Проблема нацменьшинств сыграла большую роль в формировании новейшей истории Европы. Канада является государством, у которого были две «родительские страны», одна из которых - Франция и другая Великобритания. Они оказали глубокое влияние на то, как Канада была социально и политически сформирована. Благодаря этому дуалистическому отцовству Канада развила две очень отличные культуры наряду с культурой первых народов, которые уже были в стране, когда она была колонизирована[150]. Трудности франкоговорящего меньшинства в Канаде – наследие европейского господства в Америке. Степень участия Канады в войне, ее будущие отношения с Британской империей и с Соединенными Штатами, судьба демократии на североамериканском континенте – все эти вопросы серьезно зависели от того, что происходило во французской Канаде в годы Первой мировой войны[151].
Франкоязычная и англоязычная культуры принесли с собой собственный уникальный язык и религии, а также их отличала приверженность противоположным политическим идеологиям, которые соответствовали Либеральной партии Канады и Консервативной партии. Консерваторами, англофонами или британскими канадцами поддерживалась идея империализма, в то время как Квебек и франкоязычные канадцы были представлены в парламенте, в основном либералами, выражавшими национализм в форме автономизма.
Французские канадцы потеряли большую часть своих связей с Францией. В отличие от них, британские переселенцы до сих пор ощущали свою связь с Великобританией. А поскольку внешняя политика Канады и в то время находились под контролем Британской империи, подданные должны были оставаться верными Короне, поддерживая британские традиции и подражая их политическому продвижению.
Националисты или антиимпериалисты желали сохранить и защитить доминирующую роль католической церкви в культуре и обществе Квебека. Они хотели создать новую национальную идентичность, с которой могли бы ассоциироваться канадцы[152]. Во время Первой мировой войны борьба между империалистами и националистами достигла своего апогея.
Империалисты и националисты хотели добиться независимости Канады и полной политической свободы от Британской империи, однако они попытались сделать это по-разному. Империалисты поддерживали Великобританию, теоретизируя, что с приверженностью империи они в конечном итоге обретут такую независимость. Националисты, с другой стороны, полагали, что поддержка империи приведет только к дальнейшему порабощению, и поэтому дальнейший путь для Канады должен был заключаться в независимости изнутри Канады[153].
Накануне и в годы Великой войны основной фигурой в кругу империалистов являлся премьер-министр Канады сэр Роберт Борден. Империалистических взглядов придерживались также такие известные политические деятели, как Джордж Денисон, Джордж Паркин, Джордж Монро Грант, Чарльз Г.Д. Робертс и преподобный К. У. Гордон. Фракция националистов разделила лидерство между сэром Уилфредом Лорье (бывший премьер-министр), который хотел объединить, а не разделить французских и английских канадцев в парламенте, а также националистическим лидером Квебека, бывшим либеральным парламентарием Анри Бурасса[154]. Наряду с этими прославленными французскими политиками-националистами были также англо-канадские сторонники полного канадского суверенитета, адвокат Джон С. Юарт и Стивен Ликок, которые признали колониальный статус унизительным, ибо «колония подразумевает неполноценность - неполноценность в культуре, неполноценность богатства, неполноценность в правительстве, неполноценность во внешних отношениях и подчинение»[155].
Одним из идеологов франкоканадского национализма являлся Анри Бурасса. Он известен нам как политик, журналист, владелец газеты, ее главный редактор и автор[156]. Чтобы разобраться в становлении взглядов данного политического деятеля, необходимо обратиться к его биографии.
А. Бурасса родился в Монреале 1 сентября 1868г. Его семья была одной из самых известных в провинции Квебек. Среди его родственников выделяется целый ряд известных политических деятелей. Дед А. Бурасса по отцовской линии Франсуа Бурасса был первым мэром небольшой деревни Акадия (L'Acadie) в Квебеке, придерживался консервативных взглядов[157]. Его старший сын Франсуа Бурасса (дядя Анри Бурасса) после образования канадской Конфедерации в рамках нового политического режима стал первым либеральным федеральным депутатом Сент-Жан, позже получив почетное прозвище «отец Палаты общин»[158]. Отец А. Бурасса – Наполен Бурасса был известным в Канаде художником. С другой стороны, дед А. Бурасса по материнской линии, Луи-Жозеф Папино, был знаменитым политиком и реформатором, народным героем восстаний 1837, главой Канадской партии франкоканадских патриотов, стоявших в оппозиции к английским властям. Мать А. Бурасса скончалась вскоре после его рождения и все заботы по воспитанию взяла на себя тетя – Эзильда Папино.
Таким образом, интерес к политике начал формироваться у Анри Бурасса с раннего детства. Он также интересовался религией и историей, имел доступ к личной библиотеке своего дяди Франсуа Бурасса. Он обожал читать и с раннего возраста изучал серьезные книги, такие как «История Франции» и десятитомная «История Англии». Не только книги и учитель развивали любознательного Анри. Он слушал друзей отца, их живые разговоры об искусстве, политике, римском католицизме. От тети Эзильды Анри узнал о епископе Бурже и ультрамонтанах, борцах за права Церкви во франко-канадском обществе. От своего деда Луи-Жозефа Папино Анри унаследовал независимый характер и правило «не говорить, не подумав, и не говорить то, во что ты до конца не веришь».
Отец А. Бурасса был крайне религиозен и потому отдал повзрослевшего сына учиться сначала к сульпицианцем, а затем к иезуиту Фредерику Андре[159]. Затем, боясь, что Анри усвоит экстремистские взгляды в области политики и религии, отец послал его в Европу, во Францию и Италию, чтобы вызвать интерес к живописи, культуре.
А. Бурасса преуспел в своих исследованиях под руководством репетиторов и в качестве студента различных школ. В течение двух лет он посещал католическую коммерческую академию в Монреале, затем поступил в политехническую школу, а позже уехал учиться в Америку в колледж Святого Креста, где смог усовершенствовать свой английский.
А. Бурасса получил юридическое образование в Массачусетсе. В своей учебе он не останавливался на одной профессии. Вместо этого он приобрел широкие знания по многим предметам и увлеченную страсть к дискуссиям и критическому мышлению. В конце концов, он нашел свое призвание в политике[160]. Уже в возрасте 22 лет в 1890г. он был избран мэром г. Монтебелло, и занимал эту должность до 1894г. Затем он участвовал в политических кампаниях, где ему удалось раскрыть свои ораторские способности. Репутация Анри Бурасса росла довольно быстро. Шесть лет спустя, в 1896 году, он отошел от провинциальной политики и был избран в Палату общин Канады как последователь политики Уилфреда Лорье – первого франкоканадского премьер-министра[161].
С началом войны был принят законопроект для защиты финансов страны, который повысил тарифы на некоторые потребительские товары, пользующиеся большим спросом. Законопроект о военных мерах, спешно принятый в трех чтениях, давал правительству чрезвычайные полномочия принуждения канадцев. С полной поддержкой Уилфреда Лорье, бывшего премьер–министра Канады и видного политического деятеля Квебека, действующему правительству во главе с Робертом Борденом в пятидневный срок удалось установить законы военного времени.
Делегация федеральных и провинциальных политиков, духовенства и некоторые предприниматели лоббировали создание франкоканадского батальона. Они утверждали, что национальное единство в военное время зависит от интеграции французских канадцев в постоянную армию и образования исключительно франкоговорящего батальона. В письме на имя премьер – министра Роберта Бордена сэр Уилфрид Лорье утверждал, что формирование франкоканадского блока окажет положительное влияние на франкоговорящее население страны[162]. 20 октября предложение было принято. Данный факт свидетельствует, что франкоговорящая общественность была заинтересована в участии в войне.
После общенациональных вспышек патриотизма в августе 1914 г. франкоканадская поддержка войны начала снижаться. Франкоканадцы, в отличии от англоканадцев, считали себя самостоятельной и независимой нацией, а не частью Британской империи, по отношению к которой некоторые даже испытывали некую враждебность в связи с тем, что империя не уделяла должного внимания меньшинствам. В то же время, некоторые франкоканадцы проявляли сочувствие к союзнику Великобритании – Франции. Однако, на протяжении более века после британского завоевания Новой Франции в 1760 году, Франция не проявляла никакого интереса к благополучию французских канадцев. Таким образом большинство франкоканадцев не идентифицировало себя с ни с французами, ни с Британской Империей, а имело собственное национальное сознание.
По данным на конец 1914 г. число добровольцев среди английских канадцев составляло примерно 89%[163]. Пропорция между англо- и франкоканадскими добровольцами оказалась явно неравна. В связи с этим в англоканадской прессе появилось мнение, что франкоканадцы не хотят служить во благо своей родины и свободы и игнорируют всякие призывы Великобритании. Это обострило отношения между фрако- и англоканадцами.
