Десять часов лета, и самолет приземляется в аэропорту Токио. Зима в этом в году здесь очень теплая, снега нет. Токийцы ходят в костюмах и легких куртках. Приближается Рождество. Об этом возвещают наряженные елки, сверкающие миниатюрными лампочками. Их тысячи, сотни тысяч, и все - белые в отличие от нашего традиционного разноцветья.
Лампочки, как блестки, всюду. Звездной сетью они покрывают кусты сквера. Светящийся силуэт могучей ели прилип к стене офиса. Причудливые ветви деревьев волшебного сада расцвели волшебными цветами. Все это великолепие света мигает, моргает, течет и струится как живое. “Sale”, “Big Sale” — “распродажа”, “большая распродажа”, зовут рекламные таблички, о том же, естественно, возвещают и иероглифы.
Самое время покупать подарки. Японцы говорят: “В конце года в кармане тепло”. По традиции, дважды в году, в июле и декабре, всем рабочим и служащим предприятие выплачивает “бонсау” — “премию”. Как правило, она составляет две - три месячные зарплаты (в зависимости от того, с каким результатом фирма закончила полугодие).
Мы посетовали на то, что аналогичной традиции нет у нас и на следующее утро приступили к деловой части поездки - знакомству с объектами атомной энергетики, беседам с учеными с коллегами-журналистами, популяризаторами науки и техники.
Рассказывает вице-президент федерации энергетических компаний Японии г-н Нозава. В то время, когда Япония приступила к развитию атомной энергетики, а что было 35 лет назад, еще была свежа намять об атомных взрывах в Хиросиме и Нагасаки. Атомная энергия единственно реальная замена ископаемому топливу. В Японии его нет, и все наши надежды, весь ум и знания ученых и инженеров были сконцентрированы на решении этой отнюдь не простой задачи. Сейчас и Японии 30% всей электроэнергии вырабатывается на атомных электростанциях. На действующих АЭС—37 блоков. Их мощность составляет 30 млн. кВт. За все время эксплуатации не было ни одного аварийного случая. Однако за последние два года среди населения усиливается тенденция, против развития атомной энергетики, Вполне естественно, что это вызывает беспокойство. Толчок этому движению дал Чернобыль и его последствия. Журналисты своими выступлениями стимулируют это движение. Конечно, и специалистам, и журналистам было трудно, а иногда и невозможно получить точную своевременную информацию о катастрофе, и о ее последствиях. Но это не снимает напряженности. Население воспринимает искаженную информацию как истинную. Наша задача дать правдивую информацию. Зная правду об атомной энергетике, мы полны решимости развивать ее, и не только потому, что нет альтернативы, но и потому, что мы уверены в ее экологической чистоте и безопасности.
В разговор вступает г-н К. Сузуки, главный менеджер по инженерному оборудованию.
Как и кто обеспечивает безопасность? Прежде всего, сама фирма, эксплуатирующая АЭС. За качество конструкций отвечают фирмы атомного машиностроения. И, наконец, государственные органы контроля компетентно проверяют качество выполнения работ. Правительственная комиссия утверждает выводы о безопасной эксплуатации. Но еще раз следует повторить, что, прежде всего поставщики оборудования следят и гарантируют безопасность своей продукции.
После нефтяного кризиса 60-х годов начался интенсивный поиск альтернативных источников энергии. Для Японии он пока дает неутешительные результаты. Использование энергии ветра и волн у нас нереально. На энергию солнца, как выясняется, тоже нельзя надеяться: слишком мало его у нас. И хотя в XXI веке на крышах многих домов, и не только на юге, появятся индивидуальные солнечные нагреватели, проблему они не решат. Тем не менее, попытки поиска альтернативных источников необходимы. Хотя бы для того, чтобы убедиться в том, что атомные электростанции лучше и дешевле любого из них.
Энергия плюс информация
Слово г-ну Окуда, директору информационного центра энергетической корпорации Кансаи.
Атомная энергия в производстве электричества нашей корпорацией занимает 40%, а к 30-м годам XXI пока доля возрастет до 60%. Фирма владеет тремя атомными станциями — Охи, Михама и Такахама. Все три расположены в прибрежной курортной зоне в государственном парке, в 400 километрах к западу от Токио на берегу Японского моря. Три блока: АЭС Михама имеют мощность 340, 500 н 826 МВт, Такахама 4 блока два — по 826 и два — по 870 МВт. На станции Охи работают два блока по 1175 МВт и два блока по 1180 МВт находятся в процессе строительства. В этом же районе работают два блока (357 и 1160 МВт) АЭС Цуруга компании ЯПКО GАРСО). Таким образом, на небольшой территории сосредоточиваются АЭС общей мощностью более 9,5 гигаватт.
На всех станциях турбины охлаждаются морской водой. Станции строились с величайшей аккуратностью, и пейзаж побережья после их ввода в строй остался практически без изменения. Это было одно из условий для строительства таких крупных объектов в курортной зоне.
Можно сказать, что появление АЭС украсило пейзаж побережья. И не только украсило. Раньше, до сооружения станций, в заливе была застойная зона. Колоссальное количество воды, забираемое на охлаждение, создало условия для циркуляции воды в заливе, появилась возможность разводить рыбу. Кроме того, вода в море в районе станции стала на несколько градусов теплее, а это благоприятно повлияло на размножение планктона, рачков и прочего корма для рыб. Там, где больше корма, и рыбы больше.
Реактор первого блока АЭС Михама — самый первый водо-водяной энергетический реактор (ВВЭР) в Японии. Станция пущена в эксплуатацию в 1970 году. (Второй и третий блоки пошли в строй в 1972 и 1976 годах.) АЭС снабжает энергией крупные промышленные центры Осака и Кобе.
Много ли сотрудников обслуживают станцию? Много ли, мало ли — судить надо в сравнении, но всего 447 человек. Из них 77 человек в конторе, 21 — инженерное обеспечение, 24--занимаются радиационной безопасностью и топливом, 52— отвечают за радиологическую защиту (физики и химики), 155 человек в группе операторов —5 смен и руководство, 50 человек в ремонтной и контрольной группах электриков, 63 -- в ремонтной и контрольной группах по механике и всяким другим делам, вплоть до уборки и обустройства территорий.
Два блока Охи — это 300 человек, четыре блока Такахамы — 550 человек.
Для строительства АЭС, — рассказывает директор станции Михама г-н Ивата,— было выбрано место довольно отдаленное. Постепенно в процессе освоения местности развивалась дорожная сеть. На всех трех станциях работают 1600 человек, не считая строителей третьего и четвертого блоков станции Охи. Три станции — три городка, 30 тысяч жителей. Примерно 40% обслуживающего персонала станций из местных жителей. С населением установлены тесные контакты, у нас нет от них никаких секретов, мы информируем жителей обо всем, вплоть до мелочей. С момента открытия АЭС (а в 1990 году отмечается 20 лет ее работы) ее посетили 1,9 миллиона человек. Ежегодно в информационном центре бывают более 130 тысяч человек, и это несмотря на то, что до него можно добраться только автотранспортом и автобусом. В информационном центре не только получить полную картину устройства АЭС, действия ее агрегатов, посмотреть научно-популярный и рекламные фильмы в прекрасном кинозале, но и отдохнуть: к услугам посетителей пляжи, спортивные площадки, лодки и прочие удовольствия развитой курортной зоны.
В Михаме (13 тыс. жителей) в особом почете марафонский бег, как првило, число участников превышает 4000 чеп., в их рядах 600 сотрудников АЭС и членов их семей.
Мы каждую минуту знаем радиационную обстановку. Наблюдение ведется за ней в 35 контрольных пунктах. За безопасностью процесса производства наблюдают сама АЭС, фирма и правительство. Ежеквартально составляется рапорт, и население информируется о его содержании.
В информационном центре есть специальные кабинки, где вы можете проверить свою “радиоактивность” и сравнить с табличкой “фоновых норм” в зависимости от массы тела. Так, для массы в 60 кг счетчик за 1 минуту должен показать 2200 — 2300 единиц. И когда я вижу, что при моих 80 килограммах набежало всего 2126, это сразу как-то успокаивает.
Среди наглядных экспонатов информационного центра есть и такие, что не имеют отношения ни к популяризации атомной энергетики, ни к пропаганде ее безопасности, но привлекают внимание своим загадочным устройством. Как, например, устройство, внешне похожее на заурядный макет сцены в театральном музее, где вся обстановка и фигурки актеров искусно выполнены из папье-маше и вес это застыло, как в заключительно” сцене “Ревизора”. В этом макете псе фигурки движутся в танце, они совершенно натуральны: просто на миниатюрной сцене перед ними выступают настоянию актеры, выступают в гноем мире, где все в масштабе 1:10, а вы, как Гулливер, попавший в страну лилипутов, стоите рядом и, думается, можете осторожно подставить ладошку и рассмотреть вблизи на ней пятнадцатисантиметрового лилипутика. Это стереоскопическое кино, но с такой объемностью, какой обладают только голографические изображения...
Между тем, после просмотра фильма, запечатлевшего все этапы строительства АЭС, начиная с нуля, нам выдадут фирменную каску и куртку, и вы можете совершить автобусную экскурсию по территории станции. Первый реактор, второй реактор, машинный зал с зеркально гладкой обшивкой паросушителей и трубопроводов, склад жидких отходов, смотровая площадка третьего блока... Отсюда видна почти вся территория.
Третий блок работает уже 13 лет. Но нигде ни мусора, ни ящика с пометкой “срочный груз”, все блестит, как новенькое, а поперек обыкновенной водопроводной трубы, оказавшейся на пути через калитку, проложен невысокий мостик-короб, да еще покрытый зеленым ковриком, чтобы не портилось эстетическое восприятие. Срезанный склон горы, чтобы не осыпался, покрыт специальным составом, а на террасах высажены маленькие сосенки.
Смотровая площадка для посетителей-экскурсантов — непременная принадлежность японских АЭС.
Горное покрывало пронзили сотни тонких сливных трубочек, чтобы подпочвенные воды не сорвали его. Вот временный настил. Он сделан из толстых, широких досок, торцы которых окантованы металлом. Явно не на один раз. Настил разберут, но доски не сожгут и не выбросят. Вот железная лестница, не стремянка, а многомаршевая с нормальными ступенями. Она устроена так, что может быть установлена с любым наклоном в любом месте - все это “временное” служит надежно и долго. И это не привычная нам “показуха”, не для того, чтобы пустить пыль в глаза. Это норма.
Норма и то, что у персонала каждой фирмы своя форма одежды, которая работает на общую чистоту и аккуратность, может быть, гораздо лучше наших больничных белых халатов и хирургических колпаков. В здание, где расположен главный пульт управления, нас пустили без белых халатов, но босиком: всю обувь оставили у порога в вестибюле. Каждый японец, представляющий какое-либо учреждение, прежде всего, вручает вам визитную карточку и ждет того же от нас -- это тоже норма. А каждая АЭС имеет множество великолепных проспектов, освещающих все стороны действия станции, фирмы, ассоциации. Норма и то, что одновременно со строительством станции начинает строиться информационный центр, который вводится в эксплуатацию гораздо раньше самой станции. И самое интересное: красивые картинки в рекламном проспекте, где цветные фотографии и точности соответствуют натуре, отражая действительность один к одному. Мне даже показалось, что и слова, напечатанные в рекламе, не расходятся с тем, что видишь. А ведь сразу после войны и мы, и Япония оказались, пожалуй, в равных условиях разрухи, бедности и разорения... Что же нам помешало поднять инженерную культуру, столь сильно определяющую ход промышленности и социального прогресса?
Город “против”, город “за”
Мэр города Цуруга г и Ватада, можно скачать, мэр во втором поколении. Мэром этого города был и его отец. Именно при нем 10 лет назад был построен первый блок АЭС.
Я не специалист в атомной энергетике, - говорит мэр, - но волей-неволей мне пришлось в какой-то степени по должности мэра городка при АЭС изучить ее, и я могу ответственно сказать, в течение этих 19 лет наша АЭС не оказывала вредного влияния ни на окружающую среду, ни на население. Только один раз была неполадка в парогенераторе, из-за которой АЭС пришлось отключаться, но он не имеет отношения к радиоактивной зоне реактора.
Процесс выбора места для строительства, включая его обсуждение населением, занимает у нас 4—5 лет. Не так давно здесь побывали китайцы и южные корейцы. Так у них выборы быстрее — они с населением не советуются. Когда было вынесено решение правительства о том, что здесь предполагается построить АЭС, конечно, были возражающие. Население разделилось на две группы. Городскому совету удалось убедить горожан проголосовать “за”. Но при этом создали комиссию по контролю за деятельностью АЭС. В ее состав, кроме жителей города, пригласили ученых-атомщиков, энергетиков, экологов, медиков — и жителей города. Такая комиссия работает и сейчас. Отдельно от нее — непрерывное наблюдение, мониторинг. Раз в два месяца АЭС представляет отчет. Приглашаем также несколько раз в году руководство компании для разговора с жителями. Что же АЭС дала городу? Прежде всего, — освоение неразвитого ранее района. Во-вторых, город строится за счет компаний и правительственных дотаций атомным станциям — школы, спортивные залы и площадки, зрелищные предприятия.
За 19 Лет население не выросло и не убавилось, но социальное обслуживание явно улучшилось. Сейчас как раз идет 14-я сессия городского совета. Я выступаю с отчетным докладом, любой горожанин может посетить сессию.
Заботой о безопасности производства энергии на АЭС вызвано было строительство на паях компанией Мицубиси и девятью электрическими компаниями объединенного учебного эксплуатационно-тренировочного центра в Цуруге (1972 г.) и тренировочного центра ремонтников корпораций Кансаи в Такахаме (1983 г.).
Бригады ремонтных рабочих могут тренироваться в “экстремальных” условиях при ремонте реакторов, парогенераторов, систем охлаждения, управления процессами перегрузки топлива, контрольных систем и механизмов.
В учебном центре в течение всего года читаются специальные курсы для управленцев, руководителей служб, операторов, проверяются их навыки, подтверждается квалификация. В этих центрах, на оснащение которых не жалели ни средств, ни выдумки, регулярно по графику проходит тренировочные сборы и обучение по своей специальности весь персонал атомных станций Японии.
Что же строить?
Десять лет назад советские ученые с уверенностью говорили о том, что в ближайшие 10—15 лет в атомной энергетике будут широко использовать два основных типа реакторов. Один из них, ВВЭР,— водо-водяной энергетический реактор, а другой — РБМК—реактор большой мощности, канальный. Оба типа относятся к реакторам на медленных (тепловых) нейтронах.
В водо-водяном реакторе активная зона заключена в огромный, диаметром 4 и высотой 15 метров, стальной корпус-цилиндр с толстыми стенами и массивной крышкой.
Внутри корпуса давление достигает 160 атмосфер. Теплоносителем, отбирающим тепло в зоне реакции, служит вода, которую прокачивают насосами. Эта же вода служит и замедлителем нейтронов. В парогенераторе она нагревает и превращает в пар воду второго контура. Пар поступает в турбину ч вращает се. И первый и второй контуры — замкнутые (см. схему).
Раз в полгода выгоревшее ядерное горючее заменяют на свежее, для чего надо реактор остановить и охладить. В СССР по этой схеме работают Нововорожская, Кольская, Ереванская (недавно закрытая) и другие АЭС.
В РБМК замедлителем служит графит, а теплоносителем — вода. Пар для турбины получается непосредственно в реакторе и туда же возвращается после использования в турбине. Топливо в реакторе можно заменять постепенно, не останавливая и не расхолаживая его.
Первая в мире Обнииская АЭС была именно этого типа. Ее главный конструктор — академик Н. А. Доллежаль. По той же схеме построены Ленинградская, Чернобыльская, Курская, Смоленская станции большой мощности.
После чернобыльской аварии 1986 года к проблемам безопасности эксплуатации АЭС и в особенности с реакторами типа РБМК приковано внимание ученых, инженеров, общественности. В СССР основным типом реактора для станций 70-х годов стал канальный, в Японии — корпусной. Время эксплуатации последнего еще не прошло, мощные блоки ВВЭР продолжают строиться на уже освоенных территориях.
После Чернобыля стали активно рассуждать о новых типах реакторов, “изначально безопасных”. Но, конечно, будут совершенствоваться и находящиеся в эксплуатации реакторы.
Тип РБМК, установленный на Чернобыльской АЭС, вызвал естественную реакцию недоверия. Тип ВВЭР в этом отношении более благополучен: авария на станции Тримайл-айленд (1979 г., США), где частично расплавилась активная зона реактора, радиоактивность не вышла за пределы корпуса. Безаварийная эксплуатация японских АЭС в течение 20 лет говорит о надежности и конструкции, и системы обслуживания. И тем не менее есть еще одно направление, которое, по мнению ученых, способно обеспечить человечество теплом и светом на ближайшее тысячелетие. Имеются в виду реакторы на быстрых нейтронах, или реакторы-размножители.
В реакторах такого типа, кроме тепла, нарабатывается еще и вторичное ядерное топливо, которое можно использовать в дальнейшем. Здесь ни в первом, ни во втором контурах нет высокого давления. Теплоноситель — жидкий натрий. Он циркулирует в первом контуре, нагревается сам и передает тепло натрию второго контура, а тот, в свою очередь, нагревает воду в пароводяном контуре, превращая ее в пар. Теплообменники изолированы от реактора. В настоящее время техника реакторов-размножителей находится в стадии экспериментальной отработки и поиска инженерных решений.
•Одна из таких перспективных станций — ей дали название Мочзю — строится в районе Шираки на побережье Японского моря в курортной зоне в 400 километрах к западу от столицы.
Название АЭС Монзю символизирует ум человеческий. Древние картинки изображают человека, оседлавшего и. подчинившего своей воле льва. Монзю — символ покорения атомной энергии.
— Для Японии,—сообщает руководитель отдела ядерной корпорации К. Такеноучи,— использование реакторов-размножителей означает возможность уменьшить зависимость от привозного природного урана за счет многократного использования плутония. Поэтому понятно наше стремление к разработке и совершенствованию “быстрых реакторов”, достижению технического уровня, способного выдержать конкуренцию с современными АЭС в отношении экономичности и безопасности.
Развитие реакторов-размножителей должно стать основной программой выработки электроэнергии в ближайшем будущем. Технический прогресс дается не просто. Чтобы осуществлять его, требуются время, деньги, инициатива, светлые головы ученых и инженеров.
Строительство реактора Монзю уже вторая стадия освоения реакторов на быстрых нейтронах. Первой было проектирование и постройка экспериментального реактора Джойо, что по-японски означает “вечный свет”, мощностью 50—100 МВт. Он работает уже 12 лет. На нем исследовалось поведение топлива, новые конструкционные материалы, узлы.
Проект Моизю стартовал п 1968 году. Через два года определилась площадка будущего строительства. К 1983 году удалось уладить все дела с местными властями и правительством, были одобрены представленные материалы испытаний и исследований безопасности и начата подготовка участка — прокладка подъездных путей, водостоков. В 1984 году получено, разрешение на строительство и заключены контракты с четырьмя основными производителями работ. В октябре 1985 года начали сооружать станцию — рыть котлован. Строительная площадка, что, между прочим, характерно для любой стройки Японии, не дает возможности ни разбазаривать пространство, ни портить его. Все чрезвычайно компактно и заранее продумано — иначе нельзя.
В процессе освоения площадки 2 млн. 300 тыс. кубометров скального грунта было сброшено в море, за счет чего была отвоевана некоторая, отнюдь не лишняя территория.
К красочной схеме обращается г-н К. Тетсуо, руководитель отдела строительства АЭС.
К настоящему времени готовность станции достигла 80%. Уже установлен огромный корпус реактора, из нержавеющей стали (диаметр 7,1 м, высота 17,8 м) смонтирована противоаварийная оболочка, установлены промежуточные теплообменники, парогенераторы, различные резервуары и емкости (см. рис. на 6—7 стр. цв. вкл.), идет монтаж трубопроводов.
Тепловая мощность реактора 714 МВт. Топливом служит смесь окислов плутония и урана. В активной зоне 19 регулирующих стержней, 198 топливных блоков, в каждом из которых по 169 топливных стержней (твэлов) диаметром 6,5 мм. Они окружены радиальными топливовоспроизводящими блоками (172 шт.) и блоками нейтронных экранов (310 тт.).
Весь реактор собран, как матрешка, только разобрать его уже невозможно. Корпус помещен в защитный кожух на случай, если при аварии разольется натрий. Стальные конструкции камеры реактора — обечайки и стеновые блоки — в качестве защиты заполнены бетоном. Первичные натриевые системы охлаждения вместе с корпусом реактора окружены противоаварийной оболочкой с ребрами жесткости — ее внутренний диаметр 49,5 метра, а высота — 79,4 метра. Эллипсоидное дно этой громады покоится на сплошной бетонной подушке высотой 13,5 метра. Оболочка окружена полутораметровым кольцевым зазором, а далее следует толстый слой (1—1,8 м) армированного бетона. Купол оболочки также защищен слоем армированного бетона толщиной 0,5 метра.
Вслед за противоаварийной оболочкой устроен еще один защитный корпус — вспомогательный—размером 100 на 115 метров, удовлетворяющий требованиям противосейсмического строительства. Чем не саркофаг?
Во вспомогательном корпусе реактора размещены вторичные системы натриевого охлаждения, пароводяные системы, топливные загрузочно-разгрузочные устройства, резервуар для хранения отработанного топлива. В отдельных помещениях расположены турбогенератор и резервные дизельгенераторы.
Прочность противоаварийной оболочки рассчитана как на избыточное давление в 0,5 атмосферы, так и на вакуум в 0,05 атмосферы. Вакуум может образоваться при выгорании кислорода в кольцевом зазоре, если разольется жидкий натрий. Все бетонные поверхности, которые могут войти в контакт с разлившимся натрием, сплошь облицованы стальными листами, достаточно толстыми для того; чтобы выдержать тепловые напряжения. Так защищаются на тот случай, которого вообще может и не произойти, поскольку должна быть гарантия и на трубопроводы, и на все другие части атомной установки.
Особое внимание при строительстве АЭС в Японии уделяется противосейсмической безопасности. Японские острова расположены в неблагоприятной зоне, и землетрясения здесь не редкость.
Строительство Монзю должно быть завершено в апреле 1991 года. Полтора года потребуется на предэксплуатационные проверки, соответствие проекту и требованиям безопасности. В октябре 1992 года Монзю — прототип коммерческого реактора на быстрых нейтронах — будет сдан в эксплуатацию. Будущий миллионник уместится в том же объеме,— сказал в заключение г-н Тетсуо,-- но это произойдет в 2010 году, после накопления опыта на прототипе...
Исследования быстрых реакторов проводятся и в СССР, и во Франции, и в США.
Еще и еще раз: технический прогресс неизбежен. Но долог и сложен путь к совершенству. Медленными, но твердыми шагами идет человек к овладению силами природы, и в этом марше он использует опыт всех светлых умов планеты.
Проверка землетрясением
А что если случится землетрясение? Что будет с АЭС? Японские острова расположены в зоне активного действия внутренних сил планеты, и этот вопрос не последний среди множества вопросов о безопасности. Инженеры своими расчетами и экспериментами на моделях гарантируют конструкционную надежность сооружении АЭС — здании, реакторов, коммуникаций. А нельзя ли проверить в натуре уже построенный парогенератор, первый контур в сборе или даже корпус реактора? Просветить, потрясти его, как следует, на испытательном стенде? Можно. Но какой же. величины стенд для этого нужен? Какие силы будут приводить его в движение?
Крайняя необходимость быть уверенным в том, что атомная установка выдержит землетрясение любой силы, которое может случиться в Японии, заставила спроектировать и построить уникальное инженерное сооружение, принадлежащее инженерному испытательному центру атомной энергетики,— нс имеющий аналогов в мире стенд для имитации землетрясении (1979 г.). Размеры здесь под стать задачам. Вибрационный стенд, уходящий далеко вглубь, с установочной плитой 15Х15 метров, залы гидравлических масляных насосов, ворота в главном корпусе высотой)"/ (шестиэтажный дом) и шириной 15 метров, чтобы через них прошел корпус реактора, и соответствующие кран-балки, позволяющие установить махину массой более 600 тонн. Семь горизонтальных и 12 вертикальных плунжеров-толкателей устраивают 20-секундную встряску, высвобождая за это короткое время всю накопленную энергию мощных масляных насосов, и сотни приборов снимают с облепленного датчиками гигантского стального корпуса полную картину воздействия «землетрясения».
Стопроцентной гарантии от аварии быть не может, так следует из теории вероятностей. В связи с этим уместно было бы вспомнить слова академика П. Л. Капицы о том, что «в современных условиях глобальные проблемы энергетики больших мощностей без ядерной энергии нельзя будет решить, и несомненно, выход из создавшегося положения будет найден. Он должен основываться на том, что при любой аварии, которая может произойти в реакторе на атомной электростанции, она ни при каких обстоятельствах не должна принять характер Хиросимы». Так говорил ученый в 1976 году в лекции, прочитанной в Стокгольмском университете. Десятилетием позже он, не отказавшись от своих слов, думается, добавил бы: «...и Чернобыля».
Куда девать отходы?
Есть еще одна задача, связанная с безопасностью атомной энергетики,— это захоронение радиоактивных отходов. Задача весьма непростая, их радиоактивность велика и снижается очень медленно. Контейнеры, в которых их захоронят, под влиянием излучения могут разрушаться, и радиоактивность может распространиться. С ростом числа АЭС растет и количество отходов, и надежное захоронение становится трудной задачей. Как же ее решают в Японии?
Префектура Аомори расположена в 700 километрах к северу от Токио и занимает самый конец Главного острова. По площади она занимает восьмое место — 560 тысяч гектаров, население 1,5 млн. человек, примерно 440 тысяч семей. Край считается сельским. В агросекторе занято примерно 25% населения, в то время как в центре и на юге всего 9%. И промышленность здесь всего на уровне 2% против 35% в других префектурах.
Из аэропорта Аомори мы едем в Роккасё, поселок на восточном берегу полуострова Симокита, очертаниями похожего па топорик. Заснеженное шоссе пересекает префектуру с запада на восток. Катафотные стеклышки по обочинам шоссе светятся в отраженных лучах фар на высоте полутора метров. Эти бело-красные палки с катафотами напомнили еловые вешки на тонких шестах вдоль российских зимников — по ним узнавали дорогу, занесенную снежными сугробами.
Вблизи Роккасё было выбрано место для предприятия по обогащению, переработке ядерного топлива и' хранению радиоактивных отходов.
Нам рассказывают, что проект вызвал активное беспокойство среди населения, и здесь, как нигде в другом месте, приходится вести интенсивную разъяснительную работу. И опять-таки здесь помогают гласность и полная открытость.
— Первоначально землю в районе, где мы строимся,—рассказывает г-н Юкава, "заместитель председателя фирмы ядерного топлива,— в 1960 году купила одна фирма для строительства здесь крупного нефтехимического комбината. Однако в 1970 году из-за кризиса в стране, к возникновению которого самое непосредственное отношение имел «нефтяной шок», фирма потерпела убытки и вынуждена была продать участок на довольно невыгодных для себя условиях. В 1985 году с согласия 52 японских фирм была учреждена фирма ядерного топлива Японии (,)МП), которая стала работать в тесном контакте с уже существовавшей японской компанией по обслуживанию ядерного топлива (.^'ГЗ).
С. полного согласия муниципалитета в том же году приступили к осуществлению проекта, по которому здесь будет завод по переработке отработанного топлива на 800 тонн в год (по французской технологии) и приемная база на 3 тысячи тонн отработанного топлива в год. Будет сооружен склад для хранения урана и отходов, в том числе полученных из Англии и Франции. Наработанный у нас плутоний будет перерабатываться в Европе. Исполнение проекта с точки зрения безопасности производства проходит при регулярном инспектировании со стороны правительства. Эти предприятия будут введены в строй в 1998 году.
После того, как была закончена всесторонняя проверка проекта завода по обогащению урана, приступили к его строительству. Сейчас здание уже почти готово, в ближайшее время мы должны получить от поставщиков центробежные установки. Технологию центробежного обогащения разработали за 10 лет в институте реакторов и технологии топлива, там же были спроектированы и оригинальные установки. По проекту, полная мощность их должна быть 1500 тонн в год, что обеспечит потребность в 60% топлива до 2000 года. Но это будет через два года, а первая очередь предполагает получение 150 тонн обогащенного урана.
Отходы ядерного топлива со всех АЭС будут храниться здесь в специальных цилиндрических емкостях по 200 литров в каждой. Таких цилиндров можно будет уместить 1 миллион штук. Имеется возможность расширить хранилище до 3 миллионов цилиндров. Таков был согласованный проект. Катастрофа в Чернобыле вновь поставила перед нами задачу защитить проект от критики населения. Отказаться от строительства объектов значило отказаться от развития атомной энергетики в Японии. Но для нас альтернативы нет. Стараемся убедить население в перспективности АЭС, их безопасности. Здесь, как и везде, начали с информационного центра. Тот, в котором мы находимся, временный. Этим летом начнем строить постоянный, проект которого вы видите на снимке.
Ученый обращает наше внимание на огромную карту района — цветной снимок местности с птичьего полета, на нем все побережье и поселок Роккасё. Вдали — нефтебаза, государственное владение, 51 огромный бак, строится порт, в который будут прибывать суда с отработанным топливом и отходами. Уже построен завод по обогащению.
— Вы спрашиваете, довольно ли население развернувшимися здесь работами? — Следует пауза, но затем звучит уверенно: — Во всяком случае, претензий от него мы не имеем. Мы не только строим наше предприятие, модернизируются и строятся культурные, спортивные объекты, школа. К окончанию строительства население поселка возрастет с 11 тысяч жителей до 14 тысяч, появится потребность обеспечить работой этих новых жителей.
Государство выделило дотации в сумме 11 миллиардов иен на 10 лет. С завершением строительства увеличится сумма налога с предприятия, налог поступает в распоряжение муниципалитета, он весьма значителен — тут мы услышали очень знакомую фразу: «Повышать уровень жизни народа — наше святое дело».
Дороги на пустыре
Строительная площадка занимает Д60 га, плюс 30 га — дороги. О них — особо. В нашем распоряжении автобус. Впереди — завод по переработке ядерного топлива. Дальше—территория хранилища. Справа — дома для строителей, аккуратные двухэтажные «бараки». Обращает на себя внимание сопровождающий нас по всей стране знак зеленого креста и слова: «Прежде всего безопасность». Огромный пустырь огорожен забором.
Автобус подъехал к главному корпусу завода обогащения урана. Налево — вспомогательный цех для хранения материалов и урана. Главное здание будет расширяться, наращиваться, пристраиваться и справа и слева. Строится 4-этажный административный корпус.
Невдалеке отдельно стоящая обзорная будка — помещение площадью примерно 20 квадратных метров, специально для посетителей, которых здесь из-за неординарности строительного объекта принимать приходится нередко. Вот и сегодня здесь не только мы, научные журналисты из Москвы, впервые посещающие такой объект, но и японское телевидение, тоже впервые ведущее репортаж со строительной площадки завода будущего. Репортеры берут интервью у руководителей стройки, у заведующего отделом науки газеты «Правда» В. Губарева, у Г. Сафоновой, руководителя пресс-клуба Комитета защиты мира. Разговор идет о мире без атомного оружия, о мирном освоении атомной энергии, о безопасности, которая, прежде всего.
На пульте управления —• кнопки, с помощью которых зажигаются условные знаки возле того или иного объекта на аэро-фотокарте местности, которую видно через стеклянные обзорные окна. Вся строительная площадка как на ладони. Идет мокрый снег. Перед нами раскинулась совершенно непривычная для нашего взора картина большой стройки. В разгаре земляные работы. Грузовые машины движутся по асфальтированным бетонированным лентам дорог — они уже проложены в соответствии с проектом. Ни временных дорог, ни разбитых, в глубоких колдобинах, грязных «подъездных путей», в которых вязнут МАЗы. Все дороги проложены и обустроены. И через 10 лет они будут на том же месте, что и сейчас, и бетонированные кюветы тоже. Зимой дороги чистят, а летом поливают, как городские улицы. Бетоновозы с их громадными, медленно вращающимися бочками блестят, как будто они только что из мойки, а не с бетонного завода везут бетонную массу.
Большая стройка. По дорогам снуют грузовики. Строить будут долго. Лет 8—10. Но если известно заранее, что по этой дороге восемь лет будут возить цемент, кирпич, оборудование для стройки, а затем по ней же будут возить продукцию завода, ездить легковушки и велосипедисты, то почему ее не построить с самого начала хорошо и основательно?
Автобус выехал на государственное шоссе. Рядом пролегает котлован под двухкилометровую дорогу на океан: и отходы, и топливо на переработку будут доставлять морским путем.
Мы рассматриваем цветную фотографию с макета. Здесь—главный корпус, здесь— завод остекловления отходов высокой активности, налево — зеленый треугольник хранилища этих отходов. Красный треугольник — вытяжная труба высотой 150 метров. Такой же высоты метеобашня. Участок завода переработки — будущие цеха рафинирования урана, плутония. Буровые вышки, скрытые под колпаками,— здесь проводят анализ геологической обстановки в регионе.
Пустырь. Красными флажками по углам ограничены территории первой очереди хранилища. Здесь будет выемка глубиной 12 метров, в этой выемке и будет оно построено. Дороги строила одна фирма, земляные выемки делает другая. Участок завода переработки топлива осваивает третья фирма. На границе территории двух фирм большое, но не слишком глубокое озеро. Здесь отдыхают лебеди по пути из Сибири на юг. В марте они возвращаются сюда и снова улетают домой, и Сибирь.
У лебедей свои заботы. Большая стройка не собирается нарушать их размеренный вековой ритм. Безопасность прежде всего.
Занятие пятнадцатое. Социальное обеспечение управления
1. Трудовой производственный коллектив.
2. Цели и основные задачи плана социального развития коллектива предприятия.
3. Состав разделов и основные показатели плана.
4. Порядок и методы разработки плана социального развития.
5. Эффективность плана социального развития коллектива.
Задание
Пожар начался на третьем этаже в механическо