В полосе наступления группы армий "Север" к этому времени также не удалось достигнуть желаемых результатов. Крупные силы противника (по меньшей мере 12 стрелковых дивизий, усиленных большим количеством танков), оборонявшиеся западнее Западной Двины, оттеснить не удалось, хотя в тылу этой группировки участок реки от Даугавпилса до Екабпилса находился в руках немецких войск.
От одной заботы, которая волновала ОКХ перед войной, немецкое командование было освобождено: противник не помышлял о том, как бы ему уйти "в бескрайние русские просторы". Своими контратаками он останавливал наше наступление, упорным сопротивлением препятствовал охвату или сражался до последнего. Решающее сражение до сих пор так и не произошло. Правда, группе армий "Центр" удалось провести одно из тех сражений на уничтожение, которые нечасто встречались в истории войн. Не менее двадцати дивизий противника были окружены нашими войсками в районе Белостока, Новогрудка. Благодаря победе в сражении под Белостоком и Минском вся группа армий "Центр" получила полную свободу оперативного маневра Тогда встал вопрос: как наиболее эффективно использовать этот успех? 30 марта 1941 года Гитлер заявил, что группа армий "Центр" по крайней мере от Минска возьмет направление на Ленинград. А что получилось? Конечно, главному командованию сухопутных сил, в первую очередь командованию группы армий "Центр", следовало бы принять решение идти на Москву. Анализируя развитие прошедших операций, они должны были укрепиться во мнении, что на пути на Москву могут встретиться крупные силы противника и с ними придется сражаться. Но "материальные и нравственные последствия всякого крупного боя так громадны, что совершенно изменяют обстановку и, следовательно, создают новые основания для последующих мероприятий. Все зависит от правильной оценки момента"{26}. Эти слова Мольтке не утратили своего значения и сегодня, так же как и в 1941 году. Что следовало предпринять? "Конечно, полководец никогда не упускает из виду своей главной цели и не смущается неизбежными частными отклонениями от нее, но он не может заранее определить с достоверностью тот путь, каким надеется достичь этой цели. Во время похода он вынужден принимать целый ряд решений, руководствуясь положениями (войск), которых нельзя предвидеть"{27}.
26 июня Гитлер высказал мысль. "После успешного завершения окружения противника под Белостоком сосредоточить основные усилия на фронте наступления группы армий "Юг". Это было явным отступлением от поучения Мольтке - "никогда не упускать из виду свою главную цель и не смущаться неизбежными частными отклонениями от нее". Гитлер отказался тогда от этой идеи, но позже, совсем другой обстановке, его "осенила" другая мысль 29 и 30 июня, когда командующие обеими танковыми группами, входившими в состав группы армий "Центр", настаивали на продолжении операции с развитием ее на восток, Гитлер упорствовал на том, чтобы группу армий "Север", усиленную подвижными соединениям, направить на захват всей Прибалтики, включая промышленный район Ленинграда. Этим он хотел по возможности быстрее парализовать русский флот на Балтике и обеспечить таким образом доставку в Германию руды по Балтийскому морю. Далее, по замыслу Гитлера, продвижение на Ленинград должно было бы облегчить наступление финнов (которое началось по обе стороны Ладожского озера только 17 июля) и, наконец, обеспечить левый фланг войск, наступавших на московском направлении. Он считал, что после ликвидации противника, окруженного в районе Белостока, группу армий "Север"
Начальник штаба оперативного руководства вооруженными силами, возражая против этого, заявил, что технические возможности танковых соединений не позволяют идти по обходному пути через Ленинград. Позже оказалось, что в результате перебросок подвижных соединений 3-й танковой группы в августе на север, и в сентябре - обратно в состав группы армий "Центр", их материальная часть значительно износилась. Характерно, на этот раз Гитлер не мог настоять на своем. Поэтому пока ограничились лишь обсуждением и никакого решения не приняли. Зато стали ясны военные мотивы Гитлера, которыми он руководствовался, желая повернуть танковые группы на север. Полная ликвидация войск противника в Прибалтике не означала отклонения от основной цели - Москвы, а была необходима для обеспечения левого фланга. Зимнее наступление на Москву провалилось в первую очередь из-за угрозы флангам наступающих войск.
Изучая обстановку, сложившуюся к 30 июня, и абстрагируясь от событий, которые имели место в то время, можно сделать вывод, что в тех условиях главные силы 2-или 3-й танковых групп (все девять танковых дивизий), безусловно, могли повернуть на север с линии Орша - Витебск - (вкл.) Даугавпилс. Это дало бы возможность группе армий "Север" сосредоточенным ударом 4-й танковой группы отбросить противника к Балтийскому морю Не исключено, что, проходя Оршу, 2-я танковая группа столкнулась бы с противником, которого пришлось бы уничтожать. Необходимо было обеспечить сосредоточение по крайней мере всей 3-й танковой группы на участке Холм-озеро Ильмень с задачей отрезать подходящие с востока подкрепления противника от его сил, действующих в Прибалтике, и подготовить удар на Москву. Если бы противник предпринял попытку нанести удар через Днепр в направлении на запад, то это было бы только на руку немецкому командованию, которое предполагало разгромить противника еще западнее Днепра. До подхода пехотных корпусов 2, 4 и 9-й армий продвижение противника должны были сдерживать моторизованные дивизии, используя труднопреодолимую Березину. Какую пользу могла бы оказать 1-я танковая группа, если бы ее направили севернее Припяти! Но и тогда сделать это было еще не поздно. Учитывая превосходство противника на Волыни, группе армий "Юг" следовало бы приказать занять оборону за рекой Стырь, 1-ю танковую группу (или хотя бы ее пять танковых дивизий) перебросить через Брест на южное крыло группы армий "Центр". Правда, это означало бы отказ от далеко идущих планов на Украине. Такое решение лучшим образом отвечало оперативным планам, но вряд ли можно было рассчитывать на то, что Гитлер согласится с этим решением.
Позже, к концу августа 1941 года, Гитлер жаловался, что сухопутные силы (в противоположность военно-воздушным силам Геринга) не поняли, что войска, получившие благодаря мотору способность покрывать большие расстояния, должны использоваться не для решения задач отдельных армий или групп армий, а исключительно для достижения целей верховного командования. При этом он говорил о "корыстных планах некоторых групп армий". Справедливо было это или нет, из-за отсутствия [84] соответствующих документов судить пока еще трудно. Во всяком случае, в конце июня Гитлер ничего не сделал для использования подвижных соединений согласно своей идее.
Предполагают, что первые успехи группы армий "Север", и особенно быстрый захват Даугавпилса, ввели его в заблуждение.
Глава V. От Минска до Западной Двины. 1-7 июля 1941 года
Продолжение наступления (Схемы 5 и 6)
В штабе 3-й танковой группы ничего не знали о колебаниях верховного командования Все устремления были направлены на то, чтобы как-то возвратить былую маневренность соединениям, которые не продвигались почти целую неделю. 30 июня командующий группой доложил старшему командованию о своем намерении снять четыре дивизии, ставшие ненужными на кольце окружения под Минском, где находились еще остатки русских войск, и 2 июля продолжать продвижение к Западной Двине. Опасение, что противник использует остановку в развитии операций для подтягивания своих новых сил, подтверждалось. 1 июля воздушная разведка донесла о скоплениях противника в районах Орши, Витебска, Смоленска. На Березине предполагались крупные силы противника. До Западной Двины никаких частей противника с воздуха не наблюдалось.
Доклад командующего 3-й танковой группой от 30 июня о своих планах на 2 июля и сосредоточение сил противника в районе между Оршей и Витебском побудили командование сухопутных сил дать согласие на выступление 2-й и 3-й танковых групп и их выход на линию Могилев-Орша-Полоцк. Командование группы армий "Центр" приказало форсировать Западную Двину на участке Витебск-Полоцк и, продвигаясь вперед, выйти по обе стороны Велижа 12-я танковая, 14-я и 20-я моторизованные дивизии получили задачу продолжать удерживать кольцо, окружения южнее и западнее Минска. Учебная бригада подтягивалась к Витебску.
Этот приказ соответствовал планам командования 3-й танковой группы Поэтому соединениям ставились задачи, ранее предусматривавшиеся на 2 июля. 39-й танковый корпус получил задачу - обойдя Березину с севера и повернув на восток, овладеть Витебском, а 57-й танковый корпус - пройдя севернее озера Нарочь, захватить переправы в районе Полоцка.
Эти приказы были очень оптимистичны. На основании данных воздушной разведки, а также учитывая то обстоятельство, что 4-я танковая группа уже 26 июня прорвала линию обороны противника на Западной Двине и 2 июля должна продолжать свое продвижение на восток, командование 3-й танковой группы не рассчитывало на сильное сопротивление на Западной Двине и решило пройти свободную от противника территорию по возможности более широким фронтом Заболоченная местность у реки Березины сильно сужала -полосу наступления на востоке, поэтому казалось целесообразным использовать более благоприятные условия движения западнее и севернее озера Нарочь. Серьезной обороны устаревших укреплений под Полоцком не предполагалось. Сейчас следует сказать, что было бы целесообразнее сосредоточить усилия танковых частей на одном участке. "Перешеек" между Оршей и Витебском, где в июле 1812 года русские дали сражение французскому императору, имел все же ширину 70 километров, так что пространства для действий трех танковых дивизий было вполне достаточно. Если бы трем танковым дивизиям была поставлена задача наступать через этот "перешеек", а моторизованным дивизиям - прикрыть их на Западной Двине, на участке Улла - Витебск, то успех был бы несравненно большим, чем это получилось, когда силы, распыленные на 130-километровом фронте, наносили удар в двух местах. Этот пример показывает, что при современных оперативных передвижениях танковых войск значительные рассредоточения походных колонн при угрозе ударов противника по площадям необходимы и возможны, но марши следует организовывать так, чтобы в случае предполагаемой встречи с противником обеспечить возможность быстрого сосредоточения войск.
Старое правило "Двигаться порознь, драться вместе"- выступает в новой форме.
Последствия неправильной оценки противника стали проявляться особенно тогда, когда начались дожди. Если раньше войска и машины сталкивались на марше с трудностями, связанными с преодолением песков, пыли и жары, то теперь неукрепленные дороги превратились в бездонные болота, где безнадежно вязли тяжелые машины. И вместо быстрого, как надеялись, овладения Витебском 7-й танковой дивизии, наступавшей в первом эшелоне 39-го танкового корпуса, потребовалось два дня для того, чтобы добраться до Лепеля, то есть пройти 90 километров. Дивизия потеряла боеспособность, так как ее колонна, постоянно прерываемая застревающими машинами, сильно растянулась. За 7-й дивизией следовала 20-я танковая дивизия, которая намеревалась переправиться через реку западнее Лепеля по тому же мосту. Разведка пути и строгое соблюдение порядка движения недавно сформированной и недостаточно оснащенной машинами дивизии были организованы плохо. Кроме того, русские использовали полученное время для первого планомерного разрушения мостов. Сказалось и то, что танковая группа не выслала охранения к Западной Двине.
57-й танковый корпус продвигался быстрее, так как шел по дорогам Кобыльник-Глубокое и Швенченис- Поставы, которые находились в довольно хорошем состоянии. Авангард 19-й танковой дивизии, продвигавшийся от Вильнюса через Поставы, вышел к Западной Двине, покрыв за сутки около 200 километров. Воздушная разведка установила в районе Полоцка наличие крупных сил противника. Поэтому дивизия изменила свое направление и повернула на Диену. 3 июля дивизия очистила от упорно сопротивлявшегося противника южный берег реки и заняла исходные позиции для планомерного форсирования ее и дальнейшего наступления на обнаруженные на северном берегу полевые укрепления. 18-я моторизованная дивизия 3 июля была атакована юго-западнее Полоцка крупными силами противника. Это обстоятельство вынудило ее отказаться от форсирования реки в районе Фариново и прикрыть 19-ю танковую дивизию от атак противника из Полоцка.
С кольца окружения под Минском сняли половину 14-й моторизованной дивизии и направили ее через Молодечно на усиление 57-го танкового корпуса.
Наступление 2-й танковой группы также замедлилось из-за бездорожья и сопротивления противника. На автостраде под Борисовом русские предприняли 3 июля мощную, поддержанную авиацией и танками контратаку, направленную против образованного там плацдарма. Здесь впервые появились танки Т-34. А вообще-то, три танковых корпуса везде вышли к удерживаемой противником Березине, а на южном фланге часть сил уже форсировала реку и продвигалась в направлении на Рогачев. Значительные силы оставались еще под Минском.
Перед фронтом наступления группы армий "Север" обстановка к этому времени сложилась следующим образом. Танковый корпус, входивший в состав войск южного крыла, повернул на Опочку и был остановлен противником, упорно оборонявшим старые пограничные укрепления. Другой танковый корпус этой группы армий, наступая на Псков, 3 июля натолкнулся под Островом на линию укреплений, которая была прорвана 4 июля. В этом районе 5 и 6 июля разгорелись упорные бои.
Таким образом, три танковые группы, входившие в состав войск центра и северного крыла немецкой армии, оказались распыленными на 750-километровом фронте, причем по мере продвижения немецких войск этот участок растягивался бы еще больше. На оперативный простор вышла только одна 3-я танковая группа.
Новый начальник. "Массированный удар" (Схемы 6 и 7)
3 июля командующему 4-й армией были подчинены 2-я и 3-я танковые группы, которые вместе составили 4-ю танковую армию. Пехотные корпуса танковых групп были переданы 2-й армии. Командующие 2-й и 3-й танковыми группами 2 июля были проинформированы в штабе 2-й танковой группы (располагавшемся в то время южнее Минска) о том, что командующий армией решил сосредоточить обе танковые группы для нанесения удара через Смоленск на Москву и использовать основные силы там, где будут наибольший успех и быстрейшее продвижение. 2-я танковая группа получила задачу - форсировать Днепр на участке Рогачев-Орша и, продвигаясь вдоль автострады, выйти на линию высот южнее Ельни и восточное Ярцево. 3-й танковой группе предстояло преодолеть Западную Двину на участке Витебск-Диена, вместе со 2-й танковой группой прорвать оборону противника в районе Смоленска и Витебска и обеспечить 4-й танковой армии выход на линию Береснево - Велиж - Невель.
Почти в это же самое время Гитлер в своей ставке обсуждал новые и старые планы. Он опять не пришел ни к какому решению. Более того, 3 июля Гитлер заявил, что как только 4-я танковая армия выйдет к Смоленску, необходимо будет решить, повернуть ли ей на северо-восток для захвата Ленинграда или на восток для наступления на Москву, или на юго-восток для выхода к Азовскому морю. Ему казалось сомнительным, могут ли танковые соединения проводить такие глубокие операции. Если нет, то преследование противника, отступающего в направлении на Москву, следует поручить более слабым силам, а главные силы 4-й танковой армии направить на юго-восток. Это, по мнению Гитлера, больше всего отвечало бы задаче уничтожения противника. Гитлеру понадобилось еще шесть недель, прежде чем он принял твердое решение.
На основе приказа командующего 4-й танковой армией, полученного 3-й танковой группой 2 июля, штаб группы разработал и 3 июля разослал соединениям приказ №10 на 4 и 5 июля (см. приложение 3). В этом приказе, как и прежде, не учитывалась возможность обороны противником рубежа вдоль Западной Двины на участке Витебск-Диена. На этом рубеже и восточное его воздушная разведка наблюдала движение на восток лишь небольших разрозненных групп противника, а также его зенитную артиллерию в районах Витебска, Полоцка и Городка. 39-й танковый корпус получил задачу - форсировать реку на участке Витебск-Улла, а затем с ходу, "обеспечивая фланг от возможных ударов противника из леса в районе Добромысль", выйти в район Велижа и южнее его. Командование 3-й танковой группы рассчитывало при этом, что 57-й танковый корпус, который должен был форсировать Западную Дайну в районе Диены, продвижением правофланговых частей через Городок сможет открыть дорогу 39-му танковому корпусу для наступления через Витебск.
Приказ командующего 4-й танковой армией от 2 июля требует особого рассмотрения. По этому приказу в наступление переходили пять танковых корпусов группы армий "Центр" на всем участке, проходящем вдоль Западной Двины и Днепра от Рогачева до Диены, то есть на фронте в 360 километров. Так что о каком-либо массированном ударе в действительности не было и речи. В этих условиях танковые корпуса, конечно, не могли поддерживать друг друга. Необходимо было преодолеть два крупных водных рубежа и не приходилось рассчитывать на то, что противник их не обороняет. Сопротивление, оказанное противником на Березине и особенно под Борисовом, разрушение мостов и сопротивление мелких отрядов, встречаемое 3-й танковой группой за последние дни, заставляли сделать вывод, что противник попытается остановить продвижение немецких войск. Оперативное же построение 4-й танковой армии пока что не учитывало этой возможности. Может быть, в это время речь вообще шла о том, чтобы заставить противника бежать на всем фронте? Об этом Гитлер говорил еще 3 февраля 1941 года. Возможен ли массированный удар в той обстановке, какая сложилась к 3 июля? Рассредоточенность войск северного крыла от Полоцка на север вряд ли позволяла снять находившуюся там одну танковую дивизию, которая готовилась к форсированию Западной Двины. Наступление этой дивизии в случае, если бы ей удалось продвинуться от Городка, могло бы оказать положительное влияние на ход всей операции. 24-й танковый корпус, находившийся на южном фланге 2-й танковой группы, сбив противника на Березине, преследовал его в направлении на Рогачев. Но наступление на противника по ту сторону Днепра не вызывалось оперативной необходимостью. Поэтому 24-й корпус можно и нужно было перебросить под Могилев. Только тогда 2-я танковая группа обеспечила бы достаточными силами направление главного удара на Ельню и Смоленск. Даже слабого человека нельзя сбить с ног растопыренными пальцами - его надо ударить кулаком. Поэтому противника, оборонявшегося за Днепром, не следовало теснить фронтальным наступлением, его нужно было обойти и заставить отступать на восток. Если бы удалось прорваться между Днепром и Западной Двиной, то есть между Оршей и Витебском, и после этого сосредоточить главные силы 4-й танковой армии севернее Днепра (чтобы направить их на восток до линии Смоленск-Велиж- Невель), то можно было бы надеяться параллельным преследованием отрезать противника от войск, действовавших в Прибалтике, и опередить его в гонке к Москве.
В приказах и распоряжениях командующих обеими Танковыми группами также не отмечалось значение "перешейка" между Оршей и Витебском Командующему 2-й танковой группой следовало бы сосредоточить основные силы для наступления на Сенно севернее автострады, в то время как 3-я танковая группа силами по меньшей мере двух танковых дивизий могла бы провести одновременно со 2-й танковой группой наступление через Бешенковичи на Витебск. Но этого не сделали, и вскоре оказалось, что на участке Орша-Витебск, обороняемом сильным противником, осталась всего лишь одна (7-я) танковая дивизия. Дело в том, что командование 2-й танковой группы предпочло обе свои танковые дивизии, действовавшие на северном фланге, использовать для наступления южнее Орши, а командир 39-го танкового корпуса 3-й танковой группы рассчитывал овладеть Витебском силами всего лишь одной дивизии. Здесь явно отсутствовало признание необходимости сосредоточения сил, согласованного по месту и времени.
Командование 3-й танковой группы 3 июля все еще надеялось овладеть Витебском и форсировать Западную Двину под Дисной быстрым и решительным ударом с ходу, несмотря на то что наличие зенитной артиллерии противника на Западной Двине предвещало встречу с сильной обороной. Это объяснялось нетерпеливым стремлением побыстрее наверстать потерянное под Минском время. Но как бы там ни было. из-за сложных дорожных условий, в которых оказался 39-й танковый корпус, не приходилось рассчитывать на быстрое продвижение к Витебску. 3 июля командование танковой группы еще ничего не знало об активной обороне русских под Полоцком и о предполагаемом сопротивлении под Дисной. Было бы правильнее приказать 39-му танковому корпусу наступать южнее Бешенковичей в направлении на Витебск одновременно с танковым корпусом 2-й танковой группы, действовавшим на ее северном фланге. В подобных случаях следовало бы ставить неглубокие задачи и добиваться их четкого выполнения Однако вместо этого некоторые полагали, что можно ставить задачи на два дня вперед Задача, поставленная 57-му танковому корпусу - "открыть дорогу для наступления через Витебск", - также не соответствовала сложившейся к тому времени обстановке Витебск расположен на удалении 140 километров от Диены, поэтому обеспечить взаимодействие войск по времени было невозможно.
Приказ командующего 3-й танковой группой на действия 4 и 5 июля является образцом, показывающим, какие последствия влечет за собой неправильная оценка обстановки. Главное командование сухопутных сил в эти дни было настроено оптимистически. Недовольство высказывалось лишь по подводу того, что командование 57-го танкового корпуса подтянуло части 14-й моторизованной дивизии, замененные 3 июля под Минском пехотными частями 9-й армии. Очень рассудительный и трезво мыслящий начальник генерального штаба Гальдер записал в свой личный дневник "Не будет преувеличением, если я скажу, что кампания против России вы играна в течение 14 дней". Теперь, по мнению Гальдера, "речь будет идти не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы отнять у него промышленные районы" Такому умозаключению, видимо, способствовал крупный успех боев на окружение под Белостоком. Донесения от 4 июля о том, что в районе Великие Луки, Невель противник перегруппировывает свои войска, не могли омрачить благоприятной картины удачно сложившейся обстановки
Мощное сопротивление противника (Схема 7)
В последующие дни ход боевых действий не оправдал наших ожиданий и не дал желаемых результатов. Сначала все шло хорошо. 19-я танковая дивизия благодаря эффективной поддержке 8-го авиационного корпуса неожиданно быстро форсировала Западную Двину в районе Диены, захватила плацдарм и подтянула мостовые парки для наводки моста, который, несмотря на продолжительные налеты авиации противника, уже 6 июля был полностью готов Но переправившаяся на северный берег пехота была остановлена контратаками крупных сил противника из Полоцка и с северо-запада. С трудом отражая многочисленные контратаки противника и налеты его авиации, дивизия смогла удержать я в последующие дни несколько расширить плацдарм. О дальнейшем продвижении и соединении с 39-м танковым корпусом нечего было и думать даже тогда, когда освободившиеся под Минском части 14-й моторизованной дивизии прибыли 5 июля на плацдарм для усиления. 39-й танковый корпус, сломив сопротивление противника западнее Лепеля и восстановив имевшийся там мост, сначала продвигался быстро. Но между Бешенковичами и Витебском наступавшая впереди 7-я танковая дивизия натолкнулась на сильное сопротивление противника, которое не могла преодолеть до 5 июля. Противник силами примерно трех дивизий, две из которых (танковые) прибыли из Москвы, нанес сильный контрудар, который 7-я танковая дивизия успешно отразила, нанеся противнику большие потери.
Командир 39-го танкового корпуса намеревался продолжить наступление после подхода 20-й танковой дивизии. Командующий 3-й танковой группой, проинформированный на месте об условиях наступления, не рассчитывал на успех повторного фронтального наступления, поскольку левофланговое соединение 2-й танковой группы (18-я танковая дивизия) 4 июля вело бои еще между Борисовом и Толочином.
Таким образом, оказалось, что 3 июля на всем фронте наступления 3-й танковой группы продвижение было остановлено. Кроме групп противника, действовавших юго-западнее Витебска, предполагалось наличие на Западной Двине еще пяти-семи его свежих дивизий. Основная масса сил противника вела бои в районах Полоцка и Диены 12-я танковая дивизия все еще занималась сбором пленных под Минском. Как продолжить развитие захлебнувшейся операции? Командующий 3-й танковой группой решил: имеющимися в наличии силами - прежде всего 20-й танковой дивизией - форсировать Западную Двину между Витебском и Полоцком и выйти противнику в тыл юго-западнее Витебска. Чтобы не связывать выделенную для этого 20-ю танковую дивизию удержанием ненужного плацдарма, командующий группой счел необходимым вмешаться в детали приказа на переправу дивизии, чтобы использовать опыт кампании на Западе. Хотя этот опыт имеет тактическое значение, его следует разобрать несколько подробнее, так как он показывает различие между тактикой пехотной и танковой дивизий.
Преодоление водных рубежей танковыми соединениями
Почему пехотной дивизии, прежде чем продолжить наступление, необходимо создать плацдарм на берегу, занятом противником? Как правило, для продолжения наступления пехотная дивизия занимает исходные позиции на противоположном берегу, очищенном от противника, и сосредоточивает там свою артиллерию. Для этого необходимо определенное пространство, где можно было бы развернуть свои силы и средства, то есть пехотной дивизии нужен плацдарм. Для наводки одного лишь моста большого плацдарма не требуется, достаточно, чтобы переправившиеся части очистили от противника то место на противоположном берегу, где предполагается навести переправу, и вместе с силами прикрытия, действующими с этого берега, отразили попытки противника атаковать место наводки моста. Конечно, переправа дивизионной артиллерии и занятие ею огневых позиций на противоположном берегу требуют некоторого времени.
Иное положение создается при форсировании реки танковой дивизией. В этом случае саперы во время наведения мостов нуждаются также в некоторой поддержке с противоположного берега, который к этому времени должен быть захвачен наступающими войсками. Кроме того, в обязанность саперов входит и разминирование противоположного берега. Сразу же после наводки моста по нему начинает переправу не артиллерия, а танковый полк дивизии. Полк не останавливается и продолжает движение в указанном ему направлении, дивизионная артиллерия и пехота переправляются обычным порядком.
Во время войны многие командиры страдали настоящей манией захвата плацдармов. Нередко приказы о захвате плацдармов отдавались даже в тех случаях, когда не намечалось никакого форсирования реки. Эта мания чаще всего являлась признаком боязни использовать ударную силу и подвижность танков для смелых оперативных действий. Скопление войск на небольших плацдармах всегда является выгодной целью для авиации противника и стоит больших потерь, особенно в тех случаях, когда плацдармы удерживаются в течение нескольких дней.
Мосты следует наводить ночью с тем, чтобы избежать излишних потерь и иметь возможность на рассвете выдвинуть танковый полк. Поэтому переправа войск начинается во второй половине дня.
По такому принципу 20-я танковая дивизия осуществляла форсирование Западной Двины под Уллой после того, как 6 июля застряла на раскисших дорогах и по приказу командующего танковой группой приостановила свое продвижение. Несмотря на это, ее потери во время форсирования были незначительны.
Доклад командующего 3-й танковой группой командующему 4-и танковой армией вечером 7 июля (Схемы 7 и 8)
Вернувшись вечером 7 июля из Уллы, где началась наводка моста, в штаб группы, расположенный в Лепеле, командующий 3-й танковой группой получил следующую информацию.
1. Данные воздушной разведки. Переброска войск через Орел, Брянск на Гомель. Движение железнодорожных составов в восточном и западном направлениях на участках Ржев-Великие Луки и Вязьма-Витебск. С железнодорожных станций в этих районах - движение небольших колонн в различных направлениях, главным образом на запад. В районах Витебска, Городка, Полоцка - значительное количество зенитной артиллерии.
2. Радиоразведкой обнаружен в районе Орши штаб новой армии противника.
3. Данные штаба 2-й танковой группы. Противник 6 июля форсировал Днепр южнее Рогачева и атаковал войска танкового корпуса, действующего на южном крыле группы. Противник остановлен. Западнее Рогачева и Могилева противник удерживает плацдармы. Под Оршей противник находится на западном берегу Днепра. В районе Сенно значительные силы противника, в том числе большое количество тяжелых танков, атаковали 17-ю танковую дивизию. Бои продолжаются. 18-я танковая дивизия ведет бои в районе Толочина. Командующий группой решил: 10 и 11 июля силами трех корпусов форсировать Днепр в районах севернее Рогачева, севернее Могилева и южнее Орши с одновременным выводом из боя частей, действующих на флангах группы, то есть в районах Рогачева и Сенно.
4. Донесение командира 39-го танкового корпуса. Перед фронтом 7-й танковой дивизии противник активности не проявляет. Один из танковых полков в районе Сенно отбил атаки танков противника, которые отошли в южном направлении. В бою подбито четыре 50-тонных танка противника. 20-я моторизованная дивизия на рассвете 8 июля достигла города Лепель. Из показаний пленного офицера установлено, что под Уллой сосредоточены части новой дивизии, прибывшей с Урала.