ПРАКТИЧЕСКОЕ РУКОВОДСТВО

М. Н. Гордеев

ГИПНОЗ

3-е издание

Издательство Института Психотерапии

Москва

Гордеев М. Н.

Гипноз: Практическое руководство. 3-е изд.— М. Изд-во Института Психотерапии, 2005.— 240 с.

Эксклюзивное право издания книги на русском языке

принадлежит Институту Психотерапии.

Все права защищены Любая перепечатка издания является

нарушением авторских прав и преследуется по закону

Опубликовано по соглашению с автором.

Гипноз. Как много в этом слове значений и чувств... У одних он вызывает боязнь, у других уважение, у третьих - надежду. Про­веренная тысячелетиями психотерапевтическая техника в после­дние годы обретает второе рождение.

Настоящая книга представляет собой подробное руководство по основам гипноза, в ней описываются приемы и подходы клас­сического гипноза, многообразие эриксоновского подхода в гип­нотерапии. Подробно изложены способы и методы гипнотизации, виды явных и скрытых внушений, направления гипносуггестив-ной терапии.

Автор книги - ректор Института психотерапии и клиничес­кой психологии, известный специалист в области гипноза и НЛП, врач, психолог. В книге использованы материалы его докторской диссертации, лекций и семинаров

I5ВN 5-89939-031-Х

© Гордеев М. Н., 2001, 2003, 2005

© Изд-во Института Психотерапии, 2001, 2003, 2005

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Часть

Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4.

Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9.

I. Общие принципы гипноза

История гипноза

Физиологические основы гипноза

Психологические основы гипноза

Социально-психологические аспекты

гипносуггестивной психотерапии

Гипнотический транс

Внушение

Динамика гипнотического сеанса

Сопротивление

29 32 47 55 61

Показания и противопоказания к гипнотерапии 67

Часть II. Классический гипноз

Глава 10. Основные принципы классического гипноза 70

Глава 11. Способы и этапы гипнотизации 82

Часть III. Эриксоновский гипноз

Глава 12. История 106

Глава 13. Основные навыки эриксоновского гипноза 129

Глава 14. Гипнотическая индукция 158

Глава 15. Ресурсный транс 186 Глава 16. Индукция и использование некоторых

гипнотических феноменов 193

Глава 17. Метафоры в эриксоновском гипнозе 203

Глава 18. Самогипноз 221

Глава 19. Работа с сопротивлением 225

Глава 20. Области применения эриксоновского гипноза 229

ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Гипноз... Он являлся психотерапевтическому миру под раз­ными именами: магнетизм, гипнотизм, шаманизм... Он испы­тывал взлеты и падения, признание и отвержение, ему покло­нялись и над ним смеялись. И каждый раз он поднимался с колен, куда бросали его недобросовестные исполнители, чи­новники, адепты других течений, находил в себе силы завое­вать достойное место.

Гипноз притягивает и страшит, как ребенка зовет и пугает темная комната. Малышу интересно — новый мир манит его, но в комнате темно и фантазия рисует чудовищ и злодеев. Ког­да он вырастет, он научится включать свет и осматривать ком­нату. Она станет ясной, понятной и неинтересной. Если вы хо­тите сохранить для себя тайну гипноза, вам не нужна эта книга, она не для детей, которые любят сказки, это руководство для сказочников.

Если бы нужно было написать сказку про гипноз, она мог­ла звучать так: «В одном городе жил человек. Больше всего он любил разноцветные воздушные шарики. Шарики появ­лялись в городе только по праздникам, они расцвечивали улицы, удивляли и радовали людей и улетали в высокое небо, расписывая его необычными красками. Человек настолько тосковал без шариков, что решил научиться их делать и на­шел книгу, где было подробно написано, как создаются кра­сивые воздушные шарики. Не знаю, радовался ли он шари­кам по-прежнему, когда научился их делать, ведь теперь он знал, как создается волшебство, но людям вокруг него стало радостнее...»

Перед вами книга, в которой описано, как создается вол­шебство гипноза и как поставить волшебство на службу людям. Опыт преподавательской работы показал необходимость подоб­ного руководства, описывающего как азы гипноза, так и струк-

туру сеанса, стратегию гипносуггестивной те.рапии, особенно­сти психотерапевтической тактики.

