В советской юридической науке утверждалось, что в ссср реализуется принцип верховенства закона в системе источников права. На самом деле иерархия юридических актов выглядела иначе.
1. В пирамиде системы правовых норм находились правила, исходившие от центрального комитета вкп(б) – кпсс либо от их подразделений – политбюро (президиума), оргбюро, секретариата, отделов. В силу сложившегося политического обычая эти нормы имели приоритет перед любыми другими правовыми актами.
В то время как страны англосаксонской и романо-германской правовых семей переходили к демократическим формам законодательства на протяжении полутора, а то и двух-трех веков, ссср обрел всеобщее (в том числе для женщин) избирательное право почти мгновенно – в ходе революции 1917 г. Однако правосознание основной массы населения оказалось абсолютно неподготовленным к реальному народовластию. Идеи о революционном скачке в народоправство разбились сразу, как только столкнулись с подлинными правоотношениями. Не желая отказываться от прежних лозунгов и программных установок, кпсс, однако, силой обстоятельств стала выполнять функцию дореволюционной аристократии (конечно, без ее культуры, традиций, образования и на совершенно иной идеологической базе).
Хотя правотворческая задача «пролетарской аристократии» была предопределена историей, реализация этой миссии проводилась с прямолинейной напористостью, свойственной, впрочем, всякой новой политической элите.
С середины 30-х годов получила широкое распространение практика издания совместных постановлений цк вкп(б) – кпсс и совета министров (снк) ссср. Она стала формой легализации государственного нормотворчества партийных комитетов.
2. Значительную конкуренцию законам составляло ведомственное правотворчество. Чтобы замаскировать вопиющие факты попрания авторитета закона, «верхи» стали расширительно толковать понятие «законодательство».
Огромная масса циркуляров, правил, регламентов, инструкций сопровождала каждый шаг руководителя предприятия, цеха, директора школы, вообще любого специалиста. Руководители ведомств явочным порядком присвоили себе своеобразное право вето на законодательные акты: установился порядок, когда даже законы ссср действовали в системе данного ведомства только после издания министром соответствующего приказа.
3. Таким образом, собственно законы в реальных правоотношениях оказались вытесненными с верхнего яруса в пирамиде источников права. Этому способствовало то, что самих актов законодательствования было принято очень мало: за полвека, прошедшие от опубликования конституции 1936 г. До преобразования советского парламента в 1988 г., верховный совет ссср принял всего 81 закон.
Главным законодателем в советской – непартийной – части государственного аппарата стал узкий круг лиц, избиравшихся не населением, а верховным советом, а на деле – его президиумом. В конституции ссср 1936 г. Президиуму верховного совета поначалу отводилась роль толкователя законов, которые издавались на сессиях парламента. Но этот компактный, немногочисленный по составу и всегда находившийся «под рукой» государственный орган оказался удобным для штамповки одобренных высшими партийными инстанциями решений.
В конце 40-х годов практика «указного» законотворчества была легализована поправкой в конституции. В результате большая часть законодательных норм вводилась посредством указов президиума верховного совета, санкционированных впоследствии верховным советом ссср.
Малочисленность законов открывала широкий путь для ведомственного и партийного правотворчества, необходимого в создавшихся условиях. Поэтому качество многих законов и указов оставалось очень низким.
4. Законодательные акты в ссср страдали отсутствием механизма реализации закрепленных в них норм.
Граждане советского союза не могли воспользоваться важнейшими конституционными правами, поскольку долгие годы не издавались законы, в которых были бы регламентированы порядок реализации свободы слова, печати, права на проведение митинга или шествия и др. Почти 12 лет (1977-1989 гг.) Не принимались законы о судебном обжаловании незаконных действий должностных лиц и о всенародном голосовании (референдуме).
5. Другой негативной чертой советского законодательства была его недостаточная с-матизированность, а также труднодоступность нормативных материалов для граждан, учреждений, предприятий и организаций.
Господство партийного и ведомственного законодательства затрудняло проведение кодификационных работ. Пожалуй, наиболее удачным был опыт нэпа, когда кодификация охватила все сферы общественной жизни. За полтора года законотворческой деятельности в 1922–1923 гг. Было подготовлено семь кодексов: уголовный, кодекс о труде, земельный, гражданский, уголовно-процессуальный, гражданский процессуальный и лесной.
С образованием ссср аналогичные работы проводились в сфере союзного законодательства: были приняты основы судоустройства союза сср и союзных республик, основы уголовного законодательства союза сср и союзных республик, общие начала землепользования и землеустройства, воздушный, таможенный кодексы и ряд других важных кодификационных актов.
На протяжении последующей четверти века в ссср не проводилось никакой с-матизации и кодификации законодательства.
Во второй половине 50-х годов возобновилась кодификация. Она началась на союзном уровне и ознаменовалась принятием новых основ законодательства союза сср и союзных республик: уголовного (1958 г.), гражданского (1961 г.), земельного и о браке и семье (1968 г.), исправительно-трудового (1969 г.), о труде (1970 г.) И др. Введение в действие этих основ и не замедливших последовать за ними соответствующих новых республиканских кодексов позволило не только с-матизировать накопившийся нормативный правовой материал, но и существенно изменить его.
В 1985 г. Завершилось издание десятитомного свода законов ссср. Будучи нестабильными по содержанию, эти тома остались мертвым па мятником эпохи застоя. Таким образом, полная кодификация советского права – даже в части официального законодательства, без учета партийных и ведомственных норм, игравших фактически роль законов, так и не состоялась.
6. Особняком в системе источников советского права стояли судебная практика и обычаи. Советские юристы допускали существование обычного и судейского нормотворчества только в порядке исключения и при обязательном сохранении формального верховенства закона. Так, применение обычаев допускалось в морском праве (обычаи порта при морских перевозках) и в земельном (местные правила решения земельных дел). Гораздо шире – хотя и явочным порядком – применялось прецедентное право: верховные суды союза сср и союзных республик анализировали судебную практику и на ее основе, а также при рассмотрении конкретных дел издавали постановления, которые имели обязательную силу для нижестоящих судов и подчас весьма существенно корректировали нормы законодательства.
Согласно положению о верховном суде ссср, принятому в 1923 г., в его задачу входило представление заключения по требованию президиума цик ссср1 о законности с точки зрения конституции ссср тех или иных постановлений цик и совнаркомов союзных республик, а также снк ссср. По предложению центральных органов союзных республик или по собственной инициативе верховный суд мог далее входить с представлениями в президиум цик ссср о приостановлении и отмене постановлений, действий и распоряжений центральных органов и отдельных наркоматов ссср, кроме постановлений цик ссср и его президиума, по мотивам несогласованности таковых с конституцией ссср.
В первые 40 лет существования советского правосудия в нем были представлены три основные формы процесса: состязательная (при рассмотрении гражданско-правовых дел), инквизиционная (применявшаяся особыми совещаниями, «тройками» и «двойками») и смешанная (в общих уголовных судах).
Суды, как и вся с-ма юстиции, составляли важный элемент командной системы партийного руководства страной. Органы правосудия не могли быть гарантами прав человека, особенно когда речь шла о необходимости защитить его от могущественной государственной машины. Разделение властей – законодательной, исполнительной и судебной – отрицалось и в теории, и на практике.
Судьи состояли – практически поголовно – членами «правящей партии». Институт партийной ответственности стал еще одним орудием подрыва конституционной нормы о независимости суда.
Синхронное воздействие этих негативных факторов можно было преодолеть только с помощью всеобъемлющей и комплексной правовой реформы. Однако руководители ссср не сумели ее провести, а в конце 80 – начале 90-х годов пошли по пути десоветизации права, демонтажа социалистической правовой системы. Впрочем, умения не хватило и на это. Процесс преобразований вырвался из-под контроля, и в ходе революционных событий 1991 г. Советская правовая с-ма распалась на разрозненные элементы, сохраняющиеся в законодательстве бывших республик советского союза и в правосознании их граждан.
Правовая с-ма рсфср прошла несколько этапов в своей семидесятилетней эволюции, и перечисленные особенности были присущи этим этапам в разной мере.
Первый этап становления правовой системы характеризуется, с одной стороны, сломом старой правовой системы и правовых учреждений, максимальным революционным «творчеством» и произволом, а с другой – стремлением построить новую правовую систему (принятие конституции рсфср 1918 г., гражданского, уголовного, земельного, гражданского процессуального, уголовно-процессуального кодексов, кодекса законов о труде, построение новой судебной системы).
На втором этапе развития правовой системы рсфср, с начала 30-х до середины 50-х годов, в стране действовал тоталитарный режим с практически полным уничтожением истинно правовых реалий, несмотря на фиктивно-демонстративные действия по принятию массы законодательных актов.
Третий этап – середина 50-х – конец 80-х годов – эпоха либерализации (со своими подъемами и спадами), приведшая к смене общественно-политического строя, распаду ссср и изменению всех ориентиров политико-правового развития, фундаментальных ценностей общественной системы в целом. Этот этап характеризовался некоторыми технико-юридическими достижениями в законодательной сфере (кодифицированы все основные отрасли права – ук, гк, упк, гпк, кзот, кобс и др.), приняты конституция рсфср 1978 г., ряд законов декларативно-демократической направленности.
К какой правовой семье относилась правовая с-ма рсфср? В западном сравнительном правоведении право рсфср относили к семье правовых систем социалистических стран. Но нередко бывшее социалистическое право трактовалось в качестве разновидности ро-мано-германского права. Социалистические революции трансформировали эти страны, но их правовое сходство с западной европой осталось.
С провозглашением государственной независимости российской федерации начался новый этап в развитии правовой системы. Было декларировано установление в новой россии впервые за всю ее историю господства права. Проявилось искреннее желание воспринять позитивные правовые модели зарубежных стран.