-- Да черт их возьми, олухов! Схватили, связали какими-то тряпками и
поволокли в грузовике!
-- Позвольте вас спросить, вы почему в ресторан пришли в одном белье?
-- Ничего тут нету удивительного, -- ответил Иван, -- пошел я купаться
на Москва-реку, ну и попятили мою одежу, а эту дрянь оставили! Не голым же
Мне по Москве идти? Надел что было, потому что спешил в ресторан к
Грибоедову.
Врач вопросительно посмотрел на Рюхина, и тот хмуро пробормотал:
-- Ресторан так называется.
-- Ага, -- сказал врач, -- а почему так спешили? Какое-нибудь деловое
Свидание?
-- Консультанта я ловлю, -- ответил Иван Николаевич и тревожно
Оглянулся.
-- Какого консультанта?
-- Вы Берлиоза знаете? -- спросил Иван многозначительно.
-- Это... композитор?
Иван расстроился.
-- Какой там композитор? Ах да, да нет! Композитор -- это однофамилец
Миши Берлиоза!
Рюхину не хотелось ничего говорить, но пришлось объяснить.
-- Секретаря МАССОЛИТа Берлиоза сегодня вечером задавило трамваем на
Патриарших.
-- Не ври ты, чего не знаешь! -- рассердился на Рюхина Иван, -- я, а не
ты был при этом! Он его нарочно под трамвай пристроил!
-- Толкнул?
-- Да при чем здесь "толкнул"? -- сердясь на общую бестолковость,
воскликнул Иван, -- такому и толкать не надо! Он такие штуки может
выделывать, что только держись! Он заранее знал, что Берлиоз попадет под
трамвай!
-- А кто-нибудь, кроме вас, видел этого консультанта?
-- То-то и беда, что только я и Берлиоз.
-- Так. Какие же меры вы приняли, чтобы поймать этого убийцу? -- тут
Врач повернулся и бросил взгляд женщине в белом халате, сидящей за столом в
Сторонке. Та вынула лист и стала заполнять пустые места в его графах.
-- Меры вот какие. Взял я на кухне свечечку...
-- Вот эту? -- спросил врач, указывая на изломанную свечку, лежащую на
Столе рядом с иконкой перед женщиной.
-- Эту самую, и...
-- А иконка зачем?
-- Ну да, иконка... -- Иван покраснел, -- иконка-то больше всего и
Испугала, -- он опять ткнул пальцем в сторону Рюхина, -- но дело в том, что
Он, консультант, он, будем говорить прямо... с нечистой силой знается... и
Так его не поймаешь.
Санитары почему-то вытянули руки по швам и глаз не сводили с Ивана.
-- Да-с, -- продолжал Иван, -- знается! Тут факт бесповоротный. Он
лично с Понтием Пилатом разговаривал. Да нечего на меня так смотреть! Верно
говорю! Все видел -- и балкон и пальмы. Был, словом, у Понтия Пилата, за это
Я ручаюсь.
-- Ну-те, ну-те...
-- Ну вот, стало быть, я иконку на грудь пришпилил и побежал...
Вдруг часы ударили два раза.
-- Эге-ге! -- воскликнул Иван и поднялся с дивана, -- два часа, а я с
вами время теряю! Я извиняюсь, где телефон?
-- Пропустите к телефону, -- приказал врач санитарам.
Иван ухватился за трубку, а женщина в это время тихо спросила у Рюхина:
-- Женат он?
-- Холост, -- испуганно ответил Рюхин.
-- Член профсоюза?
-- Да.
-- Милиция? -- закричал Иван в трубку, -- милиция? Товарищ дежурный,
Распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для
Поимки иностранного консультанта. Что? Заезжайте за мною, я сам с вами
Поеду... Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома... Как ваш адрес? --
Шепотом спросил Бездомный у доктора, прикрывая трубку ладонью, -- а потом
опять закричал в трубку: -- Вы слушаете? Алло!.. Безобразие! -- вдруг
Завопил Иван и швырнул трубку в стену. Затем он повернулся к врачу, протянул
ему руку, сухо сказал "до свидания" и собрался уходить.
-- Помилуйте, куда же вы хотите идти? -- заговорил врач, вглядываясь в
Глаза Ивана, -- глубокой ночью, в белье... Вы плохо чувствуете себя,
останьтесь у нас!
-- Пропустите-ка, -- сказал Иван санитарам, сомкнувшимся у дверей. --
Пустите вы или нет? -- страшным голосом крикнул поэт.
Рюхин задрожал, а женщина нажала кнопку в столике, и на его стеклянную
Поверхность выскочила блестящая коробочка и запаянная ампула.
-- Ах так?! -- дико и затравленно озираясь, произнес Иван, -- ну ладно
же! Прощайте... -- и головою вперед он бросился в штору окна. Раздался удар,
Но небьющиеся стекла за шторою выдержали его, и через мгновение Иван забился
в руках у санитаров. Он хрипел, пытался кусаться, кричал:
-- Так вот вы какие стеклышки у себя завели!.. Пусти! Пусти, говорю!
Шприц блеснул в руках у врача, женщина одним взмахом распорола ветхий
Рукав толстовки и вцепилась в руку с неженской силой. Запахло эфиром. Иван
Ослабел в руках четырех человек, и ловкий врач воспользовался этим моментом
И вколол иглу в руку Ивану. Ивана подержали еще несколько секунд, и потом
Опустили на диван.
-- Бандиты! -- прокричал Иван и вскочил с дивана, но был водворен на
Него опять. Лишь только его отпустили, он опять было вскочил, но обратно уже
Сел сам. Он помолчал, диковато озираясь, потом неожиданно зевнул, потом
Улыбнулся со злобой.
-- Заточили все-таки, -- сказал он, зевнул еще раз, неожиданно прилег,
Голову положил на подушку, кулак по-детски под щеку, забормотал уже сонным