Исчезновение социалистических государств Европы, прежде всего, ликвидация ГДР, основательно изменила соотношения в классовой борьбе старой ФРГ и "новом пятиземелье".
Немецкий рабочий класс - не только в ГДР, но и в ФРГ - претерпел самое тяжелое, самое разрушительное поражение во всей его истории. Самое тяжелое для меня при этом, что большинство - не только на Западе, но и на Востоке - даже не поняли, что конец ГДР означает их поражение. К этому пониманию они пришли постепенно с помощью победителя - немецкого монопольного капитала - довольно быстро на Востоке, а затем, очень постепенно, и на Западе.
Рабочим и служащим Востока это стало понятно прежде всего по тому, с какой жестокостью и беспощадностью были в массовом масштабе закрыты их предприятия, не нужные в качестве конкурентов западно-германским концернам, а сами они оказались перед реальностью, о которой до сих пор слышали только по телевидению в передачах о ФРГ - массовой безработицей.
Рабочие и служащие Запада ощутили это вначале при профсоюзных переговорах о тарифах, поскольку невидимый третий партнер при переговорах, который до сих пор заметно давил на предпринимателей - ГДР - больше не сидел за столом. Предприниматели, разумеется, немедленно использовали это обстоятельство, чтобы перейти в наступление против рабочего класса, лишенного руководства и ориентации, к массовым увольнениям также и на предприятиях Западной Германии и к тому, чтобы запугивать рабочих возможностью перенесения производства в дешевую заграницу и таким образом заставить их принять уничтожение тех благ, которые были завоеваны во времена "борьбы систем", благодаря существованию ГДР. Таким образом, Германия стала страной, где классовая борьба достигла необыкновенной остроты - но лишь с одной стороны, сверху вниз, без какого-либо заметного сопротивления снизу. Таким образом империалистическая буржуазия Германии благодаря исчезновению СССР и других социалистических стран Европы - как она рассчитывает, навсегда, как мы знаем, на время - пришла к двойной победе: она рассчиталась за свое поражение во Второй Мировой войне, и одновременно нанесла удар немецкому рабочему классу и всем прогрессивным силам Германии, который по сути еще тяжелее, чем удар 1933 года.
Переориентация правящего класса с витринной политики "социальной рыночной экономики" на ошибочно называемый "неолиберальным" курс жесткого разрушения социальных благ и демократии повлияла на партийную систему таким образом, что все "государствообразующие" партии - СДПГ, "Зеленые", СвДП, ХДС и ХСС - стали обязаны придерживаться этого курса, это привело к сдвигу СДПГ и Зеленых вправо, так что их политика практически не отличается от партий правого спектра СвДП и ХДС/ХСС.
Социал-демократизированная ПДС, которая вошла в земельные парламенты и тоже стала государствообразующей партией, как следствие, заняла место, освобожденное СДПГ на левом крыле "государствообразующих" партий.
Это был стратегический шедевр правящего класса, после значительных потерь правительства ХДС/ХСС/СвДП во время выборов 1998 года сделать ставку не на "большую коалицию", но на правительство "красно-зеленое". СДПГ как правящая основная партия, была вынуждена продолжать разрушение социальных благ, и явилась лучшим гарантом, что руководство профсоюзов в борьбе рабочих против этого разрушения сыграет роль тормоза сопротивления снизу, а не поддержит эти слабенькие начинания.
Как влияет эта ситуация на роль фашистских организаций в империалистической системе господства?
В настоящий момент как внутри страны, так и вне ее, они используются лишь как резерв для особых ситуаций и на крайний случай. Симптоматичен здесь тот факт, что после того, как стало заметным неожиданно мощное народное сопротивление против системы Харц-4, которое выразилось в массовых демонстрациях по всей стране, неонацистские партии НДПГ и ГНС, которые до сих пор выступали на выборах в конкуренции, внезапно договорились на выборах в Европарламент и на земельных выборах выступать совместно, чтобы объединить голоса неонацистских избирателей. Было бы очень наивно думать, что это решение было принято исключительно по инициативе руководств обех партий. Существовавшая до сих пор раздробленность неонацистских избирателей была желательной для их друзей и благодетелей в руководствах концернов, потому что сильное коричневое присутствие в Бундестаге и земельных парламентах сильно повредило бы имиджу Германии за рубежом и помешало бы бизнесу с другими странами.
Однако сейчас, когда ФРГ больше никто не сравнивает с антифашистской ГДР, немецкий монопольный капитал может позволить себе, и весьма заинтересован в том, чтобы при малейших признаках растущего сопротивления слева немедленно укрепить крайне правых - как противовес якобы "левому экстремизму". Если растущий протест против политики разрушения социальных благ невозможно предотвратить, его лучше всего канализировать слева на крайне правый фланг, где выступления против капитала слегка терпят как демагогическую риторику, чтобы таким образом еще эффективнее закрепить господство капитала, так же, как это произошло во время большого кризиса 1929-33 гг.
Однако сейчас для немецкого империализма нет никаких оснований приводить фашизм к власти в какой-либо форме. Как показывает исторический опыт, монопольный капитал приводит фашизм к власти либо - как в 1919 году в Венгрии и в 1922 году в Италии - чтобы справиться с революционной ситуаций в стране, либо - как в 1933 году в Германии - чтобы сделать невозможным малейшее сопротивление курсу на новую войну и возникновение революционной ситуации во время войны. При нынешнем параличе и раздробленности революционных левых в стране и при нынешнем международном распределении сил и настоящей степени развития внутриимпериалистических противоречий, в Германии в ближайшее время не будут актуальными ни первая, ни вторая ситуация.
Правящий класс, однако, однозначно понимает, что эта ситуация ни в коем случае не продлится вечно, ведь они знают, что самая большая "реформа" не случайно названа "Агенда 2010", а потому, что до 2010 кроме Харца 1-4, должны последовать еще Харц 5, 6 и 7... и так далее. И они также знают, что следствием этого наверняка будет рост сопротивления пока еще неизвестной силы.
Что касается вопроса грядущей войны: они знают лучше, чем многие коммунисты, которые когда-то на курсах марксизма изучали "Экономические проблемы социализма в СССР" Сталина, насколько Сталин был прав, когда предположил возможность новой войны побежденной Германии против победителей - они знают, что Сталин точно оценил их отдаленные цели.
"Некоторые товарищи", - писал Сталин в 1952 году, - "утверждают, что в силу развития новых международных условий после второй мировой войны, войны между капиталистическими странами перестали быть неизбежными... Эти товарищи ошибаются. Они видят внешние явления, мелькающие на поверхности, но не видят тех глубинных сил, которые, хотя и действуют пока незаметно, но все же будут определять ход событий.
...После первой мировой войны тоже считали, что Германия окончательно выведена из строя... Однако, несмотря на это, Германия встала на ноги как великая держава через каких-либо 15-20 лет после своего поражения, вырвавшись из неволи и став на путь самостоятельного развития.... Спрашивается, какая имеется гарантия, что Германия и Япония не поднимутся вновь на ноги, что они не попытаются вырваться из американской неволи и зажить своей самостоятельной жизнью? Я думаю, что таких гарантий нет. Но из этого следует, что неизбежность войн между капиталистическими странами остается в силе".
Коротко говоря: в оружейной комнате империализма фашизм - какое бы обличье он ни принимал - является необходимым.
Правда, нам не следует представлять, что он - если снова случится попытка установить в Германии фашистский режим - будет просто повторением нацистского фашизма.
Во-первых, поскольку "фашизм у власти" уже между двумя мировыми войнами проявлялся в различных формах, как Георгий Димитров установил уже в 1928 году, когда писал: "Особые условия в странах Юго-восточной Европы придают фашизму своеобразный характер. Своеобразность прежде всего состоит в том, что фашизм в этих странах, в противоположность, к примеру, фашизму в Италии, преимущественно не пробивается снизу, через народные движения, к реформе правительства, а наоборот, насаждается сверху. Опираясь на узурпированную государственную власть, на военную силу буржуазии и финансовую силу банковского капитала, фашизм пытается проникнуть в массы и создать себе идеологическую, политическую и организаторскую опору снизу".
Во-вторых, однако, потому что империалисты всех стран сегодня изобрели совершенно новый путь к разрушению буржуазно-демократических основных прав, к созданию неограниченной президентской или правительственной диктатуры, нового врага в качестве замены для ушедшего СССР. Такая замена совершенно необходима. Потому что именно к империализму относится то, что антикоммунисты приписывали Советскому Союзу. Когда вскоре после окончания войны силы Запада открыли Холодную войну против Советского Союза, социал-демократы вроде Курта Шумахера, стремительно встали на их сторону. Один из них, Пауль Зеринг, в 1946 опубликовал книгу с названием "По ту сторону капитализма. Материал по новой социалистической ориентации", где на странице 155 сказано: "Такая мощная концентрация власти (как в Советском Союзе - К.Г.) в сознании масс может быть оправдана лишь одним - угрозой всемогущих врагов. Диктатуре требуются враги, как внутренние, так и внешние".
Насколько эта фраза злокачественно-лжива по отношению к СССР, настолько же она абсолютно точна в отношении империализма, особенно империалистических крупных сил. Как только противник в лице СССР был ликвидирован - как немедленно президент Буш, приведенный к власти при помощи выборного спектакля - указал нового врага, который смертельно угрожает США и всему "свободному миру" и против которого теперь следует вести беспощадную борьбу: терроризм.
Вначале и на достаточно долгое время народ США и всего западного мира свято верил Бушу, ведь в конце концов террористы 11 сентября 2001 года совершили невероятную атаку и разрушили с помощью двух самолетов башни WTC. Но далее становилось все более ясным, что это основное доказательство для существования и опасности нового врага "терроризма" никому не было так выгодно, как Бушу и его окружению.
Но еще более подозрительно вот что: стало известным, что соответствующие органы были информированы о предстоящей атаке заранее, однако не предприняли ничего, чтобы предотвратить ее. Далее выяснилось, что война против Ирака была обоснована одной только сознательной ложью: "11/9", одиннадцатое сентября должно было служить доказательством, что война против Ирака необходима, потому что Хуссейн угрожал безопасности США с помощью ОМП. Однако война против Ирака, как выяснилось, уже давно была запланирована Бушем и Чейни, потому что речь шла об источниках нефти и строительстве новых баз для дальнейшего окружения России и народного Китая. Поэтому контрольная комиссия ООН не могла завершить свою работу; Бушу и его окружению было ясно, что результат этой работы выбьет основания для войны против Ирака из их рук, поскольку этот результат был бы точно таким же, как Буш сегодня, в январе 2005 года хладнокровно и так между делом бросил: в Ираке нет оружия массового поражения!
Этот новый враг "терроризм" - гениальное изобретение, поскольку может быть и будет использован как оружие для любой цели: наружу, чтобы обосновать необходимость войн и даже "превентивных ударов", чтобы "предотвратить смертельную опасность для свободного мира", а вовнутрь - чтобы обосновать ограничения и даже полное уничтожение конституционных основных прав и создание тотального полицейского государства, "потому что терроризм не знает границ и может ударить где угодно". Будущий, новый фашизм таким образом, вполне может выступать как "Защита граждан от терроризма".
Настоящий терроризм при этом - это государственный терроризм империалистических сил, направленный на неоколонизацию, подчинение и эксплуатацию маленьких и слабых стран и народов. Это тот империалистический государственный терроризм, который не оставляет отчаявшимся, безнадежно отстающим в военной силе народам никакой возможности для сопротивления, чем герилья или индивидуальный антитеррор.
В Библии в истории Давида и Голиафа изображена картина борьбы этого рода. Правда, если придерживаться определения терроризма Буша и Шарона, мы должны будем иначе оценить Давида в этой истории: Давида больше нельзя рассматривать как слабого, но хитроумного и симпатичного победителя превосходящей грубой силы. Нет, он террорист, который - как палестинцы! - хитростью и коварством не позволяет восторжествовать естественному праву сильного на господство над слабыми!
Так как причина террора снизу - империалистический государственный террор, "война против терроризма", этот рост государственного террора, будет вести лишь к росту и всемирному распространению неуверенности перед лицом террористического сопротивления снизу. Мир и безопасность для всех возможны будут лишь тогда, когда исчезнет империализм.
Некоторые выводы.
Здесь нет нужды повторять то, что уже было многократно сказано и написано повсюду о необходимости и о содержании борьбы против фашизма и неонацизма. Я хочу лишь напомнить, что массовый приток в фашистские организации не случайно бывает во времена экономического спада, экономических и политических кризисов, то есть во времена, когда сотни тысяч и миллионы рабочих и служащих становятся безработными, фрилансеры и мелкие предприниматели доходят до банкротства, подростки выходят из школы в жизнь без всяких перспектив на будущее, в те времена, когда многие приходят к выводу: так не может быть, так не должно быть дальше! - и ищут выход. Если они не находят у левых силы, которой они могли бы доверять, которая могла бы вывести их из страданий к лучшему будущему, а находят только расщепление и грызню - тогда прорастают зерна правых демагогов, неонацистов, фашистов.
Таким образом, в первую очередь речь идет о том, чтобы левые преодолели свой разброд и создали единую, достойную доверия партию для отражения атак капитала и для того, чтобы представлять интересы трудящихся. При этом ПДС могла бы сыграть серьезную роль. Но как может обрести доверие трудящихся партия, которая в предвыборных плакатах критикует Харц4, а попав в земельные парламенты - проводит этот закон в жизнь, которая отказывается от единого фронта с другими левыми силами, такими, как ГКП и КПГ? Руководство ПДС оправдывает свое участие в правительстве аргументом, что тем она предотвращает еще худшие последствия. Классическая "политика меньшего зла". В 1932-33 годах единый фронт против наступления капитала и фашизма не состоялся из-за "политики меньшего зла", проводимой СДПГ, которая на пророческий клич Тельмана: "Кто выбирает Гинденбурга - выбирает Гитлера, кто выбирает Гитлера - выбирает войну!" ответила собственным выборным лозунгом: "Кто выбирает Гинденбурга, тот бьет Гитлера!"
Тот, кто не хочет быть снова побитым, должен учить уроки истории!