Т-9 Вдох-выдох (Ода нашей любви)




https://www.moskva.fm/artist/т9/song_1706647


После этого сна я приходила в себя неделю. Стоило чуть забыться и перестать контролировать свои мысли, как я чувствовала головокружение, твердые колени и нежные руки. И видела еле сдерживаемый огонь в глазах, в несуществующих голубых глазах, которые не лгут…
Я научилась притворяться. Нет, не так. Я лепила из себя полную противоположность себе во сне. Я зажигала на Леркиных концертах, свистела на тренировках мужа, в клубах была первой на танцполе. Много и громко смеялась. Блестящие глаза, обворожительная, я знаю, улыбка, каждое движение полно секса. Флирт без разбора. Кому и что я пыталась доказать?
Игорь был в шоке, но такая я ему была ближе и нравилась больше, чем осунувшаяся и подавленная. Его заводила реакция мужиков на меня. Его перло от того, что ему откровенно завидовали… А что творилось между нами ночами, я не смогу описать по причине природной скромности. Точнее, ее остатков.
А потом меня как будто выключили. Или я просто устала, или разучилась притворяться. Или мне просто была необходима доза. Доза моего персонального наркотика…
Концерт. Первый концерт за деньги. А у меня лицо, как после боев в Гондурасе. Я не могла подвести девочек. Да и самой надоело сидеть дома. И я пошла. Нет, полетела к девчонкам, забыв обо всем. Но если бы не Анина идея, накрылся бы наш концерт. Меня так разрисовали, мама родная бы не узнала. И ни разу за весь концерт я не вспомнила о НЕМ. Летела домой на эмоциях, как на крыльях. Но наткнулась на его взгляд, как на стену. И рухнула вниз, ломая свои, такие хрупкие, крылья. В его глазах было только разочарование. Мной. Во мне. Как будто я его предала. И я в полной мере ощутила себя предательницей. И была готова по потолку бегать, на коленях ползать, поклоны отбивать – все, что угодно, лишь бы только прогнать из его глаз это разочарование. Разочарование мной. Во мне. А понадобилось всего лишь пообещать, что больше никуда не уйду, не предупредив. Я радостно пообещала. И пообещала бы все, что угодно, и выполнила бы, лишь бы его глаза снова согревали меня своим теплом. Согрели. И мое сердце радостно забилось. Крылья? Да не так уж они и сломаны, мои крылья.
За чаем на кухне он сообщил мне, что уроды из клуба меня больше не побеспокоят. И ушел. Ночевать не остался. Правильно. Зачем? Охранять-то меня уже не надо. Так почему же так горько было закрывать за ним дверь?
Утро. На пороге он. Взъерошенный, нахохлившийся и такой милый.
Говорим о деде, о том, что он снова начал писать, и ему нужна пишущая машинка. О его машинке. О сумке к ней. Дурацкий разговор, дурацкие вопросы и дурацкие ответы.
А я смотрела только на его ссадину на щеке. Вчера он врал что-то про косяк. А сегодня – контрольный в голову. Это бои! Он дрался из-за меня. За меня!
Как же красят мужчину раны, полученные в бою за жензину. Особенно, если эта женщина – ты.
И я не выдержала. Моя рука поднялась помимо моей воли. Помимо моей воли коснулась его щеки. А провела рукой по щеке под ссадиной уже я. Хотелось дотронуться до запекшейся ранее, но чем-то потревоженной раны с маленькими капельками крови. Но этого я себе не позволила. Иначе, я знала, мне захотелось бы облизать пальцы. Облизать, глядя ему в глаза…
О, Господи! Цивилизация – наносное, равноправие – бред! Любой женщине хочется, чтобы ее схватили в охапку и утащили в пещеру. А обидчику – дубиной по морде. А женщина языком будет зализывать раны своего мужчины. Зализывать, получая от этого небывалое наслаждение.

Смысловая засада, рифма наградой раз в полтора часа,
Недосказанность фразы в липком экстазе, крик на два голоса,
Полилась на бумагу темная брага выдержкой 20 лет,
Мы не вместе, но рядом, значит так надо, я выключаю свет…
Твой силуэт, как иллюзия.

Оставаться надолго, надо - не надо, споров не избежать,
Мне осталось немного, что будет дальше, к счастью не мне решать.
Скукой дышит в затылок звон ложек-вилок, смех сквозь презрение,
Мне б побыть настоящим было бы счастье пусть лишь мгновение.

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,
Если вырастут крылья за спиной –
Я хочу, чтобы были белыми…

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,
Если вырастут крылья за спиной –
Я хочу, чтобы были белыми…они.

Крепко сжатые руки, взят на поруки, новый крутой маршрут,
Кто-то хочет сразиться, кто-то боится, третьего дома ждут.
Стержень - быстрые спицы, жизнь колесницей движется к пропасти,
Распахни свое сердце, если ты хочешь душу свою спасти.

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,
Если вырастут крылья за спиной –
Я хочу, чтобы были белыми…

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,
Если вырастут крылья за спиной –
Я хочу, чтобы были белыми…

После 11. Крылья

https://www.moskva.fm/artist/после_11/song_1701704

 

Через день после этого сна я ошарашила мужа вопросом, как бы он поступил, если бы я ввязалась в подпольные бои без правил. Как он испугался! За меня. Что радует… Он ходил за мной по пятам три дня. Не отпускал от себя ни на шаг. И сыпал вопросами. Я сделала ставки и проиграла? Не вопрос. Денег найдем, все отдадим. Я сделала ставки и выиграла? Много? Деньги лучше вернуть. И приплатить еще, чтоб отстали. Я услышала что-то не предназначенное для чужих ушей? Не беда. Наймем охрану и спрячем меня… Еле-еле удалось убедить Игоря, что я ни во что не вляпалась. Сказала, что думаю над сюжетом песни, где девушка за деньги бьется в подпольных боях без правил. Ее сильно избили, но она должна еще несколько боев. И мне нужна реакция любящего мужчины. Игорь сразу сказал, что поднял бы все связи в милиции и в криминальных кругах, отдал бы любые деньги, но любимую выкупил бы. И я разочарованно вздохнула. Хотя понимала, что муж в тысячу раз более прав, чем тот, во сне… Естественно, никакую песню о боях я больше писать не собиралась. Хватит. Хватит с меня ринга.
Стала ловить себя на том, что с нетерпением жду ночи. А утром просыпаюсь разочарованной. Но у меня не возникало и мысли, что моих снов больше не будет. Повествование нельзя прервать на середине, оно должно быть доведено до конца. Кто-то читает книги, кто-то смотрит фильмы, а я вижу сны. А после пишу песни…
Утро. Кухня. Я и он. Завтрак. Я так полюбила наши совместные завтраки. И мне уже не хочется думать о том, как выглядят наши отношения со стороны. Дружба принимает иногда весьма странные обличья. И мерить ее, как и любовь, обычными мерками нельзя…
О чем болтали, не помню. Потому что я не вникала. Сидела и улыбалась, вспоминая наши шутки. Например, как я сбежала из кухни, отказавшись мыть посуду, назвавшись тяжелобольной. Он, конечно, меня поймал. Но не удержал… Замечталась. Расслышала вопрос далеко не сразу. И с жаром начала доказывать, что совершенно здорова. Заявила, что сейчас приемчик покажу. И хоть он отнекивался, схватила его за руку. Показала, блин. Дура! Ведь догадывалась, что он за меня в клубе бьется. Догадывалась… А сейчас этот всесильный мужчина чуть не заорал от боли. И все равно, даже такой, он не выглядел слабым. Не выглядел…
Собрался уходить. Не пустила. На пороге бы легла, но не пустила. Остался. Уложила его на дедовом диване и пошла варить суп. Куриный. Куриный почему-то все считают панацеей от любой болезни. И я не исключение. Хлопотала на кухне и улыбалась. Это такое удовольствие – ухаживать за ним. Такой кайф!
Принесла тарелку на подносе, стала кормить с ложечки. Как маленького. Ложку отобрал. Поел немного и обессилел. Я встала, обернулась, чтобы предложить ему мороженого, а он уже спал.
И вот, он спит в одной комнате, а я в другой пишу песню. Первую во сне песню… Помню из нее только два слова – «лети» и «люблю». Потому что проснулась я с другой.

Вертись, вертись, мое колесо
Тянись, тянись, шерстяная нить
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо
А не хочешь если, совсем возьми
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо
А не хочешь если, совсем возьми

Я себя сегодня не узнаю
То ли сон дурной, то ли свет не бел
Отдавай мне душу, мой гость, мою
А не хочешь если, бери себе
Отдавай мне душу, мой гость, мою
А не хочешь если, бери себе

Звон стоит в ушах и трудней дышать
И прядется не шерсть, только мягкий шелк
И зачем мне, право, моя душа
Если ей у тебя, мой гость, хорошо
И зачем мне, право, моя душа
Если ей у тебя, мой гость, хорошо.

Мельница. Рапунцель.

https://www.moskva.fm/artist/мельница/song_0238

 

Ну да. Потеряла душу. Продала. Отдала за возможность видеть сны и писать песни. За возможность видеть ЕГО.
Страшно? Нет! Нет, вру. Страшно. Страшно до безумия…
Но, Может, я сама себя накрутила? Конечно, сама! По-другому просто не может быть.
Гуляла по городу. Зашла в церковь. Купила свечи. Поставила к потянувшим к себе иконам. Гром не грянул, молния меня не испепелила. И не крючило меня в Божьем доме. Вышла успокоенная. Это же надо было себя так накрутить! Посмейся над собой, Ленка. При тебе твоя душа. Никуда не делась. Слава Богу! Потому что в глубине этой самой души я была уверена, что в любом случае буду звать к себе свои сны. Звать свою мечту с ярко-голубыми глазами…
Слишком уж он был идеальным, слишком нереальным. Даже для сна. Видимо, поэтому мы с дедом и поверили мерзкой статейке в желтой газетенке. А я еще и испугалась своих зарождающихся чувств к взрослому человеку, к моему учителю, к моему лучшему другу.
А статейка-то была невозможная! Как будто центр моей вселенной мог сказать такое про моего деда!
Я не писала еще? Нет, не писала. Во сне у меня дедушка – фантаст. А у моего учителя оказалось сильно развитое воображение. Вот так он и стал соавтором моего деда…
А в статье написали, будто мой друг заявил, что весь роман писал он, а дедушка просто воспользовался его идеями. Что мой дед исписался.
Как я могла в это поверить? После того, как он тащил меня с ринга, ухаживал за мной, бился за меня, в конце концов! Помутнение мозгов, не иначе. Или попытка защититься от своих чувств, от невозможного…
Но он оказался упертым. Спортсмен, одним словом. Добился опровержения. Доказал всем свою правоту. И я видела, как ему было важно именно мое мнение. И я тешила себя мечтами, что из-за меня он добивался опровержения. Из-за меня! И немножко из-за моего деда…
А на встречу с читателями он идти отказался. А я не стала уговаривать. Потому что я всего лишь девчонка. Девчонка, поступившая плохо с дорогим ей человеком. И от ощущения своей неправоты сильно злившаяся на него.
Помощь пришла, откуда не ждали. Девочка из параллельного класса хитростью заманила его в кафе, где происходила встреча с читателями.
Неплохая, в сущности, девочка. Если брать ее отдельно от ее подруги – королевы плавленых сырков и йогуртов. Правда, неплохая девочка. И глазастая. Полила бальзам на мое израненное сердце. И только в разговоре с ней я призналась сама себе, что мой учитель, мой друг Виктор Михайлович Степнов нравится мне как мужчина.
Переваривала я эту мысль долго. А потом все отошло на второй план. Нас ждали Лужники! Мы должны были петь там свою песню. Это было просто нереально! Обыкновенная школьная группа в Лужниках!
Смешно. Лерка заводит Лужники одной левой. Причем, моими песнями. А во сне я волновалась из-за одной единственной песни.
И вот, в день концерта в коридоре мимо нас прошел ОН. При параде, в костюме, с цветами.
Я задумчиво спросила в пустоту, куда бы он мог направиться в таком виде. Я, правда, не представляла. Пока Лерка уверенно не ответила, что на свидание он пошел. На свидание… На свидание? На свидание?!
Внутри что-то оборвалось. Стало дико больно, а из окружающего пространства куда-то исчез весь воздух.. Этого просто не может быть!
И я рванула к единственному, как мне казалось, человеку, который мог развеять мои сомнения. К человеку, которого я считала тоже ЕГО другом. Рванула к нашему школьному психологу. И мне было все равно, как это выглядит.
И она подтвердила. Да! Он! Пошел! На свидание!
Господи. Как больно-то! И почти с кровью выталкиваю слова: «Мне кажется, я влюбилась»
Бороться? Нет. Кто я? Просто сопливая девчонка, от которой одни проблемы.
И сквозь поплывшее от душевной боли сознание я услышала пожелание удачи на концерте. Концерт? Какой концерт?! Лужники? Да кому они нужны?! У меня жизнь рушится! Я умираю…

Закоулками, переулками
По дороге упрямо шагая,
Я же знала, что где-то сутками
Будет ждать тебя там другая

Ночь заносит бессонницу,
До безумия жарит вены
Сердце рвется, заходится
От немыслимо сокровенного

Опасно заточены ударами точными
Ты должен мне, должен

Опасная лестница… У ревности нет лица
Ты должен мне, должен

Город в белое одевается,
О забытом скажет: "Небыль!"
Я сумела вот так покаяться,
Что на миг распахнулось небо

Первый снег перекрасил волосы
Он за мною идет по следу
Я дрожала от этого голоса
И не верила первому снегу

Опасно заточены ударами точными
Ты должен мне, должен

Опасная лестница… У ревности нет лица
Ты должен мне, должен

Долог путь, не усыпан розами
Замер маятник, со счета сбился
Мы искали алмазные россыпи
И покой что нам только снится

И покой, что нам только снится...
И покой...

Опасно заточены ударами точными
Ты должен мне, должен

Опасная лестница… У ревности нет лица
Ты должен мне, должен

Юта. Ревность.

https://www.moskva.fm/artist/юта/song_1439261

 

***

После сна, где мужчина, на котором сошлись все мечты шестнадцатилетней девочки, ушел на свидание к другой, я превратилась в ревнивую злобную тетку. Изводила Игоря почем зря. А он никогда, никогда, с тех пор, как отсалютовал мне бокалом на каком-то банкете в честь Лерки, не давал мне поводов для ревности. А я… Я ощущала себя мерзкой и гадкой, но остановиться не могла. Игорь же, вместо того, чтобы наорать на меня, тряхнуть хорошенько, свел общение с противоположным полом практически к нулю.
Последней каплей стала ситуация, когда Игорь по привычке расцеловался с пришедшей в гости Леркой, а сообразив, что сделал, в ужасе отскочил от нее и уставился на меня глазами побитой собаки. И тут меня пробрал хохот. Я хохотала над Игорем, который во всем мне потакал, и над ошарашенным лицом Леры.
А потом мы сидели на кухне, пили чай и смеялись. Надо мной. А я громче и заразительнее их вместе взятых.
Господи! С этими снами я стала сама не своя. И как только Игорь меня терпит? Я нежно обняла мужа и положила голову ему на плечо. Лерка понимающе усмехнулась и со словами «я знаю, где дверь, голубки, не провожайте» поднялась из-за стола. Как она одевалась и захлопывала дверь, мы уже не слышали.
А после, лежа в постели, удовлетворенный и почти абсолютно счастливый Игорь снова завел речь о ребенке. А я снова обещала подумать. И честно думала, проваливаясь в сон…
Лужники! Мы все-таки здесь! И перед нереальностью происходящего меркнет все. Даже боль разбитого сердца.
И пели мы не одну песню. Мы пели целый концерт! Это было нереально круто! Такие эмоции! Такой драйв! А после, когда мы пили шампанское, позвонил он. И сказал, что я была самой красивой. При женщине таких звонков другим женщинам не делают. Значит, он был не с ней. И значит, думает обо мне.
А утром я увидела его у своего подъезда. С коробкой конфет в руках. Посмотрев ему в глаза, я поняла, что меня предали. Психолог оказалась совсем не такой, какой я ее себе нафантазировала. Она явно рассказала Степнову о моем признании. И он прибежал ко мне. Зачем? Я и спросила. Вернее, выдохнула: «Зачем?» А в ответ получила: «Нравишься ты мне».
Господи! За что мне это? Он был центром моей вселенной, моим другом и моей несбыточной мечтой о любви. Он – моя первая любовь. И эта любовь, которую я лелеяла и скрывала ото всех, даже от себя, заявила мне: «Нравишься ты мне. Понимаешь?» Понимаю. Не дура. Понимаю, что он либо пожалел меня – глупую малолетку, либо… там все обломилось, и он прибежал потешить свое самолюбие.
Он же взрослый мужчина. И явно наедине не сонеты мне читать собирается.
Страшно. И… неприятно. Даже немного мерзко… Но так сладко…
И я просто сбежала, пообещав подумать.

Я в лесах наберу слова,
Я огонь напою вином.
Под серпом как волна - трава,
Я разбавлю надежду сном.

Тебя творить -
Три года не говорить.

Сердце сварено в молоке,
Лист крапивы - в глазах костер.
Лунный свет на твоей руке,
На рубашке - красный узор.

На рубашке - красный петух,
А и мне ли жалеть огня?
Как захватит от дыма дух,
Как светло улыбнется князь!

Тебя ворожить -
Босой по углям ходить.
Тебя целовать -
Под пеплом звезды считать.

За три года траву соткать,
Темным волосом вышить путь,
Искры все на него собрать -
Пальцы болью горят, ну и пусть.

Кровь делю на двоих без слов,
Почернеют снега к весне,
Алой лентой ночных костров
Свою душу отдам тебе.

Знай, зола -
Все слезы выплакала.
Ты тоже знай, смола -
Все ветры я прогнала.

Где теперь взять тепла -
Всю душу я отдала,
А другая тебя нашла,
Другая за руку увела,
Я ее за то прокляла.

Будет время, и будет ночь...
Как в голодный, беззвездный час
Ты беги, разлучница, прочь -
Обернется огнем мой князь.
Вспыхнут порохом дом и лес,
А дорога ему - в мой край.
Как затлеет подол небес,
Всю, как есть, меня забирай!

Мельница. Огонь.

https://www.moskva.fm/artist/мельница/song_1320387

 

Записав песню, я вернулась в постель, под бочок к мужу. Как же хорошо, что он у меня есть. Если бы я сегодня проснулась одна, впору было бы выть с тоски…
С Игорем с самого начала все было ясно – он потерял от меня голову. Добивался так, что устоять было невозможно. А у светской тусовки появилась новая тема для разговора «что на этот раз выкинет Гуцулов». Через неделю после знакомства я оказалась в его постели. Сама не поняла, как. Через одиннадцать дней я обнаружила себя в ЗАГСе, подписывающей заявление. И почему-то мои вещи вместе со мной живенько перебрались к нему. А через два месяца мы сыграли свадьбу. Причем мой вклад заключался только в моем внешнем виде, списке гостей с моей стороны и наличием свидетельницы.
Помню, как у него дрожали руки, когда он снимал с меня белое платье. И как горели его глаза… Они до сих пор так же горят. Если и есть в этом мире незыблемые вещи, то это любовь моего мужа ко мне. А я? Никогда не задумывалась. У нас получилось «Пришел. Увидел. Победил». Он давал. А я, получается, только брала.
Хорошо ли мне с мужем? Хорошо. Счастлива я с ним? До своего первого, нет, второго сна, я бы, не задумываясь, ответила бы – да, очень. А теперь не знаю. Хотя, почему, нет? Я не страдаю от запретной любви. Меня не пугают взрослые мужчины.
- Игорь, - толкнула я мужа, - Игорь.
И подождала пока его сонные глаза не станут осмысленно смотреть на меня.
- Что, Леночка? Плохой сон?
- Нет. Я просто подумала о ребенке. И решила. Давай!
Не думала, что увижу лицо Игоря более счастливое, чем в день нашей свадьбы. Ошибалась. Сейчас Игорь мог осветить собой пол-Москвы точно.
Вот так. Сны больше не будут иметь надо мной власти. Они станут всего лишь источником вдохновения.
И как будто насмехаясь над моими планами, следующей ночью мне приснился сон…
…Я не могла заставить себя не избегать его. Не могла. Понимала, что он адекватный взрослый человек и не станет набрасываться на меня посреди школьного коридора или на уроке, но ничего не могла с собой поделать. И в первый раз, находясь в здравом уме и твердой памяти, прогуляла физкультуру. Весь урок пряталась в туалете. И от внутреннего раздрая чуть не начистила личико Зеленовой, нашей общешкольной королеве всея сырков.
И из кафе от него сбежала тоже. От страха. От молодой дури. От себя.
А на следующий день после школы дома меня ждал шок. Почему-то я не ожидала, что после его признания и моих забегов на короткие дистанции, он все так же будет приходить к нам домой – писать роман с дедом. Увидела, вскинулась и выбежала из дома, хлопнув дверью. Уже спустилась вниз. И вдруг подумала: «Какого черта!» Почему я должна убегать из собственного дома? Пусть подавится! И решительно пошла обратно. Но дверь квартиры открывала и закрывала очень осторожно, почти не слышно. И то, что я услышала, перевернуло мою вселенную с ног на голову и обратно.
- Петр Никанорыч, я, кажется… нет, я уверен… Я Вашу внучку люблю… И теперь она об этом знает.
Я тихо сползла по стене, ноги не держали. «Люблю», это ведь совсем другое! «Люблю» это тебе не «нравишься». Я спрятала в ладонях заалевшие щеки. Надо это обдумать.
Я тихонечко прошмыгнула в свою комнату, упала на диван и уставилась в потолок.

Это больше, чем мое сердце
Это страшнее прыжка с крыши
Это громче вопля бешенного
Но гораздо тише писка забитой мыши
Это то, что каждый всю жизнь ищет
Находит, теряет, находит вновь
Это то, что в белой фате со злобным оскалом
По белому свету рыщет
Я говорю тебе про любовь
Она сама по себе невесома
Она легче, чем твои мысли
Но вспомни как душу рвало,
Когда она уходила
Как на глазах твоих слезы висли
Она руками своими нежными
Петлю на шею тебе набросит,
Не оставляя ничего от тебя прежнего,
Cама на цыпочки встать попросит
Ты даже не сможешь ее увидеть
Ты никогда не заглянешь в ее глаза,
А думаешь о том, как бы ее не обидеть
Не веря в то, что она действительно зла
Ты можешь с ней расцвести и засохнуть
Она сожрет тебя, как цветок тля,
Но все равно лучше уж так сдохнуть,
Чем никого никогда не любя
С ней хорошо, без нее как-то странно
Мне не хватает ее слез радости
Если она пришла, то тут же уходит плавно
Бросая в лицо какие-то гадости
Я держу свою дверь закрытой
Чтобы стучалась она перед тем, как ко мне войти
Чтобы не оказалась она той, мною давно забытой,
Той, с которой мне не по пути.

Дельфин. Любовь

https://www.moskva.fm/artist/дельфин_(dolphin)/song_657462

 

Вот так. Любовь. И мое сердце рвется к нему. Несуществующему мужчине. Почему! Ну почему во сне мне всего лишь шестнадцать! Господи! За что? И почему его не существует? Или, может, он где-то бродит по этой Земле? Может, даже преподает в одной из московских школ. Может, даже ходит по тем же улицам, что и я. И мы просто еще не пересекались…
Каюсь. Я узнала, есть ли в Москве триста сорок пятая школа, узнала ее адрес и поехала туда. Железные ворота – как во сне! Голубое здание – как во сне! Такие же двери…
Сердце билось где-то в горле, когда я толкнула дверь… Охранник. Не тот, не из сна. Но, собрав себя в кучу, я улыбнулась ему своей фирменной улыбкой и спросила, преподает ли у них физическую культуру Степнов Виктор Михайлович. Долю секунды сердце продолжало трепыхаться в горле, а с ответом охранника рухнуло вниз. «Нет, у нас таких нет. У нас Казбек Исаакович Абдидилов преподает». Охранник махнул рукой куда-то мне за спину. Обернувшись, я увидела молодого гордого сына гор, который посылал мне жаркие взгляды.
Мне стало и смешно и грустно – везет мне на физруков со смешными сочетаниями имен, отчеств и фамилий.
Я поблагодарила любезного охранника и вышла из школы.
«Ну, и что бы ты делала, если бы нашла его? – ехидно спросила я саму себя. - Подошла бы и заявила, что он тебе снится? А жила бы с ним как? На зарплату физрука? Ведь в реале у тебя нет дедушки-фантаста…» Я сама себе возражала, что я неплохо зарабатываю и смогла бы… Смогла бы что? Содержать мужчину своей мечты? Тут я окончательно запуталась…
Но я не жалела о том, что съездила. Мои метания чуток поутихли…
А дома Игорь ошарашил меня новостью, что нашел мне врача, который будет наблюдать мою беременность. Я аж подавилась вкусной плюшкой.
- Игорь! Я же еще не беременна!
На что получила ответ, что врач – дело первой необходимости, а к абы кому он меня не отпустит.
Когда мы легли спать, муж укутал меня одеялом так заботливо, как будто я была уже на сносях…
Мы столкнулись в коридоре. В абсолютно пустом коридоре. Его руки у меня на плечах. И по телу пробегает медленная дрожь.
Попыталась вырваться, не удалось. Попыталась еще раз, он толкнул меня к стене. Но сразу отпустил.
В сознание проникли слова:
- Да выслушай ты меня, наконец! Давай сделаем вид, что того разговора не было…
Как не было? А то, что он деду говорил – тоже не было? Он и деда попросит разговор забыть?
В мыслях провалы, и хочется закричать: «Как же так?!» Ну какие могут быть «учитель – ученица»?
- Но я…, - выталкиваю из себя слова.
Он, не слушая, продолжает говорить. А я не слышу его, не хочу слышать. В ушах шум. Я ведь помню его «я Вашу внучку люблю», сказанное деду. Как это можно забыть?!
Но он предлагает дружбу и протягивает руку. А я… я, соглашаясь, вкладываю в нее свою ладошку.

Твои ладони… такое странное тепло….
Чаще всего… ты сильно обжигаешь..
Тех, кого не знаешь.
Другие спорят о том, как мне не повезло
Знать и молчать о том, что ты сжигаешь,
Кровь не согревая…

Вдоль ночей по пустым полям, океанам и седым морям,
Ветер тебе донесет запах цветов - подаренных лугами…
Вдоль ножей, да по лезвиям …..
ты придешь снова в гости к нам,
Может, кому повезет - выбросить лед
в бушующее пламя …..
нервных окончаний …… уставших людей...

Сидел без дела,
читал рассказы о тебе,
думал искать,…… а ты была внезапна… -
душу мне согрела,
не захотела - увидеть часть меня в себе ….
и не прощаясь - снова улетела ….
в бесконечность неба….

Вдоль ночей по пустым полям, океанам и седым морям,
Ветер тебе донесет запах цветов - подаренных лугами…
Вдоль ножей, да по лезвиям …..
ты придешь снова в гости к нам,
Может, кому повезет - выбросить лед
в бушующее пламя …..
нервных окончаний …… уставших людей...

После 11. Ладони

https://www.moskva.fm/artist/после_11/song_021474

 

Вот пытаюсь разобраться в мотивах поступков себя шестнадцатилетней. Зачем согласилась на дружбу, которой уже не достаточно? Ведь получается, как в какой-то песте «не жена и не подруга».
Избегать перестала. Стала флиртовать. Проба коготков в относительной безопасности? Игра «я знаю, что ты знаешь, что я знаю»? Заигралась? Или доигралась? От дружбы остались одни слова. А любви тебе больше никто не предлагал.
А самой подойти? Глупый вопрос. Я-реальная запросто бы в лоб спросила. А вот я во сне… Это ведь совсем не я, точнее, не совсем я. Запуталась.
Но во сне у меня появилась отдушина и неравноценная замена моим прежним отношениям с ним. Это снова был спорт. Стритбол. Если я расскажу Игорю, что мне стрибол снится, он будет долго хохотать. А если он узнает, что я играю с ним в команде, то его веселью не будет предела.
Да. В мои сны пожаловал мой муж. Причем во сне я рассматривала его только как друга. О как загнула! Да один фиг, пишу-то для себя…
Игорь во сне был такой смешной и похожий на свои школьные фотографии. Стоит ли говорить о том, что мы с Игорем никогда не учились вместе?
А во сне мужчина моей юношеской мечты гонял нас на тренировках в хвост и гриву, постоянно цепляясь к Игорю.
Юношеская мечта. Кому я вру? Себе? Ха. Он просто моя мечта. Встретила бы в реальности, никогда бы не отпустила! Вцепилась бы, оплела, как лиана… А Игорь? Как все сложно. Но в то же время просто… Игорь вот он, здесь – теплый, земной, любящий. И, наверное, любимый. По крайней мере, в моей любви никто в нашем окружении не сомневается. А он? Он сомневается. Вижу, что сомневается. Иногда его как накроет! Когда я вижу, что он борется с такими мыслями, я подхожу, обнимаю и шепчу всякие глупые нежности. И вижу, как его отпускает… Все-таки он хороший. И, наверное, любимый. А тот, во сне, наваждение мое.
И это наваждение натренировало нас с мужем, тьфу ты, с Игорем, что мы выигрывали. А у Игоря в моем сне такая кличка смешная – Гуцул. Я спросила мужа, какая кличка у него в школе была, он ответил, что «спортсмен».
И еще. Когда Игорь появился в моих снах, я поняла одну вещь. Поняла, что не хочу сейчас ребенка. Не хочу. Сейчас. И страшно подумать, не хочу от него…
Сны. Все эти сны. Всю мою размеренную жизнь поломали. Но я не смогла бы от них отказаться в любом случае…
… Школа. Спортзал. Игра. Победа!
Я радостно обнялась с Гуцулом и полетела к девчонкам за поздравлениями. И вдруг увидела круглые от ужаса глаза Жени. Обернулась. Мой напарник, мой друг лежал на полу, а несостоявшаяся любовь выходил из зала.
Нет! Я не хочу! Кто-нибудь, отмотайте назад! Я тогда никуда не отойду от Гуцула, прилеплюсь к нему на весь день. А при мне ОН никогда бы никого не ударил. Тем более, моего друга. Ведь для меня это почти так же страшно, как если бы он ударил, например, Наташку!
Подлетела к Игорю, упала рядом на колени. И с губ сорвалось совсем не то, о чем я думала: «Надо было сразу сказать ЕМУ, что между нами ничего не может быть!» Да может! Могло бы! Если бы он был понастойчивее. И если бы не бил моих друзей.
И вечером на вопрос подруги я ответила, что мне страшно, когда эмоции через край, это не для меня.
А утром увидела его. Опять столкнулись в пустом коридоре. И наш диалог врезался мне в память…
- Лен, я уволился из школы по собственному.
- Понятно…
- Понимаешь, я не мог вчера сдержаться, потому что...
- Я знаю...
- Потому что ты очень много для меня значишь.
- Виктор Михалыч... я уже Вам говорила, что боюсь с Вами отношений, но после вчерашнего я вообще Вас боюсь.
- Да... Тут я виноват.
- Знаете, между нами ничего не было, но теперь… и это закончилось.
- Что... даже то, чего не было?
- Да
- Понятно...
- К сожалению, Вы сами заставили меня принять такое решение
Вот так. Его безнадежный взмах рукой, который я видела из окна школы.
Я проснулась с ощущением, что я убила. Его и себя. И что снов больше не будет… А потом, как всегда, ко мне пришла песня.

Ко мне ангел седой приходил поутру,
Он был болен, метался в горячем бреду.
Звал меня то ли в Ад, то ли в Рай..
Все просил: "Выбирай".

Он обжег свои крылья в полете ко мне.
Схоронил свою душу в священной золе..
Равнодушие встречных глаз
Принимал за отказ.

Он был добрым. Он плакал, встречаясь со злом.
Он хотел меня взять и укутать теплом..
Я ж пред ним не открыла застывшую дверь.
Я сказала ему: "Не теперь".

Говорили потом, что он быстро старел,
Черным стал, позабыв, что когда-то был бел.
Что из дома, где жил ангел мой,
Вышел черт вчера дикий и хромой.

Он исчез в темноте, но твердила молва,
Что тащил по земле он два белых крыла.
И пред тем, как в ночи пропал,
Обернулся и захохотал...



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: