Маркс "критикует" А. Смита: «Вследствие ошибочного в основе своей анализа А. Смит приходит к тому НЕЛЕПОМУ РЕЗУЛЬТАТУ, что если каждый индивидуальный капитал и разделяется на постоянную
и переменную составные части, то общественный капитал состоит
только из переменного капитала, т. е. ВЕСЬ ЗАТРАЧИВАЕТСЯ НА ЗАРАБОТАННУЮ ПЛАТУ (выделено нами — авт.). Например, фабрикант сукон превращает 2 000 ф. ст. в капитал. Одну часть этих денег он расходует на наём ткачей, другую часть на покупку шерстяной пряжи, машин и т. д. Но люди, у которых он купил пряжу и машины, опять-таки частью полученных ими денег оплачивают труд и т. д. пока, наконец, все 2 000 ф. ст. не будут затрачены на заработную плату, или весь продукт, представляемый этими 2 000 ф. ст., не будет потреблён производительными рабочими. Как видим, вся сила этого аргумента заключается в словах
"и т. д.", которые отсылают нас от Понтия к Пилату. Адам Смит обрывает своё исследование как раз там, где начинается его трудность». (Маркс, «Капитал», т. 1, гл. XXII, Соч., 2-е изд., т. 23, стр. 604). Маркс тоже на этом месте заканчивает абзац и пределы «и т. д.» не переступает.
Ленин (ист. 61, гл. 1,разд. IV, V, стр. 27–55) согласился с этой критикой Марксом А. Смита и признал ошибочность теории Смита. Между тем, Маркс "критикует" взгляды А. Смита на структуру совокупного общественного капитала, рассматривая судьбу индивидуального капитала. В этом месте для обоих диалектиков
закон перехода количественных изменений в качественные будто
не существует.
Кроме того, в «Капитале», т. 1, гл. 1, Маркс утверждает, что
«в форме товарных стоимостей все виды труда выражаются как одинаковый и, следовательно, равнозначный человеческий труд», и далее Маркс пишет: «Гений Аристотеля обнаруживается именно в том, что в выражении стоимости товаров он открывает отношение равенства. Лишь исторические границы общества, в котором он жил (уже упоминавшееся раб = нечеловек — авт.), помешали ему раскрыть, в чём же состоит
"в действительности" это отношение равенства».
А. С. Хомяков писал: «… никакая сила человеческая не свяжет феноменологии Гегеля с его логикой», — связать воедино эти два положения «Капитала» тоже выше человеческих сил.
Это в применении к общественному капиталу по Смиту означает, что он не может быть потрачен, на что-либо, кроме оплаты человеческого труда, идущего либо на производство потребляемой продукции, либо непотребляемых «сокровищ», в которых труд «консервируется», но только для оплаты последующего труда.
Земля, её недра ничего не стоят. Когда кто-то «продаёт» или «покупает» землю, её недра, то это — внешняя форма сделки. Существо её в другом: продаётся и покупается не земля и недра, а ПРАВО — не существующая вне человеческого общества категория. Продаётся и покупается право организовать на земле человеческий труд, что ведёт в конечном итоге к тому, что все деньги идут на оплату человеческого труда — прошлого, настоящего или будущего. Попытки доказать иное — НЕДОМЫСЛИЕ, за которым стоит чья-то ПОДЛОСТЬ. Подлость того, кто понимает. То, что это так, а не иначе, говорит история. Во времена феодализма земля без крепостных сама по себе (особенно при её избытке в России) ценности не представляла. «Цена нефтеносной пустыни» в XV веке — ноль, потому что
в XV веке никто не знал, какой вид ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ человека там организовать. По этой же причине месторождения глинозёма не могли обогатить никого до разработки промышленных технологий производства алюминия.
Если же в структуре общественного капитала присутствует постоянный капитал, то это эквивалентно тому, что «стоимость» объективно существует вне человеческого общества. Марксизм стал на эту точку зрения, поскольку противоположную точку зрения назвал НЕЛЕПОЙ. В применении к приведённому примеру дробления индивидуального капитала это означает, что по А. Смиту доля постоянного капитала в последовательности перехода от капиталиста к капиталисту в пределе стремится к нулю; а по Марксу стремится
к отличной от нуля положительной величины. Применяя этот процесс дробления ко всей совокупности индивидуальных капиталов, мы находим, что, опираясь на политэкономию Маркса, каждый капиталист "платит" налог в пользу "господа бога", равный величине отличного от нуля неразложенного остатка. Это уже появился
на исторической сцене Остап Бендер, взимающий плату на "ремонт Провала" в глобальных масштабах. Из совокупных капиталистов на политэкономию Маркса опираются только социалистические страны… Политэкономия и экономика как науки в СССР
не существуют. То, что называется "наукой" в СССР, в большей или меньшей мере — шарлатанство.
Характерно, что крупный русский экономист М. И. Туган-Барановский (1865–1919 г.) отошёл от «марксизма». Кондратьев тоже не был марксистом. Оба были экономисты-профессионалы, их работы были признаны во всем мире, использовались и используются
в практике. Маркс же и Ленин были гуманитарии с крайне низким уровнем математической подготовки, в чём Ленин сам признаётся
в «Философских тетрадях».
С этой ошибкой «Капитал» превращается из политэкономической теории в собрание более или менее интересных фактов из истории экономических отношений в развитии европейской цивилизации. Маркс почти за двадцать лет не завершил работу над «Капиталом»; причина этого в том, что этот «неразложимый на доходы остаток», возникший по причине непонимания им правоты А. Смита в этом вопросе 1*, не реализовать, т. е. его сумма не возвращается в денежный оборот общества. В действительности же эта сумма не существует. Но её "фикция" позволяет точными экономическими расчётами, т. е.
без арифметических ошибок, ОДНУ И ТУ ЖЕ номенклатуру продукции оценивать ПО-РАЗНОМУ, манипулируя налогом в пользу глобального Бендера. Это — основная черта «политэкономии социализма». Она так кстати для глобального предиктора, что вряд ли могла появиться без его помощи.
Поскольку такие вещи навязываются в подавляющем большинстве случаев через подсознание, мягко, культурно, в обход контроля со стороны, то Маркс, скорее всего, не осознавал этой ошибки. Больно уж скучное занятие почти 20 лет имитировать написание «Капитала», поэтому мы думаем, что Маркс искренне заблуждался, хотя не исключаем того, что «марксизм» — результат кагальной дисциплины, которой следовал Маркс всю жизнь: среди предков всё-таки были раввины.
А когда ему был создан авторитет, то все уже верили, верили слепо, что Маркс прав и в этом вопросе тоже.
***
Комментарий:
1* ▼ Кандидат ТЕХНИЧЕСКИХ наук, капитан 1 ранга Александр Павлович Рещиков в ст. «Снова о догме Смита», имеющейся
(1989 г.) в редакции ряда советских теоретических журналов, приводит 6 доказательств правоты А. Смита. Приводим самое короткое доказательство 2: «В схеме простого воспроизводства (20-я глава 2 тома «Капитала») Маркс показывает, что суммарная стоимость всех предметов потребления в точности равна сумме доходов первого и второго подразделений 3 000 = 2 000+1 000, т. е. разлагается на доходы БЕЗ ОСТАТКА. Но это возможно лишь тогда, если на доходы без остатка будет разлагаться и стоимость (цена) КАЖДОГО предмета потребления! Как и считал А. Смит!»
Для любителей математики приводим доказательство 1: «Маркс считает, что стоимость любого товара Т может быть представлена в виде суммы доходов Д и неразложимого на доходы остатка С, т. е.
Т = сумма Д + остаток С. Или: стоимость одного предмета потребления Т1 = сумма Д1 + остаток С1; стоимость другого предмета потребления Т2 = сумма Д2 + остаток С2; стоимость третьего предмета потребления Т3 = Д3 + оcтаток С3 и так далее…
Суммарная стоимость всех предметов потребления при простом воспроизводстве есть ни что иное, как национальный доход НД. Сумма всех доходов, на которые разложилась стоимость всех предметов потребления, это тоже национальный доход НД. И мы получаем такое тождество:
НД = НД + сумма остатка С.
Даже слабо успевающий школьник, решив это тождество, определит, что сумма остатков равна нулю!
Но поскольку каждый из остатков может быть только положительной величиной (отрицательных стоимостей не бывает!), то сумма остатков будет равна нулю при условии, если каждый из остатков (С1, С2, С3 и т. д.)
в отдельности равен нулю. Что и утверждал А. Смит!»
В доказательстве 5 А. П. Рещиков пишет: «И мы могли бы продолжать так наш расчёт до бесконечности, получая всё меньшие дроби, но никогда наши 12 аршин холста не будут размещены без остатка» (цитата: Маркс, Энгельс, соч., т. 26, стр. 112 — авт.). Но полсотни страниц весьма пространных рассуждений Маркса легко опровергнется современным школьником, который, опираясь на теорию пределов, покажет, что остаток стремится к нулю! Этим примером сам Маркс убедительно доказал правильность вывода А. Смита!
Маркса подвела чрезвычайно слабая (даже для того времени!) математическая подготовка, и он, опираясь на житейскую логику, делал выводы, которые легко опровергаются современными школьниками».
Мы привели место из «Капитала», где К. Маркс попенял А. Смиту за «и т. д.», но сам за пределы, очерченные «и т. д.», не ступил.
С точки зрения математики за порогом «и т. д.» мы имеем монотонную, убывающую последовательность положительных остатков с общим членом СК = СК−1 − ДК, где: ДК — случайное положительное число меньшее, чем СК−1, представляющее собой переменный капитал
и прибавочную стоимость «к »-того капиталиста; к — номер шага деления остатка на доходы и постоянный капитал, оно же — номер капиталиста в цепи. Ясно, почти "как божий день", что при стремлении «к» к бесконечности СК стремится к нулю. В том, что это именно так, каждый может убедиться, заглянув в любой вузовский учебник мат. анализа в раздел «Теория пределов». Кстати, как профессиональный математик С. Платонов должен был эту ошибку увидеть сразу же, как взялся изучать наследие К. Маркса.
Александр Павлович пишет в доказательстве 6: «Но ни одна редакция не принимает мои статьи даже к рассмотрению! Абсолютно все исходят из того, что Маркс не может ошибаться (…). Но я не думаю, что все представители экономической науки ничего не понимают в математике: какой-то процент должен знать математику в объёме, хотя средней школы. А этого достаточно, чтобы понять то, о чём я пишу. Наверняка, кто-то понимает, кто-то пытается опровергнуть мои доказательства правоты Смита, пытается, но НЕ МОЖЕТ! Поэтому у меня есть полные основания утверждать, что нет в нашей стране НИ ОДНОГО ЭКОНОМИСТА, какими бы высокими степенями и званиями он бы ни обладал (мы бы поставили точку здесь — авт.), кто способен защищать вывод Маркса»
А. П. Рещиков выступил с этим анализом ещё в 1984 г., но, как видите, Александра Павловича не печатают.
Не сказал «Капитал» и главного об институте кредита и ссудном проценте; этот вопрос мы затронем ещё несколько раз в других местах. ▼
***
Ранее мы уже заглядывали в «Материализм и эмпириокритицизм»1* и показали несостоятельность ленинского «определения материи». Рассмотрели уже и понимание диалектики. И философия ленинизма
с наших позиций рассматривается как довольно слабая, это скорее зародыш философии, чем орудие познания.
***
Комментарий:
1* ▼ В годы перестройки во время очередного развенчания «сталинизма» одному из журналистов дали посмотреть книги
из библиотеки Сталина. И журналист был сильно возмущён, когда обнаружил на полях «Материализма и эмпириокритицизма» иронические пометки Сталина. Никого не возмущают иронические
(и просто хамские) заметки Ленина на полях конспекта Гегеля. «Материализм и эмпириокритицизм» — далеко не лучшее изложение диалектической материалистической философии, даже из ему современных. Это скорее путеводитель по "сумасшедшему дому" субъективного идеализма и агностицизма (непознаваемости мира). Его можно было писать до бесконечности, так как каждый "субъект" сходит с ума по‑своему. Поэтому при его чтении есть над чем поиронизировать. С этим же связаны и трудности его изучения: в нём обычно ищут то, чего там нет, — связанного изложения диалектико-материалистической философии. ▼
***
Теперь, с раскрытием ошибки Маркса в «Капитале», после восприятия её ленинизмом, остаётся сделать вывод, что из «трёх источников, трёх составных частей марксизма» два — философия и политэкономия — в конце XIX–в начале XX века были практически фикцией. По этой причине третий — социализм — стал фактически просто приманкой для трудящихся России, чтобы дать им целеустремлённость при выражении недовольства гнетом капитала.
Вся деятельность руководства РСДРП до 1917 г. — реакция
на изменение обстановки в темпе её развития, а не действия, предупреждающие события. Прогноз Достоевского о 100 000 000 жертв, которые должна была принести революция в России, уже был.
Если руководство РСДРП само не читало его, то на него не могли
не указывать им «реакционеры» в том числе из студенческой среды, когда социал-демократы учились в ВУЗах. Социал-демократы читали, наверняка, хотя бы речи П. А. Столыпина, тоже предупреждавшего
об опасностях для народа, а не правящих классов революционных игрищ. Население Российской империи в то время было около 150 000 000 человек. Из них не более 5 000 000 правящих классов. Даже если ставить вопрос о поголовном истреблении всех правящих классов, то ещё остаётся 95 000 000 человек, которые согласно прогнозу Достоевского должны погибнуть. Пусть хотя бы ⅓ этого — интервенты. На долю России всё равно приходится 60 000 000 человек. Страна должна в ограниченное время потерять более чем ⅓ населения: это страшнее, чем мировая война. Но война — беда, а революция — благо? Ладно, трудящиеся массы по безграмотности
не понимали этого, но что сделало "интеллигентное", "грамотное", "гуманное" руководство РСДРП, чтобы революция, которая должна была принести освобождение народу от гнёта капитала, не вылилась
в ещё более страшную народную трагедию, чем этот гнёт? — А ничего. До самого 1917 г. РСДРП шла за событиями, а не предвосхищала их. И не могла предвосхищать по причине историко-философского и экономического верхоглядства её руководства, пребывавшего в состоянии крайней некритичности к своей деятельности и своему окружению.
Не надо говорить о том, что прогнозирование развития политической ситуации и оценка ущерба в результате её изменения, — неизвестный человечеству в то время вид деятельности. Многим известен афоризм: война — продолжение политики иными средствами; известен и другой афоризм: политика — концентрированное выражение экономики.
К концу XIX века Генеральные штабы и разведки, особенно в Германии, поднаторели в оценке характера будущих войн и их последствий, и если война заканчивается не так, как "сосчитали" военные, то на это три причины: во‑первых, противник тоже "считает", иногда лучше; во‑вторых, над военными ещё сидят политики, которые в ряде случаев могут только языком работать; в‑третьих, команду военных и политиков формирует глобальный предиктор, который "считает" за обе воющие стороны.
Д. Волков в кн. «За кулисами второй мировой войны» приводит образец замечательного "счёта" специалистов из германской разведки: когда им принесли план «Барбаросса» блицкрига против СССР, то они его отвергли, "предсказав", что СССР успеет эвакуировать промышленность из западных районов и развернуть производство на Востоке вне пределов досягаемости авиации Германии, что приведёт
к краху "блиц" и затяжной войне с сокрушительным разгромом Германии. Естественно, что специалисты кончили жизнь в гестапо.
Но нет дореволюционных документов РСДРП, в которых анализировался бы характер предстоящей революции, переход её из одной фазы в другую, ущерб, который понесёт экономический потенциал страны, и жертвы, которые понесёт народ. Нет и программы действий на послереволюционный период, вытекающей из теории переходного периода, разработанной хотя бы в общих чертах исходя из анализа условий в России.
А что есть?
— Говорят, что есть «Империализм как высшая стадия капитализма» (сер. 1917 г.), в котором развито, обобщено…, новая эпоха… Но практическая значимость этой работы сильно преувеличена. О таких вещах, как транснациональные корпорации, пресловутые «Сионские протоколы» 1897 г. пишут в будущем времени, а «Империализм как высшая стадия капитализма» в настоящем. Писать об империализме, рассматривая его особенности в разных странах, обойдя стороной, как и 18 лет назад в «Развитии капитализма
в России», взаимоотношения национальной (хотя бы в Германии и России) и транснациональной буржуазии — несерьёзно.
Интересно обратить внимание и на «географию оппортунизма».
В странах, где положение транснационального капитала было прочнее, там к руководству социал-демократией приходили «оппортунисты», т. е. те, кто понимал, что революция может опустошить страну, ещё похлеще, чем война. Где положение транснационального капитала было шатким, там к руководству социал-демократией приходили "истинные" революционеры, которые не задумывались об угрозе, несомой революцией, народам их стран. Во Франции, Италии, Англии и США — оппортунизм; в Германии — серединка на половинку;
в России — все революционеры. Если контроль Сиона есть — то революция не нужна, если нету — то "заполучите революцию", о чём и предупреждал русского министра внутренних дел Плеве Т. Герцль: «выбирайте: или революция или сионизм». И само слово «оппортунизм» восходит по смыслу к «возможности» (англ.), которые выбирают.
Эта экономическая «география оппортунизма» — ещё одно подтверждение подконтрольности революционных движений конца XIX–начала XX века мировому сионизму. Но выход на понимание этого требует отказа от рассмотрения всей буржуазии чохом.
Даже если говорить о «Государстве и революции», то эта, не завершённая до конца работа, — конспекты из Маркса, Энгельса и комментарии к ним, написанные Лениным совместно с Апфельбаумом (Зиновьевым) в 1917 г. Но каждый работал в меру своего понимания. Причастность Апфельбаума скрывалась почти 70 лет — цензор? Во‑первых, эта книга опоздала лет на десять. Во‑вторых, в ней «революция вообще», «государство вообще», «социализм вообще», Поэтому в части «вообще…»в ней вообще нет ошибок. Но для
России начала XX века — многонациональной, многорелигиозной, преимущественно крестьянской малограмотной страны — не было ничего более опасного для её народов, чем разговоры о «Вообще государстве и революции вообще». КАК НЕТ И СЕЙЧАС НИЧЕГО ОПАСНЕЕ «ДЕМОКРАТИЗАЦИИ ВООБЩЕ».
Мы рассмотрели две принципиально важных стратегических работы Ленина: «Развитие капитализма в России» и «Материализм и эмпириокритицизм» и дали свою оценку ещё двум в контексте предреволюционной деятельности РСДРП. Остальное носит, на наш взгляд, тактический характер, и мы не считаем нужным их здесь рассматривать.
Теория переходного периода стала разрабатываться только
после прихода РСДРП к власти, когда страна уже вступила
в переходный период, и теория осталась незавершённой. После чего официальная «марксистско-ленинская» обществоведческая наука "устраивала к лучшему не будущее, но прошедшее" (см. эпиграф к Разгерметизации).
У кого-то могло сложиться впечатление, что в «марксизме-ленинизме» всё плохо. Поэтому встаёт вопрос: «Внёс ли марксизм хоть какой-нибудь вклад в науку?» —
***
— Внёс:
В нём впервые общество получило методологическую философию — ранее это была монополия герметистов.
Использование методологической философии позволило впервые связать воедино все науки, развиваемые человечеством. Это дало единый научный язык общения представителям разных частных наук, хотя большинство из них этого так и не поняли за прошедшие сто лет.
Впервые открыто был показан объективный характер развития исторических процессов, то есть, созданы условия, чтобы история впервые стала не насильником общественного сознания, не собранием домыслов, трактующих летописи, а такой же объективной наукой, как физика, биология и т. п. На этой основе показано, что переход
к обществу, исключающему эксплуатацию человека человеком, объективно закономерен, хотя и не была развита теория переходного исторического процесса от капитализма к социализму.
***
Всё это было сделано уже Марксом и Энгельсом. Роль Энгельса обычно принижается, так как пропаганда марксизма начинается с рекламы фундаментального «Капитала», но «Анти-Дюринг» в наши дни актуален, а «Капитал» представляет только исторический интерес. Ленин не сделал ничего, что выходило бы за пределы качества методологии и идеологии, созданных Марксом и Энгельсом.
Ошибки канонического марксизма, обусловленные непониманием объективного существования информации во времени и не очень удачными формулировками законов диалектики существуют; они закономерны для уровня развития науки во времена Маркса и Энгельса и той социальной среды, где родился «марксизм». Но Плеханов, Ленин и другие не только не исправили ошибки основоположников, но породили новые, так как марксизм был развит на основе исторического опыта Европы, а они, принося марксизм в Россию, игнорировали опыт её исторического развития. Предупреждения об опасности для народов страны революции, сделанные многими деятелями её культуры, игнорировались руководством РСДРП безответственно, без анализа их обоснованности, и по этим причинам политический курс РСДРП с момента её зарождения до октября 1917 г. был авантюристичен, если рассматривать его с позиций народов России, а не иудейского капитала. По этой причине сетования на трагическую судьбу "ленинской гвардии" беспредметны; по‑человечески жаль погибших после того как победила революция, которой многие из них САМООТВЕРЖЕННО отдали лучшие годы и все силы своей молодости. Но посеешь ветер — пожнёшь бурю: в том историческом процессе, которым они пытались руководить, были и другие руководители, их сгубил не коварный Сталин, а их же собственное незнание тех законов, по которым развивался в то время глобальный исторический процесс. Иной судьбы у них и быть не могло по той причине, что в революциях России ПРОЯВИЛИСЬ объективные законы, которых ЛЕНИНИЗМ не познал и в силу этого стал ОДНИМ ИЗ МНОГИХ ОРУДИЙ глобального иудейского предиктора, опиравшегося на знание этих законов в своей борьбе за свержение САМО-ДЕРЖАВИЯ России. Этот вывод и подтверждает историческая практика Страны, за сто лет превратившейся из великой державы в великий сырьевой придаток Запада.
§ 6. Незнание, что дышло: куда повернул — туда и вышло.
(Разящие стрелы неосознания).
Вывод о том, что марксизм-ленинизм — обобщённое оружие уровня 1–3 приоритетов, направленное на поражение народов Страны, неприятен. У кого‑то может теплиться надежда, что это всё же вершина общественного знания, по крайней мере, в период появления своего, не скрытая от людей туманом герметизма. Просто она крутая, труднодоступная, но вполне достижимая; а героическая, кровавая история Страны — результат не чьей-то глобальной злой воли ("жидомасонов" и т. п.), направленной против её народов, а закономерное следствие "низкого культурного уровня" общества, вступившего в ту фазу общественного развития, когда общественное сознание не пассивно отображает общественное бытие, а формирует пути развития как общественного бытия, так и общественного сознания.
Всё бы это было так, но есть мировоззренческие работы, современные «Материализму и эмпириокритицизму», принадлежащие перу членов разных братств, в которых диалектическая методология ИЗЛОЖЕНА В БОЛЕЕ ПОЛНЫХ И ГИБКИХ ФОРМАХ, чем в работах основоположников научного коммунизма. Это создаёт разницу в мере понимания в пользу масонства. Например, упоминавшиеся уже «Герметизм» Д. Страндена (ист. 39, 1914 г.) и «Космогоническая концепция розенкрейцеров» (Первоначальное название ист. 49, 1911 г.). Главное отличие в направленности этих изложений иной философской системы от «марксизма-ленинизма» в том, что они призывают
к индивидуальному нравственному совершенствованию человека
в несовершенстве общественных отношений; а «марксизм-ленинизм» призывает к совершенствованию общественных отношений, чтобы создать в перспективе для всех членов общества условия, исключающие безнравственный образ жизни, обеспечивающие свободное развитие всех. Ещё раз отметим, что нравственность — категория общественного сознания и бытия, а не индивидуального.
И если Энгельс в «Анти-Дюринге» практически вплотную подошёл к осознанию явления глобальной концептуальной власти и взаимоотношениям между тремя мировыми религиями, — всему тому, что порождает несовершенство общества, то литераторы-герметисты — орденская открытая периферия — видят причину несовершенства общественных отношении в индивидуальном нравственном несовершенстве всех его членов.
Здесь читателю придётся поверить нам на слово, хотя мы бы предпочли, чтобы ист. 39, ист. 49 были бы изданы в СССР вместе с Разгерметизацией, дабы каждый имел возможность сам формировать своё мировоззрение. В художественной литературе в некотором смысле близкая к герметистам точка зрения отражена в нравственных искания Льва Николаевича Толстого.
Ист. 39, стр. 45 со ссылкой на «Кайбэлион» (The Kybalion), изданный в Чикаго в 1908 г. (год написания «Материализма и эмпириокритицизма»), излагает семь принципов герметизма: «1) принцип ментализма, 2) принцип аналогии, или соответствия, 3) принцип вибрации, 4) принцип полярности, 5) принцип ритма, 6) принцип причинности и 7) принцип двойственности активного и пассивного начал, лежащий в основе творчества на всех плоскостях бытия и сознания», — и их последовательно поясняет. Далее мы приводим принципы герметизма по ист. 39 преимущественно в цитатах из «Кайбэлиона» (▲).
1. ПРИНЦИП МЕНТАЛИЗМА.
«Всё (в смысле Абсолютного, Целого,. Всеединого) есть ум; вселенная есть нечто умственное» «В основе существующей во времени, пространственной и изменяющейся вселенной можно всегда найти субстанциональную Реальность — основную Истину».
«Вселенная есть нечто умственное — она содержится в уме Всеединого».
«Всеединое создаёт в своём бесконечном Разуме бесчисленные вселенные, которые существуют в течение эонов; и однако для Всеединого созидание, развитие, упадок и смерть миллионов вселенных является как бы одним мигом».
«Хотя всё существует во Всеедином, но не менее верно и то, что Всеединое есть во всём. К тому, кто действительно понимает эту истину, пришло великое знание»
2. ПРИНЦИП СООТВЕТСТВИЯ, ИЛИ АНАЛОГИИ.
По «Изумрудной скрижали Гермеса»:
«Истинно — без всякой лжи, достоверно и в высшей степени истинно:
То, что находится внизу, аналогично тому, что находится вверху. И
то, что вверху, аналогично тому, что находится снизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи (В данном месте трактуется как философский камень; "философский камень" также, в свою очередь, является многосмысленным иносказанием: авт.). И подобно тому, как все вещи произошли от Единого через посредство Единого (или: через размышление Единого, т. е. Логоса, Мирового "Я"), так все вещи родились от этой единой сущности через приспособление (или через принятие извне, через "прививку" её)»
Пояснение этого принципа гласит: «Согласно принципу аналогии существует соответствие между явлениями и законами трёх миров: духовного, умственного и физического. Этот принцип позволяет нам строить правильные. заключения по аналогии от фактов видимого мира
к фактам миров невидимых. Овладевший этим принципом может применять его к исследованию самых отвлечённых проблем (…) Приложимость принципа аналогии к исследованию всевозможных проблем, оправдываемая данными сверхчувственного опыта, является наилучшим доказательством существования единого, разумного плана, лежащего в основе вселенной».
3. ПРИНЦИП ВИБРАЦИИ.
«Герметическая философия учит, что в природе "ничто не находится
в покое; всё движется, всё вибрирует"». К этому прибавлено ещё высказывание некоего старинного герметиста: «Тот, кто понимает принцип вибрации, тот схватил скипетр власти».
4. ПРИНЦИП ПОЛЯРНОСТИ.
«Всё двойственно; всё имеет полюсы; всё имеет противоположное себе; сходное и несходное — одно и то же; Противоположности тождественны по природе; между ними есть различие лишь в степени; крайности сходятся; все истины — лишь полуистины; все парадоксы могут быть примирены».