Основная идея романа заключается в показе жизни детей-инвалидов в Сером Доме: какие нормы и законы создаются, какие традиции сохраняются до конца, а какие исчезают со временем. Также это является основной сюжетной линией романа, однако с каждой главой эта линия разветвляется, обретая новые и новые истории. Это становится нечто большим, чем просто обитание в интернате для детей-инвалидов. Это полноценная жизнь, которую не смогла дать героям Наружность.
Для определения самых интересных сюжетных линий мы провели социальный опрос среди людей, прочитавших этот роман. Опрос проводился в режиме "online" и состоят лишь из одного вопроса: "Какая сюжетная линия понравилась вам больше всего?". Было множество ответов, множество историй вызывали у читателей интерес, многие отвечали: "Трудно сказать", но все же определились лидирующие сюжетные линии:
1. История Македонского.
2. История Шакала Табаки.
3. Прыгуны и Ходоки.
4. История Кузнечика и Сфинкса.
5. История воспитателя Лося.
Вообще все сюжетные линии интересны и почти все не завершены, но остановимся на пяти. Общее у этих пяти сюжетов то, что у всех историй оборванные линии сюжета. Другими словами, они могут оборваться в любой момент и неожиданно появиться вновь.
Как уже говорилось ранее, все эти сюжетные линии – просто ответвления основного сюжета – жизнь в Доме. «Невозможно объяснить, не объясняя, чем тогда был Дом.» - как-то скажет нам Шакал Табаки. И он окажется правым, ведь рассказать о сюжетных линиях будет трудно, не вдаваясь в подробности.
«Дом стоит на окраине города…Его называют Серым…Он стар…Он одинок.». Действительно, Дому уже не один десяток лет, раньше он был белым, другие дома сторонятся его. «Дом» сложно устроен — его рассказывают несколько человек, и про каждого читатель знает недостаточно. Ребенок, подросток, другой подросток, учитель. Иногда рассказ ведется от первого лица, как в дневнике Шакала Табаки. Иногда нет. Бывает, что речь идет о предыдущем выпускном классе, когда нынешние «старшие» были совсем детьми. Иногда кто-то рассказывает сказку или притчу. Или сон. События приходится восстанавливать по обрывкам фраз, по чужим воспоминаниям, по граффити на стенах Дома. Учитывая способности, которыми обладают герои Петросян, Серый Дом никак не может называться интернатом для детей-инвалидов. Колясочники быстро ползают, безрукие дерутся ногами, если потребуется, а слепые выучили каждый поворот Дома. Все герои непохожи друг на друга, разве что почти все они не раскрыты до конца.
После прочтения романа в центре внимания многих читателей оказался герой по кличке Македонский. «Я вот до сих пор не знаю, куда подевался Македонский. Он просто испарился.» - сказала автор в одном из интервью. Македонский – обитатель Дома, живет в Четвертой группе, попал в Дом за два года до выпуска. Юноша хозяйственный и тихим, умеет и любит быть незаметным, но при этом он совершенно незаменим. Трудно поверить в его прошлое, но до Дома он исполнял роль Ангела. Как было сказано ранее, к концу романа Македонский просто исчезает, и нам остается только придумывать самостоятельно, где он и освободился ли от ангельских крыльев.
Даже если сама автор не имеет понятия, что сейчас происходит с Македонским, самым трудным и неясным персонажем для читателей остается Табаки, но Мариам Петросян утверждала, что понимает его лучше, чем других, и пыталась изо всех сил раскрыть этого персонажа. Желание раскрыть героя как можно лучше дало начало идеи «Шакалиного восьмидневника» - второй части романа из трех, однако попытка раскрыть персонажа все равно оказывается проваленной.
Шакал Табаки - житель Дома (не обитатель), колясочник четвертой, знаток истории и традиций Дома. Никто не знает, сколько именно Табаки пробыл в Доме, но как мы узнаем по роману, явно больше, чем другие. Вторая часть романа "Шакалиный восьмидневник", в которой преимущественно шло повествование от лица Табаки, вызывало немало вопросов, касающихся языка написания. Эмоции, мысли, да и сам Шакал вызывал огромный интерес. Как отзывался о пареньке Курильщик, "…шакал Табаки сам выглядел от силы лет на четырнадцать. Правда, только издали. Вблизи ему можно было дать и тридцать.". Помимо восьмидневника в романе также присутствуют «Рецепты от Шакала». Это небольшие инструкции, которые Табаки создал в помощь Новичкам, ведь новичок в Доме – это всегда событие!
«А ПРЫГУНОВ И ХОДОКОВ НА САМОМ ДЕЛЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ!» - записано в одном из «рецептов от Шакала». Прыгуны и Ходоки. На протяжении романа это сочетание не один раз звучит в диалогах персонажей Петросян. Как выясняется, некоторые обитатели Дома могут попадать в некий параллельный мир, иначе Изнанка Дома. И все, кому дано уходить на Изнанку, делятся на Прыгунов и Ходоков. Отличие между ними одно: Ходоки, в отличие от Прыгунов, могут контролировать переход на Изнанку. Прыгунов туда просто забрасывает. Домовцы на Изнанке принимают облики животных или людей. Само тело остается в реальном мире, герои переходят на Изнанку лишь душой.
Самый запоминающийся прыжок на Изнанку получил Сфинкс, но тогда он был известен под кличкой Кузнечик. Сфинкс – безрукий, зеленоглазый житель четвертой группы. Голова его полностью лишилась волос, однако пока он был Кузнечиком, он имел светлую шевелюру. В книге никак не описаны события, происходящие со Сфинксом на Изнанке. Не описаны его скитания по другой стороне Дома, не показаны годы, которые Кузнечик проводит на Изнанке, постепенно превращаясь в Сфинкса. Это слегка огорчило читателей.
Первым другом Кузнечика в Доме был воспитатель по кличке Лось. Да, даже воспитатели имели клички и спокойно отзывались на них. Лось – необычный герой Петросян. Его называли ловцом детских душ. Каждому маленькому сиротке хотелось подойти к такому человеку, обнять за ноги и рассказать что-нибудь сокровенное. Лось любил младших домовцев, никогда никого не выделял.
Мариам Петросян мало написала о его жизни, нам известен лишь его конец. Он погибает во время войны между лагерями прошлого выпуска. И все. Ни причин, ничего. Известно, что его убили ножом, но остается неясно, случайно или намеренно. Хотя кто мог желать зла такому человеку, как Лось?
Дом держит в себе множество историй, множество загадок и мистики на фоне реальности. Множество эмоций, множество сюжетных линий, множество вариантов, ведь каждый прочитавший этот роман додумывал истории до конца, старался заполнить вырванные части сюжета.