I. Введение
После прочтения романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина» я захотел подробнее познакомиться с биографией писателя. В результате я открыл для себя многое в личности Толстого, в истории его совершенствования. Вопрос, который заинтересовал меня больше всего, – Толстой и церковь.
Цели исследования:
- разобраться, почему же человек, стремившийся найти во всем этическое содержание, оценивавший людей и самого себя нравственной мерой, отрёкся от церкви, которая призвана служить Богу.
В процессе написания работы я опирался на материалы первоисточников, а именно: познакомился с биографией Л.Н. Толстого, написанной Павлом Бирюковым – крупнейшим биографом, другом и последователем Л. Н. Толстого, обращался к трактату Л.Н.Толстого «В чём моя вера?», прибегал к материалам публицистической статьи Аркадия Малера «Почему Лев Толстой был отлучён от церкви?», узнал об обращении правнука Л.Н.Толстого к Синоду с просьбой о снятии анафемы и об ответе Синода.
Объект:
1. П.И.Бирюков. Краткая биография Л. Н. Толстого. Москва, 1908, 1912.
2. Л.Н. Толстой. В чём моя вера?
3. Л.Н. Толстой. Исповедь.
4. Л.Н.Толстой. Казаки.
5. Аркадий Малер. Почему Лев Толстой был отлучён от церкви?
6. Определение Святейшего Синода о графе Льве Толстом.
Л.Н.Толстой. Ответ Синоду.
Задачи:
1) выяснить отношение Л.Н.Толстого к религии в детстве и юности;
2) раскрыть причины духовного кризиса Л.Н.Толстого в зрелые годы;
3) познакомиться
· с процессом формирования его новых взглядов на веру и религию,
· с решением Синода об отлучении Л.Н.Толстого от церкви
4) проанализировать ответ Л.Н.Толстого на определение Синода;
5) выявить отношение общественности к действиям Толстого;
6) подвести итоги исследования.
Используемые методы:
• анализ литературы;
• описание;
• обобщение.
II. Основная часть
Отношение Л.Н.Толстого к религии в детские и юношеские годы.
Воспитанный в патриархально-аристократической и по-своему религиозной среде, Лев Николаевич в детстве своем воспринял своей отзывчивой душой все, что мог лучшего из окружающей его среды, и был искренно религиозен. Но эта "привычная" религиозность слетела с него при первом дуновении рационализма.
В своей "Исповеди" он так рассказывает о своем религиозном воспитании, соответствующем тому времени:
«Я был крещен и воспитан в православной христианской вере. Меня учили ей с самого детства и во все время моего отрочества и юности.
Но когда в 18 лет я вышел со второго курса университета, я не верил уже ни во что из того, чему меня учили.
Мое отречение от вероучения очень рано стало сознательным. Я с 16-ти лет перестал становиться на молитву и перестал по собственному побуждению ходить в церковь и говеть. Я не верил в то, что мне было сообщено с детства, но я верил во что-то. Во что я верил, я никак бы не мог сказать.
Теперь, вспоминая то время, я вижу ясно, что единственная истинная вера моя в то время была вера в совершенствование. Я старался совершенствовать свою волю: составлял себе правила, которым старался следовать; совершенствовал себя физически, всякими упражнениями изощряя силу и ловкость и всякими лишениями приучая себя к выносливости и терпению. И все это я считал совершенствованием. Началом всего было, разумеется, нравственное совершенствование, но скоро оно подменялось совершенствованием вообще, т. е. желанием быть лучше не перед самим собой или перед Богом, а желанием быть лучше перед другими людьми. И очень скоро это стремление быть лучше пред людьми подменялось желанием быть сильнее других людей, т. е. славнее, важнее, богаче других.
Всякий раз, когда я пытался высказывать то, что составляло самые задушевные мои желания, то, что я хочу быть нравственно хорошим, я встречал презрение и насмешки, а как только я предавался гадким страстям, меня хвалили и поощряли
Без ужаса, омерзения и боли сердечной не могу вспомнить об этих годах. Не было преступления, которого бы я не совершал, и за все это меня хвалили, считали и считают мои сверстники сравнительно нравственным человеком.
Так я жил десять лет»[4].
Время военной службы в Старогладовской было значительным для Л.Н. Толстого. В это время его внутренние переживания нашли выход в мыслях, и мысли начали формировать его новые взгляды.
Из повести "Казаки", носящей на себе автобиографический характер, мы можем себе составить приблизительное понятие о том, как проводил Лев Николаевич время в станице. Приведу слова Оленина из повести:
"Отчего я счастлив и зачем я жил прежде?" - говорил себе Оленин, сидя в зелени первобытного кавказского леса.
"Как я был требователен для себя, как придумывал и ничего не сделал себе, кроме стыда и горя! А вот как мне ничего не нужно для счастья![8] ".
И вдруг Толстому как будто открылся новый свет. "Счастье вот что, - сказал он сам себе, - счастье в том, чтобы жить для других. И это ясно. В человеке вложена потребность счастья; стало быть, она законна. Удовлетворяя ее эгоистически, т. е. отыскивая для себя богатства, славы, удобств жизни, любви - может случиться, что обстоятельства так сложатся, что невозможно будет удовлетворить этим желаниям. Следовательно, эти желания незаконны, а не потребность счастья незаконна. Какие же желания всегда могут быть удовлетворены, несмотря на внешние условия? Какие? Любовь, самоотвержение..."
Он так обрадовался и взволновался, открыв эту, как ему казалось, новую истину, что вскочил и в нетерпении стал искать, для кого бы ему поскорее пожертвовать собой, кому бы сделать добро, кого бы любить. "Ведь ничего для себя не нужно, - все думал он, - отчего же не жить для других?"[7]