ЦЕРКОВЬ КАК ОРГАНИЗАЦИЯ. 1 глава




СТАНОВЛЕНИЕ. Как уже отмечалось в первой части пособия, христианские общины возникли хотя и в месте оживленного взаимодействия многих древних цивилизаций, но в среде угнетенного населения римских провинций. Со II в. общины начинают пополняться верующими из зажиточных слоев, которые вносят новые формы в их устройство. Вместо первоначального равенства возникают иерархические порядки, появляется духовенство как особый социальный слой – клир, из которого выделяется епископат [9]. Рядовые верующие устраняются от культовых действий. Первоначально епископы заведовали имуществом общин, затем, с наплывом зажиточных, они превратились в кассиров. С III в. в христианские общины потянулись выходцы из знати и государственной администрации. Они создают новую организационную надстройку – митрополитов, возвышавшихся над епископами[10]. С IV в., когда христианство становится государственно-признанной религией в Риме, появилась новая высшая должность – патриарх. Первоначально их было 5: в Александрии, Антиохии, Иерусалиме, Константинополе и Риме. К этому времени христианство уже стало превращаться в основную государственную религию. Ревностным приверженцем новой религии стал император Феодосий l, который в 392 г. запретил язычество в империи. Хотя, безусловно, до массового распространения христианства еще было далеко. Особенно это касалось сельской местности. Не зря латинское слово paganus (сельский) получило новое значение – язычник [11]. Сельские приходы начали возникать лишь с V-VI вв.

Превращение церкви в государственную разделило различные течения в христианстве на официальное (ортодоксальное) и еретические. Ортодоксальная церковь победила именно потому, что сумела, в отличие от более радикальных (или традиционных) течений, приспособиться к реальной жизни, принять и оправдать существующий порядок, что и обеспечило ей, в конце концов, поддержку государственной власти.

С ликвидацией римской государственности на Западе, в условиях хаотичного перемещения варварских племен и их ранних государственных образований церковная организация сумела выстоять и даже укрепиться, доказав свою полезность власть имущим. Неосознанное, мистическое благоговение варваров перед былым величием Рима постепенно превратило его епископов – пап – в главных иерархов западного христианства. Их права были закреплены нуждавшимся в сакральной поддержке своей претензии на франкский трон Пипином Коротким, который в 756 г. даровал папам права на светскую власть в Средней Италии. Так появилось папское государство, современным воплощением которого является Ватикан.

Карл Великий в своей имперской политике использовал папство как идеологическую опору своих притязаний на верховенство в Западной Европе и всячески укреплял его авторитет. Совершив обряд миропомазания сначала над Пипином, затем и над Карлом Великим, папы создали традицию, согласно которой в течение всего средневековья они считались духовными пастырями государей, то есть возвысились над ними. Но им постоянно приходилось бороться с амбициозными монархами. Под знаком этой борьбы, которая проходила с переменным успехом, прошла вся средневековая история западного христианства.

МОНАШЕСТВО. Оно возникло, как отмечалось, из распространения аскетических воззрений, проникших в христианство от стоиков и неоплатоников, проповедовавших идеалы воздержания. Наиболее полное их воплощение и было осуществлено в монашестве[12]. Оно зародилось во второй половине lll – первой половине lV в. с появлением еретизма или анахоретства [13]. Уединился тогда анахорет Антоний, родившийся ок. 250 г. в Среднем Египте. Затем появились колонии еремитов – киновии [14]: отшельники строили себе обособленные кельи вокруг жилища своего духовного отца. Творцом киновийсчитается египтянин Пахомий, основавший на Ниле ок. 320 г. первый монастырь.

Первоначально монашество распространилось на юго-восточной окраине римского мира: в пустынях Египта и Палестины. Отшельники жили у источников, плели корзины, циновки и обменивали их на хлеб, соль. Были и "столпники" – по много лет не слезавшие со столбов. Любопытные и почитатели приносили им туда еду и питье. В те времена облик монашества создавался людьми, далекими от греко-римской культуры (люмпенами того времени, маргиналами). Вначале монашество было неорганизованным, ибо в Восточной Римской империи человек уходил в пустыню от подчинения государственной власти, достаточно еще сильной. В V в. монахов там насчитывалось 10-15 тыс., что составило примерно 1/2000 часть восточноримского населения. Последующий рост монашества – свидетельство обнищания византийцев при Юстиниане. Многочисленные неорганизованные отшельники даже стали досаждать властям, предпринявшим меры к упорядочению их существования.

В бывшей Западной Римской империи, где государство и связанный с ним порядок исчезли, монахи, появившиеся под восточным влиянием, наоборот, тосковали по упорядоченной жизни. Эти потребности воплотил италийский монах Бенедикт Нурсийский (480-543), из знатного рода, учился в Риме, затем бежал от мира в пещеру. Он составил " Правило монашеской жизни ", в котором проводил идеал дисциплины и совместного труда. Основные принципы этого правила: отсутствие собственности, молитвы, труд (по 7 часов в день), замыкание от мира и пищевые ограничения. Считалось, что монах даже не обладает своим телом. Бенедикт также ввел принцип закрепления каждого монаха за определенным монастырем, что упорядочило монашеское движение в целом. Из монастыря в Монтекассино (между Римом и Неаполем) этот бенедиктинский устав быстро распространился по христианскому Западу.

Сам Бенедикт Нурсийский был святым "нового типа". Прежде всего, он был аристократом, что отразило новые веяния в жизни церкви. Но, как и другие представители этой среды, разочаровавшиеся в той жизни, которая привела римскую цивилизацию к краху, он отказался от материальных благ ради служения Богу. Он оказался деятельным организатором, создал вокруг своего родного города 12 монастырей и своей бурной деятельностью вызвал недовольство местных священников, ибо отбирал у них паству. В итоге вместе со своими сторонниками Бенедикт и основал обитель в Монтекассино. Он стал также одним из зачинателей женского монашества на Западе, поручив организацию женских монастырей своей сестре Схоластике. Несмотря на собственную образованность, Бенедикт считал, что настоящему христианину науки не нужны, ибо настоящая школа – служение Богу, и монахам достаточно чтения или слушания церковных книг и исполнения религиозных песнопений. Поэтому труд, включенный в монастырский устав, был только физическим. Причем по времени он стоял на первом месте. В этом, помимо стремления сделать монастырь материально независимым, было и отражение общей ситуации в тогдашнем обществе – всеобщая бедность и разорение. Поэтому проповедь апостольской бедности находила широкий отклик, даже в среде знати. Доступ в бенедиктинский монастырь был открыт всем. Основание Монтекассино означало, что на смену античной школе познания и красноречия пришла школа служения и послушания Христу.

Хотя образованность Бенедикт не включил в число главных христианских добродетелей, постепенно понимание труда в бенедиктинских монастырях стало расширяться. В него начали включать собирание и переписывание книг, хранение рукописей и, наконец, создание школ. Ибо сама монастырская жизнь потребовала от монахов богословских знаний. В IХ в. прежний устав был переработан Бенедиктом Аннианским, выходцем из графского рода, возвысившегося при дворе франкского короля Пипина Короткого. Бенедикт стал монахом в 23 года, в своей деятельности пользовался поддержкой Людовика Благочестивого. Он отверг обязательный физический труд для монахов; главными стали молитвы и богослужение. Причем от монахов требовалось понимать смысл литургии, читать, а не зазубривать на слух молитвы, для чего рекомендовалось изучать богослужебные книги. То есть повысились требования к образованности монахов, которым вменялось и переписывать книги.

Христианское богослужение – это целое театрализованное представление. Мелодии напевов, благоухание ладана (позднее и драгоценное убранство) сильно воздействовали на чувства верующих. Этот ритуал становился как бы связующим звеном между реальным и потусторонним миром. Главным элементом в нем стала литургия [15]. У бенедиктинцев служба начиналась с Полуночницы (иначе – Бдение) - в 230-3 часа ночи. Далее: Хвалитны (Утрення) – в 5-6 утра (заканчивалась перед рассветом), Час первый – около 730 утра (перед зарей), Час третий – около 9 утра, Час шестой – полдень (затем – обед), Час девятый – в 2-3 часа дня, Вечерня – примерно в 1630 (перед закатом, чтобы успеть поужинать до темноты), Повечерие – около 18 часов и спустя час монахи отправлялись спать до очередного Бдения. Время молитв, естественно, сдвигалось в зависимости от времен года. Постепенно этот ритуал, равномерно, бесперебойно и согласованно повторявшийся многочисленными монахами, личное своеобразие которых приносилось в жертву общему порядку, вошел в плоть и кровь формировавшейся средневековой европейской культуры.

Крупнейшим бедениктинским монастырем стало аббатство Клюни в Бургундии[16]. Монастырь там был основан в 910 г. на землях, подаренных герцогом Вильгельмом Аквитанским и в ХI в. он стоял во главе целой конгрегации монастырей во Франции, Северной Италии и Бургундии. В течение ХI-ХII вв. появился ряд новых монашеских орденов [17]. Наиболее значительным стал основанный в конце ХI в. орден цистерцианцев[18]. Основал орден Св. Роберт из знатной семьи в Шампани, монах с 15 лет. Следует заметить, и примеров тому много, что большинство фанатичных аскетов происходило из обеспеченных и привилегированных слоев, что отвергает распространенное заблуждение об ущербности и безнравственности богатых. А их воспитание и образованность способствовали выработке инициативности, ответственности и организаторских навыков, необходимых в создании новых монашеских организаций. В отличие от бенедиктинского цистерцианский устав отличался большим аскетизмом. Они селились в глухих местах, потому активно участвовали во внутренней колонизации. Поскольку устав запрещал цистерцианцам эксплуатировать крестьян обычными феодальными методами, они изгоняли последних, если их деревни оказывались вблизи монастыря. Первоначально монахи этого ордена трудились физически, но затем стали привлекать для этого так называемых "светских братьев" (конверсов) из крестьян. Те жили в монастыре, не имели семей, давали монашеский обет, но вместо молитв должны были каждодневно трудиться и для себя, и за монахов, которые за них молились. Чтобы "как бы чего не вышло", конверсам было запрещено учиться грамоте. В числе монахов этого ордена был знаменитый мистик Бернард Клервосский, при котором орден стал одним из самых могущественных (отсюда другое название ордена – бернардинцы). Монахи носили белые одеяния с черными наплечниками, капюшоном и поясом.

Монастыри были богатыми, там не надо было опасаться голода, жить можно было в роскоши и удовольствиях, потому туда устремляются отпрыски аристократических семей: появлялись группировки (хотя монахам не полагалось иметь друзей), стремление носить модные и роскошные одежды. Такие монахи любили повоевать, даже одевали военные аксессуары; эскорт клюнийского аббата был, например, верховым и вооруженным.

В Клюни были общие спальни и ночью горела свеча, чтобы ничего не делалось монахами в тайне. В отличие от мирян, которые тогда спали голыми, монахи должны были спать одетыми. Отхожее место в Клюни было на 45 кабинок с окошком над каждым сидением. В воскресенье, вторник, четверг и субботу в Клюни каждый монах получал на завтрак, кроме обычных овощей и бобовых, 5 яиц, иногда сыр. Мясо не давалось никогда, кроме больных, хлеб – до 1 кг в день, вино – до 300 г. Завтрак в Клюни – более обильный, перед полднем, вторая трапеза – вечером, более скудная. В пост ели 1 раз в день. С середины IХ в. в Клюни предписано было монахам по субботам чистить обувь, в ХI в. в субботу надо было мыть ноги и после этого стричь ногти (если плохое зрение или ревматизм мешали, можно было просить братьев о помощи); каждый день следовало мыть лицо и руки. Купались 2 раза в год – перед Рождеством и Пасхой, поодиночке в чанах. Бороду следовало брить, но делали это нечасто, 14 раз в год, перед большими праздниками, летом чаще, брили друг друга. Одежду каждый мыл сам в специальной прачечной.

За исключением немногих минут для общения, монахи хранили обет молчания и выработали язык жестов и намеков. Мысль должна была быть свободной для общения с Богом.

В эпоху крестовых походов появились духовно-рыцарские ордена. Позднее, в ХIII в. возникли так называемые нищенствующие ордена для борьбы с ересями (о них – далее).

С ХI в. монахи стали энергично добиваться усиления папской власти. Это было вызвано тем, что монастыри, имея крупные земельные владения, стали опасаться растущей королевской власти, нередко прибегавшей к секуляризации. Но и поддерживать противников королей, сепаратистски настроенную знать, монахи тоже не были заинтересованы, ибо "хрен редьки не слаще". Монастыри же, благодаря установленному в них порядку и дисциплине, более грамотному ведению хозяйства и целибату, позволявшему не распылять накопленное, стали средоточием значительных богатств.

В ХI в. в католическом мире насчитывалось, по некоторым оценкам, до 1000 монастырей. Наряду с малочисленными и небогатыми, среди них выделялись крупные и влиятельные обители. Например, монастырь Прюма (близ Трира, в Западной Германии) имел 265 виноградников и столько леса, что желудями с него могло быть накормлено свыше 8 тыс. свиней[19]. В виде оброков с окрестных крестьян уже в IХ в. монастырь ежегодно собирал 1800 свиней, 4000 кур, 20 тыс. яиц; барщинные работы насчитывали 70 тыс. дней в году. В монастыре Тегерзее (Бавария) ежегодно производилось 50 тыс. литров вина. В Клюнийском монастыре одних только нищих и убогих порой содержалось до 17 тыс., причем здоровые нищие привлекались к работам. Накапливаемыми излишками продовольствия монастыри торговали.

Кроме того, монастыри, как хранители св. мощей, были центрами паломничества. Считалось, что обладание мощами помогает душам умерших избежать адских мук. Немецкий историк Бецольд в "Истории Реформации в Германии" привел данные о том, что кардинал Альбрехт Бранденбургский собрал коллекцию из 8933 частиц и 42 "целых" мощей, что, по его подсчетам, обеспечило ему отпущение грехов сроком на 39.245.120 лет и 220 дней. С начала крестовых походов почитание мощей и реликвий приобрело огромный размах. Часты были и подделки. Шутили: если останки французского короля Людовика Святого, разделенные между родственниками как мощи, попытаться сложить воедино, то оказалось бы, что после своей кончины святой король разросся чуть ли не вдвое. С Востока в Европу плыли корабли, нагруженные "святыми останками". Обладая мощами, монастыри обогащались. Не поэтому, ли, монахи обители, где умер Фома Аквинский, из страха, что от них может ускользнуть реликвия, обезглавили, выпарили, препарировали тело своего покойного учителя, чтобы ни один кусочек святой плоти не ушел на сторону. Обители были также своеобразными гостиницами для паломников. Это позволяло им достраиваться, расширяться.

Естественно, богатства монастырей побуждали их стремиться к независимости от феодальной знати и королей, нередко с завистью смотревших на их привилегии и доходы.

С другой стороны, монастыри были и своеобразным органом социальной защиты, гаранта сохранения имущества и законности сделок между мирянами (в Германии чаще, чем в романских землях). В церквах и монастырях хранили документы и крестьянские общины, и отдельные люди. Монастыри принимали вклады на условиях содержания до смерти вкладчика. То есть, обители уже с раннего средневековья стали чем-то вроде страховых обществ и банков. Причем монастыри одинаково относились ко всем христианам, не взирая на социальное положение, чем в некоторой степени сглаживали неравенство в мирý. К тому же уход в монашество позволял неимущим мирянам решать проблемы своего существования.

Но нравы монастырской братии, так же как и папского двора, далеко не всегда соответствовали нормам кротости и смирения. За стенами обителей также были часты усобицы и интриги, сопровождавшиеся жестокостями. Описан случай, когда некий аббат Трансмунд, чтобы усмирить строптивого монаха, приказал вырвать ему язык и выколоть глаза. Тогдашний пап Григорий VII (фанатичный борец за верховенство церкви, за инвеституру) не только не наказал аббата-уголовника, но позже произвел его в епископы.

На нравы монастырей влияли и иные, специфические обстоятельства. Повсеместно в них принимали детей, с шести – семилетнего возраста, ибо содержание младших сыновей и, особенно, дочерей там было дешевле, чем воспитание дома. Сказывалось и нежелание многодетных семей дробить наследство. Естественно, в таком возрасте изоляция от мира бывала и неосознанной, и не добровольной, что способствовало в будущем, распущенности таких невольных служителей Христа. Нередко, по соображениям морального и материального порядка, в монастыри попадали женщины легкого поведения; не все из них были искренне раскаявшимися и имели силы забыть о своем прошлом. Наконец, сказывалась насильственная изоляция от естественных человеческих инстинктов, что порождало даже извращения (не зря в византийских мужских монастырях запрещалось держать самок животных). Уже в средние века и отнюдь не в антиклерикальной среде родилось много анекдотов о монастырских порядках. Наиболее отличались вольностью нравов итальянские монастыри, о которых говорили, что некрасивых девушек туда не принимают. Позднее, в середине ХV в. венецианский дож Джино Франгозо в письме папе Николаю V писал, что "добродетель в женских монастырях – вещь очень редкая".

Но вернемся в ХI в., когда указанные монастырские обычаи еще только складывались, когда монастыри, стремясь укрепить свою экономическую мощь, совместно с белым духовенством решили способствовать укреплению власти пап.

"РАЗДЕЛЕНИЕ ЦЕРКВЕЙ". Идея верховенства церкви в обществе привела к конфликту римских пап с константинопольскими патриархами, которые существовали в иной политической обстановке и не могли возвыситься над светской властью. Тем не менее, патриархи продолжали считать себя высшими христианскими иерархами. Папы же в доказательство своих прав вспомнили о так называемом "Константиновом даре", давшем им в управление земли на западе, в том числе и те, которые в раннем средневековье находились под властью Византии (см. часть I, тема 12)[20]. Возник конфликт, в результате которого патриарх предал папу анафеме, папа ответил тем же, и в 1054 г. церкви разделились на западную – католическую (апостольскую) и восточную – православную (ортодоксальную)[21]. Кстати, христианский мир поначалу смотрел на возникший конфликт безучастно, не представляя серьезности последствий.

Официально разрыв мотивировался догматическими причинами. Одним из поводов стал старый спор об использовании опресноков [22]. На Западе восприняли иудейскую традицию использования их в ритуале евхаристии (причастия). На Востоке это не привилось, и Константинополь упрекал Рим в склонности к иудаизму, а тот, в свою очередь – в пренебрежении Ветхим Заветом. Прагматичному Западу были близки жестокие регламентации Библии. В Византии тоже ее чтили, но там был конгломерат многочисленных народов с разными культурными традициями. К тому же в более образованной Византии были серьезнее озабочены философскими вопросами, а на Западе актуальными были практические вопросы управления. Далее, Рим на основании постановления Аахенского собора 809 г. признавал, что "святой дух исходит не только от одного Бога, но и от сына", что уравнивало Христа с его отцом – Богом. Византийцы же ставили Бога неизмеримо выше, а Христос оказывался как бы ближе к людям. Об этом вспомнили спустя 200 лет и церкви разделились[23].

Постепенно сложись и иные отличия. Католики крестятся пятью пальцами, православные – тремя. Католическая церковь отпускает грехи за богоугодные дела, к которым относится и покупка индульгенций (грамот об отпущении грехов). Православие отвергает подобный способ искупления грехов. В православии, как и в Писании, нет чистилища. Учение о нем возникло на Западе с распространением интересов к земным благам. Подсчет грехов и благодеяний возник от внимания к числам, арифметике, что было свойственно городской культуре Запада с ХII-ХIII вв. Отсюда в ХIV в. и сформировалось представление о возможности выкупать грехи после смерти родственниками, пока покойник находился еще в чистилище. В православии же душа не предстает перед Высшим судом, а при вознесении должна проявлять свои добродетели и от их числа зависит, попадет ли она в рай.

В условиях автономности церкви на Западе сложилась традиция осуществлять богослужение исключительно на латыни. В православном же мире все службы стали вестись на местных языках. Потребности лишить мирян возможностей влияния на пап породили в католичестве появление института кардиналов [24]. В католичестве и православии сложилась разная система постов, особенно усилившаяся из-за постепенного распространения в католических странах нового, григорианского календаря (см. ниже, в теме о культуре).

Клир у католиков оказался более отделенным от мирян. Последние, вспомним гуситское движение, в католичестве причащались только хлебом, символизировавшим тело Христово, а духовенство – вином (кровь Христа). У православных все причащаются хлебом и вином. Вообще, разделение на клир и мирян в греческой трактовке не было столь резким, как на Западе. В Византии священник, ограниченный контролем властей, прежде всего – служитель, вершитель таинств, на Западе он - лицо с определенными юридическими правами.

Для православия характерно стремление постигнуть в принципе непостижимого Бога, в католичестве это – только у мистиков (под влиянием Востока). В остальном же католичество, признавая непостижимость Бога, стремилось изучать только то, что необходимо для спасения человека, то есть Бог для католика интересен, прежде всего, лишь отношением к человеку[25]. Православие не признает также учения одного из основоположников западной церкви Августина Блаженного об "изначальной греховности человека".

Вера в православии носила более индивидуальный характер, что шло от большей упорядоченности в тогдашней Византии, от большего индивидуализма византийца перед лицом государства, когда спасение оказывалось личным делом человека, а не коллективным, как на корпоративно устроенном Западе. В католичестве вера была более публичной. Западный священник скорее говорил с прихожанами от имени Бога, стращал ослушников карой господней, православный же чаще обращался к Господу от имени верующих, моля о снисхождении и милости. В католичестве спасение было внешним воздаянием за известное количество добрых дел. В православии путь к Богу состоял в сложной работе над собой. Такая вера – более аскетична. Но при этом аскетизм – не девственность, а внутренняя работа по искоренению пороков, то есть стремление к целомудрию, смирению. Поэтому и белое православное духовенство могло иметь семьи.

Высказывается точка зрения, что в католичестве Бог, прежде всего – строгий судья. Грех рассматривается как преступление против Господа, за которое должно следовать наказание, определяемое церковью. Отсюда – как бы юридические отношения мирян с Богом. В православном сознании Бог скорее не Судия, но Отец, отношения с которым основаны на добровольном подчинении и эмоциональном отношении, любви, которую надо заслужить. Эти отличия возникли в силу правового и политического подчинения византийской церкви императору. На Западе же церковь имела полную юридическую и политическую самостоятельность.

На Западе – от феодального права – религиозные регламентации и блага возникали как бы из договора (конкордата) с Богом. В православии было более личностное, эмоциональное постижение пожеланий Бога. Иными словами, западное понимание: Бога познать нельзя, значит и стремиться к этому не нужно. В православии также признается, что познать Бога нельзя, но стремиться к этому надо, в таком стремлении – путь к совершенству. Такие различия привели и к изменению отношений к индивидуальным постам[26]. Христианские посты сформировались примерно к IV в. и соблюдались всеми. Но после разделения у католиков они перестали быть строгими, а протестанты в ХVI в. их и вовсе отменили.

Столь существенные различия между западной и восточной христианской церквами были, в значительной степени, связаны с различиями, сложившимися в Западной Европе и Византии. В последней православная церковь, как отмечалось, и экономически, и политически зависела от императора. Показателен такой факт. Путешествуя по Византии в Х в., епископ Кремоны (Италия) был изумлен бедностью и скудостью быта тамошних епископов. Западная церковь уже тогда была гораздо богаче и могущественнее. Византийские монастыри были невелики, насчитывали по 10-20 монахов. Физический труд в них был обязательным, в отличие от Запада, где, как отмечалось, на рубеже VIII-IХ вв. Бенедикт Аннианский освободил монахов от этого.

Католическая церковь восприняла в своем внутреннем устройстве монархический строй, строгую централизацию и иерархическую структуру, основанную на церковном землевладении. Роль церкви в крестовых походах еще более укрепляла притязания пап на верховенство в христианском мире, особенно в условиях политической раздробленности Западной Европы. Православная же церковь в Византии существовала в рамках централизованного государства, не была носительницей универсалистской идеи (преобладания духовной власти над светской) и, наоборот, проповедовала необходимость единения церкви и государства.

В итоге на Западе сложилась строго централизованная церковная организация с огромной политической властью в руках пап, которые становились непререкаемыми гво всем католическом мире. Внутренняя организация церкви носила аристократический характер, ей была присуща корпоративная общность клира, противостоящего мирянам. В православной же церкви соборы стояли выше патриархов и лишь они имели право издавать церковные каноны, решать важнейшие церковные дела. Но сами соборы фактически подчинялись светской власти. Поэтому и грань между духовенством и мирянами в Византии была менее резкой, чем на Западе. Меньшей была в Византии и противоположность между высшим и низшим духовенством.

УСИЛЕНИЕ ПАПСТВА В ХI-ХII вв. Возвысив церковь, Карл Великий, однако, заложил под нее "мину замедленного действия". Используя церковных иерархов в своей политической деятельности, он содействовал притоку в клир людей (чаще из знати), далеких от религиозных интересов и религиозной нравственности, принесших в церковную среду дух феодальной разнузданности и светских интересов. Распад Каролингской империи и светская власть пап в Средней Италии сделали их марионетками в руках римской знати. Некоторые папы пытались сопротивляться этим процессам и провозглашали принцип верховенства духовной власти над светской, пап – над государями. Так, папа Николай I (858-867) настаивал, что "папа – живой закон, его слово – слово Божие, его дело – дело Божие. Церковь – единый организм, душа которого – папа". Но в те годы эта идея не получила должной поддержки, ибо монашество еще не превратилось во внушительную силу.

Вторая половина IХ-Х в. характерна анекдотичными и трагичными историями о разврате, жадности, заговорах и убийствах, царивших в Риме и Ватикане. В них были замешаны фаворитки и дети пап. На должности понтифика [27]попадали случайные люди. Среди них во второй половине Х в. оказался и ставший папой в 16 лет Иоанн ХII, прославившийся возложением императорской короны на германского короля Оттона I, основавшего Священную Римскую империю. Но не менее он прославился пирами, охотой и многочисленными любовницами, церковным судом, изгнанием, скандальным возвращением и гибелью от удара кинжалом. Подобные нравы породили легенду о женщине, которая в 872 г. под видом монаха была избрана папой Иоанном VIII и правила, пока не разродилась девочкой. После чего обоих изгнали, объявив о смерти папы и избрав нового. Для предотвращения подобных казусов была введена проверка пола кандидата, просуществовавшая несколько столетий. А имя Иоанна VIII было вытравлено из документов.

В таких условиях авторитет папства, а с ним и всей церковной организации стал падать, что вызвало озабоченность прежде всего в среде низшего духовенства. Оно включилось в возникшее движение патариев (тряпичников), направленное против так называемой симонии – практики торговли церковными должностями, в результате которой иерархами становились совершенно случайные для церкви, но богатые люди, часто из феодалов, не имевших ни сана, ни необходимых знаний, интересовавшихся лишь правами, даваемыми этими должностями[28]. Обычно сеньоры назначали на должности епископов своих родственников, а священников подбирали из своих крестьян, что влияло на нравы духовенства: "жена священника" – привычный персонаж фаблио, расцвет которых приходился на ХII в. (см. далее, в теме «Литература»).

В 1059 г. патариям удалось возвести на папский престол своего сторонника – Николая II, который повел борьбу с симонией и браками среди духовенства. Энергичным борцом с симонией стал активный церковный реформатор Гильдебранд – будущий папа Григорий VII (1073-1085), за фанатизм и жестокость прозванный своими сторонниками "святым сатаной". При нем доктрина, сформулированная во второй половине IХ в. папой Николаем I, начала, наконец, реализовываться.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-30 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: