Открытые двери.
- О, опять двери не закрыла, - Саша вошёл в квартиру и положил ключи на тумбочку, - когда-нибудь придёт бабай и унесёт вас.
Сказав это, Саша засмеялся и закрыл входную дверь. Его жена в очередной раз не закрыла за собой двери, после того, как вернулась с прогулки с Ирочкой. Саша периодически шутил, что у его жены есть болезнь, которую он сам и назвал «болезнью недоделывания». Она заключалась в том, что Оля очень часто начиная какое-то дело, бросала его на полпути, а потом, очень часто, удивлялась, почему что-то получилось не так, как она планировала заранее. Не один раз она начинала ходить в разные секции, так как болела мыслью избавления от лишнего веса, впрочем, как и немалая часть женщин, но через пару месяцев она бросала это занятие, возмущаясь со временем, что от этих шейпингов нет никакой пользы. То, что она не закрывала входные двери, Саша связывал именно с этим: она опять просто не доделывала какое-то дело, а именно: «не завершала полностью своё возвращение домой», как это не раз называл Саша.
- Папочка, а ты разве не знаешь, что бабая нет, - Ирочка бросилась к нему на шею, как это делала каждый раз при его возвращении домой, - привет, папочка!
- Привет, родная, - Саша подхватил её на руки и обнял.
- Кстати, да, - раздался голос с кухни, и оттуда появилась Оля, - ты разве не знаешь, что бабая не существует? Эх, папа-папа…
Она засмеялась и поцеловала его. Саша прошёл в комнату и начал переодеваться. От этого занятия его отвлекли слова Ирочки, которая игралась с куклой в коридоре:
- Эх, папа, говорил, что двери закрывать надо, а сам-то не закрыл.
Он так и застыл с одеждой в руках. «Как это?» - ведь он точно помнил, что закрыл входную дверь. Он выглянул в коридор и сказал:
- Ирочка, ты уже так хорошо шутить научилась?
Из кухни вышла Оля и прошла в коридор.
- Сам ты шутник. Двери не закрываешь, а на других говоришь, - жена закрыла входную дверь и вернулась на кухню, - переодевайся, мой руки и иди ужинать. У меня уже здесь всё готово.
Саша в недоумении сложил вещи и вышел в коридор. Он несколько минут простоял перед входной дверью и никак не мог понять, как такое могло произойти.
- Ирочка, а ты не помнишь, случайно, папа двери закрывал, когда с работы пришёл, - он продолжал смотреть на двери, обращаясь при этом к дочери.
- Закрывал, - она оставила кукол и пошла в свою комнату.
- А почему она тогда открыта была, - он уставился в то место, где только что была дочка, так и не осознав от шока, что она уже ушла из коридора.
- Не знаю, папочка. Может бабай открыл? – раздался голос с детской.
- Бабай? Так его же не существует… - и он пошёл в ванную умываться после работы.
Поужинали. Оля приготовила драники с грибами, которые он так сильно любил и испекла вкусный пирог с грушами. Саша с удовольствием всё съел и увлекаемый дочерью побежал в её комнату. Ирочка показала ему свои новые игрушки, часть из которых она выменяла в садике на свои. Он не сильно радовался такому обмену, но так как не мог позволить себе часто покупать дочери новые, то терпел этот детский бартер.
Вначале одиннадцатого все пошли спать. Саша обнял Олю и вдруг вспомнил про дверь. Он встал с кровати и прошёл в коридор. Дверь была закрыта на все замки и никак не открывалась от его дёргания за ручку. «Странно, что это тогда было вечером?» - подумав, он поспешил в комнату к жене.
***
Он ехал с работы в ожидании встречи с дочерью, к которой в садик приезжал театр, и теперь она рвалась рассказать отцу о том, что им сегодня показывали артисты. А он, как и любой любящий отец, спешил домой, чтобы услышать эту историю.
- Опять двери не закрыла, - он вошёл в квартиру и как всегда положил ключи на тумбочку. На встречу к нему никто не выбежал. «Странно», ведь обычно Ирочка прибегала встречать его. «Наверное, ещё гуляют» - подумал он и прошёл дальше по коридору. «Ну, да, так и есть, Ирочкиного велосипеда нет на месте». Оли тоже не было дома, что было и так понятно, ведь Ирочка могла гулять только с ней.
Он снял с себя куртку и уже собрался повесить её в шкаф, как обратил внимание на одну вещь: в шкафу не было Олиных вещей. Их верхняя одежда висела на крючках в одном из отделений шкафа в прихожей, но сейчас там висели только его куртки, а Олины вещи просто отсутствовали. Саша застыл со своей курткой в руках и тут понял, что когда он зашёл в квартиру, его внимание что-то привлекло, но он тогда не стал задумываться об этом. Сейчас же, повесив куртку, он вернулся к входной двери и посмотрел на тумбочку при входе: на ней отсутствовали Олины губные помады, которые она всегда ставила на выходе из квартиры, на случай быстрой покраски губ перед выходом. Саша стоял, и некоторое время смотрел на тумбочку. «Что это значит? Она ушла? Или нас ограбили? А если ограбили, тогда почему не взяли мои вещи из шкафа?»
Он побежал в спальню и замер на пороге: тумбочка перед кроватью была пуста. У жены всегда на ней стояли лаки, духи, гели и прочая женская косметика. Теперь же тумбочка была полностью пустая. Стоп! Тумбочек было две, а теперь стоит только одна! И это не Олина тумбочка. Это его тумбочка! Он понял это, так как на ней был характерный скол, который получился при её установке рядом со шкафом. Но теперь она стоит одна и не с той стороны, с которой должна стоять, а Олина тумбочка просто отсутствует.
Саша бросился к комоду и, открыв один из ящиков, снова застыл в недоумении: ну, да, так и есть, здесь только его вещи. Куда делись вещи жены? Это точно не ограбление, так как взяли бы и его одежду, и что-то ценное из квартиры, но всё остальное было на месте.
Ирочка! Его осенило, и он побежал в детскую комнату. «Что здесь произошло!». Он стоял посреди полностью пустой комнаты, обклеенной какими-то поистине дурацкими обоями в цветочек, а не весёлыми обоями с клоунами, которые так любила дочь. Саша в холодном поту вышел из комнаты и зашёл в зал. Здесь всё было так же, как и везде сейчас в его квартире: ни одного следа жены. На столике не было её журналов, плед, которым она укутывалась, тоже пропал. Не было даже её тапочек, которые всегда стояли у журнального столика, когда жены не было дома. Саша посмотрел на пол: ни одной игрушки, ни одного кусочка конструктора, который постоянно впивался в его ноги. Ничего, что могло принадлежать жене и дочери, не было на своих местах.
Тогда он сел на диван и достал телефон. «Надо ей позвонить и всё выяснить. Если она по какой-то причине ушла, то надо узнать, в чём дело. Меня не за что винить, я ничего плохого не сделал по отношении к ней».
Он сидел на диване и листал телефонную книгу. Странно, пролистал всю, но абонента с именем «Жена» так и не нашёл. Он начал листать телефонную книгу в обратном порядке – тоже ничего. Посмотрел в набранных номерах – жены там тоже не было. Он судорожно начал перебирать телефонную книгу, ища «Тёщу» и «Тестя». Их тоже нет. Так же как и жены. Их никого нет в его телефоне. Стоп! Колюня! Брат жены, с которым он частенько встречался попить пивка и поговорить о жизни. Вчера только созванивались с работы! Точно! Колюня! Нет Колюни в телефоне. И вчера он ему не звонил. Чёрт, как же обидно, что он не помнит номера жены на память! Сколько раз хотел выучить и всегда забывал его. А сейчас он так нужен!
Понял! Точно! Надо позвонить матери, уж у неё точно есть номер невестки!
- Мама, привет! – сказал он, когда мать ответила на его вызов, - слушай, тут такое дело, я никак не могу найти телефон Оли, а мне ей надо срочно позвонить… Как это какой Оли?... Моей жены, твоей невестки… Что значит не шутить! Мама, я серьёзно! Я не пьян!
Вот чёрт, отключилась. Может она тоже с ней поссорилась? Но Ирочку то она любит!
- Мама, это опять я. Выслушай и не отключай телефон! Оля с Ирочкой пропали, и я не зна… Что значит «какой Ирочкой»? Ты что, внучку забыла? Да не пьян я! Ну говорю же, всё со мной в порядке!
Опять гудки. Мать опять отключила телефон. Что всё это значит? Точно! Кухня! Оля там проводит очень много времени. Как ураган он ворвался на кухню. ЧТО? Что смотреть? Холодильник! Странно, но он почти пустой. В морозилке пельмени. Нормальная еда для холостяка, но он же не холостяк и пельмени ел последний раз полгода назад, когда жена с дочкой были на море. Может они с тех пор и лежат там? Но нет же! Вот в миске в холодильнике вареные пельмени, как будто кто-то много сварил и не доел, а остаток убрал в холодильник. Но кто их мог есть?
Саша сел на табурет и призадумался. На столе стояла початая бутылка водки. Странно, кто же это пил? И тут он всё понял! Это сон! Всё это ему просто снится! Ха! Да, точно, всё так и есть! Это просто реалистичный сон.
Он встал с табуретки и пошёл в спальню. «Пойду, прилягу, может, проснусь быстрее…». С этой мыслью он завалился на кровать и мгновенно уснул.
Проснулся в темноте. Открыл глаза и осмотрелся: за окном темно, в комнате тоже. Тумбочка всё также предательски пустая. Он встал с кровати и включил свет: на часах начало десятого. По хорошему, пора идти мыть Ирочку и готовить её ко сну. Но нет Ирочки. И Оли тоже, похоже, нет. Он вышел в коридор и прошёл в детскую. Пусто. И что за дурацкие обои на стенах? Кто их выбирал? Хотя… Вроде, именно такие обои были в этой комнате, когда они купили квартиру, но это не точно… В зале тоже нет ни жены, ни дочки.
Саша прошёл на кухню и сел на тот же табурет. Внимание привлекла бутылка водки. Он поднялся и открыл шкафчик с посудой: красивых стаканчиков, которые он дарил Оле, на месте не было. Зато стояло несколько рюмок. Он взял одну и поставил её на стол. Затем прошёл к холодильнику и достал холодные пельмени. «Греть?». Не, и так сойдут. Сел на свой табурет, налил рюмку водки и опрокинул в себя. Пошла так, что и пельмень брать не стал, как в сухую землю вода. Налил вторую и снова выпил. Взял пельмень, покрутил его в руках, как будто пытаясь что-то в нём рассмотреть, и отправил его в рот.
Всё ясно он продолжает спать. Бывает же такое: сон во сне, о том, что он лёг спать и проснулся. Но при этом он опять спит. Первый раз такое, ну прямо, как в кино! Допив водку и доев пельмени, Саша озадачился вопросом: что теперь? В ногах появилась привычная слабость от выпитого, в голове появилась лёгкость. И вправду, чего он разволновался в начале? Действительно, сон такой у него. Мало ли что может присниться человеку, учёные мало изучили этот вопрос. Надеюсь, что мало изучили.
Отправился снова в спальню и уснул. Спал, как младенец, и сутра проснулся бодреньким и даже без головной боли. Открыл глаза: лаки на тумбочке так и не появились.
Он прошёл в комнату. Здесь всё было так же, как и вчера. Дома никого кроме него. Сон? Он всё ещё спит или это суровая реальность? На часах уже полдвенадцатого, а с работы ещё не звонили. Если он её проспал, то уже бы кто-то начал его искать, а так ему никто не звонил. «Значит сон».
Точно! Его, наконец, осенило. Если это сон, то в нём он не должен чувствовать боли! Он побежал на кухню и достал из ящика нож. Занёс его над рукой и остановился. «Вообще-то, страшновато». Но ведь это сон, тут будет не больно. Ведь он уверен, что это сон? Точно? Ну да!
- А-а-а, - закричал он Саша боли, вынимая из руки нож. Пол кухни заливала тёмно-красная венозная жидкость. До чего же больно! Значит это не сон? Так, что делать? Судорожно соображая, вспомнил: жгут! Надо срочно наложить жгут! Выбежав в коридор, он заметил на тумбочке свой телефон, на котором мигал индикатор не принятого вызова. Все-таки звонил кто-то. Видать, он так спал, что даже не услышал вызова телефона. Быстро вытащил ремень из штанов в спальне и перетянул им руку. Пошёл за телефоном и чуть не поскользнулся на своей же крови в коридоре. «А где дорожка в коридоре?» - только сейчас он понял, что в коридоре отсутствует ковровая дорожка, которая должна была впитать его кровь. На телефоне вызов от шефа. Три вызова и смс. «Потом». Это всё потом.
- Мама, приезжай, - сказал он, дозвонившись, матери, - я истекаю кровью…
И упал на пол.
***
- Доктор, я же вам повторяю, я не самоубийца! – он почти кричал врачу, - я хотел убедиться, что я не сплю. Для этого я решил причинить себе боль. Что тут не ясно?
- Всё ясно. Я именно так и записал. Вот гляньте сами. - Ответил доктор и показал ему больничную карточку. – Видите?
- Но я же не псих! Зачем меня сюда привезли?
Доктор улыбнулся и сказал:
- Всех самоубийц-неудачников привозят к нам. Вот и вас доставили ко мне в гости. Вы успокойтесь. Видите, я так и записал «не самоубийца» и «хотел убедиться, что не спит». Вы видите? Я же вас не обманываю. А зачем вам надо было в этом убеждаться? Легли бы себе на кровать и стали ждать пробуждения? Руку-то, зачем резать?
- Понимаете, доктор, только не посчитайте меня психом…
Доктор опять улыбнулся:
- Ну что вы! Я же врач! Я не могу человека называть психом, потому что он рассказывает историю, в которую никто не верит. Я же учился, чтобы точно видеть, когда человек псих, а когда его просто кто-то не может понять. Рассказывайте и ничего не бойтесь!
- У меня пропали жена и дочь. Притом полностью пропали, со всеми вещами. Даже в телефоне нет их номеров…
Сказав это, Саша понял, как глупо это звучит, но лицо врача осталось неподвижным – он слушал и не смеялся с его слов.
- То есть, вы считаете, что они просто испарились? Вы извините, может это прозвучало грубо… Но куда, по вашему мнению, они делись?
Саша задумался. Врач его не торопил, а продолжал смотреть за его реакцией.
- Не знаю. Я действительно не знаю…
- Извините, а вы точно уверены, что они у вас были?
- Конечно! У меня столько фотографий с ними, что…
И тут Саша понял, что забыл посмотреть дома фотографии. Но зачем было их смотреть, если он был точно уверен, что это сон. Но теперь он не спит. Или всё же…
- Фотографии, - доктор внимательно посмотрел ему в глаза, - а вы их видели, эти фотографии? В руках их держали?
- Ну конечно! Я сам большую часть их делал! У Оли пол ноутбука завалено ими.
- Ага. Посмотреть дадите? Ну, позже, конечно…
- Конечно, дам! Что за вопрос! Посмотрите, какая милая у меня дочь, Ирочка моя!
- Ага, значит Оля, это ваша жена, - врач что-то записал в карточку, - Хорошо! Только знаете что… Тут есть одна маленькая проблема. Когда вас сюда привезли, вы были без сознания и звали как раз Олю. С вами была ваша мама, которая, кстати, сейчас ждёт в приёмной. Так вот, я у неё спросил, кто такая эта Оля. Просто, пациенту становится легче, если он видит того, кого хочет видеть, и это не всегда его родители. Да, вот о чём я… Ваша мама не знает Олю. И Ирочку тоже не знает. С её слов, вы вчера звонили ей и просили дать номер телефона вашей жены, которую так и называли: «Оля». Но вот в чём проблема, у вас нет жены. Да-да, не смотрите так на меня. Вот, гляньте.
На столе перед доктором лежала какая-то папка. Саша взял её в руки и начал читать. Там была информация о нём: родился…, учился…, служил…, работал… НЕ ЖЕНАТ. Как гвоздь в крышку гроба вошли эти слова: НЕ ЖЕНАТ, ДЕТЕЙ НЕТ.
Он съехал спиной по стене на кушетку и прилёг на ней. Доктор забрал папку и что-то дописал в его дело.
- Вот и правильно. Вы полежите немного, у нас буйных не очень любят, - доктор снял трубку телефона, - да, он спокоен. Пусть заходят и ведут его в палату.
***
Он лежал в больнице уже второй месяц. Сам себя он психом не считал, и уж точно уже не считал, что это сон. Для себя Саша понял одну простую вещь: надо выбраться отсюда и во всём разобраться самому. Никто не хотел ему в этом помогать: ни мать, которая почти каждую неделю навещала сына, ни сестра, пришедшая пару раз, ни друзья, почти сразу отказавшиеся от него. Теперь он сам должен решить эту проблему, но для этого надо выйти отсюда. А значит, врач должен быть уверен, что он выздоравливает. Это должно происходить постепенно, а не сразу, поэтому он уже второй месяц ест их таблетки и смотрит в окно. Скоро для всех он будет выздоравливать. Скоро…
***
Ещё через три месяца его выпустили из больницы. Он вышел за её территорию и вдохнул воздух полной грудью. Теперь он был здоров. Полностью здоров. Так сказали в больнице, а значит это, правда. Теперь он точно знал, что никогда не был женат, и детей у него никогда не было. Не было совместных поездок на море, не было медового месяца. Ничего этого не было. Не было бессонных ночей у кроватки Ирочки и его игр с ней в её комнате. Не было этого ничего.
Для них не было, но он помнил, как ему сейчас казалось, каждую минуту их совместной жизни. Сидя в больнице, он прокручивал в голове всю свою жизнь: родился…, учился…, служил…, работал…, но ЖЕНИЛСЯ и дочь была! Он знал это и поэтому от здания больницы он отходил спокойным шагом, чтобы не вызывать подозрений. Через десять минут он уже просто бежал домой. Саша не стал ждать общественного транспорта, он не стал вызывать такси. НЕТ! Ему нужно было действие, и поэтому он бежал.
Через час он забежал в свой подъезд и забежал на свой этаж. Тут становился и перевёл дыхание. Ключи лежат в кармане, так что с этим всё в порядке. Но что ждёт его дома? Он медленно подошёл к двери тамбура и открыл её. Открылась соседская дверь.
- О, Саша вернулся, - сосед дядя Миша пожал ему руку, - зайдёшь на минутку?
- Дядь Миш, потом, - Саша вставил ключ в замок и открыл дверь.
- Ну, потом, так потом, - дядя Миша посмотрел ему вслед и скрылся за своей дверью.
Здесь всё так, как и было, когда он вернулся в пустую квартиру. Кровь с пола пропала, видать мать или сестра убрали. Он походил по квартире – всё по-старому - и стал думать, что теперь делать. НОУТБУК ОЛИ! Где он? В зале? Нет. В спальне? Тоже нет. Может в детской? Там опять пусто… Кухня? Тоже нет ноутбука.
Странно всё это. Может какие-то спецслужбы ведут с ним игру? Или жена с друзьями решили его так разыграть? Сейчас выскочит Ирочка из ванной и повиснет на шее, а следом и Оля зайдёт… Заглянул в ванную – никого. На всякий случай проверил туалет – тоже пусто.
Он зашёл в зал и стал думать. В голову пришла здравая мысль: кто бы с ним не играл, но он не мог убрать всё из его квартиры, что напоминало бы о его семье. Теперь он понял, что надо было начать делать сразу.
Саша вышел в коридор и вытащил оттуда все вещи. Затем он перебрал всё в комоде и других шкафах, даже холодильник не минула сия участь. Нигде ничего: ни детской заколки, ни волосинки его жены. Ещё раз перебрать! Всё по новой вывалить на пол и пересмотреть. Проверить все карманы, подкладку, капюшоны… Всё снова пересмотреть, заглянуть под плинтус, под шкафы и холодильник. Может за унитазом что-то завалилось? Ничего и нигде нет. Ему кто-то звонил, а он как заведённый перекладывал с места на место вещи. НИЧЕГО. Ни одного следа от его жены и дочери. Саша сел на пол в коридоре и прислонился спиной к стене.
Что же было в тот вечер, когда он вернулся домой, и всё было по-старому? Что он упускает? Что отсеивает его мозг, не желая выдавать ему эту информацию? И тут его взгляд упал на входную дверь. Не может быть! Похоже он всё понял… На ватных ногах он прошёл ко входной двери и подёргал ручку: закрыто. Всё правильно, ведь он сам её закрывал, как и в тот вечер. Но тогда она, почему-то оказалась открытой. Он открыл дверь и посмотрел в тамбур. Дядя Миша не было видно, и тамбур был пуст. Саша прикрыл дверь, но замок закрывать не стал.
Он отошёл к тому месту, где сидел пару минут назад и снова опустился на пол. Сидел молча, не сводя глаз с двери и ручки на ней. И, как ему показалось, ручка начала очень медленно идти вниз. Он заулыбался…
***
- Дежурный слушает, - произнёс мужчина в форме в трубку, - какой адрес? Опять наведались, говорите? Записал… Сейчас пришлю группу. До свиданья.
***
Полицейская машина заехала во двор. На часах было уже далеко за полночь, поэтому свет горел только в одиноких окнах.
- Такой вечер, а мы с тобой опять на вызов, - сказал сержант Петров своему напарнику, - и что опять? Снова бомжи! Ох, и работёнка у нас.
Они вдвоём поднялись на третий этаж. Здесь их уже ждал пожилой мужчина.
- Как хорошо, что вы приехали, - он побежал к ним на встречу, - какой-то бомж заходил в эту квартиру и сильно напугал мою жену.
- Чем он её напугал? - сержант взялся за пистолет, - Он ещё там?
- Не знаю, - затараторил мужчина, - просто, понимаете, он начал там как-то шуметь и, на мой взгляд, что-то делать со стеной.
- Любопытно, - сказал сержант и двинулся в квартиру, на которую показывал мужчина,- а вы, значит по соседству живёте?
- Да. Меня зовут Михаил Петрович, - мужчина пошёл за ними в квартиру, - вы понимаете, тут никто никогда не жил. По крайней мере, на моей памяти. А я тут живу уже лет двадцать. Я так и не знаю, почему сюда никто не заезжал, да и хозяев мы никогда не видели.
Они втроём зашли в квартиру. В ней явно никто никогда не жил: стены ободраны, окна побиты, сантехника разбита вдребезги. «И как такая квартира могла находиться в жилом доме?» - размышлял сержант, осматриваясь вокруг.
- Слышишь, а дверь-то, какая хорошая для ничейной квартиры, - молодой напарник Петрова ощупал дубовую дверь, ведущую в квартиру, - кто же её поставил?
- Не знаю, - сказал Михаил Петрович, - она всегда тут была, сколько я себя помню.
- Любопытно, - повторил свою фразу сержант.
Они обошли всю квартиру, но так никого в ней и не нашли. Полицейские убрали оружие и тут молодой обратил внимание на стену.
- Товарищ сержант, а тут точно что-то нацарапано. И, видать, царапали сегодня – ветер ещё не унёс штукатурку с пола.
Они вдвоём осветили стену своими фонарями.
- Разобрать не могу. Что тут написано?
- Эх… Молодой, ты, ещё Санёк, - сержант засмеялся, - отсутствие детей сказывается. Если бы были дети, то ты и не такие каракули разбирать научился бы. Только к чему он это написал? Какие двери и зачем их закрывать надо? И что это за женщины? Это точно мужчина был, Михаил Петрович?
- Да, я же сам его видел! Молодой ещё, лет тридцать ему. Я ещё и удивился, что на вид нормальный мужчина, на алкоголика не похож, а сюда пришёл. Здесь изредка собираются выпить местные бездомные, но он на них не похож. Одежда, что ли, посвежее на нём?
Прямо перед ними на стене было выцарапано корявым почерком, как будто действительно дети писали: «Дорогая, ну я же просил, чтобы ты не забывала закрывать за собой дверь!». А внизу три имени: «Ира… Оля… Саша…».
Автор – Виталий Ячмень - https://vk.com/id9438380