Глава 13. Время молодости. 12 глава




— Ты презираешь меня, — горько усмехнулся Натан, поднося его руку к губам. — Я сам себя презираю.

Чувствовать, как его дыхание касается пальцев, как он обхватывает твою ладонь, пряча ее в своих…

— Нет, — хрипло пробурчал Алан, для убедительности мотнув головой.

Больше всего на свете хотелось отнять руку. Хотелось, чтоб он держал ее бесконечно. Хотелось дернуть его на себя, обхватить за шею, вцепиться в спину, в плечи, в волосы, кричать ему в лицо, срывая голос, задыхаться в стальной хватке его рук. Алан с силой прикусил губу.

— Да, — устало возразил Натан. — Ты знал об этом уже давно. Ты позволял мне врать, и… — он запнулся.

Нельзя не презирать того, кто лжет, да? Я тебя стою, О’Доннел. И уже готов презирать сам себя…

— Ты тоже все знал, — деревянным голосом сказал Алан. — Ты никогда не был идиотом… — он выдохнул, отворачиваясь. — Когда ты вернулся из Лондона, ты уже хотел этого. Иначе мы бы не смогли…

— Я хотел этого намного дольше.

Почему-то казалось, что Натану даже не больно. Сейчас. Что ему — вообще никак, словно внутри только пустота и отчаяние. В резервации так несладко? — мрачно подумал Алан. Или вид пустой кровати в собственной комнате так страшно разочаровал?

— Вообще-то, я не читаю твои мысли, и мы с тобой даже не партнеры, чтобы я мог…

— Я знаю, как ты сломал ногу.

Алан подавился вдохом.

— Я… просто знаю. Прости меня…

Сжимающие ладонь руки дрожали, и до Алана вдруг дошло, что это — не пустота. Это истерика. В которой сам он уже кричал бы до звона стекол.

— Послушай…

— Я никогда не хотел причинять тебе боль! — выкрикнул Натан, стискивая его пальцы, прижимая их ко лбу, будто пытался закрыться руками. — Все, что было… было только из-за этого! Чтобы не причинять тебе боли! Никогда, никак!

Он задыхался, и Алан, не выдержав, перекатился на бок и вцепился в его плечо, дергая на себя, заставляя смотреть в глаза.

— Я просто хотел защитить тебя, — с горечью прошептал Натан. Воспаленно блестящие глаза на лице земного мага пугали сильнее, чем дрожь его рук. — Все, что угодно, лишь бы…

— Ты меня убиваешь просто… — Алан и сам не заметил, что не подумал, а со стоном выпалил это вслух, прижимаясь лбом к ладоням Натана.

Те вдруг исчезли, выпустив руку, и в следующую секунду обхватили за плечи, сжали с силой, встряхнули, впились мертвой хваткой.

— Не могу без тебя… — завороженно выдохнул Натан, вжимаясь лбом ему в ключицу. — Я постоянно об этом думаю. Как ты спал рядом. Как я мог прикасаться к тебе, и… чувствовать… — его объятия расплавляли даже не разум, а глубже, самую суть, стержень, превращая Алана в беспомощную, безвольную куклу. — Чувствовать, как ты хочешь, чтобы я… что я нужен тебе…

— Ты мне нужен… — эхом откликнулся Алан.

Лежать вот так, извернувшись, было больно до судорог в позвоночнике, и он зашевелился, отстраняясь. Натан молча позволил потянуть себя следом, встав, наконец, с колен, рухнул сверху, не разжимая объятий, по-прежнему не поднимая головы. Ладонь нерешительно прижалась к виску, пальцы зарылись в волосы.

— Что мне делать с этим, Алан? — жалобно спросил он. — Я не могу. Я не должен… но я и справиться с этим не могу. Отказываться… от тебя… это неправильно, я чувствую! Ты ведь тоже хочешь. Хочешь, я знаю.

Вопрос в форме утверждения — такой знакомый прием, Алан едва не фыркнул, услышав привычные нотки. Это Натан — действительно Натан, до мозга костей — прижимал сейчас его своим телом к постели, жадно лаская шею и едва слышно дыша, это Натан, даже если у него дрожат руки и он вдруг начал говорить о том, о чем раньше боялся и думать. Это Натан.

Он вернулся ко мне, неверяще повторил себе Алан. С ним ничего не случилось. Я пережил и это… кажется.

Переживу — если выдержу до конца.

— Хочу, — переведя дыхание, шепнул он. — Я хочу тебя. Всегда хотел. Но ты и правда не должен. То есть… ты не обязан.

— Я не могу! — плечи Натана сотрясались.

— Это не боль, — невидяще глядя в потолок сквозь выступающие слезы, проговорил Алан. — Это может и не быть болью, Нат.

О’Доннел выдохнул, судорожно сжимая пальцы на его плече, впиваясь ногтями в кожу. Алан закрыл глаза. Это — не боль.

Это даже не ее начало.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь… — кажется, Натан уже не замечал, что вцепился не в подвернувшуюся под руку бесчувственную подушку. — Я видел! Я — знаю! Я…

Голос сорвался, и Алан понял, что он плачет, вжимаясь в него с такой силой, что будет странно, если наутро плечо не превратится в сплошной синяк.

— Это не боль… — чуть слышно повторил он, накрывая ладонью затылок Натана, обнимая его, уже не понимая, что происходит и где он проснулся. Что это за мир, если спокойный, как прибрежная скала, О’Доннел, может… так?..

Так искренне. Рядом с ним. Просто придя среди ночи, словно всего лишь отлучился на минутку, словно пришла в голову мысль — и заглянул рассказать. Словно между ними это возможно.

Он обнимал содрогающиеся плечи, поглаживал их, прижимаясь губами к спутанным волосам на виске, задыхаясь сам и чувствуя всей кожей разделяющее их тонкое одеяло, и рубашку Натана, и его тепло — сквозь них, уверенное, все равно уверенное, даже сейчас, ничто не могло вышибить этого, избавить О’Доннела от чего-то, что заставляло Алана вновь и вновь бросаться в него, как в омут, расшибаясь в осколки. Собирать их заново, клясться себе — и бросаться снова.

Я тоже не могу без тебя, зажмуриваясь, подумал Алан. Как будто сердце вырезали, как будто по частям его из груди вынимают, Натан, без тебя — это, словно весь воздух выкачали, и даже гореть не можешь. Ничего не можешь, только стонать беспомощно, тихо, беззвучно, выть в тишине, я все равно слабак, что бы я там ни кричал — я люблю тебя. Я люблю тебя…

— Мне страшно… — чуть слышно произнес Натан, обнимая его за шею, передвигаясь чуть выше. — Я понял, что… это, правда, есть. Прости, я чуть с ума не сошел… и сбежал… это так больно, и…

— Я знаю, знаю…

— Дурак, спрятаться хотел! — горечь, теперь уже почти бессильная. — Но там нет тебя, Алан. Алан. Мне даже подходить к тебе нельзя, я опять сорвусь и… Тебе не должно быть больно. Только не тебе… Но я делал это, всегда. Сколько раз, Алан?..

Судорожный тихий вздох.

— Сколько раз мы дрались?

— Да неправда, один или два всего…

— Теперь хоть не ври… — нервный смешок сквозь невысохшие слезы. — Прости, я знаю, что я сволочь… но у меня каждый раз просто крышу срывает, когда…

— Когда?

Молчание и потерянная ладонь, скользящая по щеке Алана.

— Когда я представляю тебя… — наконец глухо пробормотал Натан. — Передо мной. На коленях. Руки связаны за спиной. Я слышу, как ты захлебываешься криком, — он тяжело дышал. — От боли. Вижу твои слезы. Кровь… на полу… веревки…

— Что?.. — непонимающе шевельнул губами Алан.

— Я видел! — измученно простонал О’Доннел. — Я… не думаю, что смогу удержаться, если ты опять… но я и без тебя не могу. И с тобой — без этого — тоже неправильно… Алан… я не справляюсь с этим один… пожалуйста…

— Что ты видел? — холодея, перепросил он. — Где?

— Дома, — просто ответил Натан. — В Лондоне. Давно, — он покачал головой и понизил голос до шепота. — Я слышал, как он кричал… как будто… животное заживо режут…

— Кто?

— Это бесчеловечно… Я никогда бы не стал, ты мне веришь? Никогда бы, Алан. Но я хочу… тебя… А, значит, я тоже…

Он то ли бредил, то ли понять его можно было, только вообще забыв про логику. Это Натана-то… может быть, мир и вправду этой ночью перевернулся?

— Помоги мне, — беспомощно попросил О’Доннел. — Пожалуйста… не сойти с ума. Я не знаю, кто может, если не ты.

Я? — остолбенело изумился Алан.

— Пожалуйста… — теплые, влажные от слез губы коснулись шеи. — Научи меня жить, как все. Без этого. Все же как-то живут… только мы с тобой…

— Мы… — отозвался Алан.

Слово хотелось пробовать на вкус. Узнавать. Привыкать к нему.

— Я так виноват… — Натан наконец поднял голову. — Вечно все понимал неправильно. Ничего странного, что ты ушел… я снова бросил тебя.

Да, верно. Так это и называется.

— Я не вернусь в твою комнату, — набрав воздуха в грудь, сообщил Алан. — Мой дом — здесь.

— Конечно… — растерянно сказал Натан, глядя ему в лицо. — Если ты хочешь…

— Ты извинишься перед Риком.

Ему словно влепили пощечину. Глаза на мгновение распахнулись, а потом, будто Натан что-то вспомнил, моргнули, и взгляд стыдливо ушел в сторону.

— Он… я… — он все еще пытался топорщиться и играть в прежнего самоуверенного мага. — О, черт… — Натан потер лоб. — Там все плохо? Или они разобрались?

— Не твое дело, — мрачно заметил Алан. — Они — это они.

Да, это действительно был какой-то другой Натан. Все тот же, но на этот раз, похоже, и впрямь — другой. Хоть в чем-то.

— Никто не винит тебя за то, что ты там с ним делал. С Риком… очень сложно держать себя в руках, если имеешь массу задавленных и нереализованных потребностей. Но он сам, извини, не виноват ни в твоих потребностях, ни в том, что не может им сопротивляться.

Натан долго молчал.

— Ужас какой, — наконец искренне констатировал он. — Как же он живет тогда, если сопротивляться не может? Погоди, он что — каждому не может? Тут же народу…

— Вот поэтому — извинись.

Натан кивнул.

— Я что, правда был такой сволочью? — горько поинтересовался он.

Алан не удержался от смешка.

— Да, — пожал он плечами. — И — давай ты перестанешь задавать риторические вопросы?

Натан молча смотрел на него, как-то странно и непривычно, заставляя занервничать, вспомнив, кто здесь лежит сверху и одетый, а кто — голый и беззащитный прижат к кровати, отделившись пустяковым одеялом.

Потом он наклонился и коснулся губами его уха.

— Хорошо, — шепнул Натан так, что по спине у Алана мгновенно побежали мурашки. — Все, что ты хочешь. Если только… — он слегка прикусил мочку, заставив задохнуться. — Ты всегда будешь говорить, чего именно хочешь.

Чтобы ты остался здесь, подумал Алан, бессильно выгибаясь под ним. Вот прямо здесь, где находишься.

И — Мерлин, помоги нам обоим…

 

* * *

 

Ничего хорошего эта встреча точно не предвещала — Драко понимал это так же отчетливо, как и то, что отказываться от нее неправильно категорически. Он ненавидел, когда предчувствия начинали раздирать его на части, ненавидел выбирать между плохим и очень плохим, а еще больше ненавидел собственную неспособность разглядеть в видениях хоть какие-нибудь подробности, кроме совершенно бессмысленных и бесполезных.

