Но пока христиане и мусульмане сражались на кровавых полях Палестины и Сирии, свежее и самое чудовищное вторжение зрело в Центральной Азии.
Основа посягательства монголов на роль в мировой истории была заложена в 1206 г., когда их вождь Темучжин успешно завершил объединение различных монгольских племен. Он немедленно принял имя Чингизхана («повелителя Вселенной») и, должно быть, понимал новый титул буквально, ибо немедленно приступил к программе неограниченных завоеваний. Программа эта могла показаться довольно глупой, ибо монголов насчитывалось не больше миллиона, а окружали их могущественные цивилизации с развитой технологией.
Чингиз, однако, удивил мир. Он был гениальным организатором, на столетия опередившим свою эпоху в военной стратегии. Он был первым человеком, который знал, как вести войну в поистине континентальном масштабе, первым человеком, понимавшим блицкриг в его современном смысле. Его всадники проходили сотни миль отдельными отрядами, чтобы собраться в нужном пункте, указанном заранее, а в пути сигналами и гонцами поддерживая связь друг с другом. Практически не сходя со своих мохнатых лошадок, монголы могли покрывать огромные расстояния со скоростью, неслыханной в условиях войны вплоть до изобретения двигателя внутреннего сгорания.
Как ассирийцы, монголы использовали в качестве оружия террор, вырезая население оптом повсюду, где оказывалось малейшее сопротивление, но всегда оставляя в живых мастеров всех сортов и используя их мастерство в следующих завоеваниях.
Чингиз умер в 1227 г., но за двадцать один год походов его армии захватили половину Китая и вломились в восточную Персию.
Чингиз смотрел на мир просто: кочевой образ жизни был единственно правильным. В идеале он был бы не прочь сровнять с землей все города и прикончить всякую цивилизацию. Его с трудом убедили оставить нетронутыми города Китая, приводя аргумент, что мастеровитые городские жители будут ему полезны.
Имея городскую базу на востоке, он мало заботился о населенных областях запада. Массовая резня в Персии и разрушение городов привели к деградации оросительных систем, которые поддерживались только совместными усилиями оседлого населения. Тяжелейший труд столетий погиб, и земли, которые были плодородными путем неустанных человеческих трудов, вновь обратились в полупустыни. Результаты этого чувствуются даже сейчас, более семи столетий спустя.
Чингизхану наследовал его сын Огадей, который расширил монгольскую столицу Каракорум, ныне мертвый город в нынешней Монгольской Народной Республике.
В 1236 г. экспедиционный корпус был направлен против Европы и одержал быстрые победы. Русь и Польша были стремительно захвачены, и монголы, уже нацелившиеся в сердце Германии, были, к счастью для европейцев, остановлены только смертью Огадея в конце 1241 г. Монгольские полководцы должны были вернуться в Каракорум для участия в выборах нового хана.
Здесь возникли некоторые трения, но в конце концов на троне в 1251 г. утвердился Мангу Хан, внук Чингиза. В течение этого десятилетия неопределенности огромная монгольская империя оставалась абсолютно нетронутой. Никто не посмел выступить против нее. Монголы называли себя татарами. Но для перепуганных европейцев они стали «тартарами» — всадниками из Тартара (Ада).
С Мангу, утвердившимся наконец на троне, монгольская программа завоевания мира была возобновлена. Брату Мангу Хубилаю была доверена задача покорения того, что осталось от Китая, в то время как другой брат, Хулагу, был назначен командовать кампанией против мусульманского мира.
Хулагу начал кампанию в 1255 г., двинувшись от Аральского моря на юго-запад. Он обошел Каспий и послал своих воинов в замкнутую долину Горного Старца. Ассасины были неуязвимы для лучших армий и самых способных генералов, которых мусульмане высылали против них, но для монголов это была детская игра. Они вымели их из долины и одним ударом лишили всякого значения. Остатки исмаилитов существуют до сего дня. С 1800 г. их вождь носит титул Ага Хана, но эти вожди известны теперь, скорее в качестве плейбоев, чем наводящих ужас убийц.
Армия Хулагу устремилась затем в Месопотамию. Вестники помчались вперед с призывом к халифу явиться перед Хулагу в качестве просителя и с приказом разрушить Багдад.
Халифом был тогда аль-Мутасим. Он ранее отказался от союза с монголами против ассасинов и теперь отказался покориться. Где и как он нашел мужество (или безумие) для этого, мы не можем сказать. На монголов это не произвело впечатления. В 1258 г. они отбросили армию, собранную халифом, стремительным броском захватили Багдад и подвергли его варварскому разграблению, продолжавшемуся много дней. Полагают, что перерезаны были сотни тысяч жителей, сокровища, накопленные столетиями, были безжалостно уничтожены.
Аль-Мутасим получил печальное отличие: он стал последним из Аббасидских халифов Багдада, династии, появившейся на арене пять столетий назад. Согласно одним рассказам, его задушили, согласно другим — забили пинками до смерти.
Но сам халифат, хотя и пришел к концу в Багдаде, не был уничтожен полностью. Ради чисто пропагандистских целей правители Египта подобрали одного из членов семьи Аббасидов, ухитрившегося избежать общего уничтожения в Багдаде, и провозгласили его халифом. Аббасидский халифат в Египте признавался только в этой стране, но он оставался там два с половиной столетия.
Еврейская община в Месопотамии с приходом монголов также практически прекратила свое существование после восемнадцати столетий пестрой истории, восходящей к эпохе Навуходоносора. Жизнь ее тускнела уже несколько столетий, и еврейское интеллектуальное лидерство переходило в другие мусульманские области, к Египту и Испании.
Но не только халифат и еврейская община перестали существовать в Месопотамии. Разрушения и истребление населения означали гибель системы орошения. Правда, она уже целое столетие переживала упадок, но со временем могла быть восстановлена, как восстанавливалась множество раз в прошлом. То, что произошло после монгольского опустошения, сделало восстановление невозможным.
Можно поражаться вандализму монголов. Каналы поддерживали высокую цивилизацию Месопотамии в течение пяти тысяч лет. Вторжения, разрушения, темные века приходили и уходили, но каналы сохранялись и богатство Месопотамии, как бы его ни растрачивали и ни проматывали, всегда возвращалось.
Теперь оно кончилось. Система каналов умерла, и Месопотамия впала в гнилую нищету, сохранившуюся до сего дня. Слава страны наконец ушла и до сих пор не вернулась.
В 1259 г. умер Мангу Хан и Хубилай наследовал ему. Он вступил на трон величайшей империи, когда-либо управлявшейся одним человеком. От Тихого океана до Центральной Европы он контролировал около 18 млн. кв. км, одну треть поверхности суши Восточного полушария. Эти рекордные размеры империи с непрерывной территорией не были превзойдены до сего дня*.
Но как раз в момент, когда Хубилай взошел на этот беспримерный трон, забрезжил первый луч заката. Ненасытный Хулагу, завершив завоевание Месопотамии, двинулся в Сирию.
Как ни странно, некоторые группы населения его приветствовали. Главная жена
* Ошибка автора. Российская империя, а вслед за ней Советский Союз занимали более 22 млн. кв. км непрерывной территории. Другое дело, что три четверти этой территории составляли (и составляют) бесплодная тундра, тайга и пустыни, абсолютно непригодные для сколько-нибудь значительного заселения и хозяйственного освоения, за исключением добычи полезных ископаемых. (Примеч. перев.)
Хулагу была несторианка, и монгольских вождей вообще интересовало христианство. Христианам Среднего Востока монголы казались потенциальными союзниками в борьбе против мусульман.
Но одна мусульманская держава еще стояла на пути монголов. В Египте правили наследники Саладина, но фактический контроль над страной находился в руках своеобразной военной касты рабов — мамелюков (от арабского слова, означающего «раб»). Вождем мамелюков в момент, когда не знавшие пи единого поражения монголы готовы были броситься па Египет, был Бейбарс, огромный человек, исполненный ярости и почти маниакальной храбрости. Он повел своих мамелюков в Сирию, и в 1260 г. близ Дамаска они встретились с монголами. Бейбарс лично возглавил бешеную атаку, которая сломила монгольскую армию!
То было первое поражение, понесенное монголами за полстолетия непрерывной экспансии. Оно спасло Египет, по эффект от него был значительно больше. Оно показало миру, что всадники из Ада, демонические татары, могут быть разбиты. Расширение монгольской империи остановилось.
Персия и Месопотамия остались под властью Хулагу даже после того, как победа Бейбарса остановила монголов. Хулагу сделался Иль-Ханом (губернатором страны), и его наследники также назывались ильханами.
Вначале ильханы были настроены антимусульмански. Сын Хулагу, который наследовал ему в 1265 г., был (как и его отец) женат на христианке, византийской принцессе. На христиан в его владениях смотрели благосклонно, предпринимались попытки завязать дипломатические связи с государствами Западной Европы. Население страны, однако, упрямо оставалось мусульманским.
В 1295 г. на трон взошел новый ильхан Газан, и с ним наконец период борьбы с неизбежным пришел к концу. Он принял обращение в ислам, и «холодная война» между правителями и управляемыми закончилась. Он также официально провозгласил независимость от центрального монгольского правительства. (Хубилай умер в 1294 г., и с его смертью монгольское единство развалилось.)
Теперь монгольское правление смягчилось. Китай в это время ввел в обращение бумажные деньги, и там, где население доверяло этим бумагам, они стали удобным заменителем металлических монет. Ильханы, сделавшиеся теперь прогрессистами, попытались ввести новую систему в собственном королевстве. Попытка провалилась. Люди не принимали лоскутки бумаги с надписями на них в обмен на ценные вещи. Возник финансовый хаос, и эксперимент пришлось прекратить.
Интеллектуальная деятельность оживилась, при ильханах активно работал ученый по имени Рашид аль-Дин. Он родился в Хамадане около 1250 г., стал врачом, служил как визирь и составил историю монголов. При этом он писал также об Индии и Китае, и даже об отдаленной Европе, то есть обо всех народах, затронутых монгольским завоеванием или давлением. То была первая попытка создать всемирную историю — впервые такой проект был предпринят в близком к современному смысле.
Оттоманы
Монгольский ураган уничтожил последние остатки сельджукского господства. Явилось, однако, новое турецкое племя и добилось преобладания по мере того, как власть монголов тускнела.
Первой значительной фигурой в этом новом племени был Осман I. При нем и его наследниках племя приобрело известность под именем турок-османлисов, или, чаще (хотя и неправильнее), оттоманских турок.
Осман сделался вождем в 1290 г. и начал распространять свою власть в Малой Азии. При его сыне Орхане I, наследовавшем трон в 1326 г., была занята остальная Малая Азия. В 1345 г.
Орхан воспользовался гражданской войной в Византии, форсировал проливы, и турки впервые появились в Европе.
Турецкие силы упорно сжимали византийскую территорию, пока у империи не остался почти один Константинополь. К 1391 г. оттоманский султан Баязет I устроил практически постоянную осаду. Он был на пороге захвата города, когда новое и неожиданное нападение с Востока отвлекло его внимание.
Нападение возглавлял завоеватель, претендовавший на происхождение от Чингизхана, и действительно, он, кажется, обладал всей мощью легендарного Чингиза. Никто не мог устоять против него. Имя его было Тимур, но он был более известен под прозвищем Тимур-ленг («Тимур хромой»), переделанным европейцами в Тамерлан.
Центр его владений находился в Самарканде, около 1000 км к востоку от Каспийского моря, и он добился верховенства над большинством уцелевших монгольских княжеств. Он даже проник глубоко в Россию, заняв в 1382 г. Москву*.
Силы ильханов Персии были к тому времени настолько ослаблены и подорваны, что они не оказали серьезного сопротивления. К 1395 г. Тимур захватил все их владения, затем отправился походом в Индию, взял Дели и разграбил его.
Ему было тогда почти семьдесят, но ужасный старик не позволял возрасту остановить его. В 1400 г. он вторгся в Сирию и восстановил престиж Центральной Азии после неудачной попытки Хулагу, ибо он встретил армию мамелюков, разгромил ее и занял Дамаск.
Затем он бросился на Багдад, который еще держался. В 1401 г. он взял город, и если разграбление было не столь разрушительным, как при Хулагу, то лишь потому, что разрушать уже было почти нечего. Около 20 тыс. жителей было перерезано.
Наконец Тимур вторгся в Малую Азию, и именно это отвлекло Баязета от осады Константинополя. В 1402 г. Тимур встретил турецкую армию у Анкары, в центре полуострова, и раздавил ее. Оттоманские владения были потрясены до самого основания, и гибнущему остатку Византийской империи были подарены последние полстолетия жизни.
Власть Тимура простиралась, грубо говоря, на земли, составлявшие когда-то империю Сасанидов. Теперь он подготовил большой экспедиционный корпус и к концу 1404 г. повел его на восток, чтобы завоевать Китай. Но это ему не удалось.
* Ошибка автора. Тимур никогда не брал Москву, Москву брал хан Тохтамыш. Напротив, не исключено, что ужасающий разгром, которому подверг Тимур поволжские татарские ханства, существенно и надолго подорвал их боеспособность, облегчив Москве борьбу с ними вплоть до эпохи Ивана Грозного. (Примеч. перев.)
Возраст побеждает всех. Тимур умер через месяц после начала похода, и его тело было отослано назад в Самарканд.
В столетие после смерти Тимура на Среднем Востоке царила неразбериха, а его наследники ссорились между собой. Власть их медленно дробилась и клонилась к упадку, а власть оттоманских турок возрождалась.
В 1451 г. султаном возрожденной Оттоманской империи стал Мохаммед II. Он вновь осадил Константинополь и в 1453 г. взял его, наконец. Последний византийский император Константин XI пал в битве, храбро сражаясь. Так, через пятнадцать столетий окончилась линия правителей, восходящая к императору Августу.
Константинополь под новым именем Стамбул сделался столицей Оттоманской империи и остается турецкой столицей до сего дня.
Возрождения Персии пришлось ждать дольше. Оно пришло через благочестивую персидскую семью Сефевидов, основатель которой Сафи аль-Дин жил во времена Хулагу.
К 1501 г. один из членов семьи по имени Исмаил захватил город Тавриз примерно в 240 км к западу от Каспийского моря и отсюда установил власть над Персией. Страна с давних пор была ареной идейной борьбы между суннитами и шиитами, но на этот раз подъем переживали сунниты. Исмаил I, однако, трудился над возвращением своих подданных к шиизму и преуспел в этом. Со времени его правления в Персии преобладают шииты.
Оттоманская империя, с другой стороны, оставалась фанатично суннитской и глядела на подъем Персии с величайшим неудовольствием. В 1512 г. султаном стал Селим I. Его прозвали Селим Угрюмый, и он действительно был угрюмым воином. В 1516-м и 1517 гг. он завоевал Сирию и Египет, присоединив их к своим владениям. В Египте он захватил в плен последнего из Аббасидов, бежавших туда из Багдада после монгольского разгрома. Согласно позднейшим историям, Селим вынудил последнего Аббасида передать ему титул халифа. Позднейшие оттоманские султаны прочно за него держались.
Селим также померился мечами с Исмаилом. Вожди суннитов и шиитов сошлись у Халдирана в Армении 23 августа 1514 г. Селим победил и захватил контроль над областью к западу от Каспия, откуда двенадцать лет назад Исмаил начинал собственную карьеру завоевателя.
Исмаил, однако, устоял. Когда Селим повернул на юг в Сирию и Египет, Исмаил ухитрился воспрепятствовать дальнейшему продвижению турок на восток. Он сумел даже установить свою власть над Месопотамией, которая, как и Персия, сделалась шиитской.
Дуэль, которая так долго шла из-за Армении и Месопотамии между римлянами и персами, потом между христианами и мусульманами, возобновилась в третий раз на новой основе. На этот раз это были сунниты против шиитов и дуэль продолжалась четыре столетия.
Глава 12. ЕВРОПЕЙЦЫ
