Сцена 4. Поддержка Вики.




Сцена 2. Арест.

Выходят Юра и Зина.

Юра. Мировой фильм, да?

Зиночка улыбается и кивает.

Юра. Посидим немного? Или ты торопишься?

Зина. (смотрит на часы) Ну, не здесь же.

Юра. А где?

Зина. Я знаю где: перед домом Вики Люберецкой в кустах стоит скамейка.

Идут к скамейке, садятся.

Звук подъезжающей машины, фары, четверо мужчин выходят и идут к дому.

Юра пристает к Зине, она вырывается.

Юра. Ну, что ты? Что?

Зина. Подожди

Слышны крики Вики.

Зина. Да отодвинься же! Пыхтишь, как бегемот, ничего из-за тебя не слышно.

Юра. Ну и черт с ним!

Зина. Тихо сиди! Господи, ну почему же так долго?

Из подъезда выводят Люберецкого, следом выбегает Вика.

Вика. Папа! Папочка!..

Чекист. Понятых позови! Не забудь!

Вика. Папа! Это неправда, неправда! Пустите меня!

Люберецкий. Телеграфируй тете, Вика! А лучше поезжай к ней! Брось все и уезжай!

Вика. Папа! Папочка!

Люберецкий. Я ни в чем не виноват, доченька! Я ни в чем не виноват, это какая-то ошибка! Я — честный человек, честный!..

Люберецкого уводят, Вика убегает домой, Зина и Юра немного сидят в шоке, потом убегают.

 

Сцена 3. Бунт

Часть 1. Урок.
Урок. Класс в школе. За партами сидят ученики, шум разговоров, летает сумка по классу.
Паша. (вбегает с криком) Валендра!
Все быстро распределяются оп местам. Входит Валендра, и все встают.

Валендра. «Жить стало лучше, жить стало веселей», все вместе, хором и…
Класс стоит и запевает хором. Валендра дирижирует.
Юрка пускает записку по партам и класс постепенно садится. Пение прекращается. Валендра забирает записку у Артема, который сидит за первой партой, и читает ее.
Валендра. Искра, встань! Завтра же проведешь экстренное комсомольское собрание.
Искра. А повестка?
Валендра. Необходимо решать комсомольскую судьбу Люберецкой. Её отца вчера арестовали (шум в классе, разговоры). Тихо! И вообще, я считаю, что дочери врага народа не место в Ленинском комсомоле.
Искра. Но за что? Вика же не виновата, что… Я не буду проводить этого собрания!
Валендра. Что ты сказала?
Искра. Я не буду проводить этого собрания!
Валендра. Что-о?
Искра. Не смейте… Не смейте говорить мне «ты». Никогда. Не смейте, слышите?
Артем (встает с места). А вы ведь не правы Валентина Андроновна.
Валендра. Садись, Шефер!
Учительница раздраженно махнула рукой и склонилась над журналом. Артем продолжал стоять.
Валендра. Я тебе сказала, чтобы ты сел.
Артем. А я еще до этого сказал, что вы не правы (повысил голос). У нас Паша, Жора да Валька уже усы бреют, а вы – будто мы дети. А мы не дети. Уж, пожалуйста, учтите это, что ли.
Валендра. Так.
Учительница захлопнула журнал, заставила себя улыбнуться и с этой напряженной улыбкой обвела глазами класс.
Валендра. Уяснила, кто еще считает себя взрослым?
По одному, но весь класс встал.
Валендра. Понятно. Продолжим урок. Хороший друг, верный товарищ всегда говорит правду, как бы горька она ни была. Не жалеть надо — жалость обманчива и слезлива, — а всегда оставаться принципиальным человеком. Всегда! (начал подниматься шум класса, ребята мычат и заглушают голос Валендры, она кричит) С этих принципиальных позиций мы и будем разбирать персональное дело Люберецкой. Но, разбирая ее, мы не должны забывать и об увлечении чуждой нам поэзией некоторых чересчур восторженных поклонниц литературы. Мы не должны забывать о разлагающем влиянии вредной, либеральной, то есть буржуазной, демократии. Далекие от педагогики элементы стремятся всеми силами проникнуть в нашу систему воспитания, сбить с толку отдельных легковерных учеников, а то и навязать свою гнилую точку зрения.

Звенит звонок, Валендра выбегает из класса. Ребята остаются.


Часть 2. Перемена
Все остались в классе, занимаются своими делами.Свет гаснет и освещает только переднюю часть сцены, где Искра, Лена и Зиночка, с краю видно сидящего Артема за партой. Искра и Лена подходят к Зиночке. Артем сидит за следующей партой и слушает разговор девочек.
Искра. Читай. Вслух.

Зина. А чья это записка?
Искра и Лена смотрят сурово.

Зина. «Болтают, что сегодня ночью арестовали отца Вики…" (запнулась) Это не я.
Лена. А кто?
Зина. Ну не я же, господи! Честное комсомольское, девочки. Не я, не я, не я!
Искра. А кто? Если не ты, то кто?

Лена. Я сейчас отколочу ее! Она предатель. Иуда она проклятая!
Искра. Подожди. Я спрашиваю тебя, Коваленко, кто мог натрепаться, кроме тебя? Молчишь?
Лена. Ух, как дам сейчас!
Искра. Нет, мы не будем ее бить. Мы всем, всей школе расскажем, какая она. Она не женщина, она — средний род, вот что мы скажем. Мы объявим ей такой бойкот, что она удавится с тоски.
Зина. Обождите! Я знаю, кто натрепал: Юрка! Я не одна была у дома Вики.

Недоверчиво переглянулись. Зина встала на колени.

Зина. Пусть у меня никогда не будет детей, если я сейчас вру.
Искра. Встань. Я верю тебе.
Свет уходит с девочек и переключается на Артема, который услышав разговор решительно встает и идет к задним партам, где сидит Стамескин и Юрка, по дороге он задевает Жорку Ландыса.
Артем. Жорка, свидетелем будешь.
Жорка встает и идет за Артемом. Они подходят к Стамескину и Юрке.
Артем. Надо поговорить.
Юра. О чем, малявка?

Артем. Я тебя сейчас, это, бить буду.

Юра. Малявка! Да я из тебя котлету!..
Саша. А в чем дело? Просто так что ли?
Артем. Он знает. Видишь, ни о чем не спрашивает. А тебе скажу: дружок у тебя, это, дрянь дружок. Трепло дешевое.
Жора. Наше дело, чтоб все по правилам, без кирпичей и палок. А полезешь, я тебе буду зубы считать.
Саша. Да ведь до первой крови полагается!
Артем. А это не оговаривали. Может, сегодня и до последней дойдет.
Начинается драка. Свет освещает всю сцену. Искра бежит останавливать драку.
Искра. Хватит! Остановитесь! Я прошу вас.
Мальчики прекращают драться. Юрка убегает.
Искра. Все в сборе? Тогда пошли!
Паша. Куда?

Искра. Как куда? К Вике.

Лена. Может, не стоит?
Искра. Значит, для вас дружба — это пополам радость? А если пополам горе — наша хата с краю?
Артем. Это Ленка сдуру.

Саша. Знал, что ты ненормальная, но чтоб до самой маковки…

Искра. Что ты бормочешь?
Саша. А то, что Люберецкий этот — варюга. Он за миллион чертежи нашего самолета фашистам продал. За миллион!

Искра. Сашка, ты врешь, да? Ну, скажи, ну…

Саша. Я точно знаю, поняла? А он меня на работу устраивал, на секретный завод. Личным звонком. Личным!
Искра. А Вика что продала? Какой самолет?
Саша. Вика? При чем тут Вика?
Искра. Вот именно, ни при чем. А Вика моя подруга. Ты хочешь, чтобы я предала ее? Даже если то, что ты сказал, правда, даже если это — ужасная правда. Вика ни в чем не виновата. Понимаешь, ни в чем! А ты…
Саша. А что я?
Искра. Ничего. Может быть, мне показалось. Иди домой, Саша.
Ребята уходят, Саша остается.

 

Сцена 4. Поддержка Вики.

Звук машины, стук в дверь, черные люди открывают дверь. (начинается музыка)

Чекист. Видимо дома никого нет, начинаем обыск!

Вика. Кто вы? Что вам надо?

Чекист. Не мешайте проводить обыск.

Вика. Что вы ищите?

Чекист. Это тебя не касается. Люберецкий этот — враг народа.

Вика. Не говорите так, это не правда!

Чекист. Не мешай проводить обыск, дочь врага народа!

Заканчивают обыск, уходят. Стук в дверь.

Лена. Может, дома нет?

Искра включает свет, видит Вику.

Искра. Привет Вика.

Вика. Зачем вы пришли? Я не просила вас приходить.

Артем. Ты, это, не просила, а мы пришли. Мы верно сделали. Ты сама, это… потом скажешь.

Вика. Ну, проходите.

Паша. Ты уезжаешь?

Вика. Обыск. Садитесь, раз пришли.

Паша. Страшно все-таки.

Вика. Что?

Паша. Ну, это… Обыск этот. Книжки по полу, а на книжках-следы от сапог. А хрусталь не били. Аккуратно складывали, ни одной рюмки битой.

Искра. Во всех комнатах так?

Вика. Они что-то искали.

Искра. Так. За дело, ребята. Все убрать и расставить. Девочки — белье, мальчики — книги. Дружно, быстро и аккуратно!

Вика. Не надо. Ничего не надо.

Искра. Нет, надо! Все должно быть, как было. И — как будет!

Убираются вместе.

Искра. Ты написала тете?

Вика. Написала, но тетя не поможет. Будет только плакать и пить капли.

Искра. Как же ты одна?

Вика. Ничего. Андрей Иванович приходил, Зинин папа. Хотел, чтобы я к ним перешла жить. Пока.

Искра. Это же замечательно, это же…

Вика. Замечательно? Уйти отсюда — значит поверить, что папа и в самом деле преступник, А он ни в чем не виновен, он вернется, обязательно вернется, и я должна его ждать.

Искра. Извини. Ты абсолютно права.

Вика. Почему вы пришли? Ну, почему?

Искра. Мы пришли потому, что мы знаем Леонида Сергеевича и… и тоже уверены, что это ошибка. Это кошмарная ошибка, Вика, вот посмотришь.

Вика. Конечно, ошибка, я знаю. Он сам сказал мне на прощанье.

 

Сцена 5. Давление.

Воспоминания Вики и Искры.

 

Валендра. Где вы были вчера?

Искра. У Вики Люберецкой.

Валендра. Кто подговорил ребят пойти туда?

Искра. Предложила я, но ребята пошли сами.

Валендра. Зачем? Зачем ты это предложила?

Искра. Чтобы не оставлять человека в беде.

Валендра. Значит, организовала субботник? Как благородно! А может быть, ты считаешь, что Люберецкий не преступник, а невинная жертва? Почему ты молчишь?

 

Появляется Люберецкий.

Люберецкий. Счастье иметь друга, который не, отречется от тебя в трудную минуту. А кто прав, кто виноват… Как вы думаете, девочки, каково высшее завоевание справедливости?

Я говорю о презумпции невиновности. То есть об аксиоме, что человеку не надо доказывать, что он не преступник. Наоборот, органы юстиции обязаны доказать обществу, что данный человек совершил преступление. Даже если он сознался в нем. Даже когда он в этом клянется. Человек — очень сложное существо и подчас готов со всей искренностью брать на себя чужую вину. По слабости характера или, наоборот, по его силе, по стечению обстоятельств, из желания личным признанием облегчить наказание, а то и отвести глаза суда от более тяжкого преступления.

 

Валендра. Надеюсь, ты понимаешь, Люберецкая, что дочь врага народа не может быть комсомолкой. Это мы решим на ближайшем комсомольском собрании. И еще. На этой неделе ты должна будешь публично, перед всей школой отречься от своего отца.

Вика. Я не сделаю этого, Валентина Андроновна.

Валендра. Тебе решать. Но детям врагов народа не место в советской школе.

Свет меняется.

Вика. Ребята, а давайте с осенью попрощаемся.
Зина. В лес!
Жора. На речку!
Вика. В Сосновку! Там и лес и речка.
Жора. В Сосновку!

 

Сцена 6. Сосновка

 

Ребята выходят с задних рядов, проходят вдоль зала, поют «Бригантину», поднимаются на сцену.

 

Артем. Давайте поиграем.
Зина. В прятки!
Все (Ландыс последний): Чур не я!
Ребята разбегаются за кулисы, Вика остается на авансцене, Жора считает «Один, два, три….».Оборачивается, Вика манит его к себе.

Вика. Хочешь, я покажу тебе одно место? (проходят) Я любила читать здесь.

Жорка начинает обрывать ягоды.

Вика. Не надо. Пусть висят, красиво. Их потом птицы склюют.

Жора. Склюют.

Вика. Сядь. Рядом сядь, что ты за спиной бродишь?

Садится.

Вика. Ландыш, ты любишь меня, Ландыш?
Жора кивает.
Вика. Ты долго будешь любить меня?
Жора. Очень.
Вика. Поцелуй меня, Ландыш.
Жора целую.

Вика. И обними. Пожалуйста, обними меня покрепче.

(галлюцинации Жора в пальто)

Ребята возвращаются, читая стихотворение (по строчке):

Глушь родного леса,
Желтые цветы
Яркая завеса
Поздней красоты.

Замерли далече
Поздние слова
Отзвучали речи –
Память все жива.


С противоположной стороны сцены выходят Валендра, Стамескин, Чекисты. Вика вскакивает.

Валендра: Может быть, то, что Люберецкая оказалась жалким трусом, даже хорошо. По крайней мере, это снимает с нее тот ореол мученичества, который ей усиленно пытаются прилепить плохие друзья и плохие подруги.
Стамескин: Люберецкий этот – ворюга, он миллионы растратил, представляешь, миллионы!

Чекист: Дочери врага народа не место в ленинском комсомоле!
Вика оборачивается, Жора стоит в черном плаще.
«Дочь врага народа! Миллионы! Ворюга! Не место!».
Вика закрывает лицо руками, кричит. Свет переключает, Валендры и компании уже нет.
Искра. Завтра комсомольское собрание.

Вика. Я знаю. Может быть, я не приду на уроки. Но ты не волнуйся, все будет как надо.

Искра. Значит, на собрании ты будешь?

Вика. Да, да, конечно.

Лена. Вика, ждем!

Все уходят, Вика остается одна, появляются Валендра, Стамескин, чекисты.

«Дочь врага народа! Миллионы! Ворюга! Не место!».

Окружат Вику, плавное зтм.
Вика. В смерти моей прошу никого не винить. Я поступаю сознательно и добровольно.

 

Сцена 7. Письмо Вики.

Класс перед уроком. Входит Люберецкий.

Входит Люерецкий.

Паша. Леонид Сергеевич вернулся!

Люберецкий. А где Вика?

Искра. В морге.
Жора ударяет кулаком по столу.

Искра. Читает письмо.


"Дорогая Искра!

Когда ты будешь читать это письмо, мне уже не будет больно, не будет горько и не будет стыдно. Я бы никому на свете не стала объяснять, почему я делаю то, что сегодня сделаю, но тебе я должна объяснить все, потому что ты — мой самый большой и единственный друг.
А пишу я не для того, чтобы объясниться, а для того, чтобы объяснить. Меня вызывали к следователю, и я знаю, в чем именно обвиняют папу. А я ему верю и не могу от него отказаться и не откажусь никогда, потому что мой папа честный человек, он сам мне сказал, а раз так, то как же я могу отказаться от него? И я все время об этом думаю — о вере в отцов — и твердо убеждена, что только так и надо жить. Если мы перестанем верить своим отцам, верить, что они честные люди, то мы очутимся в пустыне. Тогда ничего не будет, понимаешь, ничего. Пустота одна. Одна пустота останется, а мы сами перестанем быть людьми. Наверное, я плохо излагаю свои мысли, и ты, наверное, изложила бы их лучше, но я знаю одно: нельзя предавать отцов. Нельзя, иначе мы убьем сами себя, своих детей, свое будущее. Мы разорвем мир надвое, мы выроем пропасть между прошлым и настоящим, мы нарушим связь поколений, потому что нет на свете страшнее предательства, чем предательство своего отца.
Нет, я не струсила, Искра, что бы обо мне ни говорили, я не струсила. Я осталась комсомолкой и умираю комсомолкой, а поступаю так потому, что не могу отказаться от своего отца. Не могу и не хочу.

Прощай, моя единственная подружка!

Твоя Вика Люберецкая".

 

Во время чтения Искры, ребята по очереди (ритмично) подходят все ребята и занимают свои места во дворе. Декорации (1-ой сцены)

Зина. Грязные вы какие. Вас стирать и стирать.

Искра. Все ревели.

Артем. Счастливые. Нам бы с Жоркой зареветь, куда как хорошо бы было.

Лена. До завтра?

Искра. Может быть.

Артем. Там на кладбище ограда голубая. Цветы. Куст хороший. Птицы склюют.

Жора. Склюют.

Паша. Какой тяжелый год!

Зина. Знаете, почему? Потому что високосный. Следующий будет счастливым, вот увидите!

 

 

Сцена 8. Эпилог

 

Искра. Наш девятый «Б».

Жора. Герой Советского Союза летчик-истребитель Георгий Ландыс. Жорка Ландыс, марки собирал. Погиб в бою.

Артем. Артем Шефер. Когда провод перебило, он сам себя взорвал вместе с мостом.

Паша. Паша Остапчук. Война отняла у него обе ноги…

Лена. И любимую Леночку Бокову.

Зина. Зиночка Коваленко. Родила и одна воспитала двоих сыновей – Жору и Артема.

Искра. Искра Полякова. Гестаповцы ее повесили вместе с матерью. Так они и висели рядом - Искра Полякова и товарищ Полякова, мать и дочь.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-12 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: