Счастлив, что не женат. Ах, мессир, можно ли променять холостую свободу на




тягостное ярмо!

-- Опять началась какая-то чушь, -- заметил Воланд.

-- Слушаю и продолжаю, -- ответил кот, -- да-с, вот ландшафтик. Более

Ничего невозможно было унести из зала, пламя ударило мне в лицо. Я побежал в

Кладовку, спас семгу. Я побежал в кухню, спас халат. Я считаю, мессир, что я

Сделал все, что мог, и не понимаю, чем объясняется скептическое выражение на

Вашем лице.

-- А что делал Коровьев в то время, когда ты мародерствовал? -- спросил

Воланд.

-- Я помогал пожарным, мессир, -- ответил Коровьев, указывая на

Разорванные брюки.

-- Ах, если так, то, конечно, придется строить новое здание.

-- Оно будет построено, мессир, -- отозвался Коровьев, -- смею уверить

Вас в этом.

-- Ну, что ж, остается пожелать, чтобы оно было лучше прежнего, --

Заметил Воланд.

-- Так и будет, мессир, -- сказал Коровьев.

-- Уж вы мне верьте, -- добавил кот, -- я форменный пророк.

-- Во всяком случае, мы явились, мессир, -- докладывал Коровьев, -- и

Ждем ваших распоряжений.

Воланд поднялся с своего табурета, подошел к балюстраде и долго, молча,

Один, повернувшись спиной к своей свите, глядел вдаль. Потом он отошел от

края, опять опустился на свой табурет и сказал:

-- Распоряжений никаких не будет -- вы исполнили все, что могли, и

Более в ваших услугах я пока не нуждаюсь. Можете отдыхать. Сейчас придет

Гроза, последняя гроза, она довершит все, что нужно довершить, и мы тронемся

В путь.

-- Очень хорошо, мессир, -- ответили оба гаера и скрылись где-то за

Круглой центральной башней, расположенной в середине террасы.

Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась на горизонте. Черная

Туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла

Его целиком. На террасе посвежело. Еще через некоторое время стало темно.

Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты,

Дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через все

Небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился,

И началась гроза. Воланд перестал быть видим во мгле.

Глава 30. Пора! Пора!

-- Ты знаешь, -- говорила Маргарита, -- как раз когда ты заснул вчера

Ночью, я читала про тьму, которая пришла со средиземного моря... И эти

Идолы, ах, золотые идолы. Они почему-то мне все время не дают покоя. Мне

Кажется, что сейчас будет дождь. Ты чувствуешь, как свежеет?

-- Все это хорошо и мило, -- отвечал мастер, куря и разбивая рукой дым,

-- и эти идолы, бог с ними, но что дальше получится, уж решительно

непонятно!

Разговор этот шел на закате солнца, как раз тогда, когда к Воланду

Явился Левий Матвей на террасе. Окошко подвала было открыто, и если бы

Кто-нибудь заглянул в него, он удивился бы тому, насколько странно выглядят

Разговаривающие. На Маргарите прямо на голое тело был накинут черный плащ, а

Мастер был в своем больничном белье. Происходило это оттого, что Маргарите

Решительно нечего было надеть, так как все ее вещи остались в особняке, и

Хоть этот особняк был очень недалеко, конечно, нечего было и толковать о

Том, чтобы пойти туда и взять там свои вещи. А мастер, у которого все

Костюмы нашли в шкафу, как будто мастер никуда и не уезжал, просто не желал

Одеваться, развивая перед Маргаритой ту мысль, что вот-вот начнется какая-то

Совершеннейшая чепуха. Правда, он был выбрит впервые, считая с той осенней

Ночи (в клинике бородку ему подстригали машинкой).

Комната также имела очень странный вид, и что-нибудь понять в хаосе ее

Было очень трудно. На ковре лежали рукописи, они же были и на диване.

Валялась какая-то книжка горбом в кресле. А на круглом столе был накрыт

Обед, и среди закусок стояло несколько бутылок. Откуда взялись все эти яства

И напитки, было неизвестно и Маргарите и мастеру. Проснувшись, они все это

Застали уже на столе.

Проспав до субботнего заката, и мастер, и его подруга чувствовали себя

Совершенно окрепшими, и только одно давало знать о вчерашних приключениях. У

Обоих немного ныл левый висок. Со стороны же психики изменения в обоих

Произошли очень большие, как убедился бы всякий, кто мог бы подслушать

Разговор в подвальной квартире. Но подслушать было решительно некому.

Дворик-то этот был тем и хорош, что всегда был пуст. С каждым днем все

Сильнее зеленеющие липы и ветла за окном источали весенний запах, и

Начинающийся ветерок заносил его в подвал.

-- Фу ты черт, -- неожиданно воскликнул мастер, -- ведь это, подумать

Только, -- он затушил окурок в пепельнице и сжал голову руками, -- нет,

Послушай, ты же умный человек и сумасшедшей не была. Ты серьезно уверена в



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-04-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: