В конце 1978 г. кардинал Поль Филипп ОР[251], префект КВЦ, вызвал в Рим протопресвитера Георгия Рошко и назначил его визитатором для русских католиков византийского обряда. При этом он сообщил, что Конгрегация потеряла связь с большинством духовенства апостольства. Ранее формальным главой русского служения был епископ Андрей Катков MIC. В своей деятельности он опирался на ресурсы семинарии Руссикум, ректор которой поддерживал связь с бывшими выпускниками. Кроме того, с Руссикумом были связаны иезуиты византийского обряда. Организационная и информационная деятельность апостольства осуществлялась во многом благодаря Обществу Иисуса.
Конгрегация была не в состоянии назначить Рошко жалования в период исполнения им должности, но обещала оплачивались дорожные расходы для посещения им приходов и миссий по всему миру. Для материального содержания ему была оставлена должность во французской организации «Католическая помощь». Он оставался также формальным настоятелем парижского прихода Св. Троицы. Это было связано с тем, что, следуя заветам протопресвитера Гречишкина, прихожане отказывались принимать настоятелей иностранцев.
Кардинал Поль Филипп пытался добиться посвящения Рошко в сан ритуального епископа, но безуспешно. Сам Рошко считал, что епископское достоинство имеет смысл только в случае реальной юрисдикции[252]. Рошко не побоялся заявить об абсурдности организации русского служения, когда во главе его стояли ритуальные епископы с титулом «рукополагающих прелатов» без какой-либо реальной власти. В течение года Рошко посетил несколько главных центров апостольства и подготовил предварительный отчет о состоянии дел.
В апреле 1979 г. отец Георгий Рошко отправил доклад кардиналу Полю Филиппу: «С тех пор, как Вы соблаговолили доверить мне в январе 1979 г. пост Полномочного Визитатора Конгрегации Восточных Церквей, я постарался проанализировать положение, в котором находятся около сорока епархиальных и монашествующих священников, подвизавшихся в русском католическом служении по всему свету. Ситуация весьма тревожна. С самого времени создания Руссикума в 1929 г. священники эти, исключая лишь монахов, - как стадо без пастыря. Подобное положение не ускользнуло из поля зрения бывшего ректора Руссикума отца-иезуита Филиппа де Режиса, незадолго до смерти писавшего мне: «Сделайте все от вас зависящее, дабы подлинный предстоятель был дарован этим подвизающимся на русском служении священникам. Настаивайте кстати и некстати, чтобы так стало». Что же я обнаружил? Определенное число священников, став на слишком сложное для них поприще и не имея опоры в епископе, оставили вообще священническое служение. Других, несмотря на их стремление служить русским христианам, постигло, ввиду отсутствия достаточной моральной и материальной поддержки, разочарование, и они перешли на пастырское служение в рамках латинского обряда или же присоединились к карпаторусским и украинским католическим епархиям. Третьи, наконец, наперекор всем материальным и духовным невзгодам, остались верны изначальному призванию, стараясь помогать по мере возможности христианам, как в СССР, так и среди русских беженцев, православным и католикам, либо занимаясь связанным с восточной духовностью богословием и церковной историей преподаванием, открывая тем самым западному миру нетленные сокровища Востока.»[253]
В октябре 1979 г. отмечался полувековой юбилей Руссикума, который собрал 80 священников, ранее учившихся в его стенах. Русских среди них были считанные единицы. Сообщение экклезиарха Руссикума Антония Корена о том, что прихожанами церкви Сан-Антонио в 1978 г. было 160 русских и 200 любителей византийского обряда из итальянцев трудно согласуется с видением Рошко[254].
В 1980 г. Рошко поехал в Америку, где застал полный закат русских миссий. Лишь в тех приходах, где по византийскому обряду служили коренные американцы, они смогли привлечь местных римо-католиков, которым нравились византийские службы на английском языке, особенно после литургических реформ в Западной церкви. Рошко завизировал в Конгрегации направление в Нью-Йорк на приход Св. Михаила испанца Хуана Солеса, который ранее учился в Руссикуме и хотел служить по византийскому обряду.[255] Тем не менее, уже было невозможно через КВЦ согласовать рукоположение новых кандидатов для русских приходов.
В 1992 г. протопресвитер Рошко закончил свое служение и вышел на покой. Он стал последним визитатором для русских католиков за рубежами России. С его уходом каноническая организация управления апостольством не возобновлялась. Оставшиеся священнослужители продолжили служение на основании договоренностей с местными латинскими правящими епископами.
Заключение
В первой четверти XX столетия эксперты Римской курии сформулировали концепцию достижения единства Церкви методом унионизма, т.е. размыванием церковных структур Русской Православной церкви и включения ее элементов в орбиту Латинской церкви в качестве сателлитов. В ходе осуществления этого плана были отброшены вселенские взгляды русских христиан, исповедовавших равное достоинство Римского католичества и Русского православия. Духовенство, придерживавшееся линии экзарха Леонида Федорова на равноправный диалог с Православием и отказ от прозелитизма было отвергнуто католическими структурами. Апостольство в Европе явилось не развитием Русского экзархата, а фактически полным разрывом с его принципами.
В дальнейшем учреждения Римской курии, управлявшие служением среди русских, сформировали новое поколение католических священников, в большинстве своем иностранцев, ориентированных на служение по обряду, идентичному русскому православному. Несмотря на внешнюю византийскую форму, они были ориентированы на скрытое продвижение в русское пространство латинской духовности и римской экклезиологической модели. «Католичество восточного обряда» часто провоцировали противоположное движение в самой Западной церкви под названием «православия латинского обряда».
Обращения русских эмигрантов в католичество совпадало с демографическими катастрофами в русском социуме: первой и второй волнами эмиграции. После обустройства эмигрантов в новых местах проживания, конверсии в католичество резко сокращались.
Большинство задач, поставленных Римской курией перед русским апостольством, закончилось полной неудачей к середине 50-х гг. XX в. несмотря на героические усилия его участников. К началу II Ватиканского собора, под влиянием очевидного провала миссии, большинство членов апостольства были готовы к восприятию новых идей и решений. После II Ватиканского собора начался пересмотр униональных методов и трансформация миссионерских структур Западной церкви. Как ранний униональный, так и новейший экуменический подходы объединяет представление о русской экклезиологической традиции как о пассивном объекте творческого воздействия римского христианства.
Неприятие политики «восточного обряда» стало общим моментом сознания русского эмигрантского сообщества от крайне правых до крайне левых его представителей, включая последователей экзарха Леонида Федорова. Вместо развития доверия и преодоления препятствий между церковными традициями, были созданы новые трудности в виде католических структур «восточного обряда». Временные успехи во взаимопонимании двух традиций основывались на общности политических или экономических устремлений. С наступлением «эры Горбачева» жители СССР отнеслись к Католической церкви гораздо дружелюбнее, чем русские эмигранты, всю жизнь прожившие с католиками по соседству.
Положительным эффектом латинского унионизма стало ознакомление римских католиков с духовной традицией Русского православия, что не являлось, тем не менее, изначально сформулированной целью апостольства. Вторым положительным моментом апостольства явилось сохранение в эмиграции элементов т.н. «русского католичества византийского обряда», которое по политическим причинам не могло существовать в России до 1989 г. Тем не менее, развиваясь в канонических рамках Латинской церкви, русское католическое дело оказалось вовлеченным в несвойственные ему процессы: конкуренцию латинских орденов и борьбу традиционалистов с неомодернистами.
В ходе развития экуменического диалога между Римским престолом и Московской патриархией обнаружилось, что достигнутые результаты носили характер временной политической конъюнктуры. Достижение полноты общения Апостольского Римского престола с Русским Православием является проблемой, подходы к которой, к сожалению, до сих пор адекватно не разработаны.