Камнем преткновения в определении сущности человека в различных школах философской антропологии является вопрос о выделении этой сущности из более богатого содержанием бытия (существование) человека. Последнее слово в решении этого вопроса в рамках философской антропологии принадлежит И. Хайдеггеру, успешно преодолевшего односторонность как биологизаторства, так и социологизаторства. Хайдеггер недвусмысленно сводит сущность человека к его бытию "сущность существования лежит в его экзистенции".31
Сведение сущности человека к его экзистенции - это выстрел в никуда, философское самоубийство. В зависимости от настроения, жизненного опыта, возраста и социальной принадлежности человека к экзистенции можно свести все что угодно, а в антропологии экзистенциализма это есть ни что иное, как познание своей самости в пограничной ситуации, самопознание, не поддающееся рациональному осмыслению (саморефлексии). Экзистенциалистский акцент в определении сущности человека имеет смысл как момент индивидуализации личности и выявлении "запаса прочности" в отношении к другому и выживания в борьбе за существование в среде враждующих индивидов.
Вопрос заключается в том, правомерно ли бытие-в-себе как важную, но одну сторону бытия человека сводить к его сущности? Не является ли это углубление в тайны своего "я" уходом от действительной жизни, точнее говоря, чрезмерной психологизацией проблемы, уводящей человека в болото мистицизма и иррационализма, так сказать, философствование без цели, смысла и результата? Позитивный смысл рассмотрения сущности человека в соотношении с бытием человека состоит в выделении в качестве сущностных признаков человека тех проявлений его бытия, которые существуют реально или потенциально, а не тех, которые больше импонируют, но не имеют основания в его бытии и невозможны принципиально как не втекающие из потенциала его бытия. Это преимущество, вытекающее из онтологического статуса сущности человека, удерживает нас от чрезмерной фантазии и субъективизма. Особо следует подчеркнуть, что определение сущности человека в соотнесении с его бытием придает этому определению устойчивость и объективность.
Определение сущности человека имеет большое методологическое значение не только для конкретных наук о человеке: биологии, психологии, эргономики и др. От понимания сущности человека во многом зависит направленность исследования, субординация различных сторон бытия человека. От понимания сущности человека зависит определение типа гуманизма: есть гуманизм абстрактный, не уделяющий внимания сущности человека, и есть действенный гуманизм, исходящий из признака социально-деятельной сущности человека.
Бытие человека как человека в отличие от окружающих предметов и живых существ определяется множеством признаков. Они выражаются в антропологических характеристиках (прямохождение, особенности протекании биологических процессов, в способности мыслить, страдать, смеяться, плакать и т. д.); в социально-приобретенных качествах (принадлежность к определенному классу, своеобразие формирования личности, индивидуальности и др.)
Многие из названных признаков отмирают или появляются новые с изменением исторических условий бытия человека, поэтому не все они входят в определенность сущности человека. С другой стороны, сущность человека коренится в бытии человека.
Выше мы выделили три вида бытия человека: биологическое, общественное и духовное. Реальное существование трех видов бытия человека определяет существование трех направлений в исследовании сущности человека: антропологического (биологического), социально-философского и религиозного. Из этого вытекает соблазн признания плюрализма сущности человека. Этим оправдывается низкий уровень культуры философского исследования, но из плюрализма видов бытия человека отнюдь не вытекает плюрализм сущностей. Сущность человека одна и не подлежит умножению. Бытие человека изменчиво, как изменчивы условия существования человека. Постоянна и неизменна сущность человека. Она не сводится к перечислению таких-то и таких-то признаков, выделяемых эмпирическим исследованием сущности человека, относится к бытию как закон к его проявлениям.
Сущность человека познается на уровне предельной высокой философской абстракции: человек и мир. Только на этом предельно широком уровне отношений возможно отвлечься от множества признаков конкретного бытия человека. На этом уровне возможно формирование целостной концепции человека в единстве его естественного общественного и духовного аспектов бытия. На этом уровне возможно достичь такой степени трансцендирования, которая позволяет, сохраняя позицию философского материализма, не впасть в болото мистицизма и религиозно-догматического истолкования сущности человека.
Диалектико-материалистическое понимание сущности человека исходит из признания общественного бытия, в качестве определяющего остальные виды: биологического и духовного бытия. "Сущность человека, - писал Маркс в 6 тезисе о Фейербахе, - не есть абстракт, присущий отдельному индивиду, в самой действительности она есть совокупность всех общественных отношений".32 О чем говорит это определение? Во-первых, что сущность человека не принадлежит отдельному индивиду, она есть родовая сущность человека. Из этого следовало, что в изучении человека надо идти не от индивида к обществу, а от общества к индивиду. У Гегеля сущность человека (духовность) совпадает с определенностью общества. Во-вторых, определение сущности человека как совокупности общественных отношений является основанием выделять общественное бытие как определяющее другие виды (биологическое и духовное). Общественное бытие не только предпосылка бытия человека как человека и его духовности, но и его суть. Со дня своего рождения до последних дней жизнедеятельность человека невозможна вне общества и без общества. Прежде, чем стать созидателем, ребенок обретает навыки общения с родителями и близкими, навыки социального наследования опыта поколений, и это социальное наследование - альфа и омега сущности человека. В-третьих, человек есть продукт общества на определенной ступени его развития. Каково общество таков и человек.
Таким образом, как Гегель, так и Маркс отрицали индивидуальную сущность человека, признавали только родовую сущность.33
Для полноты марксового определения сущности человека недостаточно ссылки на 6-й тезис о Фейербахе. Именно такая односторонность привела к догматизации, недооценивающей деятельной сущности человека. А эта деятельная сущность вытекает из духа всех тезисов Маркса о Фейербахе. Так, выражая революционизирующую роль философии, Маркс писал в 11 тезисе: "Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его".34 Таким образом, преобразовательное отношение человека к миру представляет вторую сторону сущности человека. Человек не только продукт общества и природы, но и творец собственной истории. Таков дух марксистской концепции сущности человека. Сущность человека не просто социальна, она социально-деятельная. Деятельность предстает как субстанция сущности человека, а социальная сущность как форма бытия этой субстанции. Как не бывает деятельности вне общественных отношений, так не бывает общественных отношений вне деятельности. Не вытекает ли из этого определения двойственность сущности человека: социальной и деятельной? Не опровергает ли автор этой книги собственное мнение, данное несколькими страницами ранее о недопустимости удвоение сущности человека?
Этот вопрос заслуживает достойного ответа. Все дело в том, что деятельность и общественные отношения - не две самостоятельные стороны бытия человека, чтобы выделять социальную и деятельную сущность как таковые. Социальное и деятельное выражают одну сущность и не могут существовать одно без другого. Точно также нет смысла говорить о биологической или о духовной сущности человека, дабы не нарушать логику исследования проблемы.
О соотношении понятий "сущность человека" и "природа человека". Есть две крайности в использовании понятия "природа человека". Первая: отождествление природы человека с его сущностью. Подобное отождествление встречается и в ранних произведениях Маркса ("Экономическо-философские рукописи". 1844 г.) Вторая крайность: под природой человека понимается биологическое (естественное) начало человека. Обе крайности нарушают философский статус понятий.
В отличие от понятия "сущность человека", понятие "природа человека" отражает многообразие признаков, отличающих человека от всех других существ. Эти признаки как социального, так и биологического содержания. Природа человека богаче сущности человека, она биосоциальна, тогда как сущность человека социально-деятельная. В понятии "сущность человека" биологическое находится в снятом виде в качестве его естественной предпосылки. Можно сказать, что понятия "природа человека", "бытие человека", "существование человека" - однопорядковые и взаимозаменяемые. Но они не могут заменять понятия "сущность человека". К сожалению, это правило не соблюдается во многих сочинениях по проблеме человека. Наиболее последовательными противниками представленной здесь концепции сущности человека являются экзистенциалисты (Ж. П. Сартр, А. Камю, Ясперс и другие). Экзистенциалисты за признание сущности человека называют марксизм эссенциализмом, считая, что у человека нет сущности, есть только существование. Человек - это проект, утверждал Сартр, и как таковой он постоянно находится в стадии становления, а после смерти ему нет дела до его сущности. Как крик галльского петуха возвысился в середине XX века голос экзистенциалиста: уберегите от насилия и социальных интриг человеческую индивидуальность, неповторимую экзистенцию отдельного индивида. При этом экзистенциалист уподобляется античному бунтарю против мира коррупции, который отступает в пещеру или монастырь. Но в отличие от него отступление экзистенциалиста имеет место лишь в мысли. Тогда как он не может разорвать реальных пут, связывающих его с обществом, он отвергает эту связь лишь в теории. Победив мысленно созданный им образ индивида в башне из слоновой кости, где этот индивид постепенно чувствует себя посторонним, о какой свободе можно говорить, когда и дураку ясно, что изоляция от общества и несвобода - понятия идентичные. При этом оказывается помощь индивиду довольно странным образом: путем преодоления своей человеческой сущности, которая как раз и состоит в общении индивида с другими себе подобными. В итоге, строя воздушные замки и помещая в них мысленно созданного индивида, экзистенциалист то и дело должен покидать этот мысленно созданный им мир и обращаться к реально существующим людям, чтобы в бытии для других приобрести жизненные соки для своего индивидуального бытия. Но это бытие моего "я" для других не может выйти за пределы человеческой субъективности, так что согласно экзистенциализму мое бытие для других есть ничто иное, как экстраполяция моего "я" на других, попытка оценивать других по мерке своего "я". "Если мы хотим существовать, творя одновременно наш образ, - писал Сартр в статье "Экзистенциализм - это гуманизм", - то этот образ значим для всей нашей эпохи в целом".35 Однако Сартр был не до конца последовательным в проведении своей концепции воинствующего индивидуализма и аутентичной свободы личности. Провозглашая неоднократно, что человек - это свобода и нет детерминизма, что существование предшествует сущности человека, он в своей личной жизни не выносил самоизоляции, видел смысл своей жизни в общении, прислушивался к голосу разума. Именно Сартр больше других представителей экзистенциализма пытался преодолеть разрыв между марксизмом и экзистенциализмом в понимании сущности человека. Реализации этой попытки он посвятил значительную часть своего основного труда "Критика диалектического разума" (1960 г.). Так, обобщая свои суждения о сущности и существовании человека, Сартр в названной выше статье писал: "Мы хотим лишь сказать, что человек есть не что иное, как ряд его поступков, что он есть сумма, организация, совокупность отношений, из которых формируются эти поступки. Человек делает себя сам, но он это делает совместно с другими в той социальной среде, в которой он существует, в сознании своей роли, в которой это деланье осуществляется".36 В этой формулировке преодолевается тот разрыв, который на протяжении десятилетий служил барьером на пути взаимопонимания марксизма и экзистенциализма по проблеме человека.
Чтобы избежать односторонности в трактовке сущности человека, мы должны вовлечь в сферу анализа внутренний мир человека: интеллект, душевный и духовный мир, чувственность, физическое и нравственное здоровье. При этом важно избежать гипертрофирования внутреннего мира, одностороннего увлечения психологизацией проблемы. Поиск философского камня в душе человека, попытка найти в ней источник и перводвигатель всех человеческих бед и страданий - наиболее распространенное и, вместе с тем, наименее перспективное направление в комплексном изучении человека конца XX века. Лучшим доказательством тому является возведение в ранг "великих философов" таких инженеров человеческих душ как Достоевский, Блаватская, 3. Фрейд. Широко распространено мнение, что наиболее глубокое изучение человека, сущности человека - это изучение его души - опасная иллюзия! Описание душ отдельных людей есть ни что иное, как изложение больной фантазии авторов этих сочинений. Верна народная пословица: чужая душа - потемки. Добавим от себя: не только чужая, но и своя.