Глава тридцатая.
Наливные тучи, заполонившие небесную гладь так стремительно быстро, не оставили и намека на солнечный день. В воздухе повисла тяжесть.
«Грядет буря», — подумал Морган, изучая хмурым взглядом грозовые облака.
— Ты прав. Бури не миновать, — послышался знакомый голос.
— Ненавижу, когда ты лезешь в мою голову, Аластар.
— Твои телепатические способности всегда интриговали меня, поэтому всякий раз, когда ты ослабляешь барьер, я ищу лазейку, чтобы прочесть хоть долю твоих мыслей.
— Звучит угрожающе.
Аластар звонко засмеялся и опустился на скамейку напротив чистокровного вампира.
— Как Даррен?
— Поправится, но только через какое-то время. «Святое касание» исцеляет физически, но не духовно.
— Ясно, — только и смог выдавить Морган. Вампир казался подавленным.
— Так, что ты хотел? — заинтересованно спросил хранитель. — Дело ведь не только в раненном товарище? Я вижу, что у тебя есть вопросы ко мне.
Морган вздохнул. Мысли, тяготившие его рассудок, становились все более похожими на бурю в грязной луже. Вампир небрежно взъерошил волосы, что в обессиленном утреннем свете казались совсем белыми, и безразличным взглядом посмотрел на Аластара. Хранитель насторожился.
— Я полагал, что наша сделка до сих пор в силе, — голос вампира был бесчувственным, ровно также, как и его глаза, — я сделал все, что было в моих силах, чтобы вывести Сицилию из игры. Она жила жизнью примитивных, не зная о правде. Ты же должен был пресечь все возможные посягательства на жизнь ее семьи. Помнишь?
— Сделка в силе.
Морган громко цокнул языком, толком еще не начавшийся разговор, уже надоедал. Как и все вокруг. В этом городе. Вампира больше ничего здесь не держало, но он не мог уехать. Не мог, просто сорваться, потому, что знал какую боль может причинить своим близким. И никакая усталость, взгромоздившаяся на плечи тяжелой ношей, не могла этого изменить. Вряд ли существует что-то достаточно сильное, способное избавить сущность чистокровного от клятвы.
— Зачем вы похитили Розалию?
— А… так вот, в чем дело? — Аластар сделал глубокий вдох, видимо, собирался с мыслями. — Это было запланировано. По просьбе Розалии, — хранитель замолчал, ожидая реакции вампира. Морган не стал ничего говорить, не хотел делать поспешные выводы. — Ты же знаешь, что Уэст-Холл изначально принадлежал волкам? Так вот, Розалия привезла сюда Сицилию в надежде защитить от Клана Вернона. Вампиры бы не сунулись в город оборотней. Только, Вернон все равно нашел их. И тогда миссис Аддерли обратилась ко мне. Она должна была пробыть у нас совсем не долго. До того момента, как полукровка освоиться в городе. До того, как ее окружат волки. Я совсем не ожидал, что полукровке хватит силы, чтобы одолеть одну из моих подчиненных!..
— Розалия все еще у вас? — неожиданно резко вступил Морган.
— Нет. Она была у нас от силы неделю, после, мы ее отпустили. Она должна была вернуться домой. Остальное нас не касается. — Аластар скрестил руки на груди. — Если она до сих пор не вернулась, то думаю, что люди Вернона смогли добраться до нее. Ты ведь и сам понимаешь, она не жилец. Нарушение законов и не подчинение Южному Вампирскому Клану. Думаю, она уже мертва.
Морган слабо улыбнулся, в глубине души понимая, что хранитель был прав. Вернон никого не щадит. Даже тех, кто служил ему долгое время. Морган понимал это даже слишком хорошо, чтобы решиться на шаг, который потом мог стоить ему жизни.
Мысли, огражденные барьером, оказались, будто в стальных тисках. Их звенящий шум, отбивался в каждом уголке затуманенного рассудка.
— Есть еще кое-что, — серые глаза хранителя не добро сверкнули, — Вернон захватил Восточный Вампирский Клан.
— Восточный?! — Морган удивленно захлопал глазами.
— Как оказалось, уже довольно давно. Под его руководством множество сильных бойцов, среди которых немало могущественных демонов. С одним из них вы уже успели познакомиться лично.
— Аввадон, - процедил сквозь зубы чистокровный.
— Именно. Пока мы были заняты разрешением внутренних конфликтов, убийствами вылезающих ни с того ни с сего демонов, поисками Вернона, который оказался у нас под носом, Восточный Вампирский Клан под его руководством совершил ряд успешных нападений как на нежить, так и на людей.
— Много пострадавших? – несмотря на то, что слышал новость Морган впервые, ему не хватило сил изобразить удивление; усталость оказалась сильнее всех чувств на свете, которые охотно бороздили его душу, как когтями.
— Они сравняли Цитадель Ночи с землей. Отряд демонов изничтожил практически всех фейри, а выживших взяли в плен. Из магов в живых остались лишь те, кто сумел вовремя телепортироваться.
— Когда это началось? — голос Моргана окончательно утратил все краски. — Как им удалось все… это?
— Не правильно задаешь вопросы. Не «когда», а «как давно».
— И, как давно? — переспросил вампир.
— Думаю, уже не одно столетие.
Морган устало прикрыл тяжелые веки. Ему так хотелось, хоть на минуту, отрешиться от всех проблем, но, в последние дни на его голову свалилось слишком много, до омерзительного много, чтобы можно было мечтать, о чем-то подобном.
«Ааррон из Восточного Клана», — пронеслось в голове. — «Если Клан действительно был захвачен, то все это время Ааррон использовал нас? Как же мы были слепы!»
— Для окончательной победы ему не хватает только Сицилии и тебя, Морган.
— О том, что он охотится за Сицилией я знал. Ему нужна ее кровь. Это стояло в основе нашей с тобой сделки. — Вампира передернуло. — Но, зачем ему я?
— Ты, пожалуй, сильнейший телепат. Возможно, даже, сильнее меня. И, единственный среди вампиров, которых я знаю, способный силой разума управлять сигиллами любой мощи. Ведь, как раз-таки, эту силу ты одолжил Сицилии, чтобы она смогла защитить себя, верно? Именно с помощью этой силы ей удалось победить хранительницу воды. Только так, находясь от нее далеко, ты мог защитить ее. Очень умно.
— Розалия опасалась, что из-за смешения крови и неправильной метаморфозы, Сицилия не сможет открыть свой истинный дар, — тихо ответил Морган, не глядя на хранителя, — я сам долго думал об этом. Наблюдал за ней. И после того, как мне пришлось заключить с тобой сделку, я решил вмешаться в череду грядущих событий, — последнее чистокровный сказал с особой, режущей слух, интонацией. То ли злоба и раздражение, то ли негодование и непонимание клубились вокруг мертвого сердца вампира.
Аластар сделал вид, будто не услышал этот скачок в палитре тонов. С невозмутимым спокойствием на лице и в голосе, хранитель спросил:
— И ты одарил ее силой?..
— Это ничего не значит, — неожиданно резко вставил Морган, — особенно сейчас. Мои силы будут принадлежать ей, пока я могу себе это позволить, пока могу дышать. До самой смерти.
«Либо, до тех пор, пока она не пробудиться », — прошелестело в голове.
— Занятно, — только и сказал хранитель.
— Есть догадки, что будет делать Вернон дальше? — поспешил перевести стрелки чистокровный, внимательно посмотрев на Аластара.
Хранитель озадаченно вздохнул.
— В его власти целый Клан умелых вампиров и демоны, чьи силы невозможно окончательно оценить. Скорее всего все это нужно, чтобы начать войну между вампирами. Он столкнет Восточный и Центральный кланы и избавиться от всей мелочи.
— Не вижу смысла.
Аластар хмыкнул.
— Вернон задумал что-то грандиозное. Что-то, что сможет свергнуть порядок настоящего времени и установить новые правила.
— Вернон подчинит себе хранителей, а после и людей.
— И с твоей помощью будет держать всех под контролем, — подтвердил Аластар.
Морган встряхнул головой, словно хотел выкинуть лишние мысли. Фонари над головой замигали. Их заливистый свет становился все более тусклым, теряющим все капли былой силы. Дождь же, вопреки всему, становился все холоднее. Морган подставил лицо под капли в надежде, что это поможет ему, наконец, пробудиться.
— Даже так, мне не под силу оградить ее от всего, — тихо проговорил чистокровный, скорее самому себе, чем хранителю, — из этого нам выбраться чистыми не выйдет.
От одной только мысли, что Вернон собирается испить крови Сицилии, Моргана бросало в ярость. Тело разбила дрожь. Он сжимает волю в кулаке и мысли, словно специально, расходятся в разные стороны. Надежды тускнеют на фоне неподдельного страха. Лишь пустые догадки и преждевременные опасения находили силы, чтобы воспарять в сознании. Они наносили, словно ранения, на душу. На душу, которой у вампира быть не должно.
Дело в ней. В белокурой полукровке. Именно она заставляет, погрузившуюся в вечный сон, обессиленную душу вновь бороться. И Моргану нравилось это. Чувство, придающее силу и дарящее ощущение того, что он по-прежнему живой.
Сицилия находится рядом с Бобби, запах человеческой крови, будет перебивать ее собственный. В этом чистокровный был уверен. Но, это вовсе не гарантировало ее безопасность. Вернон давно пустился на охоту.
— Буря коснется всех, — голос хранителя становится таким далеким, исчезающим, растворяющимся в воздухе.
Морган набрал полную грудь воздуха, чтобы высказаться, но, прислушавшись в внезапно окружившую со всех сторон тишину, быстро понял, что Аластар исчез. Вампир поднял глаза на небо.
— Эта партия еще не выиграна, Аластар. Следующий ход за мной.
В ответ небо громыхнуло.
***
- Сицилия ничего не помнит, - заявил Кристиан, когда они сели за стол в библиотеке. Голос юного оборотня казался взволнованным.
- В смысле? - заинтересованно спросил Себастиан.
- Я наблюдал за ней почти неделю. Она не помнит ни о том, что случилось в школе, ни о том, кто такой Морган. Сейчас она живет у мистера Хейза.
- Возможно, нам не стоит сейчас лезть в это? - Лори выложила на стол учебники и многозначительно посмотрела на Кристиана. - Наши миры вращаются в разных кругах. Она вампир, а мы оборотни. - Последнее девушка сказала шепотом, чтобы никто кроме друзей не услышал. - Разве это ни о чем не говорит?
- Да, но!..
- Лори права. - Неожиданно резко вступил Ллойд. - Не верится, что говорю это, но сейчас нам лучше отступить. Иначе, мы можем вляпаться в нечто более опасное, чем стычки между стаями. Эти ребята другого уровня, их способности до поразительного отличаются от наших. Сицилия взрослая девушка, и вполне способна решить все самостоятельно.
- Думаю, она бы решила, будь ее память в целостности, - вмешалась Трэй, которая до этого лишь молча наблюдала.
- Вот! - Кристиан благодарно улыбнулся девушке.
- Мне кажется, что кто-то нарочно стер ей память, - задумчиво протянула Трэй, - чтобы не позволить во что-то вмешаться. Мы договорились с ней встретиться сегодня и прогуляться, надеюсь, у меня получиться что-нибудь выведать.
- Так, - наконец, выдохнул Себастиан, - тогда давайте посудим со стороны. Если кто-то стер ее память, должно быть, он сделал это не просто так, а с какой-то целью. Не обязательно, с плохой. Возможно, даже, что это мера предосторожности, чтобы оградить ее. Какой можно сделать вывод? - Юноша оглядел друзей. - Правильно! Оставить все, как есть.
- Это безумие! - не согласился Кристиан.
- Когда промывка мозгов успела стать мерой защиты? - возмущенно подхватила Трэй.
- И ты туда же!.. - Ллойд устало закатил глаза.
- Однажды, мы уже влипли из-за Сицилии, помните? Ту смс, что пришла в телефон Кристиана, якобы от нее? - гнула свою линию Лори. - Мы решили помочь, и оказались плененными магами. В собственной школе!
- Сицилия спасла нас тогда, - Трэй зло посмотрела на Лори, - один из ее друзей пострадал.
- За то мы остались целыми и невредимыми.
- Я не собираюсь этим гордиться.
- В любом случае, есть только один человек, знающий ответы, - уверенно протянул Кристиан, поднимаясь со своего места.
- Куда ты? - спохватился Ллойд.
- В Собор.
***
Морган, как раз, налил себе бокал вина, желая отрешиться от гнусных мыслей, что остались в его голове после разговора с хранителем, когда "нечто", вихрем ворвавшееся в помещение, завопило, что есть мощи:
- Что ты с ней сделал?
Морган оглянулся. Пускай, он понял, кто именно стоял за его спиной, его золотистые глаза пылали интересом. Сердце оборотня билось так часто, то ли от злости, то ли от того, что он так рвался в обитель кровопийц.
- А... это всего лишь ты, - только и выдавил чистокровный, а затем вновь отвернулся, продолжая наблюдать, как красиво в камине извивались языки пламени.
Кристиан сжал руки в кулаки.
- Отвечай на вопрос!
- Для гостя ты ведешь себя слишком нагло, не находишь?
До омерзительности спокойный голос вампира, вызывает настоящую бурю в груди юного беты. Кристиан, на мгновение, словно задохнулся.
- Не играй со мной!
- Кто сказал, что я играю? - в голосе Моргана появились нотки насмешки. - Это простое замечание.
- Что. Ты. С. Ней. Сделал? - четко проговаривая каждое слово, повторил вопрос Кристиан.
- О ком ты?
- О Сицилии.
Морган отпил глоток вина.
- Даже, если и сделал что-то, тебе то, что? - холодный, резкий тон вампира наносил точные удары. - Мне казалось, ты умный малый. И быстро все поймешь.
- Пойму, что? - взвился Кристиан. Почему-то оборотень напомнил Моргану бенгальский огонек. Скорее всего, потому что ему было суждено также быстро потухнуть. Это вызвало веселье, отразившееся улыбкой на лице вампира.
- Что перед тобой открыты все карты.
- Какие, к черту, карты?
- Шанс, Кристиан. - Сохранять спокойствие становилось все труднее. - Я стер из ее памяти все воспоминания, связанные со мной. Теперь, в ее сердце пустота, которую ты с легкостью можешь занять. Она ведь тебе нравится, верно?
Кристиан вздрогнул.
- Н-нравится?
- Я видел, как ты смотрел на нее в школе. Все чувства, будто на лице написаны. Считай, я уступаю ее тебе.
- Уступаешь? - вторил бета, зло сжимая руки в кулаки. - Сицилия тебе не игрушка, чтобы ее можно было уступать по желанию!
- Игрушка? О, нет. Я никогда не считал ее игрушкой.
- Тогда, зачем это все? Стираешь память, говоришь, что уступаешь... мне не нужны твои уступки! - взорвался Кристиан, делая решительные шаги в сторону вампира. - А ты подумал о ней? Что будет чувствовать она?..
- Мне плевать, - неожиданно резко отрезал Морган, - теперь тебе никто не мешает. Ты волен поступать с ней, как сам того пожелаешь. Остальное тебя не касается, волчонок.
- Говорят, что у вампиров самое острое зрение, но, ты слеп. Не хочу повторятся, но мне легкой победы не надо!..
- Слишком много воды, - безразлично заметил Морган.
Руки так сильно зудели. Сам того не ожидая, Кристиан быстрым движением, развернул вампира к себе лицом. Его мысли ушли далеко за пределы реальности. Единственное, чего он хотел - это проучить заносчивого клыкастика.
Замахнувшись рукой, Кристиан ударил Моргана. Но, юный бета вовсе не ожидал, что кожа бледнолицего окажется твердой, словно гранит. Вампир лишь отшатнулся.
- Что за?..
Тело оборотня разбила дрожь. Охвативший, со всех сторон, леденящий душу ужас, заставил сделать бесполезную попытку уйти от ответа, когда он увидел, как скоро потемнели глаза клыкастого. Кристиан не успел перевести дыхание, как Морган схватил его за ворот рубашки, рывком оторвал от пола, и отшвырнул с такой небрежностью, словно вовсе не живое существо отправлял в далекий полет, а что-то совершенно не важное, не представляющее никакого интереса. Сильный удар спиной о стену, на короткое мгновение, лишил Кристиана всех чувств сразу. Вампир, за считанные секунды переметнувшийся через всю комнату, успел рывком притянуть юного бету - схватив того за горло - и приземлил его на стол с пущей злостью. Под весом, хрупкая деревянная конструкция обрушилась и Кристиан провалился. Все это заняло не больше трех секунд.
- Что здесь происходит? - раздался недоумевающий голос Ааррона.
Морган фыркнул.
- Ничего такого, чтобы стоило внимания.
Кое-как поднявшись на ноги, Кристиан окинул Моргана испепеляющим взглядом.
- Я вижу, - заметил Ааррон.
- Прошу прощение за беспокойство.
Слова звучали вовсе не искренне, скорее вынуждено, но за пеленой повисшего в воздухе напряжения, этого было почти не заметно. Кристиан быстрым шагом направился к выходу, и громко хлопнул за собой дверью. Повисла тишина.
- Как Даррен? - спросил Морган, чтобы хоть как-то заполнить неловкое молчание.
- Уже лучше. - С облегчением ответил Ааррон. Разбираться в произошедшем ему никак не хотелось. - Я и подумать не мог, что ты знаком с Аластаром.
- Долгая история, - отмахнулся юноша.
Ааррон посмотрел на развалившийся на части стол, затем на Моргана и тяжело вздохнул.
- Это из-за Сицилии? - догадался мужчина.
- Ты действительно хочешь знать? - чистокровный отвернулся, и уперся руками о выступ на камине. Игра языков пламени успокаивала разошедшиеся в разные стороны мысли.
- Не совсем. Но, я перестал ощущать ее в городе. Ты ничего об этом не знаешь? - Ааррон опустился на кресло.
Морган усмехнулся.
- Ты и не почувствуешь ее. Я тебе не позволю.
- Что?..
- Я все знаю Ааррон. - Блондин неожиданно резко развернулся, чтобы увидеть, как скоро на лице мужчины проступят его настоящие чувства. - Знаю о тебе, о Верноне и о Восточном Вампирском Клане. То письмо, что ты якобы отправил Старейшинам, на самом деле было направлено Вернону, да?
Лицо Ааррона, на короткий миг, словно разбилось на осколки, перекосилось от нахлынувшей гаммы чувств. Но, вовсе не от злости, или удивления, которых Морган ожидал. Это было торжество. Мужчина ликовал. Ааррон двинулся к Моргану и схватил его за плечи:
— Морган Валентайн, знаешь ли ты, что натворил?
Тот удивленно смотрел на своего учителя. Они разительно отличались друг от друга: загрубевшие от времени черты Ааррона и юное лицо Моргана в обрамлении светлых волос.
— Не понимаю, о чем ты…
Дыхание Ааррона со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.
— Как же ты на него похож!
— На кого? — изумленно спросил Морган. Он никогда раньше не видел наставника в таком состоянии.
— На своего отца.
Со стороны раздались хлопки.
- Так, так, так! Морган Валентайн, а ты оказался куда интереснее, чем я думал, - голос был незнакомым. Блондин оглянулся.
Высокий, светловолосый мужчина, застывший в дверном проеме, обладал на редкость противной внешностью. Уже одним своим видом, он не внушал доверия.
Напряжение, снующее по комнате, казалось, вышло из-под контроля.
- Вернон. - Догадался Морган.
Глава тридцать первая.
Наступила тишина.
Она повисла в воздухе, как вуаль. Так плавно оседая на плечи, давила всей своей тяжестью. Громоздкая, стучала в уши, грозясь оглушить навечно, безжалостно. Мысли кружили в голове неудержимым вихрем, стирая остатки спокойствия с такой легкостью, от которой тело бросало в дрожь.
— Добро пожаловать, господин! — Ааррон учтиво склонил голову перед Верноном. Морган в изумлении уставился на наставника. До сих пор, юноша был не в силах поверить в происходящее. Слова Хранителя звенели в его сознании.
— Я чувствую, ты мне не рад, — как-то безрадостно заключил Вернон, не спуская проницательного взгляда с Моргана и делая уверенный шаг в комнату. — А, вот, я ждал этого мгновения более тысячи лет. Ждал дня нашей встречи. — Мужчина разочарованно вздохнул. Казалось, его по-настоящему задело происходящее. — Верно. У тебя сложилось плохое впечатление обо мне. Слишком многое сталкивало тебя с истинного пути. Клятва, преданность и… любовь. — Глаза, наполненные янтарным огнем, вспыхнули. — Но, я вернулся.
Морган внимательно смотрел на Вернона. Почему-то черты лица мужчины были ему знакомы: «Где же я тебя уже видел?».
— Но, господин, вы прибыли раньше, — заметил Ааррон, — я не успел сказать, что!..
— Тц!.. — Морган, грубо прервавший наставника, недоверчиво покосился на незваного гостя. — Как ты здесь оказался?
— Ммм? — Вернон удивленно вскинул брови.
— Вокруг Собора стоит барьер. Без моего ведома сюда никто проникнуть не в силах. Так, как ты здесь оказался?
— Я прошел сквозь портал, — Вернон сложил руки за спину и сделал еще один уверенный шаг.
— Портал? — Морган рассеяно посмотрел на Ааррона. — Ты открыл портал?!
— Я должен был.
— Да… да… да, как ты вообще мог?! — отчаяние захлестнуло, и, словно получив оплеухи, Морган пошатнулся.
— Он не виноват, что служит верностью мне, еще со времен Южного Вампирского Клана. — Неожиданно резко вмешался Вернон, а затем, перевел многозначительный взгляд на Ааррона: — Должен признаться, я крайне удивлен, что именно ты сохранил клятву. Ты поразил меня.
Морган, мысленно сокрушаясь, рассеяно и, по-прежнему, неверяще, смотрел на своего наставника: — «Неужели, он служил Вернону все то время, что был с нами, притворяясь в своей верности к Старейшинам?» — кто-то, словно ударил под дых. — «Нет, даже не так. Ааррон никогда и не предавал Вернона. С самого начала, он собирал сведения, стряпал отчеты, о деятельности чистокровных вампиров, и в душе хранил клятву для него. Для Вернона!»
— О, нет, — выдохнул Морган, — черт, только не это!
— Ты поймешь это со временем, — едва слышно ответил Ааррон. — Понятие верности тебе никогда не были ведомы.
Развернувшись, юноша уперся руками в стену, и, на миг, словно задохнулся. Воздух, что был не нужен, внезапно, стал необходимым.
— Черт! Черт! Черт! — Все вокруг теряется, растворяется, словно в кислоте, так бесследно и невозмутимо легко. — Дерьмо!
— Теперь, твой черед сделать свой выбор, — все продолжал напутствовать Ааррон.
— Выбор? — хохотнул Морган. — А, разве, он не очевиден?
— Центральный Вампирский Клан падет ниц перед Южным, вот увидишь. И тогда ты, хочешь не хочешь, присягнешь в верности мне, — сухо отчеканил Вернон.
Обессиленно, Морган бьет кулаком по стене. И вмятина, образовавшаяся на месте удара, так удачно символизирует его внутреннее состояние, что несколько долгих секунд, чистокровный изумленно смотрит на нее. Изучает, каждую трещину. Анализирует. Ищет что-то. Скорее всего, выход.
— Ни за что, — едва слышно прошептал юноша.
Сквозь поток несуразных мыслей, через воздух, так тонко, почти пронизывающе, проникает знакомый аромат. Кровь, струящаяся по венам, и запах волка. Послышалось биение сердца. Такое быстрое. Морган сделал глубокий вдох. Кто-то намеренно приближался.
«Кристиан!», — пронеслось в голове вампира. — «Он еще не покинул Собор? Из-за всего произошедшего, я даже не сумел заметить этого. Не удивительно, что Ааррон без моего ведома сумел проделать брешь в защите. Если ничего не сделать, то Вернон почувствует Кристиана, и пиши пропало!».
Морган поднял глаза на меч с красиво отделанной самоцветами рукоятью, висящий на стене слева от него, прямо над камином. Старый, и только одной Богине известно, сколько лет он тут висит. Но, сейчас, этот меч был, возможно, единственным спасением для, ничего не подозревающего, волчонка. Бросить вызов Вернону было равносильно самоубийству. Морган знал это. Шаги Кристиана становились все более громкими, а запах на столько пронизывающим, что, чтобы не уловить его, нужно было еще постараться.
— Знаешь, я тебе благодарен, — подал голос Вернон, — ты сумел снять барьер с города. Кольцо, описывающее город, более тысячи лет. Он препятствовал моему плану. Я знал, что ты не разочаруешь меня. Твоя сила воистину поражает. Однако, я удивлён, что после, ты не поставил защиту. Почему?
Морган выдохнул. «Попался!»
— Любая защита требует условий, поставь я её на город, пришлось бы самому его покинуть, либо, как бы ни было печально, застрять здесь навечно.
Юноша внимательно следил за реакцией вампира.
— Даже так? — Вернон хмыкнул.
— Я раскрою тебе карты. На самом деле барьер стоит, но он совершенно иного рода, не того привычно ощутимого, поэтому ты не способен его отличить от простой материи.
— Любая защита должна быть ощутима, иначе ее попросту не существует. — Возразил Вернон. — На тебе лица нет. Синяки под глазами. Дрожь в руках. Из тебя, будто силу выкачивают. На самом деле, куда именно ты её тратишь? Или, на кого?
— Ты не понял, — юноша усмехнулся, — я знал, что ты, рано или поздно, заявишься в Уэст-Холл. Я ждал тебя.
Тут, лицо Вернона перекосило. Он, наконец, догадался, о чем шла речь.
— Ты поставил десятигранный барьер?!
— Именно! Долго же до тебя доходит. — Морган ликовал. — Барьер из той же чистой энергии, из которой сплетают свои символы самые могущественные сигиллы. Он стал приманкой, и был нацелен на то, чтобы ты, со своей демонической ордой, вошел в город. Но выйти из него ты уже не сможешь. Это путь в один конец. Я снял то тысячелетнее кольцо ведьмы, чтобы поставить свое и поймать тебя. Защита, поставленная мной, оберегает абсолютно каждого жителя города, — последнее Морган отчеканил с особой интонацией: — И твои демоны не смогут никому навредить, пока я им того не позволю. Ни люди, ни живущая здесь нежить не узнают о происходящем. Никто больше не пострадает.
Не смотря на уверенность, опасность так ощутимо коснулась плеча, своим лёгким дуновением ветерка. Вернон стоял за спиной.
— Но, какова цена?
— Это абсолютная защита. И я верю, что цель всегда оправдает средство.
— Как знакомо, — хитро улыбнулся Вернон.
— Ты проигрываешь, но все равно продолжаешь лукавить.
— Ты понимаешь, что, поставив защиту такой мощности, сам оказался в собственных сетях?
— Потому что барьер будет оберегать всех, кроме источника? — с готовностью спросил Морган.
— В противном случае, он просто исчезнет.
— Я создал десятигранный барьер, — юноша выглядел на удивление спокойным, умело скрывая бурю, растущую внутри. — И мне отлично известны его правила.
— Что это даст тебе?
Терпение растворялось в бурлящей кислоте из ярости и негодования.
— Да какая к черту разница?! — с этими словами чистокровный срывает со стены меч, и направляет его острием на Вернона. — Все закончится здесь. Прямо сейчас. Я прикончу тебя раз и навсегда!
В глазах Моргана сияла решимость. Но, не смотря на это, ощутимая дрожь сотрясала его тело каждую секунду. Он переоценил свои возможности, расплескивая силу на право и на лево. Вернон усмехнулся. Неожиданно резко, мужчина, со свойственным лишь ему одному бесстрашием, вцепился в лезвие меча одной рукой и потянул на себя, а вторую сжал в кулак. Острие приставил к горлу и внимательно посмотрел на Моргана:
— Разве может сын, поднять руку на родного отца? — голос холодный, пронзающий до дрожи.
Морган изумленно распахнул глаза:
— Ч-что?
— Ты все прекрасно расслышал. — Вернон сжал рукой лезвие, да так сильно, что по ледяному металлу заструилась алая кровь. — А, теперь, позволь представиться. Меня зовут Вернон Валентайн.
Глава тридцать вторая.
— Высади меня около восточной стены, — велела Трэй, когда мы сели в машину. — Я должна кое-что взять из общежития, а потом встретиться с Ллойдом.
Посиделки в библиотеке оказались на удивление полезными, и я сумела наверстать упущенное по литературе, истории и математике. Не без помощи Трэй, разумеется.
— О, а я не знала про общежитие, — сказала я так тихо, скорее для себя самой, чем для подруги и уже более слышно спросила: — Ты там живешь?
Трэй замялась:
— Не совсем… — Послышался вздох. — Просто мой отец живет в учительских апартаментах. Я иногда у него гостюю.
Ее сердце билось так быстро, словно норовило выскочить из груди. Я разочарованно усмехнулась. Спрашивать подробности я не решилась. Что-то подсказывало, что знать их мне вовсе не обязательно. Я свернула на Восточную улицу В, и поехала в сторону школы.
— Ясно. Слушай… — неожиданно, даже для самой себя, заговорила я, — у тебя бывает такое, что ты что-то забываешь и не можешь вспомнить? Но, ты точно понимаешь, что это что-то важное, и нужное.
Трэй как-то странно на меня посмотрела. Ее глаза изумленно распахнулись. Тут, я понимаю, что зря начала эту тему. Странные, смешанные, чувства терзали рассудок. Будто нутром, я ощущала опасность. Но, окружала она отнюдь не меня, а кого-то другого, не менее важного. И я терзалась в догадках. Мысли спутывались.
— Ладно, вытряхивайся, — буркнула я, прижимаясь к обочине. К счастью, появившиеся еще с позднего вечера тучи полностью затянули небо, так что утро выдалось сумрачным и мглистым.
Трэй нужно было лишь перейти неширокий газончик между дорогой и школьной стеной, юркнуть в потайную дверь и напрямик по аллее добежать до главного корпуса. О общежитии я услышала впервые, и не имела понятия, где оно находиться.
Я посмотрела на небо. Хотелось, чтобы ветер нагнал больше туч, чтобы стало еще темнее, но, покосившись на мрачное лицо Трэй поняла, что это будет лишним.
— Значит, завтра встретимся в библиотеке? — спросила я.
Казалось, Трэй не сразу услышала мой вопрос.
— А? Да-да, я приду.
Что с ней такое твориться? Такое впечатление, будто она где-то далеко!
— Ладно, пока, — с легкой обидой попрощалась я.
— Пока, — пробормотала Трэй, открыла дверь и вылезла из машины. Но прежде чем захлопнуть дверцу, она наклонилась к моему окну и сказала:
— Здесь что-то не так. Ты чувствуешь?
Я честно наморщила лоб.
— Не знаю… Погоди, дай разобраться. Я волнуюсь и мне не по себе, но это неудивительно, ведь от моей мамы ни слуху, ни духу, а Бобби… ой, — осеклась я, — то есть мистер Хейз ведет себя странно, когда я пытаюсь у него что-нибудь узнать. — Тут я вдруг замолчала и внимательно посмотрела на Трэй. — С тобой все хорошо?
— Не знаю. Просто, что-то не так!..
Нет, с ней явно было что-то не так. Она выглядела бледной, и лицо ее слегка поблескивало от испарины.
— Слушай, залезай обратно в машину! Доедем вместе до парковки, и я провожу тебя в это твое общежитие.
Трэй, как ни как, моя подруга и мне не хотелось оставлять ее одну в таком состоянии. Девушка встряхнулась, как вышедшая из-под дождя кошка.
— Я в порядке. Просто воображение разыгралось. Со мной бывает. Увидимся.
Я молча смотрела, как она решительно шагает к мощной школьной стене, сложенной из старого кирпича и дикого камня.
Огромные старые дубы свешивали свои корявые ветки через стену, бросая на землю густую тень, внезапно показавшуюся мне зловещей. Черт побери, неужели у меня тоже разыгралось воображение? Я взялась за рычаг скоростей и уже собралась переключиться на первую и тихонько тронуться, когда Трэй пронзительно закричала.
Знаете, иногда я вообще не думаю. Мое тело берет верх над мозгами, и я действую на автомате. Так было и на этот раз. Когда ко мне снова вернулась способность соображать, я была уже на полпути к стене.
Добежав до Трэй, я сделала сразу два открытия. Первое — там пахло чем-то восхитительным, как будто знакомым, а как будто и нет. Так или иначе, нежнейший запах волшебным туманом разлился вокруг потайной двери, и я безотчетно задышала глубже, наслаждаясь ароматом.
Второе — Трэй согнулась пополам, ее безудержно рвало, и при этом она дико рыдала (совершенно неприглядное зрелище, надо сказать.) Я так растерялась, пытаясь понять, что же случилось с Трэй, и почему тут так восхитительно пахнет, что не сразу заметила главное.
— Сицилия! — давясь рвотой, прорыдала Трэй. — Приведи кого-нибудь! Скорее!
— Что случилось? — Я ухватила ее за плечи и убрала назад волосы, чтобы ей легче было тошнить.
— Нет! Сзади! У стены… — тело ее снова сотрясла судорога, но рвать было уже нечем. — Ужасно, ужасно.
Я не хотела смотреть. Правда. Но голова моя сама повернулась назад, а глаза уставились на школьную стену.
Никогда в жизни я не видела ничего более кошмарного. Это было настолько жутко, что прошло какое-то время, прежде чем я поняла, что вижу перед собой.
Позже я много размышляла над этим и пришла к выводу, что так сработал мой защитный механизм. К несчастью, ненадолго. Кошмарная действительность прорвала хрупкую защиту моей психики, и ужас предстал передо мной во всей своей реальности. Я сморгнула и уставилась в темноту под стеной. Там было что-то скользкое… мокрое… блестящее…
И тогда я поняла, что это был за прекрасный соблазнительный запах. До сих пор не знаю, что удержало меня от того, чтобы рухнуть на колени рядом с Трэй и извергнуть на траву все содержимое своего желудка.
Это был запах крови. Только не обычной и сладкой человеческой крови. Воздух вокруг потайной двери был пропитан ароматом крови только что умершего взрослого вампира.
Ее тело было уродливо приколочено к прислоненному к стене грубому деревянному кресту. Те, кто сделал это, не ограничились тем, что вогнали гвозди в ее тонкие запястья и щиколотки. Они вонзили толстый деревянный кол ей прямо в сердце. Там, возле сердца, белела какая-то криво насаженная на кол бумажка. Я видела, что на ней что-то написано, но буквы расплывались перед моими глазами, и я ничего не смогла разобрать.
И еще они отрезали ей голову. Моей матери. Я узнала ее, потому что они насадили ее голову на деревянный шест, воткнутый в землю рядом с ее обезображенным телом. Длинные темные волосы Розалии медленно, с каким-то циничным изыском, развевались на ветру. Рот ее был разинут в беззвучном крике, а глаза закрыты.
Увиденное просто вышибло меня из колеи, снесло, как тараном, и перед глазами вся жизнь пронеслась, как картинки в стремительном калейдоскопе. Мне с трудом удалось их рассмотреть, сквозь прозрачную пелену, накрывшую сознание. Это… барьер. Вот, откуда во мне сидело это странное чувство, как будто мне срочно нужно что-то вспомнить! Кто-то нарочно забаррикадировал мои воспоминания. Теперь, наконец, все прояснилось. Меня пробрало холодом до дрожи костей.
И, кажется, я догадываюсь чьих это рук дело.
Пришлось закрыть глаза, в надежде, что хоть так выйдет отрешиться от гудящей в голове боли. Теперь я в полной мере чувствовала, как рушился выстроенный чьими-то аккуратными руками барьер, что подобно платине, удерживал в плену осколки моей памяти. Воспоминания хлынули, словно волны бушующего океана… со всех сторон… они ринулись на меня так яростно, сбивая с толку, что мне захотелось закричать.
Но, я по-прежнему лихорадочно соображала, и анализировала все произошедшее со мной за этот гребанный месяц, надеясь, понять все до того, как что-нибудь непоправимое случится вновь. Чтобы стереть воспоминания нужен хорошо развитый телепатический дар. Единственный телепат, которого я знала, был способен использовать силу сигилл без помощи золодианских чернил. И к тому же, его дар позволял ему, в отличие от других пожирателей смерти, использовать все прелести вампирской жизни, ни в чем себя не ограничивая.
Это Морган!
Только вот, я совершенно не понимаю, зачем? Мое сердце неприятно сжалось в груди, как от сильной боли. Ну, конечно, у нас ведь по-другому быть не может. Он все время пытается от меня избавиться. Как гнусно! Гнусно и грустно. Мне стало чертовски не хватать воздуха, и я задыхалась, мысленно сокрушаясь от того, что только что мне открылось. Меня бросало то в жар, то в холод. Все собирается воедино, но я почему-то все равно не могу ничего понять. Неразборчивые, смазанные образы предстали перед глазами. С трудом, но я узнала в них Моргана и Даррена. Они оба протянули мне руки, как если бы предлагали помочь подвестись на ноги. Появилось ощущение, как будто кто-то нарочно наступил мне на горло. Я посмотрела на Валентайна, с трудом сдерживая рвущиеся наружу рыдания. Почему-то, я все еще хотела услышать это от него лично, хотела, чтобы он в лицо мне сказал, насколько сильна и глубока в нем эта ненависть ко мне. Просто, сказал, ничего при этом не утаивая. И я бы больше никогда не потревожила его.
Я, утерев рукавом выступившие на глазах слезы, с трудом заставила себя потянуться рукой в ответ. Морган почти коснулся моей руки, но его образ тут же испарился, и, когда мне стало казаться, что я вот-вот, совсем чуть-чуть, и провалюсь во тьму, что постепенно раскрывала объятия, затягивая меня в свои чертоги, кто-то очень вовремя схватил меня за руку. Подняв голову, я увидела Даррена. Наши взгляды встретились. Несколько долгих секунд мы неотрывно глядели друг на друга. Только, глаза у него были синими. В этих глазах – глубина океана. И взгляд его пронзительный и холодный, как сердцевина айсберга. Мне п