Можно предположить, что при подготовке этой статьи, как и целого ряда других, был принят во внимание п. 1 ст. 10 Римской конвенции 1980 г. (воспроизведена в ст. 10 Регламента ЕС "Рим I"), который в примерном перечне вопросов, подпадающих под сферу действия применимого права, содержит только последствия недействительности договора, но не основания недействительности. Однако в Римской конвенции наряду с этой нормой имеются специальные статьи о праве, применимом к формальной (ст. 9) и материальной (ст. 8) действительности <1>, в то время как в ГК РФ содержится только ст. 1209, на основании которой решается вопрос о формальной действительности, а нормы об иных основаниях недействительности (о материальной действительности, хотя в ГК РФ такой термин не используется) отсутствуют.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Монография Н.Г. Вилковой "Договорное право в международном обороте" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2004.
<1> См.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 138 - 139.
Согласно Римской конвенции 1980 г. материальная действительность определяется правом, которое должно регулировать ее в соответствии с Конвенцией, если бы договор был действительным, т.е. обязательственным статутом (ст. 8). Таким образом, Римская конвенция 1980 г., а теперь и Регламент ЕС "Рим I", полностью воспринявший эти положения (ст. 10), исходят из характерного для современного коллизионного регулирования подчинения вопросов (материальной) действительности обязательственному статуту. Такой подход предусмотрен также в ст. 12 Конвенции Мехико 1994 г.
Поскольку в ГК РФ вопрос о праве, применимом к материальной действительности договора, не нашел разрешения, международный опыт в регулировании этого вопроса мог бы быть принят во внимание. Тем более что перечень, приведенный в ст. 1215 ГК РФ, не является исчерпывающим, а предусматривает, что им определяется, в частности, ряд вопросов, включая и последствия недействительности.
В пользу возможности такого подхода говорит и то, что распространенное в правовой литературе понимание сферы обязательственного статута, существовавшее до его законодательного закрепления в ст. 1215 ГК РФ, включало и вопрос о действительности сделок. Отечественная доктрина склонялась к применению в этом случае обязательственного статута. "Рассмотрим вопрос о действительности контракта, - писал Л.А. Лунц, - подчиняется ли он обязательственному статуту или закону суда? Практика многих стран решает вопрос в пользу обязательственного статута" <1>. В определении сферы обязательственного статута в авторитетном учебнике международного частного права 1984 г. отмечалось, что обязательственный статут сделки охватывает такие вопросы, как условия действительности сделки, практически начиная с этого вопроса перечень включаемых в сферу обязательственного статута вопросов <2>.
--------------------------------
<1> Лунц Л.А. Курс международного частного права: В 3 т. М., 1975. Т. 2: Особенная часть. С. 211.
<2> См.: Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С. 89.
К положениям обязательственного статута обращался МКАС при ТПП РФ при рассмотрении заявлений сторон спора о недействительности сделки на основании противоречия ее содержания требованиям закона.
Например, в решении МКАС по делу N 114/2004 по иску российской организации (продавца) к сирийской фирме (покупателю) рассматривалось заявление истца о недействительности подписанного сторонами Меморандума. Истец считал, что положение Меморандума об отказе истца от требования к ответчику об уплате неустойки нарушает императивное предписание ГК РФ (п. 4 ст. 575), запрещающее дарение в отношениях между коммерческими организациями. В связи с этим, ссылаясь на ст. 168 ГК РФ, истец настаивал на недействительности Меморандума. В решении МКАС было отмечено, что ГК РФ не предусматривает обязанности кредитора требовать уплаты неустойки и не содержит запрета на отказ от ее взыскания. Поскольку отказ истца от взыскания неустойки не нарушает норм применимого законодательства, МКАС пришел к выводу об отсутствии оснований для признания Меморандума недействительной сделкой на основании ст. 168 ГК РФ, т.е. нормы, входящей в обязательственный статут <1>.
--------------------------------
<1> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г. / Сост. М.Г. Розенберг. С. 314 - 316.
Другим примером признания недействительности на основании порока содержания с применением обязательственного статута и обращением к положению международного договора РФ является решение МКАС от 30 января 2007 г. по делу N 129/2005. Состав арбитража нашел, что требование истца об исполнении ответчиком обязательства по уплате НДС 18%, включенного в цену за поставленный товар, основано на положении контракта, которое противоречит обязательному для сторон новому порядку взимания НДС, установленному межправительственным соглашением. Согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ данное соглашение входит в правовую систему страны. Основываясь на изложенном, МКАС посчитал, что условие контракта об уплате импортером НДС следует признать ничтожным на основании ст. 168 ГК РФ как не соответствующее требованиям закона и иным правовым актам. При этом, как предусмотрено ст. 180 ГК РФ, недействительность указанного условия контракта не влечет недействительности других его частей, поскольку есть все основания предположить, что сделка была бы совершена и без включения ее недействительной части <1>.
--------------------------------
<1> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2007 - 2008 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. С. 57.
Решение вопросов действительности сделки на основании порока содержания не может исчерпываться только обязательственным статутом договора. В этом случае может возникнуть необходимость обращения к сверхимперативным нормам, названным в ст. 1192 ГК РФ 2013 г. нормами непосредственного применения права страны суда, которые в соответствии со ст. 1192 ГК РФ не умаляются применением иностранного права, а также сверхимперативным нормам права другой страны, имеющей тесную связь с отношением.
При рассмотрении вопросов о недействительности сделки в связи с несоответствием воли и волеизъявления, применимым традиционно также признается обязательственный статут.
Например, при рассмотрении МКАС спора по делу N 65/1997 по иску российской организации к австрийской фирме ответчик заявил о том, что заключенная между ними сделка была притворной, поскольку стороны не имели в виду, что за поставленные товары должны производиться платежи. Ответчик сослался на то, что поставки должны были осуществляться в счет погашения задолженности перед ответчиком, поскольку он произвел за истца расчеты с третьей организацией, в отношении которой у истца имелась задолженность. Отношения между сторонами регулировались Венской конвенцией о купле-продаже товаров, которая не содержит положений о действительности. Субсидиарно применимым было признано право РФ. Рассмотрев материалы дела и выслушав объяснения сторон, МКАС, основываясь на п. 1 ст. 170 ГК РФ, не согласился с тем, что заключенный контракт являлся притворной сделкой <1>.
--------------------------------
<1> См.: Арбитражная практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1998 г. / Сост. М.Г. Розенберг. М., 1999. С. 15.
Примером обращения к обязательственному статуту может служить также рассмотрение спора по делу N 118/2001 по иску израильской фирмы к германской фирме, в котором применимым было признано право РФ. Рассматривая утверждение ответчика о том, что контракт является притворной сделкой, совершенной с намерением прикрыть другую сделку, арбитры основывались на п. 2 ст. 170 ГК РФ (обязательственный статут) и нашли, что для такой квалификации необходимо наличие в обеих сделках одного и того же субъектного состава. Указанные ответчиком контракты подписывались им с разными юридическими лицами <1>.
--------------------------------
<1> См.: Практика Международного коммерческого суда при ТПП РФ за 2001 - 2002 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. С. 259.
Таким образом, в связи с множественностью оснований недействительности сделок определение права, применимого к признанию договора недействительным, не ограничивается обязательственным статутом. Это может зависеть от того, какой из пороков договора рассматривается как основание его недействительности, может потребовать применения сверхимперативных норм применимого права, права страны суда, права страны, имеющей тесную связь с договорным отношением, положений международных договоров, в которых участвует страна.
5.5. Исковая давность
Исторически сложилось так, что исковая давность в странах европейского континента и в России была институтом материального права, а в странах общего права (США, Великобритания, Австралия и др.) - процессуального права. В международном частном праве это различие проявлялось прежде всего при определении применимого права. В странах, где исковая давность является институтом материального права, к ней применяется право страны, подлежащее применению к соответствующему договорному или иному отношению (lex causa). Например, если в силу автономии воли сторон или норм международного частного права к конкретному договору должно применяться российское право, то и исковая давность к отношениям, возникающим из этого договора, будет определяться российским правом. В странах общего права традиционно применялись нормы об исковой давности той страны, в которой рассматривался конкретный спор (lex fori). Применение правил об исковой давности других стран исключалось.
В конце XX в. указанные различия стали постепенно нивелироваться. В Великобритании был принят Закон 1984 г. об иностранных сроках исковой давности, в силу которого суды Англии и Уэльса при применении иностранного права должны применять и право этой страны, относящееся к исковой давности <1>.
--------------------------------
<1> См.: Международное частное право. Иностранное законодательство / Предисл. А.Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. С. 211.
Очевидно, не без влияния этого Закона были приняты законы в некоторых штатах Австралии. Например, в Законе 1993 г. N 94 Нового Южного Уэльса о выборе права предусматривалось, что вопросы исковой давности должны рассматриваться как часть материального права. Аналогичное правило содержится и в Законе австралийского штата Виктория <1>.
--------------------------------
<1> См.: Там же. С. 142 - 143.
В отечественной литературе отмечалось также, что и в практике судов США пробивает себе дорогу тенденция, направленная на отказ от характеристики института исковой давности в качестве процессуального <1>.
--------------------------------
<1> См.: Садиков О.Н., Краснова Н.Л. Исковая давность в международном частном праве // Российский ежегодник международного права 1992. СПб., 1994. С. 138 - 142.
В 1966 г. была учреждена Комиссия ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ). На нее возлагалась, в частности, подготовка новых международных конвенций, типовых и единообразных законов в области права международной торговли. Не случайно, что первым документом, разработанным Комиссией, стал проект конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров. Это объяснялось, во-первых, тем, что в законодательстве различных стран содержались положения, базировавшиеся на различных концепциях (например, о понятии исковой давности, порядке ее применения и др.). Во-вторых, во внутреннем законодательстве государств существовала сложная система сроков, продолжительность которых была очень разнообразна (от 6 месяцев до 30 лет). В-третьих, проблема выбора применимого права при рассмотрении вопросов исковой давности осложнялась тем, что она в одних системах права была институтом материального, а в других - процессуального права.
Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров (далее - Конвенция об исковой давности, Конвенция) была принята в Нью-Йорке 14 июня 1974 г. В ней определяются условия, при которых требования покупателя и продавца друг к другу, вытекающие из договора международной купли-продажи товаров или связанные с его нарушением, прекращением либо недействительностью, не могут быть осуществлены вследствие истечения определенного периода времени. Такой период времени именуется в Конвенции сроком исковой давности. При этом договор купли-продажи считается международным, если в момент заключения договора коммерческие предприятия покупателя и продавца находятся в разных государствах.
В ст. 3 Конвенции установлены правила ее применения. Во-первых, коммерческие предприятия сторон в момент заключения договора должны находиться в договаривающихся государствах (п. 1). Во-вторых, поскольку в Конвенции не предусмотрено иное, она применяется вне зависимости от права, которое могло бы подлежать применению в силу норм международного частного права (п. 2). Например, иное предусмотрено в ст. 23, в которой говорится об изменении срока исковой давности.
Вместе с тем Конвенция не применяется в тех случаях, когда стороны договора в ясно выраженной форме исключили ее применение (п. 3 ст. 3). Кроме того, она не применяется к продаже товаров, которые приобретаются для личного, семейного или домашнего пользования, судов водного и воздушного транспорта, электроэнергии и в других случаях, предусмотренных в ст. ст. 4 и 5 Конвенции.
Конвенцией установлен единый четырехлетний срок исковой давности. В соответствии со ст. 1 продолжительность года определяется по григорианскому (солнечному) календарю. Такая детализация связана с тем, что во многих странах применяется лунный календарь, продолжительность года по которому, по сравнению с солнечным календарем, короче приблизительно на десять дней.
По общему правилу течение срока начинается со дня возникновения права на иск. В Конвенции не содержится ответа на вопрос, когда это право возникает. Поэтому для определения начального момента возникновения права на иск необходимо обратиться к применимому национальному законодательству. Например, в силу ст. 200 ГК РФ течение исковой давности по общему правилу начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. В Германии общий срок исковой давности начинает течь с момента окончания календарного года, в котором: 1) возникло требование и 2) кредитор узнал о лежащих в основе требования обстоятельствах и о должнике либо должен был узнать об этом, если бы не проявил грубую неосторожность (§ 199 ГГУ).
В Конвенции, однако, определен начальный момент течения исковой давности для ряда конкретных требований. Например, право на иск, вытекающее из нарушения договора, считается возникшим в день, когда имело место такое нарушение; право на иск, вытекающее из дефекта или иного несоответствия товара условиям договора, возникает со дня фактической передачи товара покупателю или его отказа от принятия товара. Право на иск, основанное на обмане, совершенном до либо во время заключения договора или во время его исполнения, возникает со дня, когда этот обман был или разумно мог быть обнаружен.
В Конвенции предусмотрена возможность перерыва и продления срока исковой давности. Основанием для перерыва является совершение кредитором действия, которое по праву страны суда, где возбуждается дело, рассматривается как возбуждение судебного разбирательства против должника или как предъявление требования в ходе ранее начатого разбирательства против должника с целью получения удовлетворения или признания такого требования (ст. 13).
Если по соглашению сторон спор между ними подлежит разрешению в арбитраже, течение срока исковой давности прерывается, когда любая из сторон возбуждает арбитражное разбирательство в соответствии с порядком, который предусмотрен арбитражным соглашением или правом, применимым к такому разбирательству (ст. 14).
Следует обратить внимание на то, что в отличие от ст. 203 ГК РФ перерыв течения исковой давности по Конвенции наступает только в связи с возбуждением судебного или арбитражного разбирательства: совершение обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга, не приводит к перерыву. Существенно различаются и последствия перерыва: по Конвенции, в отличие от ст. 203 ГК РФ, после перерыва течение исковой давности прекращается, а не начинается заново.
Из этого правила существует, однако, исключение. В силу ст. 19 Конвенции, если кредитор до истечения срока исковой давности совершает в государстве, где должник имеет свое коммерческое предприятие, какое-либо действие, которое не предусмотрено в соответствующих статьях Конвенции, но в соответствии с правом этого государства влечет за собой возобновление срока исковой давности, то наступает новый четырехлетний срок исковой давности, исчисляемый со дня, предусмотренного правом такого государства. Следует прежде всего обратить внимание на то, что речь в этой статье идет о действиях кредитора, а не должника. Например, в некоторых правовых системах требование кредитора исполнения должником его обязательства может вызвать возобновление срока исковой давности, даже если это требование и не связано с возбуждением иска.
В судебной и арбитражной практике возникает иногда ситуация, когда требование предъявлено в пределах срока исковой давности, но рассмотрение спора закончилось без вынесения решения по существу требования. В силу ст. 17 Конвенции в таком случае течение срока исковой давности не будет считаться прерванным. Если на момент такого окончания рассмотрения спора срок исковой давности истек или истекает менее чем через год, кредитор имеет право на предъявление требования в течение одного года, считая со дня окончания рассмотрения спора.
В тех случаях, когда кредитор не смог предъявить иск по независящим от него обстоятельствам, срок исковой давности не будет считаться истекшим до окончания одного года со дня прекращения действия соответствующего обстоятельства (ст. 21).
В отличие от ст. 203 ГК РФ признание в письменной форме должником своего обязательства в Конвенции квалифицируется не как перерыв исковой давности, а как ее продолжение. Однако последствия, которые при этом возникают, аналогичны тем, что предусмотрены в ст. 203 ГК РФ: наступает новый четырехлетний срок исковой давности. Уплата процентов или частичное исполнение обязательства должником влечет за собой те же последствия при условии, что такое поведение должника дает разумное основание считать признание им своего обязательства.
В Конвенции не нашла применения юридическая конструкция приостановления течения исковой давности, известная гражданскому законодательству России и других стран.
По общему правилу, установленному в Конвенции, срок исковой давности и порядок его применения не могут быть изменены путем заявления или соглашения между сторонами. Исключения из этого правила предусмотрены в п. 2 ст. 22: должник может в любое время в течение срока исковой давности продлить этот срок путем письменного заявления кредитору, причем такое заявление может быть сделано неоднократно. В Конвенции не установлен конкретный срок, на который каждый раз он продлевается. Однако в любом случае, в силу ст. 23, срок исковой давности истекает не позднее 10 лет со дня, когда первоначально началось его течение.
Вместе с тем Конвенцией признается действительным содержащееся в договоре купли-продажи условие, которое предусматривает, что арбитражный процесс должен быть начат в пределах срока, более короткого, чем четырехлетний. Это возможно, однако, только в том случае, если такое условие будет юридически действительным согласно праву, применимому к договору купли-продажи.
Истечение срока исковой давности принимается во внимание при рассмотрении спора только по заявлению стороны, участвующей в процессе.
Право требования не подлежит признанию и принудительному осуществлению при рассмотрении спора, начатого после истечения срока исковой давности. В исключение из этого правила сторона может заявить свое требование и после окончания этого срока в порядке возражения или для зачета против любого требования, предъявленного другой стороной. Причем для зачета это может быть сделано только в следующих случаях: 1) если оба требования вытекают из одного и того же или нескольких взаимосвязанных договоров или 2) если требования могли быть предъявлены к зачету в любое время до истечения срока исковой давности.
В случае исполнения своей обязанности должником по истечении давностного срока он не вправе на этом основании требовать возврата исполненного, хотя бы он и не знал в момент исполнения обязанности, что срок давности истек (ст. 26).
Судьба Конвенции об исковой давности тесно связана с Венской конвенцией ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. Лишь после вступления последней в силу (1 января 1988 г.) обрела свое действие и Конвенция об исковой давности. Это объясняется в основном тем, что 11 апреля 1980 г. был принят Протокол об изменении Конвенции об исковой давности (далее - Протокол 1980 г.), которым ряд положений этой Конвенции был приведен в соответствие с положениями Венской конвенции. Протоколом 1980 г. внесены существенные изменения главным образом в содержание ст. 3 первоначального текста Конвенции 1974 г., которой определены условия ее применения.
Новый текст п. 1 ст. 3 гласит: "Настоящая Конвенция применяется только в том случае, если a) в момент заключения договора международной купли-продажи товаров коммерческие предприятия сторон договора находятся в Договаривающихся государствах; либо b) согласно нормам международного частного права к договору купли-продажи применимо право Договаривающегося государства" (аналогичное правило установлено и в Венской конвенции 1980 г.).
Содержание подп. "a" п. 1 ст. 3 нового текста по существу ничем не отличается от первоначальной редакции п. 1 Конвенции. Принципиальные изменения содержатся в подп. "b" п. 1, который заменил п. 2 первоначальной редакции. В соответствии с новой редакцией Конвенция теперь может применяться и в тех случаях, когда коммерческое предприятие одной из сторон или даже предприятия обеих сторон договора международной купли-продажи не находятся в Договаривающихся государствах. Достаточно того, чтобы к отношениям сторон подлежало применению право Договаривающегося государства.
Как известно, согласно ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Аналогичное правило существует во многих странах. Соответственно, если эти страны являются участницами Конвенции об исковой давности в редакции Протокола 1980 г., то Конвенция становится частью их национального права и может быть применима также к отношениям с предприятиями, не находящимися в Договаривающихся государствах.
При применении Конвенции об исковой давности возникают определенные сложности. Это связано с тем, что одни государства являются участниками Конвенции в первоначальной редакции 1974 г., другие - в редакции Протокола 1980 г. На июль 2013 г. участниками Конвенции являются 35 государств, из них присоединились к Протоколу 22: из европейских стран Беларусь, Венгрия, Молдова, Польша, Румыния, Словения, Чехия и Словакия.
В соответствии со ст. 8 Протокола 1980 г. присоединение к нему любого государства, которое не является Договаривающейся стороной Конвенции об исковой давности 1974 г., имеет силу присоединения к этой Конвенции с поправками, внесенными в нее Протоколом 1980 г. Однако государство, присоединяющееся к Протоколу, может сделать заявление, что оно не будет связано его первой статьей, которой внесены изменения в ст. 3 первоначальной редакции Конвенции. Такие заявления были сделаны Соединенными Штатами Америки и Чехословакией, после разделения которой ее правопреемницами стали Чехия и Словакия <1>.
--------------------------------
<1> О Статусе Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г. и Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров с внесенными в нее поправками 1980 г. см.: СПС "КонсультантПлюс".
Россия не является участницей Конвенции. Однако в ряде споров, которые рассматривались в МКАС, истцы ссылались на нее, когда применимым являлось российское право. Аналогичные ошибки по этому вопросу допускались и в российской юридической литературе <1>. Такие ошибки возникают, по-видимому, в связи с тем, что 14 июня 1974 г. Конвенция от имени СССР была подписана. Однако для участия в ней необходимо было ее ратифицировать или присоединиться к ней. Ни того ни другого не было сделано ни Советским Союзом, ни Российской Федерацией.
--------------------------------
<1> Об этом см.: Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. М., 2007. С. 240 - 341.
Хотя Россия и не является в настоящее время участницей Конвенции, ее положения могут быть в определенных случаях применимы к договорам международной купли-продажи товаров, которые заключены российскими предприятиями. Например, Польша является участницей Конвенции об исковой давности с поправками, внесенными в нее Протоколом 1980 г. Соответственно, положения Конвенции входят в правовую систему Польши. Следовательно, если к договору купли-продажи, заключенному между польским и российским предприятиями, применимым будет польское право, то на их отношения будут распространяться положения Конвенции, хотя Россия и не является ее участницей.
В принципе возможна и такая ситуация, когда ни одна из сторон договора купли-продажи не находится в Договаривающемся государстве, но к их отношениям будут применяться положения Конвенции, например, если в договоре, заключенном российским и болгарским предприятиями в качестве применимого права будет предусмотрено право Венгрии - участницы Конвенции.
Помимо Конвенции, специально посвященной исковой давности, в международной купле-продаже, существуют и другие, в которых также регулируются вопросы исковой давности. Например, в 1969 г. была принята Международная конвенция о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г. Протоколом от 27 ноября 1992 г. в нее были внесены изменения, и она получила новое наименование: Конвенция об ответственности 1969 г. Российская Федерация присоединилась к этому Протоколу в соответствии с Федеральным законом от 2 января 2000 г. В ст. VIII Конвенции, измененной Протоколом, установлено: "Право на возмещение, предусмотренное настоящей Конвенцией, погашается, если иск не будет предъявлен в соответствии с ее положениями в течение трех лет со дня причинения ущерба. Однако ни в коем случае иск не может быть предъявлен по истечении шести лет со дня, когда произошел инцидент, причинивший ущерб".
В настоящее время на основании Федерального закона от 11 марта 1997 г. N 48-ФЗ на территории Российской Федерации применяется Единообразный закон о переводном и простом векселе (приложение к Женевской конвенции 1930 г.) В ст. 70 этого Закона предусмотрено, в частности, что исковые требования векселедержателя против индоссантов и векселедателя погашаются истечением одного года со дня протеста, совершенного в установленный срок.
Что касается коллизионного регулирования исковой давности в российском законодательстве, то в нем не произошло никаких изменений в связи с принятием новой редакции ГК РФ. В ст. 1208 ГК РФ "Право, подлежащее применению к исковой давности" установлено: "Исковая давность определяется по праву страны, подлежащему применению к соответствующему отношению". Такое же правило было закреплено еще в ОГЗ 1991 г. Формулировка ст. 1208 ГК РФ подразумевает: выбор сторонами договора права, применимого к нему, означает, что это право регулирует и вопросы исковой давности.
Глава 6. ДОГОВОР МЕЖДУНАРОДНОЙ КУПЛИ-ПРОДАЖИ
6.1. Общие положения
Прежде всего необходимо определить, о каких договорах пойдет речь и как соотносятся такие понятия, как "договор купли-продажи", "внешнеэкономическая сделка", "договор международной купли-продажи товаров", "договор купли-продажи товаров с иностранным элементом", "договор купли-продажи с участием потребителя, осложненный иностранным элементом". Режим регулирования указанных разновидностей договоров не во всем совпадает, поэтому принципиально важно четко определить каждый из них.
В общем виде, без учета национальных различий, договор купли-продажи - это соглашение двух лиц, по которому одна сторона - продавец обязуется передать другой стороне товар и перенести право собственности на него, а другая сторона - покупатель обязуется принять товар и уплатить согласованную цену. Для определения понятия договора международной купли-продажи товаров следует обратиться к тексту международной Конвенции ЮНСИТРАЛ о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. (далее - Венская конвенция 1980 г., Конвенция) <1>, так как в подавляющем большинстве случаев именно она применяется для регулирования таких договоров, а значит, предложенное в ней определение является основополагающим. Существо договора остается неизменным, а на его международный характер указывает следующий элемент: стороны контракта должны иметь коммерческие предприятия в разных странах, причем национальность сторон во внимание не принимается. Принципиальное значение имеет также и то, что сам контракт не должен иметь характер потребительской сделки, когда имущество приобретается для личного, семейного или домашнего использования. Это следует не только из текста Венской конвенции, но и из того, что понятие "внешнеэкономическая сделка" и "договор международной купли-продажи товаров" соотносятся как общее и частное. Характерным признаком внешнеэкономической сделки является ее предпринимательский характер, что предполагает необходимость исключения из этой категории так называемых "бытовых", или потребительских сделок, совершаемых не для целей бизнеса, а для удовлетворения личных потребностей индивида. Кроме того, в большинстве случаев внешнеэкономические сделки совершаются участниками на регулярной основе в отличие от потребительских сделок, носящих разовый характер.