перед ней расступается мгла.
Прекрасны окрестные виды,
здесь царствует праздничный дух,
И мощные звуки циской свирели
красотою радуют слух.
Они разрушают камни,
способны тучи пронзать.
Заслышав их, злобные духи
тотчас обращаются вспять.
Кун кончил читать стихотворение, о котором можно сказать такими словами:
Только муж талантливый способен
оценить чужое дарованье,
И об этих удивительных мгновениях
сохраняются всегда воспоминанья.
Рассказчик! Объясни, зачем ты привел строку о драконовой свирели?
— Что ж, почтенные, я могу ответить на этот вопрос. Я сделал это потому, что нынче хочу рассказать
вам историю о двух братьях, которые когда-то принесли в дар божеству Восточного Пика на Горе Дундай два коленца цичжоуского бамбука с головой дракона. Интересно, что в связи с этим прославилась одна певичка из волости Фэннин Чжэнжоуского округа. Ей удалось выйти замуж за некоего молодца, ставшего впоследствии правителем Четырех округов, и даже получить титул Госпожи Двух Стран. Что же до ее мужа, то его имя внесено в летописи и дошло до наших дней во многих рассказах, ярких, как разукрашенная парча. Вам, конечно, интересно узнать его имя и то, каким образом он достиг своей славы? Послушайте сначала такие слова:
В четырех округах Поднебесной,
в великой обширной стране,
Знаменитых и славных героев
встретишь в любой стороне.
А сейчас я хочу напомнить вам стихотворение, в коем говорится о расцвете и гибели Пяти династий.
Когда внезапно обрушились
основы династии Тан,
В Поднебесной на долгие годы
наступила смуты пора.
Гремел-бушевал над страною
усобиц и войн ураган.
От воли соседей зависели
сила иль слабость двора.
Известно: могучее древо
листву не роняет зимой.
Словно предвестницу утра,
в небе увидишь звезду.
Пять династий, сменяясь,
пытались править страной,
Но только могучий
правитель злосчастий прервал череду.
Рассказывают, что в эпоху Пяти династий жили два брата Ван Итай и Ван Эртай. Однажды им посчастливилось приобрести два коленца цичжоуского бамбука, из которого обычно делают свирели. Им очень понравился странный вид деревца, комель которого походил на голову дракона. И правда, вряд ли сыщешь другую подобную диковину. Но братья не стали делать из бамбука свирель. Они отправились в уезд Фанфу округа Яньчжоу и там в храме Влады-
ки Восточного Пика предали бамбук сожжению — принесли его в жертву духам. После этого дух Восточного Пика — Мудрейший владыка Шэньди даровал диковинку своему сыну Бин Лингуну, а тот приказал двум мудрым полководцам Тану и Чжану ехать в уезд Фэннин Чжэнчжоуского округа и отыскать там некоего Янь Чжаоляна — мастера свирелей. Два мудреца, приняв облик простых смертных, отправились к мастеру. Как раз в это время Янь занимался обычной работой у ворот своего дома. Мудрецы поклонились ему и сказали:
— Один знатный вельможа приобрел два коленца цичжоуского бамбука. Он просит тебя прийти к нему и сделать для него свирель. Вельможа нетерпелив, поэтому следует выполнить работу как можно быстрее. Зато тебя ждет щедрая награда. Ты ж пойдешь с нами.
Мастер сложил инструмент и отправился за незнакомцами. Довольно скоро они подошли к зданию, врата которого украшала таблица с надписью: «Восточный Пик горы Дундай». Мастер огляделся.
Здесь всюду вершины видны,
Пять главных хребтов рождены,
Тридцать восемь изгибов гор,
острые пики торчат,
Здесь семьдесят две управы
людские судьбы вершат.
Отражается солнце в струях воды,
Ввысь к небесам вздымаются
могучих колонн ряды.
Черепица лазоревой крыши
скрыта дымкой густой,
Острые мрачные скалы
соперничают высотой,
Вверх и вниз лиловый туман
изрыгает дракон золотой.
Святая обитель — храм Чжулиньсы —
отражается в облаках.
В горах Каньжишань обрели приют
бессмертный мудрец и монах.
Мастер Янь сразу даже не сообразил, куда он попал. Тем временем два провожатых повели его дальше. После встречи с Бин Лингуном они проводили Яня в небольшую беседку, где на столе он увидел два колена цичжоуского бамбука.
— Из него ты и должен сделать свирель,— сказали мудрецы.— Но помни, ты сейчас находишься в потустороннем мире, а посему тебе не следует никуда отлучаться, иначе заблудишься и назад уже не вернешься!
Мудрецы ушли, а Янь приступил к работе. Скоро драконова свирель была готова. Ее чистые, проникновенные звуки радовали слух. Мудрецы не возвращались. Янь подождал до полудня, а потом, подумав, решил: «Коли мне довелось сюда попасть, надо хорошенько все осмотреть, а то потом пожалею».
Он вышел из беседки и, пройдя небольшое расстояние, увидел величественное здание. Когда подошел к галерее, окружавшей строение, он вдруг услышал странные звуки — будто свистели плети. Янь приник к окну и заглянул внутрь. И вот что он увидел.
За бамбуковым пологом некто —
Усами с креветкою схож —
Раскрыл изумительный веер,
Что на хвост фазаний похож.
Другой, с жемчугами на шляпе,
входит в дворцовый зал,
Важно садится в центре,
отражаясь в сотнях зеркал.
Некто с дщицей для записей
отдает владыке поклон,
Слева и справа вельможи
обступили почтительно трон.
Цин нефритовый грянул,
Загудели колокола,
Торжественная мелодия
к пяти облакам поплыла,
Духов толпа огромная
поклониться владыке шла.
Мудрейший владыка Шэньди, выйдя из своего экипажа, последовал в залу дворца. При его появлении духи поднялись, и судилище началось. По приказу владыки в залу ввели подсудимого, на шее которого висела огромная канга, а руки были связаны цепями. Лицо человека показалось Яню знакомым, но он сразу не мог припомнить. Последовал приказ владыки: вложить человеку медную печень и железное сердце, после чего отправить в мир людей для исполнения обязанностей правителя Четырех округов. Ему наказывалось блюсти справедливость и не губить всуе людей.
Картина судилища привела мастера в трепет. Вдруг раздался возглас какого-то стража-дьявола:
— Смотрите! За нашим судом подглядывает смертный!
Янь бросился в беседку, в которой недавно мастерил свирель, и уселся как ни в чем не бывало. Прошло какое-то время, и вот на пороге появились два мудреца Тан и Чжан. Осмотрев выполненную работу, они повели мастера к Бин Лингуну. Чистые и мелодичные звуки свирели привели бога в восторг.
— Я дарую тебе долголетие и приумножу богатства твои! — сказал он.
— Мне не нужно ни богатств, ни лишних лет жизни...— ответствовал Янь.— У меня есть младшая сестра Янь Юэин — певичка из веселого заведения. Помогите вызволить ее из мира пыли и ветра и подыскать ей хорошего мужа. Вот и вся моя просьба!
— Похвально! Она говорит о твоей проницательности,— сказал владыка.— Пожалуй, мы подыщем твоей сестре достойного мужа. И будет им тот, кто станет правителем Четырех округов.
Янь поклонился, и те же два небожителя повели его обратно. Они шли по горной тропе и, наверное, прошли половину пути, а когда достигли опасного обрыва, провожатые показали мастеру, куда идти дальше. Янь взглянул в ту сторону, куда ему показали, и вдруг почувствовал сильный толчок. Он полетел вниз, в пропасть. Ужас сковал его сердце... Янь открыл глаза и видит, что лежит на постели в своем собственном доме, а рядом, заливаясь слезами, стоят жена и дети.
— Отчего вы плачете? — удивился он.
— Как же нам не плакать? Третьего дня во время работы ты вдруг упал,— стала рассказывать жена,— мы подбежали, а ты уже испустил дух. Мы послушали сердце — как будто бьется, а тело вроде теплое. Перенесли тебя на постель, и вот ты лежишь здесь уже два дня. Неужто ты вернулся из загробного мира?
Янь подробно рассказал о своем путешествии к духам и о других событиях, которые с ним произошли, и его рассказ сильно напугал домочадцев.
После этого случая прошло какое-то время, но с мастером Янем ничего не случилось такого, о чем можно было бы рассказать. Наступила зима, и в воз-
духе закружились хлопья снега. У поэта Ши Синьдао есть стихотворение под названием «Снег», в котором так говорится:
Лепестки, белея, кружатся,
плавно по ветру летят.
Красота столичного града
на рассвете радует взгляд.
На тысячи ли протянулись
словно из яшмы дома,
Видны высокие башни,
нефритовые терема.
Когда же цветущей сливы
заструится в Юйлине дух?
Когда перестанет кружиться
ивы чжантайской пух?
В обитель серебряной жабы
по морю плыть я хочу.
Когда же, верхом на фениксе,
к багряным горам улечу?
Снегопад усиливался. Мастер Янь стоял без дела у ворот дома — от холода руки зябли, работа в этот день не спорилась. Вдруг на улице показался прохожий. Янь пригляделся и оторопел.
«Да ведь это тот самый человек, которому духи с Восточного Пика вставили железное сердце и медную печень! — подумал он.— Они еще будто сказали, что он станет правителем Четырех округов... Но, как видно, слава к нему еще не пришла. Надо бы с ним познакомиться. Кто знает, может быть, другого подходящего случая не подвернется!»
Янь бросился за прохожим, полы его халата разметались по ветру. В несколько прыжков он настиг незнакомца...
— Прошу прощения, почтенный! — Янь поклонился.
— А, мастер! У тебя ко мне какое-то дело? — незнакомец спросил так, будто он давно знал Яня.
— Бежал за вами, даже задохся... Прошу вас выпить со мной чарочку-другую! Холод на улице — вон как снежит!
Мастер повел мужчину в питейное заведение, и там он узнал, что его зовут Ши Хунчжао, но у него есть и другое имя, Хуаюань, а также детское прозва-
ние — Глупыш. Оказалось, он служит простым солдатом в гарнизоне Кайдао. Надо вам знать, что об этом человеке потом писалось в избранных биографиях «История Пяти Династий»: «Сей муж — уроженец уезда Жунцзе Чжэнчжоуского округа. Он отважен и ловок, способен настигнуть бегущего коня».
Познакомившись, они изрядно выпили, а потом разошлись каждый своей дорогой.
На следующий день Янь отправился к младшей сестре, певичке Янь Юэин.
— Вчера я познакомился с одним человеком. Вот о нем я и пришел с тобою поговорить. Помнишь тот случай, когда я будто бы умер и два дня лежал бездыханный? На самом деле все это время я мастерил драконову свирель на Восточном Пике. Там я ненароком увидел человека, которому духи вставили в чрево медную печень и железное сердце и нарекли его правителем Четырех округов. Они мне сказали тогда, что ты выйдешь за него замуж. Я все старался вспомнить его обличье, но так и не смог. И вот вчера я случайно встретил его на улице, мы с ним даже выпили по чарке-другой.
— Кто же он? — поинтересовалась сестра.
— Солдат из гарнизона Кайдао по фамилии Ши. Парень, как видно, шустрый и на вид ладный.
При упоминании об этом человеке женщину даже передернуло.
— Чтобы я за него вышла замуж? Никогда! Ни за что! — воскликнула женщина, и в ее голосе слышалась неприязнь.
С того времени мастер Янь много раз встречал Ши Хунчжао и всякий раз потчевал его вином. В конце концов солдату стало неудобно, и он тоже пригласил мастера в харчевню. Они изрядно выпили и сытно поели. Мастер собрался было расплатиться, но его новый друг воспротивился.
— Сегодня угощаю я! Ты уже много раз тратился!
После застолья Янь откланялся и удалился, а Ши
Хунчжао подозвал к себе трактирного слугу.
— Понимаешь, любезный! Я не захватил с собой денег,— сказал Хунчжао.— Пошли со мной в гарнизон, там я и расплачусь!
Слуга последовал за ним. У ворот Ши Хунчжао неожиданно остановился.
— Вспомнил! — вскричал он.— Ведь сейчас я сижу на мели, у меня нет ни гроша! Возвращайся в свое заведение, а завтра я расплачусь с хозяином!
— Он станет ругаться, что я не взял с тебя денег! — Слуга находился в замешательстве.
— Ничего с тобой не случится!.. И вот что. Если у тебя есть голова на плечах, отправляйся прочь, да поживей, не то получишь взбучку!
Слуге ничего не оставалось, как уйти подобру-поздорову, а Хунчжао направился в лавку Вана, что торговал возле ворот гарнизона сладкими рисовыми лепешками.
— Эй, дядя! — крикнул он.— Нынче ночью раскрывай все двери — я утащу у тебя кухонный котел! Мне нечем расплатиться, я задолжал в харчевне.
Ван принял эти слова за шутку и рассказал жене:
— Ну и насмешил меня нынче Глупыш. Решил ночью выкрасть у нас котел... и даже заранее предупредил, чтобы я, мол, отпер двери!
Жена лавочника весело засмеялась.
Но вот наступила вторая стража, и прошло еще какое-то время. У дома лавочника появился Ши Хунчжао. Парень крепкий, он со всей недюжинной силой надавил дверь. Засов не выдержал и разлетелся на части. Солдат переступил порог.
— Пойди посмотри, что там творится! — сказала жена лавочнику, услышав шум у дверей.
В это время Ши Хунчжао уже возился у печки возле котла.
«Вот незадача! — ворчал он.— Если я расколю этот проклятый котел, я не смогу расплатиться с долгом!»
Он стукнул по котлу палкой, с трудом наклонил его, а потом поднял над головой. Оставшаяся в котле вода потекла по лицу, по одежде, однако котла Ши Хунчжао все же не бросил.
— Держи вора! — вдруг раздался крик Вана, который заметил человека с котлом на голове. Набросив на себя одежду, он бросился за грабителем. Шум услышали соседи и тоже побежали следом. Беглецу надо было подумать о спасении, но ему сильно мешал котел, и он его бросил. Ши Хунчжао юркнул в первый попавшийся проулок, но там оказался тупик. Преследователи уже вбежали в проулок. Он устремился
к стене, которая, на его счастье, оказалась не слишком высокой, и попытался вскарабкаться наверх. Это ему удалось, и он соскользнул вниз по ту сторону. Преследователи завопили:
— Девица Янь! К тебе забрался жулик, он сейчас у задней калитки!
Услышав истошные крики, певичка Янь (а это была она) велела служанке зажечь свечу, и они вышли посмотреть, что происходит. Никакого вора нигде не оказалось, но зато возле дома на земле женщины увидели диковинного зверя с белоснежной шерстью.
Будто белейшего шелка
перед нею возникла гора,
Или рассыпана груда
сверкающего серебра.
Шерсть густая мерцает,
как отблеск ночного костра
Или осеннее поле
под инеем белым с утра.
Облик зверя ужасен,
необычайно свиреп,
Хвост длины небывалой
молотит по снегу, как цеп.
Взгляд его — точно молния,
зловеще сияние глаз.
Огромная пасть — словно море
иль окровавленный таз.
Певичка застыла от ужаса. Но страх постепенно прошел, когда она с изумлением обнаружила, что зверь вдруг превратился в человека, сидевшего на корточках подле уборной. Увидев певичку, Ши Хунчжао сначала растерялся, но, поборов смущение, привстал и поздоровался. Певичка, конечно, сразу вспомнила слова брата о необычайной судьбе этого человека и о том, что ей суждено с ним обручиться. Поэтому она не стала никого звать на помощь, а, наоборот, пригласила мужчину в дом.
Соседи ждали в проулке, но в доме певички царила тишина. Решив, что жулику удалось скрыться, они разошлись по домам. Певичка открыла парадную дверь и выпустила гостя на улицу.
Прошла ночь. На следующий день после завтрака певичка послала слугу за братом.
— Братец! — сказала она, когда он пришел.— Ты намедни мне говорил, что у этого солдата счастливая судьба: будто станет правителем Четырех округов, а я выйду за него замуж. В тот раз я тебе не поверила, но тут случилось одно событие. Нынешней ночью я услышала крики соседей: у задней двери будто ко мне через стену забрался вор. Зажгли мы со служанкой свечи, пошли во двор. Посветили вокруг и видим: какой-то белый зверь прижался к самой земле. Пригляделась я повнимательней, а это вовсе не зверь, а солдат Ши Хунчжао сидит на корточках. Вот тогда я тоже подумала, что у человека с таким диковинным видом обязательно будет необычная судьба... В общем, я решила выйти за него замуж. А тебя позвала, чтобы ты мне устроил свадьбу, как положено, замолвил бы ему за меня словечко.
— Проще простого! Я поговорю с ним сегодня же!
Мастер Янь очень обрадовался, что сестра хочет выйти замуж за человека, отмеченного необычной судьбой. Не долго думая, он отправился в гарнизон на поиски приятеля.
Вчерашняя неудача с кражей котла лишила Ши Хунчжао выпивки, и он, удрученный и злой, сидел дома. Мастеру Яню без труда удалось вызвать его для разговора.
— О свадьбе пришел с тобой потолковать! — сказал Янь.
— О какой еще свадьбе, с кем?— удивился Ши.
— С моей сестрой-певичкой. У нее есть кое-какие сбережения, имущество... Согласен?
— Я не против, но только у меня есть три условия. Без них жениться не стану.
— Что за условия, выкладывай!
— Ее имуществом буду управлять я — это первое. Как только я приду к ней в дом, она сразу же перестанет принимать гостей. Это — второе. И наконец, есть у меня побратим, парень, прямо сказать, что надо, исколесил всю страну!.. Так вот, когда он приедет ко мне, я устрою по случаю его приезда пирушку и оставлю на ночь. И жена не должна будет мне возражать. Если она согласна на эти условия, я согласен жениться.
— Само собой, когда вы поженитесь, все дела будешь решать ты!— сказал мастер.
Янь пошел сообщить сестре о переговорах. Как известно, если с обеих сторон есть согласие, можно пренебречь свадебными подарками. Так было и сейчас.
В один прекрасный день жених, облаченный в нарядную одежду, пришел в дом молодой.
Прошло около двух месяцев. Однажды начальник Хунчжао приказал ехать ему с приказом в Сяоидянь. Хунчжао прожил в новом месте около месяца, и среди стражников при тамошнем начальнике караула скоро начался ропот. Многим пришлись не по душе грубость и бесцеремонность гостя. Ши Хунчжао решил потратиться и устроить пирушку, чтобы немного успокоить ворчунов, но недовольство все же осталось.
— Да, непутевый наш гость! — то и дело говорил в сердцах караульный начальник.— Свалился на нашу голову. Одна морока от него.
Сказал он эти слова и в тот день, о котором пойдет сейчас речь. Вдруг видит человека, который подходит к нему с запада.
— Любезный, живет ли здесь, некий Ши Хунчжао?
— Дрыхнет! — караульный начальник показал рукой: — Вон там!
Надо вам сказать, что в связи с появлением гостя по гарнизону вскоре разнесся слух, что у солдата Ши Хунчжао очень счастливая судьба. Вы, конечно, захотите узнать, как звали незнакомца? Извольте, но сначала послушайте стихотворение:
Кажется, ноги сами собой
его по земле несут.
Вот и встречаются люди с ним
постоянно — то там, то тут.
Незнакомца звали Го Вэем или Го Чжунванем. А родом он был из Яошаньского уезда округа Синчжоу. Наружность его лучше всего описать стихами:
Левую ногу поднимет —
в мелководье вьется дракон.
Правую ногу поднимет —
словно феникс кружащийся он.
Ярким пурпурным светом
незнакомец всегда озарен.
Тело его окутал
густой лиловый туман,
Брови — точно у Яо,
Словно у Юя — стан,
Глазами похож на Шуня,
Плечами — вылитый Тан.
А когда Сын Неба воздаст по заслугам
отваге его и уму,
Безропотно все вельможи чжухоу
дорогу уступят ему.
Надо сказать, что у Го Вэя только что случились неприятности в Восточной столице. Дело было так.
Как-то у некоей Пань Восьмой он вырвал из волос шпильку, однако девица, пораженная его необычайной наружностью, не стала на него жаловаться. Она приютила его у себя и даже объявила своим братом. Все так бы и обошлось, но только Го Вэй в увеселительном заведении как-то насмерть прибил одного актера. Понятно, что в ту же ночь ему из города пришлось бежать. И тогда он отправился в Чжэнчжоу, надеясь найти прибежище у названого брата Ши Хунчжао. Однако в казармах Кайдао ему сообщили, что побратима следует искать в Сяоидяне. Так он очутился здесь.
А Ши Хунчжао все продолжал спать.
— Эй, солдат, тебя спрашивают! — стал тормошить его караульный начальник.— Тебя ждет какой-то человек!
— Кто еще меня ищет?— недовольно проговорил Хунчжао и поднялся с топчана.
— Хунчжао! — крикнул Го, появившийся следом за караульным.— Давно не виделись! Рад, что ты в полном здравии!
Хунчжао поклонился. После взаимных приветствий они стали расспрашивать друг друга о житье-бытье в последнее время.
Хунчжао предложил, когда наступило позднее время:
— Брат, ты никуда сегодня не уйдешь, переночуешь у меня. А если тебе нужны деньги на расходы, я одолжу!
Караульный начальник, не решаясь расспрашивать о госте, позволил ему остаться в казарме. Так Го поселился в Сяоидяне и прожил несколько дней. Вместе со своим названым братом они целыми днями играли в кости или занимались разными непотребными
делами, вроде кражи кур и собак, а также постоянно затевали драки да ссоры. Словом, за это короткое время они так всем досадили, что окрестному люду жить стало от них невмоготу. Все их кляли и ругали последними словами.
Здесь наш рассказ разделяется на две части, и мы поведаем вам о других событиях. Как раз в это время скончался государь Минцзун. Когда душа его отлетела на небо, престол занял Минди. Новый монарх издал указ, по которому бывшим наложницам двора было разрешено выходить замуж. Среди этих красавиц оказалась и некая госпожа Чай — женщина, стоит заметить, весьма сообразительная и понимающая, куда дует ветер. Не долго думая, она собрала свои ценности и быстренько отправилась в Чжэнчжоу, где, как ей казалось, ее ожидала удача. Добравшись до Сяоидяня, она остановилась у одной старухи по фамилии Ван с намерением подыскать подходящего человека, который составил бы ей выгодную партию. Несколько дней кряду она приглядывалась к прохожим мужчинам, но никто не пришелся ей по вкусу.
— Скучно у вас на улице и пустынно! — сказала она старухе с неудовольствием.
— Если вы ищете развлечений, госпожа, то найти их проще простого! — ответила хозяйка.— Объявите, что вы открываете торговое дело, и сюда валом повалит разный люд. Вот вам и будет оживление на улице!
— И то верно! — согласилась молодая женщина и попросила старуху повсюду объявить, что она собралась открыть торговое дело.
Скоро о новости услышали Го и его побратим Ши Хунчжао.
— Быть может, у нее удастся немного подзаработать на выпивку,— сказал Го приятелю.— Вот только что мы ей станем продавать?
— Как что? Собачину! — ответил Ши.— Надо у кого-нибудь выпросить блюдо с подставкой и, конечно, косарь. Стащим где-нибудь собачку, заколем и сварим. Вот с этим кушаньем к ней и пойдем. На рынке с ним не появишься— мигом схватят!
— Кажется, у соседей уже не осталось собак — мы их всех переловили!
— Есть один пес — у старосты Вана, что живет на восточном конце селения. Надо его изловить!
Побратимы направились к дому старосты. Один стал приманивать пса, а второй стоял в это время с дубинкой, ожидая момента, чтобы пристукнуть собаку. Староста заметил неожиданных гостей и вышел из дома.
— Пожалейте песика, милейшие, возьмите лучше деньги на выпивку.— И он протянул триста монет.
— Не годится, любезный! — ответил Хунчжао.— Такой крупный зверь, а ты даешь всего триста монет. Так и разориться недолго!
— Ну да ладно, принимаем деньги и делаем это только из уважения к твоему почтенному возрасту,— сказал Го.
В тот же вечер им удалось стащить другого пса, которого они быстро разделали и сварили.
На следующий день перед домом, где жила красотка Чай, появились два торговца: Хунчжао с блюдом на голове и Го Вэй с подставкой на спине.
— Мясо продаем! Мясо! — заорали они, водрузив
блюдо на подставку.
Красотка Чай выглянула из-за бамбукового занавеса. Ее внимание привлек Го Вэй.
«Искала-разыскивала своего суженого, а он, оказывается, здесь!» — проговорила она и послала слугу купить немного мяса на пробу. Старший Го в один миг нарезал мясо и наполнил миску.
— Госпожа, это же собачина! — проговорила старуха Ван, стоявшая поодаль.— Неужели станете есть?
— Понятно, не стану,— сказала красотка.— Это я так, для вида! — И она приказала отвесить Го Вэю лян серебра.
Побратимы с благодарностью взяли деньги и пошли прочь.
Через какое-то время красавица Чай обратилась к старухе с просьбой.
— Мамаша! Помоги мне в одном деле!
— В каком же?
— Узнай, как зовут тех молодцов, что торговали собачиной. Где они живут, чем промышляют?
— Беспутные парни! Колоброды! — воскликнула старуха Ван.— Того, кто резал мясо, зовут Го Вэй,
а с блюдом стоял Ши Хунчжао. А живут они сейчас в Сяоидяне, в казармах... Зачем они вам?
— Приглянулся мне этот Го, я не прочь выйти за него замуж! Милейшая, будь свахой, устрой нашу свадьбу!
— Вы же знатная дама. Вам никак нельзя за него! Не чета он вам!
— Не твоего ума дело, мамаша! Делай, что тебе приказали... Он отмечен знаком великой судьбы.
Старуха Ван не стала перечить и отправилась в Сяоидянь, однако Го Вея там не застала.
— Бражничают в харчевне напротив,— сказал караульный начальник.
Старуха подошла к дверям питейного заведения и откинула синюю полотняную занавеску. Оба названых брата сидели за столом.
— Эй, Го Вэй! — крикнула старуха.— Ты здесь гуляешь, вино попиваешь, а тем временем тебе с неба счастье свалилось!
— Ах ты старая попрошайка! Видно, проведала, что у меня завелись деньжата! Но только денег от меня не дождешься. А вот чаркой вина я, пожалуй, тебя угощу!
— Нужно мне твое вино!
— Коли не хочешь вина — не надо, а денег все равно не жди, ни одного вэня не дам. Уразумела? На, выпей и убирайся с глаз долой!
— Что-то ты нос задрала, старая! — вскричал Хунчжао.— У нас нрав крутой, ты что, не знаешь? Тебе по-хорошему предлагают: бери чарку, не отказывайся... Видно, ты тогда пронюхала, что мы промышляем собачиной и решила отбить у нас заработок, но только твоя постоялка все равно купила наш товар! Ну получила, мошенница? Бесстыжие твои глаза, посмела еще прийти вымогать деньги!.. Или не знаешь нашего брата? Смотри у меня! Вместо чарки вина достанется тебе хорошая взбучка!
— Я уже сказала вам, что деньги мне не нужны, а пришла я сватать. Моей госпоже пришелся по душе Го Вэй, и она не прочь за него замуж. Вот за этим я и пришла.
Слова старухи рассердили Го Вэя и он, размахнувшись, отвесил ей оплеуху.
— Беда! Убивают! — завопила старуха, упав на землю.— За что вы меня? Я с добрым словом пришла, а вы меня бить.
— Видно, тебя кто-то нарочно к нам подослал, чтобы поиздеваться! — сказал Го.— Ну да ладно, на сей раз я тебя прощаю. Убирайся!.. Почтенная дама — и чтобы согласилась выйти за меня замуж! Надо же такое придумать!
Поднявшись на ноги, старуха Ван поспешила покинуть харчевню и заковыляла домой.
— Ну как, мамаша, удалось с ним договориться? — спросила красавица Чай.
— Ну и дела, скажу я тебе, любезная!.. Пришла говорить о свадьбе, а он меня избил. Сказал, что будто пришла над ним насмешничать!
— Я во всем виновата! Но делать нечего, придется тебе постараться еще раз. Вот тебе за труды золотая шпилька, а когда все устроится, получишь еще щедрый подарок!
— Боюсь я, голубушка! Ведь им ничего не стоит и прикончить человека. Разве остановишь таких злодеев?
— Все оттого, что ты пошла с пустыми руками. От этого все получилось! — воскликнула Чай.— Они решили, что ты его разыгрываешь. Сейчас я дам тебе одну вещицу в подтверждение верности моих слов. На этот раз он отказываться не станет.
— Какую такую вещицу? — спросила старуха с интересом.
Госпожа Чай что-то показала старухе, и та чуть было не умерла со страху. Вот что увидела старая Ван:
Вы, верно, слыхали о том, как Чжан Фу
за Чэнь Пина внучку отдал?
В глухом переулке был дом жениха —
на редкость невзрачен и мал,
Не дверь, а простая циновка
закрывала убогий вход,
Но колея от повозок вельмож
виднелась всегда у ворот.
Вельможи были странные с виду,
но весьма ученый народ.
Еще помянем Люй-гуна из Даньфу —
он умело зятьев выбирал:
Старшую дочь за Паньхоу просватал,
меньшую — Лю Цзи отдал.
В небе плыли чредой облака,
краткий срок миновал —
Сделался Пань важным вельможей,
Лю Цзи императором стал.
Долгие годы с тех пор по свету
о Люй-гуне слава идет.
Озарен немеркнущим светом
его величавый род.
А посмотрите сейчас, за кого
отдают своих дочерей?
За женихов из богатых домов
спешат просватать скорей.
Оказывается, красавица Чай показала старухе драгоценный пояс, украшенный золотом, который стоил не меньше двадцати пяти лянов. Его-то она и велела отнести Го Вэю в знак верности своему слову. Старухе, как мы знаем, сильно досталось от Го, но она все-таки согласилась выполнить поручение. И едва сдерживала свое нетерпение. Недаром говорят: корысть на все толкает. Словом, взяв драгоценный подарок, она снова отправилась в питейное заведение. «В первый раз я шла с пустыми руками, поэтому мне и досталось,— думала она.— Сейчас я несу драгоценный пояс, неужели они снова меня поколотят?» Охваченная тревожными мыслями, старая Ван подошла к двери харчевни и откинула занавеску. Побратимы все еще бражничали. Старуха приблизилась к Го: