обычаях были очень сдержанны и
боялись обидеть друг друга. Даже
отказ сватам давался так, чтобы
не оскорбить людей.
Молодой казак, которому приглянулась девушка (а видеть он мог ее в поле, на работе или в церкви, на улице, где она гуляла
ме. Казак, приезжавший со службы, чувствовал себя ско рее гос тем, ч ем хозяином, и в домашние пдц^ю6лск> ти__1ге ихпдцд, считая это унижением своего
ff OHHCKOro И
достоинства.
МУЖСКОГО
Счита-
лось, что лети принад ле жат отцу, хо т^_пол-но й властью даже н ад взросдшш^счзшовьями обл адала м ать. Называли ее САМА. Женщина-мать, женщина вдова получала от станичного общества материальную поддержку и была социально защищена еще в те далекие годы, когда ни в одной развитой европейской стране об этом и не помышляли.
Ни о какой дискриминации не могло быть и речи. Фактически не дети казака, а дети казачки были беспрекословно признаваемыми членами станичного общества, что было зафиксировано даже в российских законах. Так, при отсутствии мужа родившиеся «у вдов и девок дети считались казаками». В_ казачк е с детства воспитыва ди-созьгашгё" того^ что она будет
Сводины
Чинный танец полонез
на «постном балу»
в День матери-казачки
Девушки-станичгшцы гимназистки на каникулах, сменив форму на казачью одежду, катаются на качелях (с фотографии)
1вои дома и на ней будет дер-<1 жаться не только хозяйство, но и/
стан ичная морат ь и обычаи '
Потому и звалась она гордой казачкой, что велик был груз ответственности за все казачество, лежавший на ее плечах и носимый ею с достоинством.
первое зникимипви жениха с невестой. Начинали сватовство, если девушка перевернет положенную на стол фуражку... За столом сидят только мужчины. Женщины присутствуют стоя, хотя все в доме решает старшая женщина — казаки в семейные дела не вмешиваются
было
сва
или водила хороводы с подругами, но всегда под присмотром старших; он мог и вообще ее никогда прежде не видеть — просто старшие решили его женить), вместе с отцом, с крестным приходил в дом будущей невесты — «чайку попить». Но в момент «знакомства» ни о сватовстве, ни о свадьбе не говорилось ни слова. Казак как бы невзначай клал на стол фуражку или папаху - донышком вниз. Если девушка переворачивала головной убор, можно таться. Если фуражка отправлялась на вешалку, о сватовстве не могло быть и речи.
Несмотря на старинное казачье присловье «женщину и коня всегда держат в поводу» и то, что никогда девушка не показывалась на улице одна (всегда в сопровождении матери, тетки, брата или крестной), казачки по сравнению с женщинами других народов пользовались большей свободой. Об этом почти неизвестно, или реальность сознательно искажена нелепейшими рассказами, до сих пор бытующими в литературе. Казачек изображали либо бессловесными и покорными подобно женщинам мусульманского Востока, либо чересчур вольными в поведении.
"" На самом же деле казачки Великой степи наследовали традиции народов, живших там прежде, а у степных народов женщина всегда обладала значительной свободой, без которой в степи не прожить.
,'аже сегодня во многих домашних обычаях казаков и женских харак терах, в семейных взаимоотношениях можно увидеть пережитки господствовавшего когда-то в степи мат ри архата.
Большая часть юри-дических прав в стаи ич ном обществе принадлежала не казаку, а казачке. Она наследовала имущество. Она полностью верховодила в до-
47
Верхнедонская
казачка
в XVII веке
48
Жена старшины в праздничном наряде. XVII — XVIII века
женский костюм
енскии костюм — это целый мир.
Не только каждое войско, каждая станица и даже каждый казачий род имели особый наряд, который отличался от иных если не совершенно, то деталями. Замужняя женщина или девушка, вдова или невеста, какого она рода и даже сколько у женщины детей...
Чем дальше в глубь веков, тем отчетливее видно назначение одежды: не только оберегать человека от жары и холода, от непогоды, но и от злых сил; быть паспортом и визит- /r\v.
нон карточкой од новременно. Даже в фабричного пошива городских костюмах наших бабушек это можно прочитать. В средневековье костюм был открытой книгой...
Казачий женский костюм прошлого резко отличался от других женских костюмов России, потому что в основе своей был тюркским. Казачки носили шаровары: на Нижнем Дону и на Кавказе — широкие, на Среднем, Верхнем Дону и на Яике — узкие, похожие на брюки-дудочки. Носили также юбку-плахту, мужского покроя сорочку и кафтан -- казакин или ча-пан. Голову покрывали несколькими платками или
замысловатыми головными уборами: рогатыми киками, тюрбанами, «корабликами»... Поверх платков надевалась казачья соболья шапка. Близость к восточным традициям про-
Казачка-вдова и девушка, на ее груди — казачье украшение «жерьёлок». XVII-XVIII века
сматривается даже сегодня в деталях, которые сохранились в быту станичниц. Например, «знуздалка», или «замуздка», — платок, которым прикрывали часть лица. Этому обычаю никогда не следовали иногородние женщины, а казачек дразнили «татарками».
Со временем костюм верхнедонских казачек стал сильно отличаться от костюма нижнедонских. Вероятно, причиной тому был приход большого числа новопоселенцев, в частности, украинских крестьян — крепостных донского дворянства. На Верхнем Дону появляется белая домотканая одежда с большим количеством вышивки. Нижний Дон предпочитает видеть на казачках цветное платье, но не пестрое. Платье очень близкое по покрою к татарскому и к кавказскому, так называемый кубелек (тюрк, мотылек), действительно напоминает силуэтом распахнутые крылья бабочки. Характерно и обилие кружев. Кружева же, как и вышивка, штука магическая. В древности это были знаки, которые защищали грудь, руки и голову. Магические знаки — оберег от злых духов. Поэтому, когда одежда изнашивалась, кружева срезали и хранили отдельно. Поскольку они имели особую ценность, их часто пришивали на новую...
казачка в повседневном костюме с фартуком-«завеской». XVII век
У казаков и сейчас кружева «заплетают на судьбу», по кружевам гадают. Конечно, древний смысл кружев большей частью утрачен. Но если Нижнедонскш сегодня и не верят в их охранительную силу, носить тем не менее продолжают с удовольствием.
На смену старинному костюму пришла одежда, схожая с той, которую носили соседи казаков - русские, украинцы, жители Кавказа. Так, в костюме гребенской казачки неотъемлемой частью является башлык. Он приспособлен для повседневной жизни... Казачки в нем даже детей носили за спиной. ■
Костюм конца XIX —начала XX веков. Слева направо: девушка в кубелъке с завеской; донская казачка в «парочке» — юбке и кофте; замужняя кубанская казачка в шали с «файшонкой» на голове; уральская казачка-старообрядка в сарафане, в шитом золотом поясе
Во времена кровавых петровских реформ и еще раньше, во время церковной реформы Никона, на Дон и на Яик хлынул поток беженцев-старообрядцев. Они принесли старинный женский костюм из глубины России. Сохраняя его по религиозным мотивам, до самого недавнего времени казачки-старообрядки в повседневной жизни носили сарафаны и кафтаны покроя времен Ивана Грозного...
После превращения казачества в сословие, а еще точнее, после наполеоновских войн, казаки принесли на Дон, Кубань и Яик европейский жен ский костюм, который буквально завоевал казачьи края. Исчезли шаровары, потеряла
Праздничные женские туфли — черевички
Фрагмент традиционной вышивки «крестом»
смысл «запаска» — юбка из двух полотнищ ткани, которые «запахивались» (отсюда и название, а не от «запаса»)...
Может быть, потому, что мужчины-казаки были обязаны носить мундир и ничего, кроме него, строевым казакам носить не дозволялось, женщины следовали последним веяниям моды и, как правило, старались одеваться по-городскому.
Особенностью казачьего женского костюма были головные накидки. Женщинам не положено ходить в храм с непокрытой головой. В России замужние женщины носили «повой-
ник» - пока заться «просто волосой» было знаком невеже ства, дикости. Казачки носили кружевные платки, а в XIX веке — «колпа ки», «файшон- ки» (от немец кого слова «файн» — пре красный), «на колки и токи». Носились они в полном соответ ствии с семей ным положени ем — замужняя
женщина никогда не показалась бы на людях без файшонки или наколки. Девушка же покрывала голову и обязательно заплетала одну косу с лентой. Все носили кружевные платочки. Без него появление женщины на людях было так же немыслимо, как появление строевого казака без фуражки или папахи.
Колец мужчины-казаки, как правило, не носили. Обычай этот военный. Считалось, что казаки повенчаны со службой. Так что кольца — это в основном женская символика. Серебряное колечко на левой руке — девушка на выданье, «хваленка». Серебряное колечко на правой руке — просватана. Серебряный перстенек с бирюзой (камнем тоски и памяти) на правой руке — значит, суженый на службе.
Золотое кольцо на правой руке — замужем, на левой — разведенная (развод — «талах» у казаков существовал всегда). Два золотых кольца на одном пальце левой руки — вдова. Второе кольцо — умершего или погибшего мужа. С золотом в гроб не клали. И казак, получивший кольцо при венчании, на руке его не носил — носил в ладанке. Кольцо привозили домой вместе с фуражкой или
Повседневная сорочка и юбка кубанской казачки-черноморки. XX век
папахой, когда казак погибал в чужих краях.
Были и другие символы, которые особенно не демонстрировались в женском костюме, но присутствовали. Таким символом, например, были ключи. Та, которая владела ключами от погребов, была полновластной хозяйкой в доме. Именно ее звали САМА. Как
Женские пояса. Верхний — терский, нижний — донской. Изготавливались из кожи, украшались серебряными застежками, вышивкой, бисером, жемчугом, обшивались галуном
Франгмент вышивки «гладью»
правило, «Сама» была свекровь — мать сына. Как положено вдове (если она была вдовой), носила черный платок, но казачки могли при черном платке носить и цветные шали. «Сама» держала в кулаке и сыновей, и дочерей, и зятьев, и снох. Причем у казаков возраст был старше чина. Авторитет же матери, «Самой», был выше царского.
Ключи же, а может быть, только один, поскольку на хуторах казаки не знали замков, «Сама» на смертном одре передавала той, кого считала способной возглавить дом. И это могла быть не обязательно старшая дочь или сноха, могла быть и та из снох, с которой «Сама» не ладила. Получив ключи, иногда совсем молодая женщина привязывала их к поясу и становилась «Самой». И с этой минуты ей подчинялись все, в том числе и мужчины, если речь шла о домашних делах.
мужской костюм
Кубанский офицер в парадной черкеске с одиннадцатью парами газырей
Старик в архалуке
О
том, что носили казаки в 1705 году, говорил в Посольском приказе атаман донской зимо-вой станицы Савва Кочет: «...пла-< тья де они носят по древнему своему обычаю, как кому из них которое понравитца: иные любят платье и обувь по черкасски и по калмыцки, а иные обыкли ходить в русских стародревнего обычая в платье, и что де кому лутче похо-чется, тот тако и творит. И в том де между ними распри и никакого посмехания друг над другом нет». А дальше, как бы предупреждая Петра о том, что среди казаков петровские нововведения не приживутся, говорил: «А немецкого платья де никто из них казаков у них на Дону не носит, и мастеров, то есть портных, которые б немецкое платье могли делать, в городах их казацких не живут».
Бешмет —
разрезная
рубаха
навыпуск, с
застежкой
на крючки
встык
Петр I и тгс стал коверкать традиционную казачью одежду. Может быть, просто руки не дошли, а может, понял, что казачья одежда и вообще внешний вид — нечто большее, чем мода, и бритье бород и введение «немецкого платья» у казаков бескровными не будут. Но скорее всего, царь-реформатор в совместных с казаками походах убедился, как приспособлена одежда казаков к боевой/ жизни в степи.
"L
>Г
/
Рубахи: ук раинская и русская косоворотки с вышивкой. Надевались под мундир. Считались нижним бельем, «спидни-цей», в котором «показаться на людях неприлично
Казачья старинная одежда очень древняя. Костюм казаков складывался веками, задолго до того, как степняки стали именоваться казаками. В первую очередь это относится к изобретению скифов — штанам, без которых невозможна жизнь кочевника-коника. За столетия покрой их не изменился: это широкие шаровары — в узких штанах на коня не сядешь, да и ноги они будут стирать, и движения всадника сковывать. Так что те шаровары, что находили в древних курганах, были такими же, какие носи ли казаки и в XVIII, и в XIX веках. Рубахи были двух видов — русская и бешмет. Русскую заправляли в шаровары, бешмет носили навыпуск Шили их из холста или У из шелка. Степняки вообще предпочитали |шелк другим тканям — на шелке вошь не жи-|вет. Сверху — сукно, а)на теле — шелк! Зимой носили нагольные полушубки, которые надевались шерстью на / голое тело — так народы Севера носят кухлянку.
От трения шерсти о тело возникает электрическое поле — так теплее, а если человек вспотеет — шерсть пот оботрет, он не впитается в одежду и не превратится в лед.
Из верхней одежды казаки издавна предпочитали архалук (тюрк, арка — спина, тюрк, лык —
Обязательная часть одежды — шаровары. Сохранились почти неизменными со скифских и половецких времен. Подвязывались тонким ремешком — гашником, за которым «в припарку», ближе к телу, пришивался кошелек. Отсюда «спрятать в загашник»
:и
греть) — «спиног-р е й » — нечто среднее между стеганым татарским халатом и кафтаном. Кроме того, поверх тулупа зимой и в непогоду надевался балахон — валенный из овечьей или верблюжьей шерсти плащ с капюшоном. По нему скатывалась вода, в сильные морозы он не лопался, как кожаные вещи. На Кавказе балахон за-м енил а бурка, а капюшон издавна существовал как само-стоя-
тельный головной убор -башлык.
Сапог было великое множество — без сапог верховая езда невозможна, да и по сухой степи не пройдешь босиком. Особой любовью пользовались мягкие сапоги без каблуков — ичиги и «чирики» — туфли-галоши, которые надевали либо поверх ичиг, либо поверх толстых чесаных носков, в которые заправлялись шаровары. Носили и «башмаки» — кожаную обувь с ремнями, названную так потому, что изготовлялась она из телячьей кожи (тюрк, башмак — теленок).
Но казак более всего ценил одежду не за ее стоимость и даже не за удобство, которым славилась казачья «справа», а за тот внутренний духовный смысл, которым были наполнены каждый стежок, каждая деталь казачьего костюма. По верованиям древних, одежда — вторая кожа, поэтому коренные казаки никогда не носили чужую одежду, не совершив над ней очистительных обрядов, и уж тем более одежду с убитых. "Надеть «чуждые покровы» означало войти в «волю» дарителя и потерять свою. Поэтому казак ни
Донской урядник в форменном чекмене. На рукаве нашивки за выслугу лет
Один из способов ношения башлыка: «казак гуляет»
за что не надел бы «шубу с царского плеча». А Пугачев принял на плечи «заячий тулупчик» недоросля Гринева — либо потому, что А. С. Пушкин казачьих обычаев не знал, а скорее всего, потому, что «Емель-I ка» был выродком, то есть отбившимся от своего рода и национальной культуры. Награждая каза ков, атаманы дарили им материал «на справу», но никогда не дарили атаманский кафтан. Наиболее ценилась одежда, шитая матерью или женой. Первую крестильную рубашку шила и дарила крестная, она надевалась один раз, всю жизнь сохранялась нестираной вместе с прядя ми первых волос, погребалась с умершим или, ес-л и казак. умирал вдалеке от дома, сжигалась вместе с вещами, которых он касался.
Особое значение имели казачьи лампасы. Считалось, что введены они впервые Платовым, но лампасы обнаруживаются и на старинной казачьей одежде, и даже на одежде половцев, и еще раньше — скифов. Так что при Платове ношение лампасов было только узаконено, а существовали они и прежде, знаменуя принадлежность их хозяина к вольному воинству. Не случайно так гордились и гордятся ими казаки. Не случайно с ними огнем и мечом боролись большевики. За погон, за кокарду, за лампас полагался расстрел на месте.
Костюм и в наши дни говорит о месте человека в обществе. Как говорится, «по одежке встречают...» Но в отличие, пожалуй, от всех народов и сословий мира казаки, жившие в строгих рамках военного сословия, обязанные носить стандартную униформу, видели в одежде и другое... Мель-
чайшие детали: пуговицы на мундире, серьга в ухе, особым образом повязанный башлык или надетая папаха — для казака были раскрытой книгой, паспортом, по которому он узнавал о незнакомом собрате все.
Особо следует сказать о стариках. И тут говорить больше следует не о костюме (старики, как правило, донашивали мундиры или даже шили новые сообразно с теми, в которых служили), а о той роли, которую играли старики в станичном обществе. Как у всех народов средневековья, старики составляли особую часть общества, были хранителями казачьей нравственности и обычаев. Формально власти они не имели — скорее, это была власть авторитета и мудрости. В 61 год казак считался «вышедшим вчистую», то есть не имевшим никаких обязанностей ни перед властью, ни перед станичниками. Но тем горячее принимался он за новое свое служение. Как правило, старики жили в семьях старших сыновей на положении постояльцев, не входя в домашние дела и держа постоянный монашеский пост. Сознательно питаясь скудно, они не сидели за общим столом и только по субботам отдавали снохам в стирку белье. Такого старика можно было сразу опознать не только по долгополой опрятной одежде, но и по посоху, который делал его особо уважаемым среди людей незнакомых. Не имея никаких обязанностей перед казаками, старики были в постоянных хлопотах: посещали больных, вдов, сирот, постоянно подсказывали атаману, как наладить жизнь станицы. Они знали все и помогали всем. Разумеется, не всякий старик годился для такой роли. Может быть, из сотни выживших на войнах быть совестью и памятью станицы способен был один... Потому он и пользовался громадным уважением и почитанием. Потому и снимали перед ним шапки и генералы, и увешанные орденами герои. Если на кругу старик вставал — умолкали все. Если старик выходил на майдан и поднимал на посохе папаху — сбегалась вся станица, как по призыву сполошного колокола.
Донской казак в зимней дорожной одежде: овчинный тулуп, войлочный или суконный «пыльник-балахон» с башлыком. Так повязанный башлык означал, что казак «завязал», то есть отслужил, срочную службу и отпущен на льготу вчистую. Казачка в донской шубе: мехом внутрь, «крыта» шитой парчой. Шапка и опушка шубы бобровые. Конец XIX века
Такой знак говорил о чрезвычайной важности происшедшего. Не случайно старики, атаманы, мировые судьи и учителя пали первыми жертвами репрессий при расказачивании.
IL
Донской казак в форменной шинели с портупеей и патронташем. На папахе над кокардой полковая награда «За войну 1877-1878 годов»
|Щ1
ГОЛОВНЫЕ УБОРЫ. ПРИЧЕСКИ. УКРАШЕНИЯ
Гвардейская папаха с шлыком (тумаком), султаном и кутасом. Начало XIX века
Казачья папаха стеновых войск. Кубанка
Казачий чуб — такая же традиция, как лампасы и папаха. По одной легенде, сбитая на ухо шапка как раз и прикрывала его отсутствие, а чуб — часть выбритой наполовину головы, как брили каторжных. Но эта версия оттуда, из легенды о «беглом» происхождении казачества. На самом деле часть са-виров (севрюков) носили чубы даже во времена гуннов. Так они запечатлены на старинных фресках.
Такой же древностью овеян и запорожский оселедец, вероятно заимствованный_ттодками_и славянами— у —гТТтощ дл я котор ых он означал ^геевшценйе богу_ О дину.
I Хохол (хох-оол) уалтаицев и сейчас переводится как «сын неба». Интересно, что у персов (иранцев) слово «казак» и переводится как «хохолок». Так что прическа, особенно в прошлом, — явление мистическое, сакральное. Донские казаки так объясняют чуб с левой
Древнейшая прическа, означавшая принадлежность казака к воинскому ордену запорожцев. «Хохол» (гот. хох оол — сын неба), «оселедец»
стороны фуражки: справа ангел стоит — там порядок, а слева черт крутит — вот казак и выходит!
По традиции, в России усы были неотъемлемой частью воен-
Стрижка под «горшок» — на голову надевался горшок, или она перетягивалась ремешком-шпандырем, и волосы остригались по краю. Казачий чуб — выпускался из-под фуражки или папахи, «сбитой» на правую сторону
ной формы. Кстати, в Отечественную войну усы носили гвардейцы. Восходит это к арийцам, у которых усы носили «кшатрии» -воины, и они символизировали крылья.
Казаки-старообрядцы бороды не брили, и особой «привилегией», дарованной Петром I, было разрешение казакам носить бороду. Фасон бороды определялся способом бритья — концом шашки, подвешенной за темляк, выбривались три плоскости: щеки и шея. Казаки не носили обручальных колец, и борода говорила о том, что казак женат.
Казаки-старообрядцы не носили чубов, стриглись «в скобку» — так, чтобы лицо было обрамлено прической, как скобой, или «под горшок», «под арбузну корку», когда волосы подстригаются в кружок — ровно спереди и сзади.
Шапка — продолжение головы. У казаков папаха или фуражка играла огромную роль в обычаях и символике. Папаха с цветным верхом или казачья фуражка с околышем символизировала полноправную принадлежность к станичному обществу. На кругу казаки находились в шапках. Собственно, ими голосовали. Перед избранным атаманом шапки снимали, а он свою надевал. Снимал шапку и выступающий. Если есаулец нахлобучивал ее обратно — значит, говоривший лишался слова.
Шапку кидали во двор «хва-ленке», предупреждая, что придут свататься. Папаху или фуражку привозили с войны и клали на божницу, если казак погибал. В такой дом никто не мог войти без приглашения старшей в доме вдо-1вы. Сбитая с головы шапка, равно как и сорванный с женщины платок, были смертельным оскорблением, за которым следовала кро-вавая__р_а сп дата.
При возвращении с войны или службы казаки приносили шапки в дар родовым рекам, бросая их в волны. Казак, женившийся на вдове, приносил к Дону или Кубани фуражку погибшего казака и пускал ее по воде со словами: «Прости, товарищ, не гневайся. Не грехом смертным, но честию беру твою жену за себя, а детей твоих под свою защиту. Да будет тебе земля пухом, а душе райский покой».
В шапку зашивали иконки и написанные детской рукой охра-
нительные МО литвы. Обычай нашивать на фуражки и папахи награды — бляшки с надписью, за что награжден полк, еще больше увеличил духовную ценность головного убора.
За отворот папахи казаки клали особо ценные бумаги и приказы. Н а -дежнее места не было — потерять папаху казак мог только с головой
Серьги (у мужчин) означали роль и место казака в роду. Так, единственный сын у матери носил одну серьгу в левом ухе. Последний в роду, где нет, кроме него, наследников по мужской линии, носил серьгу в правом ухе. Две серьги — единственный ребенок у родителей. Кроме символического, сакрального значения языческого древнего оберега серьги играли и утилитарную роль. Командир при равнении налево и направо видел, кого следует в бою поберечь.
Казаки традиционно следили за собственной внешностью. Исходило это прежде всего из уставных требований об опрятности. Так, строевого казака старший по званию мог прямо на улице заставить разуться и показать чистоту ног или нижнего белья — от этого в боевой обстановке, в походе, где любая болезнь разносится мгновенно, как пожар, часто зависела жизнь целого подразделения. Од-
Казачий кивер. 60 — 70-е годы XIX века
нако были и другие причины. Казак постоянно был на людях. В отличие от солдат, которые месяцами не выходили из расположения части, казакам часто приходилось куда-то скакать с поручениями, почтой, переезжать с место на место. Даже на службу они отправлялись особым образом. Собранный в станице полк получал приказ к определенному сроку быть, скажем, в Москве или в Петербурге, рассыпался на звенья по три-пять человек и добирался до назначен-•ного места самостоятельно. При
Фуражка (Астраханский этом шли Раз~
казак)
ными дорогами, чтобы не отягощать постоем крестьян, у которых останавливались ночевать и за чей счет кормились. Вот эта особенность службы заставляла казаков уметь быть желанными гостями. Казак просто обязан был быть обаятельным, веселым, приветливым и остроумным. И так было на самом деле — казаков ждали, потому что с ними в крестьянских избах поселялось веселье. Бывалые, остроумные, веселые люди всегда были разговорчивы, добродушны, могли попеть и поплясать. Не случайно за казаками бежали ребятишки, провожая их далеко за околицу.
Но и этому следовало учиться. Такой школой была традиционная казачья «беседа». Молодые казаки покупали в складчину вино. Для беседы выбирался гулебный атаман, кошевой... Все происходило, как на кругу, только это был шутливый, веселый круг, где казаки и пели, и плясали, и обменивались шутками.
Происходило это обязательно далеко от дома, в степи, чтобы никто не видел подгулявших казаков. В соответствии с казачьей моралью казак мог пить сколько угодно, но не имел права напи-
Казачка в повседневной одежде с «завеской» — фартуком и «зануздалкой» — платком, прикрывающим часть лица. XIХ-XX века
ваться допьяна. Особой приметой беседы была серебряная чарка пили из нее по кругу, а вино черпали из ведра. Чарка сохранялась от беседы к беседе у кошевого, для которого большим преступлением было чарку потерять. Особенностью казачьих бесед было то, что «гулеванили по годам». Старик никогда бы не пошел на беседу с младшими по возрасту. Старики собирали беседы где-нибудь в саду, там откапывался бочонок вишневки, там, сидя на коврах, старики пели и разговаривали до утра. Избранным молодым разрешалось бывать на стариковских беседах, что считалось большой честью. Собирались на беседы и женщины, как правило, вдовы старших возрастов. Но такие беседы проходили обычно за закрытыми ставнями. Появление на них замужней женщины не поощрялось, а если вдруг в веселом кругу оказывалась девушка, то крутая отцовская разборка ждала всех домашних, перепадало и теткам, и крестной... В казачьих винодельческих краях культура за-