Глава двадцать четвертая. 10 глава




Меня, словно окатило ведром холодной воды. Совершенно растеряв весь свой словарный запас, я молча кивнула ей. Довольная, она покинула лазарет, оставив меня наедине с выгрызающими мозг мыслями.

«НЕВЕСТА?!»

Глава семнадцатая.

Вещи, которые Дакота оставила в ванной для меня, смотрелись слишком откровенно. Джинсы длинные, а для топа мне хватало груди. Короче, выглядела я ужасно. Из зеркала на меня смотрел измученный, страшный подросток. Я накинула на плечи мешковатую пайту и обреченно вздохнула.

В ванной лежал кусок твердого лавандового мыла. Вымывшись, я вытерлась небольшим полотенцем для рук. Влажные волосы липли к лицу. Я в ужасе уставилась на свое отражение в зеркале. Тяжелые круги засели под глазами, подчеркивая их болезненный блеск, губы потрескались, щеки казались впалыми.

Надо позвонить Кристиану, или Трэй, чтобы предупредить. А еще Бобби, который звонил мне несколько раз на неделе, из-за Розалии. Хоть я и не знаю, что им сказать, это нужно сделать. Тут наверняка есть телефон. Может, мне разрешат позвонить после разговора с Аарроном.

Кроссовки аккуратно стояли под кроватью. К шнуркам кто-то привязал мои ключи. Одевшись, я с тяжким вздохом отправилась на поиски Дакоты.

Я вышла из лазарета. Никого. Словно взятый из ночных кошмаров, длинный темный коридор уходил в бесконечность. На стенах висели светильники с плафонами в форме роз. Пахло пылью и свечным воском. Послышался отдаленный мелодичный звук, будто китайские колокольчики звенели на ветру. Я медленно побрела по коридору, опираясь рукой о стену с выцветшими от времени бордово-серыми обоями. По обеим сторонам находились закрытые двери. Звук, на который шла, постепенно становился громче: кто-то довольно умело играл на пианино. Правда, я пока не узнавала мелодию.

Повернув за угол, я очутилась у распахнутой настежь двери и заглянула внутрь. За дверью находилась музыкальная комната: у одной стены стоял рояль, у противоположной — ряды стульев, а в центре красовалась зачехленная арфа. За роялем в джинсах и серой футболке сидел босой Морган. Его золотистые волосы непокорно торчали во все стороны, будто он только что проснулся. Длинные пальцы бегали по клавишам. Я наблюдала за быстрыми и точными движениями рук. Еще недавно эти самые руки крепко меня держали, пока над головой, словно серебристые блестки, кружились звезды.

В последний раз мы виделись лет триста назад. До того, как он бесследно исчез, оставив на моем прикроватном столике письмо, где с легкостью поставил точку между нами. И пресечь ее я не могла. Не то, чтобы я не хотела. Просто, я знаю, как это бывает, когда от любви остается только ветер. Гнаться за ним считаю величайшей глупостью. Морган сам оборвал наши отношения, и я не собираюсь оспаривать его решение, как бы мне того ни хотелось. Тем более сейчас, когда у него, как выяснилось, появилась невеста. Не хочу выглядеть влюбленной дурой. Не то время, не тот возраст, не те приоритеты.

Я смотрела на него так, как будто видела впервые. Появилось ощущение, словно я ничего о нем не знала. Должно быть, так оно и есть.

Лишь теперь, мне стало ясно, в чем было дело.

Наверное, я издала какой-то звук. Морган крутанулся на табуретке и посмотрел в темный дверной проем:

— Даррен? Ты, что ли?

— Нет, это я. — Я шагнула в комнату. — Сицилия.

Мелодия резко оборвалась. Морган встал из-за рояля:

— Наша спящая красавица! И кто же разбудил тебя поцелуем?

— Никто. Я сама проснулась.

— Ты была одна?

