Ни одно оккультное упражнение не должно выполняться без надлежащей подготовки. На практике эта подготовка выражается двояко. Во-первых, она предполагает общее упорядочение индивидуального существования. Бесполезно предпринимать попытки практиковать оккультные упражнения в противоречивом и хаотическом окружении. Не следует лелеять в себе стремление уходить от мира в духовные состояния. Сосредоточение не является оазисом духовности в пустыне беспорядочной обыденной жизни.
Часто можно услышать, как люди говорят: Мои занятия медитацией дают мне силу продолжать жизнь, которая в противном случае была бы просто невыносимой! Если человек руководствуется подобными соображениями, он обречен на неудачу. Сосредоточение не может быть одной из независимый сторон жизни. Оно должно проникнуть до самого основания обыденного существования, ведь в противном случае оно не будет успешным, и человек просто потеряет время.
Способность сосредоточиваться в мистическом смысле слова проявляется в жизни человека в виде умения сохранять самообладание и добиваться успеха в повседневных делах. Следовательно, сосредоточение прежде всего должно стать интегральной частью мировоззрения человека.
Второй частью приготовления к сосредоточению являются действия, выполняемые непосредственно перед началом практики. В течение некоторого времени перед выполнением упражнения разум должен пребывать в состоянии покоя, а тело должно быть полностью расслабленным — в это время не следует предаваться праздности, нужно лишь избегать стрессов. Сидеть среди всеобщей суеты и пытаться изолировать себя от ее влияния посредством проявления какого-то особого отношения к ней — нелогично и не достойно философа. Вот почему мастер сидит в одиночестве. Эти непритязательные слова открывают великую тайну тем, кто может ее понять.
Символы сосредоточения
Священнослужители древности и современные мистические традиции, распространенные на Востоке, едины в том, что занятия сосредоточением следует проводить с использованием священных объектов. Пифагор учил своих последователей медитировать на тетрактисе — треугольном расположении десяти точек. Он также советовал всем подлинным пифагорейцам уделять время созерцанию священной фигуры додекаэдра, или правильного двенадцатигранника.
В Таинствах Изиды и Озириса Плутарх утверждал, что древние египтяне в святая святых своих храмов хранили геометрические рисунки и фигуры, лицезрение которых уподобляло их богам. Математик Теон Смирнский утверждал, что бог как состояние может быть достигнут с помощью созерцания особых числовых рядов. Значительная часть произведений религиозного искусства и архитектуры была создана под влиянием старых культов таинств и предназначалась прежде всего для занятий созерцанием. Если взглянуть на древние символы с этой точки зрения, они приобретают новый смысл и величие.
Один современный лама также использует в осуществлении своих ритуальных действий несколько символических предметов. Среди них имеется дорье, или изображение двойной молнии, церемониальный кинжал, чаша, маленький двойной барабанчик, мандала, молитвенное колесо и танка. К этим образам следует добавить также целый пантеон тибетских божеств. Каждое из них изображено в особом положении и выполняет определенные действия. Для посвященного все эти на первый взгляд незначительные детали обладают особой эзотерической важностью.
Среди объектов для сосредоточения у китайских даосов основное место занимает слово Дао. Следующим по важности идет изображение инь и янь, знаменующее собой равновесие отрицательных и положительных полюсов. Далее идет структура триграммов, вычерченных непрерывными и разрывными линиями. Имеется восемь основных триграммов и шестьдесят четыре их вторичных комбинации. Комментарии Конфуция о сокровенном смысле сочетаний триграммов считаются важным эзотерическим писанием.
Образцы каллиграфии также служат символами, используемыми для сосредоточения как китайскими, так и японскими созерцателями. Особенно эффективными считаются каллиграфически написанные иероглифы, воплощающие в себе основные формы, линии и ритмы. Религиозные рисунки, скульптуры и фрески украшают большинство восточных храмов. Они также используются посвященными в религиозных действах. Самым большим уважением пользуются произведения священников, которые создавали символические изображения, пребывая в состоянии медитации. На Востоке считается, что все прекрасные и достойные работы выдающихся художников и скульпторов обладают способностью оказывать содействие при внутреннем постижении.
Таковым является эзотерическое учение о символах для сосредоточения. Святость этих объектов признается также и некоторыми в полном смысле слова мистическими сектами. Однако для нашей цели мы должны углубиться в подлинный смысл слова
Дао, то есть попытаться проследить правильный Путь понимания священных символов.
Каждый из них изображает и представляет функцию разума, состояние души или действие воли. Таким образом, они представляют собой доступные обычному восприятию физические подобия невидимых состояний, добродетелей и проявлений Истины. Под состоянием понимается степень или уровень приближения к реальности; под добродетелью — соответствие действительности; а под истиной — сама реальность. Здесь, как и ранее, только постижение может провести различие между терминами, которые при обычном использовании считаются синонимами. В мистицизме все понятия имеют весьма утонченный смысл, причем чем ближе к реальности некоторое представление, тем труднее выразить его значение.
Когда говорится, что мастер берет дорье, смысл этих слов в том, что он получает в сознании доступ к источникам космического всемогущества, уравновешивая в ходе созерцания вселенские энергии. Когда мастер поднимает кинжал, он сбрасывает бремя органов чувств. Держа чашу, он открывается потоку духовных сущностей. Вращая молитвенное колесо, он приводит в действие механизм причины и следствия, которые крутятся на оси Я.
Ток происходит в каждым инструментом. Ни один реальный, то есть физический, символ сам по себе ничего не значит. Осязаемое остается, как всегда, всего лишь символом или ключом к тайнам неосязаемого. Для непосвященных многие подобные истины кажутся туманными, а то и вовсе бессмысленными. Таким образом секреты самой своей природой защищают себя от профанации недостойными. Тот, кто их не видит, не имеет к ним доступа и, стало быть, не может их неправильно использовать.
Магия мандал
Мандала представляет собой тайный рисунок или диаграмму, которая, как правило, довольно симметрична и напоминает скорее геометрический чертеж, нежели художественное произведение. Ее размер и палитра, хотя и подчиняются традиционным требованиям, могут в значительной мере варьировать. В целом мандала напоминает цветок лотоса, отдельные части или символические лепестки которого могут быть украшены китайскими, тибетскими или санскритскими знаками и цифрами. На экзотерическом языке мандала представляет собой некое подобие вселенской карты, символически изображающей мир, небеса, райские обители и разные части человеческого тела.
Хотя мандалы традиционного вида распространены по всей Азии, различные секты создали мандалы, кое в чем отличающиеся от общепринятого варианта. Только продвинутый ученик, глубоко знакомый со всеми тонкостями метафизических учений, может с уверенностью идентифицировать все типы мандал. Кроме того, только он может отличить подлинные культовые произведения от коммерческих копий, которые недалекие торговцы сувенирами с успехом сбывают заезжим туристам.
Известный аббат Хук был лишен сана, когда опубликовал свои книги, в которых описал практику некоторых тайных магических ритуалов в странах Центральной Азии. Среди интересных наблюдений Хука было сообщение о мандале, которую исследователь обнаружил в одном их храмов. На картине было изображено несколько фигур и среди них — луна. Если верить свидетельству Хука, на рисунке фазы изображения луны менялись в соответствии с фазами светила в небе.
На Востоке имеется многочисленная литература, объясняющая тем, кто способен понять, как создаются подобные магические изображения. Так, например, бытует легенда о буддистском монахе, который (находясь в состоянии глубокой медитации) нарисовал врата Сукхавати, дверь в восточный рай Амитабхи. Когда шедевр был создан, он повесил эту шелковую картину на стену своей кельи. Впоследствии, опять погрузившись в медитацию, он поднялся на ноги, подошел в картине, прошел ворота, которые сам нарисовал, и исчез навсегда. Так он достиг нирваны.
Как можно интерпретировать эту историю? Если мы не пойдем дальше способностей одного лишь ума, эта история покажется странной и бессмысленной. Если мы все же обладаем даром видеть подлинную тайну легенды, она предстанет перед нами как изысканная аллегория. Медитирующий монах — это Я, заключенное в человеческой форме, которая является ограничением несовершенного ума. Картина представляет собой воплощение срединного пути, или Дао. На картине изображены ворота или дверь, потому что она воистину есть Путь. Визуализировав в ходе созерцания тайну истинного Пути и приобщившись к ней, ученик оказывается в состоянии достичь совершенства, которое, как и Путь, есть Дао. Истина открывается ему в ходе постижения, и он сам становится тем, что постиг. Постижение есть врата к Реальному, мост, возведенный из утонченной субстанции, которая осознается внутри. Тот, кто строит этот мост, может пройти по нему и отождествиться с тем, что он построил.
Молодые ученики в некоторых восточных школах ежедневно практикуют сосредоточение на мандалах. Затем их спрашивают, каких результатов им удалось достичь. Обычно вначале приходит переживание, что структура движется. Если мандала имеет вид колеса, ученику кажется, что оно вращается — вначале медленно, а затем все быстрее и быстрее, пока все цвета не сольются и колесо не станет одним вращающимся светлым диском. Чтобы достичь этого результата, нужно сосредоточиваться на мандале много месяцев, а то и лет.
На следующей стадии фон картины, стена, на которой она висит, и все окружение медленно растворяются, и у созерцающего создается впечатление, что вращающийся диск висит в пространстве, поддерживаемый лишь силой его сосредоточения.
На третьей стадии сосредоточения ученик видит, как диск мандалы постепенно приближается к нему, а сам он чувствует, что вливается к средоточие светящейся энергии. Когда эта стадия достигнута, ученик должен обратиться к наставнику за дальнейшими указаниями. Он оказывается на распутье. Одна ошибка в этом месте может свести на нет все его занятия в течение нескольких последних лет.
Наставник спрашивает, что ученик заметил во вращающемся диске. Смысл этого вопроса в том, чтобы установить, является ли сосредоточение ученика по существу мистическим или же оно визуально. Если оно всего лишь зрительно, занятия прекращаются, потому что в противном случае он быстро скатится к идолопоклонству. С метафизической точки зрения идолопоклонство означает принятие символов в качестве Реальности и преклонение перед этими символами. Если переживание ученика вполне обыденно, и он видел вращающийся диск так, как человек может видеть внешний объект, он потерпел неудачу.
Дело в том, что сосредоточение должно было подвести его к переживанию вращающегося колеса. Он должен был обрести его значимость, а не внешний вид. Это должно было быть живое колесо, вращение самого Закона. Наставник просит ученика объяснить подлинный смысл вращающегося колеса. Если ученик отвечает, что знает, но не может объяснить и если наставник видит в глазах ученика свет душевных сил и видит в каждом его жесте пробужденную силу постижения, он остается удовлетворен. При помощи определенных оккультных средств наставник может точно оценить, насколько глубоко постижение ученика. Если оно оказывается достаточно фундаментальным, ученик получает специальные указания и продолжает занятия. Ему дают молнию и велят разбить колесо. Он должен уничтожить структуру собственного сосредоточения, причем сделать это следует, не выходя из него. Большего на словах объяснить не удается.
Таким образом, в распоряжении ученика имеется ключ: концентрация есть визуализация Закона в трансцендентных и магических формах. Закон обнаруживается в формах. Однако эти формы должны быть разрушены, ибо сам Закон не имеет формы. Его можно обрести посредством формы, но не в самой форме. Все формы, осязаемые и неосязаемые, отражают Закон. Горе тому, кто стремится поймать Закон в сети разума!.. Таково введение в магию мандал.
Чаша для милостыни
Основным символом ученичества является чаша для сбора милостыни.
Этот цилиндрический сосуд из бронзы или глины является символом нищенства, эмблемой непривязанности. Однако чаша не имеет никакого отношения к моральной ущербности. Как и священные предметы архатов, в чаше для милостыни следует видеть состояние сознания. Одним из основных архитектурных мотивов пагоды Дракона Шве, этого едва ли не самого впечатляющего из буддистских храмов, является перевернутая чаша для милостыни. Перевернутая чаша в данном случае является не просто гробницей освобожденного адепта, но и напоминанием об одной из величайших тайн.
Поиск Истины есть процесс поиска целого частью. Этот процесс подразумевает установку на принятие. Хотя понятие о поиске — лучшее из всех, которые мы знаем, в действительности мы не ищем Истину. Мы не находим, а принимаем, получаем. Все сущее и живущее дарует нам что-то. Реальность все время струится во всем, что есть. Чаша представляет собой вселенский символ способности принимать. Поэтому подлинный буддист может получать в нее лишь то, что ему необходимо на один день, — и ничего, кроме пищи. Рис для азиатов заменяет хлеб. Христианская молитва гласит: Хлеб наш насущный дай нам на сей день. Буддистский мистик даже не просит. Он просто несет с собой чашу, и все, кто чувствуют внутри себя побуждение благого Закона, поделятся с ним рисом.
Когда предлагают другую пищу, нищий может тоже принять ее. О Будде Гаутаме говорят, что в последний день его жизни на земле бедный крестьянин принес и по доброте душевной положил в чашу Будды часть своей пищи. Крестьянин был таким бедным, что его пища была непригодной для еды. Однако Просветленный принял ее и, обратившись к ученикам, возвестил их о том, что близится час его ухода. Затем, зная, что пища несвежая, но лучшая, какая была у крестьянина, он смиренно съел ее и в скором времени скончался.
История, очевидно, аллегорична, и смысл ее предельно прост. Получить Закон означает быть сытым. Закон дается нам через все, что нас окружает, и когда угодно и при любых обстоятельствах мы можем постичь Закон и достичь освобождения. Обыденные переживания, проблемы жизни, карма и дхарма — все должно быть безоговорочно принято в открытую чашу сознания. Ничто, кроме пищи, не может быть принято в чашу, но кто решает, является ли получаемое пищей или нет? В конце концов переживания достигают совершенства в Законе. Достигший освобождения переворачивает чашу. Когда Закон постигнут, время получать подходит к концу. Но до этого монах в желтой мантии ходил под дорогам мира, неся с собой чашу для милостыни.
Практика сосредоточения
Прочти этот раздел несколько раз, глубоко вникая в его содержание и стараясь избежать возможной двусмысленности. Дело в том, что автор не может заранее знать места, которые будут поняты неправильно, хотя любое непонимание ставит под сомнение успех всей практики.
Заниматься сосредоточением следует в определенное время суток, уделяя особое внимание регулярности и продолжительности. Постижения невозможно достичь какими-то ухищрениями, и поэтому продолжительность занятий не играет роли. Ученик должен сосредоточиваться раз в день в течение не более пяти или десяти минут. Истина вневременна. Поэтому желательно практиковать сосредоточение в течение пяти минут в день, тем более что число пять имеет мистические ассоциации с контролем пяти органов чувств. Для выполнения упражнения можно выбрать как утренне, так и вечернее время. Середина дня или ночи менее предпочтительны, особенно для начинающих. День и ночь являются воплощениями янь и инь соответственно; переходное время между ними оказывается самым подходящим.
Когда время и место выбраны, важно достичь соответствующего состояния. Способность концентрировать внимание следует развивать с помощью простых, непосредственных и ненасильственных методов. Ни при каких условиях разум не должен погружаться в пустоту. Ученик не должен также ждать в надежде, что мысли сами потекут в нужном направлении. Закон не сразу заполняет собой формы. Вначале художник должен нарисовать картину, на которой изображен Закон.
Выбери подходящий символ. Этот символ станет твоей мандалой, и работа с ним потребует продолжительного времени. Не впадай в уныние, если для прояснения его смысла тебе понадобятся многие месяцы. Не меняй символы слишком часто и никогда не переходи от одного к другому до тех пор, пока Закон не откроется в нем.
(((Картинка, стр. 93. Под ней написано:)))
[Китайская гравюра с изображением Будды, проповедующего учение о просветлении. ]
Объектом сосредоточения, идеалом или структурой может быть любой символ, если только он может быть определен. Другими словами, этот символ должен быть доступен если не органам чувств, то по крайней мере разуму. Такие абстрактные добродетели как добро, сострадание и альтруизм не могут быть хорошими символами для сосредоточения. Именно поэтому в восточных школах все добродетели изображаются на рисунках. Воплощением буддизма является Будда, персонифицирующий все абстрактные добродетели этого учения. В христианстве совершенство добродетелей изображается в виде жизни, самопожертвования и смерти Иисуса Христа.
Учитель не является Законом, но свидетельствует о Законе. В сосредоточении ученик не может направить свое внимание на Закон; он концентрирует его на некоторой структуре или образе, которые воплощают Закон. При этом никогда не следует принимать образ за то, что он представляет!
Нередко следует отдавать предпочтение образам, которые символически изображают одну из сфер жизни. Известно, что человек зачастую находит Истину в том, к чему он более всего предрасположен. Для ученого священными являются его книги. Математик по призванию находит Бога в числах, тогда как астроном видит Истину в звездах.
Поэтому в качестве первой структуры для сосредоточения выбери некоторую форму или предмет, о котором ты знаешь, что он вдохновляет тебя и в какой-то мере приближает к постижению. Таким образом через врата известного ты естественно и непосредственно входишь в присутствие Знающего.
На выбор предмета не налагается никаких ограничений. Если ты находишь его достойным, он является для тебя воплощением достоинства, можешь считать его подходящим.
В качестве примера давай предположим, что мы — любители природы. Вдохновение и силу мы черпаем из присутствия живых растений. В росте мы находим Закон. Поэтому давай в качестве символа роста рассмотрим одно растение, помятуя, что при этом мы не ограничиваем рост, а лишь конкретизируем его, чтобы сделать осязаемым для человеческого восприятия. Таким образом мы избежим неопределенности, причуд воображения и абстрактных построений, которые приводят лишь к бесплодным размышлениям и недалеким выводам.
Среди растений дерево является одним из самых благородных и в то же время совершенных форм растительного царства. Кроме того, дерево является красноречивым символом, поскольку с незапамятных времен оно использовалось для изображения различных форм человеческого знания. В старинных гравюрах и манускриптах мы находим деревья закона, исцеляющие деревья и деревья как религиозные символы. Целые народы нередко изображают в виде деревьев и их ветвей. Несколько древних философских учений используют дерево в качестве символа всей вселенной. Размышления на подобную тему могут послужить хорошим прологом для сосредоточения. Они дают возможность осознать величие символа и его универсальность.
Прежде чем приступить к следующей главе, в которой продолжается изучение сосредоточения, следует остановиться на каком-нибудь одном символическом объекте.
Пятое постижение
Основным предметом этой главы является постижение, которое можно коротко выразить так: пройди сквозь форму. Научись видеть идеи по существу бесформенными, однако воспринимаемыми внутренне в качестве проявлений Закона.
Когда ты читаешь книги, слушаешь проповеди и созерцаешь творения древней мудрости, пройди сквозь их форму. Обдумай слова Маймонида: В теле Закона находится душа Закона, в душе Закона пребывает дух Закона. Ищи дух учения. Не останавливайся на меньшем.
Во всем, что случается с тобой в качестве инцидента или обстоятельства узнавай символы бесформенного. Постигни, что все видимые и осязаемые физические объекты, все возможные формы знания в действительности представляют собой разноцветную бахрому на мантии Бесконечности.
Помни слова, начертанные в сайском??? храме в Египте: Я, Изида, есть все, что было, есть и будет; ни один смертный не разоблачил меня. Осознай, что весь мир — это одна видимость, и постигни, что каждый входящий в святая святых храма должен преодолеть видимость во всех ее проявлениях. Мечом озарения рассеки видимость и найди Закон.
Глава VI
Философское внимание
Восточная легенда объясняет тайну сосредоточения. Она доносит до нас тайный смысл, который не может быть выражен словами. Она дает возможность внутренне постичь скрытые духовные ценности, которые не могут быть отражены в математических формулах, передаваемых от одного человека к другому.
Император одной восточной страны построил дворец, который был назван им Домом Поющих Помостов. Когда возведение дворца было закончено, он пожелал, чтобы вокруг него были посажены сады и тем самым дворец оказался в земном раю.
Император послал за мудрейшими и искуснейшими садовниками и велел им украсить садом территорию вокруг дворца. Самый старый и мудрый садовник приветствовал императора, а затем вышел из дворца, выбрал подходящее место и смастерил себе из ветвей деревьев грубое кресло с навесом, который защитил бы его от природных стихий. Потом старик спокойно сел в кресло. Лето незаметно прошло, а он все сидел и смотрел. Наступила осень, листья деревьев пожелтели и осыпались, птицы улетели в теплые страны. Собрались облака, и выпал первый зимний снег. Однако пожилой садовник по-прежнему сидел и наблюдал. Ветры кружили в воздухе снег и швыряли его о скалы. Деревья гнулись под напором бури. Однако садовник лишь поплотнее завернулся в свою шерстяную накидку и потянулся за очередной чашей горячего чая. Затем наступила весна. Снег растаял, потекли ручейки, белки выбрались из своих дупел, а в проталинах на влажной земле зацвели первые весенние цветы. Между тем садовник сидел и созерцал круговорот времен года.
В конце концов снова наступило лето. Просидев целый год в кресле из ветвей деревьев, садовник поднялся, вошел во дворец императора и объявил, что может приступить к высадке сада.
Еще через год земной рай был готов. Везде цвели редкие растения. В ручье плескались невиданные рыбы. На деревьях свили гнезда экзотические птицы. На скалах раскинулись маленькие храмы, а дорожки обрамляли старинные каменные фонари. Во всем мире не было такого прекрасного сада.
Когда все было готово, садовник вывел императора на террасу, выходящую в сад, и сказал: О Сын Неба, я выполнил свою работу. В каждое время года и по прошествии многих лет этот сад сохранит свое совершенство. Вырастая, каждое растение в нем становится неотъемлемой частью уравновешенного целого. Опадая, листья образуют на земле красивые узоры. В промежутках между ветвями открываются виды на заснеженные горы. Выходя из берегов, ручьи образуют пруды и озера, каждое из которых будет образовывать неповторимый узор со всеми остальными. Вот зачем я целый год провел в медитации. Здесь не может быть конфликтов. Каждое время года будет прекрасно по-своему, будь то зима, лето, осень или весна. Здесь всегда будут царить гармония и великолепие.
По мере того как будут проходить годы, и вкусы вашего величества будут меняться, сад будет также расти. Сколько бы вы ни жили, сад всегда будет доставлять вам радость. Когда вы в конце концов вернетесь на небеса, откуда вы пришли, те, кто будут жить во дворце после вас, найдут сад таким же прекрасным, как и вы. Здесь я создал маленький мир, который отражает тайны большого мира. Это, о Сын Неба, есть сад мудреца.
В каждом человеке легендарным императором является Я, садом — жизнь, а преклонным садовником — мудрость, с помощью которой он должен построить свой земной рай. Мудрость открывает путь и дает пример сосредоточения. Духовные упражнения и практика философского внимания, которую мы называем сосредоточением, в притче соответствует годичной медитации садовника. Наблюдая и рассматривая вселенские процессы, которые продолжаются вокруг нас, мы осознаем смену времен года души: лето сменяется осенью, осень — зимой, зима — весной, а весна — новым летом.
Эта тайна изменения не может быть понята в результате чтения слов, однако ее можно осознать внутренне как духовное переживание в ходе созерцания. Мы должны не просто концентрировать внимание, мы должны еще и чувствовать как вечную истину медленное течение времени через сознание. Мы растем во времени в направлении вечности — медленно, спокойно, необратимо. При этом у нас не должно возникать суеты, напряжений, страстных желаний и устремлений. Мы должны созерцать все, что нас окружает, ценить мир, чувствовать свою причастность к нему и ко всем подобным переживаниям относиться как к саду своей жизни. Когда мы делаем это год за годом, жизнь за жизнью, мы начинаем понимать.
Дао, которое одновременно является путем и целью, открывает нам, что метод вечно перетекает в свершение, а то, что мы делаем, вечно становится частью того, что мы есть. Понимание этого и есть сосредоточение. Таким образом, сосредоточение — это не просто концентрация внимания, которое имеет склонность рассеиваться, это стремление глубже понять нашу взаимосвязь с жизнью и тем самым достичь целеустремленности, которая окажется достаточно сильной для того, чтобы соединить в единую гармоничную структуру все хаотически разбросанные эпизоды понимания.