— Ничего себе счетец! — разглядывая сунутую ему квитанцию, возмущался Сева. — А вам обязательно надо было, чтоб такси вас у больницы ждало? Потом другое себе поймать не могли?
— Вот здорово было бы! — злобно пробухтела Мурка, протирая спиртом царапины на руках. — Сторож с собакой ловит нас, а мы ловим такси! Интересно, кто бы кого раньше поймал?
— Так пешочком бы прошлись — еще дешевле бы вышло, — не сдавался Сева.
— Была бы машина, и за такси платить бы не пришлось, и Мурка бы не рисковала! — рявкнул на него Вадька.
— Тогда пришлось бы платить за бензин…
— Да хватит!
Детективы «Белого гуся» еще не видели своего шефа в такой ярости. У Вадьки аж очки светились!
— Мы расследование ведем или деньги экономим? Девчонок там чуть пес не загрыз…
— Ну не загрыз же, — примирительно сказала Мурка, которой этот Вадькин гнев доставил море удовольствия. Переживает, значит. Волнуется! Или он только за Катьку? — Зато мы точно узнали — это все-таки учредители! Всех надули! Сделали вид, что поссорились, развелись, а на самом деле сговорились! Ввели все коды и создали… как его…
— Виртуальный диск, — подсказал Вадька. — Значит, просто так его увидеть нельзя, только зная код.
— Точно! Наверняка счет, с которого они банк покупают, на этом невидимом диске!
— А зачем они собственный банк покупают? Он же и так их! — тихо сказал Сева.
Торжествующая Мурка осеклась. Подумала. По ее лицу видно было, как лихорадочно мечется мысль:
— Вот вечно ты все испортишь! — рявкнула Мурка. — Наверное, есть зачем, раз покупают!
— Или это покупают вовсе не они, — неожиданно поддержал Севу Вадька. — Меня тут вот что смущает… — Он помахал диктофоном, на который Мурка записала свою беседу с загипнотизированным системщиком. — Он говорит, что учредители всегда его просили проводить все компьютерные операции, а сами только коды вводили. А нынешний фокус провернули без него. Они вдруг научились работать с сетью? Или и раньше умели, но все эти годы скрывали? Или наняли кого-то со стороны? Не сходится…
— Я вижу две возможности, — тяжело вздохнул Сева. — Или кража кредита и правда работа учредителей… Но тогда получается, они сами подставились под арест своего имущества — и все это для того, чтобы купить банк, который им и так принадлежит! Нет, ну всяко бывает, конечно, но что-то мне не верится…
— А вторая возможность? — поинтересовалась Катька.
— Сговорились не учредители, а все остальные, чьи подписи там стоят! В смысле, бухгалтер, системщик этот самый, может даже, председатель… Прознали коды… — он поглядел на Вадьку, проверяя, возможно ли это. Тот подтверждающее кивнул, — и теперь благополучно на деньги учредителей перехватывают их банк. А нам голову морочат — «ах, найдите преступника!» — передразнил он бухгалтершу. Он еще немного подумал и добавил: — Есть и третья возможность. Человек-невидимка!
— Как в кино? — ахнула Катька, — «Лига джентльменов»? Он выпивает жидкость из пробирки…
— А потом в голом виде шастает по банку — местных теток пугает! — рявкнул на нее Сева. — Катька, вечно у тебя дурь в голове! Я имею в виду такого человека, который может ходить по всему банку и никто не обращает на него внимания, потому что привыкли! Который может стоять за плечом и у системщика, и у учредителей, и у председателя, а они даже головы не повернут! Вот вроде как я с щетками и банками!
— Ты думаешь, главный финансовый преступник — директор клинингового департамента? Тетка-уборщица в синем халате? — после недолгой паузы спросила Катька.
— А что? Такое у нас уже бывало… [10 - И. Волынская, К. Кащеев. «Карамелька для вампира».] — вспоминая прошлые дела, пробормотала Мурка.
Дверь черного хода хлопнула, и в рабочую комнату ввалилась усталая Кисонька.
— Между прочим, скоро девять часов… Интересно, что мы родителям скажем… — вроде бы в пространство сообщила Мурка.
— Я позвонила родителям, — стягивая пальто, невозмутимо сообщила Кисонька. — Сказала, что познакомилась с мальчиком — генеральным менеджером детского банка…
— Что? — аж задохнулся Сева.
— Что мы идем с ним в «Айвенго», а потом в парк — тусоваться с готами, — не обращая на него никакого внимания, продолжала Кисонька. — Потом мы, правда, еще попали в драку между готами и эмо, но об этом я уже родителям не говорила.
— Ты просто всем эмо наваляла, — захихикала Катька.
— Ну что ты, Катя, — укоризненно покосилась на нее Кисонька. — Во-первых, эмо пару раз кому-то в нос двинули, а потом так переживали, что их всей дракой утешать пришлось! А во-вторых, разве можно бить кого-то при мальчике прямо на первом свидании? Я громко визжала, а когда все закончилось, восхищалась, какой он сильный и смелый!
