Вторично пробудившись от смертного сна и обретя сознание в духовном мире, я обнаружил, что нахожусь в гораздо более приятном месте. Наконец-то я мог видеть настоящий дневной свет. Пусть это был пасмурный день без солнца, но как благостно он отличался от полумрака и темной ночи.
Я обнаружил, что нахожусь в чистой маленькой комнатке, какие встречаются на Земле, на узкой кровати из мягкого белого пуха. Перед моими глазами было продолговатое окно, из которого был виден холмистый волнообразный ландшафт. Не было ни деревьев, ни кустов, но то здесь, то там росли крохотные полевые цветы, радовавшие глаз. Заросли низкорослого папоротника и травы создавали свежий зеленый ковер, что существенно отличалось от каменистой почвы Сумеречной Страны.
Это место называлось Рассветная Страна. И воистину, в ней было светло как в начале дня перед восходом Солнца, до появления его согревающих лучей. Небо имело бледный голубовато-серый оттенок. Словно пытаясь догнать друг друга, легкие белые облачка плыли к горизонту и сливались там в едином потоке. Те, кто считает, что в духовном мире нет ни облаков, ни солнечного света, не имеют ни малейшего понятия, как все это прекрасно. Но чтобы это оценить, нужно, как я, провести в темноте массу бесконечно монотонного времени.
Комната, в которой я очутился, выглядела совсем не роскошной, но была очень уютной и своим внутренним убранством напоминала земной деревенский домик. В помещении было все необходимое, пусть и не изысканной красоты, но ничто не напоминало обстановку моего прежнего жилища. Помещение было аскетичным как тюремная камера. Там было несколько картин на темы некоторых приятных событий моей прежней, земной жизни. Вспоминая эти события, я почувствовал прилив удовольствия. На картинах были также изображены некоторые эпизоды из моей жизни в духовном мире. О, радость! Я нашел мою картину-зеркало, а также мою розу и письмо - все мои сокровища. Я остановился в моих исследованиях и заглянул в зеркало, в котором тут же увидел мою любимую. Она спала, а на ее губах блуждала счастливая улыбка, словно во сне она узнала о моих добрых переменах. Затем я подошел к окну и оглядел раскинувшуюся передо мной картину природы, скользнув взглядом по неровной гряде холмов. Нигде не было деревьев, и холмы казались немного пустынными, несмотря на то, что они заросли травой и мелким папоротником. Я долго рассматривал пейзаж, который напоминал земной, одновременно отличаясь от него. Он был таким пустынным, но и таким мирным! Мои глаза, утомившиеся от созерцания нижних сфер, радостно и умиротворенно любовались этим новым для меня видом, и мысли, возникшие по этому поводу в моей голове, переполняли мое сердце невыразимой благодарностью.
Отвернувшись наконец от окна, я заметил неподалеку от себя предмет, похожий на небольшое зеркало. Я заглянул в него, чтобы убедиться в произошедших во мне переменах, и вздрогнул от нежданной радости. Возможно ли? Неужели это действительно я? Я не мог оторвать взгляд от зеркала. Я ли это? Я снова молод! Мне можно было дать никак не больше 30 - 35 лет, я видел себя таким, каким был на Земле в самом расцвете моей молодости! В Сумеречной Стране я был изможденным, постаревшим и жалким и избегал смотреть на свое отражение. Я там выглядел в 20 раз ужаснее, чем мог бы выглядеть на Земле столетний старик в худшие моменты. Но теперь - о, радость! - я снова был молод. Я вытянул руку и увидел, что она снова стала крепкой и гладкой, как и мое лицо. Вглядевшись в себя внимательно, я еще больше возрадовался. Я во всех отношениях превратился в мужчину в самом расцвете молодости, но тем не менее что-то во мне все же изменилось. Мой взгляд был отмечен оттенком грусти и еще чем-то, что появляется в глазах любого, кто пережил страдания, как это было со мной. Я знал, что никогда больше не ощутить мне бурлящего экстаза юности, ибо никогда больше я не смогу вернуться к той прежней жизни и быть таким, каким был при жизни на Земле. Воспоминания о горьком прошлом нахлынули на меня, несколько остудив мой радостный порыв. Я все еще испытывал угрызения совести за свои прошлые грехи, и это омрачало миг моего радостного пробуждения. Никогда - увы, это действительно так! - нам не изменить того, что мы совершили при земной жизни; даже стремительно совершенствующийся дух никогда не избавится от налета прошлых ошибок. И я слышал, что даже духи, которые добились гораздо более значительных успехов на пути к совершенству, чем я, носят шрамы от своих прошлых грехов и обид, и эти шрамы будут рассасываться медленно, так медленно, что для этого понадобится вечность. Вот и сейчас на меня обрушилась радость, огромная радость, чудесное исполнение моей надежды, но, как бы то ни было, тени прошлого не оставляли меня, омрачая собой даже этот час безмерного счастья.
Пока я размышлял над изменениями, которые произошли во мне, в открывшуюся дверь ко мне проскользнул дух, облаченный, как и я теперь, в длинные одежды темно-синего цвета, подбитые желтой каймой и со знаком ордена на рукаве. Он явился, чтобы пригласить меня на пир, который устраивался в честь вновь прибывших из нижних сфер.
"Здесь все просто, - сказал он. - Просты и наши праздники. Но непременно присутствует соль дружбы, чтобы обострить чувства, и подается освежающее вино любви. Сегодня вы все будете нашими почетными гостями, и мы приготовили для вас торжественную встречу, ибо вы хорошо потрудились и одержали достойную победу".
Затем он, держа меня за руку, ввел в продолговатый зал, из окон которого были видны холмы и большое спокойное, мирное озеро. В зале были расставлены длинные столы, вокруг которых стояли стулья для гостей. Новоприбывших, как я, было около шести сотен братьев. Там присутствовали еще около тысячи старожилов, которые подходили то к одному, то к другому новичку, ласково заговаривали с ними и знакомились. То тут, то там встречались старые друзья и товарищи или учитель с учеником, которого он опекал в нижних сферах. Все ждали прибытия главы духовного ордена этой сферы, которого все называли "Великим Магистром".
Наконец створки больших дверей в конце зала разошлись в стороны и внутрь вошла процессия. Первым был величественный и прекрасный дух в одеждах густо-синего цвета, какой встречается в одеянии Девы Марии на иконах. Его же одежды были подбиты белым с желтой каймой, с его плеч свисал капюшон, также с белой подкладкой и желтой окантовкой. На его рукаве был вышит символ Ордена Надежды. За этим человеком следовало около сотни юношей в белых и голубых плащах с лавровыми венками в руках. В противоположном конце зала стоял великолепный трон под балдахином, сотканным в белых, синих и желтых тонах. После общего приветствия Великий Магистр сел на трон, а юноши расположились позади него полукругом. По завершении короткой молитвы и вознесения благодарности Всемогущему Богу за нас он обратился к нам с такими словами:
"Вы, братья, собравшиеся здесь, чтобы приветствовать эти скитальцев, которые на некоторое время должны обрести пристанище, покой и мир в нашем Доме Надежды, и вы, братья-скитальцы, все, кого мы собрали здесь, чтобы торжественно встретить и почтить как победителей в великой борьбе за искоренение эгоизма и греха! К вам обращаем мы наши сердца и просим вас в знак нашего великого уважения принять атрибут нашего братства как дар, честно заслуженный вами. Вы уже чувствуете, что ваша жизнь стала намного счастливее, и мы просим вас: протяните руки свои с братской любовью ко всем страждущим, которые сгибаются от непосильного труда во мраке праха земного и страдают в околоземных сферах. Вам же самим предстоит познать и иные высоты триумфа, осуществить новые благородные цели. Так старайтесь же нести другим как можно больше совершенной любви от нашего братства, ибо высочайшие и славнейшие учителя его пребывают на Небесах, в то время как ничтожнейшие его члены и сейчас являются мятежными грешниками во тьме земной сферы. Длинная и нерушимая цепь нашего великого Ордена должна связывать Небеса и Землю, пока на этой планете существует жизнь, и каждый из вас обязан помнить, что все вы являетесь звеньями этой великой цепи, работниками наравне с ангелами и братьями всех угнетенных. А я призываю всех и каждого из вас принять и сохранить как заслуженный вами почетный символ эти венки из неувядаемого лавра, предназначенные увенчать чело победителей. Во Имя Великого и Всемогущего Владыки Вселенной, во имя всех ангелов и нашего братства я возлагаю на каждого из вас венок в знак вашего посвящения тройной первооснове - Свету, Надежде и Истине".
Далее все мы вновь прибывшие - а среди нас некоторые были крайне тронуты этими добрыми словами и оказанной честью - по сигналу приблизились и преклонили колени перед Великим Магистром, который собственноручно по очереди возложил нам на головы венки, беря их из рук юношей.
Когда был возложен последний венок, со стороны собравшихся членов Братства раздался громкий ликующий крик, и в радости они запели удивительную песню со сладчайшей мелодией и такими прекрасными поэтическими словами, каких я никогда и нигде не слышал. Когда церемония закончилась, всех нас новичков развели по местам, причем у каждого был свой сопровождающий, и пир начался.
Вам, вероятно, интересно, какими бывают банкеты в духовном мире. Вы, должно быть, привыкли на Земле связывать подобные увеселения с яствами, которые едите, и с вином, которое пьете. Неужели вы думаете, что в духовном мире нет потребности в пище? Если это так, то вы заблуждаетесь. Мы едим, пища нам необходима, только она не такого материального свойства, как на Земле. Мы не употребляем животной пищи и подобных ей продуктов. Это случается только в самых нижних сферах, где тамошние обитатели находят радость, хотя и через посредство других, в поедании плоти ради удовлетворения своего звериного аппетита.
Но во второй сфере имеются великолепнейшие фрукты, почти прозрачные на вид, которые просто тают во рту. Там есть и вино, подобное искрящемуся нектару, которое не опьяняет и не вызывает зависимости. Там нет вещей, рассчитанных на грубое удовлетворение чувства голода, а есть легкие пирожные и мягкий воздушный хлеб. Именно такие угощения подавались на банкетный стол, и, признаюсь, я никогда и нигде не пробовал ничего более вкусного, чем эти восхитительные фрукты, которых я не встречал в прежней, земной жизни. Мне потом сказали, что эти фрукты выращиваются в духовном мире нашими собственными усилиями и стараниями помочь другим.
После банкета прозвучала еще одна речь, за ней - благодарственный хор, в который включились и мы. Затем все разошлись: некоторые направились на Землю, чтобы навестить друзей и каким-то образом сообщить им великую радость, которой мы удостоились. Но, увы! - многих из нас горько оплакивали на Земле, считая пропащими людьми, погубившими свои души и умершими в грехе. Нам было досадно сознавать, что близкие не в состоянии узнать, как велика теперь наша надежда. Другие члены Братства беседовали с вновь прибывшими друзьями, а я тем временем отправился прямиком на Землю сообщить добрую новость моей любимой. Я отыскал ее на одной из встреч по материализации и, дрожа от радости и нетерпения, приблизился к ней, ибо теперь знал, что не было более причины скрывать мое лицо от нее, той, которая была так верна мне, которая так терпеливо ждала меня. Никогда более мой вид не смутит и не напугает ее.
Ах! Какая это была чудесная ночь! Я ни на мгновение не покидал ее, постоянно касался ее, ибо уже не представлял собой лишь темную фигуру, старательно прячущую свое лицо от людских глаз. Нет! Я был в новом одеянии, с новыми надеждами в моем восстановленном теле, и остатки моего погребенного в прошлом праха уже не внушали мне такого острого чувства стыда и сердечной боли, какие были знакомы мне прежде. А затем - О! Венец радости в этот самый радостный день! - я предстал перед ее изумленным взором, и наши глаза встретились. Но она узнала меня не сразу, ибо ожидала увидеть меня таким, каким я был в последние дни на Земле, с озабоченным лицом и изборожденным морщинами лбом. Юношеское лицо было для нее неожиданностью, но все-таки не до такой степени, так как она улыбнулась, хотя и несколько озадаченно. Если бы я смог удержать свою материальную форму немного дольше, она точно узнала бы меня. Но, увы! Слишком скоро я почувствовал, что мой материальный образ начинает таять как воск и уже настало время удалиться. Уходя, я услышал ее слова: "Он так похож, так сильно похож на моего возлюбленного в юности! Это был он и в то же время не он. Я не знаю, что и подумать".
Стоя за ее спиной, я прошептал ей на ухо, что, да! это - я и никто другой. Она услышала мой шепот, широко улыбнулась и промолвила, что уверена: все так и есть. И тогда чаша моей радости переполнилась, и на вершине счастья я закончил свой день.
Глава 14
Отцовская любовь
После описанных мною ранее событий для меня наступило счастливое время. Я получил возможность отдохнуть и освежиться, но на этом я не стану останавливаться. Воспоминания о том времени священны для меня, ибо те дни были проведены мной близ нее, моей любимой. Я имел счастье узнать, как много — но, конечно, не все — она понимает из того, что я ей говорил. Я так часто бывал на Земле, что у меня не оставалось ни минуты, чтобы исследовать все чудеса Рассветной Страны, обитателем которой я стал.
Однако меня ожидал еще один сюрприз. За время моих скитаний в духовном мире после смерти я не встречал ни одного родственника, ни одного друга. Но однажды, явившись к моей любимой, я застал ее в большом волнении по поводу таинственных новостей, которые она должна была передать мне. Она рассказала мне, что новости принес явившийся к ней дух, который представился моим отцом и попросил передать мне от него устное послание. Я был так взволнован, что лишился дара речи и не сразу смог спросить, что именно он передал мне. Я очень любил отца, ведь мать моя умерла, когда я был еще очень мал, и я почти не помнил ее. Но мой отец был для меня всем! Он так радовался моим успехам, так гордился мной, питал такие огромные надежды на мое будущее! Когда парусник моей жизни потерпел кораблекрушение, его сердце было разбито. Он недолго жил после краха всех своих надежд, и, когда он умер, в моем сердце поселились боль и стыд. Теперь же, услышав, что отец, уже за порогом жизни, являлся к моей любимой и говорил с ней, я со страхом подумал, как сильно он, должно быть, оплакивает свои несбывшиеся надежды в отношении своего беспутного сына. Воскликнув в отчаянии, что я никогда не осмелюсь встретиться с ним, я, однако, горел желанием узнать, простил ли он своего закоренелого грешника-сына.
Мне трудно повторить то, что он велел передать мне. Мне трудно выразить чувство, с которым я выслушал его послание. Слова падали на мое сердце как роса на засохшую землю, и они слишком дороги для меня, чтобы я мог поделиться ими с кем бы то ни было, но уверен, что отец в евангельской притче именно такими словами встретил своего блудного сына! Ах! Как я рыдал, слушая его послание из уст моей любимой! Я страстно желал снова прижаться к отцовской груди, как некогда в детстве! Повернувшись, я увидел перед собой дух моего отца. Таким я видел его в последний раз при жизни, но сейчас голову его венчал нимб, незримый для глаз смертного. И вот, я встретился с отцом, который давно ушел от меня. Единственные слова, которыми мы смогли обменяться, были слова: "Отец!" и "Сын!" Мы сжали друг друга в объятиях, которые были красноречивее слов.
Когда наши эмоции немного утихли, мы начали говорить о многих вещах и, конечно же, о той, которую я любил, которая так много сделала, чтобы помочь мне подняться. Тогда же я узнал, что мой возлюбленный отец постоянно помогал нам, хранил и оберегал нас обоих. Он следовал за мной на всем протяжении моего пути на Земле и в духовном мире, защищал и успокаивал меня в моих трудностях. Он всегда незримо был рядом, неутомимый в готовности помочь и неизменно любящий. Я очень боялся встречи с ним, а он, напротив, ждал любой возможности, чтобы явить себя мне, и такой случай представился ему через посредничество той, которую я так люблю. Он хотел, чтобы мы втроем стали еще ближе друг другу и испытали глубокое счастье единения.
Глава 15
Планы новой экспедиции
На обратном пути в духовный мир меня сопровождал отец, и мы долго были вместе. В ходе разговора он сообщил мне, что готовится очередная экспедиция "спасателей" из числа обитателей этой сферы, которые отправятся в самую нижнюю сферу духовного мира. Там мне еще не пришлось побывать, но упомянутая сфера воистину представляет собой тот самый ад, о котором говорят священники и прихожане в моей церкви. Неизвестно было, как долго продлится экспедиция, но нужно было выполнить определенный объем работы, и мы как разведчики должны были оставаться там, пока не достигнем поставленной цели.
Мой восточный учитель посоветовал мне присоединиться к этой рабочей группе и, как земной отец, посылающий своего сына защищать свою родную страну, он пожелал, чтобы я выступил с этой группой борцов за Истину, Свет и Надежду. Чтобы успешно справиться с силами зла, нужно избавиться от влияния земных соблазнов и искушения нижних сфер, дабы зримо и ощутимо помогать несчастным. Спасатель не может приходить из сфер более высоких, чем Братство Надежды, расположенное в первом круге второй сферы, ибо тогда он будет незрим для страдальцев, которые не способны видеть или слышать его. Мы же, входя в нижние сферы, должны облачаться частично в их материальные элементы, а это недоступно для обитателей более высоких сфер. Вот почему незримые жители высших сфер, хотя и сопровождали экспедицию, чтобы защитить нас и помочь, оставались незримыми для нас, равно как и для тех, кому мы должны были помогать.
Участники готовящейся экспедиции имели такой же, как и у меня, статус, и мы все понимали, куда могут завести неконтролируемые чувства, если дать им волю. Мы были готовы отправиться в мрачные сферы, чтобы спасти множество раскаявшихся душ. Спасенные будут переправлены в место, куда я попал после того, как расстался с жизнью на Земле, туда, где было образовано множество общин, специально для таких несчастных духов. Во главе этих общих стояли духи, которые сами некогда были спасены из ада, и, следовательно, более всего подходили для помощи несчастным скитальцам.
Кроме Братьев Надежды из Рассветной Страны существовали и группы из других братств, которые также снаряжались для отправки в темные сферы. Такие экспедиции являются частью огромной системы, созданной в помощь грешникам во имя Вечного Отца, Который никогда не желал никому из Своих детей постигшей их жалкой участи.
Часть пути нас сопровождали друзья, а главой экспедиции был назначен дух, которого некогда спасли из темных сфер, и который знал, каких опасностей нам следует ожидать.
Когда мы будем спускаться все ниже и ниже, мы увидим земную и более низкие сферы с совершенно иной стороны. Мой восточный учитель решил послать со мной одного из своих учеников. Он должен был проводить меня до самого конца и во время пути давать мне пояснения, открывая некоторые тайны астрального уровня. Хассейн (так звали этого ученика) изучал тайны природы из раздела черной магии и их последствия. Углубленные знания об этом предмете помогают предотвратить множество готовящихся злодейств и обратить вспять некоторые злобные силы, пользующиеся невежеством человека и воздействующие на него в основном крайне пагубно. Этот ученик, перс по происхождению, в своей земной жизни был зороастрийцем, как и сам Аринзиман. Они оба и по сю пору придерживались теории, которую, в свое время, выдвинул Зороастр.
"В духовном мире, — говорил Аринзиман, — существует целая плеяда различных философских школ, все они проповедуют основополагающие и исторически вечные истины. Школы различаются между собой лишь мелкими деталями и способом, каким эти великие истины, по их мнению, должны применяться для воспитания души. Они также отличаются друг от друга методами развития теорий и выводами. Последние делаются по результатам анализа накопленных знаний, когда дело касается предметов, о которых они имеют неполное представление, но которые являются связующим звеном между ними и обитателями Земли. Ошибочно предполагать, что в духовном мире нашей планеты накоплены абсолютные знания, способные объяснить все величайшие тайны Творения, касающиеся таких вопросов, как причина и следствие нашего существования; засилье зла, которое бытует вперемежку с добром; природа души и ее родство с Богом.
Волны истины постоянно исходят из великих вселенских центров мысли и передаются на Землю через посредство цепочки разумных духов, однако, каждый дух может передать только такую порцию истины, какую ему позволяет постичь уровень его развития. Замечу, что каждый смертный способен усвоить такой объем знаний, какой совместим с его умственными способностями и возможностями.
Ни духовные существа, ни смертные люди не могут знать все, тем более, что первые могут исповедовать только то и учить только тому, что соответствует философской основе их школы и объяснениям их собственных учителей. Они не могут выйти за определенные интеллектуальные рамки, ибо шире этого они и сами ничего не знают; в духовном мире степень уверенности не выше той, что имеется на Земле. А те, кто утверждает, что они владеют информацией об истинном и единственном объяснении великих тайн, дают вам понять, что они обучались под руководством духов достаточно высокого уровня, которые в силу своего положения не могут высказываться до конца, также как и учителя любой другой школы высшего уровня. Я говорю это не со своих слов, а со слов другого духа, который в духовном мире считается одним из самых просветленных лидеров. Он говорит, что не существует окончательного ответа или объяснения, ибо суть любых явлений недоступна для понимания как духовных существ, обитающих в нашей Солнечной системе, так и духов, живущих гораздо выше, то есть вне наших земных сфер. Явления и их объяснения загоняются в рамки ограниченных знаний о Вселенной, которая, однако, не имеет границ. А природа Высшего Существа, недоступная для понимания как духа, так и смертного, такова, что мы лишь в состоянии определить Его как Безграничный и Бесконечный Дух, Непознаваемый и Непостижимый.
И люди и духи, приступив к объяснениям, могут сообщить вам не более, чем имеющийся в их распоряжении объем ограниченных знаний, ибо никто не способен шагнуть дальше своих возможностей. Так разве может кто-либо утверждать, что знает конец того, что бесконечно, или исчерпать до дна глубины бездонной истины? Мысль — явление вечное и непредсказуемое. Дух — бесконечен и всеобъемлющ. Бог присутствует во всем, Он превыше всего, однако Его природа и суть — непостижимы. Известно только, что Он — все и Он — везде. Устрашенный сознанием собственного ничтожества, ум человека вынужден замереть в своих исследованиях, добравшись до края бездонной пропасти. Самое большее, что может сделать человек, — это скромно и кропотливо учиться, выверяя на прочность каждую ступень перед тем, как подняться выше. Даже самые способные и самые дерзкие умы не могут постичь все сразу. И разве может человек на Земле надеяться, что ему под силу объяснить все лишь с помощью своего ограниченного видения, если самые прогрессивные умы в духовном мире вынуждены остановиться в своих поисках истины, убедившись в ограниченности своих возможностей".
Глава 16