СОКОЛОВ АЛЕКСАНДР ЕГОРОВИЧ
Двухкратный Заслуженный тренер СССР.
Двухкратный Заслуженный тренер РСФСР.
АВТОБИОГРАФИЯ.
Детство
Родился я 12 июня 1941 года в г. Ельце Липецкой области в семье железнодорожника. В семье я - четвертый ребенок, а всего у моих родителей было 13 детей.
Отец мой, Соколов Егор Тарасович, 1912 года рождения, участник двух войн. Как раз между его возвращением с Финской и отправкой на Великую Отечественную я и появился на свет.
В 1941 году моей маме – Соколовой Елене Петровне – было 25 лет. Все тяжелые военные годы она одна воспитывала и заботилась о четверых своих детях.
Семья быстро выросла. Отцу было трудно обеспечивать такую большую семью. Старшие братья служили в Советской армии. И я, закончив семь классов средней школы, я пошел разнорабочим на стройку. Там я освоил шесть строительных профессий. Это дало мне сильный толчок в развитии. Десятилетку я закончил в вечерней школе. А вскоре, пройдя курсы, стал работать машинистом экскаватора, имел 5 разряд (высший) профессии.
Армейский опыт
С 1960 по 1963 года я служил в рядах Советской армии в должности начальника радио-релейной станции группы советских войск в Германии.
Там же, в 19 лет, я познакомился c борьбой самбо. К нам в полк был призван чемпион Грузии по самбо Гурам Латашвили. С ним в течение двух с половиной лет мы совершенствовали приёмы самбо. В армии был принят в ряды КПСС, прошел обучение в средней партшколе, и по окончании службы был рекомендован для поступления в политическую Академию им.Ленина Вооруженных сил СССР. Однако поступил в гражданский вуз.
Формула поединка
После демобилизации из армии, я устроился работать на радиозавод «Эльта» в Ельце. На этом заводе я прошел трудовой путь до конструктора первой категории. Одновременно заочно закончил Воронежский лесотехнический институт по специальности инженер-механик.
При заводе «Эльта» в 1964 году мною была создана секция по борьбе самбо, по вечерам я проводил тренировки.
Это привело меня к знакомству, а потом и к сотрудничеству с генеральным директором завода Анатолием Тимофеевичем Харченко. Тогда ему было 30 лет.
В 1968 году в Липецке проходил Чемпионат СССР по самбо, который открыл мне смысл и истинное предназначение этой борьбы. Сотни поединков произвели на меня глубокое впечатление. Такие борцы, как Анатолий Столбов со своей «подсечкой изнутри», Андрея Цюпаченко со своей «боковой подсечкой», Виталий Кузнецов «золотым прогибом» вызвали у меня искреннее восхищение. Описать красоту выполнения этих приёмов может только поэт. К концу Чемпионата у меня созрела модель моего ученика, чем он должен владеть в техническом и тактическом плане. Созрела формула поединка, оставалось создать систему тренировок и обучения, что я и сделал. Ровно через пять лет мой труд привёл к успеху. А я приобрёл великолепный опыт и знания.
Дело о «государственном перевороте»
В 1975 году я был исключен из рядов КПСС и отдан под суд по обвинению в подготовке государственного переворота. Все это вылилось в 5 томов уголовного дела, предательство близких людей.
Здравомыслящий человек скажет сразу – это бред, но не тогдашнее руководство Липецкой области.
К этому времени я уже подготовил: Чемпиона Мира по борьбе самбо Курбаева Николая; величайшего тяжеловеса по дзюдо Алексея Тюрина; призеров Европы по дзюдо А.Евсеева и Е.Бабанова и т.д. Сам имел спортивные звания:
1. Заслуженный тренер РСФСР по борьбе самбо;
2. Заслуженный тренер РСФСР по борьбе дзюдо;
3. Заслуженный тренер СССР по борьбе самбо;
4. Заслуженный тренер СССР по борьбе дзюдо.
1973 году был избран председателем тренерского совета РСФСР по самбо и дзюдо. Мне было 32 года.
И вдруг я стал врагом государства. Предыстория такова.
В 1975 году, во время летних каникул, решили провести военную зарницу – тогда это очень широко рекламировалось. Тренерским советом постановили: осуществить реконструкцию событий 1812 года. Зимой пошили в ателье форму, купили в военторге погоны и значки. Создали отряды и дали им названия: Тигры, Орлы, Барсы, Львы и т.д. Сейчас этим пользуются спецслужбы всего СНГ, а в то время такие действия расценили как создание подпольной армии с целью захвата власти.
В играх участвовало 1500 самбистов и рота солдат Елецкого полка. В игровой Армии были введены воинские звания - капитан, майор, полковник и маршал. Мне тренерский совет присвоил звание – государь-фельдмаршал Шеф. Этим званием я подписывал распоряжение по лагерю (вот из-за этого меня и обвинили в реставрации монархии в России). Конечно, у нас было разработано положение зарницы, которое утвердили: начальник Елецкого военкомата, руководство Елецкого Горкома КПСС и парторганизация завода «Эльта». Так называемые «маневры» закончились успешно. Руководство города Ельца собиралось обобщить опыт и рекомендовать его для других спортивных школ.
Но через полгода все изменилось, произошел подготовленный общественный взрыв. За звание государь-фельдмаршал меня обвинили в реставрации монархии в России. К этому времени А.Т.Харченко был переведен в другую область, и я лишился защиты. Все, кто помогал до этого, от меня отреклись. Но была и здоровая часть общества, эти люди продолжали меня поддерживать.
Исполнителем расправы надо мной был мой конкурент из Липецка Вячеслав Пушкарев, который был близок к руководству спецслужб г.Липецка.
В.Пушкарев организовал сговор моих ведущих учеников: Н.Курбаева, Е.Бабанова, С.Бабанова, А.Герасимова, А.Першикова и ряда других мастеров спорта СССР, которые, подавив сопротивление подростков, написали заявление в прокуратуру Липецкой области о моей якобы антисоветской деятельности. Сценарий разработан был руководством КГБ.
В Липецком следственном изоляторе я подвергся серьезному давлению со стороны администрации, а затем был отправлен в Липецкую областную психиатрическую больницу для экспертизы на вменяемость, сроком на один месяц.
У следственных органов другого выхода не было, кроме как сделать меня невменяемым, т.к. по политическим статьям в те времена не судили.
При активном участии Федерации по борьбе самбо и конкретно Федора Николаевича Ионова, экспертизу провел зам. Министра Здравоохранения СССР, академик психиатрии Сербский. Вердикт такой – здоров, талантлив, намного опережает в развитии свое окружение. В итоге следствию потребовалось искать другие обвинения, чтобы как-то оправдать мой арест.
Закончилось всё 10-месячным условным наказанием, по решению Елецкого городского суда. Наказание суда отбывал в должности директора дома отдыха «Воргол». Интересно, как повела себя областная и всесоюзная пресса: «Липецкая партийная газета» никак не отреагировала на данное событие, газета «Советский спорт» выступила в защиту, а «Комсомольская правда» подвергла осуждению. Были распространены порочащие моё имя сообщения. Вот некоторые из них: в 1979 году я был главным тренером общества ЦС «Спартак» в городе Фрунзе, готовились к Кубку СССР. Одним из моих помощником был тренер Российского Спартака Виктор Ульяхин. На тренерском совете он заявил, что боится меня как бандита-террориста и не хотел ехать во Фрунзе. Я попросил его пояснить, что он имел виду под словом «террорист». Вот его ответ: «Говорят, что Вы в городе Ельце пришли в городской Комитет КПСС к первому секретарю и задали вопрос: «Вы за развитие самбо или против?» Тот ответил: «Против». Тогда Вы, Александр Егорович, выкинули секретаря горкома в окно вместе со столом и стулом. После чего самбо начало бурно развиваться в городе Ельце». В ответ я ему сказал: «Виктор Николаевич, наша сборная размещена в подвале стадиона, условий для подготовки нет. Завтра пойдёте в горком КПСС города Фрунзе к первому секретарю и ты скажешь: если к 12 часам дня мы не будем переселены в гостиницу «Киргизия», то ты выбросишь его в окно с третьего этажа вместе со столом и стулом. А мы посмотрим, вернёшься ты или нет?». Ульяхин продолжает: «Вот и ещё вопрос: говорят после того как Вам построили новый спортзал, строители не сделали ничего для благоустройства прилегающей территории. Вы пришли к председателю горисполкома с требованием благоустроить территорию, тот отказал. А когда на второй день, рано утром председатель ехал на работу, то ахнул - на протяжении километра была разобрана булыжная мостовая». Я сидел и не знал, что ответить. Он спрашивает: «Было или нет?» Я говорю: «Было!» Он ещё вопрос мне: «Говорят, твои ребята подрались на дискотеке, к тебе пришёл начальник милиции города Ельца с жалобой на поведение спортсменов. Тогда ты вошёл в зал вместе с начальником милиции, построил спортсменов и задал им вопрос: «Товарищи спартанцы, кто главнее – полковник милиции или государь-фельдмаршал Спарты?» Все хором крикнули: «Фельдмаршал!» И ты приказал полковника выкинуть в окно». Все эти байки и многие другие сочиняли мои ученики-оборотни.