Она расправила плечи и подняла подбородок, ее защитный механизм включился посредством мысленного пинка.
– Если вы разочарованы и не хотели бы этого, то можете снять свою ставку...
– Нет.
– Послушайте, я не…
Он встал и пошел к ней, сокращая дистанцию между ними. Медленно, он опустился перед ней на колени, их разделяло лишь тридцать сантиметров. Его колени терлись о пальцы ее ног. Его свежий древесный запах дразнил ее нос. Так мужественно. Так хорошо.
– Я хочу, твою девственность. Я буду твоим первым.
Он сказал это тихо, но с такой уверенностью, что разогнал ее неуверенность.
– Но у меня нет...
Он положил свою руку поверх ее рук, лежащих на коленях. Первый контакт их кожи, заставил ее замереть на несколько секунд. Ее пульс участился еще сильнее. Он сжал ее руки, посылая электрические импульсы по ее организму.
– Ты это чувствуешь? – его голос был, как горячий, расплавленный темный шоколад, сильный и все еще нежный. Сладкий и греховный. – Наши энергии пульсируют в венах, подпитывая друг друга.
Она кивнула, не в силах говорить. Валенна держалась за руки со всеми своими бывшими, но ничего подобного ни разу не происходило. Тепло вырабатываемое касанием их кожи было таким интенсивным, что она хотела выдернуть свою руку из его хватки, и, не смотря на это, она желала, чтобы ее поглотило это тепло.
– Спасибо, что выбрала меня.
Она пялилась на него.
И она просто знала. Он был ТЕМ САМЫМ. Ее выбором. Мужчиной, которому она отдаст свою «вишенку».
Вопреки тому, что народ думал о ней, после того, как она выставила на аукцион свою девственность, она все ещё была такой же безнадежной, такой же романтичной, как и всегда.
Она ждала этой особой искры, этой необыкновенной химии, которую никогда раньше не чувствовала к мужчине. Она любила всех своих бывших, в определенной степени, но никто не разбудил ее чувственность настолько, чтобы заставить нарушить свой обет непорочности.
Но сейчас… Ох, сейчас… Ох, мать моя женщина!
Она ему улыбнулась, настоящей широкой улыбкой, выражающей радость и признательность ее сердца. Теперь ей не нужно будет делать свой выбор завтра. Она была рада, что он пришел увидеться с ней сегодня ночью.
– Пожалуйста.
И это произошло само собой.
Поцелуй.
Он наклонился к ней. Она наклонилась к нему.
Они встретились на половине пути.
Их губы соприкоснулись.
Красиво.
Неописуемо.
Это был самый нежный поцелуй. Он не спешил. Не был навязчивым. Не был требовательным.
Просто сладким. Очень сладким.
И трепет в ее сердцевине стал хуже… или лучше.
Это был идеальный поцелуй.
Когда их лица разделились, они глубоко и внимательно смотрели друг другу в глаза. Они оба улыбались. Словно разделили секрет или что–то подобное. И она не имела о нем ни малейшего представления.
– Я постараюсь это сделать приятным для тебя. Я обещаю, Piccola. [Прим. пер. – с ит. яз. – малышка]
Как он ее назвал? Это прозвучало мило и сладко.
– У меня нет больших надежд.
Он фыркнул от смеха, этот звук был таким сексуальным, что это по–особенному согрело ей сердце.
– Спасибо что не давишь на меня. Но я чувствую ответственность.
– Спасибо. Я постараюсь не быть плаксой.
Он ухмыльнулся и поцеловал ее. Снова.
Она была бомбой. Водородного типа.
Он был помешанным на контроле каждого аспекта своей жизни, но не этой ночью. Она уничтожала его здравый смысл, разбирала его хорошо отточенные защитные механизмы.
Всего лишь поцелуем.
И его было недостаточно. Ему нужно было снова ее попробовать. На самом деле ее попробовать.
Она была сладкой, на вкус ее губы были похожи на клубнику. Он любил клубнику, а когда он что–то любил, то обеспечивал себя бесперебойными поставками этого чего–то. Поэтому, у него была клубничная плантация.
Валенна Джонс заводила его двигатель быстрее и сильнее, чем любая другая женщина, которая у него раньше была, а у него их было много. Все они вылетели из его головы в тот момент, когда он поцеловал ее с таким сильным голодом, которого никогда раньше не чувствовал.
Ему нужно иметь бесконечный запас и этого тоже.
– Cara mia, ты так сладкая. [Прим. пер. – с ит. яз. – Cara mia – Моя дорогая]
Она прикусила свою нижнюю губу, а затем высунулся ее язык, чтобы жадно провести по ее верхней губе.
– Ты тоже.
Эта женщина знала, как свести с ума мужчину, но она выглядела невинной со своими большими глазами цвета виски и светло–медовыми волосами, обрамляющими ее красивое лицо, как водопад солнечного света.
Merda, она заставляла его поэтично говорить о ее чертовых волосах. [Прим. пер. – с ит. яз. – Merda – дерьмо]. Он не был странным, но ее волосы пахли, словно лавандовое поле летом в Тоскане.
Он терялся. В ее запахе. В ее вкусе. В ее мягкости.
И он был твердым. Таким твердым, что это причинило боль. Его член казался опухшим, словно воздушный шар, который надули сильнее, чем позволяла его вместимость.
Его редко посещало такое возбуждение. Он забыл, когда в последний раз был возбужден до такой степени. Это был тот вид похоти, который заставляет мужчину плакать, умолять и унижаться. Он бы умирал за такую боль. Каждый день.
– Валенна. Я хочу тебя.
СТАТИЧЕСКОЕ ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
Он был сногсшибательным!
Валенна тщательно следила за гигиеной полости рта. Этот парень часто посещал дантиста, и она была так этому рада. Это прибавляло ему бонусных баллов. Она могла целовать его вечно.
Ее руки обвились вокруг ее шеи, когда она с рвением целовала его в ответ, ее собственный язык поднялся, чтобы вступить в бой с его. Он застонал, наклонил свой рот и углубил поцелуй, сейчас действуя настойчиво.
В ее рту была охренительная вечеринка, а его язык был особым гостем. Он умел целоваться! Лучше, чем Керион! Спасибо, Господи! Ей было необходимо вычеркнуть из своей памяти поцелуи бывшего.
Джан приподнял ее с кресла, обхватывая ее бедра своими руками, чтобы она его оседлала. Он направлял ее, чтобы она терлась о его колени.
О, мой Бог!
Жарко. Ей было так жарко, что она могла воспламениться в любой момент! Окей, это был петтинг. Все ее бывшие хотели этого вместо половых сношений. Но она никогда на него не соглашалась. Она никогда не чувствовала сильного желания, чтобы заниматься петтингом с любым из них.
Но это было хорошо. Этот мужчина знал правильные движения. И она хотела двигаться, двигаться, двигаться!
Не имея возможности себе помочь, она объезжала его колени, вращая своими бедрами, чтобы облегчить пульсацию в своей сердцевине. Он сжимал ее ягодицы и толкался вверх между ее бедрами.
Она могла его чувствовать в месте соединения ее бедер, эта его часть тыкалась в нее. Твердая. Очень твердая часть. И она сильно об нее билась, так быстро, как билось ее сердце, стараясь изо всех сил; у ее киски было это ощущение набухания. Оно вызывало неудобства, тем не менее, ей нравилось это ощущение.
Он отстранил свои губы от ее.
– Dio, piccola! – резко выдохнул он.
Она моргнула, сбитая с толку, потерянная в тумане страсти.
– Что? Что не так?
Он тяжело дышал, а затем ухмыльнулся.
– Если мы это продолжим, я бы мог овладеть тобой через несколько минут, не избавив нас обоих от одежды.
Она вспыхнула от смущения.
– Я бы хотел, чтобы твой первый раз был запоминающимся, доставляющим тебе удовольствие.
К этому времени ее уверенность полностью вернулась. Она получала от этого огромное удовольствие. Каждая клетка ее тела знала, что между ними все будет великолепно.
Она была такой возбужденной. И мокрой! Истекающей влагой. Не смотря на то, что раньше не испытывала оргазма, она знала, что это было прелюдией к ошеломляющему оргазму. Она не могла дождаться, когда его испытает.
С этим мужчиной.
– Спасибо. Мне бы тоже хотелось, чтобы ты хорошо провел время. А еще, ты меня научишь, как сделать тебе приятно? Я на самом деле хочу, чтобы ты не пожалел, что потратил пятьдесят миллионов долларов.
Блин, завтра на самом деле говорит это?
Он улыбнулся и нежно прикоснулся к ее губам своим большим пальцем.
– Мы научим друг друга, Piccola. Завтра.
– Завтра. – прошептала она.
Он нежно помог ей встать на ноги, когда сам поднялся с пола.
– Теперь тебе стоит отдохнуть.
Она кивнула.
Они пошли обратно в гостиную, держать за руки.
– В какое время мы увидимся завтра? – спросил он.
– Возможно в полночь.
– Ты не будешь слишком уставшей?
– После шоу мой адреналин зашкаливает до предрассветных часов. Как сейчас.
Он улыбнулся:
– Тогда у нас есть что–то общее.
Они достигли двери.
– Увидимся завтра, Cara mia.
Он снова поцеловал ее в губы быстрым движением и открыл дверь.
За ней были Баба и Нуша, они смеялись с еще одним мужчиной. Они трое замолчали, когда увидели их в двери.
Джан сжал плечо Бабы.
– Позаботиться о своем сокровище, учитывая, что она теперь и моя.
Джан подмигнул Валенне, и развернулся.
– Пойдем, Тайтус.
Нуша обменялись с Тайтусом длинным взглядом:
– Спокойной ночи, Тай.
Он ухмыльнулся и всем им отдал честь, когда следовал за Джаном по коридору.
Нуша одарила ее знающим взглядом.
– Ничего не говори. – огрызнулась на нее Валенна, вернулась в свою спальню и закрыла дверь.
Она запрыгнула на свою кровать, положила на лицо подушку и закричала. Натянула на себя простынь, словно кошка, пинаясь ногами в воздухе и смеясь, как подросток.
– Джан.
Его имя таяло, словно сироп на ее губах. Она охотно, с готовностью примет его, как своего первого любовника.
Даже без денег!
Джан едва мог идти прямо. Он практически бежал к лифту, боясь, что может преградить путь гостям отеля выпуклостью в своих штанах, достаточно большой, чтобы вместить десять членов.
В лифте он стоял к Тайтусу спиной. Не прошло и минуты, как он вернулся в свой номер.
– Спокойной ночи, Тайтус. – сказал он и захлопнул дверь перед лицом своего телохранителя. Тайтус делил с Дэймоном двухкомнатный номер этажом ниже.
Джан глубоко вздохнул и направился прямо в душ, иначе он бы соблазнился на то, чтобы себя освободить с помощью рук.
Не так он хотел закончить эту ночь.
Эрекция должна была умереть. Он не хотел кончать сегодня ночью. Он подождет завтрашней ночи и сделает это внутри девственной киски Валенны Джонс.
Сбрасывая свою одежду, он зашел в душевую кабину и открыл кран на полную мощность. Холодная вода струилась вокруг него, за секунды смачивая все его тело. Merda, он чувствовал такое возбуждение, что практически мог видеть пар, поднимающийся от его кожи.
Джан посмотрел вниз, восхищенный именно этой своей эрекцией. Его член был таким твердым, стоял практически параллельно с его животом. Это на самом деле приносило боль. У него определенно были бы синие яйца, если бы он это не прекратил. Холодной воде понадобилось совсем чуть–чуть, чтобы нейтрализовать температуру его тела. Его возбуждение рассеялось, а шест наконец–то опустился. Джан оставался в душе добрые тридцать минут. Он себя вытер, направился прямо к бару и налил себе бокал экстрактивного вина, производимого на его винограднике в Тоскане. Он всегда брал с собой в путешествия несколько бутылок. Вино всегда делало его сонным. Ему нужно сейчас же заснуть, или он снова начнет думать о ее сладких губах, о том, как сорвет ее «вишенку», и как он станет твердым и…
Он опять стал твердым.
Он в недоверии потряс своей головой.
Что за заклинание наложила на него эта женщина, что она могла возбудить его с такой легкостью? Он выпил прямо из бутылки. Нет, он не будет дрочить.
Спать. Ему нужно было спать.
К счастью, когда он прикончил половину бутылки, его глаза начали закрываться.
Он завалился спать.
Сильно вздыхая, он закрыл глаза.
Валенна, ты будешь моей.
Завтра…
«Доведен до крайности»
Ив Монтелибано
Серия «Миллиардер и поп–дива» #2
Аннотация.
Миллиардер – любитель быстрой езды выигрывает гран–при. Эротический комедийный роман.
Он, пресытившийся мужчина, помешанный на контроле, но в редкий момент порыва. миллиардер и профессиональный гонщик Джанфранко Золдатти. покупает девственность поп–суперзвезды Валенны Джонс на самом дорогом аукционе в истории.
Сейчас в его руках самая знаменитая девственница, чтобы сделать все, что он захочет, но он не готов к этой единственной в своем роде силе природы, которая вызывает серьезные разрушения в его изолированной вселенной, где он правит твердой рукой. Восхитительные разрушения, именно так.
Валенна Джонс – всего лишь временное развлечение, чтобы восстановиться его гоночную харизму, которая в последние месяцы понесла потери. Да, очень дорогое развлечение, но он остро нуждается в нем. Беда в том, что, как только он ее получит, то не сможет ею насытиться.
СОПРОТИВЛЕНИЕ
Валенна проснулась от мокрого сна.
От мокрого–мокрого сна. Он был слишком сладостный, чтобы его прекращать.
Они были на грани взаимных исследований, во сне они были любовниками. Он практически сделал ее своей, почти проткнул ее девственную плоть, сочащуюся, словно фонтан из сливок, так жаждущую принять его. Это было так живо, что она могла почувствовать его запах, пробовать его, ощущать большую тупую головку члена, когда он практически пихался внутрь нее.
Затем она проснулась.
Дерьмо! Что за облом! Прямо когда они были у самой лучшей части!
Она пыталась снова заснуть, надеясь, закончить сон, но ее мозг уже обрабатывал эту историю, и это больше не было сном, скорее фантазией.
Расстроенная и вздыхающая, она открыла свои глаза, когда было слишком больно это переносить. Это давление между ног было серьезным. Ее трусики промокли.
Это чувство было очень странным для пробуждения.
Все это ей было в новинку.
И все из–за ТОГО мужчины. Из–за того самого мужчины во сне.
Валенна встала с кровати и устремилась в ванную.
Через несколько минут она хихикала под душем, как легкомысленный подросток. Она ничего не могла поделать. Прошлая ночь была просто невероятной.
Тот мужчина был невероятным.
Джан.
Джан кто? Смешно, что этот мужчина внес 25 миллионов долларов задатка на ее счет, как гарантию исполнения обязательств, а она не знала, кем он был, а лишь то, что он магически целовался. Ее бухгалтер прошлой ночью ей подтвердил, что на самом деле эта сумма неожиданно возникла на ее счёте как раз перед полуночью.
У кого столько денег?
Так много. Но…
Сейчас, когда она более ясно подумала и больше не была под влиянием мощного обольщения этого мужчины, она начала сомневаться. Она надеялась, что Джан не был вовлечен во что–нибудь незаконное.
Сначала ей надо было получить на него полное досье. Он мог быть членом какого–нибудь синдиката!
Эта мысль заставила ее захотеть топнуть ногой от ярости. Ее поглупевшая от любви личность желала, чтобы он был членом какой–нибудь знаменитой европейской семьи. Учитывая его образованную речь, более вероятно было то, что он ходил в какую–то частную школу.
Но ей нужно было убедиться.
Она закончила принимать душ быстрее, чем обычно, и оделась.
Валенна ворвалась в гостиную апартаментов, зная, что Анушка, которая занимала другую спальню, уже не спит.
– Нуша, мне надо…– она не закончила свое предложение. А лишь вытащила глаза. – Что за блин…?!
Дюжины композиций из самых экзотических цветов, которые она когда–либо видела, стояли в каждом углу номера, заставляя его выглядеть, словно комнатный сад в фазе полного цветения.
– Наконец–то ты проснулась! Я уже собиралась вытащить твою задницу из постели. Моя дорогая, ты спала как убитая. Через два часа у тебя пирушка с прессой. Нам надо тебя подготовить!
– Извини. – она даже не смотрела на Анушку. Ее глаза были приклеены к цветам, их красота внушала благоговейный страх. Здесь было несколько видов, которые она никогда раньше не видела!
Анушка драматично вздохнула:
– Я должна отдать ему должное. Он не только чрезвычайно богат и красив, но еще и игрив. Так романтично! – она нагнулась, чтобы понюхать веточку орхидей.
– Он их прислал?
– Ага. Так что, он выиграл?
Пристально смотря на букеты и вазы, наполненные природной красотой, она тяжело боролась, чтобы не быть ослепленной. Мужчина знал, как обращаться с женщинами, это точно. Проснуться от мечтаний о нем, а затем восторженно встретить этот небольшой райский сад в своих апартаментах – это все заставило бы обычную женщину расплыться сентиментальной лужицей на полу, но не ее. Он все еще был для нее незнакомцев.
– Ох, Нуша, он еще не представил досье, как остальные. Я даже не знаю его полного имени!
– Хмм, я думаю, с ним все окей. – сказала Анушка с загадочной улыбкой.
– Ты его знаешь? Что ты узнала от его охранника? – требовала она.
– О–ох, ты никогда не угадаешь! – сказала Анушка, покачивая своим телом, словно она в любой момент упадет в обморок.
– Что? Расскажи мне!
– Угадай! Он тоже знаменит, ты знала? На весь мир!
Она щелкнула своими пальцами:
– Я так и знала! Он казался знакомым, но я уверена, что раньше прошлой ночи с ним лично не встречалась. Он актер из другой страны? Определенно из Европы. У него отчетливый акцент. Возможно, испанский, или что–то в этом роде.
– Хмм, нет. Ну же, сделай другое предположение!
– Скажи мне уже! Ты сказала, что он знаменит на весь мир? Он атлет?
– Близко.
– Игрок в футбол? Блин, я не слежу за европейским футболом.
– Не–а.
– Игрок в теннис?
– Не–а.
Она топнула ногой:
– Нуша!
– Вообще–то, у тебя есть его машина.
– Его машина?
– Ю–ху! Спорткар.
– У меня шесть спорткаров. Подожди, он гонщик?
Анушка ухмыльнулась:
– Ю–ху.
– Наскар, Формула 1, Формула 21, Инди 500, но я не слежу ни за одной из них!
– Какие пять спорткаров у тебя в гараже?
– Мой «Золдатти Z10»?
Анушка пожала плечами:
– Он ее спроектировал. А также водит.
Ее глаза расширились, как блюдца.
– Где мой ноутбук? Быстро!
Посмеиваясь, Анушка отправилась к обеденному столу и подняла MacBook, который уже был открыт и работал.
Валенна поспешила к Анушке и практически выхватила у нее ноутбук.
На экране было лицо Джана, одетого в шлем и костюм для гонок, с нанесенной эмблемой «Impero Di Zoldatti». [Прим. пер. – «Империя Золдатти»]
– Джанфранко Золдатти? – она затаила дыхание.
– Ага, тридцать три года, единственный оставшийся в живых наследник «Империи Золдатти», родственник семьи Медичи, чемпион Формулы 21, который владеет своей собственной командой, проектировщик твоей пятой машины, ну и сегодня ночью – «чпокатель» твоей девственности.
Валенна была странно поражена этим открытием. Просто этот мужчина был слишком хорош, чтобы быть правдой. С какой стати такой мужчина делал бы ставку за ее девственность? Не было похоже, чтобы у него были проблемы с тем, чтобы найти женщину для препиха. С его богатством и красотой, женщины наверно кидались на него, как шары из осмолочной машины. [Прим. пер. – «осмолочная машина» – это специальное приспособление, выстреливает шарами, предназначено для отработки удара, например в бейсболе или теннисе]
– Он женат? – запоздало спросила она Анушку, страх извивался у нее в животе. Ох, пожалуйста, Господи, сделай его одиноким. Пожалуйста!
– Ты его не спросила?
– Я забыла…
Анушка, ухмыляясь, посмотрела на нее знающим взглядом.
– Нуша, ты меня убиваешь! Он ведь не женат, не так ли?
– Не–а. Ни разу не был.
Она выдохнула с большим облегчением.
– Спасибо, Господи!
– Ох, Ванна, он для тебя идеален. – сейчас Анушка смотрела мечтательно. Ее лучшая подруга была даже большим безнадежным романтиком, чем она. У Анушки была жуткая обширная коллекция романтических книг. – Но ты забыла его спросить. У тебя есть список важных качеств, и ты забыла его спросить хотя бы об одном из них. И ты потащила его в свою спальню!
Она нахмурилась:
– Ты подглядывала!
– Ну, Баба волновался. Он практически бегом бежал в твои апартаменты, когда ты исчезла с экрана. Спасибо Таю, который ему сказал, что его босс встречается с Бриджит Харлоу… – Анушка затаила дыхание и прикрыла свой рот. – Упс, извини.
Валенна внимательно смотрела на Анушку. Упоминание имени той женщины или чего–либо, связанного с той сукой, которая украла причиндалы ее бывшего парня, было запрещено в ее «лагере». О, да, те, кто смели нарушать этот ее личный приказ – были уволены. Она давно знала, что Баба был влюблен в Бриджит, Но даже ее верный телохранитель никогда не упоминать имя той женщины в ее присутствии, с тех пор как она рассталась со своим бывшим.
Но то, что сказала Анушка, заставило ее замереть.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что он… встречается... с… ней?
Сейчас Анушка выглядела так, будто страдала запором.
– Хм, «встречалась» – это рабочее выражение, понимаешь?
Нет. Нет, нет, нет! Джан был ее! Она его хотела. Хотела его так, как раньше не хотела ни одного мужчину. Эта сучка может иметь любого, Кериона, но не ее Джана! Эта поедательница мужчин не может иметь каждого парня, о котором она мечтала! Ни за что, бля!
Но именно эта мысль, о том, что Джан встречался с Бриджит, ее полностью расстроила, она не могла этого сдержать. Так же уверенная, что завтра взойдет солнце, она знала, что у них так же был и секс!
Она разразилась слезами.
Анушка выглядела озадаченно.
– Почему, черт побери, ты ревешь, девочка?
Валенна положила ноутбук обратно на обеденный стол и села в кресло. Она хотела кинуться на пол и кататься по нему, как ребенок в приступе раздражения.
– Ох, ну почему он так чертовски идеален?! – выла она.
– Что?
– ТО! – она посмотрела на экран ноутбука. – У этого мужчины есть все! Почему он хочет сорвать мою «вишенку», черт побери! Я чувствую себя такой оскорбленной!
Анушка смотрела на нее так, будто у нее на голове выросли рога.
– Ты чувствуешь себя оскорбленной? Почему?
– Моя девственность – самая высмеиваемая в мире! И почему сейчас этот парень, который перелапал своими руками практически весь мир, который встречался с Бриджит чертовой Харлот, выглядящей, как чертова Барби на стероидах, хочет чпокнуть мою чертову девственность?! Из–за чего?! Потому что он такой, блин, скучающий, из–за этого?!
– Ты думаешь, что другие участники аукциона не являются скучающими богатыми мужчинами?
– Ну, они не настолько знамениты, за исключением Кима... и... и они не такие горячие! Именно поэтому они разместили свои ставки. Они хотят быть знаменитыми, и они хотят почувствовать себя горячими посредством моей девственности.
Анушка потрясла головой.
– Сегодня ты чрезвычайно полоумная, Ванна.
– И он целовался, как герой романтических книг?! – громче завыла она.
– О, он тебя поцеловал прошлой ночью?
Она невежественно зарычала.
– Ага! Ты выбрала его еще вчера ночью!
Валенна потрясла головой, вытирая свои слезы.
– Я передумала. Я выберу из остальных.
– Что?! Серьезно?!
– Я не отдам свою девственность скучающему мужчине, который на следующий день о ней забудет. Возможно, тот парень чпокнул дюжины! Ты его видела. Возможно, со старшей школы его преследовали девственницы. Ну, я бы отдала свою кому–то, кто положит под стекло мою девственную кровь и отнесет ее в свой семейный музей, как трофей самца! Я хочу, чтобы он был горд тем, что забрал мою девственность и хвастался этим своим друзьям! Я не хочу, чтобы меня сравнивали с Бриджит. Керион, по крайней мере, не может нас сравнить, но я не могу жить с тем, что Джан сравнивает нас, и я уверена, что я и в подметки не гожусь этой пожирательнице мужчин, которая может высосать желтый хром с бампера «Золдатти»! Я видела своими собственными глазами, как она заставляла Кериона петь сопрано, а этот придурок не смог бы спеть, даже если бы от этого зависела его жизнь! Нет, это слишком много для меня, чтобы я могла его принять. Моё эго все еще остается слишком хрупким для Бриджит. – добавила она неохотно последний кусок.
Сейчас Анушка над ней смеялась.
– Сегодня ты абсолютно чокнутая, девочка. Хорошо, я могу понять, как ты себя из–за нее чувствуешь, Ванна, но эта женщина – страхолюдина. Она бы сделала все, что угодно, чтобы член встал. Ну и что с того, что Джан ее трахал? Очевидно, что она была лишь одной из его бывших «брошенок».
– Такая же, какой буду я. Просто девушка на одну ночь.
– Ну, он не покупал ее за пятьдесят миллионов долларов. Вот в чем разница.
Но в ее мозгу все было решено.
– Позови Дэймона Рида и отменить его ставку. Я не выбираю его клиента.
У Анушки отвисла челюсть.
– Ты, бля, меня разыгрываешь?!
Она пронзила Анушку взглядом, который не терпел ни каких возражений.
– Ты когда–нибудь слышала, чтобы я шутила о возврате пятидесяти миллионов долларов? Сделай это. Я подготовлюсь к пирушке с прессой.
Она встала и снова вошла в свою спальню.
Проснуться без чувства, что ты самый большой лузер во вселенной, было, словно глоток свежего воздуха. Прошлую ночь он спал без ночных кошмаров. Вообще–то он видел сны. О лавандовых полях и глазах цвета виски, и о волосах, отражающих солнечные лучи.
Улыбаясь, Джан принял душ и подготовился к этому дню. Ему нужно было выполнить обязательства для франшизы Формулы 21. Сегодня его ожидало несколько пирушек с прессой. Странно, мысль, которая его прожигала из–за проигрыша в первой гонке сезона, которую он обычно выигрывал, этим утром не заставила его желудок перевернуться, хотя вчера он хотел исчезнуть с лица земли и где–нибудь еще зализывать свои раны.
Когда он появился в гостиной своих апартаментов, там уже был Дэймон, одетый в безукоризненный костюм и занятый со своим ноутбуком. Дэймон поздно ложился спать, а вставал раньше, чем большинство людей. Ему было интересно, спит ли вообще этот мужчина, являвшийся его правой рукой. Даже не поднимая своих глаз от монитора, Дэймон начал подводить итог сегодняшнему состоянию его финансов.
– Наш парень из «Merryl» [Прим. пер. – Мерил Линч – крупный инвестиционный банк; «GM» – компания «Дженерал моторc»; Насдак – американская фондовая биржа] завтра планирует распродать где–то восемь миллионов твоих акций «GM» на фондовой бирже «Насдак».
– Почему?
– Есть слух, что Дядя Сэм скоро собирается распродать половину из его пятисот миллионов акций. [Прим. пер – «Дядя Сэм» – персонифицированный образ Соединённых Штатов Америки]
Джан пошел к бару и из дымящейся кофеварки налил себе чашку кофе.
– Окей, скажи мне, что ты думаешь. – он приобрёл акции «GM», чтобы избавить компанию от банкротства правительством США. Это было очень большим риском, но он вырос на риске, на ночном треке и со своим дорогим портфелем акций. В любом случае, у него было множество рычагов.
– На улицах говорят, что управляющие «GM» не разрешают Вашингтону влиять на них, при разработке товара, что бесит президента, который хочет больше экономичных гибридных машин для американского народа, чем тех, что пожирают газ, как «Silverados» и «Tahoes». [Прим. пер – Silverados и Tahoes – модели машин северо–американской компании «Шевроле»].Если мы так рано продадим, то сделаем приблизительно двести миллионов.
Он пожал плечами и сделал глоток из своей чашки с кофе.
– Так продавай. Снова купим через неделю или около того. Вашингтон не станет продавать. В любом случае не сейчас. Они потеряют, может быть, 20 миллиардов, если это сделают.
– Ты кажешься уверенным в этом.
– Обама спас компанию от банкротства и поддерживает цены на плаву, одной только силой своей репутации. Много людей все еще верят, что он может улучшить экономику во время своего срока. Его правительство не откажется от акций просто так. Для него это слишком затруднительно нажиться в период падения цены акций. Это плохо говорит об его администрации. Он получает достаточно нареканий из–за своего санитарного пакета, он не хочет добавлять больше оружия для своих критиков, чтобы они ухватились за будущую дискредитацию его лидерства.
Дэймон кивнул.
– Это может быть правдой. Хорошо, мы продаем завтра и обратно купим через неделю, или около того, так как цены, скорее всего, упадут после нашей продажи.
– Купим обратно через две недели и застрахуемся. Затем подождем, что следующее сделает Вашингтон. Если они в самом деле продадут, мы сохраним акции. Возможно, я попрошу совет влить больше капитала. Возможно закончится тем, что «Империя Золдатти» будет обладать большей частью «GM».
– Сейчас будет твориться история. Окей, твои акции «Toyota» сегодня подросли на пять процентов. Индекс «Nikkei» – оптимистичный. [Прим. пер. – Nikkei – японский индекс токийской фондовой биржи]. Акции «Золдатти» продолжают подниматься на ньюйоркской бирже, индекс Доу–Джонса и компания «Лексус» следуют релизу рекламной компании Z11 в Европе и США. Все твои инвентаризации в «Oracle» в этом месяце набрали темп. [Прим. пер. – «Oracle» – американская транснациональная компания, второй по величине производитель программного обеспечения после Майкрософт]. Остальное сохраняет текущее положение, во что тебе надо будет заглянуть позже. Таблица чертовски скучная. Едва ли есть какое–то движение. Нам нужно избавляться от беспорядка.