Для многих гипноз начинается с затаенных мыслей о без­граничной власти над другими людьми, над миром. Эти мысли посещали нас в детских мечтах, мы упивались ими или отгоня­ли потому, что «это нехорошо». Мы все родом из детства. И если такие мысли остались, посмотрите, не мелькнут ли детские штанишки и стоптанные сандалики где-то в уголках внутрен­него взгляда.

Мудрость гипноза начинается в тот момент, когда пропада­ет желание властвовать. Когда, колдуя над магическим крис­таллом гипноза, мы проникаем в тайны человеческой психи­ки, распутывая переплетенные нити, расправляя скомканную ткань мысли, убирая слежавшиеся комья грязи, принося по­кой и гармонию в душу, мы тоже властвуем, но над болезнью, а не над человеком.

Ученик чародея учится волшебству как ремеслу, но только тогда он станет чародеем, когда превратит свое ремесло в ис­кусство. Самое главное волшебство в жизни чародея — сотво­рение себя.

Сейчас окидывая взглядом годы, посвященные работе в гип­нозе, могу сказать, что прошел бы дорогу знаний быстрее, по­скольку до многого приходилось доходить самому интуитив­но, получая подтверждение своим догадкам позже из семина­ров зарубежных специалистов и книг. Надеюсь, что эта книга позволит вам стать отличными специалистами намного быст­рее. Удачи вам!

Гордеев М. Н.

Глава 1. ИСТОРИЯ ГИПНОЗА

Гипноз ведет свою историю с незапамятных времен. Это одна из самых больших загадок человечества. За многие столе­тия появились объяснения, как строились египетские пирами­ды, как возникали идолы с острова Пасхи, а гипноз продолжа­ет цепко хранить свои тайны, и человеческая мысль тщетно строит теории, которые затем опровергает. Гипноз остается про­стым и сложным, понятным и таинственным, самым древним видом психотерапии и самым юным.

Целебную силу внушения в древности использовали шама­ны, а затем жрецы, которые обычно связывали воздействие с различными ритуалами и церемониями, в результате которых человек погружался в транс и становился «проницаемым» для внушений. Внушался ли успех охоты, исцеление от «злых ду­хов» или предсказывалась судьба, суть действа состояла в дос­тижении измененного состояния сознания, которое мы назы­ваем трансом, и проведением внушения на его фоне. Бубен шамана, ритуальные пляски могли зачаровать, завести, пробу­дить дремлющие силы, освободить психику, мучимую перво­бытными страхами. И тогда под рокот бубна приходили виде­ния могучих прародителей, ощущения силы и спокойствия вли­вались в грудь, в руку, держащую оружие, в тело заболевшего соплеменника. Знания и умения шамана обеспечивали ему по­чет, беспредельную веру. Так продолжалось многие тысячеле­тия.

Зарождающаяся цивилизация требовала новых знаний, уме­ний, подходов. Потомки оценивают времена по развитию ре­месел, искусств, медицины. Цивилизация Египта, одна из са­мых просвещенных, широко использовала трансовые состоя­ния сознания: пророчества, обряды, медицина. Жрецы, нахо-

дясь в состоянии транса, получали послания из мира умерших и, смотря вдаль невидящими глазами, записывали их. В одном из самых древних медицинских источников — египетском па­пирусе Эберса (XVI век до н.э.) постоянно проводится мысль о необходимости сопровождать прием каждого лекарства слова­ми заклинания богов, и тогда боги даруют исцеление. Это ис­целение приносило слово, слово веры, которое требовало внут­реннего экстаза, напряжения духовных сил. А затем в целеб­ном сне богиня Изида, к которой часто обращались больные, давала облегчение, помощь.

Оценивая способы исцеления в храмах Древнего Египта, где жрецы были носителями медицинских, психологических и ок­культных знаний, можно с уверенностью сказать, что секреты гипноза были известны служителям храмов и использовались в подходящих случаях для лечения и укрепления веры.

В Греции бог-врачеватель Асклепий приносил исцеление страждущим через своих жрецов. В храме, посвященном ему, куда стекались толпы больных, они проходили сложные про­цедуры богослужения, очищения, после чего утомленные за­сыпали в специально отведенном для этого помещении — аба-тоне, где им являлся Асклепий или слышался его голос. Харак­терно, что стены храма были составлены из огромных камен­ных плит, на которых были вырезаны надписи с подробным описанием наиболее выдающихся исцелений, свершившихся в храме. Жрецы искусно усиливали эмоциональный настрой беседами, рассказами о силе бога. Вслушиваясь в их слова и читая надписи на стенах храма, паломники примеряли эти сло­ва к себе, к своим болезням, находили подобие и неистово ве­рили в выздоровление.

Веками вопросы веры и внушения стояли рядом. «По вере вашей да будет вам»,— говорил Христос нуждающимся в исце­лении. Но случаи исцеления в результате «вмешательства» осо­бенных личностей имеются и в дохристианскую эпоху. Свето-ний и Тацит свидетельствуют, что царь Пирр и император Вес-пасиан излечивали прикосновением большого пальца правой ноги. Короли Франции и Англии исцеляли своих подданных наложением руки, и эта способность передавалась от короля

его наследнику как величайшая тайна, способность, доказы­вавшая божественное происхождение верховной власти.

В XVI веке Парацельс (1493-1541) впервые использовал в своей практике магнит с целью излечения человека. Метод воз­действия на пациента с помощью магнита получил название «магнетизм». Парацельс считал, что это мистическое явление: при прикладывании магнита внутри человека происходят чу­деса и больной исцеляется. Он рассматривал болезнь как пара­зитическое живое существо и видел в магните средство борьбы с ним.

Идеи «животного магнетизма» заинтересовали венского врача и естествоиспытателя Месмера (1733-1815). В 1766 году вышла его работа «Бе р1апе1агшп тЯихи», в которой он старал­ся доказать, что взаимное тяготение небесных тел имеет влия­ние на человеческую нервную систему. Месмер предложил те­орию, по которой Вселенная пронизана особой субстанцией — магнетическим флюидом и отдельные особо одаренные лично­сти обладают способностью «накапливать» в себе магнетичес­кие флюиды, а затем непосредственно или через специальные сооружения передавать их другим людям. Вскоре Месмер пе­реехал в Париж, где его метод лечения вошел в моду.

Для лечения больных Месмер сконструировал специальные чаны, наполненные железными опилками. Сам Месмер выхо­дил в торжественной одежде и «намагничивал» чаны, прикаса­ясь к ним жезлом. Во время сеанса играла нежная музыка. Боль­ные доводили себя до состояния конвульсионного криза, они плакали, кричали, бились в судорогах. Потом их переносили в специальный зал, где они, изможденные судорогами, засыпа­ли, а очнувшись ото сна, чувствовали себя освобожденными от страданий. Слава Месмера в Париже зашла так далеко, что он не справлялся с желающими попасть к нему. И для бедняков он «намагнетизировал» дерево во дворе, чтобы, прикоснувшись, они могли «зарядиться» «магнетической энергией». Комиссия Французской академии наук провела тщательное исследование работы Месмера, описав ряд гипнотических явлений и даже отметив некоторые лечебные элементы. Члены комиссии вы­несли отрицательный вердикт, тем не менее написав гениаль-

ные слова: «Воображение без магнетизма вызывает судороги. Магнетизм без воображения не вызывает ничего». Они подчер­кнули роль психологического фактора, того самого, который Месмер не замечал, фиксируясь только на физиологических изменениях. Последователь Месмера маркиз де Пьюсегюр, в 1784 г. проводя опыты с магнетизмом, открыл явления со­мнамбулизма. Но ни это, ни возможность входить в словесный контакт с пациентом не были замечены.

В первой половине XIX века между сторонниками физиоло­гического и психологического направления развернулась борь­ба. Английский хирург Бред, считающийся основоположником | научного понимания гипноза, в 1843 году сформулировал тео­рию гипнотизма, согласно которой гипнотическое состояние достигается с помощью визуальной фиксации (позже он признал возможность словесного внушения). Для Бреда знакомство с гип­нозом началось с наблюдения за сеансами женевского профессо­ра Лафонтена с целью разоблачить его и обвинить в шарлатан­стве. Но то, что он увидел, привело к обратному результату, Бред серьезно занялся гипнозом. Он впервые ввел в науку понятие об искусственно вызванном сне, назвав это явление гипнотизмом, подчеркивая этим несогласие с теорией магнетического флюида Месмера. Бред открыл гипнабельность — свойство человека вос­принимать гипнотическое воздействие, он отметил, что люди в неодинаковой степени поддаются гипнотическому воздействию и достигают разной глубины погружения.

В эти годы начинает широко использоваться феномен ане­стезии в гипнозе. В середине XIX века сотни хирургических вме­шательств в Англии, Франции, Индии были проведены под гип­нотическим обезболиванием. Это было триумфальным нача­лом научного клинического гипноза.

В 80-90 гг. прошлого века гипноз стал темой многих иссле­дований. Во Франции исследователи разделились на две шко­лы. Главой первой из них был выдающийся клиницист-невро­лог Шарко (1825-1893), возглавлявший парижскую клинику Сальпетриер. Его сторонники придавали ведущее значение в вызывании гипноза резким физиологическим раздражителям (внезапная вспышка яркого света, громкий удар гонга и др.) и

возникающим под их влиянием физиологическим сдвигам в организме, считая психологические особенности гипноза вто­ричными, производными симптомами этого состояния. Шар-ко выделил в гипнозе три стадии — каталепсию, летаргию и со­мнамбулизм. Но он считал, что гипноз сходен по своим прояв­лениям с истерией. В этом он глубоко заблуждался. Такой вы­вод он сделал потому, что во время гипноза видел судорожные подергивания, восковидную гибкость, называемую каталепси­ей, и другие признаки, характерные для истерии.

Другие придерживались взглядов профессора терапевтичес­кой клиники в Нанси Бернгейма, утверждавшего, что гипноз не является каким-то особенным, самостоятельным состояни­ем и что все его необычные черты есть прямой результат дей­ственности врачебного внушения, осуществимого и в услови­ях бодрствования. Признавалось ведущее значение вербально­го воздействия на субъекта.

Школа Сальпетриера, включая Шарко, рассматривала гип­ноз как патологическое состояние — искусственный истери­ческий невроз. Школа Нанси считала, что это психологически нормальный феномен. В соревновании побеждают нансийцы, и теория роли внушения в гипнозе принимается и клиникой Шарко.

На рубеже Х1Х-ХХ веков после смерти Шарко и Бернгейма гипноз постепенно вытесняется психоанализом Фрейда, кото­рый негативно относился к гипнотерапии. В таком состоянии он остается до начала эры Эриксона и эриксоновского гипноза.

В России научное изучение гипноза в первую очередь свя­зано с именем В. М. Бехтерева. По его инициативе в конце XIX века гипноз был признан терапевтическим методом, имеющим психологическое и физиологическое обоснование. Теоретичес­кое обоснование и практическая ценность способствовали бы­строму распространению гипноза в медицинской среде. Бехте­рев описал различные фазы гипноза и способы его вызывания, определил направления лечебного применения.

Значительный вклад в изучение гипноза внес И. П. Павлов. В ходе его работ была создана физиологическая концепция гип­ноза как частичного по глубине и локализации сна с сохраня-

юшимся во время него очагом бодрствования (так называемым сторожевым пунктом). Наличие этого изолированного очага обеспечивает избирательность контакта загипнотизированно­го с гипнотизирующим (раппорт), составляющую главную осо­бенность гипноза. Вызывается гипнотическое состояние с по­мощью особых искусственных условий, представляющих со­бой сочетание факторов, благоприятствующих засыпанию, с воздействиями, создающими и поддерживающими бодрствую­щий сторожевой пункт, посредством которого и осуществляет­ся словесное внушение.

Вторая половина двадцатого века характеризуется трансфор­мацией гипноза в сторону недирективности, индивидуального подхода, множественности воздействия.

Книга выходит на пороге третьего тысячелетия человечества. Пока это чистая страница в истории гипноза. Хотите поставить на ней свое имя?

Глава 2.

ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫГИПНОЗА

Существует много теорий развития гипнотического состо­яния. Одна из них популярна издавна и до сих пор: гипноз по­хож на сон. Возможно это и так, и, действительно, одним из первых признаков гипнотического состояния, который броса­ется в глаза, является обездвиженность человека, что характер­но и для сна. Казалось бы, внешнее сходство очень близкое. На самом же деле все совершенно иначе, потому что функциони­рование мозга во сне и в состоянии транса принципиально от­личаются друг от друга.

С момента терапевтического изучения гипноза, который можно начать с имени профессора Бернгейма, каждый иссле­дователь пытался объяснить и понять, что является причиной гипноза, каков анатомический субстрат гипнотического состо­яния и как происходит взаимодействие гипнотизера и его па­циента. На сегодняшний момент считается общепризнанным, что основным субстратом, на который ориентировано гипно­тическое воздействие, является головной мозг. В отношении отдела головного мозга до сих пор продолжаются споры, и мы рассмотрим эволюцию этих мыслей, идей, поскольку единой теории гипноза до сих пор не существует.

Если взять за основу учение о первой и второй сигнальных системах, то встает вопрос, каким образом слова, то есть раз­дражители второй сигнальной системы, переходят в действие первой сигнальной системы, в действие мышечное, внутрен­них органов, в работу системы иммунной, нервной, эндокрин­ной. В 1886 году Бернгейм попытался описать состояние чело­века на глубине гипнотического транса как движение инфор-

мации в обход сознания. Он писал, что в обычных условиях любая идея запрашивается сознанием, им контролируется, ре­цензируется. На глубине гипнотического состояния идеи, мыс­ли трансформируются в действия, в ощущения так быстро, что контроль сознания, которое отвлечено и усыплено в ходе наве­дения транса, не успевает сработать. Он считал, что внушение увеличивает рефлекторную возбудимость органов, идеомотор-ную чувствительность, что способствует более быстрому реа­гированию, и когда сознание вмешивается, то все случившееся для него оказывается сюрпризом, свершившимся фактом. Од­нако Бернгейм не смог объяснить, каким образом информа­ция, полученная от гипнотизера, обрабатывается пациентом и каким образом она переводится в информацию, которую орга­ны тела пациента получают на своем, соматическом уровне.

В первой половине XX века одной из самых популярных школ гипноза была школа Ивана Петровича Павлова, которая создавала свою физиологическую теорию гипноза и опиралась на опыты с животными. Павлов рассматривал гипноз как час­тичный сон, как некое состояние между сном и бодрствовани­ем. Он считал, что физиологической основой гипноза являет­ся разлитое торможение, на фоне которого в коре головного мозга остаются так называемые сторожевые центры. Роль сто­рожевых центров состоит в осуществлении связи с окружаю­щим миром, в том числе со специалистом по гипнозу. Они спо­собны воспринимать другую информацию из окружающего мира, особенно ту, которая может быть значимой для безопас­ности пациента. Например, если случится пожар, то стороже­вой центр в состоянии сразу же разбудить гипнотизируемого для того, чтобы он принял меры для своего спасения.

По наблюдениям Павлова, гипноз у животного начинается с его обездвиженности, что затем переводится в гипнотичес­кое состояние. То же самое можно было отмечать и у людей, которых просят фиксировать взгляд на одной точке, фактичес­ки обездвиживая их. Однако нельзя полностью провести кор­реляцию между гипнозом у животных и у людей. Это отмечала павловская школа, которая большое значение придавала вто­рой сигнальной системе, то есть словам. Представители шко-

лы рассматривали слово как стимул настолько же материаль­ный, как и любое физическое раздражение, хотя Павлов под­черкивал, что в гипнозе важно учитывать прошлое, которое было в жизни человека. Таким образом, последователи Павло­ва большое значение придавали торможению коры полушарий головного мозга, однако продолжало оставаться неясным, как это торможение развивается и как внушение находит обходные пути для своей реализации.

В 40-х годах нашего столетия появились работы Ганса Се-лье, который представил идею стресса. Он выдвинул теорию о том, что стресс трансформируется в соматические заболевания с участием гормонов гипоталамо-гипофизарной системы. Се-лье этот процесс назвал общим адаптационным синдромом, и до сегодняшнего дня гипоталамо-гипофизарная система счи­тается преобразователем нервной информации, которая при­ходит от различных участков мозга в гормоны и биологически активные вещества, которые могут регулировать деятельность внутренних органов человека.

Поскольку вопрос, что тормозит деятельность больших по­лушарий и, наоборот, активизирует полушария либо отдельные участки в них, оставался открытым, исследователи продолжали свои поиски и наконец обратили внимание на ретикулярную формацию — сетчатое образование, которое находится в стволе мозга и связано с обоими полушариями, а также осуществляет связь с гипоталамо-гипофизарной системой и подкорковыми ядрами головного мозга, роль которых не ясна до сих пор. Фак­тически ретикулярная формация играет очень важную роль в передаче психофизиологической информации, поскольку она получает всю информацию, которая поступает от рецепторов и направляет ее в соответствующий участок головного мозга. Она может действовать как фильтр и передавать мозгу только новую информацию, отсекая старую, либо повторяющуюся и сортируя по каким-то важным признакам. Именно она способна разбу­дить мозг в случае опасности и именно она индуцирует тормо­жение деятельности полушарий головного мозга.

Важный анатомический субстрат, который помогает мозгу с пониманием относиться ко всему новому, находится в так

называемом голубоватом месте или 1осш сеш1еш, которое свя­зано как с высшими корковыми зонами мозга, так и с гипота-ламо-гипофизарной системой, в частности, с центрами, отве­чающими за механизмы поощрения, удовольствия и памяти. Отмечено, что слабые повторяющиеся раздражители уменьша­ют активность голубоватого Места и ведут к релаксации, вялос­ти, сну. Всякая новая информация увеличивает активность моз­га. Возможно, что одним из субстратов психотерапии и являет­ся именно голубоватое место вне зависимости от того, какая психотерапия проводится в данный момент.

Если говорить о коре головного мозга, то наиболее важны­ми с точки зрения гипноза являются передние отделы коры го­ловного мозга, которые связаны как с ретикулярной формаци­ей, так и с гипоталамо-гипофизарной системой. Еще Лурия отмечал, что лобные доли синтезируют информацию об окру­жающем мире, полученную через экстрарецепторы, и инфор­мацию о внутреннем состоянии человека, что они являются средством, с помощью которого регулируется поведение орга­низма. На сегодняшний день существует доказательство того, что воздействие внушения осуществляется через телесный об­раз, который создается лобными долями полушарий головно­го мозга, причем создание этого образа происходит преимуще­ственно в недоминантном полушарии.

Следует упомянуть, что полушария головного мозга имеют определенную специализацию. У правшей левое полушарие обычно является доминирующим. Информация, которая вос­принимается им, обычно является вербальной, рациональной. Левое полушарие отвечает за аналитические, конкретные фун­кции головного мозга. Считается, что в нем преобладает созна­тельное функционирование. В отличие от него правое полуша­рие считается ответственным за бессознательное. Оно более спонтанно, оно отвечает за человеческую интуицию, за абст­рактное мышление, которое может воспринимать окружающий мир целиком, которое может создавать образы, формировать чувства. Считается доказанным, что активность правого полу­шария во время транса увеличивается, в то время как актив­ность левого уменьшается. Предположительно правое полуша-

2 Гордеев

рие более тесно связано с гипоталамо-гипофизарной систе­мой и больше участвует в процессе терапевтического гипноза.

В опытах было отмечено, что, как правило, люди, легко под­дающиеся гипнозу, одновременно легко могут увидеть скры­тую связь между различными событиями, фактами, элемента­ми; именно они замечают взаимосвязь в таких психологичес­ких тестах, как «Пятна Роршаха». Появляется все больше дока­зательств, что гипнабельность является чаще всего свойством правшей, хотя это положение активно оспаривается.

Ряд исследователей предполагает, что правое полушарие производит так называемые «сырые», необработанные мысли­тельные образы, которые проявляются во время сна, при ис­пользовании метода свободных ассоциаций, в измененных со­стояниях сознания, под влиянием некоторых медицинских препаратов и обрабатываются левым полушарием. Предпола­гается, что различные идеи, которые реализуются человеком, рождаются в правом полушарии, затем передаются в левое, где трансформируются в свою окончательную форму, окончатель­ную идею. Точно также и восприятие зрительного образа или звука происходит целиком в правом полушарии и анализиру­ется, расщепляется, контролируется левым полушарием.

В процессе запоминания, хранения поступающей инфор­мации, ее воспроизведения ведущую роль играют специальные отделы головного мозга, так называемая лимбическая система, которая находится в височных долях головного мозга, особен­но ее составные структуры — миндалина и гиппокамп. Лимби­ческая система представляет собой участок, где информация накапливается, может комбинироваться, интегрироваться. Ра­зумеется, фиксация информации — это необходимое условие для различных сложных безусловных и условных рефлексов. Предполагается, что сенсорная информация, которая создала в зрительной области коры головного мозга «телесный образ», передается к лимбической системе, где она может сохраняться, объединяться с другой информацией и передаваться в гипота-ламо-гипофизарную область для реализации через активные вещества, гормоны. Кроме этого, считается доказанной роль гипоталамической области в формировании эмоций, причем

именно во взаимосвязи с лимбико-ретикулярным комплексом. Карл Прибрам считал, что именно лимбическая система играет важную роль в механизме планирования деятельности с раз­личными механизмами реализации данного планирования.

Возможно, что взаимосвязь научения и памяти играет важ­ную роль как в процессах запоминания различных ситуаций, так и в процессах психотерапии. То, что узнается и запомина­ется, связывается с конкретным психофизиологическим про­цессом, который сопровождает данное впечатление. И то, что человек переживает и запоминает во время сеанса гипноза, может забываться при пробуждении, но вновь может быть дос­тупным при повторном сеансе гипноза. Это может быть ней­рофизиологическим субстратом для известного феномена в те­рапевтическом гипнозе, который называется «диссоциация сознания и бессознательного».

Еще известный специалист в области гипноза середины XIX века Джеймс Бред предлагал под гипнотизмом понимать те слу­чаи, когда возникает состояние раздвоенного сознания и субъект после пробуждения не помнит того, что происходило с ним в состоянии гипноза, но вспоминает при повторных сеан­сах либо при схожих состояниях. В психоанализе до сих пор считается важным терапевтическим эффектом, когда при ис­пользовании метода свободных ассоциаций происходит повтор­ное осознание какого-то события, которое было вытеснено в бессознательное. Считается важным получить доступ к подав­ленной, диссоциированной памяти, чтобы интегрировать дан­ное воспоминание, проработать, прожить его, то есть убрать сформировавшуюся диссоциацию.

Существует теория, по которой гипноз сам по себе являет­ся стрессовым фактором, то есть, когда применяется гипноти­ческая индукция и гипноз приводит к измененному состоянию сознания, это помогает вспомнить другие стрессы, которые были в жизни человека. Пациент в такой ситуации имеет шанс вернуться в своих воспоминаниях как диссоциированно, так и ассоциированно к какому-то раннему моменту значимого для него стресса. Индукция гипноза может высвободить воспоми­нания о событиях, которые формально не связаны с гипнозом,

но тем не менее являются стрессовыми для данного человека. На этом основана идея эмоционально-стрессовой психотера­пии, которая активно развивалась в нашей стране Владимиром Евгеньевичем Рожновым. Он опирался в своих исследованиях на работы Селье и говорил, что существует два вида стресса: стресс, который травмирует, и стресс, который лечит.

Одним из фактов, подтверждающих диссоциацию во время гипноза, является использование гипнотической индукции для ослабления или полного удаления боли. Другим примером по­добных нейрофизиологических связей является сон, который забывается, когда человек проснулся, но который может по­вторяться, приходить вновь и вновь, и снова забываться, когда человек просыпается. На сегодняшний день существует теория Эрнеста Росси о системах памяти и обучения, зависящих от состояния. Теория основана на феномене вспоминания некой информации в сходных ситуациях. Во внимание берутся не столько психологические факторы, сколько гормоны гипота-ламо-гипофизарной системы и возможные специфические из­менения в лимбической системе и в ее связях с гипоталаму­сом.

Если опираться на молекулярно-клеточную основу, можно считать, что существует два возможных пути запоминания дан­ных реакций. Это память на молекулярно-синаптическом уров­не и память в лимбико-гипоталамусной системе, в первую оче­редь в миндалине гиппокампа. Кроме того, интересным с точ­ки зрения исследования нейрофизиологии гипноза является теория Росси о взаимосвязи ультрадианных ритмов и терапев­тического гипноза. Возможно, эта теория объясняет возник­новение психосоматических заболеваний, в основе которых может лежать вызванное стрессом нарушение ультрадианных ритмов человека.

Удалось выяснить, что источник их поддержания также со­держится в ядрах гипоталамуса, то есть находится в тесной вза­имосвязи со всеми системами, описанными ранее. При этом ультрадианные ритмы тесно связаны с балансом вегетативной нервной системы. Росси считает, что терапевтический гипноз приводит к нормализации данных ритмов. Более того, он опи-

рается на наблюдения за работой Милтона Эриксона, чьи се­ансы длились достаточно долго — от полутора до двух часов, и когда терапевт видел необходимые ему физиологические сиг­налы: менялась двигательная активность пациента, тише ста­новился голос, пациент как будто бы уходил в себя, Эриксон и производил необходимые терапевтические вмешательства, а подобный транс называл натуралистическим трансом, то есть трансом, основанным на природе человека. Росси считает, что ультрадианные ритмы, многие из которых имеют 90-минутную периодичность, и явления повседневного транса — фактичес­ки одно и то же. Использование такого натуралистического транса является полезным с точки зрения синхронизации его с биологическими часами человека.

Таким образом, в современных гипотезах большое значе­ние придается трансформации вербальной информации голов­ным мозгом через лобные доли головного мозга, лимбическую и гипоталамо-гипофизарную систему, где происходит форми­рование терапевтического резонанса с системами памяти и обу­чения, зависимыми от состояния, с помощью которых записа­ны патологические ситуации, ведущее к реассоциации пережи­того, переработанного травматического опыта.

 

Глава 3.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫГИПНОЗА

В основе теории гипноза лежит идея о двойственной природе психики, о наличие в ней сознания и бессознательного. Обычно функцию сознания сводят к контролю над жизнедеятельностью человека, над его действиями, поступками в окружающем мире, наблюдению за попытками проявления бессознательного. Как каждый человек индивидуален физически, так он индивидуален психически и проявления сознания также у каждого будут лич­ными. За поведением человека можно понять, увидеть причины такого поведения, можно прочитать его личную историю, пред­положить, как и каким образом сформировалась такая личность.

Часто люди не задумываются над тем, что они единичны, уникальны и неповторимы. Они считают, что все думают та­ким образом, ведут себя так, а не иначе, что в них нет ничего нового, особенного. И наибольшего успеха может добиться тот психотерапевт, который ссылается не на какие-то теоретичес­кие обоснования или методологические приемы, а тот, кото­рый будет опираться на свое понимание личности данного кон­кретного человека.

На протяжении жизни субъект обрастает различными соб­ственными правилами, стратегиями, убеждениями. Он знает, что хорошо и что плохо, каким образом надо вести себя. Уди­вительно, но у взрослого человека гораздо больше внутренних ограничений, чем у ребенка, потому что ребенка ограничивают другие, а взрослого — он сам. Обычно подобный опыт прихо­дит из жизненных ситуаций, в которых клиент был неуспешен, и это подрывает его уверенность: он начинает в себе сомневать­ся. Он просто ограничивает себя, чтобы подобное событие в следующий раз не повторялось.

Когда человек еще был ребенком, он приобретал новое зна­ние методом проб, и когда проба заканчивалась удачей, это ста­новилось частью опыта. Когда его поступок заканчивался не­удачей, по принципу обратной связи он получал эту информа­цию и делал что-то по-другому, то есть пытался добиться того же, чего он хотел прежде, но другим способом. Но чем взрос­лее, чем старше становится человек, тем тяжелее ему перестра­ивать себя на новые рельсы. И в какой-то момент он может пе­рестать пробовать. Он может просто отказаться от попыток сде­лать что-то по-другому. Это тоже один из вариантов выхода, который можно назвать «уходом от проблемы».

От своих забот он привыкает уходить, но, в конце концов, путей отхода становится все меньше, меньше, и он упирается в тупик. Чтобы выбраться из этого тупика, ему придется заново учиться искать иные варианты поведения, иные варианты сво­ей жизни. Задача психотерапевта — не дать готовые варианты решения, то есть найти выход, найти еще один способ ухода, а дать необходимое состояние души, которое позволит найти ре­шение, а не лазейку.

Мы предлагаем человеку снова учиться, как он учился, бу­дучи ребенком. В эриксоновском гипнозе слово «учиться» яв­ляется основополагающим. Часто терапевтическая работа скла­дывается из двух компонентов: из веры в способность произ­вести изменения и необходимости их совершить. Работа начи­нается тогда, когда человек перестает откладывать на завтра процесс трансформации. Неважно, что движет его сейчас, глав­ное, что существует мотивация произвести изменения именно сейчас, в это время, с нужной интенсивностью и настойчивос­тью. Для того чтобы человек смог произвести трансформацию своей личности, он должен поверить в вас, поверить в себя, в свои силы.

Трудно ожидать от человека, что он уверует во все и сразу. Этот путь к себе должен быть поэтапным, поступенчатым. Па­циент сначала должен поверить в малые изменения, и затем он будет способен поверить в большие перемены. Когда мотива­ция к динамике личности велика, человек способен концент­рировать свое внимание и силы на проблеме, которую он хочет<