Что сейчас произошло?
Сэм стоял в пустой прихожей своей студии, уставившись на входную дверь. Конечно, он был под кайфом от таблеток и измучен болью, но это в самом деле не объясняло его смущение от того, что только что случилось. Все дело в Отэм. Вот она холодная, а через мгновение – аж искры летят. Вот только держала руку на его груди, вся такая теплая и расслабленная, и вдруг, разозлившись, что Вероника спутала ее с Натали, уже вылетает с сыном за дверь.
«Мне просто не нравится, когда меня по ошибке принимают за одну из твоих женщин. Я предпочитаю думать, что выгляжу умнее. Что я на самом деле умнее». Что она имела в виду?
Ни одна из женщин, с которыми Сэм встречался, глупой не выглядела. А то, что умом они не блистали, - не их вина. Некоторые обвиняли Леклера в том, что он встречается только с женщинами определенного типа. И это правда. Ему нравились женщины такие же глубокие, как лужа, которые быстро перебегали к другому спортсмену или актеру, или рок-звезде после того, как заканчивались предыдущие отношения. Он не хотел видеть в женских глазах ту боль, что однажды увидел в глазах Отэм.
- Я могу тебе чем-то помочь?
Сэм прикрыл глаза. Он ненавидел нежданных гостей. Разве звонок вежливости, который можно было бы и проигнорировать, это слишком?
- Нет.
Повернувшись, Сэм отправился в гостиную ждать Хоуи. Плечо внезапно чертовски разболелось. Снять повязку было ошибкой, хотя Сэм думал, что просто быстренько примет душ и наденет ее обратно.
Схватив пачку замороженного гороха с кофейного столика и приложив ее к плечу, Леклер осторожно сел на диван и, сжав зубы от боли, откинулся на спинку.
- Я сегодня не очень хорошая компания, Ви.
- Все в порядке. Хочешь чего-нибудь съесть или выпить?
Сэм поднял глаза на Веронику, на ее красивое лицо и убийственное тело, на пышные каштановые волосы и надутые красные губы: он хотел, чтобы она просто ушла.
- Нет.
- Это был твой маленький мальчик?
- Ага.
- Симпатичный.
- Спасибо.
Она присела рядом на диван.
- Так это была его няня?
- Его мать.
Идеальная бровь поползла вверх по безукоризненному лбу.
- Никогда бы не догадалась.
Боль пульсировала в плече, растекаясь по всей руке. Сэм откинул голову на спинку дивана и передвинул упаковку гороха чуть правее.
- Почему?
- Она… - Вероника пожала плечами, пытаясь подобрать верные слова. – Думаю, обычная.
Обычная? Отэм? С ее рыжими волосами и глубокими зелеными глазами, и дерзким розовым ртом? Отэм не была обычной. Хотя Сэм полагал, что тоже считал ее таковой и не однажды. Но было и по-другому. Когда он не мог глаз от нее отвести. Да и не хотел. Как несколько минут назад, когда они стояли в ванной и свет от люстры сиял в рыжих волосах. В те редкие моменты, когда Отэм не была то холодной, то яростной. Когда она была жаркой. И еще жарче.
- Где вы с ней встретились?
Сэм не хотел говорить о бывшей жене. Он не хотел даже думать об Отэм. Потому что мысли о ней вызывали воспоминания о «зачатии» с ней. По какой-то причине вопросы Коннера пробудили воспоминания о сексе с Отэм. Горячем сексе в номере отеля, у стены, в душе и в лимузине, что мчался по Вегасу.
- Вы встретились, когда ты переехал в Сиэтл?
- Не сейчас, Ви.
Он был измучен болью, накачан таблетками и думал о прошлом и настоящем, о сексе, об Отэм: ее постоянно меняющееся настроение было таким же непонятным и приводящим в растерянность, как и всегда.
Вероника открыла рот, чтобы поспорить, но раздавшийся дверной звонок спас Сэма от допроса. Ему уже хватило драм на сегодня.
- Откроешь, Ви?
Та наградила его взглядом, который говорил, что она не закончила, но оторвала свою тощую задницу от дивана и пошла открывать дверь. А когда вернулась, за ней шел Хоуи, и Сэм был готов поцеловать лысину ассистента тренера.
- Почему ты без повязки?
Прижав горох к плечу, Сэм встал:
- Собирался душ принять.
Хоуи посмотрел на Веронику и нахмурился:
- Какая часть из слов «никакой физической активности» до тебя не дошла?
Сэм усмехнулся. Хоуи неправильно все понял и винил не ту женщину.
- Я подумал, что смогу справиться со всеми делами.
- Все хоккеисты считают себя суперменами.
Что в какой-то мере было правдой. Они проводили свою жизнь в борьбе вечер за вечером, пока не оказывались в списке травмированных, и только тогда осознавали, что на самом деле сделаны из плоти и крови. Что не непобедимы. Факт, который Сэму приходилось с годами признавать все чаще.
Следующие четыре дня он провел дома в одиночестве, отдыхая, восстанавливаясь и сходя с ума, пока «Чинуки» отправились на шестую игру, а затем - в двухнедельный выездной марафон. В понедельник Сэм пошел в «Кей Арену», где Хоуи помог ему зашнуровать коньки, и принял участие в небольшом прокате с другими оставшимися в Сиэтле парнями. Держа клюшку лишь правой рукой, Леклер смог управиться с шайбой. Он не надел перевязь, но все еще носил повязку, потому как хорошо выучил урок о том, что бывает, когда снимаешь ее на слишком длительный срок.
Сэм ненавидел сидеть в запасе. Конечно, такое происходило и раньше. Регулярный сезон состоит из восьмидесяти двух игр, и бòльшая часть игроков по различным причинам не принимает участие в каждом матче, но Сэм ненавидел чахнуть в списке травмированных.
Через неделю плечо стало болеть меньше, но все еще оставался целый месяц до возвращения к игре.
Сэм приехал в детский сад забрать Коннера, и тот представил папу своему учителю и некоторым маленьким приятелям, проведя перед строем, будто хотел сказать: «Видите, у меня есть отец».
Сэм взял сына на каток, и они были на льду только вдвоем. Коннер не выказывал ни грамма способностей к катанию на коньках. Казалось, он не может удержаться на ногах, но когда это у него получилось, попытка была совсем не плохой для пятилетнего мальчика.
В среду Сэм поработал над мышцами ног и торса в тренажерном зале арены, а в четверг попросил Отэм привезти Коннера в «Кей», сказав, что Натали в колледже и не может забрать парнишку. Что в некотором роде было ложью.
Натали была в колледже, просто не в четверг. Сэм не знал точно, почему солгал, разве что ему просто стало любопытно, приедет ли Отэм. После того дня, когда он был накачан лекарствами и хотел поговорить о ее кексах, Сэм не был уверен, сумеют ли их отношения снова стать хоть немного нормальными. Или тем, что считалось нормальным для него и Отэм.
Он попросил кого-нибудь из офиса встретить ее и Коннера и привести на нижний уровень. И был почти шокирован, когда около полудня Отэм и в самом деле пришла. В куртке поверх одного из платьев «Миссис Кливер», которые иногда носила. С нее сталось бы заявиться сюда в свитере Кросби.
Коннер сел на скамейку команды, а Отэм сняла куртку, прежде чем присесть перед ним, чтобы зашнуровать коньки. Рыжие волосы упали ей на плечи и щеки, и она заправила их за ухо.
Подол сине-белого платья в горошек скользнул вверх по обнаженным бедрам. Сэму нравилось, когда женщины не надевали чулки. Если только, конечно, эти чулки не крепились к красному поясу с резинками.
- Тут-тук, пап.
Сэм застонал про себя, отрывая взгляд от бедер Отэм.
- Кто там?
Коннер улыбнулся и ответил:
- Сэм.
- Кто это - Сэм?
- Сэм – человек, который стучал вчера вечером.
Он засмеялся:
- Классная шутка.
- Я знаю.
Отэм тихо усмехнулась и подняла взгляд: на мгновение ее зеленые глаза встретились с глазами Сэма, прежде чем она вернулась к конькам Коннера.
- Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, если не слишком усердствовать.
Сев на скамейку, он помог Коннеру привязать налокотники.
Отэм затянула двойным узлом последний шнурок и посмотрела на Сэма. Тот склонил светловолосую голову, одной рукой управляясь с защитой Коннера. Отэм забрала сына и приехала прямо с работы. Чуть раньше они с Шилох встретились с друзьями ассистентки, Лизой и Джен, чтобы обсудить их свадебную церемонию. Они не в первый раз планировали церемонию для однополой пары, но в первый раз делали это для друзей и хотели, чтобы торжественный день прошел идеально.
***
Забрав Коннера из школы, Отэм поехала в «Кей Арену» и припарковалась в гараже. Их с сыном встретил один из работников «Чинуков» и провел через бетонный лабиринт в самый центр арены. В конце коридора на резиновом коврике рядом со входом в туннель стоял Сэм и в черном свитере с логотипом рыбы и на коньках казался огромным. Он не надел щитки или перевязь для руки. И выглядел горячим и потным. Волосы расчесаны пальцами, будто он только что хорошенько размялся. Один или с одной из своих супермоделей. К сожалению, Отэм хорошо представляла себе тренировки Сэма. Знала, что у него есть выносливость и решимость элитного спортсмена.
Она нахмурилась: лучше не думать об основательности бывшего.
- А это не будет для тебя слишком?
- Нет. Если только Коннер не ударит меня ногой и не впечатает лицом в плексиглас.
Коннер засмеялся.
- Я не буду делать тебе очень больно, пап.
Отэм взяла наколенник со скамьи и прикрепила его сыну на ногу.
- Мне они не нужны.
- Ты их не хочешь, но они тебе нужны.
- Ты привыкнешь надевать обмундирование. И шлем тоже. Это часть игры, - сказал Сэм, подавая Отэм левый наколенник. – Мне обычно мама помогала надевать все это.
- А папа тоже помогал?
Сэм покачал головой:
- Его мой хоккей не интересовал.
Не интересовал собственный сын? Отэм перестала приклеивать липкую ленту под коленом Коннера. Должно быть, Сэм шутит.
Он посмотрел на нее, не поднимая головы, и сказал, будто прочитал ее мысли:
- Он был полицейским. Очень хорошим полицейским. Но просто не был очень хорошим отцом.
Как и сам Сэм. Он опустил глаза, но не раньше, чем Отэм увидела эту мысль, ясно проскользнувшую в его взгляде. Нужно оказать Сэму доверие. В последнее время он уделяет Коннеру намного больше внимания. Очень старается и держит слово, данное сыну. Если бы Отэм любила заключать пари, она бы не поставила на бывшего мужа. Она бы поставила на то, что он уже должен вернуться к своему прежнему поведению. Но опять же, прошло всего полтора месяца с момента появления нового улучшенного Сэма.
Отэм завязала последний шнурок и поднялась. Здоровой рукой Сэм надел на голову Коннеру шлем, затем помог сыну встать на ноги и подбодрил его:
- Лед сегодня заснеженный. Ты, наверное, не будешь падать так часто.
- Хорошо. - В голосе Коннера прозвучало облегчение, когда они вдвоем ступили на лед, и парнишка встал перед отцом. - Мне не нравится все время падать. От этого у меня попка болит.
- Разве мы не говорили о попке?
- Ага.
Они одновременно двигали коньками, перемещаясь по сантиметру вперед. И выглядели при этом очень похожими на – как только Отэм осмелились хотя бы подумать об этом! – пингвинов.
- Это просто потому, что мама – девчонка и не такая умная, как парни.
Отэм подняла глаза, когда Сэм повернул голову, чтобы посмотреть на нее: на его лице явно было написано чувство вины.
- Э-э-э… не помню, чтобы говорил такое...
Приподняв бровь, Отэм попыталась не рассмеяться:
- Плохо врешь.
Сэм усмехнулся, и они с Коннером медленно покатились по льду. Леклер отпустил сына на середине поля между центральной линией и линией ворот, затем выстроил перед ним шайбы. Даже в щитках и шлеме Коннер рядом с отцом выглядел очень маленьким.
- Можешь подать мне те клюшки? – попросил Сэм, указывая на скамейку позади Отэм.
Та скинула свою объемную куртку и положила ее рядом. Натянула рукава темно-синего кардигана и поправила широкий красный ремень на талии, прежде чем взяла две клюшки «Рибок». Одну длинную и одну короткую. На рукоятках и крюках обеих была туго намотана клейкая лента. Номер Сэма, шестнадцать, был написан черным маркером на обеих рукоятках.
Так осторожно, как только возможно, Отэм сошла с коврика на лед и, пробуя поверхность, несколько коротких мгновений стояла неподвижно, чтобы удостовериться, что не шлепнется на задницу. Подошвы красных балеток не сильно скользили, так что она осторожно двинулась к Коннеру.
Холодный воздух полз вверх по ее обнаженным ногам, а хлопья снега залезали в туфли. Каток казался больше с этой стороны плексигласа. И длиннее.
Отэм передала Сэму и Коннеру клюшки и, почувствовав, что туфли заскользили, раскинула руки в стороны, чтобы удержать равновесие.
- Ой.
Сэм бросил клюшку и схватил Отэм здоровой рукой.
- Теперь я знаю, от кого у Коннера такое плохое чувство равновесия.
- У меня хорошее чувство равновесия. – Она подняла взгляд. Прямо к голубым глазам. Коньки придавали Сэму дополнительных двенадцать сантиметров, так что теперь роста он был где-то сантиметров сто девяносто шесть или около того. – Просто не на льду.
Отэм повернулась, чтобы сделать несколько шагов, но хватка на ее руке стала крепче.
- Возьми меня под руку.
- Не хочу потянуть тебя за собой, если упаду.
Сэм отпустил ее и оттопырил локоть.
- Ты не такая уж большая, чтобы утянуть меня за собой.
Стараясь касаться его как можно меньше, Отэм просунула руку ему под локоть и положила ладонь на бицепс. От Сэма исходил жар, согревший кончики ее замерзших пальцев. Горячий, потный тестостерон впитывался в ее кожу, и непрошенное воспоминание о его жаркой, влажной коже, прижатой к ее, заставило пульс Отэм участиться. Воспоминание было чисто физическим, тепло разлилось по ее руке и груди, и она выпалила:
- Боже, ты такой горячий.
Сэм тихо рассмеялся.
- Спасибо. Ты тоже горячо выглядишь в этом платье, и я понятия не имею - почему. Оно вроде как старомодное.
Отэм посмотрела вниз на свое платье:
- Оно винтажное.
- Винтажное значит старое.
- Некоторые вещи с возрастом становятся лучше. Например, вино или сыр.
- И виски, и секс.
Она на эту уловку не попадется.
- Когда я сказала, что ты горячий, то говорила о температуре.
- Да. Я знаю.
Отэм скользнула взглядом по четким линиям его идеального подбородка к голубым глазам.
- Я замерзаю.
- Здесь не так уж холодно, - возразил мужчина, который излучал жар, будто кровать с горячими углями.
Они ступили на резиновый коврик, и Отэм отпустила руку Сэма, сжав ладонь, чтобы удержать тепло.
- Хочешь пойти в раздевалку? Там потеплее.
Отэм посмотрела мимо него туда, где Коннер бил по шайбам и вдруг, без какой-либо на то причины, упал на попу.
- Я посмотрю на вас с Коннером.
Отэм села на скамейку и укутала обнаженные ноги курткой.
- Сиди смирно.
Сэм направился к туннелю, а Отэм смотрела, как сын поднимается на колени.
- Ты в порядке? – крикнула она.
Коннер кивнул. Шлем съехал ему на лоб, когда парнишка уперся коньком и встал. Теперь Отэм понимала, что должна была переодеться, прежде чем везти сына на каток. В какие-нибудь лыжные штаны и меховые ботинки, но голова у нее была занята последними приготовлениями к завтрашней пятидесятой годовщине свадьбы Крамеров.
Пятьдесят лет. Она сложила руки на груди и подвигала плечами, чтобы согреться. Ее родители не прожили вместе и пятнадцати лет, не говоря уж о пятидесяти.
Бабушка умерла раньше пятидесятой годовщины, а собственная свадьба Отэм...
Ну, та даже не считалась настоящей, и если бы не беременность, Отэм никогда бы не увидела Сэма снова. Тот факт, что нашлись люди, которые праздновали пятьдесят лет, заставлял ее думать, несмотря на циничную сторону ее характера, что такое все же возможно.
- Вставай.
Черный свитер с логотипом рыбы заслонил от Отэм Коннера. Здоровой рукой Леклер держал темно-синее с зеленым одеяло.
Отэм встала, и он набросил одеяло ей на плечи и пока закутывал до самого подбородка, куртка упала к их ногам.
- Ты уверена, что не замерзнешь?
Отэм кивнула, и его пальцы коснулись ее подбородка.
- Ты двигаешь рукой.
- Я могу двигать рукой, - сказал Сэм, глядя ей в глаза. – Но не плечом.
- Я готов, пап, - окликнул его Коннер.
- Сейчас буду, приятель. – Большой палец скользнул по щеке Отэм. – Помнишь тот день, когда мы были в моей ванной и говорили о твоем маффине?
- Ты имеешь в виду мои кексы?
Сэм улыбнулся:
- Я думал, мы говорили о твоем маффине.
- Ты был накачан лекарствами. – Она попыталась не засмеяться. – Речь шла о кексах.
- Мне нравятся маффины.
Ага. И все на планете отлично знали это.
- И что?
- Просто я, может, нарушил границы дозволенного, говоря о твоем маффине, но поскольку мы просто говорили о твоих кексах, тогда я…
- Сэм, что ты делаешь с этой бедной женщиной? – перебил его низкий голос. Отэм повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, выходившего из туннеля. От удивления Тай Саваж остановился. – Почему ты пристаешь к организатору свадеб?
- Привет, - сказала Отэм. – Как дела?
- Отлично. – Саваж перевел взгляд с Сэма на нее. – Очевидно, ты знаешь Сэма.
Тот опустил руки.
- Отэм – моя бывшая жена.
Бывшая жена? Обычно ее представляли матерью Коннера.
Темные брови Тая взлетели вверх.
- О.
Отэм привыкла к такой реакции. Очевидно, что она была не во вкусе Сэма.
- Что ты задумал?
- Просто просматриваю записи.
- Есть кто-нибудь многообещающий? – спросил Сэм весь такой бесстрастный, как будто это не он только что говорил о маффинах и кексах.
- Малыш из России и второкурсник из Сиракуз с охрененным щелчком.
- Смотришь новичков?
- Ага. У нас слишком много подобных тебе примадонн.
- Папа!
Сэм повернулся к Коннеру:
- Иду.
- Был рад снова увидеться, Отэм. – Тай повернулся и бросил через плечо: - Если увидишь Джулса, скажи, что я ищу его. – Затем ушел, и звук его шагов постепенно затих.
- Как думаешь, теперь не замерзнешь?
Отэм кивнула и, когда Сэм вышел на лед, наклонилась и подняла куртку. Сэм подъехал к Коннеру и поднял свою клюшку.
Они кидали шайбу туда-сюда, а Отэм наблюдала, как Сэм останавливается, чтобы коснуться головы или спины сына, и терпеливо помогает ему, когда тот падает.
Коннер с отцом катились рядом. Сэм, казалось, делал это легко, плавно, а Коннер напрягался, покачивался и почти падал на каждом сантиметре. Сэм что-то сказал, его низкий голос смешался с детским голоском Коннера. Они засмеялись, и сердце Отэм подпрыгнуло в груди.
Одеяло соскользнуло у нее с плеч и упало до талии, когда Отэм полезла в карман куртки. Она вытащила свой блэкберри, прежде чем ее сердце сжалось. Прежде чем она растрогалась от этого зрелища. Отэм прочитала почту, послала смс Шилох и подправила календарь в телефоне. В пятницу после Дня благодарения они с Коннером уезжают на миниканикулы. Им нужно выехать рано утром, но в этом году День благодарения – праздник Сэма, что раздражало, потому что он был канадцем и в третий четверг ноября не праздновал День благодарения. Обычно, если этот праздник выпадал Сэму и если тот проводил его в городе – большая редкость, - он оставлял Коннера у себя на ночь. Отэм хотела поговорить с бывшим об этом и чертовски надеялась, что он позволит Коннеру вернуться ночевать домой, чтобы они могли выехать с рассветом. Это будет первый День благодарения за долгое время, когда ей не надо готовить ужин для брата и Коннера. Сын проведет праздник с Сэмом, Винс – на работе, и она сможет посвятить себе целый день.
- Вы кого-то ждете?
Отэм подняла взгляд по черно-коричневым клетчатым брюкам, черной рубашке и разноцветному галстуку, выглядывавшему из-под персикового свитера в ромбик. Мышцы распирали рукава и воротник рубашки незнакомца. У него был загорелая кожа, черный ежик волос и глаза насыщенного зеленого цвета.
- Жду своего сына. – Отэм показала на лед, где Коннер снова стоял между коньками Сэма.
- Вы мама Коннера?
- Ага.
- Я Джулиан. – Он присел рядом с ней. – И думаю, вы будете планировать мою свадьбу.
- А. – Она посмотрела на его свитер пастельных тонов и сказала: - Вы жених Бо Росс. – И протянула руку: – Рада познакомиться.
Джулиан сжал ее ладонь.
- Рад, что вы отговорили Челси и Бо от двойной церемонии. Иногда они заканчивают предложения друг за друга, и я боялся, что в итоге возьму в жены не ту сестру.
Отэм улыбнулась. Она общалась с близнецами очень недолго, но считала, что волнения Джулиана оправданы. Еще она подумала, учитывая предпочтения Джулса в моде, что, наверное, хорошо, что Бо любит белое и черное.
- Отличное повседневное платье.
Отэм подняла брови и отпустила его руку. Он знает, что такое повседневное платье?
- Спасибо. Я купила его в «Ле Фрок». Маленький винтажный магазинчик на Пайн.
- Я знаю, где это. Прошлым летом купил там костюм из акульей кожи.
- Синий?
- Ага.
- Я помню его. Могу поспорить, он отлично смотрится.
- Я единственный, кому он нравится. – Джулиан пожал плечами. – Я познакомился с Коннером несколько недель назад после Матча звезд. – Он посмотрел в лицо Отэм. – Ты не такая, какой я представлял бывшую жену Сэма.
- Не длинноногая, большегубая супермодель?
- Нет. Ты симпатичней, чем его супермодели.
Отэм рассмеялась:
- Ну да.
- Серьезно. До сегодняшнего дня я считал, что у Сэма ужасный вкус в женщинах, но ты – приятный сюрприз. Великолепная рыжуля.
Его слова были такой вопиющей ложью, что Отэм засмеялась еще сильнее. Она чуть толкнула его в плечо, как будто он был Винсом. Он и сложен был как Винс.
Услышав шш-шш коньков по льду, Отэм подняла взгляд. В нескольких метрах от них в облаке белого снега остановился Сэм, и его голубые глаза были ледяными, когда он посмотрел на Джулиана.
- Тебя ищет Саваж, девчонка.
***
Взяв из холодильника замороженный горох, Сэм закрыл дверцу, засунул пачку под толстовку и прижал к плечу. Прошел по гостиной к огромным окнам и посмотрел на город и бухту внизу. Когда он увидел, как Отэм смеется с Джулианом, касается его, вся такая расслабленная и дружелюбная, что-то внутри него разломилось. Прямо на две части, и он обозвал Джулиана девчонкой. Не то чтобы у него возникали какие-то проблемы с оскорблением мужчин. Даже мужчин, к которым он хорошо относился. А к Джулиану он относился хорошо. Но обычно Сэм знал, почему оскорбляет другого парня.
«Ты точно можешь приглашать сюда любую женщину, которая тебе нравится, - сказала ему Отэм тогда. – Так же как и я могу приглашать в свой дом любого, кто нравится мне». До того дня Сэм никогда по-настоящему не задумывался о том, что она кого-то приглашает. Домой или куда-то еще. Может, потому что Коннер никогда не упоминал о других мужчинах за исключением Винса. Так что Сэм всегда просто считал, что в жизни Отэм никого нет. И никогда не задумывался, есть ли у нее бойфренд, сексуальный партнер или просто случайная связь.
А теперь задумался. И задумался, почему чувствует себя неуютно при мысли об Отэм с кем-то. Сэм хотел бы сказать себе, что все это потому, что он не хочет, чтобы его сын знакомился со случайными бойфрендами. Что мужского присутствия Винса и так более чем достаточно в жизни парнишки. Но дело было не только в этом. Может, Сэм просто не хотел думать о ком-то, кто спит в постели бывшей жены, крепко прижавшись к ее гладкой коже, в доме, который технически купил он.
Нет, дело было и не только в этом. Сэма не заботили деньги, которые он выплачивал в качестве алиментов Коннеру. Хотя не мог сказать того же о ком-то, прижавшемся к Отэм. Но из всех мужчин на планете он меньше всех имел право возмущаться из-за кого бы то ни было, прижимавшегося к Отэм. Он знал это, но это не мешало ему думать о ней в последнее время.
Очень часто. Отэм и тот уикенд в Вегасе продолжали всплывать в памяти Сэма как сон, от которого он не мог избавиться. Как жаркий, туманный сон, наполненный безрассудным желанием и всепоглощающей потребностью.
Может быть, все это происходило из-за того, что Сэм стал проводить больше времени с Коннером и чаще видеть Отэм. Может быть, потому что обычно он был на выездных играх, а в эти последние дни у него появилось слишком много свободного времени, и он стал думать о том, как заполучить в свою постель бывшую жену. Может, потому что уже некоторое время в его постели никого не было.
Может быть, потому что он просто скучал.
Чем бы это ни было, может быть, пришло время с этим разобраться.
ГЛАВА 12