— А что — и правда ничего? — заинтересовалась Мурка.
— Ну да — он очень сильно и смело лежал под ногами у остальных дерущихся, — меланхолично сообщила Кисонька. — Но от того, что я ему сказала, лично от меня ничего не отпало. А мальчику приятно.— Да ты что! — К Севе мучительно, как рыба на суше, разевающему рот, наконец, вернулся голос. Белобрысый вскочил, потрясая кулаками, лицо его стало таким красным от гнева, что даже веснушки растворились. — Ты! Пока мы тут… Пока я полы мою! Пока Мурка с Катькой из себя гипнотический глюк изображают! Харли сторожевых собак заклевывает! Ты! Тусуешься с этим банковским придурком?! Что ты в нем нашла!
— Ну, когда он выходит из банка, он не выглядит таким уж придурком, — рассудительно сообщила Кисонька. — И готичный прикид ему идет гораздо больше, чем офисный костюм. У него есть черная кожаная куртка и байкерский шлем, в которых он меняется до неузнаваемости. Особенно когда садится на свой скутер. Черный. Хромированный. У кого-нибудь еще есть вопросы — что я в нем нашла?
Сева медленно сел на место.
— Ну конечно… — потрясенно пробормотал он. — И этот гад может ходить по всему банку! И никто не обращает на него особенного внимания! И мамочка у него бухгалтер! И учредителей он не любит! И я же сам! Сам сказал, что ни накладки с крыльца воровать, ни пацана в грабители нанимать взрослый бы не стал! Это мог сделать только пацан! Пацан-банкир! Юрий Петрович! Юрка!
Глава 25
Охота на старичков
Озабоченно поглядывая на часы, Кисонька выскочила из дома. Все-таки напряженное это дело — работа после школы. Особенно если красота — твое единственное оружие против злобных финансистов вроде Юры. Только чтобы привести себя в порядок, сколько времени уходит! Но результат стоит того — Кисонька поймала свое отражение в витрине и довольно кивнула. Сегодня она отказалась от черного цвета. На ней были красный жакет и юбка из красно-коричнево-желтой «шотландки». Дополняли наряд такие же клетчатые берет и шарф, а на руках — облегающие красные перчатки. В сочетании с рыжими волосами Кисонька походила на гламурный пожар в шотландском замке.
Размахивая сумочкой — тоже клетчатой, — она побежала к маршрутке. Вот только что она будет делать, когда приедет в банк — этого Кисонька не знала. Вчера они засиделись в офисе допоздна — так что дома получили втык от мамы на тему: «Вместо того, чтоб делом заниматься, болтаетесь с мальчишками неизвестно где!» И что обидно — совершенно без толку. Усталые мозги отказывались выдавать хоть какую-то идею! Сыщики «Белого гуся» знали, как были выкрадены пять миллионов, где они сейчас и даже на что будут потрачены! Они точно знали, кто стоит за банковской аферой! И что с того?
Кисонька только на мгновение представила себе — вот приходят они… то есть не они, конечно, а Салям… к заказчику, председателю правления банка Константину Николаевичу, излагают ему всю многоплановую финансовую операцию по извлечению пяти миллионов евро, а потом говорят:
— А стащил деньги и подставил учредителей менеджер детского банка — Юра! Сейчас он на эти деньги скупает свободные акции банка на международной бирже и к вечеру станет его совладельцем!
Реакция будет — подумать страшно! Во-первых, взбесится бухгалтерша — что ее сына обвиняют. Во-вторых, Саляма просто посчитают идиотом — ни один взрослый не поверит, что мальчишка мог такое провернуть! Конечно, через день-два они убедятся, что это правда — но все уже будет кончено!
Сыщики просидели допоздна, тупо пялясь друг на друга. Даже обычно фонтанирующий идеями Вадька лишь то яростно тер глаза под очками, то возил курсором по экрану, словно надеясь, что он где-нибудь нажмет — и ответ выскочит сам собой. Не выскочил.
— Кисонька, подожди! — Оклик отвлек Кисоньку от размышлений, и через мгновение ее догнал Сева.
Как и Кисонька, он переоделся к визиту в банк — все в тот же «фермерский» комбинезон со штопкой на коленях. В кулаке он сжимал плотно закрученный целлофановый пакет. Водитель маршрутки с удивлением поглядел на влезающую к нему странную пару — девочку, нарядную до рези в глазах, и похожего то ли на дворника, то ли на бомжа мальчишку. Ребята протолкались в задний ряд, забрались на последнее сиденье, и Сева конспиративно зашептал девчонке в ухо:
— А я сегодня пару в школе огреб! — при этом голос у него почему-то был невероятно довольный, — по математике!
Кисонька поглядела на Севу удивленно. Если в физике тот разбирался еле-еле, то математику знал не хуже Вадьки — правда, с какой-то своей, очень финансовой точки зрения. Ну а на школьную программу Севку всегда хватало!
— За что?
— За что конкретно — хоть убей, не помню! — Севин голос по-прежнему звучал торжествующе. — А фактически — за глубокое погружение в размышления! — провозгласил он. — И ты знаешь, я придумал! — Он требовательно поглядел на Кисоньку, явно ожидая восторженных воплей.
Кисонька вопросительно приподняла брови. Сева насупился. Ну да, для какого-то кидалы из банка, для этого Юрки ей всяких охов-ахов не жалко! А для своего, можно сказать, напарника — даже любопытство изобразить лень! Вот если бы не дело — ничего бы ей не рассказывал! Мрачным голосом Сева сообщил:
— Единственный, кто нам может дать твердые доказательства против Юрки — похищенный гопник, которого он прячет в банке! Раз Юрка потратил столько времени и сил, чтоб его стырить — значит, тот что-то знает. Мы просто должны найти, где его спрятали!
Кисонька пожала плечами — идея очевидная, только если бы ее и в самом деле было так просто воплотить!
— Банк большой, наверняка там есть помещения, куда никто обычно не ходит… — продолжал развивать идею Сева.
— Ну и как ты эти помещения найдешь? К учредителям обратишься? — скептически поинтересовалась Кисонька. — Придет к ним ненормальный уборщик и скажет: где тут у вас помещения, куда редко ходят? Так они и побегут тебе показывать!
— Вот именно что побегут! — уверенно заявил Сева. — Именно потому, что уборщик! Не просто покажут — умолять будут, чтобы я все осмотрел! Сразу как увидят моих маленьких черненьких друзей, — и Сева со шкодливой улыбкой развернул пакет и показал спрятанную в нем стеклянную банку.
Мерный звук мотора и даже громкие вопли «Авторадио» перекрыл пронзительный, как вибропила, девчоночий визг. Водитель в испуге ударил по тормозам. Отчаянно скрипя, машина встала. Пассажиры едва не попадали со своих мест. Позади маршрутки послышались громкие звуки автомобильных сигналов и пробивающаяся даже сквозь стекла ругань.
Водитель рванул в конец салона.
— Что случилось? Этот тебе что-то сделал? — бросаясь к Кисоньке, спросил он. Его грозный взгляд был устремлен на Севу.
Хотя губы у Кисоньки мелко тряслись, и сама она была смертельно бледна, она попыталась взять себя в руки. Бросив на Севу взгляд еще более грозный, чем у водителя, она пролепетала:
— Ничего. Никто мне ничего не сделал… — и снова поглядела на Севу. И по ее выражению лица сразу ясно было — а вот она кой-кому сделает! В ближайшее время!
— Так чего ж тогда орала как резаная! — тоже заорал водитель — отношение его моментально изменилось. — Чуть не покалечились из-за тебя! А ну марш из моей машины! Оба!
Даже не пытаясь спорить, Кисонька молча поднялась и вышла из маршрутки. Хихикая себе под нос, за ней выбрался Сева. И, только очутившись на тротуаре, разразился хохотом:
— Проверку прошла успешно! Реакция — что надо!
— Сейчас я тебе устрою реакцию — что надо! — завопила Кисонька и, не прибегая ни к каким приемам рукопашного боя, просто и немудряще дала Севе сумкой по голове.
— Только банку не разбей! — завопил Сева и повернулся боком, прикрывая драгоценную банку своим телом. — Я за них в зоомагазине знаешь какие деньги отвалил!
— Не знаю! И знать не хочу! — охаживая Севу сумочкой по плечам и спине, вопила Кисонька. — Еще платит за гадость такую! Ненормальный! Из-за тебя нас из маршрутки высадили!
— Так мы все равно почти приехали! — продолжая уворачиваться, откликнулся Сева. — А платить за них по любому надо — они породистые считаются! Кубинские! — Он потряс пакетом.
— Не напоминай! — взвизгнула Кисонька. — Убью! — Она снова замахнулась сумкой. «Молния» раскрылась и на асфальт посыпалась всякая мелочь. Кисонька кинулась ловить раскатившиеся помаду и тушь. Когда она выпрямилась, Севки уже не было — сбежал, подлый трус! И этих унес… она содрогнулась от омерзения… друзей своих… Как говорится, скажи мне, кто твой друг…
Разъяренный водитель маршрутки и впрямь выкинул их неподалеку от банка. Кисонька даже подумала, что с ее стороны неосторожно было лупить мальчишку прямо тут — вдруг кто увидел бы? Ладно, в случае чего, скажет, что тот с нее хлорку требовал! Она поправила берет, повесила сумочку на плечо и торопливо перебежала дорогу. И только тут поняла, что могла отколотить хоть пять мальчиков, причем прямо в банковских дверях — никто бы и головы не повернул. Возле банка происходило нечто странное.
По тротуару метались сотрудники — Кисонька узнала кое-кого из тех, с кем познакомилась вчера. И хищно, будто акулы на добычу, кидались на проходящих мимо стариков и старушек.
Неподалеку от банка остановилась очередная маршрутка. Оттуда неспешно полез старичок с большой сумкой. Тут же двое молодых парней из отдела кредитных карточек сиганули к нему и подхватив под руки, почти сняли дедка со ступеньки. Водрузили на асфальт, и принялись что-то втолковывать ему в оба уха. При этом один любезно нес его сумку, а второй настойчиво направлял дедка ко входу в банк. Растерянный дед сперва слабо упирался, потом начал прислушиваться и наконец неуверенно кивнул…
— Чудесно! — потирая руки, вскричал один из молодых людей. — Сейчас мы с вами все оформим!
— Чего это вдруг с тобой? Это я его уговорил! — немедленно окрысился второй.
— Ты? Ты даже свою тещу уговорить не смог! Мне дедушку! — рявкнул первый.
— Нет, мне! — взревел второй и точно как Кисонька — огрел противника дедовой сумой по башке. Из сумки, бойко промолотив по голове и плечам, сыпанула картошка. Отбомбардированный картошкой противник вцепился врагу в галстук. Дед выхватил из свалки свою сумку, и даже не пытаясь собрать рассыпанную картошку, рванул вдоль улицы.
— Дедушка! Ничейный! Держи, а то уйдет! — немедленно раздался пронзительный визг, и не меньше десятка встрепанных девиц рванули за дедком в погоню. Старичок оглянулся через плечо — заверещал от ужаса, швырнул сумку под ноги преследовательницам и на ходу, как молодой, запрыгнул в притормозившую маршрутку. Девицы разочарованно взвыли — как упустившие добычу вампирши. И тут же всей стаей кинулись на неосмотрительно вывернувшую из-за угла старушку. Кисонька успела только увидеть, как побледневшая до синевы бабка вжалась в стену — потом вокруг нее сомкнулись непрерывно тараторящие девицы и старушка исчезла за их спинами.
— Что здесь происходит? — невольно отступая, пробормотала Кисонька.
— Конец месяца, — сообщил знакомый голос. Девочка обернулась.
Прижимаясь к бровке тротуара, совсем рядом с ней, притормозил черный с хромом скутер. Ездок в мешковатой кожаной куртке приподнял глухое забрало шлема, открывая лицо. Менеджера Юры. Их подозреваемого. Да что там — их преступника!
— Так что? — неприязненно спросила Кисонька. — У вас в конце каждого месяца объявляется охота на старичков?
— Вроде того, — вымученно улыбнулся Юра.
Конечно, финансовые аферы столько сил жрут, что после них не с девушками по клубам тусоваться, а спать беспробудно!
— У нас, кроме зарплаты, еще премии обычно дают. А с прошлого года решили, что премии только для тех, кто хоть одного пенсионера уговорит получать деньги через наши банкоматы по пенсионной карточке. Вот народ и гоняется. Слушай, а у тебя никакой лишней бабушки, случайно, в запасе не найдется? — Голос у Юры стал заискивающий. — А то мы без отца живем, у меня по дедкам-бабкам недокомплект — всего по одной штуке каждого, я их еще в начале года в расход пустил…
У Кисоньки расширились глаза — так он еще и убийца!
— Ну, в смысле, карточки на них оформил, — пояснил Юра. — Теперь не знаю, что и делать — хоть и правда, по улицам за старичками гонять! — озабоченно добавил он. И погладил руль скутера. — Так ведь они такие шустрые…
— А ты на них аркан набрасывай, — вроде как в шутку предложила Кисонька.
Ничто не дрогнуло в лице у Юры:
— Аркан я бросать не умею… — рассеянно ответил он. — По аркану у нас другой мастер — я как-то на корпоративном пикнике видел, здорово кидает! Только ему на все премии плевать, — неодобрительно усмехнулся он. Сзади, потихоньку нарастая, приближался звук мотора. Юра оглянулся почти в панике. — О, черт, Аленка едет! Сейчас мое место на стоянке займет! — Он отжал стартер и, резко кинув скутер в боковой проезд, нырнул под арку, ведущую во внутренний дворик банка. — Так подумай насчет бабушек! — донесся его удаляющийся крик.
Рев мотора стал ближе, и… Кисонька похлопала глазами — рядом с ней притормозил точно такой же черный, хромированный скутер! Седок в бесформенной кожаной куртке поднял забрало шлема… и на Кисоньку гневным взглядом уставилась заместительница Юры — Алена.
— Юрка тут был? — спросила она. И в ответ на Кисонькин растерянный кивок, саданула кулаком по рулю. — Опять лучшее место на стоянке займет! А мне по углам тыкайся!
Она уже хотела нажать на стартер… Но тут Кисонька голосом жертвы кораблекрушения возопила:
— У вас что — одинаковые скутеры?
— Конечно! — удивленно кивнула Алена. — Одна фирма — они скутерами торговали — не смогла кредит вернуть, вот у них и конфисковали. Тогда много наших — я имею в виду детей — их на распродаже купили. Совсем недорого вышло — взрослым-то не надо, — и она умчалась.
Кисонька еще постояла немного — и со всех ног побежала к банковскому входу. Правда, в дверях ей пришлось слегка притормозить. Прямо за вращающимися дверями знакомый оператор из детского банка — Алексей — стоял навытяжку перед Анной Викторовной. Госпожа второй учредитель громогласно, на весь холл ему выговаривала:
— Вы, молодой человек, не просто лентяй — вы лентяй в квадрате! В кубе! Объясните мне, почему все ваши коллеги при деле, и только вы один опять с мечтательным видом бродите по всему банку?
Из полукруглых окошечек касс, как белки из дупел, выглядывали любопытные кассирши.
— Потому что я не умею «задыхаясь от восторга, заниматься ерундой», — очень тихо сказал Алексей. Казалось, он был совершено спокоен, лишь по напряженному до каменности лицу и красным пятнам на щеках можно было понять, как нелегко давалось ему это спокойствие.
На лицах кассирш появилось разочарование — до них донеслось лишь неразборчивое бормотание мальчишки.
— Ерундой? — пронзительно выкрикнула Анна Викторовна, доводя краткое содержание ответа до ушей кассирш. — Зарплату свою вы ерундой не считаете — получаете исправно!
— Можете мне не платить, — низко опуская голову, еще тише ответил парень.
— Вот, пожалуйста — типичный случай! Плевать на деньги — мама с папой прокормят! — приняла подачу Анна Викторовна.
Кисонька поглядела на парня с невольным сочувствием. Попасться учредителю — это, наверное, ничуть не лучше, чем попасться завучу.
Впрочем, ей было сейчас не до Лешкиных проблем — своих хватало. Она бочком-бочком проскользнула мимо разбушевавшейся учредительши и рванула по коридору. Сперва надо найти Севку — и объяснить, что они опять ошиблись! Что черный скутер есть не только у Юры, да и вообще его с банковской стоянки мог позаимствовать кто угодно! А потом быстро найти Юру — и любой ценой заставить его рассказать, кто в их банке здорово кидает аркан и кому плевать на премии!
Глава 26
Тараканий терроризм
Низко надвинув кепку на лоб и неся на вытянутой руке целлофановый пакет, малолетний уборщик в латаном комбинезоне решительным шагом двигался прямо к кабинетам учредителей. Толчком ноги распахнул дверь приемной — напуганная его появлением секретарша вскочила навстречу:
— Ты куда, мальчик? — тревожно спросила она.
— Мне нужны самые главные! — торжественно провозгласил он. — Пусть знают, что в их банке делается!
— Чего только в нашем банке не делается! — практически одновременно донеслось из двух селекторов-переговорников на столе секретарши. — Я уже ничему не удивлюсь! — Вторая фраза тоже прозвучала почти в унисон. А потом из-за двух выходящих в приемную дверей выглянули Петр Маркелович и Анна Викторовна. Враждебно посмотрели друг на друга… Анна Викторовна перевела взгляд на переминающуюся посреди приемной фигуру. И вздрогнула:
— Ой! Это ведь тот самый мальчик… Который вчера хлорку искал!
— Хлорку я уже нашел! — торжественно провозгласил Сева. — И вы посмотрите, что от нее у вас в банке из всех щелей полезло! — Он рывком сдернул пакет с прячущейся внутри банки.
Визг, который издали одновременно и учредительша, и секретарша, даже с Кисонькиным был не сравним. Секретарша запрыгнула на стол. Анна Викторовна с воплем:
— Какой ужас! Петя, сделай что-нибудь! — вылетела в коридор.
И даже Петр Маркелович побледнел, позеленел, судорожно сглотнул… и нырнул за дверь своего кабинета.
Сева довольно заглянул в банку. Внутри, толкаясь черными спинками и елозя усиками по стеклу, шебуршились гигантские — с палец величиной — черные тараканы. Между ними, извиваясь розовыми кольчатыми телами, маслянисто перетекали жирные черви с множеством ножек и усиков. Надсадно звеня, под крышкой банки билась толстая зеленая муха.
— Мальчик! Слышишь, мальчик, ты с этим тут не стой! — Дверь в кабинет Петра Маркеловича чуть-чуть приоткрылась и оттуда послышался слабый голос учредителя. — Ты в клининговый департамент неси, скажи, я велел разобраться! Пусть делают что хотят… Но чтоб этой гадости в нашем здании не было!
Сева скорбно кивнул и вышел, неся банку на вытянутой руке. И только за дверью его физиономия расплылась в довольной улыбке. Деньги в зоомагазине были потрачены явно не зря.
— Друзья! Коллеги! Соотечественницы! Враг наступает, население в панике, положение, несомненно критическое, но я знаю — мы выстоим! И не с таким справлялись! — Крепкая рука решительно легла на расстеленный по столу план здания. — Марь Петровна! Вам достается правое крыло! Теть Шура — вам левое! Катя и Лариса — холл и лестницы! Все по позициям! С нами — дуст!
Глава клинингового департамента тетя Паша со звучным щелчком передернула рукоять швабры.
— А я все-таки предпочитаю дихлофос, — пробормотала тетя Шура, не менее решительно выдвигаясь за дверь — на бой с оккупировавшими здание банка гигантскими тараканами.
— Я тут подумал… — проблеял Сева, не отрывая напряженных глаз от разложенного на столе плана здания. — Они — эти черные — по всяким заброшенным комнатам могут отсиживаться. Куда ходят редко. Может, их там целые колонии? Везде посыплем, а по воздуховодам новые наползут!
— Что предлагаешь? — деловито спросила тетя Паша.
— Давайте я все такие комнаты обойду! — радостно выпалил Сева, хватая план и банку с порошком от тараканов.
Крепкая рука взяла его за ворот, и тетя Паша рывком притянула мальчишку к себе. Твердый взгляд старухи вперился прямо в Севины испуганные глаза.
— Не нравишься ты что-то мне, парень, — задушевно сказала тетя Паша. — Второй день в нашем, помывочном, деле, а уже целую банку здоровенных тараканов нашел. У меня столько тараканов за всю мою клининговую карьеру не водилось!
В лучшем Кисонькином стиле Сева едва не спросил: «В голове?», но вовремя удержался.
— Куда ты собрался идти? — командирским тоном осведомилась тетя Паша.
— В этот… серверный центр… — ежась под ее пронзительным взглядом, пробормотал Сева и покосился на план.
— Ладно. С тобой пойду, — вытаскивая из кармана халата универсальный магнитный ключ-карточку, зловеще сообщила уборщица. — Погляжу, что там за колонии скрываются!
Нервно озираясь, Сева следовал за тетей Пашей по банковским коридорам. На вытянутой руке тетя Паша держала принесенную Севой банку. В размеренной, тяжелой поступи главы клинингового департамента было что-то настолько грозное и величественное, что она казалась сошедшим с пьедестала памятником всем уборщицам мира, павшим в неравной борьбе с тараканами. Попадавшиеся навстречу офисные барышни при ее приближении невольно вжимались в стену и отводили глаза, когда испытующий взор тети Паши вонзался сперва в банку, а потом и в них, словно сличая. Похоже, в этот момент где-то в глубине души тараканом себя ощущала каждая.
Тетя Паша прошествовала к запертой двери и открыла замок. Изнутри донесся довольно громкий гул и шелест — как будто вращались лопасти множества вентиляторов, и дохнуло холодом. Сева сунулся внутрь — и тут же вынужден был крепко обхватить себя руками за плечи. Громкое клацание зубами замаскировало облегченный вздох. Он все-таки не ошибся! Но только как ему теперь избавиться от тети Паши?
— Ч-чего тут так холодно? — мелко дрожа, спросил Сева. Ледяной воздух, казалось, окатывал его волнами — набегал, как приливная волна, отпускал, набегал снова.
— Не так уж и холодно, — рассудительно сказала тетя Паша. Ее царящий вокруг холод, казалось, не волновал вовсе. — Всего градусов десять. Может, двенадцать. Тепла, — уточнила она.
Сева задрожал еще больше — где она тепло нашла?
— Здесь серверы банковской сети стоят, — кивая на заполнявшие комнату оплетенные проводами агрегаты, сообщила она. — А это от них кулеры [11 - От английского cool — холод.] холод гонят… Ну, охладители, значит, для компьютеров, — пояснила она для явно неграмотного пацана.
Сева еще раз с любопытством огляделся. В серверной, да еще такого крупного банка, он не был никогда. Одно он понял сразу — здесь похищенного гопника прятать никак не могли! Разве только, чтобы заморозить насмерть? Но тогда вчера вечером его крик уже не мог нестись по воздуховодам — бритый к тому времени давно бы превратился в аккуратную сосульку. Да и не похоже, чтоб здесь и впрямь подолгу людей не было!
— Ну и где твои скрытые колонии? — поинтересовалась тетя Паша, вертя между пальцами универсальную карточку.
— А спрятались! — нахально сообщил Сева. — Тут же вон — вовсе не заброшенная комната! — И он кивком указал на бутылку пива, аккуратно пристроенную кем-то под струю холодного воздуха из кулера.
— Это программисты все, — неодобрительно сказала тетя Паша, разглядывая бутылку ничуть не более одобрительно, чем офисных девиц и тараканов. — Сперва пиво на служебном оборудовании охлаждают, потом вешаются — тоже в служебном туалете! Пиво надо дома пить! И вешаться — тоже! Пусть за ними там жена убирает! — сказала она и потянулась за бутылкой.
— Я помогу! — Сева услужливо схватил бутылку за горлышко. Холодное стекло будто само выскользнуло у него из рук. Сверкнув в свете галогенных ламп, бутылка со звоном стукнулась о плиточный пол и разлетелась брызгами темного стекла и светлого пива.
— Ой! — испуганно отскакивая за спину тете Паше, вскричал Сева. — Я случайно! Я не хотел! Оно само!
— «Само»! — передразнила старая уборщица. — У таких, как ты, все само! И руки сами не держат, и ноги сами заплетаются! Да не трогай ты! — снова рявкнула она на Севу, потянувшегося собрать стекло. — Порежешься еще, а мне отвечать, — она приткнула банку с тараканами на стол, между проводами, сверху бросила универсальную карточку и принялась аккуратно собирать самые крупные осколки стекла.
— Тетя Паша, — тоже аккуратно подхватывая универсальную карточку, спросил Сева, — а у вас такая карточка за последние два месяца не пропадала? — Ничего, у меня запасная была, — пробормотала тетя Паша, а потом вдруг опомнилась, быстро обернулась через плечо. — Твое какое дело? А ну положи карточку на место! — И она нервно стиснула кулаки. Края острого стекла кольнули ее в ладонь, уборщица ойкнула, разжала руку, собранные осколки снова посыпались на пол. — Вот же ж горечко! — Она опять склонилась над битым стеклом.
— Кладу, уже кладу, — успокаивающе сказал Сева и действительно, положил карточку… в карман. Попятился, не сводя взгляд с седого стриженого затылка тети Паши… Остановился… Стремительно метнулся вперед, схватил банку с тараканами — их еще обратно в зоомагазин сдать можно! — и со всех ног ринулся к двери.
— Эй, ты куда? — донесся ему вслед удивленный крик тети Паши.
— Веник принесу! И совок! — крикнул в ответ Сева и вихрем вылетел за дверь. Шарахнул створкой. Замок защелкнулся. Без карточки его не откроешь. Сева со всех ног понесся по коридору. Теперь все зависело от того, как быстро глава клинингового департамента сообразит, что ее заперли — и как скоро догадается выдернуть с десяток присоединенных к серверам проводков, чтобы тот, кто сейчас замещает «недовешенного» системщика, прибежал выяснять, почему глючат компьютеры. Что уборщица замерзнет, он не боялся — такие бабки не то что при +10°, они и в лютый мороз не пропадут!
Сверяясь с прихваченным с тети Пашиного стола планом, Сева свернул раз, другой… И тяжело переводя дух, остановился у двери с надписью «Компрессоры. Посторонним вход воспрещен». Вот теперь он точно узнает — верна ли его догадка! Если это и впрямь крики похищенного гопника доносились к нему по воздуховодам, то где того могли прятать? Только здесь, в комнате, откуда нагнетаемый компрессорами теплый воздух в эти самые воздуховоды попадает. Сева решительно сунул карточку в прорезь замка. Дверь тихо клацнула. На этот раз навстречу мальчишке ударил сплошной гул! Воздух с шипением выходил из многочисленных компрессоров, настолько плотный и теплый, что им было тяжело дышать. На ватных от слабости ногах мальчишка заковылял между работающими компрессорами…
— Бум-пши-и-и-шик! — очередная струя теплого воздуха ударила ему в спину, выжимая пот.
— Эй, парень! Лысый! Ты тут? — хрипло позвал Сева и закашлялся.
А в ответ только:
— Пши-и-шик!
Как потерявший след пес Сева закружил между компрессорами:
— Ты где? Отзовись! Ну я же знаю, что ты тут! — уже жалобно попросил он. — Тебе просто негде больше быть!
Но бритоголового между компрессорами не было. Ближайший агрегат издевательски дохнул мальчишке в лицо и горячий воздух умчался по трубе… Сева безнадежно повел по ней взглядом… Трубы всех компрессоров уходили в стену. А еще в этой стене была маленькая, неприметная дверца. Сева торопливо зашелестел планом… Рядом с компрессорной обнаружилась еще одна комнатка, куда попадал горячий воздух — и откуда и выходили воздуховоды! Ну конечно! Сева аж подпрыгнул от сменившей отчаяние надежды. Такая комната подходит похитителю больше всего! Туда даже мастера, которые компрессоры чинят, и те не зайдут! Им там просто нечего делать!
Размахивая банкой с тараканами, Сева метнулся к двери, от волнения только с третьего захода вставил в прорезь универсальный ключ… Дверь стремительно распахнулась, будто на нее кто-то напирал изнутри. И в лицо едва успевшему отпрянуть Севе с воем ударил ураганный ветер!
— Какие разнообразные погодные условия в этом банке! — пробубнил мальчишка, пригибаясь навстречу настоящему шторму. Порыв ветра толкнул его в грудь, чуть не вышвырнув обратно. С головы сорвало кепку, и она запрыгала, колотясь о компрессоры. Сева накрепко уцепился за косяк и, подтягиваясь на руках, вполз внутрь. Хлесткие удары ветра обрушились на него со всех сторон. Сильно подавшись навстречу бушующему в замкнутом пространстве вихрю, Сева шагнул раз, другой, с трудом удерживаясь на широко расставленных ногах.
— Есть тут… — Сева закашлялся — ветер кляпом забивал слова обратно в рот. — Есть кто?
— Люди! Спасите! Я здесь! — Ответный крик был слышен гораздо отчетливей — рвущийся прочь из комнаты ветер донес его до Севы.
Мальчишка прищурился — смотреть было тяжело, режущий вихрь выжимал слезы из глаз. Разглядел тянущиеся вдоль стен трубы, из которых вырывались потоки теплого воздуха и, проносясь по комнате, втягивались в отверстия воздуховодов. Лежащая у противоположной стены куча темного тряпья пошевелилась… и громко заорала. Мечущийся от стены к стене ураган глушил эти крики, но все равно было ясно — куча старается изо всех сил. Отчаянно сопротивляясь попыткам заточенного в комнате ветра уволочь его обратно в распахнутую дверь, Сева заковылял к куче.
Перехватываясь руками за трубу и подтягиваясь, Сева преодолел половину пути… Есть! Он был прав! Он аж остановился, унимая колотящееся сердце. У стены, на расстеленном в углу стареньком одеяле, скорчился знакомый гопник. Нижняя губа у него была разбита, лицо — исцарапано, а руки скручены спереди, кажется, тем самым арканом, на котором его уволокли из переулка. Другой конец аркана был крепко привязан к трубе. На той же трубе, тоже на веревке, болталась пластиковая бутыль с водой. Рядом под порывами ветра подпрыгивал здоровенный пластиковый судок. Судя по измазанным соусом стенкам, еще недавно в нем были тефтельки в томате. Но веселее всего выглядел пластмассовый детский горшок в виде ярко-голубой черепахи. С крышкой-панцирем. Заботливые нынче похитители пошли! Сева заторопился:
— Сейчас! Погоди! Я иду! — ускоряя шаг настолько, насколько это вообще возможно против ветра, крикнул Сева.
— Иди-иди! — несколько странным тоном подбодрил его бритоголовый. Но Сева ничего не заметил. Сложно замечать какие-то оттенки речи, когда большую часть слов ветер относит прочь и размазывает о ближайшую стенку. Мальчишка сделал еще шаг… другой… вот он был уже возле самого гопника… Наклонился к нему… Бритая, гладкая и твердая, как каменный шар, башка с силой крепостного тарана ударила Севу в грудь. Мальчишку швырнуло на пол. От рывка веревки пронзительно загудела труба, к которой был привязан бритый — гопник навалился на Севу. Связанными руками попытался вцепиться ему в горло:
— Попался, гад! — с радостным восторгом заорал он.
Его судорожно сжимающиеся и разжимающиеся пальцы не столько душили, сколько царапали Севе шею.
Обалделый Сева отчаянно забарахтался под навалившейся на него тушей:
— Козел! Ты что, ногти никогда не стрижешь? — гневно заорал он. — А ну убрал руки, быстро!
Сева резко дернул коленом вверх. С судорожным стоном гопник скорчился.
— Да что ж ваша компания… Ногами-то вечно дерется… — провыл он, сворачиваясь в клубок.
Сева спихнул его с себя и с некоторым трудом поднялся на ноги:
— Сам-то — чего на людей кидаешься? Мог бы спасибо сказать…
— Ни фига себе! — постанывая сквозь зубы, прохрипел гопник. — Похитил живого человека, а еще спасибо ему!
— А ты бы предпочел, чтоб тебя мертвого похищали? — автоматически огрызнулся Сева. И только потом до него дошло. — Погоди, при чем тут я? Я-то тебя не похищал! Я тебя, наоборот, спасаю!
— Ничего себе — не похищал! — Разъяренный гопник снова сделал попытку добраться до Севы, но мальчишка был настороже — и отскочил в сторону. Рывок натянувшейся веревки швырнул бритоголового обратно об стенку. — А кто меня в переулок затащил? Ты и девки твои ненормальные, без скальпов!
— Да на фига нам было тебя похищать, если мы тебя и так уже прихватили? — возмутился Сева. — Ты бы нам прямо там, в переулке, все, что знал, выложил! Если бы тебя тот скутерист не похитил! У нас, — сказал он.
Его слова, видно, потихоньку дошли до гопника — тот перестал судорожно рваться к Севе, дергая веревку и грохоча трубой. Остановился, отдышалс