В этот самый момент в кабинет вошла женщина в форменной куртке, в




Фуражке, в черной юбке и в тапочках. Из маленькой сумки на поясе женщина

вынула беленький квадратик и тетрадь и спросила:

-- Где тут Варенуха? Сверхмолния вам. Распишитесь.

Варенуха чиркнул какую-то закорючку в тетради у женщины, и лишь только

Дверь за той захлопнулась, вскрыл квадратик.

Прочитав телеграмму, он поморгал глазами и передал квадратик Римскому.

В телеграмме было напечатано следующее: "Ялты Москву Варьете сегодня

Половину двенадцатого угрозыск явился шатен ночной сорочке брюках без сапог

Психический назвался Лиходеевым директором Варьете молнируйте Ялтинский

розыск где директор Лиходеев".

-- Здравствуйте, я ваша тетя! -- воскликнул Римский и добавил: -- Еще

сюрприз!

-- Лжедмитрий, -- сказал Варенуха и заговорил в трубку телефона: --

Телеграф? Счет Варьете. Примите сверхмолнию... Вы слушаете? "Ялта,

угрозыск... Лиходеев Москве финдиректор Римский"...

Независимо от сообщения о Ялтинском самозванце, Варенуха опять принялся

По телефону разыскивать Степу где попало и, натурально, нигде его не нашел.

Как раз тогда, когда Варенуха, держа в руках трубку, раздумывал о том, куда

Бы ему еще позвонить, вошла та самая женщина, что принесла и первую молнию,

И вручила Варенухе новый конвертик. Торопливо вскрыв его, Варенуха прочитал

Напечатанное и свистнул.

-- Что еще? -- нервно дернувшись, спросил Римский.

Варенуха молча подал ему, телеграмму и финдиректор увидел в ней слова:

"Умоляю верить брошен Ялту гипнозом Воланда молнируйте угрозыску

подтверждение личности Лиходеев".

Римский и Варенуха, касаясь друг друга головами, перечитывали

Телеграмму, а перечитав, молча уставились друг на друга.

-- Граждане! -- вдруг рассердилась женщина, -- расписывайтесь, а потом

уж будете молчать сколько угодно! Я ведь молнии разношу.

Варенуха, не спуская глаз с телеграммы, криво расчеркнулся в тетради, и

Женщина исчезла.

-- Ты же с ним в начале двенадцатого разговаривал по телефону? -- в

Полном недоумении заговорил администратор.

-- Да смешно говорить! -- пронзительно закричал Римский, --

разговаривал или не разговаривал, а не может он быть сейчас в Ялте! Это

смешно!

-- Он пьян... -- сказал Варенуха.

-- Кто пьян? -- спросил Римский, и опять оба уставились друг на друга.

Что телеграфировал из Ялты какой-то самозванец или сумасшедший, в этом

Сомнений не было; но вот что было странно: откуда же Ялтинский мистификатор

Знает Воланда, только вчера приехавшего в Москву? Откуда он знает о связи

Между Лиходеевым и Воландом?

-- "Гипнозом..." -- повторял Варенуха слово из телеграммы, -- откуда же

ему известно о Воланде? -- он поморгал глазами и вдруг вскричал решительно:

-- Да нет, чепуха, чепуха, чепуха!

-- Где он остановился, этот Воланд, черт его возьми? -- спросил

Римский.

Варенуха немедленно соединился с интуристским бюро и, к полному

Удивлению Римского, сообщил, что Воланд остановился в квартире Лиходеева.

Набрав после этого номер Лиходеевской квартиры, Варенуха долго слушал, как

Густо гудит в трубке. Среди этих гудков откуда-то издалека послышался

тяжкий, мрачный голос, пропевший: "...скалы, мой приют..." -- и Варенуха

Решил, что в телефонную сеть откуда-то прорвался голос из радиотеатра.

-- Не отвечает квартира, -- сказал Варенуха, кладя трубку на рычаг, --

Попробовать разве позвонить еще...

Он не договорил. В дверях появилась все та же женщина, и оба, и Римский

И Варенуха, поднялись ей навстречу, а она вынула из сумки уже не белый, а

Какой-то темный листок.

-- Это уже становится интересно, -- процедил сквозь зубы Варенуха,

Провожая взглядом поспешно уходящую женщину. Первый листком овладел Римский.

На темном фоне фотографической бумаги отчетливо выделялись черные

писаные строки:

"Доказательство мой почерк моя подпись молнируйте подтверждение

установите секретное наблюдение Воландом Лиходеев".

За двадцать лет своей деятельности в театрах Варенуха видал всякие

Виды, но тут он почувствовал, что ум его застилается как бы пеленою, и он

Ничего не сумел произнести, кроме житейской и притом совершенно нелепой

фразы:

-- Этого не может быть!

Римский же поступил не так. Он поднялся, открыл дверь, рявкнул в нее

курьерше, сидящей на табуретке:

-- Никого, кроме почтальонов, не впускать! -- и запер кабинет на ключ.

Затем он достал из письменного стола кипу бумаг и начал тщательно

Сличать жирные, с наклоном влево, буквы в фотограмме с буквами в Степиных

Резолюциях и в его же подписях, снабженных винтовой закорючкой. Варенуха,

Навалившись на стол, жарко дышал в щеку Римского.

-- Это его почерк, -- наконец твердо сказал финдиректор, а Варенуха

отозвался, как эхо:

-- Его.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-04-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: