Февральская революция 1917 года, свергнувшая трёхсотлетнее правление династии Романовых, была стихийным взрывом недовольства широких народных масс, доведённых до отчаяния тяготами войны и практически параличом государственной власти.
1 марта 1917 года в Самаре была получена телеграмма председателя Временного комитета Государственной Думы М. В. Родзянко о государственном перевороте в Петрограде, создании Временного правительства и отстранении от должности самарского губернатора князя Л. Л. Голицына.
В Ставрополе новости узнали 2 марта. И 5 марта представители городской общественности сформировали городской Комитет народной власти. Признавая себя временным органом, комитет решил через два месяца провести выборы в ставропольский Комитет народной власти.
5 мая 1917 года выборы состоялись, и он стал первым председателем Ставропольского Совета рабочих депутатов.
Эволюция политических взглядов В. В. Баныкина была весьма характерна для того времени. До революции он состоял в партии социалистов-революционеров (эсеров), но под влиянием происходящих событий в результате антинародной политики вождей эсеров взгляды многих рядовых членов партии стали меняться, что и привело к образованию левого крыла партии, тяготевшего к большевикам. В их числе был Василий Васильевич Баныкин.
Он был революционером, то есть человеком, которого в силу его образования и житейского опыта существующий общественный уклад никак не мог устраивать. Он видел, что люди голодают, что образование получить бесплатно нельзя (это он испытал на себе), что здравоохранение в глубинке в полнейшем упадке. Естественно, он мечтал об обществе социальной справедливости. В меру своих сил и возможностей помогал людям. И они уважали молодого и отзывчивого фельдшера. Наверное, поэтому большевики Тронин и Петровский, прибывшие из Самары с поручением создать в Ставрополе городской Совет, предложили на должность его председателя Василий Васильевича Баныкина.
Одним из первых шагов Совета рабочих депутатов во главе с В. В. Баныкиным было проведение в жизнь решения о введении для всех рабочих и служащих Ставрополя восьмичасового рабочего дня. Совет также высказался против заключения позорного мира с Германией, а чуть позднее объявил землю общенародным достоянием с передачей её в распоряжение уездного совета.
В Ставропольском уезде, как нигде в губернии, было сильно влияние эсеров, выражавших интересы зажиточных крестьян, земства и ремесленников. Руководство Совета рабочих депутатов в лице В. В. Баныкина неоднократно предлагало крестьянам образовать единый Совет рабочих и крестьянских депутатов. Это послужило бы укреплению власти Советов в уезде, но те отказывались. Однако удержать власть эсеры не сумели. И только в конце декабря 1917 года был образован ставропольский городской Совет рабочих и крестьянских депутатов. Под влиянием В. В. Баныкина в январе 1918 года было принято решение роспуске земского собрания. Земской управе было предложено оставаться при исполкоме, признав власть народных комиссаров. Основание решения было одно – собрание и управа действуют против власти Советов. Не подчинившись, земское собрало созвало в селе Никольском своё «демократическое совещание для установления народной власти». В свою очередь, большевистский горисполком объявил о созыве 28 января 1918 года уездного съезда Советов. В итоге съезд объявил о переходе всей власти в руки Советов и о немедленном установлении Советской власти в тех волостях, где она ещё не была установлена. А демократическое совещание, созванное уездной управой в Никольском, решено было распустить.
В течение февраля по всему уезду в волостях и сёлах проходили собрания, где выбирали представителей Советов, в том числе на II уездный съезд Советов, который начал работу 5 марта 1918 года. Единственной властью в уезде была признана Советская. Новым председателем уездного исполкома стал В. В. Баныкин. Под его руководством оказалась огромная территория от Мелекесса до Жигулей, где проживало почти четверть миллиона человек.
Во главе города
Председатель исполкома В. В. Баныкин энергично принялся за создание нового советского аппарата власти. Он предложил организовать при исполкоме все комиссариаты и указал подробно, какие обязанности должны лежать на каждом отделе.
На этой должности Баныкин действовал решительно и начатое доводил до конца. Национализировали банк, аптеку, сделав лекарства доступными для всех, открыли Народный дом для молодёжи, установили твёрдые цены на основные продукты питания. Ставропольский уездный исполком, крайне нуждавшийся в деньгах на неотложные нужды города, принял решение об обложении всего населения налогом по три рубля с человека, освободив от него бедноту и переложив сумму на зажиточных. Налогом также было обложено движимое и недвижимое имущество. Саботажникам грозила конфискация. Конечно, такая политика зажиточным гражданам очень не нравилась. Но за счёт налогов и других сборов построили детскую площадку, выплатили зарплату учителям и медикам, открыли библиотеку. Баныкин создал работоспособный административный аппарат, подготовил немало толковых распоряжений и указов. Созданные им дружины берегли леса от порубок, была налажена система охраны общественного порядка. Действуя жёстко и последовательно, Василий Васильевич вызывал к себе ненависть среди богатых ставропольчан.
III. История гибели
Никто до сих пор так и не может раскопать, как на самом деле погиб ставропольский фельдшер Баныкин, «грудью своей заслонивший от врага молодую Советскую власть» от проклятых белогвардейцев. Мемориальная доска, установленная в 1967 году, к «50-летию Великого Октября» на доме № 36 в проезде Кутузова, перенесенном из зоны затопления, так и гласила: «В этом доме родился и жил В. В. Баныкин. Зверски убит белогвардейцами 15 июня 1918 г.».
В Википедии приводятся противоречащие друг другу версии обстоятельств смерти человека, чьим именем назвали улицу сначала в Ставрополе, а затем и в Тольятти, чье имя носит еще и старейшая городская больница. В том числе из воспоминаний ставропольского старожила Василия Новокрещенова, изложенная в книге «Улицы памяти».
В конце мая 1918 года в Поволжье вспыхнул мятеж чехословацкого корпуса, поддержанный белогвардейцами. В начале июня Самара была сдана мятежникам. Баныкин получил распоряжение оправить деньги Госбанка, документы, продовольствие, оружие, а также семьи советских работников пароходами в Симбирск. Этим он занимался до последней минуты. Уехать сам не успел. Превосходящий отряд белочехов и белогвардейцев быстро сломил сопротивление небольшого красноармейского отряда. По версии старейшего тольяттинского краеведа Александра Тураева в 1960-х годах, Баныкин просто уходил из города и на окраине был застрелен местным белогвардейцем выстрелом в грудь.
Из показаний племянницы Баныкина, Агуреевой Анны Ивановны, убийцей был местный житель Михаил Краснов, который после восстановления советской власти уехал в Сибирь, где жил по чужим документам под фамилией Жильцов. Она пишет: «Убил дядю Краснов, он же Жильцов. При наступлении белых и чехов Баныкин В. В. Успел эвакуировать все учреждения, банк, свою семью. Лимонов (член исполкома) забыл забрать партийные дела. Об этом в последнюю минуту узнал Василий Васильевич. Он не хотел, чтобы эти дела достались белым, и поэтому вернулся за ними. Он думал поспеть на пароход, но не успел. Дядя шёл, спокойно, когда в него выстрелил Краснов-Жильцов. Затем с убитого сняли всё, положили в грязь и воткнули папиросу. Так он валялся несколько дней. Над мёртвым Баныкиным ещё издевались. Купец Шишкин, которому Василий Васильевич помог вытащить кость, проколол погибшему глаз тростью и заставил водовоза два раза проехать телегой по мёртвому телу. Мёртвый Баныкин был захоронен с остальными погибшими в этот день. Через две недели только родственники могли перезахоронить его в семейной могиле»[4]. В 1927 году Краснов был арестован за убийство Баныкина, сидел в тюрьме, затем отправлен в ссылку.
В других источниках Баныкин изображён коммунистом, находившимся в гуще боя, в отряде, прикрывавшем эвакуацию государственных ценностей и семей коммунистов. И будто бы Баныкина преследовала кучка «лабазников» из числа некогда обиженных им богатых жителей Ставрополя. Из всё той же былины Толкача М.: «Вскоре он был в самой гуще боя. Редкий заслон отстреливался от наседавших белогвардейцев… И горстка защитников Ставрополя начала отходить к лесу. За Баныкиным по пятам бежали лабазники…
- Бей комиссара! Раздался выстрел»…
Ну и по третьей версии, изложенной в книге тольяттинского журналиста Сергея Мельника, смерть Баныкина вообще была случайной. Как свидетельствовал коренной ставропольчанин В. Новокрещенов, лично знавший Баныкина и его убийцу и состоявший в те времена в комбеде (уж его-то в симпатиях к белогвардейцам не обвинить), – все было гораздо прозаичнее. По его словам, председателя исполкома застрелил «наш, ставропольский житель», охранявший райпотребсоюз, находившийся в то время на окраине города. Случайно застрелил. Без всякого злого умысла и политической подоплеки. «Я знал этого человека, – рассказывал Василий Федорович. – Он потом переживал крепко. ЧК таскала его за это...».[5]
Несмотря на все эти версии, для меня В. В. Баныкин погиб как герой. Много противоречивых мнений о судьбе и жизни нашего земляка. Но я точно знаю, что он болел своей идеей, свято верил в счастливое будущее народа, пытаясь хоть как-то улучшить их жизнь.
Заключение
История – это не только череда событий, история – это люди. Чтобы лучше понять революционные потрясения 1917 года в России, я исследовал материалы об одном из героев города Тольятти.
Василий Васильевич Баныкин - первый председатель Совета рабочих депутатов в городе Ставрополе (Тольятти). Я изучил его биографию, но некоторые вопросы ещё остаются. Умение преодолевать трудности, добросовестность в работе, упорство в достижении цели, вот те качества, которые помогли юноше стать активным участником становления Советской власти. Он стоял у самых истоков революции в моем городе, был первопроходцем нового социалистического строя. Будучи во главе города, Василий Васильевич Баныкин сумел за короткое время улучшить жизнь простых ставропольчан. Его нельзя идеализировать, как это делалось в годы СССР, у него были ошибки, моменты слабости, но он свято верил в новую справедливую жизнь, сделал все, что мог, и погиб за революцию, за советскую власть.
Использованная литература
1. Ставрополь на Волге и его окрестности в воспоминаниях и документах. В.А. Казакова, С.Г. Мельник. – Тольятти: Городской музейный комплекс «Наследие», 2004
2. Черная книга коммунизма... Преступления. Террор. Репрессии. Куртуа С., Верт Н. и др. – М.: Три века истории, 2001
3. Ставрополь-Тольятти: Страницы истории. В. А. Овсянников. Издательство Фонда «Развитие через образование», 1997, с. 177-188.
4. Улицы памяти. Мельник С. Г.- 2-е изд., перераб. и доп. - Тольятти: Фонд "Духовное наследие", 2005, с. 65
5. Легенды и были Жигулей. Толкач М.. - Куйбышев, 1967. - С. 247-248.
6. История Ставрополя – Тольятти. Е. Ю. Прокофьева. Тольяттинский государственный университет. 2010, с. 115-117.
7. Тольятти. Дела и люди. Л. Плешанова. Издательство «Ника», 2007, с. 10-11
Интернет-ресурсы
[1] Куртуа С., Верт Н. и др. Черная книга коммунизма... Преступления. Террор. Репрессии. – М.: Три века истории, 2001
[2] Толкач М. Легенды и были Жигулей. - Куйбышев, 1967. - С. 247-248.
[3] Воспоминания племянницы Баныкина В. В. Агуреевой А. И., 60-е годы. Архивные документы. Краеведческий музей г. Тольятти
[4] Воспоминания племянницы Баныкина В. В. Агуреевой А. И., 60-е годы. Архивные документы. Краеведческий музей г. Тольятти
[5] Улицы памяти Мельник С. Г.- 2-е изд., перераб. и доп. - Тольятти: Фонд "Духовное наследие", 2005, с. 65