— Нет, с Дакотой. Она ушла ненадолго… кажется, чтобы позвать Ааррона. Просила дождаться ее, но…

— Жаль, я не предупредил Дакоту, что у тебя вредная привычка поступать по-своему. — Морган нахмурился. — Вещи тебе Дакота дала? Смешно в них смотришься.

— Напоминаю: мою одежду сжег ты.

— Исключительно ради предосторожности. — Морган накрыл блестящую черную крышку рояля. — Пойдем, я отведу тебя к Ааррону.

Собор оказался огромным лабиринтом коридоров и комнат. Складывалось впечатление, что своей планировкой здание обязано не архитектору, а грунтовым водам, стихийно пробившим себе путь внутри цельного куска горной породы. Сквозь полуоткрытые двери бесчисленных комнат, похожих друг на друга, как близнецы, я успевала заметить не заправленную кровать, тумбочку, шкаф с распахнутыми дверцами… Сводчатый потолок из серого камня украшала искусная резьба: ангелы и мечи или солнечные диски и розы.

— А зачем столько спален? — поинтересовалась я.

— Это жилое крыло. Раньше, по первому требованию ответственные за Пункт должны были предоставлять нежити безопасный приют. Здесь могли одновременно проживать до двухсот человек.

— Большинство комнат пустуют.

— Тут только мы: Бастиан, Дакота, Луи, Даррен и я с Аарроном. И, то временно.

— Луи?

— Красотку Дакоту ты уже знаешь. Бастиан — ее старший брат, а Луи — младший. Но сейчас он за границей.

«Красотку Дакоту…» - эта фраза буквально вырезала новую борозду в моем мозге.

— За границей? – с трудом сдержала дрожь в голосе.

— Считай, что он… иностранный дипломат, а Пункт — посольство. Сейчас он на родине чистокровных вампиров, участвует в очень важных переговорах.

— Родина чистокровных? — оторопело спросила я. — Как же она называется?

— Цитадель Ночи.

— Первый раз слышу.

— Неудивительно. — Морган вновь заговорил снисходительным тоном. — Таким, как ты, обращенным, ничего о ней не известно. Предпринимаются серьезные меры безопасности: по всей границе страны действуют защитные заклятия.

— Значит, на картах Цитадели Ночи нет?

— На ваших картах — нет. Представь, что это маленький остров погруженный в океан.

— Вы так помешаны на своей безопасности, что спрятали целый остров под воду?

— Совершенно верно, — согласился Морган.

— Атлантический или Тихий?

— Тихий, конечно, — ответил, как само собой разумеющееся.

— Черт! — нервно выругалась я. — Ничего не понимаю! Почему мне ничего не известно о Цитадели Ночи, о демонах, и о прочей сверхъестественной белиберде?

— Потому, что Старейшими вампирами был принят закон о том, чтобы оградить обращенных вампиров от других сверхъестественных существ. Ради мира между людьми, демонами и нежитью.

— Тогда, почему ты обо всем знаешь? — не унималась я, борясь с отчаянием и обидой.

— Чистокровные вампиры обязаны поддерживать баланс между мирами.

— И, как вы поддерживаете этот баланс?

— Не позволяем случиться тому, чего не должно случиться.

— То есть?

— Мы, по своей природе, хищники. Нас именуют пожирателями смерти. Такая, вот, организация. Убиваем демонов, которые переступили черту дозволенного, забирая их силу духа своими клинками.

— Пожиратели смерти? — удивленно переспросила я. — Это относится только к чистокровным вампирам?

— Для того, чтобы стать пожирателем смерти недостаточно быть только чистокровным вампиром. Нужно иметь дар к кровавому зрению и достаточную силу воли. Среди пожирателей встречаются, в основном, чистокровные. Мы более устойчивы к действию сигилл, в отличие от обращенных.

— Что такое «кровавое зрение»?

— Умение видеть сквозь ткань мироздания. Обычно, мы используем эту способность, чтобы через демонические ауры видеть их истинную сущность.

— Вы боретесь только против демонов?

— В смысле?

Заданный вопрос повис в воздухе. Я собралась с духом, чтобы выдавить из себя еще хоть слово. Почему-то находится рядом с Морганом, зная, что он принадлежит другой, казалось безумием. Я так привыкла к нему, к его любви, что ни один промежуток времени, даже сама вечность, не сотрет из моей памяти чувства к нему. Как оказалось, это относилось лишь ко мне.

— Обращенных вы тоже убиваете? — к моему удивлению, голос мой прозвучал твердо и уверенно, словно я только тем и занималась, что допрашивала пожирателей смерти.

— Только, если расшалятся.

— Ты о стригоях?

Он не стал отвечать. Почему-то мне стало смешно, но я выдержала долгую паузу, прежде, чем вздохнуть и озвучить вопрос, который мучал меня с того самого момента, как я вступила в клан.

— Обращенных уже за вампиров не держат?

Морган сделал глубокий вдох. Видимо подбирал подходящие слова.

— Держат, но не сильно.

— В каком смысле?

— Обращенные вампиры, как и оборотни, получились в результате болезней, перенесенных демонами из своих измерений. Обычно, эти заболевания убивают людей, а бывает, делают с ними странные вещи.

— Выходит, я действительно ничего о тебе не знаю, — с грустью сказала я.

Морган одарил меня хмурым взглядом, и я тут же поспешила перевести тему.

— Ты был в Цитадели Ночи?

— Я там вырос. — Морган говорил спокойно, однако я интуитивно поняла, что подобных вопросов больше задавать не стоит. — Подобно большинству из нас. Конечно, чистокровные вампиры есть во всем мире. Но настоящий дом для нас — Цитадель Ночи… А вот и библиотека!

Мы стояли перед распашными деревянными дверями с полукруглым верхом. Возле них свернулся калачиком черный персидский кот; при виде нас он приветственно мяукнул.

— Здорово, Чеширик. — Морган погладил кота голой ступней.

— Погоди, — нахмурилась я. — Выходит, Бастиан, Дакота и Луи — это единственные молодые пожиратели смерти, с которыми ты общаешься?

Морган прекратил гладить кота:

— Я бы не назвал их молодыми. К тому же, среди них лишь Дакота является пожирателем смерти. Бастиан отказался участвовать во всем этом, а про Луи я уже тебе рассказал.

— Дакота… — как-то глухо повторила я, машинально опустив взгляд.

— С ней меня связывает вовсе не охота на демонов, — как бы невзначай заметил вампир.

Я вздохнула. Он издевается что ли? Наверняка знает, что мне все разъяснили.

— Я уже в курсе.

— Чудесно, — мрачно ответил Морган.

Я поспешила вернуть тему в правильное русло.

— Значит, ты совершенно один?

— Почему? — нахмурился он. — Мне вполне хватает общества Даррена.

— Даррена? — изумилась я.

— Он мне, как младший брат, — задумчиво ответил Морган. — Среди всех пожирателей, с которыми мне доводилось иметь дело, он самый способный. Я доверяю ему, как себе.

Перед взором возник образ черноволосого вампира с пылающими янтарными глазами. Даже в моем воображении, он злился на меня.

— Не могу разделить твоих чувств, — сухо заметила я.

— Конечно. Учитывая, что ты устроила на Аляске, я совсем не удивлен. Пойми, что сейчас у меня уже есть все, что нужно. — Резким движением вампир распахнул двери и зашел внутрь.

Его слова ввели меня в ступор, и только через секунду, я шагнула следом. Тут, мне пришлось остановиться, чтобы как следует рассмотреть представший взору вид.

В круглом помещении, похожем на башню, была устроена библиотека. Казалось, что высокие стены почти смыкаются вверху. От пола до потолка виднелись ряды книжных полок, а вдоль стеллажей стояли высокие лестницы на колесиках. Я заметила на полках необычные книги — в кожаных и бархатных переплетах, с массивными замками и петлями из меди и серебра. На корешках, украшенных драгоценными камнями, поблескивали золотые буквы. Фолиантами явно пользовались и их любили.

Под ногами сверкал полированный паркет, инкрустированный стеклом, мрамором и полудрагоценными камнями. Элементы инкрустации образовывали рисунок, хотя я пока не разобрала какой: то ли созвездия, то ли карта мира. Воспринять рисунок в целом можно было только, если взобраться под потолок и взглянуть на него сверху.

В центре библиотеки стоял потрясающей красоты стол, сработанный из цельного куска дуба. Тускло поблескивала отполированная временем столешница, опорами ей служили фигурки ангелов с позолоченными крыльями. На лицах фигурок отражалось страдание, словно вызванное непомерной тяжестью столешницы. За столом сидел молодой темноволосый мужчина.

— Любительница книг, вижу-вижу, — произнес он, с улыбкой глядя на меня. — Ты мне не говорил, Морган.

Юноша тихо рассмеялся.

Я могла поспорить, что он стоит сзади, держа руки в карманах, и на его губах играет улыбка, доводящая меня до белого каления.

— Книги не приоритетная тема.

— А откуда вы знаете, что я люблю книги? — спросила я у мужчины.

— По тому, как ты на них смотрела. Я сразу понял, что моя персона впечатлит тебя гораздо меньше. — Мужчина поднялся из-за стола и пошел ко мне.

Я задохнулась от неожиданности. На мгновение мне почудилось, что у незнакомца деформировано тело: он был горбат и левое плечо гораздо выше правого. Потом я разглядела, что на плече у него сидит птица с блестящими крыльями и ярко-оранжевыми глазами. Птица имела дивную рыхлую окраску перьев, с преобладанием рыжеватых и охристых оттенков, как будто какой-то художник специально осыпал ее чудными красками.

— Вам не страшно держать это хищное чудо у себя на плече? — ощутила я внезапный прилив смелости. Краем глаза я заметила, как Морган подавил смешок.

— Это Боцман, и он является стражником сей обители, — представил птицу мужчина. — Боцман филин, а они знают очень много. А я Ааррон Дагед, учитель истории, и знаю гораздо меньше мудрого Боцмана.

— Сицилия Аддерли. — Я со смехом пожала руку Ааррона.

— Почту за честь знакомство с той, — церемонно произнес учитель, — кому удалось убить демона голыми руками.

— Когда жить захочется и не такое сделаешь, — нервно пробормотала я. Все-таки странно, когда хвалят за убийство!

Учитель улыбнулся мне.

— Быстро соображаешь, молодец. Но, это не единственная твоя особенность, на сколько мне известно. Я слышал, что ты превосходный стрелок. О твоих победах на Летних Играх ходят легенды.

— Вы преувеличиваете. — Замялась я.

— А почему ты не использовала лук против демона?

Не успела я ответить, как в комнате раздался громкий смешок. Я была настолько поглощена созерцанием книг и разговором с Аарроном, что ничего вокруг не замечала.

Возле пустого камина в большом красном кресле сидел Даррен. Он громко захлопнул книгу, и небрежно швырнул ее на стол.

— Не буду вам мешать.

От того, как он это произнес, меня бросило в холод. Не то, чтобы я его побаивалась, но вся его сущность источала опасную ауру. Тут, хочешь не хочешь, затрусишь. Вампир, поднявшись на ноги, уже собрался покинуть помещение, когда его остановили.

— Тебя что-то смущает, Даррен? — поинтересовался Ааррон.

Тот неохотно остановился.

— Нет, что ты? — насмешливо бросил через плечо. — Скорее удивляет.

— Что именно?

Вампир вздохнул и обернулся. От его взгляда у меня встали дыбом волосы на шее. Даррен смотрел на меня с нескрываемой неприязнью. После нашего разговора о Хранителях, он изменил свое отношение ко мне. Причем, кардинально.

— Ну, как бы так помягче выразиться, — задумался он, а потом хищно склонил голову на бок и посмотрел прямо на меня. — Не понимаю, зачем вы так ее расхваливаете? Может еще выделите средств на памятник в честь великой победы?

— К чему столько сарказма? — не выдержала я.

Вампир нарочито громко фыркнул. Поразительно! Парень с такими внешними данными никак не может вызывать отрицательные эмоции. Высокий, широкоплечий, в этой черной рубашке и брюках он напоминал какого-то крупного магната, разбогатевшего в раннем возрасте. Однако, меня раздражал его взгляд сверху-вниз. Просто не понимаю. Зачем он так?

— Ты не первый обращенный вампир, который убил демона, — тут он перевел взгляд на Ааррона. — Ты сам знаешь статистику. На каждого обращенного приходится десять демонов. Каждый сам за себя. Кому удается выжить, тот просто благодарен за это, и ничего больше, а вы тут раздуваете из мухи слона. Глупо. Очень глупо.

— Но, если учесть, что она была не подготовлена…

Даррен грубо оборвал Ааррона.

— А кто из обращенных вообще в курсе внешних дел? Некоторые из них не знают даже о существовании чистокровных вампиров, и что с того?

Я задохнулась от злости. Меня удивляло, почему Морган по-прежнему молчал. Блондин с нескрываемым интересом наблюдал за беседой.

— Так решил совет, — сухо заметил Ааррон.

Даррен фыркнул.

— К черту совет. Эти старикашки последний раз бывали на людях в прошлом веке, что они вообще могут решать? Штампуют приказы на приказах и все время ошибаются, а нам приходится разгребать.

На самом деле, тут я с ним была полностью согласна.

— Но, сейчас дело касается Сицилии, — мрачно сообщил Ааррон. — Скажи, ты не веришь, что она сама разобралась с демоном?

Даррен закатил глаза.

— Если честно, то мне плевать, — кладя руку на сердце, сказал он. — Меня вообще не интересуют обращенные вампирши моложе тысячи лет.

— Что за фетишизм? — возмутилась я.

— Ты не можешь обвинить меня в этом, — справедливо заметил Даррен.

Несколько долгих секунд мы молча смотрели друг другу в глаза. Я словила себя на мысли, что хотела бы прочесть в его глазах хоть что-то, кроме раздражения, которым он успешно укрыл себя, как покрывалом. Но, к сожалению, барьер из злости и ненависти между нами был слишком велик для этого. И я быстро отсеяла эту мысль. Ааррон откашлялся.

— Но, все же, давайте не будем переходить с изначальной темы на личности, — деликатно попросил он.

Даррен раздраженно выдохнул.

— Так, к чему я все это? Посмотрите на нее, она же еще ребенок, к тому же бесполезный.

— Я не ребенок! — перебила я. — Мне почти семьсот! Я способна за себя постоять.

— Ровесница Дакоты, — заметил Ааррон. — Ты назвал бы племянницу ребенком?

Глаза Даррена недобро сверкнули.

— Поправочка! Дакоте есть тысяча, и она происходит из одной из величайших династий чистокровных вампиров, а Сицилия всего лишь обращенная. И родом из Франции.

— Вообще-то из Италии! — вне себя от гнева вскричала я. — Да, я пришила демона в собственном доме! Завидуй! Слава богу, я не какая-нибудь испорченная соплячка из богатой семьи, как ты со своей племянницей!

— Завидуешь? — хохотнул вампир.

— Чему? — недоумевала я.

Он в несколько широких шагов сократил расстояние, разделяющее нас, и навис надо мной грозной тенью. Я задохнулась, сама, не понимая из-за чего.

— Сама подумай, — едва слышно шепнул он. Я судорожно сглотнула.

Краем глаза я заметила, как напрягся Морган.

— Довольно, — наконец вступил блондин. — Я обнаружил ее на полу в луже крови, а рядом подыхающего демона. Он исчез прямо на моих глазах. Кто еще мог его убить?

— И ты туда же? Ну, хорошо, — Даррен переключился на Моргана. — Вообще-то низшие демоны — тупые как пробки: а если он ужалил сам себя? Такое бывало.

— То есть демон совершил самоубийство?

— Так или иначе, девчонке здесь не место. Обращенные и непосвященные не имеют права находиться в Пункте по вполне понятным причинам. Пускай валит домой, и не мешается под ногами. Сами знаете, что дел у нас невпроворот.

— Ты ошибаешься, — вмешался Ааррон. — Закон разрешает нам предоставлять убежище обращенным — в определенных обстоятельствах. Демон напал на мать Сицилии, да она и сама вполне могла стать следующей жертвой. Тем более мы находимся в Уэст-Холл, а здесь правила ничего не решают.

«Напал… Может, он так деликатно заменил слово "убил"?» — пронеслось в голове у меня.

Даррен проигнорировал Ааррона и перевел взгляд на Моргана.

— Меня крайне печалит сложившаяся ситуация.

— И чем же? — кажется Моргана это забавляло.

Даррен пожал плечами.

— Меня бесит присутствие посторонней. Когда меня сюда вызвали, я подумал, что стряслось что-то важное, а тут просто маленькое чипе.

Филин на плече Ааррона что-то тихонько прокаркал.

— Чипе? — взвилась я.

Вампир одарил меня испепеляющим взглядом сверху-вниз. Я отступила на несколько шагов. Даррен только усмехнулся в ответ на мои действия.

— Ну, ладно, твоя взяла. Давай все проанализируем. Низшие умеют только искать и уничтожать, — заметил он, заложив руки в карманы. — Они подчиняются приказам магов или лордов-повелителей. Ну, и зачем магу или лорду убивать обычную вампирскую семью? — Он презрительно посмотрел на меня: — Твои предположения?

— Наверное, произошла ошибка, — произнесла я.

— Демоны не ошибаются. Они неспроста напали па твою маму. Если она невиновна…

— Что значит «невиновна»? — еле слышно вымолвила я.

Мой вопрос застал Даррена врасплох.

— Для могущественного демона, повелевающего низшими демонами, очень нехарактерно интересоваться жизнью обращенных вампиров. Простой человек не в силах призвать демона. Правда, некоторые глупцы находят для этой цели магов и ведьм, — пояснил Ааррон.

— Мама не общается с магами. Она даже в волшебство не верит. — Тут мне пришла в голову интересная мысль. — А вдруг демоны охотились не за ней, но по ошибке сцапали маму?

Брови Ааррона поползли наверх от изумления.

— Слушайте, я понятия не имею, зачем и как демон оказался в моем доме, ясно? — взорвалась я и сделала глубокий вдох.

— Итак, мы снова на исходной позиции. — Ааррон задумчиво погладил Боцмана. — Пожалуй, пора сообщить Старейшинам.

— Нет! — пытался возражать Морган. — Нельзя…

— Мы сохраняли присутствие Сицилии в секрете, потому что не были уверены, выживет ли она. Но Сицилия очнулась и стала первой обращенной, шагнувшей в двери Пункта по окончанию Великой Битвы. Ты прекрасно знаешь правила, Морган.

— Ты говорил, что правила не действуют в Уэст-Холл.

— Все поправимо, — сухо заметил Ааррон.

Краем глаза я заметила, как нахмурился Даррен.

— Не обязательно сообщать Старейшинам, — вступил он. — То, что она провалялась здесь пару деньков ничего не значит. К тому же, мы не засекли никакой демонической активности. Ни хвостов, ни новых нападений. Давайте я просто выставлю ее за дверь…

— Она не из обращенных, — тихо сказал Морган.

Ааррон удивленно посмотрел на него. Даррен, которому не дали договорить, тяжело вздохнул, и хлопнул себя по лбу. Он выглядел так, как будто уже наперед знал каждое слово, которое собирался сказать Морган, и видимо был против этого.

Морган уже говорил что-то такое. И, похоже, что Даррен обо всем знает. Тут, я почувствовала себя обманутой и преданной.

В помещении повисла тишина.

Глава восемнадцатая.

Я первая отмерла, и попыталась хоть как-то исправить ситуацию.

— Я самый обычный вампир. Все верно. Обращенная укусом того, о ком ни вести не было с тех времен.

— Нет, не обычный, — уверенно возразил Морган. Я заметила, как он нервно сглотнул, и его волнение убедило меня больше, чем любые слова. — Той ночью приходили демоны, обернувшиеся полицейскими. Надо было срочно уносить ноги, но Сицилия уже теряла сознание. Спрятаться мы тоже не успели бы — она могла умереть в любой момент. Тогда я решил нанести ей сигиллу на запястье. Я…

— Ты в своем уме?! — Ааррон с такой силой шарахнул рукой по столу, что я испугалась, не треснет ли столешница.

— Но сигилла сработала! — настаивал Морган. — Сицилия, покажи им.

Я смущенно вытянула вперед руку. На руке едва заметно белел след от знака: несколько переплетающихся друг с другом колец. След напоминал шрам от раны многолетней давности.

— Смотрите, знак почти исчез, — проговорил Морган. — С ее рукой все в порядке.

— Дело не в этом! — Ааррон с трудом сдерживался. — Ты мог обратить Сицилию в демона!

Даррен переглянулся с Морганом и как-то обреченно вздохнул. Небрежным движением руки, он поправил свою челку, и лицо его сделалось задумчивым. Теперь я поняла, о чем говорил Морган. Он действительно доверяет ему больше, чем кому-либо другому. Возможно, даже больше, чем мне. Даррен многозначительно посмотрел на Ааррона.

— Ну, это уже навряд ли. Обращенные испокон веков используют сигиллы. Например, «солнечный щит». Процент тех, кто подвергся изменениям слишком низок, чтобы об этом беспокоиться. В основном это новообращенные, а Сицилия без трех сотен взрослый вампир.

— «Солнечный щит» самая безвредная сигилла, и на тело обращенного ее наносит чистокровный вампир специальными чернилами, — терпеливо ответил Ааррон.

— А разве Морган поступил не также?

Лицо Ааррона заметно помрачнело. Мне стало тошно.

— Она не обращенная, сколько раз повторять! Кто-то из ее предков был чистокровным вампиром. — Морган говорил так уверенно, словно знал обо мне куда больше, чем я сама. — Наверняка, есть что-то еще, что сможет подтвердить это. Просто нужно разобраться.

К горлу поднялся ком. Я опустила руку. Мне стало неуютно.

— Нет. Вряд ли, — мой голос невыносимо ослаб. Я словила на себе любопытный взгляд Даррена.

— А я думаю, да. Иначе бы тот знак…

— Достаточно, Морган, — остановил его Ааррон. — Не нужно запугивать Сицилию.

— Но я оказался прав. Это объясняет и нападение на ее мать. Если мать Сицилии — пожиратель смерти, которого отправили в ссылку, то у нее вполне могли быть враги среди нежити.

— Матушка не может быть чистокровным вампиром, потому, что я сама лично обратила ее в вампира! – выкрикнула я, заставляя абсолютно каждого из присутствующих с округленными глазами посмотреть на меня. – Да, блин, да! Укусом. Она была обыкновенным человеком. Ее тело сразила болезнь, и она умирала. Я была эгоисткой, признаю, но я не могла иначе!

- Вот! – воскликнул Морган, ткнув в меня пальцем. – Слышали? Обращенные не могут обратить человека в вампира. Всем известный факт. Должно быть, укус чистокровного вампира активировал проклятие в ее теле, и она обратилась в вампира раньше положенного времени. Значит, отец, — гнул свою линию Морган. — Что ты о нем знаешь?

Я грустно посмотрела на него:

— Он сбежал, как только узнал о нашей кровавой сущности. Матушка рассказала ему. Обо всем. И он испугался.

Морган едва заметно вздрогнул.

Заговорил Даррен:

— Возможно. Если ее отец был чистокровным вампиром, а мать — обыкновенной человеческой женщиной, то…

— Матушка бы рассказала, будь все так просто, — упрямилась я.

Однако странное отсутствие дома фотографий отца (кроме одной-единственной) и таинственность, окружавшая его личность, наводили на мысль, что не все так однозначно.

— Необязательно, — возразил Морган. — У каждого свои секреты. Как звали твоего отца? Мы ведь можем пробить его по базе.

— Джордан Редберд. — Тихо ответила я. На короткий миг, мне почудилось, что Ааррон вздрогнул, услышав это, с одной стороны, такое обычное, имя. — Но, даже будь все так, как вы говорите, какая разница? Это ничего не изменит! Меня все равно обратили УКУСОМ!

— Это верно, но кровь чистокровного вампира в тебе все равно никуда не делась, так как она куда сильнее крови обращенного. — Заметил Даррен. — Сигиллы должны наноситься с особой осторожностью, в противном случае, они уничтожают в обращенных всю человечность, без остатка. Пускай, ты неполноценный чистокровный вампир, но кое-какие особенности в тебе все же есть.

Почему-то его слова подкосили меня. Еще низкий голос, и этот его тон, в совокупности с презрительным взглядом, которые он обрушил на меня, словно Посейдон, направивший на меня весь океан. На секунду мне почудилось, будто пол под моими ногами стал зыбучим песком. И я бы, наверное, даже провалилась в его власть. Вернее, мне бы хотелось провалиться. Все в этой комнате, — каждая ее состоявляющая, и люди, окружившие меня, которые, казалось бы, должны мне помочь, — давит.

Не хватает воздуха.

Меня захлестывает отчаяние, и в одно мгновение становится так тошно. Тяжесть опускается на плечи своими ледяными пальцами, и мне кажется, что я вот-вот провалюсь сквозь землю, и что-то мне подсказывало, что никто не бросится меня спасать. Тело дрожит, словно осиновый лист на ветру, и я не в силах справиться с этой слабостью. Она в моих руках, в моих коленях, в моих мыслях, в каждой клеточке.

Никто из присутствующий и понятия не имеет, кто я на самом деле. Наполовину вампир, наполовину хранитель. Гребанная полукровка. И я понимаю, что пока они не знают, мы с матушкой в безопасности. Единственное, что я теперь могу, — вернее, что я теперь должна, — это найти Розалию. Независимо от того, что скажут Морган и Ааррон, или этот засранец, Даррен. Я спасу ее.

— Думаю, нам с Сицилией надо поговорить, — произнес Ааррон с таким многозначительным взглядом, словно давным-давно прочел мои мысли. — Наедине.

— Прекрасно. Не будем мешать. — Даррен быстро переметнулся к выходу из комнаты, и уперся спиной о дверной косяк. — Это все равно бесполезная трата времени.

— Это нечестно, — начал спорить Морган. — Я ее нашел, спас. Мне остаться? — добавил он, обращаясь ко мне.

Я только опустила голову. Стоит открыть рот, как я разрыдаюсь от обиды. Да что не так с этим городом? Не прошло и двух недель, а я уже сумела вляпаться во все, во что только смогла. Словно издалека донесся смех Даррена.

— Тебя хотят не все и не всегда, — поддразнивал вампир.

— Отстань, — буркнул расстроенный Морган. — Ладно, мы пойдем в оружейную.

Послышался тихий стук закрываемой двери. Я изо всех сил старалась не расплакаться: глаза жгло все сильнее. Вместо Ааррона я видела расплывчатое серое пятно.

— Садись на диван, — предложил учитель.

Я с облегчением опустилась на мягкие подушки.

Слезы все-таки потекли по щекам; я заморгала и попыталась смахнуть их рукой:

— Вы не думайте, я не плакса, сейчас успокоюсь…

— Большинство людей плачут не от расстройства или страха, а от отчаяния. Твоя реакция вполне объяснима. Пережить такие испытания…



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: