Роберт Лоуренс Стайн
Дневник кошмарных пророчеств
Комната страха – 05
Аннотация
Хоть и жуть берет от такого, но все же Алекс азартно потирает руки, вглядываясь в свою удивительную находку. Каждый день чистые страницы самой обыкновенной тетради сами собой покрывают... строчки дневника, написанного от лица Алекса и его почерком! И что самое главное, записи эти относятся к будущему, а значит, дают возможность в него заглянуть. Казалось бы, выигрывай себе спор за спором да радуйся, но вскоре предсказания буквально заставляют Алекса то кидаться под машину, то прыгать с крыши, то вести автобус с перепуганными малышами. "Что же делать?!" - с ужасом думает владелец дьявольской тетради, и вот тут-то в ней и появляется только одно слово.
Добро пожаловать…
Меня зовут Р. Л. Стайн. Тебе когда‑нибудь, хоть раз в жизни, хотелось заглянуть в будущее? Ты был бы рад, если бы у тебя появилась возможность узнать заранее, какие вопросы зададут тебе завтра на экзамене? Или какая из команд победит в пятницу вечером в баскетбольном матче и с каким счетом?
Вот двенадцатилетнему Алексу Смиту повезло, и он стал счастливым человеком. Дело в том, что у Алекса есть одна плохая привычка. Он непрестанно спорит со своими друзьями, причем не просто так, а на деньги.
В один прекрасный день Алекс нашел очень странную тетрадь в твердом кожаном переплете, в каких обычно ведут дневник. И этот дневник стал предсказывать Алексу будущее – например, сообщал подробности, которые ему требовались, чтобы выигрывать в каждом споре.
Алекс решил, что ему необычайно повезло.
Но иногда не помогает даже знание будущего. Иногда оно готовит для тебя страшные, жуткие сюрпризы. Ведь дело в том, что, открывая этот волшебный дневник, Алекс открывал всякий раз дверь… в КОМНАТУ СТРАХА.
Глава I
СЛЕДЫВОЛЧЬИХ ЛАП
Дорогой дневник!
Мои руки сильно трясутся, и я даже не знаю, удастся ли мне написать хоть что‑то на твоих страницах. Дело в том, что я этой ночью ужасно испугался. И до сих пор меня бьет дрожь.
Впрочем, я расскажу все с самого начала. Дело в том, что я и мои друзья, Чип и Шон, уже целый год собирались сходить с ночевкой в Полнолунный лес. И вот, наконец, вчера мы отправились туда.
И совершенно зря мы это сделали!
Мы думали, что это будет здорово. Мы погрузили в машину моего папы все наше туристическое снаряжение, а он отвез нас к тропе, ведущей в лес.
– Держитесь этой тропы, ребята, – сказал папа на прощанье. – По ней вы придете на берег речки. Завтра утром я заберу вас на этом же месте. Счастливо!
Развернувшись, он уехал.
День был пасмурный. Но когда мы вошли в лес, вокруг нас стало еще темней. Наши рюкзаки оттягивали плечи. А уж парусиновая палатка весила целую тонну, не меньше.
Но нас это не пугало. Наоборот, нас переполнял восторг. Еще бы – мы наконец‑то оказались в лесу одни, без взрослых, как настоящие следопыты! Мы бодро шагали по тропинке все дальше и дальше.
Шон загорланил какую‑то старую битловскую песню. Мы с Чипом тут же ее подхватили. Наши голоса эхом отлетали от деревьев, и это было здорово.
– Эх, жаль, что мы не захватили с собой гитары! – воскликнул я. Дело в том, что мы все трое играем на гитарах и создали собственную рок‑группу.
Чип захохотал.
– Отличная мысль, Алекс! Ты у нас с головой. Вот только куда бы мы их включили?
Дело в том, что мы играем на электрогитарах.
– Мы бы протянули сюда в лес очень большой удлинитель, – не моргнув глазом, ответил я.
Вот так мы и шли, смеясь и распевая песни. Все нас радовало – и свежий прохладный воздух, и хрустевший под ногами толстый ковер из желтых листьев.
Через некоторое время тропа, которую показал мой отец, куда‑то исчезла, а мы все шагали вперед. Я был абсолютно уверен, что берег речки вот‑вот появится перед нами. Между тем вокруг нас становилось все темней. Подул холодный, недобрый ветер.
Прошло еще около часа, прежде чем мы поняли, что заблудились.
– Уже пора нам выйти к реке. Во всяком случае, мы должны уже слышать ее журчанье, – сказал Шон. Он снял со спины рюкзак и устало потянулся. – Где же она? Может, мы идем не в ту сторону?
– Теперь мы ее не найдем, – со вздохом добавил Чип. – Уже слишком темно.
Сильный порыв ветра швырнул в нас ворох листвы.
– А что, в этом лесу водятся медведи? – с некоторой опаской поинтересовался Шон.
– Нет, здесь их нет. Зато тут много опасных кроликов, которые могут разгрызть тебя на кусочки! – пошутил я.
Чип засмеялся, а Шон слегка нахмурился. Мне вдруг сделалось зябко, и я потуже запахнул свою желтую ветровку.
– В какой стороне осталась тропа? – спросил Шон, поворачиваясь к нам спиной; он подумал немного и махнул рукой. – Мы оттуда пришли? Может, нам вернуться назад?
Тут неожиданно над нашими головами раздалось какое‑то жуткое уханье. Я едва не подпрыгнул от неожиданности и повернул голову на этот звук. На нижней ветке дерева сидела какая‑то большая птица. Она уставилась на нас и снова заухала.
– Мне не хочется возвращаться, – заявил я. – Пошли вперед. Речка там. Я это знаю точно.
Однако Шон и Чип захотели разбить бивак прямо туг же, где мы остановились. Моим друзьям это место показалось неплохим, мне тоже. Заросшая высокой травой поляна, которую окружали высокие деревья. Так что я не возражал.
Мы сбросили рюкзаки и принялись разворачивать палатку.
Вот тогда‑то у меня и появилось впервые это самое неприятное, даже жутковатое ощущение – что за нами кто‑то наблюдает.
От этого у меня по спине побежали мурашки. Позади нас раздался треск, как будто кто‑то наступил на сухую ветку.
Я резко обернулся. Но никого не увидел. Деревья склонили друг к другу свои верхушки, словно смыкая вокруг нас кольцо.
– Что с тобой? – встревоженно спросил Шон. – Ты кого‑то увидел, Алекс? Какого‑нибудь зверя?
Я расхохотался.
– Да, увидел. Целое стадо буйволов.
Мы все еще возились с палаткой. За это время поднялся сильный ветер, он рвал ее из наших рук. Наконец нам удалось с ней справиться. Но после этого мы никак не могли разжечь костер.
Когда мы поужинали, было уже совсем поздно. Мы дружно принялись зевать. Наши плечи болели от тяжелых рюкзаков.
Мы решили, что пора спать. Шон и Чип полезли в палатку. Я уже нагнулся, чтобы последовать за ними, – и вдруг замер.
У меня снова появилось то самое странное ощущение. И побежали мурашки по спине. Кто же на нас смотрит?
Прищурившись, я стал всматриваться в туманную мглу. Тут я увидел тусклые серые круги – несколько пар. Они плавали между деревьями, совсем невысоко над землей.
Что это? Глаза каких‑то животных?
Я нырнул в палатку.
Прямо в одежде, не раздеваясь, мы залезли под шерстяные одеяла. Шерсть на одеялах «кусалась». Палатка сделалась влажной от росы.
Заснуть нам не удавалось, и мы стали вспоминать все анекдоты, которые знали. И от этого развеселились.
Однако наш смех оборвался, когда где‑то в лесу внезапно раздался зловещий вой.
Поначалу вой доносился издалека и больше напоминал сирену «Скорой помощи». Но потом приблизился и сделался громче. Мы поняли, что это воют какие‑то звери.
– Наверное… наверное, это собаки! – с дрожью в голосе воскликнул Шон. – Может, в этом лесу живет стая одичавших собак, а?
Тесно прижавшись друг к другу, мы притихли. Нам всем было ясно, что воют вовсе не собаки. Что мы слышим волчий вой.
Теперь он звучал совсем близко… Так близко, что мы различали свистящее, учащенное дыхание этих опасных хищников, когда вой на минуту прекращался.
Потом за стенками палатки раздался мягкий и негромкий хруст чьих‑то шагов по опавшей листве.
Они здесь! Пришли за нами! Полог палатки широко распахнулся.
Мы все втроем дружно заорали от страха.
Двое мужчин в черных кожаных куртках, наклонившись, заглядывали в нашу палатку. Один из них держал в руке электрический фонарик. Он медленно обвел лучом наши лица.
– Что с вами, ребята? Почему вы так кричите? Что‑нибудь случилось? – спросил он.
– К‑кт‑то вы так‑кие? – спросил я.
– Лесной патруль, – ответил второй мужчина.
– Да. Точно. Лесной патруль, – повторил его напарник.
Они оба глядели на нас как‑то странно. Их глаза были совершенно холодные, без единой искорки теплоты или дружелюбия.
– Местные леса нельзя назвать безопасными, – произнес мужчина с фонариком. – Здесь нужно держать ухо востро.
Его напарник кивнул.
– Вот что мы вам советуем, ребята. Утром, как только рассветет, выбирайтесь‑ка вы на дорогу. Пойдете вон в ту сторону, – он махнул рукой куда‑то вправо, – и там ее увидите.
Мы пообещали мужчинам, что сразу же уйдем. А еще мы поблагодарили их за то, что они о нас заботятся.
Но меня все же насторожили их глаза и вообще – их вид. Они мало походили на лесной патруль. Как только они ушли, вокруг нас снова раздался пугающий вой. И нам опять стало жутко.
Мы не спали всю ночь. Мы лежали без сна под колючими шерстяными одеялами, глядели на стенки палатки и прислушивались к звериному вою.
Через несколько мучительных часов, едва забрезжил рассвет, мы выскочили из палатки и принялись с лихорадочной торопливостью упаковывать рюкзаки.
Я расстелил на земле палатку и уже хотел ее сворачивать – но замер, когда заметил на сырой земле нечто странное.
– Эй!.. – крикнул я Шону и Чипу. – Глядите!
Я ткнул пальцем в следы, явственно отпечатавшиеся на влажном и рыхлом лесном грунте. Две пары таких следов шли из леса к входу в нашу палатку.
Отпечатки ног лесников.
Мы застыли от ужаса и неожиданности.
Я неправильно написал, что это были отпечатки ног. Это были отпечатки звериных лап!
Крупных лап, немного похожих на собачьи.
Волчьи следы!
Глава II
ПРОИГРАННЫЙ СПОР
– Алекс, в этой истории найдется хотя бы крупица правды? – поинтересовалась мисс Голд, наша учительница литературы.
Я смущенно крутил в руках листочки с моим сочинением.
– Нет, – признался я ей. – Я все придумал с начала до конца.
– И вы втроем никогда не выбирались в лес с ночевкой? – спросила она, глядя на меня поверх очков.
– Нет. Никогда, – вздохнул я.
– Он боится ядовитого плюща! – крикнул Чип со своей парты.
Весь класс засмеялся.
– Он вообще боится деревьев! – подхватил кто‑то другой.
Класс засмеялся еще громче.
– Он боится насекомых! – прибавил Шон.
Теперь уже никто не смеялся. Надо сказать, что никто никогда не смеется шуткам моего друга Шона. Он хороший парень, и я с ним давно дружу, но шутит он всегда неудачно.
– Что ж, это превосходный маленький рассказ, – объявила мисс Голд. – Один из лучших, какие мы слышали на этой неделе. Очень хорошая работа. Спасибо, Алекс, что познакомил с ней весь класс.
Тут она махнула рукой, разрешая мне пойти на свое место. Однако я не пошевелился и остался стоять у доски.
– Почему вы не сказали мне оценку? – напомнил я училке, скрестив за спиной пальцы.
– Что? Ах да, верно. – Мисс Голд поправила на носу очки. – Я ставлю тебе четыре с плюсом.
– Что? – недовольно воскликнул я. – Не пятерку?
– Четыре с плюсом, – ровным голосом повторила она.
– Но… почему? – не унимался я.
Она отбросила со лба светлую прядь волос.
– Ну… ты прекрасно справился с сюжетом. А вот своих героев ты, на мой взгляд, описал недостаточно выпукло. Из твоего рассказа мы так и не поняли, что из себя представляют Чип и Шон – верно, ребята?
– Так вот же они! – запротестовал я, показывая на своих приятелей. – Все и так знают, как они выглядят!
– Как два безобразных крокодила! – крикнул кто‑то из угла класса.
– Две каракатицы! – поддержал его другой шутник.
Все дружно захохотали.
Только я не смеялся. Меня терзала обида. Я рассчитывал на пятерку, даже не сомневался, что получу ее.
– Надо было подробней описать их в своем рассказе, – продолжала мисс Голд. – Мы совсем не видели разницы между ними. Ты не наделил своих персонажей яркими чертами.
– Но я…
– Кроме того, мне кажется, что тебе нужно дать более подробное описание леса, – сказала училка. – Включить в рассказ разные подробности. Знаешь, Алекс, чем больше мелких деталей ты введешь в свое сочинение, тем более реальным оно будет казаться.
Тесса Уэйн бешено трясла рукой в воздухе, стремясь, чтобы училка обратила на нее внимание.
– Я вот чего не понимаю, – заявила она, вставая. – Если эти двое мужчин из лесного патруля были на самом деле волками, откуда у них тогда кожаные куртки? Ведь в рассказе Алекса они полностью одетые, верно? Но ведь они же волки! И откуда у них взялся фонарик?
– Резонные вопросы, Тесса, молодец, – одобрила училка.
Я закатил глаза от терзавшей меня досады и вздохнул. Тесса всегда задавала резонные вопросы. Вот почему я терпеть ее не мог.
– Эти мужчины были на самом деле оборотнями, – объяснил я со снисходительной улыбкой.
– Что ж, сейчас прозвенит звонок, – сказала мисс Голд, поворачиваясь ко мне спиной. – Мне сейчас вот что пришло в голову, Алекс. Ты написал хорошую работу в жанре дневниковой записи. Я предлагаю тебе переделать свой рассказ, чтобы он выглядел, как страничка из дневника.
– Спасибо, – вяло отозвался я. Ну почему же она все‑таки не хочет поставить мне пятерку?
– Алекс, тебе нужно вести настоящий дневник, – продолжала она. – Делай туда записи каждый день. А в конце года покажешь его мне и получишь за это дополнительную оценку.
– Правда? – удивился я. Потом, немного подумав, согласился. – Ладно, я так и сделаю. Спасибо за совет.
Тесса снова подняла руку. Я уже знал, что она собирается сказать.
– Мисс Голд, я тоже хочу вести дневник. Вы мне тоже поставите дополнительную оценку в конце года?
– Да, – ответила училка. – Ребята, вы все можете вести дневник, если хотите. Это очень полезно – развивает мышление и стиль.
Звонок заглушил ее последние слова.
Я побежал к своей парте и принялся запихивать свое сочинение в рюкзачок. Тут меня кто‑то сильно хлопнул по плечу. Я уже знал, кто.
– Гони монету, Алекс, – заявила Тесса и сунула мне под нос свою розовую ладонь.
– Ты о чем? – притворился я.
– Давай‑ка плати, – не унималась она. – Ты проспорил мне пять долларов. Ведь ты утверждал, что получишь пятерку. Значит, ты проиграл.
– Но ведь четверка с плюсом – это почти пятерка, – запротестовал я, кривя душой.
Она помахала пальцем перед моим носом.
– Гони монету. И не увиливай.
Я с неохотой полез в карман.
– Но… У меня только три доллара, – сказал я.
– Тогда зачем ты взялся со мной спорить?! – истошно завопила эта зануда. – Ведь ты никогда у меня не выигрываешь. Всегда я одерживаю верх.
– Подожди секунду, – сказал я и бросился за Чипом и Шоном, которые уже подходили к двери классной комнаты. – Давайте деньги, – потребовал я, загораживая им дорогу.
Мои приятели застонали. Потом дружно полезли в карман и вручили мне каждый по доллару.
Я подбежал к Тессе.
– На, подавись. Вот тебе пять долларов, – сказал я и сунул ей деньги.
Она с любопытством вытаращила на меня глаза.
– Почему они отдали тебе деньги? – поинтересовалась она, кивая на моих приятелей.
– Я поспорил с каждым из них на доллар, что ты тоже захочешь писать дневник, когда услышишь мой рассказ.
Тесса фыркнула и густо покраснела от злости.
– Подумаешь, – пробормотала она. – Ну, выиграл ты у своих приятелей два бакса. Но все равно, Алекс, ты законченный неудачник. А сейчас ты еще и полный банкрот – верно?
Я вывернул карманы своих джинсов. Пустые.
– Да, ты угадала. Я банкрот.
Тесса ухмыльнулась.
– Мне нравится с тобой спорить, это приятно, – заявила она и помахала перед моим носом зеленоватыми бумажками, а потом демонстративно пересчитала их одну за другой. – Все равно что отбирать конфетку у малыша.
– Постой‑ка минуту… – сказал я ей.
В моей голове внезапно возникла идея. Великолепная идея. Идея, которая превратит меня из неудачника в счастливчика.
– Я предлагаю тебе еще один спор на деньги, – сказал я Тессе. – На крупную сумму.
Глава III
НАХОДКА В СТОЛЕ
– Ты совсем свихнулся? – заорал на меня Шон. – Алекс, у тебя что – крыша поехала?
– Я выиграю этот спор, – уверенным голосом заявил я.
– Но ведь ты никогда – никогда! – не выигрывал пари у Тессы, – напомнил мне Чип. – Разве можно спорить на сотню долларов? Где ты их возьмешь?
Дело происходило после школы. Мы сидели втроем в гараже у Чипа и настраивали свои гитары. Здесь была только одна электрическая розетка, в которую мы могли включить лишь две гитары. Это означало, что кому‑то из нас постоянно приходилось играть «на акустике», несмотря на то что у нас у всех троих имелись электрогитары.
– Мне не понадобится добывать где‑то сто долларов, – заявил я, – потому что я обязательно выиграю спор.
Дрыннн.
Я оборвал струну и застонал от злости.
– Ладно, как‑нибудь перебьюсь, – пробормотал я.
Шон неодобрительно покачал головой:
– Все‑таки с тобой творится что‑то неладное, Алекс. После того, что произошло с Мак‑Артуром и флагом…
– Это был настоящий верняк! – воскликнул я. – Я должен был выиграть тот спор!
При одном воспоминании об этой истории меня охватывала злость.
Несколько недель назад я поспорил с Мак‑Артуром. Это один из дворников в нашей школе. Только официально его должность именуется не дворник, а «техник по эксплуатации».
Мак‑Артур – приятный парень. Иногда мы с ним болтаем. И вот в тот раз я с ним договорился.
Дело в том, что каждое утро он поднимает флаг перед нашей школой. Там для этого установлена специальная мачта. Вот я и заплатил ему пять долларов, чтобы он в то утро поднял флаг вверх ногами.
А сам потащил Тессу пораньше в школу, поспорив с ней на десять долларов, что Мак‑Артур выкинет такую феню.
– Ты сошел с ума, Алекс, – говорила Тесса, закатывая глаза. – Мак‑Артур никогда такого не делал.
Но сегодня он такое сделает, думал я, довольный собой, и уже прикидывал, как мне лучше потратить выигранные баксы.
Разве я мог предполагать, что миссис Хуарес, наша школьная директриса, появится возле школы как раз в тот момент, когда Мак‑Артур поднимал флаг?
Она как раз взбиралась по ступенькам и увидела «техника по эксплуатации». И вот она остановилась перед мачтой, прижала к сердцу правую руку и стала ждать, когда поползет кверху флаг.
Естественно, Мак‑Артур дрогнул и поднял флаг правильной стороной.
Я его и не виню. Что он мог поделать, раз рядом стояла директриса?
Но мне пришлось отдать Тессе десять долларов. А потом Мак‑Артур сказал, что вернет мне пять долларов только через неделю. Словом, денек тот выдался не самый удачный.
– Теперь пришла моя очередь, – заявил я приятелям. – Тесса выиграла у меня подряд около трехсот споров. Теперь определенно наступает моя очередь.
– Но почему ты с ней поспорил, что твой дневник получится более интересным, чем ее? – спросил Шон.
– Потому. Так оно и будет, – ответил я. – Тесса умная девчонка, никто не спорит, всегда получает одни пятерки, но она ведь и зубрит день и ночь. Поэтому она невыносимо скучная, настоящая зануда! А у скучного человека разве может получиться интересный дневник? Да никогда в жизни!
– Кто же определит, чей дневник лучше? – поинтересовался Чип.
– Мы предоставим это решить мисс Голд, – ответил я. – Только выбор у нее окажется легким. Уж тут‑то я никак не проиграю, не волнуйтесь!
– Давай поспорим? – предложил Чип.
Я прищурился и посмотрел на него.
– На что?
– Спорим на пять долларов, что Тесса победит и на этот раз.
– Заметано! – заявил я, и мы ударили по рукам.
– Я тоже, – заявил Шон. – Ставлю пять баксов на Тессу.
– Считайте, ребята, что вы проиграли, – заявил я. – И вообще, хватит болтать. Давайте репетировать. С какой песни начнем?
– Давайте с «Розового тумана», – предложил Чип. – Это наша лучшая песня.
– Наша единственная песня, – пробормотал я.
Мы начали считать, отбивая такт ногой, и потом заиграли «Розовый туман». Не прошло и десяти секунд, как раздался громкий трескучий хлопок.
Музыка замолкла, свет погас.
Снова полетели предохранители.
Через некоторое время я приволок домой футляр c гитарой. На пороге меня встретила мама.
– Я тебя жду, – сказала она. – Тут для тебя приготовлен сюрприз.
Я сбросил с плеч рюкзак и швырнул его на пол.
– Только не говори мне ничего! – воскликнул я. – Дай мне догадаться самому. Могу поспорить на пять долларов, что это щенок. Вы наконец‑то принесли мне щенка, о котором я прошу вас с шести лет.
Мама покачала головой:
– Нет, не угадал. Это не щенок. Ты ведь знаешь, что у твоего отца аллергия.
– Он может дышать на работе, – заявил я. – Зачем ему дышать дома?
Мама засмеялась. Она вообще считает меня невероятно остроумным и смеется всему, что бы я ни сказал.
– Тогда спорим на пять долларов, что это… проигрыватель для компакт‑дисков! – воскликнул я.
Мама покачала головой:
– Тоже не угадал, Алекс. И вообще, перестань спорить каждую минуту. Это плохая привычка. Не удивлюсь, если узнаю, что ты все время проигрываешь.
Я пропустил ее замечание мимо ушей.
– Какой же сюрприз? – поинтересовался я.
– Пойдем, я покажу тебе. – Мама потащила меня наверх в мою комнату. Я видел на ее лице радостное возбуждение.
Она уступила мне дорогу и легонько подтолкнула в спину.
– Ну, найди сам, сынок.
У стены моей комнаты стоял большой письменный стол. Темно‑коричневый, с двумя рядами ящиков.
Я подошел к нему поближе и обнаружил на его крышке множество мелких трещинок и царапин.
– Но ведь он… старый! – разочарованно протянул я.
– Да, он антикварный, – ответила мама не без гордости. – Мы с папой обнаружили неподалеку от библиотеки маленькую антикварную лавку.
Я погладил ладонью старую древесину. Потом принюхался.
– Знаешь, мам, он чем‑то воняет, – пробормотал я.
– Мы покроем его новым слоем лака, и запах пропадет, – заверила меня мама. – Стол станет как новый. И вообще, неужели ты не понимаешь? Это шикарный, старинный письменный стол. Большой и удобный. Тут найдется место и для твоего компьютера, и для игровой приставки, и для учебников.
– Пожалуй, – неохотно промямлил я.
Мама шутливо подтолкнула меня.
– Ты лучше скажи «Спасибо, мама. Какой приятный сюрприз. Я давно мечтал о таком столе».
– Спасибо, мама, – повторил я, как попугай. – Какой приятный сюрприз. Я давно мечтал о таком столе.
Она засмеялась.
– Тогда вперед. Садись. Попробуй, как за ним работается. – Она подкатила к письменному столу новое рабочее кресло – хром с красной кожей.
– Вот это стул! – восхитился я, на этот раз искренне. – А он откидывается назад? И поднимается вверх?
– Он делает все, – ответила мама. – Ну, давай, садись!
– Здорово! – Я уселся на сиденье и, оттолкнувшись ногами, покатился на колесиках к старому письменному столу.
Внизу послышался телефонный звонок. Мама поспешила туда.
Я откинулся на кресле назад. Потом наклонился вперед, провел руками по темному дереву. Интересно, кто был его прежним владельцем? – промелькнуло в моем сознании.
Я потянул на себя верхний ящик. Сначала он не поддавался моим усилиям. Мне пришлось дернуть посильней. Ящик оказался пустым.
Я выдвинул следующий ящик. Потом третий. Все пустые. На меня пахнуло какой‑то кислятиной.
Наклонившись, я выдвинул самый нижний ящик.
– Эй – что это?
В конце ящика что‑то лежало. Я протянул руку и взял эту вещицу.
Маленькая, квадратная – то ли книжечка, то ли тетрадь черного цвета.
Я сдул с обложки густой слой пыли и поднес ее поближе к глазам, чтобы получше разглядеть, что это такое.
Тетрадь для дневниковых записей!
Глава IV
ПЕРВАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
Я разглядывал пыльную книжицу, крутил ее в руках. Что за странное совпадение!
Я провел тыльной стороной ладони по черному кожаному переплету. Затем открыл его и перелистал страницы.
Они были совершенно пустыми.
Вот здесь я и буду вести свой дневник, – решил я. – А потом покажу его мисс Голд. Сегодня вечером сделаю свою первую запись. Напишу ее чернилами. Училке это понравится.
Положив книжицу на стол, я принялся размышлять, о чем будет моя первая запись.
Для начала я опишу своих приятелей, решил я. Мисс Голд ведь сказала, что мне нужно вводить больше деталей, больше описаний. И вот я смотрел на кожаную тетрадь и прикидывал, с чего мне лучше всего начать.
Начну‑ка я с себя. Попробую описать собственную персону.
Итак, я высокий и, пожалуй, слишком худой. У меня шапка каштановых волос, которые меня раздражают, так как не хотят лежать как следует. Моя мама утверждает, что я непоседа и постоянно ерзаю. Я и в самом деле не могу сидеть на месте. А по словам папы, я говорю слишком быстро и слишком много.
Что же еще? Хм‑м‑м… Пожалуй, я умный. Я люблю общаться со своими друзьями и смешить их. Хорошо, даже очень хорошо играю на гитаре. Мечтаю заработать много денег и стать по‑настоящему богатым, потому что я постоянно оказываюсь без гроша в кармане и мне это совсем не нравится.
Пожалуй, обо мне достаточно. Теперь про Чипа. Как мне его описать?
Ну… он низенький. Коренастый и пухлый. У него очень короткие каштановые волосы и круглое, совсем детское лицо. Он выглядит лет на шесть, хотя ему двенадцать, как и мне.
Чип носит мешковатую одежду. Он любит возиться, бороться. Забияка. Всегда в хорошем настроении, всегда готов рассмеяться. На гитаре играет просто ужасно, однако считает себя Джими Хендриксом.
Шон совсем не похож на Чипа. Он очень серьезный и деятельный. И все время о чем‑то беспокоится. Нет, не хнычет, не жалуется. Просто беспокоится.
У Шона карие глаза, не просто рыжие, а даже оранжевые волосы, почти как морковка, и куча веснушек. Учится он лучше, чем мы с Чипом, потому что намного больше сидит за учебниками.
Кого еще описать? Может, Тессу? Что ж, пожалуй, стоит и ее. Скорее всего она станет время от времени появляться в дневнике.
Пожалуй, Тесса по‑своему неглупа. Но такая липучка, что просто ужас!
У нее прямые светлые волосы, зеленые глаза, курносый, как у эльфа, нос, и маленький алый рот в форме сердечка. Вообще, она очень хорошенькая и аккуратная.
Так. Хорошо. Тесса постоянно хочет быть лучше всех, самой первой в классе. И дружит только с такими же, как она, девчонками.
Тут я еще раз перелистал пустой дневник и решил, что я неплохо умею описывать людей и их характеры. Мне даже захотелось поскорей запечатлеть все эти мысли на страницах моего нового дневника.
О чем же мне написать еще? Что ж, пожалуй, о том, как родители купили мне новый письменный стол и как я обнаружил в углу нижнего ящика пустую тетрадку для дневника как раз тогда, когда мне понадобилась такая тетрадь. Очень здорово и очень кстати!
Я откинулся на спинку своего нового кресла, очень довольный собой. Потом несколько раз запрокинул назад сиденье. Потом поднял и опустил его, просто чтобы посмотреть, как действует этот механизм.
Внизу послышался шум – пришел с работы мой отец. Вскоре мама позвала меня обедать. Я сунул дневник в верхний ящик письменного стола и поспешил вниз, в нашу столовую.
– Как тебе новый стол? – поинтересовался отец.
– Отлично, – ответил я. – Спасибо, папа.
Он передал мне тарелку с макаронами.
– Вы уже играли сегодня на гитаре?
– Угу, немного, – ответил я. – Только у нас опять сгорели предохранители. Вообще‑то, нам нужно найти более подходящее место для репетиций.
Мама тихонько засмеялась.
– Вашей рок‑группе много чего нужно. Например, нужен приличный солист. Никто из вас не может спеть правильно ни одной ноты. Что бы вы делали без ваших гитар?
Я закатил глаза от досады.
– Спасибо за моральную поддержку, мам.
Тут папа тоже рассмеялся.
– Как вы там называете вашу рок‑группу? «Порванная струна»?
– Ха‑ха, – вяло отозвался я. Вот такое чувство юмора у моего предка. Еще хуже, чем у Шона, который никогда не может удачно пошутить.
– Давай поспорим на десять долларов, что мы хорошо играем и нам удастся всех победить на конкурсе молодых талантов, – заявил я.
– Алекс, ты опять за свое? – строго одернула меня мать.
Тут они стали о чем‑то разговаривать между собой, а я сосредоточился на спагетти с фрикадельками из индейки. Раньше мы ели настоящее сочное мясо. Но теперь мама помешалась на здоровом образе жизни, и мы перешли на суховатую индюшатину.
После обеда я буквально взлетел наверх – так мне не терпелось сделать первую запись в своем дневнике. Я отыскал в рюкзаке черную шариковую ручку, уселся в новое кресло за новый старый письменный стол и достал из ящика дневник.
Вместо введения я напишу, пожалуй, о том, как я нашел в яшике эту книжечку для записей, решил я. А уж потом опишу себя и своих друзей.
Я раскрыл дневник на первой странице. И едва не вскрикнул от удивления.
Когда я обнаружил сегодня эту книжечку, страница была абсолютно чистая. А теперь ее покрывали строчки. Кто‑то уже сделал первую запись.
Причем наверху страницы было написано: «Вторник, 16 января».
– Что?! – Я всмотрелся в число. Сегодня ведь понедельник, 15января. – Все это очень странно! – произнес я вслух.
Дневниковая запись от завтрашнего числа?
Я пробежал глазами по строчкам. И ничего не понял. Мне никак не удавалось сосредоточиться на смысле написанного – слишком уж я был удивлен и смущен.
Потом я снова удивленно вскрикнул, когда сделал еще одно открытие – причем совершенно немыслимое.
Страница дневника написана моим собственным почерком!
Завтрашняя запись, да еще сделанная моим почерком? Фантастика! Такого просто не бывает!
Мои руки дрожали. Уж и не знаю, долго ли я так просидел перед раскрытым дневником. Наконец я пришел в себя, наклонился поближе и принялся с жадностью читать эту запись.
Глава V
ПРЕДСКАЗАНИЕ СБЫВАЕТСЯ
Дорогой мой дневник!
Наш поединок начался, и я знаю, что победа будет за мной. С нетерпением жду того момента, когда я смогу полюбоваться лицом Тессы, вручающей мне сто долларов.
Я встретил ее в школьном холле и тут же принялся дразнить. Я предложил ей, чтобы мы читали друг другу свои записи – просто так, для развлечения. Я буду читать ее записи, а она мои.
Тесса ничего мне не ответила. Верней, она заявила, что не хочет, чтобы я украл ее идеи. Тогда я сказал: «Как хочешь». Вообще‑то, я предлагал ей это не всерьез. Просто мне хотелось дать ей понять, что мой дневник получится намного более удачным, чем ее.
Потом я отправился на урок географии, и мисс Хофф всех привела в ужас – устроила тест по восьмой главе, которую никто не читал. А тест был серьезный – два развернутых вопроса и двадцать кратких на выбор.
И почему эта училка считает, что нас можно огорошивать таким вот образом?
На этом дневниковая запись обрывалась. Я смотрел и смотрел на черные строчки, пока они не превратились в расплывчатые линии.
Мои руки все еще тряслись. Лоб покрылся холодной испариной.
Точно, это мой почерк. Сомнений не остается. И стиль письма тоже мой. Словно писал я сам.
Но разве это возможно? Как могла попасть в дневник завтрашняя запись?
Я перечитал ее еще раз. Затем перелистал всю книжку, тщательно проверяя каждую страницу.
Чистые. Все абсолютно чистые. Ни буковки, ни крючочка, и так до последней страницы.
Я вернулся к завтрашней записи и перечитал ее в третий раз.
Правда это или нет? Ведь этого не может быть – или может?
А если это правда? – спросил я себя. Что, если мисс Хофф и в самом деле устроит нам такую подлость? Тогда я стану единственным, кто знает про это.
И только я один успешно выдержу этот тест.
Захлопнув дневник, я убрал его в ящик стола. Потом отыскал учебник географии, открыл восьмую главу и учил ее целых два часа.
На следующее утро я столкнулся с Тессой в холле перед кабинетом географии.
– Какая красивая на тебе рубашка, Алекс, – фыркнула эта зануда, задирая кверху свой и без того курносый нос. – Тебя что, стошнило сегодня утром, или это просто такой цвет?
– Я взял ее поносить у тебя – забыла? – огрызнулся я. Удачный ответ?
– Как продвигается твой дневник? – поинтересовалась Тесса. – Может, сразу сдашься и заплатишь мне сто долларов? – Тут она махнула рукой своим подружкам, показавшимся в другом конце холла. Таким же занудам, как и она.
– Мой дневник получится потрясающим, – заявил я. – Вчера вечером я написал двенадцать страниц.
Знаю, знаю, что врать нехорошо. Просто мне хотелось увидеть реакцию своей соперницы.
Она фыркнула мне в лицо.
– Да что ты говоришь? Двенадцать страниц? Да ты и слов‑то столько не знаешь! – И она расхохоталась, придя в восторг от собственной шутки.
– У меня появилась отличная мысль, – заявил я. – Почему бы нам не показывать друг другу свои дневниковые записи?
Она нахмурилась.
– Это еще зачем?
– Я буду читать твой дневник, а ты сможешь читать мой, – объяснил я. – Просто так, ради интереса.
– Интереса? – Она скривилась и выпятила вперед свои алые губки. – Нет уж, Алекс. Я не хочу показывать тебе свой дневник. Не хочу, чтобы ты украл мои идеи!
Ого…
Ого!
В точности как и записано в дневнике.
Значит, все сбывается? Все идет так, как там предсказано?
У меня внезапно закружилась голова. Я почувствовал слабость. Разве может какая‑то тетрадка предсказывать будущее?
Я сильно тряхнул головой, чтобы избавиться от головокружения.
– Алекс? Что с тобой? – спросила Тесса. – Ты внезапно стал каким‑то странным. Что‑нибудь случилось?
– Хм… ничего, – буркнул я. – Все в порядке.
До звонка осталось меньше минуты. Я посмотрел на кабинет географии. Он наполнялся учениками.
Я повернулся к Тессе.
– Хм… Ты читала восьмую главу, а? – поинтересовался я.
– Нет. Еще не читала, – ответила Тесса. – А что?
– Да так, ничего, – ответил я, стараясь скрыть глупую ухмылку.
Я вошел вслед за ней в кабинет. Махнул рукой Чипу и Шону. Потом скинул на пол свой рюкзак и пробрался на свое место в последнем ряду.
Мисс Хофф наклонилась над учительским столом и рылась в стопке папок. Она всегда носила только черное, и у нее были черные волосы и брови и белая кожа.
Кто‑то из учеников прозвал ее за вредность «Хофф – черная кровь». На мой взгляд, длинно и не слишком складно.
Я напряженно сидел на стуле, пожирал ее глазами и от волнения тихонько барабанил пальцами по коленке. Мое сердце лихорадочно стучало.
Интересно, даст она тест или нет?
Если даст, тогда сбудется и остальная часть вчерашней записи.
Глава VI
ТЕСТ ПО ГЕОГРАФИИ
Мое сердце колотилось где‑то возле горла. Сгорая от нетерпения, я так подался вперед, что едва не свалился со стула.
Объявит ли она тест? Или не объявит?
Вцепившись пальцами в крышку стола, я затаил дыхание и пожирал глазами бледное лицо училки.
– Все успокоились и сели на свои места, – объявила мисс Хофф, поправляя рукав своего черного свитера. – Сегодня у нас будет много работы.
Много работы? Что она хочет этим сказать?
Неужели она таки устроит нам тест?
Оказывается, я все это время сидел затаив дыхание. И сейчас выдохнул, долго