Если он, находясь в таком взвинченном состоянии, позволит ей войти, то вряд ли сумеет удержаться и не сжать ее в объятиях, не вонзить ноющие от вожделения клыки ей в горло. Не войти в нее. Всего несколько секунд, и его падение будет окончательным. В одну ночь он может оказаться на дне пропасти.
Чейз перевел взгляд на лампочку и усилием воли погасил свет. В темноте было легче хранить молчание, которое, казалось, тянулось целую вечность. Глаза продолжали гореть янтарным пламенем, клыки болезненно давили на десны.
– Стерлинг, ты дома? – снова донесся голос Элизы.
Слух Чейза был так напряжен, что даже сквозь дверь и расстояние он уловил, как Элиза вздохнула. Чейз настолько хорошо знал ее, что явственно видел, как, прислушиваясь, она сдвинула брови и наконец решила, что он еще не вернулся.
Чейз стоял молча и ждал, пока стихнут ее удаляющиеся шаги. Элиза ушла, исчез ее аромат, и только тогда Чейз позволил себе выдохнуть – жалобный вой с такой силой вырвался из его горла, что зеркало перед ним покачнулось.
Выплескивая всю свою муку и горечь, Чейз выл до тех пор, пока зеркало не сорвалось со стены, разбившись на тысячи осколков.
Данте провел рукой по гладкому плечу спящей Тесс. Он лежал рядом с ней и просто слушал ее дыхание. В спальне было темно и тихо – завораживающий покой как после сильного шторма.
Ощущение комфорта и удовлетворенности было ему совершенно незнакомо.
Незнакомо, но… приятно.
Прикосновение к Тесс пробудило в Данте желание, но он не хотел тревожить ее сон. Он принес ее в постель, и они занимались любовью медленно и нежно, он позволил Тесс проявить инициативу и получить от него все, что она хотела. И сейчас, несмотря на возбуждение, он желал просто быть с ней рядом, пока не забрезжит рассвет.
Для него, не привыкшего отказывать себе в удовольствиях, это было откровением.
Но и вся ночь явилась одним большим откровением.
Практически каждая Подруга по Крови обладала какими-нибудь сверхъестественными способностями, которые передавались ее потомству. Генетической аномалией было уже одно то, что эти женщины могли принять семя вампира и выносить гибридного ребенка. Кровь вампира, поступавшая в их кровеносную систему, позволяла остановить процесс старения.
Мать Данте обладала даром предвидеть несчастья. У Подруги Гидеона, Саванны, была способность к психометрии, она умела считывать историю любого предмета, более того – историю его владельца. Габриэлле, подруге Лукана, недавно появившейся в бункере Ордена, интуиция помогала безошибочно находить места обитания вампиров, ее разум оказался невосприимчивым к гипнотическому воздействию представителей Рода, даже самые могущественные из них не могли навязать ей свою волю.
Тесс умела лечить руками. И как выяснилось, не только людей, но и вампиров – у Данте от раны на ноге не осталось и следа. Для Рода ее способность была бесценной. Тесс могла принести столько пользы…
Данте не стал развивать эту мысль. Несмотря на то, что случилось сегодня, он по-прежнему себе не принадлежал и был обязан служить Роду. Данте хотел помочь Тесс избавиться от тягостного прошлого, но просить ее отречься от собственной жизни, которую она с таким трудом выстраивала, казалось ему бесчестным. Даже более бесчестным, нежели взять ее кровь, как он сделал в ту первую ночь, связав их неразрывными узами.
Данте лежал рядом с Тесс, гладил ее теплое тело, вдыхал сладкий аромат корицы и вопреки всему хотел только одного – увезти ее с собой в бункер, где она будет в безопасности.
Подальше от типов, подобных ее отчиму, который отравил ей жизнь. Тесс считала, что, убив его, превратилась в такое же чудовище, каким был он, но у Данте ее поступок вызывал лишь уважение. Она уничтожила подонка, спасла себя и, возможно, еще многих детей и подростков.
В глазах Данте семнадцатилетняя девушка поступила как настоящий воин, и ему, с его древними представлениями о чести и справедливости, хотелось закричать так, чтобы весь город проснулся и узнал: это его женщина!
«Она моя», – самодовольно подумал Данте.
Слегка наклонившись, он поцеловал ее в плечо, и в этот самый момент на кухне зазвонил телефон. Данте мысленным приказом заглушил звонок, чтобы тот не разбудил Тесс. Она зашевелилась и в полусне пробормотала его имя.
– Я здесь, – тихо произнес Данте. – Спи, ангел, я здесь.
Тесс прижалась к нему и снова погрузилась в сон. Данте прикинул, сколько у него осталось времени до рассвета. «Не много», – подумал он, удивляясь, что не испытывает никакого сожаления, что случайно связал себя кровью с этой женщиной.
Отношения с ней приобрели особый характер, они затронули его сердце.
– Черт! Тесс! Сними трубку!
Голос Бена дрожал и срывался, его все еще трясло от пережитого страха.
– Черт! Ну давай же, ответь.
Бен стоял в обшарпанной телефонной будке в одном из самых захудалых районов города, и окропленной рукой сжимал треснутую трубку. Другой рукой он прикрывал рану на шее. Лицо распухло от побоев, на голове вздулась шишка размером с яйцо.
Бен не мог поверить, что остался жив. Учитывая обрушившуюся на него ярость, казалось, ему несдобровать. Бен очень удивился, когда парень – да человек ли он вообще? – открыл дверцу машины и велел ему убираться. Этот психопат сунул ему в руки фотографию юноши, которого разыскивал, и сказал, что, если этот, как его… Кэмерон… Кэмден погибнет, виноват будет только он – Бен.
И теперь Бен обязан помочь ему вернуть этого Кэмдена домой целым и невредимым. Отныне его жизнь зависела от юноши на фотографии. Бену хотелось сбежать подальше из Бостона и навсегда забыть само слово «малина», но он знал, что напавший на него парень непременно найдет его. Он так и сказал – разыщет, куда бы он ни скрылся, и Бен не хотел во второй раз испытать на собственной шкуре его ярость.
– Вот черт! – выругался он, когда в квартире Тесс включился автоответчик.
Он вляпался в историю – за одну ночь по уши увяз в дерьме – и чувствовал себя обязанным предупредить Тесс о том черноволосом парне, с которым видел ее на днях. Если его напарник настоящий психопат, то сам он наверняка ничуть не лучше.
«Господи, Тесс».
Выслушав приветствие и дождавшись сигнала, Бен поспешно рассказал обо всем, что с ним случилось: о том, как у дома его поджидали двое парней, как один из них зверски избил его, и о том, что второго он накануне видел с Тесс. Бен говорил, что опасается за ее жизнь.
Он выпалил все это на одном дыхание, срываясь а истерический крик. Когда Бен закончил и повесил трубку, он едва мог дышать. Прислонившись к разрисованной граффити телефонной будке, он сполз вниз и закрыл глаза, пытаясь хоть немного успокоиться.
Эмоции захлестнули его: отчаяние, страх, чувство вины, беспомощность, паника. Он хотел бы вернуться на несколько месяцев назад и стереть все, что случилось, все, что он натворил. Если бы только он мог все исправить. Возможно, тогда Тесс осталась бы с ним? Этого Бен не знал. Да и какая, к черту, разница, если он все равно не мог повернуть время вспять.
Сейчас ему следовало беспокоиться лишь о том, как бы выжить.
Бен глубоко вздохнул и заставил себя подняться. Он вышел из будки и, с трудом переставляя ноги, поплелся по темному переулку. Какой-то бродяга отпрянул, испугавшись его вида, когда он переходил дорогу, направляясь к главной улице. Бен вытащил из кармана фотографию юноши, которого ему приказано было найти.
Разглядывая снимок, забрызганный кровью, он не услышал приближающейся машины. Взвизгнули тормоза, и она застыла прямо перед ним. Одновременно открылись дверцы, и трое громил вылезли из автомобиля.
– Куда направляетесь, мистер Салливан?
Бен дернулся, намереваясь сбежать, но не успел сделать и двух шагов, как его схватили и потащили к машине. Он видел, как выпавшая из рук фотография упала на асфальт, ее тут же придавил огромный ботинок.
– Наконец-то мы тебя нашли. – Голос громилы звучал как-то странно, – Когда ты не явился на встречу, Хозяина это очень расстроило. Он будет рад услышать, что ты едешь к нему.
Бен попытался вырваться, но безрезультатно. Его запихнули в багажник и закрыли, оставив в полной темноте.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Краски раннего ноябрьского утра казались Тесс необычайно яркими, морозный воздух приятно бодрил, пока она выгуливала Гарварда. Тесс с легкостью взбежала по ступенькам лестницы. Тайна, которую она так долго хранила в себе, больше не тяготила ее.
И все благодаря Данте. «Нужно будет сказать ему огромное спасибо», – подумала Тесс, ее сердце радостно колотилось в груди, тело приятно болело после ночи любви.
Тесс была страшно разочарована, проснувшись и не обнаружив Данте рядом. Но оставленная на тумбочке записка успокоила ее. Открыв дверь квартиры и сняв с Гарварда поводок, Тесс достала из кармана спортивных брюк сложенный листок бумаги.
Отправившись на кухню выпить кофе, она в десятый раз перечитала записку, при этом улыбка не сходила с ее лица.
«Не хотел тебя будить, но мне надо было идти. Поужинаем сегодня вместе? Хочу показать тебе, где я живу. Я тебе позвоню. Спи, ангел. Твой Д.»
Он подписался «твой».
Мой.
У Тесс проснулись собственнические инстинкты, о она тут же принялась убеждать себя, что это слово ничего не значит, глупо искать скрытый смысл в простой подписи, воображать, что их с Данте действительно связывают некие узы. Однако здравый смысл оказался бессилен.
Положив записку на стол, Тесс посмотрела на крутившегося у ее ног Гарварда. Терьер вилял хвостом и выпрашивал завтрак.
– Гарвард, а ты что по этому поводу думаешь? Я попалась? Думаешь, я влюбилась?
«Господи, неужели, я действительно влюбилась?»
Неделю назад она даже не подозревала о его существовании. Разве чувство могло так быстро вспыхнуть и так сильно захватить ее? Оказывается, могло. Она влюбилась в Данте. Как иначе объяснить, что сердце начинает трепетать в груди при одной только мысли о нем?
Гарвард громко тявкнул, отвлекая ее от сладких грез.
– Ты прав, – сказала Тесс, глядя на его лохматую мордашку. – Твой завтрак и мой кофе. Уже иду.
Она насыпала в кофеварку кофе, налила воду и нажала кнопку, затем принесла собачью миску и достала из шкафа сухой корм. Проходя мимо телефона, Тесс заметила, что индикатор мигает.
– Вот твоя еда, малыш. – Она насыпала корм в миску и поставила ее на пол. – Bon appétit[10].
Тесс была абсолютно уверена, что это Данте звонил, пока она гуляла с Гарвардом. Тесс нажала на кнопку воспроизведения и не могла дождаться, когда автоответчик закончит докладывать, что у нее одно сообщение.
«Тесс! Господи, ну почему ты не снимаешь эту чертову трубку?!»
«Бен», – сразу узнала Тесс. Разочарование мгновенно сменилось беспокойством – голос у Бена был какой-то странный. Она никогда не слышала, чтобы он говорил так взволнованно и так сбивчиво. Он тяжело дышал, выкрикивал отдельные слова. Бен был не просто напуган, он был охвачен паникой. Тесс сама похолодела от ужаса, когда дослушала его до конца.
«…должен тебя предупредить. Парень, с которым ты встречаешься, не тот, за кого себя выдает. Сегодня вечером они ворвались ко мне в квартиру – он с дружком. Думал, они меня убьют, Тесс! Но сейчас я боюсь за тебя. Держись от него подальше. Он полное дерьмо… я знаю, это прозвучит странно, но тот парень, что был с ним… мне кажется, о господи, я должен это сказать… мне кажется, он не человек. Может, они оба не люди вовсе. Тот, другой… он увез меня на машине… надо было номер запомнить, но все произошло так быстро… Черт, он привез меня к реке и там напал на меня. Тесс, у него такие большие зубы. Настоящие клыки. И глаза горели огнем! Он не человек, Тесс! Они оба…»
Тесс попятилась от телефона. Слова Бена напугали ее.
«Этот подонок укусил меня. Ударил головой о стекло, а потом отделал кулаками так, что я чуть сознание не потерял… он прокусил мне шею! Господи, у меня до сих пор кровь идет. Мне нужно в больницу…»
Тесс отступила в гостиную, будто расстояние могло уменьшить тот ужас, который наводили на нее голос Бена и то, что он говорил. Она не знала, что думать.
Как Данте – пусть даже косвенно – мог быть связан с нападением на Бена? Действительно, вчера вечером он приехал к ней вооруженный до зубов, с раной на бедре и сказал, что преследовал наркодилера. Это мог быть Бен. Тесс пришлось признать это. По-видимому, он взялся за старое.
Но Бен рассказывал нечто невероятное – о людях, которые превращаются в монстров с огромными клыками. Просто фильм ужасов какой-то. В голове не укладывается. В жизни такого не может быть.
Или может?
Тесс осознала, что стоит перед своей вчерашней незавершенной работой – она лепила голову Данте и, кажется, испортила очертания губ.
Тесс ощутила покалывание в пальцах и потянулась к тряпке, закрывавшей работу. Смятение и непонятный страх овладели ею. Тесс сдернула ткань, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела, что вылепили ее руки. Лицо Данте приобрело какое-то зловещее выражение: презрительная усмешка превратилась в звериный оскал.
Непонятно почему Тесс наделила его клыками.
«Я боюсь. По-настоящему боюсь, Тесс, за нас обоих, – кричал автоответчик голосом Бена. – Тесс, держись от этих парней подальше».
Взяв по клинку в каждую руку, Данте вращал malebranche на невероятной скорости, металл угрожающе поблескивал в флуоресцентном свете тренировочного зала. С диким ревом воин метал оружие в мишень, лезвия вонзались в манекен на несколько дюймов. Данте выдергивал их и швырял снова, ему нужна была имитация жаркого боя. Ему казалось, посиди он с минуту без движения – и точно кого-нибудь убьет.
Первым в этом списке значился Стерлинг Чейз, агент из Темной Гавани. За ним следовал Бен Салливан. Черт, избавиться бы от них одним махом.
Гнев кипел в Данте с момента его возвращения в бункер, когда он узнал, что Чейз не только не привез наркодилера, но даже не появился сам. Лукан и остальные воины верили, что ему что-то помешало, но Данте нутром чувствовал, что агент по каким-то личным причинам не доставил Салливана в бункер.
Ни мобильный Чейза, ни телефон его квартиры в Темной Гавани не отвечали, на электронные письма он тоже не реагировал. Дальнейшие выяснения, к сожалению, пришлось отложить до захода солнца.
«Еще целых десять часов!» – подумал Данте, в который раз метнув клинок в мишень.
Ожидание отягощалось тем, что он не мог связаться с Тесс. Утром Данте позвонил ей домой, но она, вероятно, уже успела уйти на работу. Он надеялся, что с ней все в порядке. Если допустить, что Чейз не убил Салливана, то он разгуливает по городу и может запросто встретиться с Тесс. Данте не верил, что бывший бойфренд способен сделать Тесс что-нибудь плохое, но лучше не рисковать.
Нужно привезти ее сюда и рассказать, что происходит, кто он такой на самом деле и в какую войну ее вовлек.
Данте собирался сделать это сегодня вечером. Он подготовил почву – оставил ей записку, но сейчас испытывал какое-то странное растущее беспокойство. Он рвался к Тесс, чтобы расставить все точки над «i» немедленно, но был вынужден дожидаться вечера.
Данте взревел и снова метнул клинок в мишень. Он услышал, как за спиной раздвинулись стеклянные двери, но, доведенный до бешенства ожиданием, нисколько не заботился о зрителях. Его клинки продолжали летать с умопомрачительной скоростью, раздирая ни в чем не повинный манекен. Данте тяжело дышал, пот выступил на лбу и обнаженной груди. Наконец он остановился, поражаясь силе собственной ярости. Манекен был в весьма плачевном состоянии, на полу валялись жалкие ошметки.
– Отличная работа, – заметил Лукан. – Манекен тебе чем-то досадил? Или ты разогреваешься перед ночным патрулированием?
Данте выругался и крутанул malebranche, прежде чем отправить их в ножны на поясе. Он повернулся к главе Ордена, который стоял, прислонившись плечом к шкафу с оружием, и суровым взглядом внимательно изучал Данте.
– У нас есть новости, – сообщил Лукан, и по его тону было совершенно ясно, что новости не из приятных. – Гидеон только что взломал базу данных правоохранительного Агентства Темной Гавани Оказывается, Стерлинг Чейз у них больше не числится, уволен месяц назад после двадцати пяти лет безупречной службы.
– Уволен?
Лукан кивнул:
– За нарушение субординации и несоблюдение должностных инструкций.
Данте, вытираясь полотенцем, презрительно усмехнулся.
– Стерлинг оказался фальшивым? Черт, я с первой минуты чувствовал, что с этим парнем что-то не так. Все это время он водил нас за нос. Но зачем? Что ему было нужно?
Лукан пожал плечами:
– Возможно, хотел, чтобы мы вывели его на наркодилера. И вчера он не привез его в бункер. Где гарантии, что Чейз не убил его? Попахивает личной местью.
– Возможно, я обязательно это выясню. – Данте кашлянул, неожиданно почувствовав неловкость в присутствии П1, который давно был его братом по оружию, более того – другом. – Знаешь, Лукан, я и сам кое-чего недоговаривал. Помнишь ту ночь, когда я попал в переделку на берегу и едва не погиб? Спасаясь, я через черный ход забрался в ветеринарную клинику, там оказалась женщина, она работала допоздна. Мне срочно требовалась кровь, иначе конец. Кроме этой женщины никого поблизости не было.
Лукан нахмурился:
– Ты ее убил?
– Нет, что ты. Я, конечно, был на пределе, но не до такой степени. Хотя… когда я понял, что сделал, было уже слишком поздно. Я увидел на ее руке знак…
– Господи, Данте! – Лукан пронзил его взглядом. – Это была Подруга по Крови?
– Да. Ее зовут Тесс.
– Она знает? Что ты ей сказал?
Данте покачал головой:
– Она пока ничего не знает. В ту ночь я стер ее воспоминания, но все это время я… э-э… встречался с ней. Лукан, я должен все ей рассказать. Она заслуживает того, чтобы знать правду. Даже если после этого она возненавидит меня.
Лукан прищурился:
– Ты испытываешь к ней чувства?
– Господи, да. – Собственный ответ ошеломил Данте. – Поверить не могу, что это случилось со мной. Честно говоря, я не знаю, что со всем этим делать. Я не готов связать себя кровными узами и создать пару. Я не подхожу для этой роли.
– Ты думаешь, я подхожу? – криво усмехнулся Лукан.
Всего несколько месяцев назад Лукан так же мучился, влюбившись в женщину с отметиной Подруги по Крови. Данте не знал, как Лукан сумел завоевать Габриэллу, но немного завидовал их счастью, которое должно было продлиться много веков. А Данте впереди ждала только смерть, неотступно преследовавшая его уже две сотни лет.
Мысль о том, что в роковой момент Тесс может оказаться рядом, сводила его с ума.
– Я не знаю, что из этого выйдет, но мне нужно все ей рассказать. Я хочу сегодня ночью привезти ее сюда, надеюсь, это поможет ей понять все правильно. – Данте провел рукой по взмокшим волосам. – Черт, может быть, это смешно, но я должен быть уверен, что, если я захочу завести… – он чуть не сказал «семью», – в общем, что Орден меня поддержит.
Лукан улыбнулся и кивнул:
– Будь уверен, – он похлопал Данте по плечу, – и знай, что я очень хочу увидеть женщину, которая заставила смущаться и робеть самого бесстрашного воина из всех, кого я встречал.
Данте рассмеялся:
– Она замечательная, Лукан. Черт возьми, она просто великолепна.
– Вечером вместе с Тиганом доставите Чейза сюда. Целым и невредимым. Ты меня понял? А потом поезжай к своей подруге улаживать дела.
– Чейз не проблема. А вот со вторым заданием… Что-нибудь посоветуешь, Лукан?
– Конечно. – На мрачном лице Лукана появилась сдержанная улыбка. – Надень наколенники, вдруг придется долго стоять на коленях.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Тесс целый день принимала пациентов, радуясь напряженной работе, которая помогала отвлечься от напугавшего ее сообщения Бена. Однако совсем забыть об этом ей не удавалось. Бен попал в какую-то неприятную историю, он ранен, и, похоже, серьезно.
И он куда-то исчез.
Тесс несколько раз звонила ему домой и на мобильный, наводила справки в больницах… Бен как сквозь землю провалился. Если бы она знала адрес его родителей, то непременно связалась бы и с ними, хотя шансы найти Бена там были невелики. Оставалось одно – после работы зайти к нему и попытаться выяснить что-нибудь на месте. Надежды мало, но других вариантов нет.
– Нора, у пациента из второй клетки нужно взять комбинированный анализ крови и мочи, – сказала Тесс, выходя из смотровой. – Не могла бы ты это сделать, пока я посмотрю рентгеновские снимки колли, у которой воспаление суставов.
– Сделаю.
– Спасибо.
Тесс взяла снимки, и в это время мобильный в кармане медицинской куртки завибрировал. Она поспешно достала его, решив, что звонит Бен. Номер не определился.
«О господи!»
Тесс мгновенно догадалась, кто это. Все утро она с нетерпением ждала звонка Данте и в то же время боялась его. Пока она собиралась на работу, он звонил ей домой. Тесс не ответила. Тогда она была еще не готова с ним говорить, равно как и сейчас.
Тесс прошла в кабинет, закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной, ощущая прохладу металла. Телефон вибрировал в руке, Тесс закрыла глаза и нажала на кнопку ответа:
– Да.
– Привет, ангел.
От низкого, чувственного голоса Данте по телу побежала горячая волна. Тесс не хотела поддаваться ее Расслабляющему действию.
– Все в порядке? – спросил Данте, не дождавшись от нее никакого ответа. В его голосе послышались нотки тревоги. – Ты со мной или связь оборвалась?
Тесс вздохнула, не зная, что ему ответить на это.
– Тесс? Что случилось?
Но Тесс могла только дышать в трубку. Она совершенно не представляла, с чего начать разговор и куда он может привести. Странное сообщение Бена породило в ее голове массу вопросов.
Конечно, она не верила, что по улицам Бостона разгуливают клыкастые монстры. Но вместе с тем не могла отрицать и того, что в мире существуют явления, не поддающиеся рациональному объяснению.
– Тесс, – нарушил затянувшееся молчание Данте, – ты же знаешь, что мне можно сказать все.
– Правда? – Наконец Тесс смогла произнести хоть что-то. – Данте, я сейчас ничего не знаю наверняка. В моей голове полный сумбур.
Данте что-то прорычал по-итальянски.
– Что случилось? Тебя кто-то обидел? Господи, если он посмел что-то тебе сделать…
Тесс усмехнулась:
– По крайней мере одно мое сомнение ты уже развеял. Ты ведь говоришь про Бена? Это он тот наркодилер, за которым ты вчера охотился?
Данте на секунду заколебался:
– Ты сегодня видела его, Тесс?
– Нет, Данте, я его не видела.
– Но ты говорила с ним. Когда?
– Он оставил сообщение ночью, очевидно, когда мы… – Тесс тряхнула головой, не желая вспоминать, как безмятежно и сладко было в объятиях Данте. Сейчас ее била нервная дрожь. – Ты спал со мной только для того, чтобы я вывела тебя на Бена?
– Господи, нет, конечно. Все значительно сложнее…
– Насколько? Ты все это время играл со мной? Или игра началась еще в тот вечер, когда ты пришел в клинику со своей собакой и мы… Господи, я поняла – Гарвард не твоя собака. Ты подобрал на улице первого попавшегося пса и использовал его как наживку, на которую я должна была клюнуть?
– Тесс, пожалуйста… Я хотел все тебе объяснить…
– Ну давай объясняй. Я тебя внимательно слушаю.
– Не сейчас, – проворчал Данте. – Я не хочу делать это по телефону.
Тесс чувствовала его растущее напряжение. Она отчетливо представляла себе, как он нетерпеливо расхаживает, сдвинув брови и время от времени проводя рукой по волосам.
– Послушай, тебе нужно держаться подальше от Бена. Он ввязался в очень опасное дело. Я не хочу, чтобы ты к нему приближалась. Ты меня поняла?
– Просто смешно. То же самое Бен сказал мне о тебе. Он еще много чего сказал. Например, что твой друг напал на него.
– Что?
– Данте, он сказал, что его укусили. Ты можешь мне это как-то объяснить? Он сказал, что парень, с которым ты ворвался в его квартиру, вез его в машине, а потом напал на него и прокусил ему горло.
– Сукин сын.
– Неужели это правда? – ужаснулась Тесс. Данте даже не стал убеждать ее в том, что такого не может быть. – Ты знаешь, где сейчас Бен? Он куда-то исчез. Вы что-то с ним сделали? Я должна его увидеть.
– Нет! Тесс, я не знаю, где он. Пообещай мне, что будешь держаться от него подальше.
Тесс чувствовала себя растерянной, испуганной и беспомощной.
– Данте, что происходит? Чем ты занимаешься?
– Тесс, послушай, я хочу, чтобы ты поехала туда, где безопасно. Прямо сейчас. В гостиницу, в какое-нибудь общественное место, куда угодно, где много людей. Отправляйся туда и жди меня, вечером я тебя заберу.
Тесс натянуто рассмеялась:
– Данте, я работаю. Но в любом случае я бы никуда не поехала, чтобы там дожидаться тебя. Сначала я хочу узнать, что происходит.
– Тесс, я расскажу тебе, обещаю. Я и так собирался это сделать.
– Отлично. У меня сегодня много пациентов, но через пару часов я смогу выкроить время на обед. Если хочешь все мне рассказать, приезжай в клинику.
– Черт возьми, Тесс, я не могу приехать к тебе сейчас. Я просто… не могу. Только вечером. Верь мне.
– Верить тебе, – прошептала Тесс, закрывая глаза и запрокидывая голову. – Почему-то сейчас у меня это не получается, Данте. Мне нужно идти. До свидания.
Тесс закрыла телефон и отключила звонок. Она больше не хотела разговаривать. Ни с кем.
Подойдя к столу, чтобы положить телефон, Тесс зацепилась взглядом за предмет, который не давал ей покоя с самого утра. Это была флэшка. Тесс обнаружила ее прикрепленной под столом в смотровой, в той самой, из которой вчера вышел Бен, так напугав ее. Он объяснил свой ранний визит желанием починить стол.
Тесс ему не поверила, в последние дни он многое скрывал от нее. Теперь она знала, зачем он приходил. Но это не объясняло всего остального.
Данте в дикой ярости посмотрел на замолчавший телефон и швырнул его об стену. Ударившись, телефон разлетелся на кусочки. Данте испытал секундное облегчение, но это не могло унять его злость – злость на самого себя.
Данте снова принялся ходить по комнате, как делал, пока разговаривал с Тесс. Ему требовалось движение, требовалось держать мышцы в тонусе, а разум в напряжении.
За несколько последних дней все так запуталось. Никогда раньше Данте не сожалел, что родился вампиром. Но сейчас его кровь бурлила от негодования, что он не может выйти на поверхность. Принадлежность к Роду лишала его возможности немедленно объясниться с Тесс. Только темнота могла выпустить его на свободу, в тот мир, где жила она.
Данте казалось, что ожидание сведет его с ума.
Почти так и случилось.
Когда за несколько минут до заката Данте вошел в тренировочный зал за Тиганом, все его тело горело, по спине бегали мурашки, кровь гудела в ушах. Он был возбужден и рвался в бой.
– Ты готов, Тиган?
П1, заряжая «беретту», поднял на него взгляд и холодно усмехнулся:
– На старте.
По лабиринту коридоров они направились к лифту, который должен был доставить их в гараж.
Как только двери лифта закрылись, Данте почувствовал едкий запах дыма. Он взглянул на Тигана, но, казалось, воин ничего не замечал, его зеленые глаза, не моргая, смотрели вперед.
Лифт начал бесшумно подниматься. Языки пламени плясали перед Данте, обдавая жаром, готовые в любую секунду поглотить его. Конечно же, он знал, что это за пламя. Целый день видение смерти преследовало его, но Данте удавалось отогнать кошмар прочь – сегодня как никогда ему нужно было полностью контролировать ситуацию.
Лифт почти поднялся на поверхность, когда видение обрушилось на Данте, словно удар, и он в изнеможении припал на колено.
– Черт, – донесся голос Тигана, подхватившего товарища под локоть. – Что с тобой?
Данте не мог выговорить ни слова. Все заволокло черным дымом, сквозь который прорывались языки пламени. В глухом рокоте и шипении огня Данте слышал чей-то голос, ему что-то говорили, тихо, похоже, с издевкой – слов он не мог различить. Такого прежде не было в его кошмаре, который, казалось, Данте изучил до малейших деталей.
Он потряс головой, разгоняя туман, стараясь сохранить ясность сознания. Перед глазами мелькнуло лицо Тигана. Вероятно, Данте выглядел так плохо, что даже П1, славившийся непревзойденным хладнокровием, отступил и с шипением отдернул руку. Сквозь боль Данте видел, как блеснули кончики клыков Тигана, рыжеватые брови сошлись на переносице.
– Дышать… не могу… – выдавил Данте. С каждым глотком воздуха в легкие проникал едкий дым, – Умираю…
Тиган впился в него острым взглядом. В его зеленых глазах не было сострадания, но они излучали силу, которая требовалась Данте, чтобы не упасть в бездну.
– Держись, – приказал Тиган. – Это видение. В реальности ничего этого нет. По крайней мере, сейчас. Сосредоточься, войди в самый центр видения, осознай все детали и возвращайся.
Данте знал, что Тиган прав, и позволил дыму вновь окутать себя. Он открылся боли и страху, сквозь них двигаясь к истине.
Тяжело дыша, чувствуя, как адское пламя обжигает кожу, Данте сосредоточился на событиях видения.
Огонь отступил, густые клубы дыма постепенно рассеивались, полупрозрачными змейками поднимаясь к потолку. Данте смог дышать, но страх, что это последние минуты его жизни, не исчез, по-прежнему тисками сжимая горло.