В своем эссе о Ницше «Ницше и христианство» Карл Ясперс однозначно говорит о крайнем нигилизме Ницше, но он также отмечает позитивные импульсы, толкающие философа к противостоянию христианству. Работа Ясперса является одним из наиболее глубоких анализов «Антихристианина». Ясперс обнаруживает, что Ницше видит в истинных понятиях негативные качества, которые закрепились за этими понятиями в современности. Мораль представляется философу изолгавшейся, добродетель – услужливой, вера – самообманом или самоуничижением. В результате Ницше борется с ложной моралью, поскольку он воспитан на истинной, правильной морали. Ненавидит услужливость добродетели, поскольку он воспитан на истинной добродетели. Положительные качества Ницше, побуждающие его к негодованию и активной критике современности, происходят именно от христианского воспитания, но об их христианском происхождении философ забывает. Основная мысль эссе Ясперса: «Мышление Ницше фактически определяется христианскими импульсами, хотя содержание их утрачено. » [7]. Он подтверждает это несколькими примерами. Так, учение Заратустры о сверхлюдях есть учение о спасении человека, Ницше хочет спасения человека, как и любой христианин. Об этом Ясперс пишет так: «В ницшевском понимании человеческого бытия сохраняется основная схема: человек потерян, но может спастись; однако христианское содержание этой концепции потеряно (с самого начало утрачено и заменено другим). » [7]. Другой пример – стремление Ницше к истине, оно не противоречит, и более того, созвучно позиции христианства, поэтому Ясперс заключает: «Воля к истине и знанию у Ницше тоже христианского происхождения. » [7]. Стоит заметить, что многие мыслители XXI века признают предпосылки христианской церкви для развития европейской науки. В частности, кардинал Анри де Любак пишет об этом так: «” Познай себя, о человек!” К этому всех призывала через своих учителей и апологетов Церковь первых веков. Повторяя вслед за Эпиктетом сократовское “gnothi seauton”, она преобразила этот призыв и придала ему глубину. То, что у античного мудреца было советом обратить внимание на мораль, становится призывом к преодолению материального мира, к метафизическим рассуждениям. » [4].
Сострадание
Отдельного рассмотрения требует тема христианского сострадания. В «Антихристианине» Ницше начинает критику религии именно с этого проявления добродетели. Эпиграфом к «Антихристианину» он делает отрывок из проповеди Заратустры «О старых и новых скрижалях». В этом отрывке звучат упреком вопросы: «Зачем вы так мягки, так покорны и уступчивы? Зачем так много отрицания и отречения в сердце Вашем? Так мало рока во взоре вашем? » [3]. Ницше считает, что христианская религия проповедует «деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым ». Ницше видит в этом причину decadance европейской культуры. Сострадание приводит к тому, что первичные инстинкты человека не удовлетворяются, сублимируются в бесполезном альтруизме. Самые сильные и удачливые люди должны делиться своими достижениями со слабыми. Подобное сострадание незаметно отнимает у сильных волю к жизни, а следовательно, и волю к власти – что является основным позитивом в философии Ницше. «Сама жизнь ценится мною, как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти. » - говорит Ницше и добавляет, - «Я называю животное – род, индивидуум – испорченным, когда оно теряет свои инстинкты... » [1, гл. 6]. Понятие воли к власти комментирует экзистенциалист Хайдеггер: «В выражении же “Воля к власти” слово власть именует лишь сущность того, каким образом воля волит сама себя – будучи приказом и повелением. » [8, стр.157]. Через сострадание медленно отнимается жизнь, в результате христианство предлагает путь ухода от настоящей жизни, т.е. медленного самоубийства. Ницше приводит пример Блеза Паскаля - великий ученый и мыслитель в 32 года подстригся в монахи, что губительно сказалось на его научной деятельности. Сострадание вовлекает в страдание. Ницше отмечает, что христианство ценит мученичество и аскетизм [2], ведь самые почитаемые святые в основном были мучениками, например Франциск Ассизский.
Появление идеи сострадания в христианстве исторически закономерно, замечает Ницше. Ведь изначально религия зародилась среди страдающей и угнетенной нации евреев. Ницше пишет так: «Евреи – это самый замечательный народ мировой истории... предпочли быть какою бы то не было ценою: и этою ценою было радикальное извращение всей природы, всякой естественности, всякой реальности, всего внутреннего мира, равно как и внешнего. Они оградили себя от всех условий, в которых до сих пор народ мог и должен был жить... » [1, гл. 24]. В римской культуре христианство также распространялось из низших слоев общества. Распространившись по всей Европе, христианство сохранило идеологию раба, утверждает Ницше. Верующие признают всемогущество Бога, а идея греховности каждого убеждает их в равенстве, и теплит надежду о превосходстве над теми, кто в жизни притеснял их. В проповеди Заратустры “О тарантулах” Ницше сравнивает христиан с пауками и пишет о них: «Они говорят в пользу жизни, эти ядовитые пауки, хотя они сидят в своих пещерах, отвернувшись от жизни: ибо этим они хотят причинять страдание. Этим они хотят причинять страдание всем у кого теперь власть: ибо у этих преобладает еще проповедь смерти. » [3].
Ницше исследует тему страдания в других религиях, в частности в буддизме, который он противопоставляет христианству. Перечисляя достоинства буддизма, он также обращается к историческому контексту. Из-за «чрезвычайно мягкого климата, кротости и либеральности в нравах, отсутствия милитаризма » на территории Индии сформировалось правильное с точки зрения Ницше отношение к страданию, проповедуемое Буддой – от страдания нужно избавиться. Буддизм имеет и другие позитивные аспекты, противостоящие христианской идеологии: «Молитва исключается, равно как и аскеза; никакого категорического императива, никакого принуждения вообще, даже внутри монастырской общины (откуда всегда возможен выход). » [1, гл.20].
Заметим также, что буддизм также можно сопоставить с христианством в отношении к Богу. В христианстве Бог играет центральную, он вездесущ и все силен, верующий постоянно обращается к нему, думает о нем, молится, исповедуется, в буддизме роль бога отступает на второй план по сравнению с идеей освобождения от страдания. Христианский Бог для Ницше также противоречит воли к власти. «Поистине, для богов нет иной альтернативы: или они есть воля к власти, и тогда они бывают национальными божествами, - или же они есть бессилие к власти – и тогда они по необходимости делаются добрыми... » [1, гл.16]. С его точки зрения христианский бог слаб в своей доброте. Эта слабость передается верующим и учит их состраданию.
Итак, сострадание для Ницше то, что уничтожает жизнь. Христианство поощряет как сострадание, так и вытекающее из него страдание, что для Ницше не приемлемо. В качестве примера положительной религии он приводит буддизм, который, в отличии от христианства, призывает людей бороться со страданием, к тому же не обременяет их лишними действиями. Критика отношения к состраданию сводится к спору о позитивности воли к власти и большинство философов обходят этот момент, более важным являются следствия из отношения Ницше к христианским добродетелям, а также ценностями европейской культуры вообще.