НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОТ МЕНЯ ЛИЧНО 7 глава




- Вообще-то да, - немного подумав, соглашается наш Монарх. - Перескакивать через других - это тоже не может быть нормально. У людей только детишки перескакивают, да и то не всегда, а когда играют в эту… как же её? Тьфу ты, забыл как называется! А впрочем, неважно. Главное, что они нам эти кульбиты навязали, а мы потом удивляемся, отчего у соратника характер с перекосом? Будет с перекосом, если козлом всё время сигать.

- А может, ему стоит влюбиться в кого-нибудь? – подаёт голос кто-то из пешчек.

- Думаешь, это его в ум приведёт? - удивляюсь я. - Скорее уж наоборот.

Моя девочка смотрит на меня с укоризной - видимо, ей такой подход к любви не понравился. Мне становится немного неуютно, но сказанного уже не воротишь - в этом человеки абсолютно правы. Надо как-то выкручиваться и я выдвигаю версию:

- Я имел в виду, что любовь не меняет характер фигуры, а наоборот усиливает уже имеющиеся в ней черты. Если до того был умным, станешь мыслить ещё лучше - чтобы избранницу поразить. Если суетливым - завертишься вообще, как волчок, чтобы успеть своего добиться, а ежели вот таким прикольным… Ну, думаю, всем всё ясно.

- А ты сам в какую сторону изменился? - с невинным видом спрашивает F-7.

- Не знаю. Со стороны виднее. Может, ты скажешь?

- Занудливее он стал, и только, - ворчит конь.

- Не занудливее, а рассудительнее, - уточняет золотистая.

- Увы, рассудительность не всегда лучшее подспорье для творчества, - замечаю я. - Но всё равно спасибо тебе за этот комплимент.

- Надеюсь, ответного ждать долго не придётся? - слышу я с той стороны доски.

Граница поля

 

- ШЕСТАЯ ВЕРТИКАЛЬ (F) -

Белое поле F-1

Ну вот и добрался до своих, так сказать, пенатов. Дом, дом, милый дом - нет тебя уютнее! И никакой заварухи до сих пор не произошло. Даже самой маленькой, локального характера. Нет, я никакой не пацифист и не миротворец - боже упаси! Но было бы из-за чего копья ломать, в самом деле. Тесно нам что ли на этой доске? Да здесь запросто ещё одно Комплект-сообщество размести-лось бы. И при этом у каждой фигуры было бы своя персональное поле. А коли немного потес-ниться, то и вообще…

Всё это я озвучиваю вслух, ибо не привык думать в одиночестве. Вместе что-то типа мозго-вого штурма получается. Продуктивно…

- А зачем тесниться? - недоумённо спрашивает меня через канал связи мой белопольный кол-лега, болгарский офицер.

- Ну, мало ли что? - хмыкаю я в ответ. - Вдруг какое-нибудь стихийное бедствие у соседей, - И их доска сделается непригодной для размещения.

- Оптимист, однако! – фыркает «б ы лгарски другарь».

- И к тому же ты сам сказал, что ещё один Комплект разместится с комфортом, - это наш бе-лый ферзь вступает в разговор.

- А два стихийных бедствия на разных досках? – не желаю сдаваться я.

- Супероптимист, – комментирует болгарин.

- Два одномоментно? - снисходительно усмехается ферзь. - Тогда это будет уже начало кон-ца света. Недурственный вариант…

- Как ты там сказал? «Было бы из-за чего копья ломать?» - вклинивается в разговор моя «чернявая блондиночка», уводя народ в сторону от темы апокалипсиса.

- Лично я не вижу, из-за чего, - заявляю я. - А то ведь и голову недолго сломать. В смысле, то место, коим мыслишь.

- Ага, мыслялку, - хихикает собеседница. Иногда, под настроение, она - типичная блондинка по части менталитета, но ведь обаятельная до чёртиков! Я бы ради такой всю доску заложил, будь эта доска персонально моей.

- Народ, что это с вами? - изумляется бодигард нашего короля. - Не рискнёшь своей «мыс-лялкой», как вы тут говорите, не станешь единоличным хозяином доски.

- А это обязательно - стать единоличным? - осторожно осведомляюсь я.

- А как же? Иначе единоличной станет ТА сторона! Или - или. Только так и не иначе!

- А ты что же, хочешь отсидеться в стороне? – изумляется наш король.

- Я - как все, Ваше Королевское Высочество. И Вы это знаете. Но должна же быть серьёзная мотивация у такого серьёзного дела. И если я её пойму, я буду более стойким в нужный момент.

- Умеете же вы, литераторы, всё обосновать. Даже свои сомнения…

В ответ я изображаю то, что можно приравнять к загадочной улыбке.

- А у нас скоро чемпионат на первенство страны, – сообщает болгарин.

- Вот вам и окраина! - ахает чёрный венценосец. - И что, будут все тамошние Комплект-сооб-щества сражаться?

- Нет, зачем же? Только самые опытные.

- А кто эту опытность будет определять? - спрашивает одна из белых пешек.

- Есть способы, - усмехается иноземец. - И вы со временем их постигнете.

- А потом победившие Группы Фигур будут между собой сражаться? - допытывается соседка любопытной пешки.

- Непременно! Пока не останется самая крутая Группа.

- Живут же в Европах, - завистливо вздыхает один из ферзей. – Даже если с краю.

- Ну, не всем же в середине тесниться, - резонно отвечает офицер.

- Верно. Ну, ничего, мы сперва междусобойничек устроим, а там поглядим, - роняет ферзь.

- Уцелевшие поглядят, - тихоноко бормочу я. Но у ферзя слух отменный.

- Заслужившие, - веско уточняет он, и болгарин с ним соглашается. А я не рвусь объяснять им, что погибшие в бою не менее достойны этого. Меня могут просто не понять.

- Удачи вам, коллеги по Цеху, - говорю вместо этого. - И сохранить как можно больше наро-да к финалу.

В ответ меня благодарят тепло по-болгарски (благодаря от все съерце), и на этом я закругляю данное повествование.

Граница поля

 

Чёрное поле F-2

Моё виртуальное поле осталось позади. Впереди двадцать три не моих, но столь же виртуальных, потому что фактически я пребываю на своём F-1, лишь навешивая ярлыки полей на главы. Но об этом я вроде бы говорил… Верно, ещё в самом начале!

На нынешнем F-2 меня ждёт сюрприз. Оказывается, чёрное Высочество сумело проскочить сознанием за Грань, но не абы как, а именно в пределы того места, где находится город нашего де-миурга. И наша доска соответственно… Вы же знаете, что при переходе ТУДА проще попасть в любое другое место, чем в то, где обретается родное сообщество. Чем сей факт объясняется, понять никому ещё не удалось. Выдвигались самые разные версии, по бóльшей части весьма бредовые, но истина так и не далась никому из выдвигальщиков, ускользала от них золотой рыбкой. Возможно, подобная несообразность и не имеет логического объяснения, а является просто капризом Создателя. Ну, захотелось тому немного поприкалываться со скуки!

Однако, «вот эта улица, вот этот дом...». Точнее, только сам город. А в городе, наверно, уйма народу и примерно столько же домов - попробуй-ка разберись, где тут искомый!

Мы с любопытством разглядываем трёхмерное изображение проспекта, который с двух сторон замыкают высоченные, геометрически правильные коробки жилых зданий. О зданиях мы уже наслышаны - и немало, только как-то не верилось в подобное. Больно уж сказочно оно звучало!

- Да, действительно «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать», - фыркает конь.

- Здесь, наверно, тысяч десять демиургов живёт, не меньше - строит смелое предположение одна из чёрных пешек.

- Верно, - хихикает конь. - Если их София спевала: мол «целая страна…», тра-ля-ля-ля, «сто тысяч «я!» … Хотя постой! Тогда десять тысяч - многовато для одного города. Может, тысяча?

- И это еще не весь город, а только один его район, - уточняет король, продолжая удерживать мыслеобраз проспекта. - Другие семь гораздо дальше. Они вдоль реки располагаются и от ЭТОГО отделены пустующими землями. А здесь, за жилой зоной, немало всяких заводов. Ну, это место такое, где они свои товары изготовливают…

- А я думал, вашество, что у них мастерские при жилищах, - хмыкает конь. - Они, мол, там сидят и пилят-строгают с утра до вечера…

- Ну да, как папа Карло своего отпрыска! - фыркает моя F-7, проявив саркастичность.

- Да Бог с ним, с итальянцем! - говорит наш Монарх. - Не до него сейчас. Нам в этом чёртовом муравейнике никогда своего демиурга не сыскать.

А ведь верно! Достаточно глянуть на эти каменные коробки, чтобы сразу стало ясно - найти здесь кого-то поможет лишь чудо. Вон те сверкающие прямоугольнички, очевидно, окна, чтобы свет в жильё пропускать. Иначе темно бы там было, как в пещере! А из пещер демиурги давно уже вышли - думаю, не одно столетие назад.

Значит, считаем: в каждом здании по девять рядов окон - ряд на каждый этаж. Кроме первого, где застекление идёт почему-то снизу доверху. В каждом ряду несколько десятков окон. Мама рóдная, да здесь счёт на сотни и сотни пойдёт! А ведь, наверно, и с той стороны здания, что нам не видна, окна имеются. Как же без них? И в итоге квартир получается столько, что тысяча демиургов запросто разместится в ОДНОМ ЛИШЬ здании. А им по проспекту и конца не видно. И ещё в глубине дворов стены виднеются. Значит, и там подобные монстры теснятся? Кошмар!

- Нет, господа соратники, - говорю я народу. - Здесь тысячей демиургов никак не отделаешься - здесь десятки тысяч…

- Помноженные на восемь в пределах города, - довершает мою мысль Монарх.

- Так что же выходит? - удивляется конь. - И х в России вовсе не сто тысяч - певица соврала? Но зачем ей это нужно было?

- Так она вроде бы украинка, как наша шанóвна тура, - усмехается чужой ферзь. - Вот и решила преуменьшить число москалей, чтобы, значит, не миллион, а всего лишь десятая его часть.

- Да зачем ей это? - искренне удивляется кто-то из пешечек.

- А миллионное количество ранит нежную хохляцкую душу, - язвит мой коняга.

- В данном случае, соратник, твоя колкость, видимо, уместна, - вздыхает ферзь. - Так что делать будем, Ваши Высочества?

- Гаси, брат, это непотребство, и ну его к бесу! - заключает белый венценосец.

- Вот именно, - соглашается чёрный. - Каждому своё.

Граница поля

Белое поле F-3

Мы пытаемся если не принять душой, то хотя бы просто понять, что значит жить не на доске, а в этих каменных коробках с застеклёнными проёмами. Получается оно у нас как-то плохо. Вот люди бы, интересно, смогли себя представить неподвижными на шахматной доске? Стоящими на одном и тот же месте и ведущими бескончные разговоры. Без потребности в пище или сне. Даже в дыхании… Хотя они как раз бы и смогли - у них-то фантазия беспредельная: и шахматные правила изобрели, и оружие массового поражения, что сметает с доски Земного шара не то что шахматные фигуры и их самих, но и целые города разом! И даже до космических полётов сумели додуматься. Что ж, Создатель может быть ими доволен: двуногие позна ю т сотворённый Им мир на всю катушку, только треск по всей Вселенной идёт!

- И всё-таки быть неподвижным - это уже за чертой их фантазии, - говорит ладья Н-1. - Они же там такие шустрые, что и взглядом не уследить!

- Бывают, однако, случаи, когда их паралич разбивает - ну, это болезнь такая, - говорит наш ферзь. - Вот тогда им действительно несладко приходится - ой, как несладко! Мы-ток своей неподвижности привыкли, воспринимаем её как нечто само собой разумеющееся, а им каково враз образ жизни сменить?

- Наверно, при таком и жить не захочется, - вздыхает ладья. - Вот ведь бедолаги…

- Думаю, процент парализованных от общего числа весьма невелик, - замечает ферзь.

- Ну, и что, что невелик? Да каждый такой случай - это же целая трагедия!

- Создатель наказывает, - фыркает конь и, видя общее недоумение, уточняет. – За то, что нас неподвижностью наградили, сапиенсы хрéновы…

- Так не они же л и ч н о наградили, - возражает ладья.

- Подумаешь, не они! Раса у них одна, а каждый представитель расы должен отвечать за деяния своих соплеменников. Чтобы круговая порука…

- Тогда и мы должны отвечать за Ваши приколы? - искренне удивляется моя F-7. - Не хочу я!

- А я в один фильм их недавно заглянула, - сообщает ладья с другого фланга, лишая коня воз-можности как-то отреагировать на выпад девочки.

- Что, о парализованных? – удивляется ферзь.

- Ну да. Там одна дама вот так же с постели встать не могла. И за ней некий тип ухаживал - в смысле, сиделкой работал…

- У них ведь так не принято! - восклицает ферзь. - Особи разных полов и всё такое прочее…

- Не знаю. Очевидно, в виде исключения… Бывают же на свете исключения?

- Чтобы подтвердить собою правила, - философски замечает наш Монарх.

- Ну, вот значит… Ухаживал он за ней, ухаживал…

- А потом взял и влюбился, - фыркает конь. - И она в него тоже!

- Откуда знаешь? - изумляется ладья. - Сам смотрел что ли?

- Просто предположил. Если это мелодрама, то трудно что-то иное представить.

- Ты ещё скажи, что знаешь, чем там закончилось?

- Да запросто! Они с собою покончили, чтобы не мучиться.

- Значит, точно смотрел, - уверенно говорит ладья.

- Вот ещё - буду я вам мелодрамы смотреть! Не крейзанутый же, в самом деле.

Ладья оставляет непонятный эпитет за кадром, хотя смысл его и так ясен - по контексту. Ну, и по интонации собеседника…

- Он, наверно, просчитал сюжет на несколько ходов вперёд, - говорит кто-то из пешечек.

- Ага, - соглашается конь. - Это же просто элементарно!

- Стратег, - одобрительно гудит ферзь. - Хотя цинизма можно было бы чуть поменьше…

- Так я же это не в отношении СВОИХ! - восклицает конь.

- А про человеков, значит, можно? - хихикает кто-то с той стороны доски.

- А я не могу и м сочувствовать! Да, при всём моём желании…

- Начнётся Игра - и наш демиург тебе уж точно подсобит с доски слететь, - говорит чёрный Монарх. - Причём в числе первых…

- Не удивлюсь, - отвечает конь. - У нас с ним взаимная «симпатия». Вот только я его с доски сбросить не могу, увы.

- С доски? - удивляется моя F-7. - Он же того - староват уже для скейтборда.

- Да я не ту доску имел в виду, а тáк просто - образно!

Граница поля

 

Чёрное поле F-4

- А вот интересно: сразимся мы когда-нибудь промеж собой, кто-то там проиграет, если только не ничья. А что будет с проигравшей стороной? - интересуется соседний конь.

- С остатками проигравшей стороны, - поправляю его.

- Ну, хорошо - пускай с остатками. Хотя не исключаю, что победителей ещё меньше уцелеет.

- Оптимист, - говорю я ему. - С саркастическим уклоном.

- Сейчас за уклонизм даже человеков не наказывают, - фыркает конь. - А вот проигравших - это ещё вопрос. Ходят нездоровые слухи, что сдавшиеся попадают в рабство к разбившим их.

- Детские страшилки, - замечает ферзь. - Кандалы на тебя никто не оденет, и в шахту тоже не сошлют - кайлом махать. ТАКОЕ придумать и самая больная фантазия не в состоянии.

- А здоровая? - иронично осведомляется коняга. - Что-то же с проигравшими будет?

- Сначала нужно разобраться, что будет с победителями, - подключается наш Монарх.

- Говоришь, брат, с победителями? - эхом отзывается понятно к т о. - А помнишь, что болгарин недавно говорил? Будет следующая заваруха. Значит, уцелевших из разных Комплектов соберут и сольют в новые коллективы. Вот только кто их курировать будет?

- Ну, у нас же не первенство страны по шахматам, Ваше Высочество! - возражает белый ферзь. - Просто наш человек пластик переплавит и создаст себе другой Комплект.

- Ага, «до основанья, а затем…», - хихикает всё тот же конь. - Какой тогда смысл выигрывать, если всем одинаково в утиль?

- Ну, во-первых, не в утиль, а в новое возрожденье, - не соглашается ферзь. - А во-вторых, какое-то время до этого этапа будем стоять на доске с разными статусами: одни - как полноправные её хозяева, другие - как их подчинённые, которые целиком от них зависят. Первым, соответственно, чувство морального удовлетворения…

- Вторым - НЕудовлетворения, - фыркает наш левофланговый коняга.

- И вообще, это только вероятностная версия, - словно печатью пришлёпывает бодигард.

- А кстати, - замечает с того края доски золотистый ферзь. - У меня есть возможность побывать в гостях у одного итальянского Комплекта. Там Игра совсем недавно завершилась - причём победой нашей стороны (чёрных). Вот и поглядим, каково уцелевшим с обеих сторон.

- В смысле, Вы поглядите? - спрашивает конь. - Только нам потом не забудьте рассказать.

- Зачем рассказать? Я попробую держать портал связи открытым, чтобы всем было видно и слышно. Правда, ТАК до сих пор никто ещё не делал - слишком энергозатратно. Но если мне наш сопредельный коллега поможет, то вдвоём, думаю, как-нибудь справимся.

- В таком деле просто грех не помочь! - с энтузиазмом восклицает его тот. А неугомонный конь тут же комментирует:

- Не знаю, как по-итальянски «вау!», но именно оно самое!

- А не страшновато будет на такое глядеть? - живо интересуется золотистый.

- Постараемся как-нибудь пережить, - хмыкает наш Монарх.

- Ну, глядите, вашество …и прочие соратники. Потом не жалуйтесь, что я вам всем настроение испортил. Я просто хочу, чтобы мы в свой завтрашний день заглянули.

- А Вы уверены, что там именно Ваша сторона верх одержит? - едко ворчит конь.

- Почему именно наша? А, Вы имеете в виду конкретные детали? Так я же говорил про общую картину и общие эмоции - вне зависимости от участников.

- Да не обращайте Вы на него внимания - это у него стиль общения такой! - усмехается наш венценосец. - И вообще, когда начнётся Игра, постарайтесь его подольше не трогать - без него сра-зу же скучно и пусто станет.

- Ну, вообще-то у него есть помощник по части юмора, - замечает белый ферзь. - Хотя тот, если честно, не настолько выдающийся.

- Я быстро учусь, - подаёт реплику левофланговый конь.

- Мы учтём Ваши замечания, - на полном серьёзе отвечает золотистый. С обеих сторон слышатся лёгкие смешки. Обстановка окончательно разряжается.

- Тогда бьенвенути, соратники! - говорит D-8, имея в виду итальянское «добро пожаловать!». Да, «бьенвенути» сейчас более уместно, чем украинское «щиро витаемо» или немецкое «вилькоммен». Язык Данте Алигьери и Боккаччо нам смаковать ещё не доводилось.

Итак, вперёд, на Аппенины!

Граница поля

Белое поле F-5

Картина на итальянской доске более чем удручающая: чёрный король и две смугляночки-пешки застыли в окружении десятка белых фигур - так сказать, сопредельного народа. Шокированный подобным зрелищем я даже не обращаю внимания на всплывшую в памяти цитату: «Нас окружает народ, но мы с честью выходим из окружения».

- Непонятно, кто здесь кого победил? - бормочет конь, традиционно пытаясь острить, пока наш ферзь обращается к местным с приветствием:

- Буон джорно, синьорэ э синьори!

Король из стана победителей представляет своих юных спутниц:

- F-6, первоначально королевская пешка, и В-5, первоначально пешка праволадейная.

Девочки не на своих вертикалях. Значит, обе успели кого схарчить. Обе гордо взирают на на-шего ферзя в проёме портала и чувствуют себя чуть ли не равными ему. А итальянский шахматный король уточняюще добавляет:

- Что касается «синьори», так из мужского пола я здесь один-единственный.

- А все эти господа? - ферзь обводит взглядом многочисленные остатки Белой Группы.

- Они уже не господа, а военнопленные. Свой статус они утратили при проигрыше.

- И что же, их теперь и фигурами нельзя считать? - удивляется ферзь. Сильно удивляется…

- Простите, Ваш Комплект давно создали? - отвечает вопросом на вопрос король.

- Три месяца почти что, а что?

- Да просто вопросы у Вас несколько странные. Что может случиться с фигурой при сдаче партии её стороной? Только то, что Вы изволите здесь наблюдать.

- Печально, весьма печально. И отбивает всякую охоту играть, - вздыхает ферзь.

- Какие-то вы там нежные в России, даже не ожидал подобного, - удивляется синьор Монарх.

- Не нежные, а просто чувствительные к чужой душевной боли, - усмехается ферзь.

- И это после сталинских Гулагов и фашистских концлагерей? Я думал: у вас нервы теперь - как канаты, и вас ничем уже не проймёшь.

- Как раз-таки напротив, дорогой синьор - именно это и обостряет восприятие. Даже когда не сам всё это повидал, а только в старой кинохронике.

- А насчёт чужой боли, синьор россо - пардон, синьор русо, так ведь и м ы могли быть на их месте. А так мы просто почти все полегли в Игре. И даже радоваться победе некому - кроме нас троих, конечно. Вот мы и делим нашу радость на троих - как у вас, у русских, флакон водки. Даже чуток захмелели от счастья. Ну, и как вам наша виктория, рагаццэ?

- Эччелентэ! Фантастико! - с энтузиазмом восклицают рагаццэ (девчата). Перевода здесь, я думаю, не требуется - слишком уж очевидно. Пешечки в своих восторгах искренни.

С минуту ферзь задумчиво молчит. Потом хочет что-то сказать, но передумывает под насме-шливым взглядом тамошнего Монарха. Мы же все молчим потому, что нас здесь как бы нету. Мы просто подглядываем в замочную скважину, как сказали бы человеки. Тешим свою природную любознательность.

- А кстати, что могли бы сказать побеждённые, если б им дали слово? - усмехается местный дуче. - Только стенать и жаловаться на свою горькую судьбу. Вы же не любите слушать стенания, синьор русо? Иначе кто бы Вам доверил такой высокий пост - второй фигуры в Группе?

- Что ж, в логике Вам не откажешь, синьор правитель, - холодно говорит ферзь, пока мы грустно обозреваем своих белых коллег, в одночасье ставших чем-то наподобие неприкасаемых. Нам хочется как можно быстрее покинуть солнечную Италию и никогда уже сюда не возвращаться. Пускай человечьи туристы летают на итальянский «сапожок» и нежатся на пляжах Средиземноморья - нас сюда не заманишь никакими благами!

- Моя логика выкована веками нашей долгой истории, - с железной твёрдостью в голосе говорит итальянец. - Ещё до того, как был написан Новый Завет, предки наших человеков играли не только в шахматы, но и в другую Игру. И находили её не менее увлекательной…

Интонация аборигена столь многообещающа, что нам становится зябко. Даже страшно представить, что он нам сейчас поведает. Ясно же, что потом не захочется это вспоминать - просто неприятно будет. Однако рассказчику очень хочется произвести впечатление на своего гостя, и он старается, как может, вываливая на того подробности, достойные крутого америкосовского блокбастера. Бедному ферзю остаётся только внимать. Как и всем нам, впрочем…

Граница поля

 

Чёрное поле F-6

Да, сей рассказ, действительно, стоит экранизировать всяким янкесам. А может, они уже и сделали это - они своей выгоды сроду не упустят.

- …для этой игры даже построили специальное сооружение, где происходили гладиаторские бои. На арену выпускали захваченных на войне человеков и устраивали сражения между ними. Иногда для остроты момента к схваткам подключали тигров, львов и прочих хищников. Патрициям на трибунах это действо очень нравилось, ведь тогда ещё не было ни телевиденья, ни интернета - с развлечениями было малость скудновато. Сам император показывал пальцем вверх или вниз - в смысле, добить раненого бойца или помиловать. Здание, кстати, достояло до наших дней, хоть там давно уже никто не дерётся - сочли, что гуманнее полностью перейти на шахматы.

- Очевидно, это римский Колизей? - полувопросительно произносит ферзь.

- О, Вы исключительно догадливы! - обрадованно восклицает глава победителей. Ему жутко приятно, что о таком слышали даже в далёкой полудикой России.

- Правда, что-то оно у вас обветшало малость, даже кирпичи сыпятся, - не упускает случая подпустить шпильку наш золотистый. Вместо коня, которому нужно молчать…

- Недостаточный коммунальный уход, - вздыхает их Монарх. - Очевидно, происки противников нашего славного прошлого.

- Ну, не всем же по нутру кровавые забавы, - замечает ферзь. - Вот некоему герру Шпрингеру из Дойчлянда они непременно понравились бы!

- Надо будет с ним познакомиться, - говорит итальянец. - Если Вас не затруднит, оставьте, пожалуйста, его координаты.

- Всенепременно, - благосклонно соглашается ферзь. Немного позже он скажет нам, что недаром голубков так тянет друг к другу - ещё в прошлую войну их страны классно снюхались. А сейчас он спешит распрощаться с троицей стоявших насмерть синьоров и синьорит, сославшись на то, что его ждёт дома родной коллектив, которому не терпится услышать рассказ о визите. Беспардонная ложь, скажете? Но что поделать, если по-другому здесь никак невозможно!

И сочное «арриведерчи!» нашего ферзя прикрывает вовсе не «до свиданья», а именно «прощайте forever!». С досады мы даже не можем вспомнить, как будет «навсегда» по-итальянски. Хотя какое это имеет значение? Российско-итальянская дружба всё равно не заладилась.

Закрыв портал связи, мы некоторое время хмуро переглядываемся, а затем дружественный чёрный Монарх с нашей доски решительно заявляет:

- ВСЕ видели это непотребство? Не слышу вашего «си»! А если все, то давайте торжественно поклянёмся, что вовек не допустим у себя подобного обращения с проигравшей стороной. И если того требуют правила, то в гробу мы их видали! И их самих, и тех, кто их придумал и в жизнь воплотил. Только кажется мне, что это просто тамошняя самодеятельность в стиле Муссолини. У тас в Волгограде такое сроду «но пасарá!» (не пройдёт)!

- Простите, но это уже по-испански, - вставляет слово одна из ладей.

- Сам знаю, соратница. Да только в Испании свой дуче был, который каудильо - Франко прозывался. И давайте, чтобы не портить себе самочувствие, вычеркнем сей эпизод из нашей жизни раз и навсегда! Не было его - и точка! Буэно? (хорошо?)

- А как же клятва? - возникает конь.

- А клятва была. Усвоили?

Лично я портить себе самочувствие не намерен - у меня следующая глава под ником «F-7». Мне наплевать на снисходительность тамошнего владыки, даже не потребовавшего от гостя, чтобы тот именовал его «Ваше Высочество». Он ведь победитель, он выше таких условностей. Напле-вать и на высокомерие экзальтированных девúц, зовущихся чёрными пешками. У меня тут своя дéвица-рагацца, я сейчас добью очередной эпизод чёрного поля F-6 и выйду на белое поле F-7. Ка-кое мне дело до заграничных Аппенин? Нет их в природе и никогда не было! Глюк это, просто неудачный глюк. Как там у человеков? «В потолке открылся люк. Не волнуйся - это глюк!» В нашем случае не люк открылся, а проём портал-окна, нашего канала связи. И полезло оттуда всякое непотребство европейского типа. Евронепотребство, одним словом…

А в России всё хорошо, всё отлично. Мы милость к павшим призываем ещё со времён Пушкина А.С. И с хищниками у нас боролись только понарошке - например, цыгане с медведем на ярмарке. Эх, развернись, душа, гармошкой и снова свернись! Уэлкам на F-7!

Граница поля

Белое поле F-7

Ну, вот и добрался, наконец до её заветного поля! Виртуального, если вы не забыли, то есть всего лишь в заглавии, но тем не менее… В сердце воистину праздник. Послав к чертям подлежащие забвению эмоции, я искрюсь переполняющим меня энтузиазмом. Хочется петь и смеяться совершенно безо всякой причины. Пожалуй, любовь не столько деструктивное чувство, сколько лёгкое психическое расстройство. Или не совсем лёгкое?

Хозяйка упомянутого поля замечает моё радужное настроение и лукаво осведомляется: «Что, придумал, как можно без драки нашу Группу уделать? Может, поделишься?» Это она так надо мной подтрунивает. Освоилась с моим к ней отношением, почти родным уже считает. Женщины вообще большие собственницы - только дай им понять, что готов ради них луну с неба снять, и они тут же сочтут, что это в порядке вещей и никак по-другому. И поведут себя соответственно. Да разве ж я против, ёлки-палки? Я согласен ей всё дозволить, и даже больше!

Я не реагирую на её попытку быть колкой - всё равно по этой части ей до коня далеко. Как и всем нам тут - ну, разве что за исключением второго гривастого? Вместо этого я посылаю ей мыслеобраз заголовка моей новой главы: «Белое поле F-7».

- И что, из-за э т о г о столько восторгов? - недоумённо спрашивает подруга. Плечами пожать она, естественно, не может - плеч в проекте демиурга почему-то не предусмотрено.

- Так я словно в гости к тебе напросился! - восклицаю я. - Хоть ты и не приглашала.

- Ну, мы же не человеки, чтобы по гостям разгуливать, - хихикает девочка. - Были бы ими, тогда может быть… А забавно, наверное, иметь две ноги!

- Какая разница, сколько их? - замечает конь. - Голова-то всё равно одна, чтобы ею думать.

- Они и одной столько всего понапридумывали! - отзываюсь я, не своя взгляда с моей зазнобы. Мне главное - что скажет она. Всё прочее - лишь звуковой фон.

- Просто так в гости ходить не столь уж и интересно, - задумчиво выдаёт та. - Зато когда влюблён… А ведь они, вероятно, писали о таком моменте - причём много раз.

- Ага, как, например, в той песне: «позови меня в гости, и я без цветов не приду», - цитирую я по памяти. Своевременно вспомнилось, однако…

- Варварский обычай - гробить растительность, - ворчит конь.

- А дальше там что, помнишь? - заинтересованно спрашивает пешечка.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-08-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: