Об уровне школьных учителей свидетельствуют записки Гвиберта Ножанского (ХI в.): "Школьных учителей так мало, даже в больших городах, но если и встретишь, то знания их убоги". Семь свободных искусств начали изучать в соборных школах с Х в., но их широкое проникновение относится уже к ХII в. Пока же основным признаком учености считалось умение толковать Священное Писание. Полагалось, что достоверных знаний о природе достичь невозможно, ибо Бог всегда может вмешаться в земной мир.
Первоначально в начальных школах преобладали дети духовенства. С введением в ХI в. строгого целибата в школах чаще появляются дети горожан, редко – крестьян.
ШКОЛА В РАЗВИТОМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ. С ХII в. в городах магистры (выпускники университетов) начали открывать частные школы, которые, в отличие от церковных, были платными[63]. Первые такие школы возникли в Италии. Ремесленники стали создавать цеховые школы, в которых учили письму, счету. Появились и гильдейные школы у купцов. В цеховых и гильдейных школах учились и девочки. Но лишь в ХIV-ХVI вв. сложилась система платных средних школ с 8-10-летним сроком обучения. Если все школы, которые патронировала церковь, были латинскими, светские школы вводили обучение и на родных языках.
Статистики охвата школьным образованием нет. Но, например, в одном из наиболее развитых средневековых городов – Флоренции – в ХIV в. при общем числе 50-60 тыс. жителей начальные школы посещали около 10 тыс. детей, средние – 1-2 тыс., высшую – примерно 500 учащихся. Всеобщее начальное обучение вводили среди своих приверженцев некоторые секты (например, табориты, позднее – анабаптисты).
Показательно, если в раннем средневековье при всеобщей неграмотности церковь пыталась ограничить возможности для образования мирян, то в ХIII-ХIV вв. усиление влияния горожан и зажиточных крестьян вызвало энергичные протесты против народного образования и в среде феодалов. Так, в 1391 г. английская палата общин обратилась к королю Ричарду II с просьбой запретить крестьянам отдавать своих сыновей в школы.
Рост городского населения в развитом средневековье вызвал потребности в эмпирических знаниях. В ХII-ХIII вв. для обучения стали переводить литературу с арабского, а после Четвертого крестового похода – и с греческого. В ХIII в. традиционные методы обучения, основанные на простом запоминании, стали заменяться рациональными. В школы с городским сознанием проникало новое отношение ко времени. В ХIV в. время стали ценить, тратить его попусту считалось грехом. Созерцательность уступала место деятельности. Если раньше считалось заслугой: хоть неграмотный, но мудрый, то с ХIII в. стали говорить, что "неграмотный король подобен коронованному ослу".
Если отцы церкви в IV-VII вв. нравственность ставили выше образованности, то с ХII-ХIII вв. нравственное воспитание уже часто подчинялось задачам обучения. Усиливалось внимание к логике преподавания, к формированию не только знаний, эрудиции, но и мышления. В большей степени начали учитываться возраст и индивидуальные особенности учащихся. Повысилась роль самостоятельности в обучении, сотрудничества учеников и учителей. Окончившие начальные школы и желавшие продолжать учебу уже с ХI в. ищут себе наставников, знания которых им были нужны.
С ХIII в. количество светских школ растет, возникают даже деревенские. Распространение таких школ привело к зарождению государственного и муниципального школьного законодательства, появляются школьные инспектора. Вырабатывается трехступенчатая система образования: начальные школы (церковные), школы второй ступени (соборные, городские, колледжи, младшие факультеты университетов), высшие школы (из которых формируются старшие факультеты университетов). Но специальных программ школы не имели. В Париже, например, кантор собора Парижской богоматери контролировал все начальные школы города до французской революции. Нецерковные школы, помимо обучения родному языку, начали учить географии, истории, коммерческому письму. В деревенских школах, помимо христианских наставлений, также изучали родной язык.
В ХII в. появляется и педагогическая литература. Так, Гуго Сен-Викторский написал "Учительские наставления", в которых давались инструкции для учителей, помещались упражнения. Тогда же Абеляр настоятельно советовал при обучении опираться на природные способности учеников.
Повышается роль учителей; появляются, в отличие от клириков, не имевших специальной подготовки, профессионалы, сдававшие особые экзамены. Отмечены и учительницы. В конце ХIII в. в Париже было 11 учителей-мужчин и 1 женщина, через 100 лет – 41 учитель и 21 учительница, учившие только девочек. С ХIII-ХIV вв. появляются и учителя-предметники. Платили им в зависимости от сложности предмета: грамматику и математику – в 2 раза меньше, чем философу и в 1,5 раза меньше, чем логику.
В богатых городах были специальные школьные дома с комнатами для обучения, помещениями для ректора и каморками для негородских учеников. В одной комнате одновременно работали несколько учителей со своими учениками. Ректоры школ (обязательно холостяки) работали по контракту, заключаемому обычно на 1 год. Они же подбирали учителей. Убирали и отапливали школьные помещения сами ученики. За свой счет они покупали свечи. Ректорам платили город, церковь и ученики (часто натурой), а кормила ректоров обычно церковь. Были разные таксы для богатых и неимущих учеников. Последние платили в 2 раза меньше, но зато убирали, топили и заготавливали розги. Иногда бедных учили бесплатно. Обычно их было не более 1/3 учащихся. Жалование ректора примерно соответствовало заработной плате чернорабочего, рудокопа и было почти в 2 раза ниже заработка каменщика или слесаря и в 1,5 раза ниже оплаты стражника. В конце средневековья отмечено повышение зарплаты учителей, осуществлявшихся городами.
Преподавали, по сути, индивидуально, как репетиторы. Классы появились с ХV в.[64] Практиковались и лекции. На одного учителя обычно приходилось по 14-15 учеников. Старшие ученики, чаще из бедных, учили младших. Младшими учителями были выпускники младших факультетов университетов – бакалавры (них – далее). Им платили ректоры обычно 1/7 своей зарплаты, что составляло половину оплаты погонщиков ослов. Такие начинающие учителя чаще учили бедных, а ректоры – богатых. Из клириков в учителя обычно попадали неудачники, не добившиеся выгодных должностей. Отсюда – соответствующие нравы, царившие в школах и уровень знаний. "Лучше смерть, чем учительство", писал немецкий гуманист Эобан Гесс в конце ХV в.
Хотя нередкими были и привилегии учителям, причем значительные. В Кастилии в 1370 г. был издан специальный декрет, согласно которому учителями становились только после сдачи экзамена. Учителей запрещали заключать в тюрьму без специального согласия Государственного совета, работавшие при дворе учителя получали права идальго. Жалобы учителей рассматривались в первую очередь. Власти должны были оказывать учителям особое внимание: если учитель входил в кабинет, чиновник должен был выходить навстречу на 3 шага и усаживать посетителя. Учителей запрещалось забирать в солдаты, а в их домах организовывать постой. После 40 лет работы учителям полагались привилегии, как для чиновников-идальго – пенсия. Впрочем, так было далеко не везде.
Поскольку образование вышло как бы из церковных недр, каждый образованный человек в средневековой Европе считался связанным с церковью. Учителя долгое время носили тонзуру и были связаны обетом безбрачия.
Представление об общественном интересе к образованию и его уровне дает проект реформы образования, предложенный французским адвокатом Пьером Дюбуа, депутатом I и II созыва Генеральных штатов (1300-1313 гг.). Он считал, что схоластическое образование, основанное на изучении богословия, не позволит Европе возвыситься над Востоком, а это – необходимо для создания всемирного господства под эгидой Европы, ибо торговля с Востоком – выгодна. Поэтому надо изучать восточные языки. Миссионерами могут быть и женщины, но тогда и их надо учить. Следовательно, нужны школы для девочек с 4-5 летнего возраста. Школы, и для мальчиков, и для девочек, должны содержаться за счет монастырей и духовно-рыцарских орденов. Девочек важно учить медицине. Красивые и знатные из них могут затем выходить замуж за мусульман и обращать их в христианство. Предлагалось сокращать теоретические курсы и вводить в обучение практику, чего тогда не было. Надо также создавать учебники по всем дисциплинам. Хотя цель идей Дюбуа – подготовка экспансии на Восток, суть его предложений показала, что в обществе уже зрело понимание необходимости разностороннего светского образования и совершенствования его методики.
Распространение образованности постепенно меняло отношение к книге и грамотности. Если в монастыре книга считалась сокровищем, которое нередко прятали от посторонних, в школах книги – источники знаний. Возникает понимание, что грамотность помогает принимать правильные решения. Но возникает новая проблема: писанные документы усиливали права феодалов над неграмотными крестьянами, что в ХIII-ХIV вв. накладывалось на общее обострение напряженности в деревне. Крестьяне начинают искать свой путь в жизни и проявляют интерес к грамотности в своей среде (лолларды, табориты).
В Византии эпохи развитого средневековья учеба в школе не претерпела изменений по сравнению с предшествовавшим временем. Церковное и светское образование были независимы друг от друга. Частные школьные учителя благодаря протекции нередко получали жалование из императорской казны, иногда – нерегулярно, тогда им помогали ученики. В основном, частными были учителя риторики и поэзии, но бывали специалисты-математики. Преподавали они в частных кружках типа семинаров. Но нехватка рукописей вела к тому, что после смерти учителя и при отсутствии учеников его школа угасала. Общественные школы бывали и при монастырях (в Константинополе) и пользовались богатыми монастырскими библиотеками.
О повседневной практике известно немного. Сохранился договор между учителем и учениками, согласно которому ученики обязывались с 1 августа не спать во время дневной жары, есть не более чем обычно, не возражать против наказаний. Этот договор учитель мог предъявлять ученикам, если они забывали о своих обязанностях. В частных школах об оплате договаривались по каждому предмету, и это также фиксировалось в соглашениях.
УНИВЕРСИТЕТЫ [65]. В Византии, где светская школа существовала и раньше, уже с середины IХ в. возродилась Высшая школа в Константинополе, основанная еще в 425 г. и просуществовавшая с перерывами до падения империи в 1453 г. Она была государственной. В ХI в. в ней было 2 отделения, точнее, 2 самостоятельные школы: философская и юридическая. В них тогда был 31 преподаватель (10 греческих и 10 латинских грамматиков, 3 латинских и 5 греческих ритора, 2 правоведа и 1 философ). Руководитель юридической школы приравнивался к высшим судьям в государстве и имел право доклада лично императору. Он получал государственное жалование, шелковую одежду и пищевое довольствие, но мог принимать и подарки от учащихся, что даже поощрялось, ибо считалось, что это сближает людей. Студенты приветствовали преподавателя вставанием.
В развитом средневековье высшее образование в Византии стало более распространенным и доступным в провинции. Наряду с государственным было и частное. Каждый более или менее крупный ученый имел последователей и учеников, собиравшихся в кружки типа семинаров. В Государственной высшей школе преподавали дипломаты и другие крупные чиновники.
В Западной Европе университеты возникли из нецерковных, частных школ для подготовленных учащихся. Первым университетом в средневековой Европе считается Болонский. Он возник еще в ХI в. из Болонской школы, в которой преподавал известный тогда в Европе знаток римского права Ирнерий. Он основал первую школу права и брал плату за лекции. На его лекции приезжали учащиеся из многих стран Европы, и постепенно школа превратилась в университет. Первоначально, как будто, слушатели собирались то в одном доме, то в другом и оплачивали лекции приглашенных ими ученых. Первые сведения об этом относятся к 1088 г. С этого и начинается история университета[66]. В 1130 г. там впервые вводится степень доктора права[67].
Развитие образования именно здесь, в Северной Италии, было связано с ранним и бурным развитием городов. Частные школы права действовали в Болонье уже со второй половины ХI в. Успехи этих школ были столь общепризнаны, что Фридрих I Барбаросса в 1155 г. взял болонских студентов под свое личное покровительство, подчинив их юрисдикции только преподавателей или епископа (то есть, вывел из подчинения городу). К началу ХII в. число учащихся – студентов [68]- из разных мест Европы растет. Коммуна Болоньи заботится, чтобы преподаватели и студенты не уходили из города. Преподаватели, в большинстве своем жители Болоньи, приносят клятву не покидать город со своими школами. Вскоре студенты для организации взаимопомощи и защиты от притеснений местных властей и горожан объединились в "университеты" с выбираемым из своей среды ректором[69]. В отличие от преподавателей, ректоры не приносили присягу городу, тем более, что подобные корпорации стали появляться и в других итальянских городах. С помощью папы был достигнут компромисс: город признал независимость университетов и студенты переходили под юрисдикцию своих ректоров. Также студенты брали под свой контроль организацию занятий, нанимали преподавателей, заключали с ними ежегодные контракты, оговаривали гонорары, устанавливали порядок чтения отдельных книг из Кодекса Юстиниана и канонического права. Доктора затем объединились в свои коллегии. Так Болонский университет стал прототипом для создания других южноевропейских высших учебных заведений.
Почти одновременно с Болонским возник и Парижский университет, но он стал первым, чье внутреннее самоуправление было признано и утверждено королем. Соответствующую хартию в 1200 г., после слияния парижских кафедральных школ при Нотр Дам, подписал Филипп II Август. К этому времени Париж уже сформировался как один из центров учения, где собиралась масса чужеземцев, а школяры-клирики бродили из школы в школу "как лист, которым играет ветер"[70]. Жизнь их была веселой. Как вспоминал один из известных богословов, Яков Витрийский, масса парижских проституток была сталь активной, что чуть не силой затаскивала в свои дома прохожих клириков, а тех, кто отказывался, обзывали содомитами. Часто в верхних этажах домов учились, а в нижних располагались бордели.
Разные школы были разбросаны по всему городу, и их конкуренция доходила до драк между школярами. Но все они друг друга знали, поддерживали тесные связи. Согласно уставам начала ХIII в., каждый студент должен был иметь учителя (для иностранца он был одновременно и покровителем). Учителя и школяры считались одной семьей, тем более что, как духовные лица, подлинными семьями они не были обременены. Школяры часто и переезжали за своим учителем в другой город. Но через несколько лет они, как правило, уходили к другим, выбирая предметы для изучения. Между магистрами (мастерами) и школярами резкой грани не было. При изучении новой науки магистр мог стать школяром, сохраняя и за собой учеников. Книг было мало и покупка даже одной – событие для всей школы. Вот из таких школ и в таких условиях был создан Парижский университет. В отличие от Болоньи, здесь университет объединял магистров и стал их корпорацией, то есть федерацией всех школ под управлением магистров с едиными правилами обучения и организации экзаменов. Из магистров выбирали ректоров.
Парижские студенты не могли участвовать в обсуждении внутренних дел и голосовать, в отличие от Болонского университета, который создавался из светских частных школ и потому был более демократичным, а студенты в нем – главными. В Париже был принят аристократический устав. Ректоров первоначально выбирали на 1 месяц, позже - на 3 месяца.
Один из учителей, основателей Парижского университета, Джон Горланд (род. в Англии около 1195 г.), учился в Оксфордской школе, затем преподавал грамматику в Париже, Тулузе, написал 8 грамматически-риторических работ, 9 словарей, работы по медицине, астрономии, музыке. Он поучал школяров: "Когда путешествуешь вдали от дома, веди себя скромно, чтобы не избили за слишком вызывающее поведение. Не задирай городских собак, не трогай детей, которые тебе не досаждают. Опасно путешествовать одному. Не забывай уступать дорогу старикам, даже если они ниже тебя по положению".
В 1258 г. духовник короля Людовика IХ Робер де Сорбонн основал при университете общежитие для преподавателей и неимущих студентов, изучавших богословие – коллегию [71]. Это общежитие, а затем, уже с ХVll в., и весь Парижский университет стали называть Сорбонна.
Все преподаватели в Парижском университете были объединены в факультеты [72]. Там сложилось 4 факультета: младший (артистический) и 3 старших (богословский, юридический и медицинский). На артистическом факультете изучались 7 свободных искусств[73]. На него принимали с 9 лет. По окончании этого, по сути подготовительного факультета, заменявшего обычные школы, студентов принимали на старшие факультеты, из которых наиболее значимым был богословский. Женщин в университет не принимали.
Преподавателями, по лат. – профессорами – могли быть лишь лица, имевшие ученые степени: бакалавра, магистра, доктора. Бакалаврами были окончившие младший факультет, считавшиеся помощниками, "подмастерьями" магистра (мастера). Должность получали по рекомендации докторов, и после проведения двухчасовой практики. Магистры и доктора имели право самостоятельно читать академические лекции. Но реально преподавали бакалавры, ибо доктора читали одну лекцию в 2-3 недели и руководили диспутами. Преподаватели факультетов избирали себе деканов [74], обычно на 1-2 года. Поскольку ректоров в Сорбонне избирал обычно самый многочисленный артистический факультет и на короткое время, деканы были выше ректоров по рангу. Реально власть в Парижском университете была у наиболее многочисленных из преподавателей – магистров.
По примеру Сорбонны организовывались другие североевропейские университеты. К 1300 г. в Европе уже было 18 studia generalia. Поначалу университеты распространились в Западной Европе (Италии, Франции, Испании, Англии), в Центральной Европе, в том числе и в германских землях они появились позднее.
Первоначально, с ХII в., магистры были преподавателями или владельцами кафедральных школ при соборах, в городах. Когда возникли университеты, они присвоили себе право присуждать ученые степени и разработали детальную процедуру этого. Присуждение ученой степени магистра состояло из трех стадий. Первая стадия – публичное рассмотрение выполнения соискателем (бакалавром) всех требований: необходимого времени учебы, исполнения всех заданий, прочтения всех текстов, участия во всех оговоренных диспутах. Вторая стадия – собственно экзамен, проходивший в виде диспута на частную тему в присутствии специального жюри; успешное прохождение экзамена позволяло соискателю становиться лицентиатом, то есть получить лицензию на право обучения. Третья стадия – инаугурация – торжественная церемония, часто проводимая в церкви с вручением эмблемы магистра – берета, перчаток, книги и завершавшаяся проведением диспута со студентами. Успешное прохождение всей этой трехступенчатой процедуры давало степень магистра в области свободных искусств или доктора в области права. Вся процедура оплачивалась соискателем по особой таксе и составляла доход факультета. Это делало саму процедуру столь дорогой, что многие так и оставалась бакалаврами.
Защита докторских диссертаций проходила по строгому ритуалу перед всеми докторами факультета, завершалась одеванием специальной мантии с шапочкой, чтением инаугурационной лекции и банкетом за счет новоиспеченного доктора. В стоимость защиты входили и подарки всем докторам. В результате и эта степень для многих была недостижима из-за финансовых проблем.
Принимались на работу преподаватели по-разному: нанимались университетом, студентами, городами, ректорами, королями. На юге Франции сложились традиции передавать преподавательские должности на медицинских и юридических факультетах по наследству. В других местах, где к целибату профессоров относились строже, такого не было.
Студенты группировались по землячествам (нациям), которые избирали себе прокураторов [75]. В итальянских университетах именно прокураторы, как представители студентов, избирали ректоров. Прокураторы в Италии, избираемые ежегодно, владели казной землячества, создаваемой из вступительных взносов, взносов со сдававших докторские экзамены, штрафов, доходов с недвижимости. Например, немецкое землячество в Болонье, насчитывавшее в ХIV в. 200-400 студентов, имело небольшой виноградник в окрестностях города. Тратились землячества на содержание должностных лиц, помещений и мебели, на покупку книг и содержание библиотек, на благотворительные цели, на материальную помощь своим членам, их похороны, на содержание собственной церкви или капеллы.
На младшем, артистическом факультете большое внимание уделялось письму. Требовалось умение составлять краткие конспекты с соблюдением грамматических правил и письменные резюме лекций. Оканчивала младший факультет и получала степень бакалавра примерно 1/3 поступивших. Степени магистра, дававшуюся после двухлетней учебы на одном из старших факультетов, достигало обычно лишь около 1/16 студентов. По данным из германских университетов, в ХV в. там только 3-4 из 10 студентов становились бакалаврами и 1 из 10 – магистрами. Большинство же студентов или всю жизнь училось, или уходило без всякой степени, довольствуясь полученными знаниями. Окончившие университет имели право преподавать в любой школе. С ХIII в. клирики, обучавшиеся на богословских факультетах, сохраняли на 5 лет свои церковные приходы (бенефиции).
Вне университетов ученые степени не давали прав на занятие профессиональных должностей. Врачи с университетской подготовкой (элита, ибо их было очень мало) не имели никаких преимуществ во врачебных коллегиях. То же было у юристов. То есть учились, прежде всего, для получения знаний, ибо университеты готовили фактически только преподавателей. Лишь с ХV в. академическая степень стала ассоциироваться с высокой квалификацией, причем не только в среде ученых, но у практикующих врачей и юристов. А статус доктора стал приравниваться к городскому патрицию, что требовало и особого поведения: беспристрастности, доброжелательности, трудолюбия. С того же времени в отдельных странах высшие университетские ученые степени стали давать право и на получение дворянства.
Система занятий сводилась к лекциям и диспутам. Обучение было крайне трудным. Надо было в совершенстве владеть латынью, на которой велось обучение во всех университетах, обладать очень хорошей памятью, ибо учебников было мало и они, соответственно, отличались дороговизной[76]. А все написанное надо было заучивать наизусть и в дискуссиях оперировать дословными цитатами.
На младшем факультете, помимо общеязыковой подготовки большое место уделялось также диалектике как методике доказательств верности утверждений того или иного авторитета. Из старших факультетов наиболее разгруженным от церковной догматики был медицинский, на котором изучались, прежде всего, труды античных медиков. На юридическом факультете изучали каноническое (церковное) право и гражданское законодательство по кодексу Юстиниана. На богословском факультете, помимо христианской догматики, изучали искусство чтения лекций, ведения проповедей, споров.
На занятиях студенты старших факультетов сидели на скамьях, младшего – на полу, на соломе, как и в школах, чтобы воспитать смирение. Лекции (буквально – чтение) не диктовались, а читались, чтобы не затягивать время. С преподавателей даже брали клятвы не диктовать. Но слова произносились четко, фразы – медленно, как на проповеди. Для желающих устраивались специальные диктовки в воскресные и праздничные дни, за особую плату, естественно. В лекциях для бакалавров выделялись тезисы, по которым слушатели должны были делать резюме лекций. Все лекции делились на ординарные, то есть обязательные для прослушивания и допуска к экзамену, и экстраординарные, посещавшиеся добровольно. Обычно лекции состояли в чтении и комментировании какого-либо текста, а во вступительной лекции лектор излагал собственные взгляды. Продолжительность лекции колебалась между одним и двумя часами. Все лекции были платными, что составляло основной доход преподавателей. За пропуски ординарных лекций мог взиматься штраф.
В Парижском университете на младшем факультете за лекцию по "Метафизике" платили 8 грошей за полгода, по "Физике" - столько же, но за 3 квартала. За лекцию по трактату "О небе" взималось 5 грошей за 4 месяца[77]. Привилегированная часть преподавателей могла проживать в коллегиях с обеспечением за счет университета. Это, например, отмечено в пражском университете. В университете Флоренции в ХV в. докторам права и медицины платили 100-300 флоринов в год, преподавателям риторики и философии – 30-100 флоринов в год. Но плата зависела и от репутации преподавателей. Больше платили докторам, обычно – в 2-3 раза, но иногда, по индивидуальным договорам – больше в 10 раз, чем магистрам. Лучше платили за преподавание права и медицины (то есть за практические знания). В Италии была распространена оплата преподавателей городскими коммунами. Обычно на лекции ходило 10-20 студентов. Преподаватель вел список (для оплаты), отвечал за знания и, отчасти, за поведение студентов.
В целом, расходы на содержание одного студента в начале ХV в. составляли 30-50 турских ливров в год, что в 3-4 раза превышало годовые доходы каменщиков – одной из самых высокооплачиваемых ремесленных профессий. Расходы за 6-7 лет обучения, даже без получения дорогой докторской степени, равнялись стоимости нескольких домов в Париже. С конца ХIII в. стали брать плату за приемные экзамены. Лишь неимущих принимали по-прежнему бесплатно.
Бывали случаи переманивания профессорами студентов, что, однако, наказывалось. Впрочем, то же бывало и в школах. Специальные аудитории для лекций появились в ХV в., до того их читали, где придется, с оплатой аренды помещения. Порой не сам преподаватель (магистр) читал и комментировал тексты, а поручал это кому-либо из наиболее подготовленных студентов, а сам лишь обсуждал отдельные разделы. Лучшие преподаватели готовили конспекты лекций и продавали их книготорговцам для распространения среди студентов. Преподавателей, недобросовестно относившихся к своим обязанностям, штрафовали.
Другой, не менее важной, чем лекции, формой обучения были диспуты. Среди них выделялись учебные, проводившиеся для закрепления материала лекций. Их вели под наблюдением магистра бакалавры. Это – прототип современных семинарских занятий. Были также диспуты ординарные, проводившиеся регулярно в составе всего факультета, на которых демонстрировали свое искусство преподаватели и под их руководством – школяры. Проводились также и торжественные, так называемые "парадные" диспуты с участием магистров всех факультетов университета, иногда на них приглашали гостей из других университетов, представителей светских и духовных властей. К таким мероприятиям долго готовились, и они считались важными событиями в жизни университетов. О значимости диспутов свидетельствовал строгий контроль за посещением их школярами. Особенно это касалось ординарных и парадных диспутов. Продолжались учебные диспуты, как и лекции – по 1,5 - 2 часа, ординарные и парадные – значительно дольше, иногда до нескольких недель.
Рассаживались на диспутах согласно старшинству, парадно одетые. В ходе диспута все обязаны были иметь "достойную похвалы походку" и вести диспут "почтенно". Обычно диспут начинался с того, что председательствующий объявлял вопросы, затем высказывались младшие по званию. Далее старшие разбирали аргументацию младших. В заключение председательствующий резюмировал высказывания, давал рекомендации низшим категориям участников.
Наиболее знаменательными парадными диспутами были диспуты, называвшиеся "Quаdlibet" ("О чем угодно"), проводившиеся обычно раз в год. Были настоящие бойцы-магистры, специально ездившие в различные университеты на такие диспуты. Характерна похвала одному диспутанту: он отстаивал свое мнение "как хороший кулачный боец".
Помимо лекций и диспутов, бывали и практические работы. Медики практиковались в аптеках, теологи давали пробные проповеди.
Расписание занятий было довольно напряженным. Для примера рассмотрим один учебный день на богословском факультете одного из колледжей Оксфордского университета. Сразу после утренней молитвы (в 6 часов) читались 8 книг Аристотеля. С 7 до 8 часов изучали Галена, в 8-9 часов – "Этику" Аристотеля, в 9-10 часов – лекция и комментарий послания к римлянам, 10-11 часов – самостоятельная подготовка по лекции о Галене. 11-12 часов – обед. Затем – диспуты по каждой дисциплине. Примерно такое же расписание в ХV-ХVI вв. было в 16 колледжах Оксфорда, в каждом из которых основное внимание уделялось определенному предмету (поэзии, физике, богословию).
Экзамены обычно были устными и публичными, проводились перед преподавателями и студентами. В день сдачи экзамена обычно постились (как перед важнейшими религиозными обрядами).
Университеты пользовались покровительством пап, императоров, королей, городов. Папы обычно поддерживали тех из них, где готовились богословы. Наиболее крупный богословский факультет был в Сорбонне. Монархи, нуждавшиеся в грамотных советниках, администраторах и знатоках законов, покровительствовали тем университетам, в которых имелись юридические факультеты. Именно с такой целью были основаны, например, университеты в Праге (1348), Кракове (1364), Братиславе (1467).