ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ 8 глава




– Мне нужно идти, – тихо сказала Тесс. – Я не знаю, как назвать то, что между нами происходит, но думаю, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я не хочу никаких отношений с тобой.

– И поэтому ты просидела здесь со мной несколько часов, помогая справиться с приступом?

Тесс нахмурилась:

– Я не могла тебя бросить, тебе нужна была помощь.

– А что нужно тебе, Тесс?

Данте крепче сжал ее руку, чувствуя, как участился пульс женщины. Воздух в маленьком кабинете казался раскаленным. Данте ощущал желание Тесс. Она хотела его тогда, в музее, когда он бесстыдно поцеловал ее на глазах у сотен любителей искусства. Она хотела его вчера вечером. И сейчас, глядя в ее глаза, чувствуя тонкий, едва уловимый аромат ее тела, он точно знал, что она хочет его.

Данте улыбнулся, в нем разгоралась страсть к женщине, чья кровь текла в его жилах.

К женщине, которая, возможно, принадлежала к числу его врагов, если бывший бойфренд успел втянуть ее в свои дела.

Но сейчас она о нем не думала, это Данте знал точно. Глаза Тесс потемнели, дыхание участилось, губы приоткрылись. Неуловимым движением он притянул ее к себе. Она подалась, не сопротивляясь.

– Я снова хочу поцеловать тебя, Тесс.

– Зачем?

Данте усмехнулся:

– Зачем? Потому что ты прекрасна! И потому что я хочу тебя. И думаю, ты тоже меня хочешь.

Свободной рукой Данте погладил ее по щеке. Кожа была нежной и гладкой, словно шелк. Большим пальцем он провел по теплым темно-красным губам.

– Господи, Тесс, я умру, если не поцелую тебя прямо сейчас.

Она закрыла глаза и выдохнула.

– Это безумие, – прошептала она. – Я… я так себя обычно не веду…

Данте взял Тесс за подбородок и прижался губами к ее губам. Он хотел только поцеловать ее, повторить тот поцелуй в музее. Тогда он пробудил в ней страсть и исчез, словно призрак, возможно, она даже не успела понять, был ли он на самом деле. Сейчас Данте хотел убедить Тесс, что он – реальный, из плоти и крови.

Он хотел, чтобы она почувствовала его – почувствовала целиком, – поняла, что принадлежит ему.

«Безумная идея», – мелькнуло в голове Данте.

Он рассчитывал только на поцелуй, но Тесс была такой соблазнительной, такой податливой, ее руки обхватили его за шею, она прижалась к нему, отдаваясь долгому страстному поцелую. Секунды превращались в минуты, минуты в вечность – сладостное забвение.

Данте запустил руки в роскошные густые волосы Тесс, вбирая в себя ее мягкость и жар. Он хотел, чтобы она разгадала его желание: Данте мечтал видеть ее обнаженной под собой, слышать, как она выкрикивает его имя, когда он мощным толчком входит в нее.

Он хотел этого до умопомрачения.

Кровь кипела, член напрягся, хотя это было только начало.

Данте надеялся, что это начало.

Повинуясь порыву, он увлек Тесс к дивану и опрокинул на подушки.

Тесс лежала и смотрела на него, ее глаза напоминали густую синеву неба перед грозой. От поцелуя ее губы сделались влажными, чуть припухшими. Щеки покраснели от возбуждения. Грудь вздымалась, сквозь тонкую ткань топа виднелись набухшие соски. Тесс была невероятно прекрасна в своей страсти. Данте никогда не видел ничего более изысканного.

– Ты моя, Тесс, – выдохнул Данте, покрывая поцелуями ее лицо, шею, замирая на пульсирующей жилке.

Он тихо зарычал, уловив сладкий запах ее возбуждения. Разрывая десны, начали увеличиваться клыки.

– Ты моя, ты знаешь об этом?

Ее голос прозвучал очень тихо, лишь легкий шелест дыхания, но Данте явственно расслышал единственное слово, которое обожгло его.

Тесс сказала «да».

 

Господи, что она говорит?!

Что она делает? Как она может позволять ему целовать себя, валить на диван?

Какое безрассудство, она сама на себя не похожа! В конце концов, это может оказаться опасным.

Тесс всегда так трудно было соблазнить, особенно если учесть ее недоверие к мужчинам вообще. Но Данте каким-то невероятным образом развеял все ее страхи и разрушил все преграды. Она ощущала какую-то странную и глубокую связь с ним, настолько глубокую, что невольно подумала о судьбе и предопределенности. Обычно такие мысли не приходили ей в голову. Но сейчас, несмотря на смятение, Тесс чувствовала, что все происходящее – правильно.

Ей было слишком хорошо, чтобы сомневаться. Только не сейчас, когда Данте целует и ласкает ее тело, словно пробуждая ее от долгой спячки.

Тесс не сопротивлялась, когда он осторожно снял с нее кардиган и приподнял топ. Шумно выдохнув, Данте опустился вниз и поцеловал ее обнаженный живот, затем, покусывая, добрался до края атласного бюстгальтера и расстегнул его, оголяя грудь.

– Боже, ты такая сладкая.

Его голос был низкий и хриплый, горячее дыхание обжигало кожу. Ее соски ныли, требуя ласки. Словно прочитав мысли Тесс, Данте кончиком языка обвел набухший, как весенняя почка, сосок и жадно втянул его в рот, не переставая гладить другую грудь.

Тесс почувствовала его руку на поясе джинсов. Данте расстегнул молнию и потянул джинсы вниз, оголяя бедра. Выпустив сосок, он приподнял голову и окинул взглядом полуобнаженное тело Тесс.

– Изысканно, – повторил он сказанное в музее слово, с которого началось их знакомство.

Данте нежно провел ладонью по ее шее, затем дальше вниз по телу. Тесс выгнулась, словно он потянул за невидимую ниточку. Рука Данте скользнула под резинку трусиков, двигаясь к влажной щели. В мучительном сладострастии Тесс закрыла глаза, когда его палец пробирался между складочек.

– Как шелковый кокон. Влажный, горячий шелковый кокон, – выдохнул Данте.

Кончик его пальца проник внутрь, но Тесс хотела большего. Приподняв бедра, она тихо застонала, когда Данте, дразня, вытащил влажный палец и погладил им клитор.

– Чего ты хочешь, Тесс? – хрипло спросил Данте.

Откликаясь на прикосновения, Тесс подалась к нему. Данте наклонил голову и, поцеловав ее живот, стянул джинсы и бросил их на пол. За джинсами последовали трусики. Кончиком языка Данте пощекотал пупок, прокладывая дорожку из поцелуев вниз, к лону Тесс.

– Хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь? – спросил Данте, раздвигая ее ноги. Его черноволосая голова опустилась к внутренней стороне бедра, где кожа была нежной, гладкой и очень чувствительной.

– Пожалуйста, – выдохнула Тесс, выгибаясь, подставляя тело его ласкам.

– Думаю, хочешь… – Он сполз на пол и устроился у нее между ног.

У Тесс перехватило дыхание, когда его губы коснулись клитора. Данте целовал и ласкал его языком, сводя Тесс с ума. Она даже не подозревала, что ее страсть может достичь такого накала. Был только один способ погасить этот огонь.

– Пожалуйста… – прерывисто и глухо взмолилась Тесс. – Данте, пожалуйста…

– Тесс, ты хочешь, чтобы я вошел в тебя? Я тоже очень этого хочу. Двигаться в тебе и ощущать твою влажную, горячую плоть.

О боже, она готова была кончить, лишь представив его член внутри себя.

– Да, – с трудом смогла произнести Тесс. – Да. Я хочу этого.

Данте встал и снял рубашку. Тесс открыла глаза, наблюдая, как в тусклом свете кабинета играют его мускулы. У Данте была фигура античного бога. Его грудь покрывали удивительные татуировки, которые спускались по животу за пояс брюк.

Тесс решила, что это татуировки, хотя затуманенным страстью взором видела, как рисунки меняют цвет: от темно-вишневого до багрово-синего и голубовато-зеленого.

– Потрясающие татуировки, – изумленно и восхищенно выдохнула Тесс. – Данте, это нечто невероятное.

Она посмотрела ему в лицо, и ей показалось, что его глаза полыхнули каким-то янтарно-желтым светом, а губы как-то странно вздулись, словно он что-то держал во рту.

Данте расстегнул молнию и снял брюки, под ними не было белья. От вида его большого эрегированного члена у Тесс перехватило дыхание. К ее удивлению, татуировки спускались к самому члену и опутывали его основание многоцветными жгутами.

Тесс могла бы любоваться прекрасным телом Данте вечно, но он развернулся, подошел к столу и выключил свет. Ей было жаль, что мрак скрыл его красоту, но в следующее мгновение Данте приблизился к ней, позволяя почувствовать то, что она не могла больше созерцать.

Он придавил Тесс своей тяжестью, располагаясь у нее между ног. Изнемогая от желания, она ощутила его член у входа во влагалище.

– Данте, – выдохнула Тесс, на миг ее сознание прояснилось. – Подожди, я… я пользуюсь таблетками… наверное, надо…

– Все в порядке. – Он поцеловал ее, и Тесс почувствовала на его губах собственный сок. – Со мной ты в безопасности. Гарантирую.

В таких случаях Тесс никогда ни на кого не полагалась, но по какой-то необъяснимой причине Данте она доверяла. Невероятно, но с ним она чувствовала себя абсолютно защищенной.

Он снова поцеловал ее, глубоко проникая языком в рот. Тесс ответила на поцелуй и выгнулась, поднимая бедра, показывая, чего она хочет. Данте резко выдохнул.

– Ты моя, – прошептал он, касаясь губами ее губ.

Тесс не отрицала этого.

Отрицать? Только не сейчас.

Она крепко обхватила его руками, обвила ногами, он тихо зарычал и вошел в нее.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

 

Сидя перед компьютером в своей лаборатории, Бен Салливан решил внести изменения в формулу «малины». Он всегда носил ее с собой, считая, что неразумно оставлять формулу в лаборатории, куда легко могут проникнуть люди босса или иные посторонние. Бен доходил чуть ли не до паранойи в страхе потерять свой маленький бизнес. А после сегодняшнего звонка своему благодетелю у Бена возникло ощущение, что его паранойя вовсе не беспочвенна.

Он рассказал боссу обо всем, что случилось в клубе: о неожиданном эффекте «малины», весьма опасном, он бы даже сказал – вампирическом, который наркотик произвел на одного из его постоянных клиентов, и о неприятном эпизоде с двумя парнями, которые все видели и бросились за ним в погоню.

Босс выслушал новости со свойственным ему спокойствием, посоветовал Бену никому ничего не рассказывать и на завтрашний вечер назначил встречу. После нескольких месяцев таинственности Бен наконец-то увидит своего покровителя.

До встречи оставалось часов пятнадцать, и Бен решил, что разумнее скрыть настоящую формулу, чтобы в разговоре с боссом располагать козырем. Он не знал точно, с кем имеет дело, но был не настолько глуп, чтобы не подозревать своего благодетеля в связи с преступным миром. И это будет далеко не первый случай, когда парень из Южного Бостона вздумал шутить с крутыми ребятами и оказался на дне Мистик-ривер.

Загрузив на флэшку обе формулы – настоящую и измененную, – Бен стер файлы с жесткого диска и покинул лабораторию. Попетляв по улицам и убедившись, что никто не висит у него на хвосте, Бен наконец оказался в Норт-Энде.

