(По мотивам романов Дж. Роулинг о Гарри Поттере)
Никогда не забуду тот вечер в конце августа, когда падали звезды.
Было тепло. Легкий ветерок мягко и озорливо перебирал рыжие волосы на ее голове, тем самым дразня мой нос чудным ароматом сирени и розы.
Тихо. Ни одного звука. Только шелест листьев да еле уловимый шорох приминаемой нашими телами травы… Удивительно. Сегодняшний вечер будто был приготовлен специально для нас двоих. Ни одного случайного прохожего. Ни единого звука со стороны шоссе. Даже неугомонная, надоедливая соседская собака, тявкающая без конца каждый вечер, сегодня не заявила о своем присутствии. И мать не зовет домой ужинать. Не хочу домой. Опять выслушивать упреки отца-магла и видеть его очередную ссору с матерью? Насмотрелся и наслушался. Достаточно. Здесь – мир и покой. Только мы вдвоем. Я и она…
Идеальная, прекрасная, добрая ведьма с огненно-рыжими, вечно непослушными локонами и ярко-изумрудными глазами… Первая красавица в школе. А я? Что я из себя представляю? Черные сальные волосы до плеч, бледное и хмурое лицо, нездорового и слабого вида тело, глаза, больше похожие на черные бесконечные туннели… Однако Лили каким-то неведомым мне образом порой могла заглянуть в эту темноту и увидеть меня насквозь. Даже будучи ведьмой, она меня иногда пугала. Ведь ей удавалось прочесть во мне то, что я так тщательно пытаюсь скрыть ото всех, запрятать глубоко в недра своей души. Чувства. Я ухитряюсь таить их даже от самого себя. От нее не получается. И я всегда признаю её правоту. Да и как я могу с ней спорить? Стоит ей тихо произнести мое имя и, улыбнувшись, взять меня за руку, как я теряю дар речи и просто киваю головой в знак согласия и покорности…
И все же…почему я? Я далеко не красавец, никогда им не был и не буду. Здесь лучше себе не льстить. Характер у меня не подарок. И в школе меня не особо жалуют. А она говорит, что я хороший и даже замечательный! Неужели она видит во мне все это? А может, оно действительно так. Только с ней я именно такой, каким она представляет меня. Да это и не суть. Сейчас мы вдвоем и должны быть откровенны. Меня это точно касается.
Надо же, как та полянка у старого дуба мне дорога!.. именно там мы познакомились. Она была расстроена, а я её утешил и развеселил. И теперь всю свою жизнь я буду заботиться о том, чтобы улыбка никогда не покидала её лица, а задорный и дерзкий огонек в изумрудах глаз никогда не погас!
Сейчас мы лежали на нашем излюбленном месте – на берегу маленького озера. Лили была так близко от меня… Ее плечо касалось моего, ее рука сплелась с моей воедино, ее дыхание со слабыми отголосками запаха вишни согревало мои холодные щеки… Между нами было не больше 2-3-х дюймов, так что я мог пересчитать все реснички над ее глазами, слышать, как она дышит. Мне показалось, что она уже спит. День утомил ее. Но и усталость украшала Лили.
Глаза сомкнуты, губы чуть приоткрыты, грудь медленно поднимается и опускается в такт ровному дыханию, одна рука обвилась вокруг моей, переплетя пальцы, другая закинута за голову, левая нога согнута в колене. Я редко видел Лили в обычной магловской одежде (в школе она, как правило, не расставалась с гриффиндорской мантией), но сейчас обнаружил, что джинсы, бирюзовая футболка и кеды ей очень идут.
Я тихонько, чтобы не потревожить ее сон, приподнялся на одном локте и нагнулся над ней, и тут мои черные лохмы предательски соскользнули с плеч и упали на ее лицо. Она сморщила носик и приоткрыла глаза. Я попытался сделать что-то наподобие улыбки.
Я никогда не знал, как вести себя в такой ситуации с девушкой. Никто не научил. И спросить было не у кого.
Лили еще крепче сжала мою руку, а другою ладонью провела по моему лбу, щекам, подбородку. Я вспыхнул, словно к лицу приложили раскаленное железо. Я боялся, что она услышит, как мое сердце отбивает победный марш в груди.
Глупо как-то. Неловко. Мне же до безумия хотелось обхватить ее лицо руками и украсть у нее поцелуй. Только внутренний голос твердил, что по каким-то причинам у меня нет на это права. Однако бороться с чувством было очень трудно.
Никогда еще я не ощущал себя таким голодным зверем, раздразненным её дыханием и теплом её тела. «Не смей! Не вздумай, идиот! Опомнись!» – мысленно процедил я себе. Но я же человек. И ничто человеческое мне не чуждо. «Тело победило, и я за него не отвечаю», – признался я себе.
«Северус? Тебе нехорошо? Скажи что-нибудь», – встревожено прошептала Лили. Я очнулся от внутренней борьбы и возблагодарил про себя Лили за то, что она спасла меня от глупого и безрассудного поступка.
«Все просто замечательно, а как же иначе? Ведь ты рядом! Когда я с тобой, я чувствую себя другим человеком». Что ещё я мог ей ответить? Что люблю? Никогда в жизни! Ни за что! Глупец, только позволь сорваться этим словам с губ – и потеряешь её навсегда!
В черном и ясном небе промелькнул маленький лучик света и тут же скрылся за лесом. «Звезда падает! Скорей, загадай желание!» – воскликнула Лили и, закрыв глаза и скрестив пальцы на свободной руке, начала что-то бормотать.
Что же она могла загадать? Этого я не знал. Хотя очень хотелось бы. А что загадал я? Думаю, догадаться нетрудно. Только вот сбудется ли? Можно было бы это выяснить, но я не силен в астрономии.
Лили повернулась ко мне. «Ты мой самый близкий друг, Северус. Мне очень важно, чтобы ты всегда был рядом. С тобой мне весело и легко, просто и приятно общаться. Я очень дорожу нашей дружбой. Мы всегда будем вместе, правда ведь, Северус? Мне почему-то всегда очень приятно произносить твое имя. А те, кто смеётся или не понимает… Они просто глупые…и знаешь, мне даже жаль их… Они ведь не знают, какой ты на самом-то деле… Ну и чёрт с ними. Мы ведь вместе», – и она устремила взгляд прямо на меня. Мне всегда нравилась её прямота и открытость, особенно сейчас, когда она с такой простотой говорила со мной и смотрела прямо в мои глаза. Какая же она красивая, черт побери! Ну как тут устоишь?! И все же я преодолел искушение и позволил себе только погладить ее по голове, прошептав на ушко: «Я никогда тебя не оставлю, Лили Эванс. Никогда, слышишь? Экспекто Патронум!» – и вокруг нас по воздуху побежала серебристая лань.
Лили широко раскрыла глаза и в немом удивлении посмотрела на меня. А потом улыбнулась.
Теперь стало легче. Патронус избавил меня от лишних слов, произнести которые у меня, хоть убей, не хватило бы духу. Лили прижалась ко мне всем телом, положила голову мне на плечо, отчего меня обдало новой порцией жара, и глубоко вздохнула. Проклятье Мерлина, меня сведут с ума её запах и дыхание!
Я преодолел дрожь во всем теле и приобнял ее. Она, по-прежнему, улыбалась.
«Я тоже, Северус. Очень», – и этого мне было достаточно для счастья.
Так мы и уснули в обнимку, и лишь утром солнце ласково разбудило нас первыми лучами.
Знал ли я тогда, что это был последний в моей жизни вечер, который я проведу с Лили? Нет, я не знал.
А потому я никогда не забуду этот вечер в конце августа, когда падали звезды…
Стася (Настя Бычкова)