Еще немного, и кое-кого по фамилии Кингсли он тоже возненавидит, подумал Драко. Главный Аврор, отказавшись от кофе, расположился в кресле и уже пять минут играл с Гарри в гляделки, то ли пытаясь выяснить, может ли огненный маг прожечь ему голову, то ли удовлетворяя какие-то свои собственные человеческие инстинкты. Вроде понятий о допустимых в переговорах паузах, придающих визитеру значительности.

Достаточно было того, что он свалился им на головы на ночь глядя, удовольствовавшись всего лишь переданной через Гермиону просьбой о встрече в качестве предупреждения. Дождаться понедельника, пересечься в Министерстве с самим Драко или Панси и договориться напрямую с ними он не пожелал — и это тоже ничего хорошего не предвещало.

— Спасибо, что впустили меня в вашу обитель, — проговорил Кингсли, наконец перестав буравить глазами напряженное лицо Гарри. — Мне нужна ваша помощь.

Вот так вот. Теперь что, принято вламываться к собственноручно выжитым из страны нелюдям и чего-то от них требовать?

Теплая ладошка Луны, опустившаяся на плечо, слегка уменьшила поток раздражения, но недоумение оставила. Драко, не оглядываясь, поднял руку и накрыл пальцы девушки своими. Хорошо, что Джастин уже спит, с непонятным облегчением подумал он.

— Как я понимаю, вступление можно пропустить, — ровно заметил Кингсли и, вытащив из кармана уменьшенный клочок пергамента, взмахом палочки вернул ему исходные размеры. — Буду признателен, если вы обратите внимание, мистер Поттер.

Гарри перевел взгляд на расстеленный на столе лист. Луна всмотрелась туда же — Драко казалось, что он спиной почувствовал, как она растерянно заморгала.

Одна Грэйнджер, которая непонятно за каким гоблином притащилась сюда сегодня, мотивируя свою настойчивость невнятными «увидите», так и осталась стоять у стены, сложив на груди руки и терпеливо ожидая. Драко почти привык относиться к ее заносчивым замашкам снисходительно — к тому же, Луна и Панси, чуть что, на два голоса начинали шипеть, что он предвзят и вообще шовинист, да еще и ксенофоб вдобавок.

Новые нотки в нашей реальности, с тоской подумал Малфой, наблюдая за тем, как переглядываются Гермиона и Панси. Одобрение и поддержку, ровным потоком струящиеся от Грэйнджер, не почувствовал бы только полный придурок.

— Откуда вы это взяли? — мрачно поинтересовался Гарри, нависая над столом и упираясь в него обеими руками.

— Сопоставил данные из Отдела Статистики и Аврората с теми, что предоставила мисс Паркинсон, — спокойно ответил Кингсли. — Зоны поражения и приблизительное время размещения излучателей — исключительно ее данные. Цифры о количестве самоубийств, ограблений и просто убийств — это мой отдел. Динамика числа аварий и происшествий — от учетчиков.

А он тоже за последние пять лет кое-чему научился, подумал Драко, рассматривая непроницаемое лицо аврора. Хотя бы скрывать больше ничего не пытается…

— Вы с ума там, что ли, все дружно сходите? — вежливо спросила Панси. — Извините за выражение.

— Именно, — Кингсли перевел на нее неподвижный взгляд. — И что-то мне подсказывает, что виной тому — стихийные излучатели, которые, как вы мне утверждали, на человеческую психику не воздействуют. Я правильно понимаю, что вы и мистер Малфой избегаете появляться на территориях, где отмечено их влияние?

Панси нахмурилась и неохотно кивнула.

— А в Лондоне время воздействия исчисляется пока слишком мало, — подытожил Кингсли. — По этим выкладкам получается, что до первых признаков массовой истерии нам осталось около месяца. До выхода на уровень, где власти станут бессильны поддерживать порядок — полтора-два.

— И что вы хотите от нас?

Странно, что Гарри все еще молчал, отдав Пэнс право голоса. Драко был уверен только в одном — каменное выражение лица Поттера сейчас совершенно не соответствовало его реальному состоянию.

Главный Аврор позволил себе тень улыбки.