Тесс, наверное, удивилась бы, узнав, как часто он проезжал под ее окнами, и все ради того, чтобы проверить, дома ли она. «Не просто удивилась, а была бы крайне поражена», – подумал Бен. Даже растерялась бы, узнав, насколько он без ума от нее. Бен ненавидел себя за то, что не мог выбросить ее из головы. После того как они расстались, Тесс предпочитала держать его на расстоянии, что делало ее еще более желанной. Он продолжал ждать и надеяться, что она вернется к нему. Но после вчерашнего вечера, когда она не позволила поцеловать себя, он понял, что все его надежды напрасны.

Бен свернул на улицу, где жила Тесс. Может быть, это последний раз, когда он проезжает здесь, последний раз, когда унижается, как жалкий Любопытный Том[8].

«Да, – подумал Бен, тормозя у светофора, – может быть, пришло время порвать с ней и идти дальше, наконец-то, черт возьми, получить свободу и начать жить нормально».

Пока его фургон стоял на перекрестке, с боковой улицы вывернул черный «порше» и, мигнув фарами, проехал по почти безлюдной улице к дому Тесс. У Бена неприятно засосало под ложечкой: он рассмотрел человека, сидевшего за рулем: это был парень из клуба, не тот, что преследовал его, а второй – высокий, крепкий, черноволосый, излучающий смертельную опасность.

И разрази его гром, Бен безошибочно узнал женщину на переднем сиденье.

Тесс.

Господи. Как она оказалась в его машине? Этот парень допрашивал ее, пытался выяснить что-нибудь про Бена? Может быть, он уже успел побеседовать с его друзьями и знакомыми?

Бена охватила паника, но тут его осенило: почти три часа ночи, поздновато для полицейских допросов. Похоже, у этого парня и Тесс была не совсем официальная встреча.

Бен нетерпеливо барабанил пальцами по рулю, но по-прежнему горел красный. Дело было не в том, что Бен боялся потерять «порше» из виду, он знал, куда машина поедет и где остановится. Но он хотел убедиться, что не ошибся. Хотел знать наверняка, что в машине действительно Тесс.

Как только зажегся зеленый, Бен нажал на газ и помчался вперед. «Порше» остановился напротив подъезда Тесс. Припарковавшись поодаль, Бен выключил фары. С медленно закипавшей яростью он наблюдал, как парень повернулся к Тесс, наклонился и страстно поцеловал.

Сукин сын.

Они долго не размыкали объятий. «Чертовски долго», – думал Бен, сгорая от гнева. Он завел мотор и не спеша поехал по улице; поравнявшись с «порше», он даже не повернул головы.

 

Данте возвращался в бункер в таком смятении, что, выезжая из Норт-Энда, свернул не там, где надо, и был вынужден проехать несколько лишних кварталов. Аромат и вкус Тесс продолжали дурманить голову, он до сих пор ощущал каждое ее движение, и это сводило с ума.

Черт!

Данте не планировал секса с Тесс, и то, что он так увлекся, – непростительная глупость. Нельзя сказать, что он сожалел о том, как провел эту ночь. Никогда еще женщина так его не заводила, а уж ему-то было с кем сравнивать. Данте не нравилось, что Тесс носила метку Подруги по Крови и по случайному стечению обстоятельств ее кровь текла в его жилах. Но даже это было не самым ужасным.

Эта женщина как будто сделала с ним что-то. Что именно, он не мог объяснить, но и отрицать этого не смел. После того как она спасла его от видения, все, чего он хотел, – раствориться полностью в том колдовском тумане, которым она его окутала. Хотел чувствовать ее обнаженное тело, ее страстные объятия. Данте провел с ней несколько часов, но продолжал отчаянно желать ее снова.

Однако визит в клинику все-таки принес ему кое-какую полезную информацию. Въехав в ворота поместья, Данте достал из кармана мятый стикер и прилепил его к гладкой поверхности приборной панели. В тусклом свете он прочитал текст, написанный от руки. Листок Данте оторвал от ежедневника Тесс, который лежал на ее столе в кабинете:

«Звонил Бен, выставка в музее завтра, в 19.00. Не забудь!»

Бен. Имя словно обожгло его. С этим парнем Тесс была в музее. Подонок, торгующий «малиной», возможно, под руководством Отверженных.

На стикере был номер телефона, телефонная станция Южного Бостона. Этой информации было вполне достаточно, чтобы мгновенно вычислить парня через Интернет или городской справочник.

Данте въехал в гараж, выключил мотор, оторвал стикер от панели и, помедлив, достал из ножен malebranche.

В его руке холодное, опасно загнутое лезвие не знало пощады – именно таким оно будет, когда встретится с глоткой старины Бена. Надо набраться терпения и дождаться, когда вновь зайдет солнце. Пора нанести парню официальный визит.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

 

Впервые за последнюю неделю Тесс спала отлично, несмотря на то что ее мысли полностью занимал Данте. Он снился ей всю ночь и был первым, о ком она подумала, проснувшись до того, как зазвонил будильник, заведенный, как всегда, на шесть утра.

Данте.

Ее кожа все еще хранила его запах, хотя Тесс двадцать минут простояла под горячим душем. Приятная боль между ног мысленно возвращала ее в объятия Данте. Тесс до сих пор чувствовала поцелуи, которыми он покрывал ее тело, ощущала его ласки.

Быстро одевшись, она выбежала из квартиры, стремясь успеть на поезд в пять двадцать. Тесс очень спешила, остановившись лишь на минуту, чтобы купить стакан кофе в «Старбакс».

В клинику она приехала первой, Нора появится не раньше половины восьмого.

Тесс вошла через черный ход и закрыла за собой дверь на ключ – прием посетителей начнется только через два часа. Заглянув в бокс для собак, она по тяжелому, свистящему дыханию, доносившемуся из одной из клеток, поняла, что у пациента очень серьезные проблемы, которыми срочно нужно заняться.

Оставив на тумбочке рядом с раковиной сумку, ключи от клиники и полупустой бумажный стаканчик, Тесс поспешила к терьеру, которого вчера вечером принес Данте. Гарварду за ночь стало хуже. Он лежал на боку, грудная клетка едва вздымалась, темно-карие глаза закатились, из приоткрытой пасти вывалился и безвольно свисал язык, покрытый неприятным серым налетом. Дыхание было прерывистым. Отправлять анализы в лабораторию уже не имело смысла – Гарвард не доживет до получения результатов.

– Бедняжка, – с жалостью произнесла Тесс, открывая клетку и осторожно гладя собаку. Она ощущала, насколько Гарвард слаб. Похоже, его дни были сочтены задолго до того, как Данте принес пса в клинику.

От сострадания у Тесс сжалось сердце. Она может ему помочь. Она знает способ…

Тесс сцепила руки. Она обещала себе, что больше никогда не станет этого делать.

Но ведь перед ней беспомощное животное, а не человек. Не гнусный подонок из ее прошлого, который не заслуживал ни жалости, ни помощи.

Какой будет вред от того, что она спасет собаку?

Разве она может стоять и смотреть, как умирает животное, зная, что обладает способностью вернуть его к жизни?

Конечно же нет.

– Все хорошо, – сказала Тесс.

Она осторожно вытащила Гарварда и, одной рукой прижимая его легкое тельце к себе, другую положила на впалый живот. Тесс сосредоточилась на его дыхании, на слабом, но ровном сердцебиении. Она явственно чувствовала его слабость, несколько органов были поражены, по всей вероятности, болезни уже несколько месяцев по капле высасывали из него жизнь.

Но было и еще что-то. Тесс почувствовала покалывание в пальцах и горьковатый привкус в горле – такие ощущения вызывал у нее рак. Опухоль была не большой, но смертельной. Внутренним зрением Тесс отчетливо видела ее: паутина метастаз опутывала желудок собаки, образовывая безобразный, синюшного цвета клубок, отнимающий жизнь.

Пульсация крови в кончиках пальцев усилилась. Сконцентрировавшись, Тесс видела, как опухоль начала светиться изнутри, а затем распалась. Тесс продолжала держать руку, наблюдая и ожидая момента, когда клубок полностью растворится.

Ее способности вернулись к ней без усилия.

«Мое проклятие», – подумала Тесс, хотя, возможно, она была не права, потому что живое существо, лежавшее у нее на руках, зашевелилось, издало слабый писк и в знак благодарности лизнуло ей руку.

Тесс была настолько поглощена процессом лечения, что не сразу услышала звук, доносившийся из пустой смотровой комнаты. Звук повторился – неприятный металлический скрежет.

Тесс резко подняла голову, волосы на затылке зашевелились. Раздались тяжелые шаркающие шаги. Тесс бросила взгляд на часы – для Норы слишком рано.

Убеждая себя, что ей нечего бояться, Тесс направилась к смотровой, и вдруг странная вспышка высветила в памяти картину: тускло освещенный склад, израненный, окровавленный незнакомец на полу. Картина мгновенно возникла и так же мгновенно исчезла, но Тесс была настолько поражена, что на несколько секунд замерла на месте.

– Эй? – негромко выкрикнула она, стараясь не потревожить Гарварда. – Кто здесь?

В смотровой кто-то сквозь зубы выругался.

– Бен? Это ты?

В коридоре появился Бен с электрической отверткой в руках.

– Тесс, господи, как ты меня напугала. Что ты здесь делаешь в такую рань?

– Ну, вообще-то, я здесь работаю, – ответила Тесс и нахмурилась – ей не понравилось раскрасневшееся лицо Бена с темными кругами под глазами. – А ты что здесь делаешь?

– Я? Э-э… – Бен неопределенно махнул отверткой в сторону смотровой. – Ну, я уже давно заметил, что у стола гидравлический подъемник заклинило. А тут проезжал мимо и подумал, что, раз уж у меня есть ключи, надо зайти починить.

Подъемник действительно нужно было отрегулировать, но что-то в облике Бена насторожило Тесс, он выглядел взволнованным. Ласково поглаживая забеспокоившегося Гарварда, Тесс подошла к Бену.

– Разве нельзя было подождать, пока мы откроемся?

Бен провел рукой по растрепанным волосам, еще сильнее взъерошив их.

– Я же сказал, проезжал мимо. Просто я стараюсь помогать тебе, насколько могу. Как зовут твоего нового друга?

– Гарвард.

– Симпатичный пес, только вот маленький какой-то. Новый пациент?

Тесс кивнула:

– Вчера вечером привезли. Дела его были совсем плохи, но теперь, я думаю, он пойдет на поправку.

Бен улыбнулся, но улыбка получилась какой-то натянутой.

– Снова вчера допоздна работали, доктор?

– Нет, не очень.

Бен отвел взгляд, скривив губы.

– Бен, с тобой все в порядке? Я звонила тебе, тогда, после выставки, хотела извиниться. Оставила сообщение, но ты не перезвонил.

– Да, я был занят.

– У тебя усталый вид.

Бен пожал плечами:

– Не надо обо мне беспокоиться.

«Не просто усталый», – подумала Тесс.

Бен выглядел нервным, измученным, словно не спал пару ночей подряд.

– Что ты делал эти дни? Занимался спасением животных или чем-то другим?

– Чем-то другим. – Он скользнул по ней взглядом. – Послушай, я не прочь остаться и поболтать, но мне срочно надо идти.

Он поспешно засунул отвертку в оттопыренный карман джинсов и направился к двери. Тесс последовала за ним, она явственно чувствовала холодность, возникшую между ними.

Бен лгал ей, и не только о причине своего столь раннего визита.

– Спасибо, что починил стол, – пробормотала Тесс, глядя ему в спину.

У самой двери Бен повернул голову. Тесс поразил его мрачный взгляд.

– А, да, стол. Починил. До скорого, доктор.

В окно гостиной барабанил холодный дождь. Небо было затянуто плотными серыми тучами. Раздвинув тюль, Элиза смотрела на улицу с высоты второго этажа, на котором находились ее апартаменты. Снаружи суетливо сновали люди, желая поскорее укрыться от непогоды.

Где-то там, в городе, затерялся ее восемнадцатилетний сын.

Прошла неделя с тех пор, как он не вернулся в Темную Гавань. Очередной пропавший юноша Рода, с каждым днем их число росло. Элиза всем сердцем молилась, чтобы Кэмден нашел укрытие где-нибудь под землей вместе с другими мальчиками, так ему легче было бы справиться с трудностями и найти дорогу домой.

Элиза надеялась, что он скоро вернется. Ведь Стерлинг усиленно занимается его поисками.

Она едва ли понимала истинную причину самоотверженности деверя, заставившую его полностью отдаться этому делу. Ей хотелось, чтобы Квентин увидел, как его младший брат старается ради благополучия семьи. Он очень удивился бы и, она уверена, оценил.

Но что Квентин сказал бы о ней?.. Элиза даже думать об этом не хотела.

Он был бы крайне расстроен, возможно, даже возненавидел бы ее, узнав, что в ту злополучную ночь именно из-за нее их сын ушел. Если бы в тот вечер они с Кэмденом не затеяли спор, если бы она в своей безотчетной материнской любви не стремилась контролировать каждый его шаг, возможно, ничего не случилось бы. Элиза во всем винила себя. Как бы ей хотелось вернуть тот ужасный вечер, сейчас она поступила бы совершенно по-другому.

Испытывая горечь и сожаление, Элиза смотрела в окно на кипящую снаружи жизнь. Она чувствовала себя совершенно потерянной и беспомощной в своей теплой и уютной квартире.

Элиза жила в Темной Гавани в районе Бэк-Бэй, прямо под ее апартаментами находилась квартира Стерлинга – его укрытие. Он принадлежал к Роду, и солнечный свет заставлял его прятаться в четырех стенах, как и всех его собратьев. И Кэмдена тоже: хотя в нем текла кровь Элизы и он был наполовину человеком, но и наполовину вампиром, как его отец. От отца он унаследовал сверхъестественную силу и все слабости Рода.

Поиски Кэмдена возобновятся только с заходом солнца, и для Элизы ожидание тянулось бесконечно долго. Она начала расхаживать вдоль окна, стараясь придумать, как помочь Стерлингу в поисках Кэмдена и остальных юношей, пропавших вместе с ним.

Несмотря на то что Элиза была Подругой по Крови, редкой женщиной среди людей, способной в союзе с вампиром, чей Род ограничивался исключительно мужскими особями, давать потомство, она на все сто процентов оставалась homo sapiens. Ее тело не боялось солнечного света, она могла ходить среди людей, не вызывая никаких подозрений, хотя и не делала этого очень давно – более ста лет.

Род опекал Элизу с того самого момента, когда ее, маленькую девочку, погибавшую от нищеты в трущобах Бостона девятнадцатого века, доставили в Темную Гавань. Достигнув совершеннолетия, она стала Подругой по Крови Квентина Чейза. Господи, как она любила его и как теперь горевала. Смерть отняла у нее Квентина пять лет назад.

И вот сейчас она может потерять Кэмдена.

Нет. Она не позволяла себе даже думать об этом – боль делалась невыносимой.

Она должна что-то предпринять. Вновь остановившись у окна, Элиза всматривалась в дождь, отчаянно стараясь угадать, где может скрываться Кэмден. От ее дыхания стекло запотело.

Элиза решительно развернулась и направилась в гардеробную, где висело пальто, которое она не надевала уже несколько сезонов. Темно-синее, до лодыжек, оно мгновенно скрыло ее белый вдовий наряд. Засунув ноги в сапоги, Элиза поспешила покинуть квартиру, пока страх не вынудил ее остановиться.

Элиза стремительно сбежала по лестнице, но замешкалась у двери, ведущей на улицу, – она слишком давно не выходила и никак не могла вспомнить код. Мир людей причинял ей боль, но, возможно, сейчас она сможет с ней справиться.

Ради Кэмдена она готова вытерпеть все. Ей хватит сил.

Элиза открыла дверь, в лицо ей ударил дождь, обжигающе холодный воздух наполнил легкие. Обхватив себя руками, Элиза спустилась по ступеням крыльца, огражденным стальными перилами. По тротуару группками и поодиночке, прикрывшись темными зонтами, сновали люди.

Долю секунды царила тишина. Но потом ее извечное проклятие, уникальная способность, какими обладала каждая Подруга по Крови, проявилась вновь.

И тишина взорвалась:

«…я должна была сказать ему, что беременна…»

«…в конце-концов не станут же они плакать из-за каких-то жалких двадцати баксов…»

«…так и скажу этой старухе: убью твою поганую собачонку, если она еще раз нагадит у меня во дворе…»

«…если я буду вести себя как ни в чем не бывало, он и не узнает, что я выходила…»

Элиза закрыла уши руками. Мысли прохожих градом обрушились на нее. Ложь, предательство, измены – бесчисленное множество человеческих грехов. Ей некуда была укрыться, они налетели и терзали ее, как стая летучих мышей.

Она не могла сделать ни шагу, так и стояла посреди тротуара, промокшая, замерзшая, не способная пошевелиться.

Где-то здесь, в этом мире, затерялся ее сын, ему нужна ее помощь, хоть чья-нибудь помощь. А она ничего не может сделать, кроме как стоять, закрыв уши руками, и плакать.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

 

Сумерки наступили рано. Тяжелые, мрачно-серые тучи до срока скрыли солнце, и на землю обрушился непрерывный поток унылого и холодного ноябрьского дождя. Дома Южного Бостона – сдававшиеся внаем кирпичные трехэтажки и плотно стоящие двухквартирные коробки, обшитые алюминиевым сайдингом, – и в свете дня не радовали глаз, а под монотонным дождем превратились в жалкие, бесцветные трущобы.

Данте с Чейзом подъехали к обветшалому дому Бена Салливана час назад, сразу после захода солнца, и, томясь в ожидании, сидели в спортивном авто с тонированными стеклами. Шикарная машина настолько не соответствовала этому убогому району, что к ней даже не осмеливались подходить местные хулиганы. Те немногие, что отважились приблизиться и прижаться носом к стеклу, мгновенно делали ноги, завидев клыки Данте.

Ожидание напрягало и нервировало Данте. Ему хотелось выплеснуть злобу и раздражение, и подсознательно он надеялся, что какой-нибудь идиот из человеческой расы спровоцирует его.

– Ты уверен, что дилер живет именно здесь? – спросил сидевший на пассажирском месте Чейз.

Данте, барабаня пальцами по рулю, кивнул:

– Абсолютно.

Вначале он планировал один нанести визит бывшему бойфренду Тесс, торговавшему «малиной». Но потом решил, что для страховки будет лучше взять кого-нибудь с собой. Не ради себя, а ради Бена Салливана. Данте не мог поручиться, что после разговора с ним с глазу на глаз этот жалкий подонок останется в живых.

И не только потому, что он распространял «малину». Данте приходил в ярость при мысли, что этот парень знал Тесс, не просто был с ней знаком, а знал ее очень близко.

Неожиданно проснувшееся в нем чувство собственника требовало, чтобы он защищал Тесс от таких жалких неудачников, как Бен Салливан.

Ну конечно, а он, Данте, был для нее подарком судьбы!

– Как ты нашел его? – Вопрос Чейза вернул его к реальности. – Мы мельком видели его в клубе, он сбежал и не оставил нам никаких зацепок.

Данте даже не взглянул в сторону агента и лишь передернул плечами, когда воспоминание о проведенной с Тесс ночи обожгло его горячей волной.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-08-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: