Театр XIX в. в Европе.
К началу XIX в. европейский театр растерял многие свои ценные завоевания. Повсюду в театрах для высшего общества вновь воцарилось величественное, но холодное искусство классицизма, утратившего после французской революции 1789 — 1794 гг. страстную гражданственность.
Напуганные французской революцией, правители всех стран повели борьбу против театров, привлекавших зрителей из народа, боясь воздействия на аудиторию смелых слов о свободе, о правах человека, так недавно звучавших со сцены.
Во Франции революционный Декрет о свободе театров отменили, большинство театров в Париже закрыли. Только «Комеди Франсез» разрешалось играть литературную драму и составлявшие гордость Франции пьесы Корнеля, Расина, Вольтера, Мольера, Бомарше.Четыре театра для «черни» — «Водевиль», «Варьете», «Амбигю комик» и «Гете» — довольствовались пантомимами, феериями, развлекательными водевилями или кровавыми приключенческими пьесами.
В Англии монопольные права играть литературную драму — Шекспира, Бена Джонсона, Шеридана — до 1843 г. принадлежали только двум театрам в Лондоне — «Друри-Лейн» и «Ковент-Гарден».
Однако всюду, где начиналась борьба против угнетения, возникал и театр, как трибуна этой борьбы. В 1808 г. в огне борьбы против интервенции Наполеона обрел силу испанский театр. Актер Исидоро Майкес (1768 — 1820) стремился возродить великие национальные традиции театра «золотого века», его гордое вольнолюбие, горячий патриотизм, нетерпимость к насилию (см. ст. «Театр эпохи Возрождения»).
Одним из главных направлений искусства XIX в. стал романтизм, отразивший изменения в жизни и сознании людей, вызванные прежде всего Великой французской революцией (см. т. 11 ДЭ, ст. «От романтизма к реализму»). Трагические и мятежные герои романтических драм Гюго, Байрона, Шелли, Мицкевича, Словацкого, Петёфи были прекрасны в своем гневном порыве, готовности к борьбе, протесте против любых форм угнетения, против принижающей человека собственнической психологии (см. т. 11 ДЭ, статьи раздела «Зарубежная литература»).
Поколение замечательных актеров воплотило этот мятежный дух, породивший необычайную силу воздействия театра на зрителей. Мятущееся, вдохновенное, неистовое в своей мощи искусство английского актера Эдмунда Кино, (1787 — 1833) выражало ненависть к угнетению, к образу жизни английского буржуазного общества. Его игра, свободная от сковывающих норм классицизма, прославляла несломленную гордость человека. Свои лучшие роли актер создал в трагедиях Шекспира.
Скорбное, часто наполненное трагическим отчаянием творчество великого немецкого актера-романтика Людвига Девриента (1784 — 1832) звало на борьбу с обывательской приниженностью, с мещанской покорностью.
В первые десятилетия XIX в. тон в театральной жизни Франции задавали столичные так называемые театры бульваров. Только на бульваре Тампль в Париже действовали не менее десяти больших и малых театров. Здесь каждый вечер шли мелодрамы, водевили, пантомимы. И сюда же нередко проникали пьесы, резко критиковавшие правителей, полные глубокого сочувствия к труженикам. Это был центр демократической театральной культуры Франции. В этих театрах играли для народа.
Искусство актеров французских демократических театров Фредерика-Леметра (1800 — 1876), Мари Дорваль (1798 — 1849), Пьера Бокажа (1799 — 1862) и других было отмечено глубокой поэзией, человечностью, поднималось до страстной защиты народа, до гневного обличения буржуазной жизни, где все подчинено наживе.
Фредерик-Леметр, отличаясь замечательным мастерством перевоплощения, с одинаковым успехом выступал в трагедиях, мелодрамах, политических буффонадах. В написанной им комедии «Робер Макер» Фредерик-Леметр создал фигуру крупного финансиста, бывшего каторжника. Современники увидели в этой превосходной сатире подлинную сущность века буржуазии, раскрытую в конкретном образе глубоко и вполне реалистическими средствами.
Мари Дорваль с проникновенной силой играла женщин из народа и героинь, борющихся за свою любовь. Одним из чудесных ее созданий была Марион Делорм — героиня одноименной драмы Гюго (см. т. 11 ДЭ, ст. «Виктор Гюго»).
За десятилетие перед революцией 1848 г. Элиза Рашель (1821 — 1858) возродила героические традиции классицизма, восприняв вместе с тем пламенность, страстную искренность романтических актеров. В ее исполнении трагедии Корнеля, Расина приобретали новое, современное звучание, насыщались духом народной борьбы в канун и дни революции 1848 г. Вдохновенное выражение ее искусства — «Марсельеза», которой актриса откликнулась на события 1848 г.
Искусство
Западной Европы 18 века (может и не надо, так на всякий случай).
Восемнадцатый век в Западной Европе — последний этап длительного перехода от феодализма к капитализму. В середине века завершился процесс первоначального накопления капитала, велась борьба во всех сферах общественного сознания, созревала революционная ситуация. Позднее она привела к господству классических форм развитого капитализма. На протяжении века совершалась гигантская ломка всех общественных и государственных устоев, понятий и критериев оценки старого общества. Возникла цивилизованная общественность, появилась периодическая печать, образовались политические партии, шла борьба за эмансипацию человека от оков феодально-религиозного миросозерцания.
В изобразительном искусстве возрастало значение непосредственно реалистического отображения жизни. Расширилась сфера искусства, оно становилось активным выразителем освободительных идей, наполнялось злободневностью, боевым духом, обличало пороки и нелепости не только феодального, но и нарождающегося буржуазного общества. Оно выдвинуло и новый положительный идеал ничем не скованной личности человека, свободного от иерархических представлений, развивающего индивидуальные способности и вместе с тем наделенного благородным чувством гражданственности. Искусство становилось общенациональным, обращалось не только к кругу утонченных ценителей, но к широкой демократической среде.
Основные тенденции социального и идейного развития Западной Европы 18 века в различных странах проявляли себя неравномерно. Если в Англии промышленный переворот, совершившийся в середине 18 столетия, закрепил компромисс буржуазии и дворянства, то во Франции антифеодальное движение имело более массовый характер и готовило буржуазную революцию. Общим для всех стран был кризис феодализма, его идеологии, формирование широкого общественного движения — Просвещения, с его культом первичной нетронутой Природы и Разума, ее оберегающего, с его критикой современной испорченной цивилизации и мечтой о гармонии благостной природы и новой демократической цивилизации, тяготеющей к естественному состоянию.
Восемнадцатый век — век Разума, всеразрушающего скепсиса и иронии, век философов, социологов, экономистов; развивались связанные с техникой точные естественные науки, география, археология, история, материалистическая философия. Вторгаясь в умственный обиход эпохи, научные знания создали и для искусства фундамент точного наблюдения и анализа действительности. Просветители провозгласили целью искусства подражание природе, но природе упорядоченной, усовершенствованной (Дидро, А. Поп), очищенной разумом от пагубного воздействия рукотворной цивилизации, созданной абсолютистским режимом, общественным неравенством, праздностью и роскошью. Рационализм философско-эстетической мысли 18 века, однако, не подавлял свежести и искренности чувства, но порождал устремленность к соразмерности, изяществу, гармонической завершенности художественных явлений искусства, начиная с архитектурных ансамблей и кончая прикладным искусством. Просветители придавали огромное значение в жизни и искусстве чувству — средоточию благороднейших устремлений человечества, чувству, жаждущему целеустремленного действия, заключающего в себе силу, революционизирующую жизнь, чувству, способному возродить исконные добродетели «естественного человека» (Дефо, Руссо, Мерсье), следующего естественным законам природы.
Афоризм Руссо «Человек велик только своими чувствами» выражал одну из примечательных сторон общественной жизни 18 столетия, породившей углубленный утонченный психологический анализ в реалистическом портрете и жанре, поэзией чувств проникнуты лирический пейзаж (Гейнсборо, Ватто, Берне, Робер) «лирический роман», «поэмы в прозе» (Руссо, Прево, Мариво, Фильдинг, Стерн, Ричардсон), она достигает высшего выражения в подъеме музыки (Гендель, Бах, Глюк, Гайдн, Моцарт, оперные композиторы Италии). Героями художественных произведений живописи, графики, литературы и театра 18 века стали, с одной стороны, «малые люди» — люди, как все, поставленные в обычные условия эпохи, не избалованные достатком и привилегиями, подверженные обыкновенным естественным движениям души, довольствующиеся скромным счастьем. Художников и писателей в них восхищали искренность, наивная непосредственность души, близкая природе. С другой стороны, в центре внимания — идеал эмансипированного цивилизованного интеллектуального человека, порожденного просветительской культурой, анализ его индивидуальной психологии, разноречивых душевных состояний и чувств с их тонкими оттенками, нечаянными порывами и рефлектирующими настроениями.
Острая наблюдательность, утонченная культура мысли и чувства характерны для всех художественных жанров 18 века. Художники стремились запечатлеть разнообразные в оттенках обыденные жизненные ситуации, самобытные индивидуальные образы, тяготели к занимательным повествованиям и феерической зрелищности, острым конфликтным действиям, драматическим интригам и комедийно построенным фабулам, утонченному гротеску, буффонаде, грациозным пасторалям, галантным празднествам.
Новые проблемы были выдвинуты и в архитектуре. Уменьшилось значение церковного строительства, и возросла роль гражданской архитектуры, изысканно простой, обновленной, освобожденной от излишней импозантности. В некоторых странах (Франция, Россия, отчасти Германия) решались проблемы планировки городов будущего. Рождались архитектурные утопии (графические архитектурные пейзажи — Джованни Баттиста Пиранези и так называемая «бумажная архитектура»). Становились характерными тип частного, обычно интимного жилого дома и городские ансамбли общественных зданий. Вместе с тем в искусстве 18 века по сравнению с предшествующими эпохами снизились синтетическое восприятие и полнота охвата жизни. Нарушилась былая связь монументальной живописи и скульптуры с архитектурой, в них усилились черты станковизма и декоративности. Предметом особого культа стало искусство быта, декоративных форм. Вместе с тем возросло взаимодействие и взаимообогащение различных видов искусства, достижения, обретенные одним видом искусства, свободнее использовались другими. Так, было весьма плодотворным влияние театра на живопись и музыку.
Искусство 18 века прошло два этапа. Первый продолжался до 1740—1760 годов. Он характеризуется видоизменением поздних форм барокко в декоративный стиль рококо. Своеобразие искусства первой половины 18 века — в сочетании остроумного и насмешливого скептицизма и изысканности. Это искусство, с одной стороны, утонченное, анализирующее нюансы чувств и настроений, устремленное к изящной интимности, сдержанному лиризму, с другой стороны, тяготеющее к «философии наслаждения», к сказочным образам Востока — арабов, китайцев, персов. Одновременно с рококо развивалось реалистическое направление — у некоторых мастеров оно приобрело острообличительный характер (Хогарт, Свифт). Открыто проявлялась борьба художественных направлений внутри национальных школ. Второй этап связан с углублением идеологических противоречий, ростом самосознания, политической активности буржуазии и народных масс. На рубеже 1760—1770-х годов. Королевская Академия во Франции выступила против искусства рококо и пыталась возродить парадный, идеализирующий стиль академического искусства конца 17 века. Галантный и мифологический жанры уступили место историческому с сюжетами, заимствованными из римской истории. Они были призваны подчеркивать величие утратившей авторитет монархии в соответствии с реакционным истолкованием идей «просвещенного абсолютизма». Представители передовой мысли обратились к наследию античности. Во Франции граф де Кейлюс открыл научную эру исследований в этой области («Собрание древностей», 7 томов, 1752—1767). В середине 18 века немецкий археолог и историк искусств Винкельман («История искусства древности», 1764) призывал художников вернуться к «благородной простоте и к спокойному величию древнего искусства, несущего в себе отражение свободы греков и римлян эпохи республики». Французский философ Дидро нашел в античной истории сюжеты, обличающие тиранов, призывающие к восстанию против них. Возник классицизм, противопоставивший декоративности рококо естественную простоту, субъективному произволу страстей — познание закономерностей реального мира, чувство меры, благородство мысли и поступков. Художники впервые изучали древнегреческое искусство на вновь открытых памятниках. Провозглашение идеального, гармоничного общества, примат долга над чувством, пафос разума — общие черты классицизма 17 и 18 веков. Однако классицизм 17 века, возникший на почве национального объединения, развивался в условиях расцвета дворянского общества. Для классицизма 18 века характерна антифеодальная революционная направленность. Он был призван объединить прогрессивные силы нации для борьбы с абсолютизмом. За пределами Франции классицизм не имел революционного характера, которым он отличался в первые годы французской революции.
Одновременно с классицизмом, испытывая его воздействие, продолжало жить реалистическое направление. В нем наметились рационалистические тенденции: художники стремились обобщать жизненные явления.
Во второй половине 18 века зародился сентиментализм с его культом чувства и страсти, преклонением перед всем простым, наивным, искренним. Возникло и связанное с ним предромантическое направление в искусстве, пробудился интерес к средневековью и народным формам искусства. Представители этих течений утверждали ценность благородных и активных чувств человека, раскрывали драматизм его конфликтов с окружающей средой, побуждавших к вмешательству в реальные общественные дела во имя торжества справедливости. Они прокладывали путь «к познанию человеческого сердца и магическому искусству представлять глазам зарождение, развитие и крушение великой страсти» (Лессинг) и выражали назревавшую потребность в искусстве взволнованном, патетическом.