Столь важное для переводчика (и, естественно, не только для него) умение писать и говорить хорошим слогом не ограничивается способностью хорошо строить отдельные высказывания (предложения). Не менее важно уметь из этих высказываний построить хороший текст. Для этого полезно знать об основных принципах его построения.
Любая логично построенная речь развертывается по определенной схеме, представляющей собой цепочку так называемых тем и рем.
Тема представляет собой как бы исходную точку предложения – то, что, по мнению автора, уже известно адресату, а рема – то собственно новое, что ему сообщается. Это соотношение удобнее всего показать на примерах (темы выделены курсивом, ремы – жирным шрифтом):
1. Австрийская делегация вчера посетила выставку.
2. Вчера выставку посетила австрийская делегация.
3. Австрийская делегация посетила выставку вчера.
Разное тема-рематическое членение этих высказываний находит свое подтверждение в том, что каждое из них «отвечает» на «свой» вопрос.
Сравните:
1. Что сделала австрийская делегация?
2. Кто вчера посетил выставку?
3. Когда австрийская делегация посетила выставку?
В хорошем тексте темы и ремы отдельных высказываний должны выстраиваться в определенную последовательность, которая обеспечивает беспрерывное восприятие содержания.
Существует несколько способов тема-рематического сцепления отдельных высказываний, позволяющих выстроить в тексте тема-рематическую цепочку, обеспечивающую «плавное» беспрерывное восприятие содержания:
1. Рема предыдущего высказывания выступает в качестве темы последующего:
Вчера наши спортсмены прибыли в столицу Олимпиады. Она находится на берегу моря.
2. Тема предыдущего высказывания фигурирует и в качестве темы следующего высказывания (как бы повторяя ее):
Делегация прибыла в столицу. Членов делегации на вокзале встречал мэр города.
Последний пример подсказывает нам, что возможен более сложный способ порождения тема-рематической цепочки: когда тема или рема предыдущего высказывания не просто переходит практически в неизменном виде в тему последующего высказывания по принципу переноса с целого на частное, с частного на целое, по сходству, по ассоциации и т.д.
Например:
Делегация прибыла в столицу. В столичном аэропорту ее встречали представители общественности.
Или: Он поэт. А поэзия, как известно, требует таланта.
4. Темой последующего высказывания становится смысл предыдущего. Например:
В телеграмме сообщалось о гибели самолета. Необходимо было срочно принять меры для спасения оставшихся в живых пассажиров и членов экипажа.
Поскольку правильное построение тема-рематической цепочки обеспечивает «плавное», без скачков и сбоев, восприятие содержания текста, переводчик должен уделять и этой стороне своей работы достаточное внимание.
Количественный аспект языковой нормы и узуса. Учет в переводе различий частотных характеристик речи
Языковые и речевые нормы отличаются друг от друга не только в качественном, но и в количественном аспекте. Нередко та или иная категория языковых средств в текстах на разных языках встречаются с разной частотой. Такие различия необходимо учитывать в переводе. Без этого переводной текст приобретает неестественное звучание (своего рода иностранный лексико-грамматический «акцент»), что, разумеется, отрицательно сказывается на эквивалентности его восприятия.
Из-за различий языковых систем, норм и узусов переводчик не всегда может добиться узуальной адекватности на небольшом отрезке текста. Поэтому задача переводчика состоит не столько в том, чтобы текст перевода был равноузуален каждому отрезку исходного текста, сколько в том, чтобы текст перевода в целом по своей узуальности приближался к исходному тексту.
Проблемы передачи содержания в переводе
Содержание текста как понятие и явление
Когда мы говорим о содержании текста, то это не означает, что оно находится непосредственно в тексте – в сочетании букв и звуков. Содержание текста – это мысли и чувства, наглядные образы, вызываемые текстом в нашем мозгу. Иначе говоря, содержание текста находится вне самого текста – в голове отправителя и в голове адресата.
Строительным материалом, из которого создаются тексты, являются языковые знаки. Наиболее типичный языковой знак – слово. Содержание текста, словно мозаика, складывается из разнообразных значений языковых знаков. Поэтому понять, что есть содержание текста, можно только, получив представление о том, что есть языковой знак и каковы его значения.
Под языковым знаком в современной лингвистике принято понимать звуковой или графический комплекс, соответствующий слову. Непосредственно в знаке мы не обнаружим его значения. Современная лингвистика определяет значение знака как его отношение к чему-то, лежащему вне него. Иными словами, языковые знаки имеют для нас значение, способны нести содержание лишь постольку, поскольку они уже заранее – еще до того, как употреблены или восприняты нами в тексте, - соотнесены через наше сознание с чем-то вне самого знака. Таких отношений несколько.
1. Знак соотнесен с денотатом – тем предметом, явлением реальной действительности, обозначением которого является знак. Отношение знак – денотат позволяет, например, говорящему отсылать слушающего к определенному денотату, а тому - находить предмет по его знаку. Так, если один человек говорит другому: Переставь цветы со стола на подоконник, то тот переставит именно цветы, а не пепельницу, не чайник или что-то еще другое.
2. Знак соотнесен с отражением денотата в нашем мозгу. В лингвистике это отражение именуется сигнификатом. Когда нас спрашивают: «Какие цветы вы любите?», то в нашем сознании возникают образы цветов, - даже если в этот момент мы их не видим.
Сигнификат не является простым зеркальным отражением денотата. Он включает в себя помимо всего прочего разного рода «побочные» представления и чувства, традиционно связанные с денотатом. Такого рода «сопутствующие элементы значения», именуемые коннотациями, позволяют употреблять языковой знак в «непрямых» значениях. Например: Дети – Цветы жизни. Какой чудесный цветочек (о девушке). К коннотациям относятся также входящая в значение знака экспрессивно-стилистическая окраска: лицо – рожа, а также нормативно-стилистическая окраска.
Отражение денотата индивидуально. Понятие сигнификата мы распространяем только на коллективное, усредненное отражение денотата.
Далее языковой знак соотнесен с конкретными людьми, которые отправляют и получают знаки и при этом по-своему интерпретируют их. Вот как нестандартно использует слово цветы Есенин С., называя людей ходячими цветами земли:
А люди разве не цветы?
О, милая, почувствуй ты,
Здесь не пустынные слова.
Как стебель тулово качая,
А разве это голова
Тебе не роза золотая?
Языковой знак соотнесен с другими знаками языкового кода. Без этого не может быть ни знака, ни кода. Самый примитивный код должен содержать как минимум два знака. Так, популярный в революционные времена сигнал – цветочный горшок в окне - означающий, что опасности нет и можно приходить на «явку», подразумевает еще и второй – противоположный по значению знак, а именно – отсутствие в окне цветочного горшка. Вне этого противопоставления ни тот, ни другой значения не имеют.
В невероятно сложном коде, каковым является любой естественный язык, языковые знаки находятся в разнообразнейших отношениях сходства, различия, родства и т.д.
Эти обычно неприметные отношения знака с другими знаками языкового кода также становятся важным элементом содержания текста, его смысла, если они соответствующим образом обыграны создателем текста. Знак невозможен без денотата – некоторого фрагмента реальности. Даже самые фантастические понятия «баба-яга», «русалка» и т.д. имеет в своей основе реальность. Невозможен языковой знак и без сигнификата. Ведь именно через сигнификат – отражение фрагмента реальности в мозгу – знак соотнесен с денотатом. Совершенно очевидна невозможность существования знаков и без интерпретаторов – тех, кто их отправляет и получает.
Виды содержания текста
Понятие «содержание» мы относим к тексту в целом и к его относительно законченным частям, а понятие «значение» распространяется только на отдельные языковые знаки. Соответственно содержание возникает только в тексте, а значение присуще языковым единицам еще до того как они «попали» в текст, то есть они обладают им еще до того, как они употреблены в речи.
Отталкиваясь от такого толкования этих двух понятий, мы можем говорить о денотативном значении языковых единиц и денотативном содержании текста и его фрагментов.
Денотативное значение образуется отношением знака к денотату. Поскольку без денотата нет знака, денотативным значением обладает любой языковой знак. Денотативное содержание текста складывается из денотативных значений непосредственно представленных в тексте языковых знаков. Подразумеваемое содержание мы относим не к денотативному, а к другому типу содержания.
Денотативное содержание не является простой суммой механического сложения денотативных значений. Их взаимодействие в тексте носит гораздо более сложный характер. В частности, взаимодействуя друг с другом, широкие, а иногда и расплывчатые денотативные значения языковых единиц конкретизируются.
Сравните «безбрежное» значение глагола обеспечивать с его более конкретными значениями, которые он приобретает в следующих словосочетаниях: обеспечивать строгое соблюдение закона (сделать все, чтобы закон строго соблюдался), обеспечить экспедицию продуктами (дать экспедиции необходимые продукты), обеспечить свою семью (предоставить семье достаточные для хорошей жизни материальные средства). Такого рода конкретизация значения в тексте именуется его актуализацией.
Денотативное содержание представляет собой отражение только объективных свойств обозначаемых знаками предметов и явлений. К нему не относятся элементы, обусловленные субъективностью восприятия, культурно-исторической традицией и спецификой данного языка. Денотативное значение представляет собой содержание, рассматриваемое со стороны «равнодушного» субъекта. Содержание, рассматриваемое со стороны «пристрастного» субъекта, мы будем именовать сигнификативным.
Сигнификативное содержание, образуемое отношением знак – сигнификат, включает в себя помимо объективных свойств денотата, также элементы, именуемые коннотациями. В широком смысле этого слова под коннотацией принято понимать любой содержательный компонент, который, не относясь к денотативному содержанию, сопровождает и дополняет его. Однако, исходя из данного выше понятия «сигнификат», мы относим к сигнификативным коннотациям не все дополнительные компоненты содержания, а только те, которые являются фактом коллективного языкового сознания и как таковые зафиксированы в парадигматическом значении языкового знака. Различного рода индивидуальные дополнительные оттенки, привносимые говорящим или пишущим в содержание «от себя» непосредственно в речетворчестве, к сигнификативным коннотациям не относятся. Например, в одном из своих стихотворений Есенин С., описывая безрадостную глубокую осень, употребляет выражение «берез обглоданные кости ». Про эту ассоциацию («береза – кость») уже нельзя сказать, что она традиционна. Скорее, наоборот, она противоречит русскому традиционному светлому образу березы. Соответственно, будучи сугубо индивидуальной, она не является сигнификативной коннотацией.
К наиболее часто встречаемым сигнификативным коннотациям относятся:
- некоторые устойчивые для данной этнической общности ассоциации, вызываемые денотатом: вол – безропотное трудолюбие (работает как вол), der Ochse (нем. вол) – глупость, тупость;
- приписываемое денотату символическое значение: сердце, das Herz - символ чувств, у восточных народов с тем же символическим значением – печень;
- соотнесенность денотата с определенной лингвокультурной общностью: водка – традиционно русский крепкий спиртной напиток, Schnaps – аналогичный немецкий продукт, whisky – английский крепкий напиток;
- соотнесенность денотата с определенной социальной средой: изба, хата - крестьянский дом, вилла – дом богача;
- соотнесенность денотата с определенной исторической эпохой: городовой - полицейский в царской России;
- соотнесенность денотата с определенным мировоззрением: Arbeitnehmer – наемный работник (работополучатель), Arbeitgeber – работодатель (термины, употребляемые сторонниками капиталистического рыночного хозяйства);
- отношение говорящего к денотату: деловой человек – деляга;
- функционально-стилистическая окраска – показатель того, что знак преимущественно используется в рамках определенного функционального стиля;
- нормативно-стилистическая окраска – показатель преимущественного использования языкового знака в определенных ситуациях общения.
В лингвистике принято делить значение и содержание на семантическое и прагматическое. К первому относится значение, отчужденное от деятеля, т.е. того, кто пользуется знаком. Семантическое значение свойственно знаку еще то того, как он употреблен в речи. Прагматическое же содержание возникает только в речи, когда отправитель, некоторым особым образом использует знак, как бы поворачивая его непривычной стороной.
Денотативное значение и сигнификативные коннотации языкового знака составляют в своей совокупности его семантическое значение. Вся остальная информация, несомая языковыми знаками, попадает в разряд прагматического содержания или, иными словами, возникает лишь в речи при некотором «особом» использовании языковых знаков. В разряд прагматического содержания попадает, в частности, содержание на уровне интерпретатора.
Содержание на уровне интерпретатора является результатом отношения знак – интерпретатор. Общаясь, люди не просто употребляют языковые знаки в соответствии с их семантическим значением подобно тому, как используют стандартные строительные детали в соответствии с их конфигурацией. Исходя из своей интенции, ситуации и контекста, отправитель может употреблять знаки в несобственных значениях, особым образом интерпретируя их. Отправитель также может построить текст в расчете на то, что получатель сам дополнит его известной ему, получателю, информацией. И в том и в другом случае содержание текста выходит за рамки «суммы» семантических значений образующих его знаков. Поскольку эта выходящая за рамки семантики часть содержание привносится в текст интерпретатором, мы будем именовать ее содержанием на уровне интерпретатора. Обратимся к примеру. В стихотворении Тютчева В.И. «Славянам» есть следующие строки:
Еще болит от старых болей
Вся современная пора…
Не тронуто Косово поле,
Не срыта Белая Гора!
Для того, чтобы понять смысл этих строк, нужно знать, что Косово поле и Белая Гора – места, где славяне (соответственно, сербы и чехи) потерпели жестокие поражения от иноземных врагов, и эти трагические поражения надолго определили судьбы данных народов. Создавая это стихотворение, поэт рассчитывал на то, что его современникам эти факты хорошо известны. Здесь мы имеем дело с содержанием, не выраженным непосредственно семантическими значениями знаков, то есть с содержанием на уровне интерпретатора.
Прагматическим по своему характеру является еще один вид содержания. Это внутриязыковое содержание.
Внутриязыковое содержание возникает в тексте как результат отношения знак – знак. Выше уже говорилось о том, что языковые знаки находятся в разнообразных отношениях сходства и различия, родства и взаимосвязи. Обычно эти отношения не играют самостоятельной роли в тексте и поэтому остаются незаметными для участников коммуникации. Например, шагая по длинному коридору и приветствуя всех встречных словом «здравствуйте», мы абсолютно не думаем о том, что «здравствовать» является производным от слова здоровье и означает буквально быть здоровым. Однако текст можно построить таким образом, что это отношение производности перестает быть незаметным и приобретает смысловую роль.
В фантастическом рассказе Горького «О черте» описывается, как черт поднимает из могилы скелет некоего писателя и приветствует его:
- Здравствуйте! – сказал черт.
- Не могу, - кратко ответил писатель.
- Извиняюсь за мое приветствие, - любезно сказал черт.
Суть возникающего при этом эффекта всегда одна: определенная особенность внутреннего устройства языкового кода, в других случаях ничего не вносящая в содержание текста, становится существенным элементом содержания. Достигается это путем противопоставления языковых знаков на основе их сходства или различия.