А. Бурасса пришлось отступить от требований, которые он предъявлял ранее, по поводу невмешательства Канады в конфликты на стороне Британской Империи. В газете «Le Devoir» после нескольких дней размышлений 8 сентября 1914г. А. Бурасса высказал свое мнение в редакционной статье, где публично признал, что Канада в качестве доминиона в меру своих сил и средств обязана содействовать метрополии[164]. По мнению А. Бурасса это была вынужденная мера, направленная на сохранение единства народа.
Но со временем, в связи с обострившимися межэтническими отношениями, А. Бурасса резко выступил против участия Канады в войне. Он разделил ответственность за войну между воюющими сторонами, обвинив Британию в скрытых денежных амбициях и эгоизме. Также, он осудил Канаду за излишнее рвение к участию в войне, так как это было связано с экономическими рисками и большими людскими потерями[165].
К 1915 г. количество добровольцев в Канаде сократилось. А поскольку призыв на военную службу был добровольным, а потери на фронте росли, Канадское правительство во граве с Робертом Борденом внесло проект об обязательной воинской службе. Это крайне возмутило франкоканадцев, т. к. они были в основном рассеяны по англоязычным подразделениям, где ущемлялись их права[166]. Появились сообщения о случаях различных издевательств над франкоговорящими канадцами, несущими службу в британских войсках[167].
Противостояние между франко- и англоканадцами достигло своего апогея. Усилились гонения на франкофонов и французский язык. Анри Бурасса, изначально одобрявший войну, заявил, что настоящие враги французской Канады не немцы, а «англоканадские англификаторы, махинаторы из Онтарио и ирландские священники», которые хотят отменить образование в провинциях на французском языке[168]. На улицах Квебека стали проходить массовые митинги и демонстрации протеста. Во франкоговорящей среде распространялись антибританские настроения, франкоканадцы всё более отчетливо заявляли о нежелании воевать за чужие интересы[169].
В годы войны курс на насильственную ассимиляцию франкоканадцев в Онтарио усилился. В школах запрещалось преподавание на французском языке[170]. В 1916г. дело дошло до уличных стычек и забастовок учителей из-за гонений на французский язык. Это вызвало ответную реакцию в Квебеке, который стал призывать обеспечить конституционное равенство французского и английского языков для всей Канады[171].
А. Бурасса как защитник франкоговорящего населения выступал за отмену регламента и восстановление французского языка в Онтарио. В феврале 1916 г. около 5000 французских канадцев потребовали от премьер-министра Р. Бордена вмешательства федерального правительства в данный конфликт с целью вернуть обучение на французском языке в школах Онтарио. Р. Борден, будучи убежденным, что это строго провинциальное дело, ничего не предпринял. Затем, в апреле этого же года трое франкоканадских министров требовали вынести данный вопрос на рассмотрение законодательного собрания, в чем также получили отказ. Нечувствительность в проблемам и требованиям населения Квебека еще больше подорвали и без того ограниченную поддержку Р. Бордена в данной провинции.
В связи с дискуссиями вокруг преподавания французского языка в школах Онтарио, появлением проекта обязательной воинской повинности и снижением количества добровольцев позиция А. Бурасса стала более жесткой. Он вернулся к идеям антиимпериализма. Об этом политик заявил на заседании по поводу пятой годовщины «Le Devoir». А. Бураса призывал канадцев бороться против британского империализма. По его мнению, стране была необходима свобода и мирная жизнь, чтобы развивать свои институты, найти свой путь, не будучи связанными с судьбой европейских народов[172].
Помимо статей в «Le Devoir» А. Бурасса в 1915г. выпустил книгу под названием «Что мы должны Англии?», в которой опровергал аргументы империалистов в пользу участия Канады в европейской войне[173]. Книга получила коммерческий успех. Усиленно распространялись антивоенные и антиимпериалистические настроения. Такие настроения франкоговорящего меньшинства провоцировали агрессию среди англоканадцев.
Внутриполитическая обстановка продолжала накаляться. Война, победа в которой должна была быть «легкой», продолжалась, требуя все больше человеческих и экономических ресурсов. Потери на фронте росли. В апреле и мае 1917 года, особенно в период после битвы при Вими, в армию завербовались добровольцами немного больше, чем 11 000 человек. Дни добровольчества были закончены.
Всё более затягивающаяся война побуждала правительство к принятию новых мер. С течением времени приток добровольцев иссяк и английское правительство в 1917 г. потребовало от Р. Бордена перехода к обязательной воинской повинности[174]. А. Бурасса был категорически против срочной службы и заявлял, что что абсолютная независимость - это естественное и законное право народа[175].
Высказывания А. Бурасса против принудительной службы, в то время, когда тысячи канадцев погибали на полях сражений Западного фронта, многими были восприняты как провокация. Популярная англоязычная пресса не упускала возможности обвинить А. Бурасса в предательстве. Ему вменяли разжигание национальной розни и предвзятое отношение к Британской империи, а также приписывали намеренное искажение фактов в целях дискредитации метрополии[176].
Прежний соратник по либеральной партии У. Лорье. Поспешил отмежеваться от А. Бурасса. Бывший премьер-министр отзывался о нем, как о фанатике и психически неуравновешенном человеке[177].
С момента объявления о проекте закона об обязательной воинской службе, лидер франкоязычных националистов опубликовал в газете «Le Devoir» целую серию статей, в которых призывает не допустить осуществления данной идеи[178]. А. Бурасса считал, что со стороны власти будет злоупотреблением принять решение без согласия народа[179]. Он выделял целый ряд причин против введения обязательной воинской повинности: экономический вклад Канады и так был пропорционально выше, чем у других государств; нехватка людей подорвала бы сельскохозяйственное производство и другие отрасли промышленности; увеличение военного бюджета привело бы к банкротству страны; угроза для экономической и политической независимости Канады скрывалась в слепом следовании курсу метрополии; национальный раскол и обострение внутренних межэтнических конфликтов обязательно последовало бы за конскрипцией[180].
Премьер-министр Р. Борден надеялся избежать политического кризиса по вопросу о срочной службе путем создания коалиционного правительства, собрав в кабинете министров как консерваторов, так и либералов[181]. У. Лорье отклонил предложение Р. Бордена о формировании альянса и решил провести кампанию против воинской повинности. Он предложил вынести этот вопрос на всеобщий референдум и принять закон только в случае одобрения проекта избирателями[182]. А. Бурасса к данному времени обладал большой популярностью среди франкоговорящего населения и имел влияние в Квебеке. Он призывал к сопротивлению введению воинской повинности конституционным путем и поддерживал идею У. Лорье относительно плебисцита. По мнению А. Бурасса принятие закона установило бы в стране автократический и незаконный военный режим, который бы разделил канадское общество. Также, обязательная воинская повинность ставила под угрозу социальный мир и нарушала принципы военной автономии конфедерации.
По вопросу о конскрипции не было единства и среди либералов. Часть из них осталась на стороне У. Лорье, а другие перешли на сторону Р. Бордена. Консерваторы с примкнувшими к ним либералами стали именоваться юнионистами.
Кампания У. Лорье потерпела неудачу и в июле этого же года военная служба стала обязательной для всех трудоспособных британских подданных в возрасте от 20 до 45 лет. По британскому образцу был разработан Закон о мерах военного времени. Он был одобрен парламентской оппозицией. Благодаря этому закону федеральные власти получили полную власть во всех сферах жизни общества. Это решение привело к кризису призыва на военную службу. Франкоканадцы восприняли данный закон враждебно. Они заявляли, что правительство Р. Бордена презирает общественное мнение и права человека[183]. Франкоканадец Клаудиус Корнелюп, участник боевых действий, написал письмо Анри Бурасса для публикации в «Le Devoir», в котором выступал против обязательной воинской повинности, а также критиковал действия англоканадских военачальников[184]. Однако, письмо было изъято, а сам Корнелюп был приговорен военно-полевым судом к 4 месяцем лишения свободы и обязательным работам[185]. Франкофоны не считали необходим воевать за чужие интересы. Также они аргументировали это тем, что обязательная воинская повинность не существует ни в Индии, ни в Южной Африке, ни в Ньюфаундленде, следовательно, нет никаких оснований вводить её в Канаде[186].
Обострение в стране социальных, классовых и национальных противоречий не могло остаться без последствий для традиционной партийно-политической системы Канады. Выборы 1917 г. сопровождались резкой поляризацией общества.
А. Бурасса открыто выступил на стороне У. Лорье. Их примирение можно понять как намерение провести референдум по вопросу о конскрипции в случае избрания. В своей редакционной статье А. Бурасса писал, что программа У. Лорье приближается к принципам и идеям националистов и лучшим вариантом для франкоговорящего населения будет помочь свергнуть правительство национального предательства[187].
В виду непопулярного решения Р. Бордена об обязательном воинском призыве дальнейшее нахождение его на посту премьер-министра было под угрозой. Правительство приняло особые меры, чтобы не потерять свои позиции[188]. В октябре 1917 г. был принят закон, по которому женщины – члены семей военнослужащих получили право голоса на выборах, так как они считались более патриотичными, чем остальные. Также Р. Борден предоставил право голоса солдатам, находившимся на службе и медсестрам. А граждане, прибывшие в Канаду после 1902 г. и выходцы из вражеских государств права голоса лишались. Смысл этих законодательных мер заключался в том, что получившие избирательные права были склонны голосовать за консерваторов, а это способствовало победе на выборах. А сторонники оппозиционных либералов права голоса лишались.
В то же время, в англоязычной прессе началась контр-кампания против либеральной партии. В редакционной статье одной из газет Торонто от 10 декабря 1917г. утверждалось, что голосование за У. Лорье и его партию на деле обернется голосованием за А. Бурасса, который выступает против Британской империи и всех воюющих канадских граждан, а значит это будет выбор в пользу ненавистной Германии[189].
Во время избирательной кампании Р. Борден пытался обеспечить большее количество голосов, пообещав освободить сыновей фермеров от призыва. Когда правительство после выборов отказалось от своего обязательства, тысячи фермеров устроили демонстрацию в Оттаве. Это свидетельствует о том, что оппозиция обязательной военной службы выходила за рамки франкоканадского протеста[190].
Итоги выборов 1917 г. были примечательны и отразили раскол общества по национальному признаку. Союзное правительство Р. Бордена предсказуемо победило в каждой провинции, кроме Квебека. Тем не менее, в самой Канаде юнионисты не получили большинства. Только учет голосов военнослужащих за океаном дал юнионистам перевес. Отсюда название «выборы хаки»[191].
Коалиционное правительство поспешило реализовать самые важные положения своей программы. На первом плане была поддержка военных усилий. Было создано федеральное бюро статистики для обеспечения систематической информацией о социальной структуре населения, экономике и другой информации, которая не была представлена в значительной степени в первые годы войны. Также произошла реформация федеральной государственной службы. Бы веден прямой «временный» налог на доходы с предпринимательства. Правительство начало регулирование распределения продовольствия и топлива. Были введены меры, запрещающие забастовки[192].
Правительство Р. Бордена привело в жизнь закон о принудительной военной службе. Р. Борден опасался принятия данного решения, так как считал, что оно может привести к началу гражданской войны со стороны франкоговорящего населения[193].
Квебекская оппозиция восприняла закон наиболее враждебно. Антивоенные настроения франкоканадцев породили множество беспорядков в период с 28 марта по 1 апреля 1918 г. Бунтовщиками были разграблены регистрационные пункты призывных участков, а также редакции агитационно-призывных газет в пределах Квебека[194].
Эскалация насилия, наряду со слухами о распространенности восстаний по всей провинции, побудили мэра Квебека Анри Эдгара Лавигера связаться с Оттавой и запросить подкрепления. Встревоженное беспорядками правительство Р. Бордена дало местному правительству право непосредственного надзора и поддержания закона и порядка. Несмотря на введение особых мер беспорядки продолжались.
Окончательный и кровопролитный конфликт произошел в пасхальный понедельник. Организованная оппозиция в очередной раз выступила против военного присутствия в городе, которое к тому времени пополнилось за счет поддержки из Онтарио. После того, как вооруженные мятежники начали стрелять по войскам с закрытых позиций, солдатам был дан приказ стрелять по толпе, заставляя последних немедленно разойтись[195]. Хотя фактическое число жертв среди гражданского населения до сих пор точно не известно, официально подтверждается убийство пяти человек. Десятки были ранены. Таким образом, 1 апреля был положен конец так называемым пасхальным бунтам[196].
А. Бурасса имел свое мнение по этому вопросу. Он считал, что независимо от того, насколько оправданы действия бунтовщиков, основная обязанность государства заключалась в поддержании общественного порядка. Правительство могло ввести в действие законодательство, которое было несправедливо или глупо, но оно по-прежнему играло жизненно важную роль в защите своих граждан[197]. А граждане, даже стоявшие перед несправедливыми законами, не имели права препятствовать ему с помощью насилия, в ущерб общественному порядку. Таким образом, А. Бурасса осуждал массовые беспорядки в Квебеке.
Пасхальные бунты представляют собой одно из самых жестоких нарушений в Канадской истории. Оно вытекает из столкновения между связями английской Канады и Британской империи с одной стороны и противоборствующих течений франкоканадского национализма, обострившегося во время войны, с другой[198].
Через две недели после событий в Квебеке премьер-министр Р. Борден издал указ, запрещавший публично выражать любые негативные мнения по поводу действий союзных стран в войне[199]. Два дня спустя А. Бурасса прокомментировал для своих читателей, что правительство несет полную ответственность за военные меры, и, если оно сочло нужным запретить любое проявление свободы слова, то граждане должны подчиниться этому решению, принятое в интересах страны[200].
Более А. Бурасса ничего не писал для «Le Devoir», за исключением одной опубликованной в мае статьи. Конец войны он пережидал в нехарактерной для него тишине[201].
Притеснение франкоговорящего населения, отмена в школах Онтарио французского языка, введение обязательной воинской повинности и другие непопулярные меры правительства кабинета Роберта Бордена послужили толчком для разделения общества по языковой, этнической и идеологической линии. Квебек стал центром канадского сепаратизма. Консервативная партия утратила свои позиции.
Национализм А. Бурасса дает возможность увидеть, как франкоканадцы видели свое место в Канаде в начале XX в. Его представление о родной стране как о единой, бикультурной, толерантной и суверенной Канаде остается по сей день источником вдохновения для многих канадских националистов.
Однако его идее о более гармоничном канадском обществе и консолидации англо- и франкоговорящего населения не суждено было сбыться.
Националистические требования А. Бурасса, его антиимпериализм и идея франко-английской Канады полностью игнорировались федеральным юнионистским правительством[202]. Война укоренила всё то, с чем боролся А. Бурасса: изъяны парламентской системы, разгул милитаризма, межэтнические противоречия. Таким образом, он отошел от активной роли, которую он долгое время играл в канадской политике. Правительство показало, что может управлять с достаточным количеством голосов от английской Канады, пренебрегая фракоканадским меньшинством, что свидетельствовало о невозможности установить равноправие французской и английской общины.
Для франкоканадского националиста Анри Бурасса наступление мира не изменило сложившегося в стране в военное время положения. Он больше не видел для Канады того будущего, которое он пытался создать в течение последних двадцати лет как политик, писатель, журналист и политический критик.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Первая Мировая война оказала значительное влияние на общественно – политическую мысль «французской» Канады и активизацию процессов национализма. В ходе данной работы удалось определить предпосылки возникновения франкоканадского национализма и содержание политических взглядов националистов.
Важным фактором в активизации процессов национализма стала англо-бурская война 1899—1902 г., когда премьер-министр У. Лорье без консультаций с парламентом направил канадских добровольцев в Южную Африку, чтобы поддержать Великобританию в войне против Буров. Наибольшее противодействие планы военного участия встретили в Квебеке, где идеи англо-саксонского шовинизма не имели поддержки. Выступив против идей имперского единства А. Бурасса заработал широкую известность и поддержку в антивоенно настроенных кругах.
В начале XX века франкоканадскими националистами была создана Национальная лига (La Ligue nationaliste canadienne). В основе националистической позиции лежали принципы бикультуризма и автономии – канадцы должны находиться в равноправном партнерстве, свободном от имперских обязанностей. Партия была направлена против политической зависимости от Великобритании и Соединенных Штатов; в поддержку канадской автономии в составе Британской империи; на следование во внутренней политике принципам федерализма, строгое соблюдение конституционных прав и свобод и содействие развитию канадского национального единства.
Идеологом национализма во французской Канаде в конце XIX – начале XX вв. являлся Анри Бурасса – известный франкоканадский политический деятель и публицист. Деятельность А. Бурасса совпала со временем, когда в стране доминировали идеи имперского единства.
Националисты считали, что политическая целостность страны должна быть достигнута путем равноправного сосуществования англо- и франкоговорящего населения, требующего предоставления общего двуязычия и католического образования для франко-католических групп в англоязычных провинциях. А. Бурасса являлся сторонником уникальной формы канадского национализма, который, на его взгляд, мог бы объединить страну на основе общих идейных принципов в рамках конфедерации.
Хотя изначально франкоговорящая общественность всячески поддерживала Британскую империю и, как следствие, враждебно относилась к ее противникам, к концу Первой Мировой войны франкофоны уже не были готовы с оружием в руках защищать интересы Великобритании. Во время войны начались гонения на французский язык, был взят курс на насильственную ассимиляцию франкофонов в Онтарио. В ответ на это Анри Бурасса заявил, что настоящие враги «французской» Канады не немцы, а «англоканадские англификаторы», которые хотели запретить образование на французском языке. Игнорирование правительством требований франкоговорящего населения ввести конституционное равенство французского и английского языков вызвало в Квебеке еще большее недовольство правительством Р. Бордена.
Ближе к концу войны всё больше солдат осознавали, что боевые действия не будут лёгкими, поэтому всё меньше добровольцев желали отправиться на фронт. Кабинетом правительства военного времени было принято решение о введении обязательной воинской повинности. Данный закон франкоканадцы восприняли враждебно, так как считали, что их права ущемляются. К тому же, в других доминионах Великобритании обязательной воинской повинности не существовало, а, следовательно, по мнению франкофонов, никаких оснований вводить ее в Канаде не было. Франкоканадцы стали воспринимать войну с неприязнью и не желали воевать за чужие интересы. В Квебеке народные проявления протеста против введения обязательной воинской повинности вылились в жестокие уличные схватки у призывных пунктов. Консерваторы утратили всякое влияние на квебекцев.
Усилилось расщепление страны по этнической, языковой и идеологической линии. Непопулярные меры действующего правительства кабинета Р. Бордена привели к поляризации общества на англо- и франкоканадцев. Квебек стал центром канадского сепаратизма.
Таким образом, к завершению Первой Мировой войны «французская» Канада уже не ощущала себя частью Британской империи, следовательно, отказывалась принимать участие в войне, не угрожавшей самой Канаде. Первая Мировая война подчеркнула противоречивые импульсы в Канаде и повлияла на формирование национального самосознания, а также ускорила процесс движения Канады к независимости.
Национализм А. Бурасса дает возможность увидеть, как франкоканадцы видели свое место в Канаде в начале XX в. Однако его идее о более гармоничной Канаде путем консолидации англо- и франкоговорящего населения не суждено было сбыться. Война укоренила всё то, с чем боролся А. Бурасса:
Нерациональность парламентского правления, которая заключалась в том, что были повышены тарифы на многие потребительские товары; был введен запрет в школах Онтарио обучения на французском языке и прямой «временный» налог на доходы с предпринимательства. Правительство регулировало распределение продовольствия и топлива. Были введены меры, запрещающие забастовки.
Разгул милитаризма: введение обязательной воинской повинности. А. Бурасса выделял целый ряд причин против введения конскрипции: экономический вклад Канады на нужды метрополии и так был пропорционально выше, чем у других государств; нехватка людей подорвала бы сельскохозяйственное производство и другие отросли промышленности; увеличение военного бюджета привело бы к банкротству; возникала угроза для экономической и политической независимости Канады.
Социальные волнения, особенно в Квебеке: Антивоенные настроения франкоканадского населения вызвали множество беспорядков в период с 28 марта по 1 апреля 1918г. Бунтовщиками были разграблены регистрационные пункты призывных участков, а также агитационно-призывные газеты в пределах Квебека. Правительство опасалось, что действия бунтующих могут привести к началу Гражданской войны в Канаде.
Для франкоканадского националиста Анри Бурасса наступление мира не изменило сложившегося в стране в военное время положения. Он больше не видел для Канады того будущего, которое он пытался создать в течение последних двадцати лет как политик, писатель, журналист и политический критик. Националистические требования А. Бурасса, его антиимпериализм и идея франко-английской Канады полностью игнорировались федеральным юнионистским правительством.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Asselin, O.A. Quebec View of Canadian Nationalism [Text] / by O.A. Asselin. – Montreal, 1909. – 225 p.
2. Bourassa H. Le projet de la loi navale: sa nature, ses conséquences. Discours prononcé au Monument National. [Text] / by H. Bourassa // Le Devoir. – Montréal, 1910. – 37 р.
3. Bourassa, H. Que devons-nous à l'Angleterre? La défense nationale, la révolution impérialiste, le tribut à l'Empire. [Text] / by H. Bourassa. – Monreal, 1915. - 420 p.
4. Bourassa, H. Conscription [Text] / by H. Bourassa. // Le Devoir. – Montréal, 1917. – 46 p.
5. Bourassa, H. Grande-Bretagne et Canada [Text] / by H. Bourassa. – Montréal, 1901. – 42 p.
6. Cabana, J.N. Le 5e anniversaire du Devoir: compte rendu de la grande manifestation du 14 janvier 1915 [Text] / by J.N. Cabana, G.N. Ducharme, A. Lavergne, J.B. Prince et H. Bourassa // Le Devoir. – Montréal, 1915. – 75 p.
7. Corneloup, C. L'épopée du 22e [Text] / by C. Corneloup. // La Presse. – Montréal, 1919, - 150 p.
8. Corneloup, C. soldat, à Henri Bourassa, éditeur du journal Le Devoir , projet d'article opposé à la conscription et critique à l'endroit des chefs militaires canadiens, 23 janvier 1917 (document saisi et jamais expédié) [Electronic resource] // Collections Canada. – 1916. – Access mode: https://www. collectionscanada. gc. ca/premiereguerre/025005-2200. 012. 01-f. html. Date of the application: 15.03.2017.
9. La Patrie, 1915.
10. La Presse, 1914 – 1919.
11. Le Devoir, 1910 – 1918.
12. Le Nationaliste, 1904 – 1916.
13. Le Record du gouvernement Borden, 1911-1917 [Text]. – Montréal, 1917. – 149 p.
14. Lettre de M. Henri Bourassa à Sir Wilfrid Laurier [Text] / Éditions du Devoir. – Montreal, 1952. – 50 p.
15. Military Service Act, 1917 [Electronic resource] // Military Service Act. – Access mode: https://archive.org/stream/MilitaryServiceAct1917Manual#page/n0/mode/2up. Date of the application: 15.04.2017.
16. Nelson, E. Excerpt from the Personal Diary Kept by Private Ernest Nelson during His Military Service [Electronic resource] // Collections Canada. – 1916. – Access mode: https://www. collectionscanada. gc. ca/firstworldwar/025005-2700. 002. 01-e. html. Date of the application: 15.03.2017.
17. Père Doyon, Discourse [Text] / by Père Doyon. // La Patrie. – Montréal, 1915, - 150 p.
18. Poster canadienne-française [Electronic resource] // Collections Canada. – 1914. – Access mode https://www. collectionscanada. gc. ca/firstworldwar/025005-2700. 011-e. html. Date of the application: 10.09.2016.
19. Programme de la Ligue Nationaliste, 1993 [Electronic resource] // Programme de la Ligue Nationaliste. – Access mode: https://archive.org/stream/liguenationalist00ligu/liguenationalist00ligu_djvu.txt. Date of the application: 15.04.2017.
20. Règlement 17: Circulaire d'instruction no 17 sur les écoles séparées de l'Ontario pour l'année scolaire 1912-1913 [Electronic resource] // Règlement 17. – Access mode: https://www. axl. cefan. ulaval. ca/amnord/ontario_reglement17. htm. Date of the application: 25.02.2017.
21. Roy F. L’appel aux armes et la réponse canadienne-française: étude sur le conflit de races [Text] / by F. Roy. – Quebec City: J.P. Garneau, 1917. – 54 p.
22. Statute of Westminster, 1931 [Electronic resource] // Statute of Westminster. – Access mode: https://en.wikisource.org/wiki/Statute_of_Westminster,_1931#act. Date of the application: 25.02.2017.
23. Traités de Londres, 1839 [Electronic resource] // Traités de Londres. – Access mode: https://www. legilux. public. lu/leg/a/archives/1839/0009/a009. pdf. Date of the application: 7.03.2017.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Грудзинский, В.В. На повороте судьбы: Великая Британская Империя и имперский федерализм [Текст] / В.В. Грудзинский. – Челябинск: ЧГУ, 1996. – 310 с.
2. Данилов, С.Ю. История Канады [Текст] / С.Ю. Данилов. М.: Весь мир, 2006, – 256 с.
3. Коленеко, В.А. Размышления о Канаде [Текст]: Историко-культурологический альманах / Отв. ред. В.А. Коленеко. № 3. – М.: ИВИ РАН, 2007. – 232 с.
4. Коленеко, В.А. Французская Канада в прошлом и настоящем [Текст] / В.А. Коленеко. – М.: Наука, 2006. – 314 с.
5. Нации и национализм [Электронный ресурс] // Новая философская энциклопедия: интернет версия издания. – Режим доступа: https://iph.ras.ru/elib/2024.html. Дата обращения: 12.03.17.
6. Нохрин, И. М. Межэтнические отношения и национа<