В теории перевода и переводческой деятельности одной из основных проблем является проблема переводимости – непереводимости.
Существует много точек зрения в этом плане. Проблема переводимости – одна из старейших теоретических проблем перевода. Эта проблема возникает всегда, когда делаются попытки сформулировать требования к переводу.
Основными требованиями являются адекватность, верность и полнота. Считается, что в верности и полноте передачи средствами одного языка всего, что выражено на другом языке, лежит отличие собственно перевода от переделки, пересказа, сокращенного изложения, т. е. от всякого рода «адаптаций».
С нашей точки зрения принципиальная переводимость существует. Когда речь идет о народах, стоящих примерно на одном уровне культуры и научно-технического развития, то все, что выражено на одном языке может быть выражено и на другом, т. е. перевод возможен.
Здесь две стороны одной проблемы. Если перевод рассматривать как преобразование информации, при котором не происходит никакой потери, а передается все содержание и форма оригинала, то такое точное преобразование принципиально невозможно. Если перевод рассматривать как речеязыковую деятельность, направленную на передачу и прием сообщений, т. е. необходимую для межъязыковой коммуникации, то проблема переводимости решается положительно.
В данном случае существующая обстановка передачи информации подсказывает, что должно быть передано адресату. В художественном переводе необходимо довести до читателя в первую очередь стиль автора произведения – при синхронном переводе достаточно ограничиться передачей смысла.
Однако это не исключает адекватности и полноты передачи подлинника. Для достижения этой цели прежде всего необходимо широко использовать при переводе все богатство русского литературного языка. Все ошибки в переводе возникают от незнания родного языка.
Эквивалентность – мера соответствия текста исходному тексту, вне зависимости от цели перевода. Главное для перевода – коммуникативная функция. Классификация речевых функций: 1 Эмотивная – высказывание ориентируется на отправителя сообщения. 2. Волеизъявительная – установка на получателя. 3. Референтная – установка на содержание сообщения. 4. Фатическая – проверка на наличие контакта. 5. Металингвистическая – устройство языка. 6. Поэтическая – установка на форму сообщения. Несохранение цели коммуникации делает перевод неэквивалентным.
Переводческая эквивалентность – реальная смысловая близость текстов оригинала и перевода, достигаемая переводом.
Главное для перевода – коммуник. ф-ия. that’s a pretty thing to say – постыдился бы.
Несохранение цели коммуникации делает перевод неэквивал.
В зависимости от того какая часть содержания передается в переводе, выд-ют несколько типов(уровней) эквив-ти.
При 1-ом типе сохраняется только цель коммуникации. При переводе пословиц, поговорок. A rolling stone gathers no moss – Кому на месте не сидится тот добра не наживет
При 2-ом типе – цель коммун. и указание на опред.ситуацию. «The telephone rang and he answered it». «Зазвонил телефон, и он снял трубку». основывается на нашем знании, того, что «снять трубку» это и значит «ответить на телефонный звонок».
ситуация, кот. всегда описываются 1 и тем же способом. (Указать, в какую сторону открывается дверь, нужно по-русски надписью «К себе» или «От себя» (англ. «Push -- Pull»)
При 3-м типе – 3 части: цель коммуникации, указа. на ситуацию и способ описания ситуации. Герой романа встречается со своей будущей женой в больнице, когда та моет пол. Они при этой встрече поссорились, и впоследствии, вспоминая причину своего агрессивного поведения, она объясняет: «Scrubbing makes me bad-tempered». В переводе романа читаем: «От мытья полов у меня характер портится». Сравнивая перевод с оригиналом, мы видим, что в нем использованы те же признаки ситуации и сохранены отношения между ними. В самом деле, в оригинале «Scrubbing» выражает причину, и такую же функцию выполняет русский эквивалент этого слова «мытье полов». По этой причине героиня становится «плохо-характерной», что и выражается в переводе теми же понятиями, хотя и другими частями речи (портиться, становиться плохим характер)
В рамках одного способа описания ситуации возможны разные виды семантического варьирования:
- степень детализации He knocked and entered. (он постучал (в дверь) и вошел)
- изменение способа объединения высказывания, опис. признаков ситуации.
-изменение направления отношений м)у признаками They had their backs to the sunshine now». Дословный перевод «Теперь их спины были обращены к солнцу» выглядит по-русски напыщенно и нелепо и в переводе читаем: «Теперь солнце светило им в спину».
При 4-м типе - Ц.К, цель коммуникации, указа. на ситуацию и способ описания ситуации. и часть значения синтаксич. структур исходного Т. используются аналогичные структуры, имеющие примерно те же значения в обоих языках. Например, английскому пассивному залогу соответствует страдательный залог в русском языке: «The house was sold for eighty thousand dollars» - «Дом был продан за восемьдесят тысяч долларов».
При 5 типе близость к оригиналу наибольшая. Э. семантики на уровне слов. «I saw him at the theatre» - «Я видел его в театре».
1,2,3 типы Э. представляют Э. при передаче функцион.-ситуативного содержания, 4,5 Э. при ПЕРЕдаче семантики языковых единиц.
Понятие переводимости связано с двумя вопросами: возможен ли в принципе перевод с одного языка на другой, и в какой степени он возможен. Кроме того, оно связано с социологическими и идеологическими вопросами, касающимися выбора текстов для перевода. Полная переводимость, т.е. воспроизведение смысла текста в полном объеме, возможна только в случае искусственных литературных языков.
Приверженцы лингвистического универсализма рассматривают различия между языками исключительно как поверхностные явления. Эти различия могут создавать практические проблемы при переводе, но, в принципе, переводимость всех текстов гарантируется биологическими и культурными факторами. Например, Роман Якобсон говорил: «Весь когнитивный опыт и все виды его классификации могут передаваться на любом существующем языке». С точки зрения универсалистов, язык состоит из двух слоев – поверхностного и глубинного. Идеи и значения создаются в более глубоком слое и могут быть представлены множеством поверхностных лингвистических структур.
На Западе переводимость любых текстов принималась за данность еще в эпоху Римской империи. А в Средние века, когда христианская Библия была переведена на самые разные языки, появилась идея о том, что «истина» может быть выражена на любом языке и, следовательно, существует независимо от языка.
Противники концепции переводимости ставят под сомнение саму возможность совершенно адекватного перевода. Они считают, что отдельные языки, различающиеся своими грамматическими и лексическими структурами, воплощают в себе разные концептуальные представления о мире. А структурная асимметрия между языками препятствует переносу концепций из одного языка в другой.
Отрицали полную переводимость и немецкие романтики – в частности, Иоганн Готфрид Гердер, Вильгельм фон Гумбольдт и Фридрих Шлейермахер. Например, Гердер считал крайне проблематичным любое межкультурное сравнение, поскольку каждая культура (и ее язык) должна оцениваться сама по себе. А Шлейермахер на своей знаменитой лекции 1813 года спросил, не является ли перевод совершенно дурацким занятием, после чего назвал переводимость «задачей столь же бесконечной, как и герменевтическое понимание».
В 20-м веке и переводимость, и непереводимость были осмыслены по-новому. Например, французский философ и литературовед Жак Деррида, который уделял проблемам перевода гораздо больше внимания, чем другие современные философы, рассматривает перевод как «критически важный объект» и «позитивную проблему». Сделав свои собственные сочинения практически непереводимыми из-за слишком активного употребления каламбуров и полисемии, Деррида поставил во главу угла «путаницу понятий», обусловленную одновременной необходимостью и невозможностью перевода. При этом, как и фон Гумбольдт, Деррида считает основным критерием отбора текстов для перевода их переводимость: чем более непереводимым является текст, тем больше он нуждается в переводе, и, напротив, легко переводящийся текст не заслуживает внимания переводчика.
Поскольку переводимость во многом определяется отношениями между языками и культурами, непереводимость обычно делится на два типа – лингвистическую и культурную. Например, американский лингвист Дж.Кэтфорд (1965) считал, что лингвистическая непереводимость имеет место в тех случаях, когда полисемия и омонимия функционально уместны в тексте, а культурная непереводимость – в случаях, когда ситуативные детали, встречающиеся в оригинальном тексте («сауна», «иглу» и т.п.), отсутствуют в культуре носителей языка перевода.
Особую разновидность культурной непереводимости представляет собой так называемая институционная непереводимость, связанная не с лингвистическими характеристиками переведенного текста, а с контекстом его употребления. В этом смысле институционно непереводимым является, например, Коран, поскольку для мусульманского мира его текст на любом языке, кроме арабского, не будет иметь никакого религиозного авторитета.