Сколько ни старался он улучшить ее, она какая была, такая и осталась.




К числу лиц, порвавших с театром, помимо Аркадия Аполлоновича, надлежит

Отнести и Никанора Ивановича Босого, хоть тот и не был ничем связан с

Театрами, кроме любви к даровым билетам. Никанор Иванович не только не ходит

Ни в какой театр ни за деньги, ни даром, но даже меняется в лице при всяком

Театральном разговоре. В не меньшей, а в большей степени возненавидел он,

Помимо театра, поэта Пушкина и талантливого артиста Савву Потаповича

Куролесова. Того -- до такой степени, что в прошлом году, увидев в газете

Окаймленное черным объявление в том, что Савву Потаповича в самый расцвет

Его карьеры хватил удар, -- Никанор Иванович побагровел до того, что сам

чуть не отправился вслед за Саввой Потаповичем, и взревел: "Так ему и надо!"

Более того, в тот же вечер Никанор Иванович, на которого смерть популярного

Артиста навеяла массу тягостных воспоминаний, один, в компании только с

Полной луной, освещающей Садовую, напился до ужаса. И с каждой рюмкой

Удлинялась перед ним проклятая цепь ненавистных фигур, и были в этой цепи и

Дунчиль Сергей Герардович, и красотка Ида Геркуларовна, и тот рыжий владелец

Бойцовых гусей, и откровенный Канавкин Николай.

Ну, а с теми-то что же случилось? Помилуйте! Ровно ничего с ними не

Случилось, да и случиться не может, ибо никогда в действительности не было

Их, как не было и симпатичного артиста-конферансье, и самого театра, и

Старой сквалыги пороховниковой тетки, гноящей валюту в погребе, и уж,

Конечно, золотых труб не было и наглых поваров. Все это только снилось

Никанору Ивановичу под влиянием поганца Коровьева. Единственный живой,

Влетевший в этот сон, именно и был Савва Потапович -- артист, и ввязался он

В это только потому, что врезался в память Никанору Ивановичу благодаря

Своим частым выступлениям по радио. Он был, а остальных не было.

Так, может быть, не было и Алоизия Могарыча? О, нет! Этот не только

Был, но и сейчас существует, и именно в той должности, от которой отказался

Римский, то есть в должности финдиректора Варьете.

Опомнившись, примерно через сутки после визита к Воланду, в поезде,

Где-то под Вяткой, Алоизий убедился в том, что, уехав в помрачении ума

Зачем-то из Москвы, он забыл надеть брюки, но зато непонятно для чего украл

Совсем ненужную ему домовую книгу застройщика. Уплатив колоссальные деньги

Проводнику, Алоизий приобрел у него старую и засаленную пару штанов и из

Вятки повернул обратно. Но домика застройщика он, увы, уже не нашел. Ветхое

Барахло начисто слизнуло огнем. Но Алоизий был человеком чрезвычайно

Предприимчивым, через две недели он уже жил в прекрасной комнате в

Брюсовском переулке, а через несколько месяцев уже сидел в кабинете

Римского. И как раньше Римский страдал из-за Степы, так теперь Варенуха

Мучился из-за Алоизия. Мечтает теперь Иван Савельевич только об одном, чтобы

Этого Алоизия убрали из Варьете куда-нибудь с глаз долой, потому что, как

шепчет иногда Варенуха в интимной компании, "Такой сволочи, как этот

Алоизий, он будто бы никогда не встречал в жизни и что будто бы от этого

Алоизия он ждет всего, чего угодно".

Впрочем, может быть, администратор и пристрастен. Никаких темных дел за

Алоизием не замечено, как и вообще никаких дел, если не считать, конечно,

Назначения на место буфетчика Сокова какого-то другого. Андрей же Фокич умер

От рака печени в клинике Первого МГУ месяцев через девять после появления

Воланда в Москве...

Да, прошло несколько лет, и затянулись правдиво описанные в этой книге

Происшествия и угасли в памяти. Но не у всех, но не у всех.

Каждый год, лишь только наступает весеннее праздничное полнолуние, под

Вечер появляется под липами на Патриарших прудах человек лет тридцати или

Тридцати с лишним. Рыжеватый, зеленоглазый, скромно одетый человек. Это --

Сотрудник института истории и философии, профессор Иван Николаевич Понырев.

Придя под липы, он всегда садится на ту самую скамейку, на которой

Сидел в тот вечер, когда давно позабытый всеми Берлиоз в последний раз в

Своей жизни видел разваливающуюся на куски луну.

Теперь она, цельная, в начале вечера белая, а затем золотая, с темным

Коньком-драконом, плывет над бывшим поэтом, Иваном Николаевичем, и в то же

Время стоит на одном месте в своей высоте.

Ивану Николаевичу все известно, он все знает и понимает. Он знает, что

В молодости он стал жертвой преступных гипнотизеров, лечился после этого и

Вылечился. Но знает он также, что кое с чем он совладать не может. Не может

Он совладать с этим весенним полнолунием. Лишь только оно начинает

Приближаться, лишь только начинает разрастаться и наливаться золотом



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-04-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: