Неожиданно для себя она почему-то вспомнила бабушку, которая ждет не дождется ее в Исенгрине. Какие события произошли за время их отсутствия? Удалось ли пожилой даме найти способ борьбы со словами-пиявками, бегающими по городским афишам? Пегги очень-очень на это надеялась. Что-то ей подсказывало, что ключ к разгадке мрачноватой истории замка, превратившегося в монстра, находится в невеликом этом городке, где, собственно, все и началось.
Закон волка-оборотня
После бесконечных блужданий по окольным дорогам они достигли наконец пригорода Исенгрина.
– Город пуст, – сообщил синий пес, высунув мордочку в окно кабины. – Ни одной живой души.
Когда грузовик вырулил на центральную улицу, на афишах и рекламных билбордах началось судорожное мельтешение букв. У слов-вампиров словно сделался истерический припадок, и буквочки дергались во все стороны в рок-н-ролльном угаре.
– Можно подумать, что они дугой спину выгибают, – заметил синий пес, – как окрысившиеся друг на дружку кошки.
Ведущий машину Себастьян вдруг выкрикнул что-то нечеловеческим голосом и оскалился. Пегги Сью забилась в угол кабины. На долю секунды ей показалось, что резцы мальчика смахивают на клыки.
Нельзя сказать, что все происходящее вселяло в нее оптимизм. Ей больше не удавалось войти в телепатический контакт с Себастьяном. Всякий раз, когда она мысленно к нему обращалась, то натыкалась на гудение невнятных мыслей, выраженных на каком-то странном гортанном языке. И этот язык она, представьте себе, не понимала! Мысли же были красными и враждебными, и радушия в них было примерно столько же, сколько его бывает в волчьем капкане.
Заслышав шум мотора, бабушка Кэти выбежала им навстречу. Едва машина остановилась, как Пегги бросилась обниматься-целоваться с бабушкой.
– Такого ты не видала даже в кошмарном сне, – шепнула она ей на ухо, – все-все накрылось медным тазом! Катастрофа – первый сорт… Остерегайся Себастьяна, он у нас теперь с прибабахом. Подозреваю, что он превращается в крокодила!
– Потом мне все расскажешь, – еле слышно ответила пожилая дама. – А пока надо бы перекусить. Зайдем в этот ресторан, здесь есть все, что нужно для готовки вкуснейших вафель.
Себастьян отказался пойти с ними. Да он, казалось, их и не слышал.
– Как дико он на нас косится, – высказал свою точку зрения синий пес. – Словно не узнает. И глаза у него теперь другого цвета. Желтые-прежелтые, а кожа аж вся позеленела. Сдается мне, Пегги Сью, тебе следует поразмыслить о том, не пора ли поменять бойфренда! Уж больно вид у него непрезентабельный.
Бабушка Кэти от комментариев воздержалась, однако окинула молодого человека изучающим взглядом. Тот издал какой-то новый хрюк и рванул вдоль по улице. Когда на его пути попадалась остановившаяся на проезжей части машина, он перескакивал через нее с небывалой ловкостью.
– А теперь он распрыгался, как лошадь для скачек с препятствиями, – проворчал синий пес. – Это же ни в какие рамки приличий не лезет. Бес в него вселился, вот что!
Тридцать секунд бешеной гонки – и мальчик скрылся в боковой улице.
Пегги Сью прижалась к бабушке и не скрывала навернувшиеся на глаза слезы.
– Пошли, – сказала пожилая дама, – расскажешь мне в подробностях, что произошло в Блэк-Чэтоу, и мы попробуем сообща найти выход.
Они вошли в пустой ресторан. Пока Пегги докладывала об их невероятных злоключениях в развалинах заповедного замка, Кэти Флэнаган готовила вафли. Синий пес вскарабкался на стул и потребовал, чтобы ему выдали тарелку, которая сочеталась бы с окрасом его шерстки. Самым классным в песике было то, что ничто на свете никогда не погружало его в безысходную тоску, и он сохранял неисчерпаемый запас энергии. О лучшем партнере юной искательнице приключений нельзя было и мечтать.
– Я последняя, кто остался в живых в Исенгрине, – объявила бабушка Кэти. – Все население было мало-помалу вампиризировано магическими словесами, налипшими на фасады домов.
– Ужас какой! – воскликнула Пегги.
– Я собрала в мэрии всех бумажных человечков, – вздохнула старая дама. – Отутюжила их, а порвавшихся подклеила. Сейчас они защищены от дождя и ветра. Надеюсь, что им можно будет вернуть их первоначальный вид, потому что они продолжают жить какой-то своей, личиночной, что ли, жизнью. Все это очень любопытно. Я и слыхом не слыхала о подобных колдовских чарах.
– А с Себастьяном что? – с волнением в голосе спросила девочка.
– Не будем друг другу лгать, это ни к чему, – со вздохом проговорила Кэти Флэнаган. – Совершенно очевидно, что твой поклонник превращается в космическую ящерицу. Операции робота-хирурга сделали из него инопланетянина. Единственно, что я не понимаю, – зачем сбежавшие из магазина книженции так хотели спровадить его в Блэк-Чэтоу?
– Вот именно, – согласился с ней перемазавшийся кремом синий пес, гонявший вафлю по тарелке. – У меня лично полное впечатление, что нас водили за нос с самого начала… И мы угодили в чьи-то коварно расставленные сети.
– Точно, – задумчиво сказала Пегги Сью. – Они специально послали Себастьяну сон, чтобы отправить его на поиски магического книжного магазина. Наш визит привел к освобождению томившихся в заточении слов…
– На воле они начали жиреть, отсасывая кровь у населения, – продолжила ее мысль бабушка Кэти. – Именно тогда они и подсунули Себастьяну адрес знаменитого врачевателя.
– Как будто для них действительно было очень важно его туда послать, – заметила Пегги Сью. – Да, все это крайне любопытно.
– Хотели они сделать из него ящерицу, не хотели, какая, ваф-ваф-ля, разница? – разгорячился синий пес. – Тут пахнет чьими-то кознями!
После ужина в ресторане Пегги долго еще сновала по тротуарам и звала Себастьяна. Мальчик не откликался. Только ветер ухал, мчась по улицам, и наполнял опустевший город жалобными завываниями.
Бабушка Кэти обняла внучку за плечи.
– Вернемся в гостиницу, – проворковала она. – Ты устала с дороги. Утро вечера мудренее.
* * *
Пегги Сью спала отвратительно. С утра пораньше она схватила бабушкин бинокль и, распахнув окно, внимательнейшим образом оглядела все дома с первого до последнего этажа, а также глухие закоулки. И без труда определила местонахождение Себастьяна, бежавшего по центральной улице. Он был без одежды и гнался за белым котом с порезанным ухом, словно намеревался им позавтракать.
«Только бы он его не сожрал!» – подумала Пегги, сраженная таким поворотом событий.
– Стоит ли беспокоиться! – пробурчал синий пес. – Что такого трагичного в пожирании кошек, я не понял. В конце концов, кошка – это всего-навсего пушистый гамбургер.
С болью в сердце Пегги отметила, что изменения в облике мальчика за ночь произошли разительные. Кожа его окрасилась в темно-зеленый цвет и обросла сверкающей чешуей. Каждая рука заканчивалась когтистой «лапой», а вдоль хребта тянулся костяной гребень. (В новом облике симпатичнее он не стал!) Только голова осталась прежней… за исключением того, что на месте волос тоже появилась чешуя, а в глазах-фарах зажегся желтый свет.
– Не красавéц, правда? – грустно заметил синий пес. – Но нужно видеть и хорошую сторону вещей: теперь ни одной девчонке не придет в голову его у тебя отбить!
Пегги не успела ответить: на центральной улице существо, чье лицо пока еще напоминало Себастьяново, поймало белого кота и оцарапало ему бока. От боли котяра огласил окрестности истошным мяуканьем. На его ослепительной шерсти выступили капли крови, смешавшиеся с зеленоватым веществом, брызнувшим из-под когтей Себастьяна.
– Какой-то яд, – принюхавшись к ветру, сообщил синий пес. – Яд я чую на любом расстоянии.
– Он его отравил? – ужаснулась Пегги, все более теряя присутствие духа.
– А пес его разберет, – признался ее четвероногий друг. – Кот ему уже не нужен. Он побежал куда-то в другую сторону. Как бы то ни было, съедать котяру он не собирался. А зря!
* * *
Все утро двое друзей следили за беготней Себастьяна по городу. То он преследовал собаку, то еще одну кошку, а иной раз и крысой не брезговал… Довольствовался тем, что корябал их своими «лапами», и вслед за тем терял к ним интерес. Ни Пегги, ни синий пес не понимали цели подобной охоты.
Однако ситуация более или менее прояснилась, когда на улицу вернулся белый кот с изуродованным ухом. Теперь был он весь в зеленой чешуе, а хвост его походил на игуаний.
– Кажется, я догадываюсь, что тут происходит, – пробормотала бабушка Кэти. – Закон волка-оборотня в действии… Всякое живое существо, оцарапанное или укушенное вервольфом, в свою очередь, становится волком-оборотнем. С Себастьяном ровно та же история: он не хочет пожирать зверушек, он просто превращает их в существа по своему подобию. Он штампует соратников …
– Его когти выпускают какой-то яд, – пояснила Пегги Сью.
– Нет, это не яд, – поправила ее старая дама, – а, скорее, мутагенная субстанция, которая, однажды попав в кровь жертв, провоцирует ускоренную метаморфозу.
– Теперь все ясно, так бы сразу и сказала, – произнес ученый пес и выдвинул свою гипотезу: – А может, он просто не хочет оставаться белой вороной?
И тут, когда бабушка Кэти открыла рот, чтобы ответить, она вдруг застыла как каменная и глаза ее округлились. Она ткнула рукой в направлении окружавших площадь домов. Пегги высунулась из окна. На всех рекламных щитах живые буквы вывели одно и то же грозное и тяжелое слово:
ВОЙНА!
Не выдержав напряжения последних дней, девочка выплеснула в окно весь свой гнев и отчаяние.
– Да что же это значит! – заорала она, обращаясь к фасадам зданий. – Объясните, черт возьми, наконец!
В течение полминуты буквы-пиявки трепетали, словно, шушукаясь, обменивались информацией. А посовещавшись, они сложились в монолитную кучу. И дружно поползли по фасадам, чтобы, передвигаясь с места на место, образовывать новые слова. От такого зрелища просто оторопь брала. Громоздкий черный алфавит копошился, как муравейник. Эта бурная деятельность привела к появлению «бегущей строки» на здании напротив гостиницы.
– Привет тебе, мелкая жительница Земли, – писали пиявки. – Раз уж ты хочешь знать правду, мы ее тебе откроем. Ты оказалась втянутой в незатухающий военный конфликт, который начался миллионы лет тому назад между двумя народами – ящерицами и гигантскими угрями. Мы всегда ненавидели друг друга из-за взаимных территориальных претензий… И когда наша распря перерастала в войну, мы, чтобы не повредить своей планете, по заведенному у нас обычаю переносили вооруженные действия в другой мир. В том мире жили очень отсталые, малочисленные и туповатые существа, и назывался он – Земля.
– Так вот оно что, – пронзительно выкрикнула Пегги Сью, – вы, значит, боялись расколошматить свою родную планету, а чужую – нет?! Очень мило с вашей стороны!
– Это был мудрый обычай, – продолжили писать ползающие слова, – и мы следовали ему много веков подряд. Все наши войны мы вели только на вашей территории. Ужасные войны, которые иногда опустошали вашу планету. К примеру, великое сражение в год Змеи, когда мы обстреливали друг друга шарами из концентрированного огня, непреднамеренно привело к полному вымиранию динозавров.
Пегги Сью, бабушка Кэти и синий пес глазам своим не верили. Едва лишь они заканчивали читать сообщение на фасаде, как текст стирался, и буквы рассредоточивались, чтобы написать продолжение. Словно они видели перед собой громадную книгу, которая печаталась у них на глазах.
– Согласно нашим законам обеим воюющим сторонам следовало прибыть на поле брани на двух различных кораблях. Много-много веков тому назад наши народы отбирали лучших атлетов, чемпионов из чемпионов и посылали их сюда для нового сражения… Однако внезапный метеоритный дождь серьезно повредил наши ракеты. Корабль с ящерицами разбился в местечке, ныне известном как Блэк-Чэтоу. При столкновении с землей все воины погибли. Уцелели только пилоты. Этой горстке ящериц, выжившей благодаря неусыпным стараниям медицинского робота, удалось возвести вокруг места крушения стену и спрятать ракету от глаз землян. Воины хворали и очень ослабели. Они растерялись и не понимали, что им следовало делать. Они ждали, когда мы войдем с ними в контакт и совместно решим, как быть дальше.
– А с вами что случилось? – вставила словцо Пегги.
– Нам повезло больше, – строчили пиявки. – Наш корабль был, конечно, сильно поврежден, но нам удалось его посадить неподалеку отсюда, в исенгринских лесах.
На дворе стояло суровое Средневековье; крестьяне бросились к своему сеньору, хозяину этих мест, чтобы предупредить его, что в лесу прячутся демонические существа. Спешно был вызван грозный маг, ученый чернокнижник, при помощи непонятных формул и заклинаний умудрившийся нас поймать и заточить в колдовские книги в библиотеке, которой суждено было надолго стать нашим узилищем. Что последовало дальше, тебе известно, мелкая жительница Земли! Несмотря ни на что, мы не опустили рук. Время шло, но мы не считали себя неудачниками, разбитыми в пух и прах. Мы знали, что рано или поздно, у нас появится возможность совершить побег. И вот, после стольких лет бесплодного ожидания, мы засекли наконец мысли этого мальчишки… твоего кавалера… Себастьяна, уловили и его желание выздороветь любой ценой. Это был идеальный клиент, легко внушаемый, а значит, отличный объект для гипноза. Мы послали ему сновидения, чтобы привести его на улицу Змеи…
– Но зачем? – перебила их Пегги Сью. – Вам стало так невмоготу, что приспичило сбежать?
– Да, – ответили пиявки в письменном виде. – Мы должны были довести нашу миссию до конца. Когда-то очень давно мы прилетели сюда, чтобы воевать с ящерицами… Но вся проблема в том, что ящериц-то больше не осталось – они погибли при крушении звездолета. Встал вопрос – каким образом оживить наших заклятых врагов? Отдавая вас на «съедение» медицинскому роботу, мы надеялись, что он сделает из вас воинов болот и воссоздаст тем самым расу крокодилов. Сегодня главное условие войны – наличие обеих воюющих сторон – вот-вот будет соблюдено. Мальчишка станет ящерицей, которая наплодит контактным заражением других воинов этого племени. Когда их появится достаточно много, произойдет сражение. Времени у нас в обрез, потому что мы выпили кровь последних горожан Исенгрина и через несколько дней начнем терять силы, бледнеть, стираться ввиду нехватки пищи. В тот миг, когда мы улизнули из колдовских книжек, мы снова стали простыми смертными, но сейчас это уже неважно: мы солдаты, и наше боевое задание – разбить противника наголову.
– Чушь собачья! – завелась Пегги Сью.
– Выбирай выражения, – призвал ее к политкорректности синий пес.
– Отстань… Война, о которой вы говорите, должна была произойти множество веков тому назад! С какой стати ей продолжаться сегодня? Это полный бред, войны – это пережиток прошлого!
– А ведь ты в точку попала, мелкая жительница Земли, – забéгали пиявки. – Сто лет тому назад наша планета была уничтожена прямым попаданием метеорита. Отныне родного нашего мира больше не существует. Мы – последние из племени угрей.
– Вот видите! – воскликнула Пегги Сью. – Воевать теперь – глупость в квадрате. Какой смысл вам убивать друг друга?
– Это наш солдатский долг, – возразили пиявки. – Миссия должна быть выполнена, сражение должно произойти, даже с опозданием на несколько веков, ведь от этого зависит наша честь. Мы так долго ждали этой битвы, что от нетерпения все уже извелись.
Послание расплылось, буквы потеряли резкость и обернулись нечитаемыми закорючками и кляксами.
– Ох, до чего же эти слизняки поганые скудоумны! – разъярилась Пегги Сью. – На таких солдафонов доводы не действуют.
Она старалась не расплакаться. Все ее мысли были о Себастьяне, которого могли убить во время битвы.
– Полагаю, что на этот раз мы не можем повлиять на ход событий, – вздохнула бабушка Кэти. – Бедная моя малышка, я не думаю, что мы в состоянии предотвратить неизбежное.
* * *
Несмотря ни на что, Пегги вбила себе в голову, что должна урезонить Себастьяна. Под охраной синего пса она вышла из гостиницы и направилась на главную улицу. Безумная затея, конечно же, но от всех этих передряг у нее нервы совершенно расшатались. Не прошла она и тридцати метров, как увидела в конце улицы очертания знакомой фигуры. Впрочем, человеческого в ней ничего не осталось; теперь это был не мальчик, но крокодил с коротким рылом, разгуливавший на задних лапах. Он был в компании новых друзей – бывших кошек и собак, в процессе превращения частично покрывшихся чешуей. Эта банда выглядела со стороны просто уродливо, однако от цоканья длинных когтей по брусчатке у Пегги с синим псом в жилах кровь застыла.
– Черт бы побрал атомную сосиску! – разнервничался синий пес. – Думаю, разговор будет коротким, потому что у барбосов нет вопросов. Давай-ка возьмем ноги в руки и убежим в отель, а там закроемся в номере на два оборота ключа.
– Нет, – заупрямилась Пегги, – я хочу с ним поговорить… он меня выслушает… Я уверена, он меня узнает.
– Атомсоску! – проглотил от страха несколько слогов синий пес. – Это больше не Себастьян… это инопланетянин! Чихать он хотел на то, что ты ему расскажешь. Он просто захочет цапнуть тебя, чтоб превратить в крокодила. Для него ты – всего лишь еще один солдат, которого надо, гм, забрить в армию. А если мы так и будем стоять, разинув рты, он меня тоже забреет.
Внезапно Себастьян гаркнул какой-то гортанный приказ, напоминавший нечто среднее между рычанием льва и клацаньем челюстей оголодавшей акулы. Отряд чешуйчатых ринулся к девочке с псом.
Тут только Пегги сбросила с себя гипнотическое отупение и помчалась к гостинице. Позади нее когти монстров вжик-вжикали по брусчатке, как опасные бритвенные лезвия.
Девочка на миг оглянулась через плечо. И, к своему разочарованию, успела заметить, что самым рьяным их преследователем был как раз Себастьян. В его желтых глазах мерцал азарт. На мгновение Пегги все стало настолько безразлично, что она чуть было не сдалась. В конце-то концов, отчего бы не стать таким, как он, и не пасть вместе с ним в предстоящем сражении?
Хватит ли ей сил пережить Себастьяна, если завтра он погибнет в бою? Пегги не была в этом уверена…
Синий пес догадался, что воля ее слабеет, впился клыками в ее рукав и заставил Пегги бежать еще резвее.
Расстояние между ними и преследователями сокращалось на глазах.
К счастью, им хватило энергии на последний бросок: они ввалились в гостиничный холл и поспешили опустить защитную металлическую штору на входе.
Долго еще стояли они в оцепенении в полумраке ресепшена, прислушиваясь к скрежету когтей своих преследователей, царапавших стальную штору.