***
«Из сказанного ясно, как мы смотрим на идею "диктатуры пролетариата и крестьянства". Суть не в том, считаем ли мы её принципиально допустимой, "хотим мы или не хотим" такой формы политической кооперации. Но мы считаем её принципиально неосуществимой — по крайней мере, в прямом и непосредственном смысле.
В самом деле. Такого рода коалиция предполагает, что либо одна из существующих буржуазных партий овладеет крестьянством, либо это крестьянство создаёт свою самостоятельную партию. Ни то, ни другое, как мы старались показать, невозможно». (Это возможно при развитой инфраструктуре государства и особенно опасно для над‑иудейского предиктора. Это одна из причин гонений на крестьянство и отсутствия инфраструктуры в сельской местности СССР — авт.) (Ист. 81.2, стр. 99).
«Каждый новый день будет углублять политику пролетариата у власти и всё более определять её классовый характер. И вместе с тем будет нарушаться революционная связь между пролетариатом и нацией, классовое расчленение крестьянства выступит в политической форме, антагонизм между составными частями будет расти в той мере, в какой политика рабочего правительства будет самоопределяться и из общедемократической — становиться классовой.
Если отсутствие сложившихся буржуазно-индивидуалистических традиций и антипролетарских предрассудков у крестьянства и интеллигенции и поможет пролетариату стать у власти, то, с другой стороны, нужно принять во внимание, что это отсутствие предрассудков опирается не на политическое сознание, а на политической варварство, на социальную неоформленность, примитивность, бесхарактерность. (…)
Пролетариат (в силу того, что пролетариат политически несамостоятелен, т. е. концептуально безвластен, всё это будет делаться от имени пролетариата — авт.) окажется вынужденным вносить классовую борьбу в деревню и, таким образом, нарушать ту общность интересов, которая, несомненно, имеется у всего крестьянства, но в сравнительно узких пределах. Пролетариату придётся в ближайшие же моменты своего господства искать опоры в противопоставлении деревенской бедноты деревенским богачам, сельскохозяйственного пролетариата — земельной буржуазии». (Ист. 81.2, стр. 100).
«Таким образом, чем определённее и решительнее будет становиться политика пролетариата у власти, тем у́же будет под ним базис, тем зыбче будет почва под его ногами. Всё это крайне вероятно, даже неизбежно (…)
Две главных части пролетарской политики встретят противодействие со стороны его союзников: это коллективизм и интернационализм.
Представлять себе дело так, что социал-демократия входит во Временное правительство, руководит им в период революционно-демократических реформ, отстаивая их наиболее радикальный характер и опираясь при этом на организованный пролетариат, — и затем, когда демократическая программа выполнена, социал-демократия выходит из выстроенного ею здания (т. е. созывает. «Учредительное собрание», дабы обеспечить фазу свободного развития капитализма для создания экономических предпосылок к переходу к социализму согласно теории, изложенной в «Двух тактиках…» — авт.), уступая место буржуазным партиям, а сама переходит в оппозицию и таким образом открывает эпоху парламентарной политики, — представлять себе дело так, значило бы компрометировать саму идею рабочего правительства, И
не потому, что это "принципиально" недопустимо — такая абстрактная постановка вопроса лишена содержания, — а потому, что это совершенно нереально, это — утопизм худшего сорта, это, какой-то революционно-филистерский утопизм.
***
Комментарий:
1* ▼ Слово «филистер», судя по всему, в русский язык ввёл В. Г. Белинский: «Толпа есть собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету…
Такие люди в Германии называются филистерами, и пока на русском языке не приищется для них учтивого выражения, будем называть их этим именем» (Цит. по кн. В. В. Одинцов «Лингвистические парадоксы» — М.: «Просвещение», 1988 г.).
Мы в отличие от В. Г. Белинского заботимся не о псевдо-"учтивости выражения", а о понятийной нагрузке слов и чётком разграничении понятий, почему и пользуемся термином «ТОЛПАРЬ».
Словарь Ожегова определяет филистера как человека с узким обывательским кругозором и ханжеским поведением. В каком из значений употребил слово «филистер» «Троцкий», критикуя ленинские «Две тактики…», — судите сами. ▼
***
И вот почему.
Разделение нашей программы на минимальную и максимальную имеет громадное и глубоко принципиальное значение при том условии, что власть находится в руках буржуазии (т. е. «решительной победы революции» не происходит — авт.). Именно этот факт — принадлежность власти буржуазии — изгоняет из нашей минимальной программы все требования, которые непримиримы с частной собственностью на средства производства. Эти последние требования составляют содержание социалистической революции, и их предпосылкой является диктатура пролетариата.
Но раз власть находится в руках революционного правительства с социалистическим большинством, как тотчас же различие между минимальной и максимальной программой теряет и принципиальное, и непосредственно практическое значение. Удержаться в рамках этого разграничения пролетарское правительство не сможет». (Ист. 81.2, стр. 101, 102).
Далее «Троцкий» пишет, что правительство рабочих, проводя политику в интересах рабочих (что невозможно без перераспределения продукции), неизбежно столкнётся с сопротивлением недовольных политикой фабрикантов в самой разнообразной форме. У правительства будет два пути: либо «играть роль "беспристрастного" посредника буржуазной демократии» и идти на поводу у капиталистов, либо «экспроприация фабрик и введение в них — по крайней мере,
в крупнейших — государственного или коммунального производства», т. е. встать на путь подавления саботажа частных собственников. То же касается и сельско-хозяйственного производства: в случае саботажа частных собственников — «организация кооперативного производства под коммунальным контролем или прямо за государственный счёт». Но это — путь построения социализма, минуя фазу длительного капиталистического развития.
Всё это совершенно ясно показывает, что социал-демократия не может вступить в революционное правительство, дав предварительно пролетариату (т. е. косвенно признаётся политическая несамостоятельность пролетариата — авт.) обязательство ничего не уступать из минимальной программы и обещав буржуазии не переступать. Такое двустороннее обязательство было бы совершенно невыполнимым. Вступая в правительство не как бессильные заложники, а как руководящая сила, представители пролетариата[107] тем самым разрушают грань между минимальной и максимальной программой, то есть ставят коллективизм
в порядок дня. На каком пункте пролетариат[108] будет остановлен в этом направлении, это зависит от соотношения сил, но никак не от первоначальных намерений пролетариата.
Вот почему не может быть и речи о какой-то особенной форме пролетарской диктатуры в буржуазной революции, именно о демократической диктатуре пролетариата[109] (или пролетариата и крестьянства). Рабочий класс не сможет обеспечить демократический характер своей диктатуры, не переступая за границы своей демократической программы. Всякие иллюзии на этот счёт были бы совершенно пагубны. (…)
Раз партия (от имени — авт.) пролетариата возьмёт власть, она будет бороться за неё до конца (в том числе и с пролетариатом — авт.)». (Ист. 81.2, стр. 104).
«Политическое господство пролетариата несовместимо с его экономическим рабством. Под каким бы политическим знаменем пролетариат ни оказался у власти, он вынужден будет стать на путь социалистической политики». (Ист. 81.2, стр. 105).
В статье «Наши разногласия» (ист. 81.3), опубликованной впервые в годы «реакции» после подавления революции 1905–1907 гг., Л. Д. Бронштейн пишет: «"Доведение революции до конца" предполагало, однако, низвержение царизма и переход государственной власти в руки революционной общественной силы. Какой? Меньшевики отвечали: буржуазной демократии. Большевики отвечали: пролетариата и крестьянства ». (Ист. 81.3, стр. 111).
«Если меньшевики, исходя из абстракции — "наша революция буржуазна", — приходят к идее приспособления всей тактики пролетариата к поведению либеральной буржуазии, вплоть до завоевания ею государственной власти, то большевики, исходя из такой же голой абстракции — "демократическая а не социалистическая диктатура", приходят к идее буржуазно-демократического самоограничения пролетариата, в руках которого находится государственная власть. Правда, разница между ними в этом вопросе весьма значительна: в то время как антиреволюционные стороны меньшевизма сказываются во всей силе уже теперь, антиреволюционные черты большевизма грозят огромной опасностью только в случае революционной победы».1* (Ист. 81.3, стр. 114, 115).
***
Комментарий:
1* ▼ Примечание Л. Д. Бронштейна к изданию 1922 г.:
«Этого, как известно; не случилось, так как под руководством тов. Ленина большевизм совершил (не без внутренней борьбы) своё идейное перевооружение в этом важнейшем вопросе весной 1917 г., то есть до завоевания власти». (Ист. 81.3, стр. 115).
Мы обращаем внимание, что, примечание датировано 1922 г., Ленин был жив, какие-либо возражения по существу событий 1917 г. со стороны «верных» ленинцев нам неизвестны.
Если вспомнить нашу ВНУТРЕННЮЮ историю и ПОКА
не вдаваться в содержание понятия «диктатура пролетариата», то очевидно, что до завершения коллективизации партия вела страну по генеральному курсу, данному «Троцким», но под знаменем Ленина.
В этом же причина и изъятия в СССР из обращения творческого наследия Лейбы Давидовича Бронштейна. Если бы наследие «Троцкого» было широко доступно (это было бы полезно), а «Троцкий» был бы канонизирован в качестве «пророка революции и перехода к социализму», то Сиону от революционной АГРЕССИИ в Россию пришлось бы начать активно отмываться лет на тридцать раньше. ▼
***
На первый взгляд, весьма поверхностный, из этого воплощения троцкизма под знаменем «Ленина–Сталина» в исторической практике СССР вырастают и причины, приведшие к гибели «Льва» Давидовича. Но причины его гибели — вне СССР. «Троцкого» обрекло на смерть то, что он ИСКРЕННЕ и ЧЕСТОЛЮБИВО, любуясь собой, ВОЗГЛАШАЛ всем теорию «перманентной революции», основные постулаты которой (как утверждает ист. 81.4, стр. 14), «Троцкий» «позаимствовал у Парвуса». Не исключено, что «Парвус» берёг свою голову и не лез в «вожди» революции и «теоретики марксизма»,
и потому (согласно высшей — масонской иерархии — воле и дисциплине?) подсунул эту теорию для детальной разработки и осуществления молодому и честолюбивому Лейбе Бронштейну. Теория «перманентной революции» — отвлечённые от её содержания слова. По своему содержанию это УСТОЙЧИВАЯ концепция «построения» общества, претендующего быть обществом социальной справедливости (т. е. без эксплуатации человека человеком),
в глобальных масштабах. Добротность этой концепции низка, что выражается в реальном полном уничтожении достижений прошлого
в настоящем при переходе к «светлому будущему » в случае попытки осуществить троцкизм на практике. Она ставит вопрос о противоборстве двух социальных систем, но в этом противоборстве
не поднимается выше 4‑го, экономического, приоритета обобщённого оружия (средств управления). Низкая добротность концепции проистекает из её ограниченности каноническим марксизмом во всей ущербности его мировоззрения. Но ВОЗГЛАШАЯ эту теорию,
Лейба Давидович Бронштейн сам того не ведая посягнул
на монополию над‑иудейского предиктора на ГЛОБАЛЬНУЮ концептуальную власть. Над‑иудейский предиктор, опираясь на теорию перманентной революции, хотел провести в России все мероприятия, чтобы подготовить восстановление в ней мафиозно-государственного по сути капитализма в формах социализма (но
в отличие от свергнутого капитализма) под полным безоговорочным контролем транснационального ИУДЕЙСКОГО капитала. «Троцкий», опираясь на ту же теорию, не ограничивался пределами России, а хотел построения социализма в общепланетных масштабах, что вело
к уничтожению над-иудейского предиктора в случае, если глубоко мыслящая группа смогла бы, овладев концептуальной властью, развить теорию «перманентной революции» в новое качество, переступив границы канонического марксизма.
Утратив в значительной мере иудейское самосознание, утверждая, что он интернационалист (т. е. межнационалист), «Троцкий» не обрёл никакого национального самосознания. «Троцкий» обладал "элитарным", без-национальным мировоззрением (т. е. ущербным), вследствие чего народы России фактически были для него
массой, которая должна быть принесена в жертву мировой революции, «светлому будущему». «Троцкий», не отдавая себе отчёта, В ОДИНОЧКУ посягнул фактически на ГЛОБАЛЬНУЮ концептуальную НЕОГРАНИЧЕННУЮ власть. Единственная сила, которая могла его поддержать и защитить — народные массы России–СССР — была не с ним, а против него.
Управленчески несостоятельное посягательство на глобальную, неограниченную, концептуальную власть карается смертью, вне зависимости от того, совершается оно с осознанием дела или подсознательно.
Вряд ли «Троцкий» смог бы сам переступить границы канонического марксизма и сформировать Предиктор построения общества социальной справедливости. Но; если судить по ист. 81 с его многими сокращениями текста, «Троцкий» был близок к пониманию многих важных вопросов, непосредственно соприкасающихся с тематикой Разгерметизации.
«Троцкого» "убрал" Сион, чтобы он, будучи честолюбцем,
не болтал чего не надо: государственные структуры СССР в этом деле всего лишь посредник. «Троцкий» не представлял опасности для государственных структур СССР, по крайней мере, по завершении первых «троцкистских процессов». У СССР практической потребности в ликвидации «Троцкого» не было. В крайнем случае, Сиону он был тоже не нужен, и Сион не возражал против его убийства теми, кто не понимал, в чём дело.
Что касается самого «Парвуса», автора (?) теории «перманентной революции», то, как сообщает Указатель имён в 11 т. ПСС В. И. Ленина, он занялся обычным жидовским делом: «Парвус (Гельфанд А. Л.) (1869–1924) (…) В годы реакции отошёл от социал-демократии; во время первой мировой войны — социал-шовинист, агент германского империализма (предлагал большевикам в 1917 немецкие деньги — авт.), занимался крупными спекуляциями, наживаясь на военных поставках. С 1915 года издавал журнал "Die Glocke" («Колокол»), который Ленин характеризовал как "орган ренегатства и грязного лакейства в Германии"». Как умер — не сообщается, но тоже в 1924 г. Многие, имевшие отношение к "ОПЛОМБИРОВАННОМУ ВАГОНУ", умерли не своей смертью.
Вывод из этого комментария прост: «Не плюй в колодец…» ▼
***
Сравнение ленинских «Апрельских заповедей» 1917 г. и его «Двух тактик…» 1905 г. показывает, что фактически программа, изложенная в «Апрельских тезисах», отрицает его же выводы о переходе к социализму в России, изложенные в «Двух тактиках…»
Сравнение «Апрельских тезисов» со взглядами Л. Д. «Троцкого» из работы 1906 г. «Итоги и перспективы…» (ист. 81.2) говорит, что «Апрельские тезисы» вполне согласуются со взглядами «Троцкого» на ближайшие перспективы развития революции и целесообразные действия социал-демократии в этих условиях.
Однако было бы ошибкой думать, что «ленинизм» в 1917 г. отождествился и слился с «троцкизмом». Для того, чтобы убедиться
в этом, заглянем в канонические тексты.
Ист. 81.2 (1906 г.) «Троцкий» завершает словами: «Предоставленный своим собственным силам, рабочий класс России будет неизбежно раздавлен контрреволюцией в тот момент, когда крестьянство отвернётся от него. Ему ничего другого не остаётся, как связать судьбу своего политического господства и, следовательно, судьбу всей российской революции с судьбой социалистической революции в Европе. Ту колоссальную государственно-политическую силу, которую даёт ему временная конъюнктура российской буржуазной революции, он обрушит на чашу весов классовой борьбы всего капиталистического мира. С государственной властью в руках, с контрреволюцией за спиной, с европейской реакцией перед собой, он бросит своим братьям во всем мире старый призывный клич, который будет на этот раз кличем призывной атаки: "Пролетарии всех стран соединяйтесь!" » — ясно, что это курс
на МИРОВУЮ революцию; в одной стране, по мнению
«Троцкого», революция победить не может. ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ
он придерживался этой точки зрения.
В 1928 г. в Алма-Ате Л. Д. «Троцкий» написал книгу «Перманентная революция», она была издана в Берлине в 1930 г. В ней он писал:
«9. Завоевание власти пролетариатом не завершает революцию, а только открывает её. Социалистическое строительство мыслимо лишь на основе классовой борьбы в национальном и международном масштабе. Эта борьба — в условиях решающего преобладания капиталистических отношений на мировой арене — будет неизбежно приводить ко взрывам внутренней, то есть гражданской, и внешней революционной войны (выделено нами — авт.). В этом состоит перманентный характер социалистической революции, как таковой, независимо от того, идёт ли дело об отсталой стране, только вчера завершившей свой демократический переворот, или о старой капиталистической стране, прошедшей через долгую эпоху демократии и парламентаризма.
10. Завершение социалистической революции в национальных рамках немыслимо. Одна из основных причин кризиса буржуазного общества состоит в том, что созданные им производительные силы не могут более мириться с рамками национального государства. Отсюда вытекают империалистические войны, с одной стороны, утопии буржуазных Соединённых Штатов Европы — с другой. Социалистическая революция начинается на национальной арене, развивается на интернациональной и завершается на мировой. Таким образом социалистическая революция становится перманентной в новом, более широком смысле слова: она не получает своего завершения до окончательного торжества нового общества на всей нашей планете.
11. Указанная выше схема развития мировой революции снимает вопрос о странах "созревших" и "не созревших" для социализма в духе той педантски безжизненной классификации, которую даёт нынешняя программа Коминтерна. Поскольку капитализм создал мировой рынок, мировое разделение труда и мировые производительные силы, постольку он подготовил мировое хозяйство в целом для социалистического переустройства.
Разные страны будут совершать этот процесс разным темпом. Отсталые страны могут — при известных условиях — раньше передовых перейти к диктатуре пролетариата, но позже их — к социализму.
Отсталая колониальная или полуколониальная страна, пролетариат которой оказывается ещё недостаточно подготовленным для объединения вокруг себя крестьянства и завоевания власти, тем самым оказывается в состоянии невозможности довести до конца свой демократический переворот. Наоборот, в стране, пролетариат которой пришёл к власти в результате демократической революции, дальнейшая судьба диктатуры и социализма зависит в последнем счёте не только и не столько от национальных производительных сил сколько от развития международной социалистической революции.
12. Теория социализма в отдельной стране, поднявшаяся на дрожжах реакции против Октября, есть единственная теория, последовательно и до конца противостоящая теории перманентной революции.
Попытка эпигонов — под ударами критики — ограничить применимость теории социализма в отдельной стране одной только Россией, ввиду её особых свойств (пространства и собственные богатства), не улучшает, но ухудшает дело. Разрыв с интернациональной позицией всегда и неизбежно ведёт к национальному мессианству, то есть к признанию за собственной страной преимуществ и качеств, позволяющих ей будто бы выполнить ту роль, до которой не могут подняться другие страны.
Мировое разделение труда, зависимость советской индустрии от иностранной техники, зависимость производительных сил передовых стран Европы от азиатского сырья и пр. и пр. делают построение самостоятельного социалистического общества невозможным ни в одной из стран мира». (Ист. 81.4, стр. 286, 287).
Теперь обратимся к Ленину.
В газете «Социал-Демократ» № 44 23 августа 1915 г. была опубликована статья В. И. Ленина «О лозунге Соединённых Штатов Европы», в которой ПО‑ВИДИМОМУ1* впервые высказана (или повторена?) мысль о возможности победы «социализма первоначально… в одной, отдельно взятой, капиталистической стране».
***
Комментарий:
1* ▼ «ПО-ВИДИМОМУ» выделено, потому, что несколько далее в тексте Ленин сам ссылается на Ф. Энгельса:
«Энгельс был совершенно прав, когда в своём письме к Каутскому от 12 сентября 1882 года прямо признавал возможность "оборонительных войн" уже победившего социализма. Он имел в виду именно оборону победившего пролетариата против буржуазии других стран». ▼
***
«HEPABHОМЕPHOCTb экономического и политического РАЗВИТИЯ (выделено нами — авт.) ЕСТЬ БЕЗУСЛОВНЫЙ. ЗАКОН капитализма (феодализма, сионизма, агностицизма… и вообще любого явления в разных его формах. Но из того факта, что в тексте стоит слово «закон», не следует пыжиться и раздувать тезис о "вкладе в Сокровищницу Научной Мысли" — авт.). Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже
в одной, отдельно взятой, капиталистической стране. Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов и организовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального, капиталистического мира, привлекая к себе угнетённые классы других стран, поднимая в них восстание против капиталистов, выступая в случае необходимости даже с военной силой против эксплуататорских классов и их государств. Политической формой общества, в котором побеждает пролетариат, свергая буржуазию, будет демократическая республика, всё более централизующая силы пролетариата данной нации или данных наций в борьбе против государств, ещё не пришедших к социализму. Невозможно уничтожение классов без диктатуры угнетённого класса, пролетариата. Невозможно объединение наций в социализме без более или менее долгой упорной борьбы с отсталыми государствами». (Ист. 85, стр. 354, 355).
Несколько с других сторон этот тезис рассмотрен и повторён
в работе «Военная программа пролетарской революции»[110] (ист. 86), впервые изданной в 1916 г. по-немецки, а по-русски изданной
в 1929 г., в период окончательного идейного разгрома внутреннего «троцкизма».
«Развитие капитализма совершается в высшей степени неравномерно в различных странах. Иначе и не может быть при товарном производстве. Отсюда непреложный вывод: социализм не может победить одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся буржуазными или добуржуазными. Это должно вызвать не только трения, но и прямое стремление буржуазии других стран к разгрому победоносного пролетариата социалистического государства. В этих случаях война с нашей стороны была бы законной и справедливой. Это была бы война за социализм, за освобождение других народов от буржуазии». (Ист. 85, стр. 133).1*
***
Комментарий:
1* ▼ «Историки партии» из этих двух работ высосали "открытый" Лениным банально "мудрый" «закон» неравномерного развития стран при капитализме и, хотя Ленин сам ссылается на Энгельса, приписали Ленину вывод о возможности победы социализма в одной или нескольких отдельно взятых странах.
Если Энгельс пишет об оборонительных войнах победившего социализма, то встаёт вопрос: «Кто противник социализма в этих войнах?» Ясно же, что не бывшие ограбленные колонии и отсталые, экономически слабые и полуфеодальные государства, а достаточно развитые капиталистические страны. То есть Энгельс не настаивал на одновременной победе социализма даже в передовых странах, а предполагал возможность победы социализма в некоторых странах, которые будут вынуждены защищать свой социалистический выбор. ▼
***
Однако это не значит, что Ленин принципиально стоял на
точке зрения, что социалистическая революция неизбежно победит
в исторически короткие сроки в одной стране и никак иначе. Если бы в 1918 г. победила революция в Германии, то он бы её приветствовал. Советская власть первый год своего существования провела в ожидании победы революции в Германии; "благо" революционный подъём там был. Различие между «ленинизмом» и «троцкизмом» в «марксизме» гораздо глубже, чем их взгляд на вопрос о победе социализма в одной, отдельно взятой стране. Оно, НА НАШ ВЗГЛЯД, обусловлено прежде всего личностным аспектом и является следствием субъективных причин (но безусловно выражает объективные общественные факторы). В собраниях канонических текстов «ленинизма» и «троцкизма» отразилось различие в способе формирования линии поведения Ленина и «Троцкого», а уже за ними шли верные «ленинцы» и «троцкисты».
«Троцкий» — духовный раб (невольник) теории перманентной революции. Несмотря на то, что почти сорок лет он был ведущим «разработчиком» этой теории, сама она не претерпела качественных изменений (осталась прикладным политическим сценарием марксизма) и добротность её не повысилась. Сия "теория" предполагает победу социализма в глобальных масштабах в результате непрерывной череды войн, развязываемых обеими социальными системами, которые могут прерываться только истощением военно-экономических потенциалов противоборствующих сторон. Согласно ей капитализм развязывает агрессивные войны, а в самих социалистических странах — внутренние контрреволюционные гражданские войны, а социализм ведёт внешние революционные войны; частично оборонительные, частично развязанные им самим.
***
С учётом неуклонного «прогресса» в деле разработки вооружений настойчивая попытка осуществить троцкизм на практике эквивалентна уничтожению человечества вместе с биосферой Земли «во имя светлого будущего всего человечества». Проистекает это из того, что, рассматривая противоборство двух социальных систем, «Троцкий» (будучи честолюбцем, что не совместимо со свободным творчеством) не поднимается выше четвёртого, экономического, приоритета обобщённого оружия.
***
Причину такой рабской самоотверженности преданности теории перманентной революции мы видим прежде всего в блокировании и нарушении образного мышления вследствие многовековой оторванности иудейских масс от производительного труда на природе и отрицательного воздействия обрезания на развитие нервной системы и формирование души человека (если мы ошибаемся во вредности обрезания, то сионисты нас "поправят"). А без образного мышления, строгого очерчивания новых понятий, явлений — никакое развитие КУЛЬТУРЫневозможно. Возможно только многократное умножение формальных вариаций на одну и ту же содержательную тему; так образуется «ИУДЕЙСКАЯ ПУСТЫНЯ»1* в культуре — каждая песчинка индивидуальна, их много, но в целом — пустыня: песок — химически один и тот же везде.
***
Комментарий:
1* ▼ Видимо, об этом напоминает евреям Ф. Дюрренмат (живёт
в Швейцарии, пишет о ВЗАИМО-СВЯЗЯХ, «представитель» над‑иудейского глобального предиктора?). Цитата из «Вестника еврейской культуры» № 2, 1990, где опубликованы главы из его книги «Взаимосвязи» 1975 г.:
«Бог Авраама, ставший богом иудеев, магометан и христиан, — это опыт пустыни (выделено нами — авт.), а не конечный вывод философии или концепции, и, если нет у нас этого опыта, то и не найдём мы слов, чтобы говорить о нём, — о нём можно только молчать». — Вот и молчат о ЯВЛЕНИИ концептуальной власти.
А. С. Пушкин понимал это глубже:
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
Животворящая святыня!
Земля была б без них мертва,
Как ИУДЕЙСКАЯ пустыня
И как алтарь без божества.
Л. Д. Бронштейн, возглашая "теорию" перманентной революции, лишил возможности вечных странников революционной перестройки мира наконец-то обрести Родину, в результате кочевые демократы землю — животворящую святыню любой страны, любой нации — превращают в ИУДЕЙСКУЮ пустыню.
Примечание: У Пушкина вместо «ИУДЕЙСКАЯ» стоит многоточие. Желающие могут потренироваться в выборе эпитета)к слову «пустыня» без нарушения содержательности и целостности пушкинской октавы. ▼
***
Данную ему теорию «Троцкий», судя по его жизни, воспринимал как библейское пророчество, которое не может не исполниться как ЦЕЛОСТНОСТЬ во всей его полноте, как не может не исполниться Высшая воля. Будущее для него субъективно не было неизвестным, оно было очерчено этой теорией в общих чертах. В развитии общества, революции он видел ПРОЦЕСС воплощения в жизнь этого пророчества и видел сопротивление его воплощению; сам же он корректировал жизнь под "пророчество", но не корректировал прогнозную концепцию ("пророчество") в соответствии с изменениями жизни. Это линия поведения биоробота, запрограммированного раз и навсегда.