Но и масонскому Временному правительству были прекрасно известны взгляды Ленина по вопросу о войне и, если бы была масонская команда о недопущении Ленина, то всех приехавших под благовидным предлогом пропаганды пораженчества нейтрализовали бы ещё на границе тем или иным способом: время смутное; дело сделано — иди ищи "виновных". Фр. Платтен, сопровождавший группу мигрантов на всём пути и пожелавший доехать до Петрограда, был задержан на границе в Торнео, т. е. нейтрализован.
Могли организовать и убийство. Масонство всегда занималось политическим терроризмом, и хотя у "власти" в России стояло масонское правительство, но высшее по отношению к нему масонство считало его тоже временным, а Ленин и КО должны были создать и возглавить в соответствии со сценарием постоянный режим. В этом причина организации «опломбированного» вагона. Англия, противница Германии в войне, по просьбе Временного правительства освободила арестованных ею Троцкого и ещё нескольких человек, хотя, безусловно, знала, что они думают об участии России в войне. Так что организацией перемещения революционеров социалистического толка в Россию занимались и "СОЮЗНИКИ" России, ибо и они, и её ПРОТИВНИКИ делали "ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ" дело под контролем мирового масонства.
Передача ЦТ «Позиция» 15.09.90. сообщила, что вопрос о связях Ленина с Германским Генштабом и получении денег от него большевиками подробно исследовался трижды. Первый раз после завершения первой мировой войны самими немцами. Второй раз после завершения второй мировой войны американцами, в чьи руки попало большинство немецких архивов. В третий раз А. И. Солженицыным. Все три исследования дали отрицательный результат: большевики отвергли финансовую помощь немцев, предложенную через «Парвуса ».
Однако Д. Рид приводит слова Людендорфа, в 1916–1918 гг. фактически руководившего всеми вооружёнными силами Германии: «Послав Ленина в Россию, наше правительство приняло на себя… большую ответственность. С военной точки зрения его отправка была оправдана, так как нужно было ослабить Россию; нашему правительству нужно было принять меры, чтобы мы сами не оказались втянутыми в её крушение». (Ист. 14, стр. 219).
На наш взгляд, Людендорф преувеличивает роль большевиков
в ослаблении России в 1917 г.[104]: здесь основная заслуга команды либеральных дилетантов во главе с князем Львовым и сменившим его «Керенским». Большевики, конечно, были против Временного правительства и без германских субсидий. Германская помощь им была чисто организационной: разрешение проезда через Германию «вождя». Всё остальное, в чём нуждались немцы, большевики делали бесплатно, так как это было частью их пути завоевания власти для построения социализма, а не для продажи России кайзеру во имя идеи «пангерманизма». Если немцы предлагали за это ещё и деньги, то исключительно по причине своего непонимания ОБЩЕГО ХОДА ВЕЩЕЙ, в чем они могли убедиться и сами в ноябре 1918 г., когда революция началась в Германии.[105]
Основные условия проезда В. И. Ленин приводит в цитированной статье: «1) Едут все эмигранты без различия взглядов на войну. 2) Вагон, в котором следуют эмигранты, пользуется правом экстерриториальности, никто не имеет права входить в вагон без разрешения Платтена. Никакого контроля ни паспортов, ни багажа. 3) Едущие обязуются агитировать в России за обмен пропущенных эмигрантов на соответствующее число австро-германских интернированных». (ПСС, т. 31, стр. 120).
По приезде в Петроград В. И. Ленин выступил на площади Финляндского вокзала перед встречавшими его.
Газетный отчёт (интересно, кто его автор?) об этом выступлении помещён в 31 томе ПСС Ленина, стр. 98. Он заканчивается словами, набранными вразрядку:
«Вся ТОЛПА (выделено нами — авт.) массою пошла за мотором до дворца Кшесинской, где митинг и продолжался».
На следующий день Ленин выступил с докладом о текущем моменте. В «Докладе на собрании большевиков — участников Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов 4 (17) апреля 1917 г.» (ист. 83) сказано:
«I. В нашем отношении к войне, которая со стороны России и при новом правительстве Львова и КО безусловно остаётся грабительской, империалистической войной в силу капиталистического характера этого правительства, недопустимы ни малейшие уступки "революционному оборончеству".
На революционную войну, действительно оправдывающую революционное оборончество, сознательный пролетариат может дать своё согласие лишь при условии: а) перехода власти в руки пролетариата и примыкающих к нему беднейших частей крестьянства; б) при отказе от всех аннексий на деле, а не на словах; в) при полном разрыве на деле со всеми интересами капитала.
Ввиду несомненной добросовестности широких слоёв массовых представителей революционного оборончества, признающих войну только по необходимости, а не ради завоеваний, ввиду их обмана буржуазией, надо особенно обстоятельно, настойчиво, терпеливо разъяснять им их ошибку, разъяснять неразрывную связь капитала с империалистической войной, доказывать, что кончить войну истинно демократическим, ненасильническим миром нельзя без свержения капитала». (Ист. 83, стр. 103, 104).
«II. Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть в руки буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, — ко второму её этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоёв крестьянства». (Ист. 83, стр. 106).
«III. Никакой поддержки Временному правительству, разъяснение полной лживости всех его обещаний, особенно относительно отказа от аннексий. Разоблачение, вместо недопустимого, сеющего иллюзии "требования" чтобы это правительство, правительство капиталистов, перестало быть империалистским.
— "Правда" требует от правительства, чтоб оно отказалось от аннексий. Требовать от правительства капиталистов, чтоб оно отказалось от аннексий, — чепуха, вопиющая издёвка над…» (текст оборван на этом месте в ПСС, ист. 83, стр. 107).
Как видите, В. И. Ленин высказал в адрес редакции «Правды» те же обвинения, что потом высказал «Троцкий».
«IV. Признание факта, что в большинстве Советов рабочих депутатов наша партия в меньшинстве… перед блоком всех мелкобуржуазных, оппортунистических, поддавшихся влиянию буржуазии и проводящих её влияние на пролетариат, элементов (…)
Разъяснение массам, что С.Р.Д.[106] есть единственно возможная форма революционного правительства и что поэтому нашей задачей, пока это правительство поддаётся влиянию буржуазии, может явиться лишь терпеливое, систематическое, настойчивое, приспособляющееся особенно к практическим потребностям масс разъяснение ошибок их тактики.
Пока мы в меньшинстве, мы ведём работу критики и выяснения ошибок, проповедуя в то же время необходимость перехода всей государственной власти к Советам рабочих депутатов, чтобы массы опытом избавились от своих ошибок». (Ист. 83, стр. 107, 108).
«V. Не парламентская республика, — возвращение к ней от С.Р.Д. было бы шагом назад, — а республика Советов рабочих, батрацких и крестьянских депутатов по всей стране снизу доверху. (…)
Плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости всех их
в любое время, не выше средней платы хорошего рабочего». (Ист. 83, стр. 108).
«VI. В аграрной программе перенесение центра тяжести на Советы батрацких депутатов. (…) Необходимо выделение Совета депутатов от беднейших крестьян. Есть богатый мужик, есть батрак. Ему если даже дать землю, — он всё равно хозяйства не создаст. Нужно создать из крупных имений образцовые хозяйства, с хозяйством на общих началах, а хозяйничать должны Советы батрацких депутатов». (Ист. 83, стр. 109, 110).
«VII. Слияние немедленное всех банков страны в один общенациональный банк и введение контроля над ним со стороны Совета рабочих депутатов (…)
VIII. Не "введение" социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны Совета рабочих депутатов за общественным производством и распределением продуктов». (Ист. 83, стр. 110)
«IX. Партийные задачи:
1) немедленный съезд партии;
2) перемена программы партии, главное:
а) об империализме и империалистической войне,
б) об отношении к государству и наше требование "государства-коммуны",
в) исправление отсталой программы минимум. (…)
X. Обновление интернационала». (Ист. 83, стр. 110, 111).
Таковы 10 апрельских "заповедей" (аккурат по числу ветхозаветных), пропаганда которых началась партийной печатью: под заглавием «Задачи пролетариата в данной революции» «Апрельские тезисы» были опубликованы 7 (20) апреля 1917 г. в «Правде» № 26.
Теперь посмотрим на «Апрельские тезисы» с точки зрения правящих классов прежней Российской империи.
Государство — Советы рабочих крестьянских, солдатских, батрацких депутатов. Депутатов не в том смысле, что они избраны перечисленными социальными слоями, хотя это само собой разумеется, а в том смысле, что они избраны ИЗ СРЕДЫЭТИХ СОЦИАЛЬНЫХ СЛОЁВ, занятых в сфере материального производства.
Депутаты из среды буржуазии, землевладельцев, духовенства, командного состава армии и флота не упомянуты.
Советы контролируют деятельность единого государственного банка и контролируют процесс производства и распределения продукции.
«Контроль» — в английском языке «управление»; в русском — «проверка, а также постоянное наблюдение в целях проверки или надзора» (Словарь Ожегова). По В. И. Далю, «контроль»: «м. учёт, поверка счётов, отчётности». То есть, как слово «контроль» не толкуй, то это или вся единая функция управления, или один из этапов процесса управления. Как неоднократно отмечалось ранее, понятие «собственность на средства производства» раскрывается содержательно только через понятие управления производством и распределением. Тот факт, что буржуазии не понравилась ленинская программа, является подтверждением правильности нашего толкования понятия «собственность на средства производства», так как прежние правящие классы усмотрели в ней нарушение их права частной собственности, т. е. права управлять бесконтрольно со стороны производительно трудящегося большинства, причём усмотрели двухступенчатое нарушение права их частной собственности.
Первая ступень: вмешательство государства в банковское дело и организацию производства и распределения. С этим они ещё согласились бы, как согласна с этим буржуазия США, Японии и других стран. Но согласна она с государственным контролем только потому, что САМА же ОНА и осуществляет ФАКТИЧЕСКИ этот контроль: производительно трудящаяся политически активная толпа только ТЕШИТСЯ играми в "демократию" — государственная власть, структурное УПРАВЛЕНИЕ, принадлежит буржуазии.
Вторая ступень: буржуазия, землевладельцы и прочие непроизводящие слои не имеют своих депутатов в Советах, что
почти полностью лишает их возможности управления, т. е. права собственности и низводит до положения приказчиков, управляющих, менеджеров, стоящих в полной личной зависимости по отношению
к Совету — не их Совету, не их государству.
Естественно, что строй1*, описанный 10 апрельскими "заповедями", не является капитализмом ни в одной из известных Истории форм. Это курс на социалистическую революцию» за взятием власти
в которой должна следовать попытка построения социализма.
Чем отличается «"введение" социализма» от «контроля» в том виде, как он описан Лениным ("VIII заповедь"); и почему «полный разрыв на деле со всеми интересами капитала» (ленинский комментарий
к "I заповеди") не означает перехода к социализму, пусть объяснят ортодоксальные «марксисты».
***
Комментарий:
1* ▼ Такой строй, при переходе к нему от капитализма путём государственного переворота, может существовать устойчиво только в форме гражданской войны без правил, так как он не является результатом развития государства, отражающим потребности, ОСОЗНАННЫЕ подавляющим большинством политически активного населения и прежде всего большинством старого правящего класса.
В силу чего вопросы об уровне производства, производительности общественного труда, качестве управления при попытке насильственного перехода к такому строю в принципе вставать
не могут. ▼
***
Теперь заглянем в «Две тактики социал-демократии
в демократической революции» (ист. 84), работу, вышедшую из печати в l905 г., за 12 лет до событий 1917 г. По представлениям, изложенным в «Двух тактиках…», после свержения исторически сложившейся в России государственности РСДРП должна была стремиться к созданию временного революционного правительства.
На временное революционное правительство возлагалась задача воплощения в жизнь всей программы-минимум РСДРП1*: программы «ближайших политических и экономических преобразований вполне осуществимых, с одной стороны, на почве данных общественно-экономических отношений (т. е. капитализма — авт.), и необходимых, с другой стороны, для дальнейшего шага вперёд, для осуществления социализма. (…)
По своему происхождению и основному характеру, это правительство должно быть органом народного восстания. По своему формальному назначению, оно должно быть орудием созыва всенародного учредительного собрания. По содержанию его деятельности, оно должно осуществить программу-минимум пролетарской демократии…» (Ист. 84, стр. 15).
***
Комментарий:
1* ▼ Тогдашняя программа РСДРП состояла из двух частей
и признавалась обоими течениями партии: большевиками и меньшевиками.
Программа-минимум содержала требования, которые должны были быть выполнены в ходе буржуазно-демократической революции в пределах капиталистического строя.
Программа-максимум содержала требования, которые должны были быть воплощены в жизнь в ходе социалистической революции. ▼
***
«…ставя задачей временного революционного правительства осуществление программы-минимум, резолюция тем самым устраняет нелепые полуанархические мысли о немедленном осуществлении программы-максимум, о завоевании власти для социалистического переворота. Степень экономического развития России (условие объективное) и степень сознательности и организованности широких масс пролетариата (условие субъективное, неразрывно связанное с объективным) делают невозможным немедленное полное освобождение рабочего класса». (Ист. 84, стр. 16).
«… реакционна мысль искать спасения рабочему классу в чём бы то ни было, кроме дальнейшего развития капитализма. (…) Рабочий класс безусловно заинтересован (…) в самом широком, самом свободном, самом быстром развитии капитализма. (…)
Поэтому буржуазная революция в высшей степени выгодна пролетариату » (Ист. 84, стр. 37).
Итоги революции, буржуазно-демократической, ожидались в двух вариантах: либо решительная победа революции над царизмом, либо сделка царизма с «наиболее "непоследовательными" и наиболее "своекорыстными" элементами буржуазии. Всё бесконечное разнообразие деталей и комбинаций, предвидеть которые никто не в состоянии, сводится, в общем и целом, именно к тому или другому из этих двух исходов». (Ист. 84, стр. 43).
***
Это — характерная для Ленина точка зрения на прогнозную деятельность: высказываются предположения о тех или иных фактах, но не о процессе развития общественных отношений, следствием которого может быть воплощение в жизнь предположенных фактов.
***
«"Решительная победа революции над царизмом" есть революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. (…)
И такая победа будет именно диктатурой, т. е. она неизбежно должна опираться на военную силу, на вооружённые массы, на восстание, а не на те или иные, "легальным", "мирным путём", созданные учреждения. Это может быть только диктатура, потому что осуществление преобразований, немедленно и непременно нужных для пролетариата и крестьянства, вызовет отчаянное сопротивление и помещиков, и крупных буржуа, и царизма. Без диктатуры сломить это сопротивление, отразить контрреволюционные попытки невозможно. Но это будет, разумеется, не социалистическая, а демократическая диктатура. Она не сможет затронуть (без целого ряда промежуточных ступеней революционного развития) основ капитализма. Она сможет, в лучшем случае, внести коренное перераспределение земельной собственности в пользу крестьянства, провести последовательный и полный демократизм вплоть до республики, вырвать с корнем все азиатские, кабальные черты не только из деревенского, но и фабричного быта, положить начало серьёзному улучшению положения рабочих и повышению их жизненного уровня, наконец, last but not least (последнее, но важное — перевод с английского — авт.) — перенести революционный пожар в Европу. Такая победа нисколько ещё не сделает из нашей буржуазной революции революцию социалистическую; демократический переворот не выйдет непосредственно из рамок буржуазных общественно-экономических отношений». (Ист. 84, стр. 44, 45).
Из приведённых выдержек из «Двух тактик…» видно, что за свержением царизма, по мнению Ленина, должен был последовать довольно продолжительный период капиталистического развития.
Большевики полагали, что поскольку основные тяготы революционной борьбы с царизмом ложатся на плечи рабочего класса и крестьянства, то они не должны уступать власть буржуазии, которая не имеет своей генеральной линии и всё время колеблется, мельтешит между монархической верноподданностью и большей или меньшей революционностью.
Меньшевики полагали, что коли революция буржуазно-демократическая, и за ней должен следовать период капиталистического развития, то социал-демократия после неё должна поделить власть с буржуазными партиями; причин не допускать буржуазию до власти они не видели.
Особую точку зрения имел Л. Д. «Троцкий». Он полагал, что если в революции, буржуазно-демократической, произойдёт «решительная победа» в ленинском смысле, то под давлением рвущейся в власти буржуазии, её саботажа, «революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» вынуждена будет приступить
к реализации программы-максимум, и тем самым период капиталистического развития будет невозможен1*. «Троцкий» полагал, что в силу технической отсталости России, сложившегося единого мирового рынка, построение социализма в одной отдельно взятой стране (даже и развитой) невозможно, поэтому революция
в России должна стать началом мировой революции.
Учебники истории настаивают на том, что Ленин писал всегда о двух этапах революции: сначала буржуазно-демократическом, а потом социалистическом; а «Троцкий» де перепрыгивал через буржуазно-демократический этап. Но из «Двух тактик…» следует, что между этими двумя этапами, о которых писал Ленин, должен находиться довольно продолжительный период развития капитализма. Об этом периоде учебники истории "забывают", так как тогда события
1917 г. разрушают ЛЕГЕНДУ о том, что Ленин что-то "гениально предвидел". Единственный смысл первого этапа — буржуазно-демократического — создать условия для свободного развития капитализма, неразвитость которого исключает поддержку социализма широкими слоями народа. Если этого периода развития капитализма не предполагается, то два этапа революции просто сливаются в одну «перманентную», т. е. непрерывную революцию. О ней писал Троцкий, который действительно "перепрыгивал" через буржуазно-демократический этап. Но и Ленин выделял два этапа не из любви поспорить и поформализировать (поупражняться в «формализме» и «политическом абстракционизме»), а в силу того что видел НЕОБХОДИМОСТЬ довольно продолжительного периода капиталистического развития России.
***
Комментарий:
1* ▼ Если почитать некоторых монархистов, то Россия времён Николая II была чуть ли не самой передовой державой мира, которую, однако, постоянно преследовали неудачи и происки врагов и предателей. Были и происки, но была и отсталость, прежде всего техническая. Чтобы убедиться в этом, заглянем в начинку некоторых кораблей Российского императорского флота собственной постройки. Мы обращаемся к флоту, так как военный корабль — сооружение, вбирающее в себя достижения практически всех отраслей народного хозяйства.
Крейсер «Аврора ». — Бронепалубный крейсер типа «Диана ».
Проектирование начато в марте 1895 г. В строй вступил в 1903 г. Итого: работы заняли 8 лет, без малого.
Броня доставлена частично из Франции ввиду нехватки мощностей отечественной промышленности. Артиллерия главного калибра — 6‑дюймовые пушки по лицензии французской фирмы Канэ. Дальномеры — фирмы «Армстронг», куплены в Англии. Котлы главной энергетической установки изготовлены в России по лицензии французской фирмы Бельвиля. Валы ходовых машин — изготовлены во Франции. Электрооборудование: динамо-машины фирм «Унион» и «Сименс и Гальске». Проект русский. Построен на «совместном предприятии» — Франко-Русском заводе, ныне Адмиралтейское объединение.
Качество такое: на ходовых испытаниях не смог развить проектную скорость 20 узлов (и без того малую по тем временам), несмотря на то, что машины развили мощность больше проектной.
На первом же переходе морем в Англию выяснилось, что качество клёпки низкое, и швы обшивки в надводной части корпуса текут, когда их замывают волны.
Крейсер принадлежал к несуразному классу кораблей, обладавших избыточной боевой мощью для того, чтобы утопить небронированный торговый пароход при недостаточной броневой защите для ведения боя с сопоставимым по мощи огня противником.
Весь остальной флот был примерно таким же по качеству, что
в сочетании с несбалансированностью его сил и средств закончилось Цусимой.
Сторонники совместных предприятий в наши дни могут сделать выводы о реальных интересах иностранного капитала в нашей Стране,
Прошло 10 лет.
Строилось новое поколение кораблей: линкоры типа «Севастополь » на Балтике — 4 шт.; типа «Императрица Мария » на Чёрном море — 3 шт.; крейсера типа «Светлана » (впоследствии «Красный Крым») — на Балтике и на Чёрном море по 4 шт. Металл — свой, русский. Котлы типа «Ярроу» по лицензии английской фирмы. Паровые турбины системы Парсонса и Кэртиса — для части кораблей доставлены из Англии уже в ходе войны. Если бы немецкие подводники оказались порасторопнее, то корабли могли бы остаться и без турбин. Из-за недостатка мощностей два крейсера были заказаны в Германии — получены не были. Штурманское оборудование и приборы управления огнём преимущественно импортные и лицензионные (зарубежной разработки). Все корабли преследовала строительная перегрузка — результат низкой культуры проектирования.
Как видно из приведённых данных, наиболее сложное корабельное оборудование либо лицензионное, либо импортное. То есть при таком положении вещей Россия была ПОДЧИНЁННЫМ государством,
в то же самое время США, Германия, Франция, Англия были экономически независимы и могли обеспечить потребности своих вооружённых сил во всех видах вооружения военной техники самостоятельно, без технической помощи других стран.
Одной из причин отказа от завершения строительства линейных крейсеров типа «Измаил » уже в советское время был некомплект оборудования, ранее заказанного в Австро-Венгрии и которое не могли произвести советские заводы.
Всё это говорит о том, что правящие силой Империи больше были заняты вопросами своекорыстия, а не социальной справедливости, повышения качества управления для блага народов России. Этот РАЗВРАТ прежде всего верхов общества и сделал возможным победу революций, гражданскую войну, "красный террор" и т. п.
К этому остаётся добавить, что Тихоокеанский и Северный флоты были созданы в советское время и стали почти полноценными
(не было авианосцев) в 1950‑е годы в результате частичного завершения кораблестроительных программ сталинского периода.
Ещё раз отметим, что ВМФ СССР в период после 1956 г. деградировал настолько, что стратегическое равновесие с США, достигнутое к 1962 г., нарушилось в пользу США. Виновных нет:
есть только выдающиеся деятели, часть из которых ограждена "парламентской неприкосновенностью". — И. Д. Спасский (руководитель ЛПМБ «Рубин» — бюро-проектанта подводных лодок), Главком ВМФ — депутаты Верховного Совета СССР. ▼
***
Л. Д. Бронштейн в работе «Итоги и перспективы. Движущие силы революции» (ист. 81.2), изданной в 1906 г. и переизданной в 1919 г., писал:
«Русская революция создаёт, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции — должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть свой государственный гений». (Ист. 81.2, стр. 95).
«Достаточно попытаться представить себе революционное демократическое правительство без представителей пролетариата, чтобы полная нелепость такого представления ударила в глаза. Отказ социал-демократов от участия в революционном правительстве означал бы полную невозможность самого революционного правительства и был бы, таким образом, изменой делу революции. Но участие пролетариата в правительстве и объективно наиболее вероятно, и принципиально допустимо лишь как доминирующее и руководящее участие. Можно, конечно, назвать это правительство диктатурой пролетариата и крестьянства, диктатурой пролетариата, крестьянства и интеллигенции или, наконец, коалиционным правительством рабочего класса и мелкой буржуазии. Но всё же остаётся вопрос: кому принадлежит гегемония в самом правительстве и через него — в стране? И когда мы говорим о рабочем правительстве, то этим мы отвечаем, что гегемония будет принадлежать рабочему классу». (Ист. 81.2, стр. 96).
«Русская революция не даёт и ещё долго не даст установиться какому-нибудь буржуазно-конституционному порядку, который бы мог разрешить самые примитивные задачи демократии. Что же касается реформаторов-бюрократов в стиле Витте или Столыпина, то все их "просвещённые" усилия разрушаются их же собственной борьбой за существование. Вследствие этого судьба самых элементарных революционных интересов крестьянства, как сословия, связывается с судьбой всей революции, то есть судьбой пролетариата.
Пролетариат у власти предстанет перед крестьянством как класс-освободитель ». (Ист. 81.2, стр. 97).
«Но может быть само крестьянство оттеснит пролетариат и займёт его место?
Это невозможно. Весь исторический опыт протестует против этого предположения. Он доказывает, что крестьянство совершенно неспособно к самостоятельной политической борьбе»1*. (Ист. 81.2, стр. 98).
***
Комментарий:
1* ▼ Мы не можем и борьбу пролетариата назвать самостоятельной, поскольку идеологическое оформление лозунгов социальной справедливости, под которыми проходила и проходит вся политическая борьба в обществе, всегда делали представители интеллигенции, НЕПОСРЕДСТВЕННО руководившие рабочими партиями. Интеллигенция, в свою очередь, в своём подавляющем большинстве находилась "под колпаком" у глобального предиктора.
Жизнь в городе больше располагает к политиканской активности, так как производственная и прочая деятельность горожанина
не подчинена природным циклам, вследствие чего город может бузить, когда заблагорассудится (т. е. когда скомандуют), а крестьянство начинает "бузить" только, когда жизнь становится совсем невмочь; кроме того и государственные структуры общенациональной значимости сосредоточены в городах, да и интеллигенции проще опираться на горожанина, чем на непонятного ей крестьянина, имеющего что-то и у себя на уме. Причём это «что‑то» носит целостный характер, в то время как горожанин носит в себе «калейдоскоп», хотя подчас и более детальный, чем целостная мозаика крестьянина. Отсюда и удивление Льва Толстого, что всё философствование интеллигенции в конечном итоге приводит к тому же, что мужик и без того знает и живёт
этим. Крестьянство в обычных условиях своей деятельности живёт своим умом и созданной ИМ САМИМ производственной и житейской дисциплиной. Оно менее организовано, чем рабочий класс, подчинённый созданной НЕ ИМ дисциплине. В силу этих причин более организованный, но меньше думающий самостоятельно рабочий класс, легче влить в политически активизированную толпу, чем крестьянство.
Если об этом забыть, то возникает легенда о «руководящей
роли пролетариата», в которой есть зерно истины: пролетариату действительно нечего терять, кроме своих цепей, вследствие чего он идёт до конца, даже если ЕГО ВЕДУТ на авантюру. Но прежде чем стать во главе движения, рабочий класс должен кое‑что обрести: воспитать в себе философскую культуру, иначе он останется слепым орудием в руках продажных политиканов и благонамеренного люмпена от интеллигенции.
Это хорошо видно на примере Германии, где в XX веке пролетариат был опорой "интеллигенции" самого разного толка:
и либералам, и фашистам, и антифашистам, и коммунистам,
и псевдокоммунистам, и антикоммунистам, и снова либералам;
а крестьянство было политически пассивно в большинстве случаев, кормило всех и проливало кровь на безрассудных, не нужных ему войнах. ▼