— Буду честным — меня слабо волнует геноцид магов, — сообщил он. — Волнует, но, как вы понимаете, эта проблема не относится к моим основным задачам. Люди не способны ни остановить это, ни хотя бы помочь вам вычислить действующее лицо… к тому же, вы сами не раз давали понять, что желали бы решать собственные проблемы самостоятельно. Вы позиционируете себя как другой вид существ, и люди склонны начать соглашаться с вами в этом вопросе. Но и ваши дрязги в этом случае — ваша головная боль.

— А просить помочь вам решить ваши вы пришли к нам, — наконец сказал Гарри.

Кингсли склонил голову.

— Это, мистер Поттер, простите, не те трудности, которые мир людей, как вы выражаетесь, заслужил себе сам. Если кто-то и способен разобраться с последствиями стихийного воздействия на человеческую психику, так это стихийные маги. Кажется, мы договаривались о том, что люди, как вид, не трогают вас только в том случае, если вы не будете трогать их — тоже как вид.

Гермиона, растеряв весь свой апломб, уже с минуту нервно покусывала ноготь. Ей не нравится, что Гарри полез в его любимые с людьми игры в «уколи противника», насмешливо подумал Драко. Можно подумать, она Гарри не знает — как бы он ни относился лично к Главному Аврору Магической Англии, позволить ему забыть о давней стычке он все равно никогда не даст.

Хороший вопрос — будет ли при этом вселенски прав, конечно… но — это же Поттер. Как любого мага, его можно только принимать таким, какой он есть.

Как любого человека, пришла следом крамольная мысль.

— В аврорате не хватает людей? — отрывисто уточнил Гарри. — Или — они становятся столь же неадекватны, как и все остальные? Или что вас заставило руки-то опустить?

— То, что преступления — это ничтожная часть проблемы, — признался Кингсли. — Аврорат ничего не может сделать с тем, сколько поездов сходит с рельсов и сколько человек решают выброситься из окна. Эта штука расшатывает психику, снижает эмоциональную стабильность, я не знаю — механизм вы должны лучше меня понимать. А я отвечаю за безопасность людей.

Гарри долго смотрел ему в лицо, будто и впрямь вознамерился прожечь взглядом дыру до затылка. Кингсли, отдать ему должное, вытерпел это прямо-таки стоически.

— Вы не понимаете, о чем просите, — не выдержав, хлопнула ладонью по столу Панси. — Даже если предположить, что можно и впрямь как-то так извратиться, чтобы создать артефакт, аннигилирующий стихийное воздействие на человека — хотя это бред полный даже в теории — то его влияние все равно будет обнуляться работой излучателей. Максимум — мы остановим этим рост проблемы, но все равно ее не решим! И я вам как аналитик говорю — даже если как побочное явление подобный эффект возможен, то и убрать его можно тоже только аналогичным случайным образом. Мы тут закопаемся изобретать, что именно могло бы нечаянно сработать в нужную сторону. Бред, мистер Кингсли. Извините.

— Значит, сначала нужно все же убрать излучатели, — резюмировал тот.

Гарри медленно выпрямился.

— Кажется, вам известно, что ни один из нас не способен подойти к ним вплотную? — напряженно спросил он. — Возможно — я подчеркиваю, возможно — если попробовать, выяснится, что уничтожить все же получится… в обмен на жизнь мага. Вы требуете, чтобы я выдал вам пару-тройку десятков смертников из числа тех, за чью безопасность, вы удивитесь, я тоже отвечаю? Без гарантии, что это даже сработает? Да я не пущу туда ни единого, кто даже захотел бы попытаться сунуться.

Взгляд Кингсли почему-то вдруг слегка потеплел.

— А были желающие? — как бы между делом осведомился он.

Гарри моргнул, и Драко поймал себя на том, что, как и Луна, кусает губы, чтобы не фыркнуть.

Вот такие, Мерлин их побери, мелкие оговорки и разносят по частям с таким трудом созданный веками образ ублюдков бездушных, безжалостных, одна штука, услышал он насмешливую мысль Панси. Не согласиться не получилось.

— Я в любом случае говорю — нет, — вздохнул Гарри. — Думать мы будем, спасибо за информацию, но…

— Если бы могли придумать, как уничтожить излучающие артефакты, мы бы давно это сделали, мистер Кингсли, — мягко добавила Луна. — Стихийный маг способен выживать, находясь под их влиянием, но не в пределах прямой видимости. Вы же не позволите разрушить весь квартал, где примерно находится эпицентр? Там люди живут. А подойти к ним вплотную…

— …Могут тоже только люди, — мрачно закончила за нее Грэйнджер.

Гарри обернулся, вперившись в нее взглядом. Гермиона явно нервничала, причем просто ужасно. Драко поймал себя на малодушном желании отодвинуться еще подальше, тут же подумав, что это, все-таки, уникальное явление — то, что Лавгуд умудряется находить сносным ее общество.

— И подойти, и взять в руки, и уничтожить, — переведя дыхание и отчаянно отводя глаза, заговорила Грэйнджер. — Это возможно, Гарри, и почти не чувствуешь ничего. Голова болит сильно только, и кошмары потом всю ночь… но в целом…

— Что? — очень тихо переспросил Поттер.

Драко подавил порыв рвануться вперед и вцепиться ему в плечо. Это тебе не устрашающая поза перед Кингсли. Сейчас Гарри на самом деле балансировал на грани взрыва.

Гермиона еще раз глубоко вдохнула и упрямо уставилась ему в лицо.

— Я подумала — если на людей, вы говорили, эта дрянь не влияет, значит, человек мог бы ее и убрать. Гарри, ну ты сам подумай — кто-то же их ставил! Не мог Эббинс самостоятельно, умер бы после первого же. Значит, ему помогал человек, и остался в живых после этого, раз их понаставили — столько! А, значит, человек может их и убрать, — она на секунду замялась. — Ну, почти наверняка.

Гарри выдохнул и нервным жестом потер лоб, пряча лицо в ладонях. Луна за спиной Драко улыбалась — это нельзя было не почувствовать — хотя самому Малфою пришлось ухватиться за столешницу, чтобы не сверзиться со стола. Поттер волновался за нее! Поттер! Чуть не испепелил ее сейчас только за то, что она всунулась молчком в какую-то авантюру!

Драко заставил себя посчитать в уме до сотни. Хотя бы начать. Мир, очевидно, вконец с ума сходит, раз Гермиона Грэйнджер лезет куда попало ради стихийных магов, а Гарри Поттер изводится от страха за нее.

Гриффиндорцы, Мерлин бы их… — беспомощно усмехнулся Драко.

— С ума сошла? — выплюнул наконец Гарри, опуская руки. — Хоть предупредить о том, куда тебя понесло, ты могла? Какого гоблина…

— Ты бы меня не пустил, — пожала плечами Гермиона. — Я тебя знаю, Гарри. Некоторую часть тебя, я имею в виду. Мне так кажется.

— Угомонись, — философски посоветовала ему Панси. — Лучше спроси нашу красавицу, как она этот артефакт нашла, если человек не чувствует, откуда он фонит. И вообще, вроде как, очень долго ничего не чувствует.

Из Грэйнджер будто мгновенно выпустили весь воздух. Что, впрочем, не помешало ей бросить на Панси взгляд, полный такого укора, что та, судя по всему, должна была тут же скончаться на месте от неконтролируемых припадков стыда.

— Какая разница? — хмуро поинтересовалась Гермиона.

— Огромная, — многозначительно возразил Гарри. — Не говори мне, что ты задействовала свой необъятный мозг и вычислила координаты теоретически.

Грэйнджер вздохнула, еще раз покосившись на ухмыляющуюся Панси. Драко даже не сомневался, что все, что нужно, та из ее головы уже вычитала, и просто не хочет говорить это вслух сама.

— Мне показали, — выпятила подбородок Гермиона. — Теперь ты доволен? И все остались в порядке, только тоже на головную боль пожаловались. Гарри, да ты даже не заметил ничего — чего ты теперь злишься?

— Кто? — настойчиво повторил Поттер.

— Доминик и Кэтрин. Понятия не имею, почему они пошли вдвоем — Дом и один прекрасно чувствовал, куда надо идти…

— Зато я имею, — покачала головой Луна. — Ооох, Герм, ну у тебя и талант неприятности на свою шею-то находить…

Гермиона пренебрежительно фыркнула и снова принялась разглядывать свои ногти.

— Вообще-то, я обещала им, что не расскажу, — буркнула она, помолчав. — Гарри, только попробуй репрессии какие-нибудь применять! Ваши ученики — свободные маги, вы сами сто раз говорили, что у них есть выбор, и право принимать решения, и…

— Не кипятись, — ухмыльнулся Поттер и покачал головой, повернувшись к Кингсли. — Вы знали?

Тот изумленно изогнул бровь. Не врет, сволочь, мрачно подумал Драко.

— Никто не знал, — тут же вступилась за него Гермиона. — Гарри, если ты перестанешь дергаться, мы можем постепенно их все отыскать! Просто пройти по городам, и…

— Нет, — перебил ее Поттер. — Мистер Кингсли, извините, но что будет с Гермионой после стольких контактов с артефактами, мне неизвестно. Мы даже не знаем, один ли и тот же человек их ставил. Хочу верить, что люди у вас найдутся.

Хороший ход, всеми силами сохраняя невозмутимо-заинтересованное лицо, оценил Малфой. Требуешь от нас действий и жертв? Вопрос века — чем ты сам способен пожертвовать…

— Разумеется, — процедил Главный Аврор. — Надеюсь, в свою очередь, что у вас найдутся желающие сопровождать их до нужной точки маги. Потому что, как я понимаю, им достается чуть больше, чем нам.

— Вы предлагаете официальное сотрудничество? — с сарказмом спросила Панси.

Это ведь и впрямь было бы забавно — даже в теории. Как взгляд со стороны. Люди и маги, сотрудничающие в деле, которое и впрямь… по людям очень относительно и по касательной прилетело. Бред полный, Северус обхохочется, когда услышит.

— Именно его я и предлагаю, — улыбнулся Кингсли. — За галлеоны и по официальному контракту, если пожелаете.

Панси подавилась следующей фразой.

— С каких пор полномочия Главного Аврора позволяют делать подобные предложения? — вернул улыбку Гарри.

— С сегодняшнего дня, мистер Поттер, — почему-то Драко показалось, что Кингсли сам не знает, как относиться к тому, что собирается сказать. — Решением Визенгамота я назначен новым Министром Магии. И, если у нас с вами ничего не получится, я буду вынужден ввести в стране военное положение. Но пока я склоняюсь к мысли, что все же — получится. Ваши… подопечные, как я посмотрю, имеют схожие с нами цели, а вы, несмотря на все ваши заверения, не собираетесь ограничивать их там, где сие не имеет смысла. Это внушает надежду.

— Даже не знаю, поздравить вас или посочувствовать, — после долгой паузы произнес Гарри. — Не поймите меня неправильно.

Кингсли как-то странно хмыкнул, на миг сбросив привычную непроницаемую маску.

— Я и сам никогда не знаю, мистер Поттер, что лучше — никогда вас не видеть, потому что вы, признаюсь, просто невыносимы, или — видеть почаще. Стихийные маги на удивление неплохо видят суть… Так что — можете считать, что я понял вас правильно.

Мерлин, ущипните меня кто-нибудь срочно, ошеломленно подумал Драко, переводя взгляд с предводителя мятежных магических существ на рассевшегося в кресле посреди их гостиной Министра Магии.

 

Глава 17. Точка излома.



Гарри выдохнул и прижался щекой к подушке, заставив Малфоя на долю секунды испытать мучительный приступ дежа вю. Плавящийся от жара, задыхающийся Поттер, раскинувшийся на смятых простынях в их спальне в поместье Блэков, едва успевший осознать, что стихия только что едва не опалила его, но уже возбужденно генерирующий новые самоубийственные идеи… Есть вещи, которые в нем никогда не изменятся. Даже если теперь Поттера называют «мистер Гарри», а Министр Магии приходит в его замок предлагать сотрудничество и запротоколированную благодарность.

Пальцы Драко невесомо коснулись горячей щеки.

— Так неправильно… — прошептал Гарри. — Почему ты… не? Ты тоже… должен был…

Малфой прикусил губу, разглядывая его профиль. Должен был. И Панси — тоже должна была.

Но не почувствовала ничего — тоже. Вот как это называется?

— Тебе нужно поспать, — сказал Драко, отводя со лба Гарри спутанные влажные волосы. — Утром все вместе подумаем, успеем еще…

Поттер вздохнул и перевел взгляд потемневших, лихорадочно блестевших глаз на его бледное лицо.

— Так… странно… Кингсли говорил — эмоциональная нестабильность… там ведь она самая и есть. Может, поэтому? Только я и Луна…

— Может, и поэтому… — Малфой наклонился и на мгновение прижался губами к пылающему лбу. — Сейчас это ничего не меняет. Гарри, ты бы лучше пока…

— Чертовы излучатели… — простонал Поттер, находя на ощупь его ладонь и сжимая ее в кулаке. — Чертов Кристиан. Драко, мы упускаем что-то. Они не могут влиять… на часть полей, чтобы… только низшие кланы…

А, может, как раз наоборот — только так и могут, мрачно подумал Драко. Низшие кланы — Огня и Воды — живут на самой тонкой и одновременно самой простой энергетике. Самой близкой к физиологии… в том числе и человеческой, кстати… Ощущения, чувства, эмоции — то, что всегда страдает в первую очередь, если поражено физическое тело. Событийные, а за ними и ментальные потоки искривляются, если разрушение начинается «сверху» — с ошибок, с неверно выбранного пути… с этических несостыковок…

Темный взгляд нехорошо полыхнул — Гарри взвился и попытался подняться. Драко предупреждающе положил руку ему на грудь.

— Что-что? — упираясь, спросил Поттер. — Повтори!..

Малфой открыл было рот — и тут же медленно закрыл. Гарри, вцепившись в его ладонь, пожирал его взглядом.

— Низшие кланы чувствуют те энергии, которые первыми страдают при физическом поражении… — ощущая себя идиотом, проговорил Драко вслух.

— Это я знаю… — качнул головой Гарри. — Сам подумай… помнишь — невозможно убить того, кто достоин смерти?

Драко молча кивнул.

— Ну, ты же только что сам все сказал!.. — задыхающийся Поттер выглядел бы куда лучше спящим, чем брыкающимся и цепляющимся за очередную идею. — Ты поэтому не почувствовал! Ничего! И Панси — тоже…

— Поражение до этих уровней еще не дошло? — уточнил Малфой.

Гарри нетерпеливо поморщился.

— Да, скорее всего… просто… Драко, почему выживает маг, который… не ошибся, по жизни, а просто… попал в зону поражения? Почему Доминик выжил?.. и я… тоже?

Я идиот, остолбенело подумал Драко. Я конченый идиот. И аналитики в этом замке — идиоты тем более, если до подобных вещей додумывается Поттер, всего лишь получивший в очередной раз по своей неугомонной башке.

Еще немного — и я поверю, что все открытия делаются только влипшими в заваруху огненными магами… а не прописавшимися среди книжек земными.

Он обернулся, набирая в грудь воздуха.

— Не дергай ее, пусть… — пальцы Гарри еще сильнее впились в его ладонь. — Разрушение не пройдет… по всем уровням… если они выстроены без разрывов. Дом же все показал!.. Драко, любой из наших учеников… выжил бы! Там! А другие умирали — поэтому же!..

Слава Мерлину, что сейчас слабость едва позволяла Поттеру держать голову над подушкой. Будь он здоров, страшно даже подумать, что за ночку мозгового штурма он бы им всем тут устроил.

Рука Драко скользнула выше и улеглась на разгоряченную шею.

— А если выстроить все, то и физического поражения… тоже не будет… — медленно произнес Гарри, глядя на него. — Мы… получается… мы все правильно делали…



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-12-29 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: