Часть 2. Напророчила.
Пророчество из-под елки
Первое Рождество после Победы… Сегодня никто не смеялся слишком громко, спокойная музыка, редкие пары кружили в традиционном вальсе. Бал для старшекурсников, опаленных войной, стал скорее вечером памяти павших в этой бойне.
Северус внимательно следил за учениками из своего излюбленного угла, периодически переглядываясь с Минервой, сидевшей за преподавательским столиком.
Взгляд его скользил по залу, подмечая все изменения, произошедшие с обитателями Хогвартса за последний год. Рыжее недоразумение Уизли весьма успешно старался не оттоптать в вальсе ноги мисс Браун. Что ж, пять баллов Гриффиндору за то, что рожденный ползать танцует.
А вот юная Астория Гринграсс, уверенно руководящая когда-то надменным и холодным слизеринским принцем. Да, крестничек очень сильно изменился после войны: гонор, надменность, привычка по делу и без вставлять излюбленную фразу «Мой отец…» канули в Лету во время битвы за Хогвартс. Повзрослел Драко, поумнел.
Поттер, личное наказание Северуса Снейпа, непринужденно вел в танце младшую Уизли. Оперился птенец дамблдоровский, стал спокойнее, увереннее, не висит больше над мальчишкой необходимость спасать магический мир от сумасшедшего монстра.
Мисс Грейнджер… Северус невольно вздрогнул. Уж больно старательно ум, честь и совесть гриффиндорской троицы пыталась напроситься в ученицы к декану Слизерина после того инцидента на злосчастном уроке. Полпинты потшина* по рецепту Долохова разбудило в ней львицу, готовую с завидным упорством добиваться своей цели. А сейчас она одиноко сидела за столиком у окна и чему-то мечтательно улыбалась.
Глядя на нее, Северус мысленно усмехнулся. Почему-то вдруг вспомнилась одна русская маггловская песня, которую год назад здесь распевал пьяный Долохов. Воспоминания ненадолго вернули Северуса в прошлое…
Рождественский бал в Хогвартсе, оккупированном Пожирателями Смерти, напоминал поминки: слизеринцы мрачно сидели за своим столом, уже тогда в большинстве своем осознавая, во что их втянули родители. Студенты других факультетов жались к стенам, стараясь привлекать к себе поменьше внимания. Хогвартские профессора практически спинами прикрывали своих учеников. А за преподавательским столиком собрались Пожиратели, назначенные Лордом нести знания в массы.
Снейп был объявлен директором школы после смерти Дамблдора. И вот он стоит в углу, скрываемый тенью огромной голубой ели, наряженной к празднику. Северус обещал Альбусу защищать детей и теперь делал все возможное, чтобы никто из студентов не пострадал от безумцев Темного Лорда.
Антонин, пылавший страстями от неразделенной любви, изрядно напившись, горланил весьма недурную маггловскую песню на русском, а потом объяснял Алекто Кэрроу, о чем в ней поется…
Вернувшись из воспоминаний, Северус поймал себя на мысли, что Гермионе Грейнджер очень подошла бы та песня. В памяти его всплыли слова на неизвестном языке, но с таким понятным смыслом…
Вот она, милая, красивая, спасшая его в Визжащей хижине, волей случая подарившая Ужасу Подземелий весьма привлекательную внешность. Снейп ухмыльнулся и осторожно, чтобы никто не увидел, взмахнул палочкой. На ее столике появилась белоснежная роза. Гермиона несколько минут оглядывалась по сторонам, пытаясь вычислить дарителя, а потом просто поднесла нежный бутон к губам и поцеловала прекрасный цветок.
Снейп, слегка прищурив глаза, попытался понять, что она чувствовала сейчас. В голове мастера зелий пролетела шальная мысль: «А ведь ее эксперимент с этим треклятым зельем удался: вот уже месяц я чувствую себя спокойным, умиротворенным и даже Поттер перестал меня раздражать… А может, это любовь?..»
И он неожиданно подумал: действительно, взять бы Грейнджер в ученицы…
Бой часов заставил всех отвлечься от своих дел. Студенты и преподаватели собрались у елки и хором стали считать удары. На пятом ударе профессор Трелони, перекрывая шум в зале, вдруг заговорила загробным голосом:
Ни на земле, ни под землей, ни под водой, ни выше
Нетронутого и неповрежденного не сыщешь.
Бессмысленно в тоске о прошлом пребывать не стоит.
И умерший предателем глаза живым откроет.
Безрадостно томленье настоящим и мешает
Увидеть новый день, который жизнь нам предрекает.
Все невозможное сегодня — будущее явит,
В котором ваши жизни провидение направит:
Одних - на путь неведомых заманчивых свершений,
Других - от разрушения к надежде возрождений,
А третьих, самых смелых, - сквозь тревоги неудачи,
Покой оставив тем, кто побоится жить иначе.
Судьба заставит вас вернуться в прошлого мгновенья
И будущее встретить, позабыв о всех сомненьях.
Она закончила свою речь с двенадцатым ударом. В зале повисла тишина, которую, казалось, можно было потрогать руками. Снейп, удивленно изогнув бровь, прокомментировал выступление прорицательницы:
— Сибилла, коллега, у вас появилась недобрая традиция выдавать пророчества в самое неподходящее время, — в голосе зельевара явно слышались нотки сарказма. — И кто в этот раз будет нас спасать?
Похлопав глазами, прорицательница виновато оглянулась и стала оправдываться:
— Профессор Снейп, но я… это же не… как же так? Что я говорила? Какое пророчество?!
— Обыкновенное, профессор Трелони, — хмыкнул Северус. — Которое перевернет жизнь с ног на голову кому-нибудь еще.
________________
*потшин – так называют домашнюю водку в Ирландии
Чудеса начинаются
Пророчество, которое произнесла на рождественском балу профессором Трелони, стало сбываться довольно быстро.
Джордж Уизли, перед Рождеством сдавший ЖАБА в Министерстве, сразу после каникул прибыл в Хогвартс на должность профессора прикладных чар. Этот факультатив министр магии решил возродить, дабы школьникам было интересней учиться. Достопочтенная Минерва МакГонагалл прослезилась, подписывая согласование назначения — ведь так приятно, когда твои ученики работают рядом. Филиус Флитвик тут же предложил парню ученичество.
И только декан Слизерина мрачно взирал на всеобщее веселье.
— А скажите-ка, мистер Уизли, как скоро школа превратится в филиал психиатрического отделения Мунго? — как бы ненароком поинтересовался профессор Снейп за завтраком.
— Северус, мальчик мой, не стоит так пессимистично смотреть на окружающий мир! — рассмеялся профессор Флитвик. — Я, например, очень радовался, когда мисс Грейнджер стала твоей ученицей, а Джордж всегда был талантливым студентом, отважным экспериментатором и просто…
— Гриффиндорцем! — прошипел Снейп, прерывая Филиуса.
— Профессор Снейп, — почтительно склонив голову и сохраняя серьезность, обратился Джордж Уизли, — торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.
— О нет, — выдохнул профессор зельеварения и, обернувшись к Трелони, процедил сквозь зубы: — Ни на земле, ни под землей, ни под водой, ни выше нетронутого и неповрежденного не сыщешь? Напророчили, Сибилла, радуйтесь!
Шутки нового профессора не заставили себя долго ждать. Уже через неделю по школе в свободном обращении ходили различные приколы от Уизли. Место погибшего Фреда в изобретении пакостей и приколов занял, как ни странно, Рон. Оказалось, что он весьма неплохо владел чарами, правда, использовал это только для изобретения шуток и розыгрышей.
От умников Уизли страдали все без разбора: тихие и старательные хаффлпаффцы на земле, изворотливые слизеринцы под землей, отважные гриффиндорцы и умные равенкловцы, забравшиеся в высокие башни. Даже подводному народу и привидениям досталось от этих чародеев.
Первыми оценили прикладное мастерство братьев Уизли равенкловцы и их декан. В одно солнечное зимнее утро все книги синего факультета стали распевать бранные частушки. Например, «Новейшая история Магии» нагло декламировала:
Здесь учился Темный Лорд,
Был красавец — стал урод,
С Гарри как-то повстречался,
И на свет тот враз съе…ся.
А книги по астрономии и арифмантике постоянно подпевали друг другу, заставляя краснеть даже портреты:
С башни Равенкло гляжу я на наше Озеро,
Там кальмар дерет русалок, чтоб его морозило.
А на камне гриндилоу под луной целуются,
А потом туда-сюда: трахаясь, милуются.
Сначала это веселило наследников Ровены Равенкло, но вскоре они забеспокоились: заниматься было невозможно!
Следующими попались ученики Помоны Спраут. Придя в теплицы, ребята увидели, что папоротник зацвел огромными пестрыми цветами! Удивленные хаффлпаффцы позвали своего декана, чтобы поделиться с ней этим красочным зрелищем. И как же разочаровались студенты: когда профессор Спраут вошла, цветы тут же превратились в красивых птиц и, описав несколько кругов, испарились.
Шутка над слизеринцами оказалась жестокой. Студенты змеиного факультета решили устроить вечеринку в одном из заброшенных классов подземелий. В разгар гулянки двери распахнулись, и в помещение влетел сам профессор Снейп. Оглядев строгим взглядом собравшихся, декан строго поинтересовался:
— Ну и кому пришла в голову идея повеселиться так, чтобы мне стало известно?
Слизеринцы замерли, боясь посмотреть на разгневанного декана. Ведь профессор Снейп всегда предупреждал: нарушаешь, так не попадайся! Не получив ответа, декан фирменным жестом запахнул мантию, приподнял брови и жестко заявил:
— Десять баллов со Слизерина, — и, чуть помолчав, добавил: — За каждого здесь присутствующего.
У входа он оглянулся и сказал:
— Ах да, и отработки до конца года у Филча.
Настроение было испорчено, вечеринка сорвана. Слизеринцы разошлись по своим спальням, а когда на следующий день заявились на отработку к Филчу, выяснилось, что никого профессор Снейп наказать не мог, так как вчера вечером отсутствовал в Хогвартсе. Высококачественная шутка — иллюзия от братьев Уизли — все же была оценена по достоинству: не сумели отличить — сами виноваты.
Гриффиндорцы попались в лапы братцам-львам в первый день марта. Уизли рассудили, что коты и львы приблизительно одно и то же, особенно весной. За обедом в Большом зале возле каждого студента алого факультета появилась иллюзия того, о ком он мечтал в первый день весны. Оказалось, что Гарри видел в грезах любимую Джинни в черном облегающем комбинезоне из змеиной кожи с плеткой вместо палочки, а тихоня Невилл в своих фантазиях видел Ханну Эббот в весьма эротичных ленточках вместо белья.
Когда в зале появилась Гермиона, все ахнули: рядом с ней шла иллюзия профессора Снейпа! Декан Слизерина подлетел к ученице, чтобы прекратить это безобразие, но зал снова ахнул: рядом друг с другом оказались две пары: Гермиона с профессором Снейпом и Северус с мисс Грейнджер!
Прошипев сквозь зубы парочку непечатных выражений, декан Слизерина развеял уизлевские иллюзии, при этом заметив искры удивления и удовлетворения в глазах своей ученицы. Мысленно поминая всех от Мордреда до Лорда и Альбуса, Северус вернулся к преподавательскому столу.
Даже Пивз по Хогвартсу передвигался осторожно: братья Уизли зачаровали арки возле Большого зала так, что несчастный полтергейст, попадая в них, начинал на всю школу рассказывать, что он натворил за прошедший день, и просить за это прощения.
Преподаватели по-разному отнеслись к проделкам Уизли. Филиус не мог нарадоваться на изобретательность умников. Профессор Спраут, постоянно ожидавшая подвоха в теплицах, радовалась как дитя, если ничего не случалось. Минерва была в восторге от талантов братьев, гордясь, что они — истинные гриффиндорцы. Профессор Синистра и профессор Вектор просто радовались, что редко попадают в черный список Джорджа и Рона. А Сибилла Трелони воспринимала как должное постоянно летающие по ее кабинету шары для предсказаний. И только профессор Снейп был постоянно начеку, дабы на корню пресечь очередное безобразие. Жизнь в Хогвартсе подтверждала: предсказание профессора Трелони сбывается. И всем казалось, что это пророчество не так уж и страшно: ну пошалят детки, ну порезвятся! Не война же, на самом деле!
В конце апреля МакГонагалл собрала педсовет, чтобы обсудить празднование Первой годовщины Победы. Это собрание профессоров Хогвартса стало самым необычным за последние десятилетия.
Часть 2. Продолжение
И умерший предателем глаза живым откроет…
Минерва начала педсовет с новости:
— Северус, — МакГонагалл расплылась в улыбке, — все мы знаем, что Гермиона стала твоей ученицей. А вчера в ученицы ее взяла и наша уважаемая мадам Помфри. Мисс Грейнджер решила в будущем стать колдомедиком.
— Потрясающе, — язвительно ответил Северус. — Ей так понравилось ковыряться в моих ранах? Или мисс Всезнайка в канун годовщины спасения меня нашла еще парочку пациентов? Вот уж…
— О Мерлин! — воскликнула Помона, прерывая речь Снейпа.
Все преподаватели обернулись к профессору Спраут и от удивления раскрыли рты: в оконном проеме висело привидение Питера Петтигрю. Хвост даже в призрачном виде вел себя суетливо и заискивающе, раскланиваясь и теребя руками края мантии.
— Так, так, так, — первым оправился от удивления Снейп. — Питер, каким таким ветром тебя занесло в стены родной альма-матер?
— Э-э-э, я… Северус, понимаешь… — неуверенно промямлило привидение.
— Понимаю, Хвост, — хмыкнул зельевар. — Никак не упокоишься с миром? Совесть замучила, друзья, которых ты предал, спать не дают вечным сном?
— О, Северус, Лили меня простила! — пролепетал Петтигрю. — Я ведь помог ее Гарри! А еще она тебе благодарна за сына, и Блэк с Джеймсом просят прощения за все! Ты же защитил и спас их мальчика! — привидение попыталось схватить руками край мантии Снейпа.
— Потрясающие новости, — вздохнул зельевар. — Ты вернулся с того света, чтобы рассказать об этом?
— О, не только! Я еще кое-что должен тебе передать от Лили, но наедине, — Питер посмотрел в пол, затем повернулся к Минерве: — Госпожа директор, разрешите мне жить под кровом Хогвартса, я клянусь в верности новому Дому.
Удивленно выслушав призрака, профессор МакГонагалл посмотрела на портрет Дамблдора.
Приведение произнесло ритуальную просьбу о приюте.
— Минерва, присягнувшее привидение уже предать не сможет. Даже если это Питер, — улыбнулся в бороду Альбус.
— Хорошо, — директриса подошла к Питеру и закончила ритуал: — Даю тебе кров и принимаю клятву верности!
— О, профессор МакГонагалл, я так вам благодарен! — довольно пролепетал Петтигрю, кланяясь Минерве, и, пролетая сквозь декана Слизерина, шепнул Северусу: — Лили благословляет твои чувства. Перестань жить прошлым, иди вперед со своей Гермионой.
Когда привидение вылетело из кабинета директора, чтобы представиться другим призракам и обживаться на школьных просторах, профессор Спраут, стоявшая рядом со Снейпом, усмехнулась и обратилась к коллегам:
— Вот вам и рождественское пророчество, как там было?.. — Помона чуть нахмурилась и процитировала: — Бессмысленно в тоске о прошлом пребывать не стоит. И умерший предателем глаза живым откроет.
Декан Хаффлпаффа задумалась, а потом тихо шепнула Северусу, загадочно улыбаясь, что эта часть пророчества явно о нем.
После педсовета профессор Снейп заперся у себя в комнатах, обдумывая услышанное.
Он устало глядел на пламя в камине. «Как там напророчила эта стрекоза*? — Северус постарался припомнить слова пророчества. — Лили, моя дорогая Лили, я благодарю тебя за весточку, пусть даже послом и стал мерзавец Хвост».
Откинувшись в кресле, Снейп проворчал:
— Привидение мордредово, жизни учить меня вздумало!
Тяжело вздохнув, Снейп отпил из бокала глоток самогона. «Интересно, а что думает о пророчестве наша влюбленная гриффиндорка?» Погрузившийся в мысли мастер зелий не заметил, как потрескивала защита, пока распутывались охранные чары. В гостиную осторожно проскользнула мисс Грейнджер.
— Какого соплохвоста вы тут делаете? – рявкнул зельевар.
— Мастер, распитие спиртного в одиночестве, по мнению психологов, попахивает алкоголизмом, — ехидно выдала Гермиона.
— Мало того, что вломились без приглашения, так еще со мной в язвительности вздумали тягаться? — Снейп приподнял левую бровь, удивленный наглостью ученицы.
«Стоило только вспомнить о ней, и на тебе — наслаждайся!»
Такие перебранки уже стали традиционными. Привычная к нападкам любимого мастера, мисс Грейнджер улыбнулась и продолжила уже о совершенно другом:
— А вы в курсе, мастер, что новое привидение Хогвартса теперь ответственно за порядок на лестнице, ведущей к вашей лаборатории?
— Что? — глаза Снейпа стали еще чернее, а голос напомнил шипение покойной Нагайны.
— Директор назначила Хвоста ответственным за эту лестницу, — девушка вложила максимум яда и ехидства в свои слова. — А Кровавый Барон уже пообещал убить Питера еще раз.
— Надеюсь, это все-таки произойдет, — хмыкнул слизеринский декан.
Гермиона заметила искорки азарта в глазах Снейпа, присела на краешек парты и, чуть прищурившись, уставилась на него. Она любила этого мрачного мужчину, любила и уважала, преклонялась перед его отвагой и преданностью и мечтала о том, что однажды он все-таки ответит на ее любовь.
— Мисс Грейнджер, а что вы думаете о рождественском пророчестве профессора Трелони? — расслабленный самогоном Северус решил все-таки удовлетворить свое любопытство.
— Ну, если подумать, то после того, как в Хогвартс приехал Джордж Уизли, и появилось привидение Питера Петтигрю, сбылось кое-что из сказанного, — покачивая ногой, рассудила Гермиона.
— Согласен, Уизли с младшим братцем достал всех и везде, — хмыкнул Снейп. — А на что же Хвост открыл глаза живым?
— О, Питер нынче старается успокоить всех, кто потерял родных в этой войне, — голос мисс Грейнджер стал чуть тише. — Он сегодня долго разговаривал с Джорджем. Поверьте, после беседы с Петтигрю в глазах профессора Уизли появилось желание жить, и это уже не подсознательные поиски замены ушедшему Фреду, — говоря это, Гермиона невольно усмехнулась
— Даже так? — удивился Северус. — Никогда не думал, что от этого предателя будет хоть какая-то польза.
— А еще… — девушка покраснела. — Я думаю, что слова безрадостно томленье настоящим и мешает увидеть новый день, который жизнь нам предрекает очень подходят вам, мастер.
— Что вы хотите этим сказать, мисс Грейнджер? — в голосе профессора проскользнули опасные нотки.
— Только то, что надо жить дальше. Жизнь продолжается, несмотря на все потери, — Гермиона опустила глаза. — Мы все кого-то потеряли в этом безумии, главное теперь — не потерять себя.
— Даже так… — выдохнул Северус, глядя сквозь ресницы на свою ученицу — такую юную, такую красивую и не по годам мудрую. — Что ж, я думаю, терять время тоже не стоит. Поэтому завтра в шесть мы с вами начинаем работу над новым экспериментальным зельем. Оно поможет восстановить разум магов, подвергшихся пыткам.
— Вы решили помочь родителям Невилла? — глаза гриффиндорки распахнулись от удивления.
— Он же поквитался с лордовской гадюкой, чуть не убившей меня, — усмехнулся Снейп. — Основными ингредиентами для этого эксперимента меня обеспечил Поттер, подарив остатки убиенного им василиска. Так что завтра…
— Ровно в шесть! — глаза Гермионы счастливо загорелись: завтра ее ожидали новые открытия!
___
* образ Трелони, созданный Эммой Томпсон, очень напоминает автору стрекозу.
Все невозможное сегодня — будущее явит…
Снейп устало вздохнул, посмотрел еще раз на свою безутешную ученицу и вышел из теплицы. Ему снова не удалось поговорить с ней: уже неделю мисс Грейнджер оплакивала родителей, погибших в автомобильной катастрофе. В своем горе девушка не видела и не слышала тех, кто хотел помочь ей.
Покинув теплицу, слизеринский декан столкнулся с деканом Хаффлпаффа. Царица магической флоры, как в шутку окрестил Помону Северус, чуть прищурив глаза, посмотрела на молодого коллегу и спросила:
— Переживаешь?
— Вот еще, — попытался отмахнуться зельевар.
— Я же вижу, Северус, что ты волнуешься за Гермиону, — профессор Спраут взяла бывшего своего ученика за руку. — И я помню, как переживал ты, когда Эйлин и твой отец ушли в мир иной. Не показывал, скрывал боль от всех, держался, но потеря родных всегда оставляет неизгладимый след на сердце.
— И кроме тебя, Помона, этого никто не увидел и меня не поддержал, — вздохнул Снейп.
— Это осталось нашей с тобой маленькой тайной, — Спраут грустно улыбнулась. — Я поговорю с девочкой, постараюсь найти нужные слова.
— Спасибо, Помона. Меня она сейчас, увы, не слышит, — зельевар скрестил руки на груди.
Профессор Спраут вошла в теплицу, где колдовала над нужными для экспериментального зелья растениями мисс Грейнджер. Гермиона нервно дернулась на звук открывающейся двери. Помона подошла к девушке и тихо сказала:
— Соболезную, дитя, — профессор травологии погладила студентку по голове. — Я очень хорошо понимаю тебя, и Северус понимает. Ты всегда можешь рассчитывать на нашу помощь.
— Спасибо, профессор Спраут, — Гермиона всхлипнула, утирая слезы.
— Знаешь, я никому об этом не рассказывала, но тебе может помочь моя история, — тяжело вздохнув, Помона, взмахнув палочкой, трансфигурировала пустую кадку в скамейку. — Присаживайся, детка, и послушай меня.
Профессор Спраут вернулась на много лет назад, вспомнив то время, когда она сама училась в Хогвартсе…
Директор вызвал к себе первоклассницу из Хаффлпаффа. Помона пришла в его кабинет, профессор Диппет, нервно расхаживая, попытался поделикатней сообщить девочке о трагедии.
— Иногда так случается, что… самые близкие и родные нам люди… покидают нас, — неуверенно начал свою речь седовласый Армандо. — Они уходят… из этого мира, но… не забывают о нас и помогают нам… Сейчас идет война...
— Господин директор, — девочка перебила Диппета дрожащим голосом, — моих родителей убил Гриндевальд?
Не зная, что еще можно сказать осиротевшему ребенку, Армандо Диппет просто кивнул.
Многие недооценивают Хаффлпафф, относятся к нему с пренебрежением, но сплоченность и преданность его представителей достойны отдельного упоминания. Маленькую сироту в тот же день окружили заботой и вниманием, не дали замкнуться в своем горе. На каникулы девочка отправилась гостить к своим одноклассникам, пока единственная родственница Помоны — престарелая тетка отца, Линда Спраут, оформляла документы об опеке…
— Гермиона, горе — это когда нет рядом тех, кто может поддержать, понять, — декан Хаффлпаффа обняла девушку. — И я, и Северус пережили такую же трагедию: мы потеряли родителей. Знай, девочка, ты всегда можешь поговорить о наболевшем со мной и со своим мастером.
— Спасибо, профессор Спраут, — Грейнджер смахнула слезы. — Поверьте, для меня это очень важно.
Закончив работу в теплице, Гермиона отправилась в подземелья, чтобы поговорить с профессором Снейпом. Он встретил ученицу мрачным взглядом и неким подобием воспитательной речи — пригласив Гермиону присесть, Северус тихо начал:
— Мисс Грейнджер, помнится, недавно вы говорили мне о том, что безрадостно томленье настоящим и мешает увидеть новый день, который жизнь нам предрекает.
— Вы абсолютно правы, мастер, надо жить дальше, даже после трагедий жизнь продолжается, — Гермиона опустила глаза.
— Мисс Грейнджер, — бархатный голос слизеринского декана завораживал, — у вас впереди вся жизнь, скоро вы сдадите ЖАБА, и сбудется еще одна часть пророчества Сибиллы…
— Все невозможное сегодня — будущее явит… — нервно теребя край мантии, прошептала Гермиона.
Северус хмыкнул.
— Что-то подсказывает мне, мисс Всезнайка, вы — особа из самых смелых.
— Почему? — удивилась девушка. — Я предпочитаю отнести себя к тем, кого ждут неведомые заманчивые свершения.
— Даже так? — слизеринский декан прищурился. — Оставьте сие Поттеру и Уизли. Это по их части.
— А кто же, по-вашему, пройдет путь от разрушения к надежде возрождений? Уж не покойный ли Волдеморт? — съязвила Гермиона.
— Снова пытаетесь иронизировать? Значит, приходите в себя. Так вот, к этой категории я отношу студентов своего факультета: пройдет немало времени, пока слизеринцы оправятся от прошедшей войны, ибо они — проигравшая сторона.
— Им предстоит искать свое место в новом мире, и только надежда на лучшее удержит сильнейших, — философски произнесла Грейнджер.
— Гермиона, к вам уже возвращается умение мыслить, — поддел ученицу Снейп. — Еще чуть-чуть, и вы снова сможете адекватно рассуждать и помогать мне в нашем эксперименте.
— А может… — голос девушки дрогнул, — может, это и о родителях Невилла, если наш эксперимент будет удачным…
— Вот видите, — Северус удовлетворенно наблюдал, как его ученица приходит в себя, — вы нашли еще пару магов, которые подходят под эту часть пророчества.
«И ты, Гермиона, ты тоже направляешься по пути возрождения от саморазрушения. Нельзя себя запирать в горе, надо бороться, идти вперед — ты же это так хорошо умеешь».
— Профессор, — Грейнджер решительно встала и посмотрела мастеру в глаза, — вы правы, я действительно отношусь именно к самым смелым. И я, и вы, — она прищурилась точно так же, как это делал Северус, когда хотел отчитать нерадивых студентов. — Мы с вами, мастер, сквозь тревоги неудачи, покой оставив тем, кто побоится жить иначе, пройдем путь, предначертанный нам судьбой.
— А если судьба заставит вас вернуться в прошлого мгновенья? — Снейп не желал оставлять последнее слово за своей лучшей ученицей.
— Значит, мы с ним встретимся и пойдем вперед, чтобы будущее встретить, позабыв о всех сомненьях, — ответила Гермиона.
— Что ж, мисс Грейнджер, ловлю вас на слове, — хмыкнул Северус. — Завтра в семь продолжим нашу работу. Мы и так потеряли две недели.
Продолжение следует...
Часть 2. Продолжение
Продолжение следует
Экзамены подкрались незаметно. В июне Хогвартс превратился в муравейник: студенты курсировали между библиотекой и гостиными, стараясь доучить все то, что в течение года учить не хотелось. МакГонагалл была похожа на дикую кошку, фыркавшую на любого, кто попадался ей под лапу. Деканы старались максимально помочь своим подопечным: Флитвик добывал своим умникам редкие книги, коих не было в библиотеке школы, Помона готовила бодрящие чаи из редчайших растений, Снейп опекал немногочисленных слизеринцев, вернувшихся после войны в Хогвартс, предупреждая все их нужды в зельях, книгах и прочем необходимом. А молодой декан Гриффиндора, бывший аврор, а ныне профессор ЗОТИ, для своих героев был готов достать даже звезды с неба.
Ажиотаж закончился в конце месяца. Экзамены сдали все. Даже Рон Уизли, которому казалось, что ЖАБА — это огромная жаба, готовая съесть его, получил по всем предметам оценки не ниже «выше ожидаемого». В этом году министерские чиновники решили не затягивать с оценками. Уже на выпускном студентам вручили результаты их семи- или восьмилетних трудов на ниве знаний.
Выпускной бал был в разгаре. Гарри, Джинни и Рон вот уже час пытались разыскать Гермиону — девушку никто не видел. Никто не видел и профессора Снейпа, он исчез из Большого зала, как только его подопечные получили свитки с оценками. Но самое интересное, что вместе с ним исчезла и декан Хаффлпаффа.
— Куда же пропала Гермиона? — в который раз недоуменно вопрошал Гарри. — Черт, еще и Снейп запропастился куда-то, а я хотел…
— Гарри Джеймс Поттер, — Джиневра так сейчас была похожа на мать, что Рон невольно вздрогнул, — оставь в покое профессора Снейпа! Дай Гермионе отдохнуть от тебя и моего братца, она и так восемь лет прикрывала ваши ленивые задницы!
— Джинни, — Поттер удивленно посмотрел на невесту, — я просто хотел…
— Вот захоти этот вечер провести со мной и не влипай ни в какие истории! — отрезала младшая Уизли и потащила своего горе-кавалера танцевать.
А профессор Снейп и Поппи Помфри со своей ученицей, поддерживаемые Помоной, в это самое время, заканчивали в лаборатории экспериментальное зелье. Они надеялись, что оно поможет восстановить поврежденный пытками разум.
— Я просто вспомнила об эффекте, который произвел на меня однажды потшин, — объясняла Гермиона свою идею. — Это же в малых дозах…
— Полезно в любом количестве, — перебил ее Снейп. — Вы предлагаете все те же пресловутые три капли, подарившие нам с вами модельную внешность?
— Да, я предлагаю именно эти самые три капли, — глаза мисс Грейнджер заблестели в предвкушении результата.
— Что ж, Северус, я не знакома лично с рецептом покойного Долохова, но, возможно, именно самогон и станет тем самым недостающим компонентом.
— В сочетании с соком молодой мандрагоры самогон закрепит эффект пошагового восстановления, — Помона жестом волшебника достала из складок своего платья пузырек с нужным компонентом. — Гермиона попросила меня об этом еще неделю назад.
— Отлично, — Снейп посмотрел жидкость на свет. — Помона, как тебе удается добывать сок молодых мандрагор так, чтобы они его отдавали тебе добровольно? Отданное добровольно всегда магически сильней.
— О, Северус, это мой маленький секрет! — профессор Спраут улыбнулась.
— И поэтому ценный, — хмыкнул Снейп, вливая сок в чуть побулькивающий котел. Аккуратно помешав содержимое котла, он повернулся к своей ученице: — Мисс Грейнджер, я доверяю вам добавить легендарные три капли самогона.
Посмотрев с благодарностью на профессора, Гермиона осторожно взяла пробирку, тонкую стеклянную трубку и капнула в котел ровно три капли наследия Долохова. Зелье на секунду помутнело, выпустило дымок и стало янтарным. Северус принюхался, сделал несколько пассов палочкой и удовлетворенно хмыкнул. Затем взмахнул еще раз палочкой, вызвав патронуса. А когда серебристая лань умчалась, обратился к дамам:
— Что ж, коллеги, леди Лонгботтом, надеюсь, будет ждать нас в Мунго.
— Чтобы не вызывать лишних вопросов раньше времени, предлагаю переместиться через мой камин, — Помона улыбнулась. — Дай Мерлин, чтобы у вас все вышло, — в неожиданном порыве она сжала руки Гермионы и Северуса.
Августа Лонгботтом решительно выставила из палаты сына и невестки сиделку и наложила на двери заглушающие и отвлекающие чары.
— Северус, действуйте, — пожилая леди с надеждой смотрела на зельевара и его сопровождающих.
Достав из кармана мантии фиал с зельем, Снейп сообщил Августе, что оно не опасно для ее родных, но та лишь горько усмехнулась.
— Поверьте, мистер Снейп, за эти годы я даже слезы феникса давала Алисе и Фрэнку, — ведьма сглотнула комок, подкативший к горлу. — Они не помогли им.
— Надеюсь, идея моей ученицы все-таки сможет помочь, — Северус осторожно напоил сначала Фрэнка, а затем и Алису.
Три часа ожиданий, три часа невероятных преобразований, три часа записей уникальнейшего эксперимента, три часа от саморазрушения к надежде возрождения. Долгих три часа. Первой окончательно пришла в себя Алиса. Она испуганно огляделась по сторонам, и ее первый вопрос удивил всех присутствующих.
— Августа, вы уже знаете, как Невилл сдал ЖАБА?
Старая леди и мадам Помфри прослезились, Гермиона нервно дергала край мантии, Помона присела рядом с пришедшей в себя ведьмой и просто обняла ее.
— Судя по заданному вопросу, вы, миссис Лонгботтом, помните все, что происходило, пока ваш разум, скажем так, отдыхал, — Северус сумел сохранить хладнокровие.
— Конечно, помню! — Алисе, все помнившей и теперь понимавшей, не терпелось выяснить последние новости о своем мальчике.
— Замечательно, — Северус что-то черкнул на пергаменте.
— У вашего сына достаточно хорошие результаты, — наконец-то смогла заговорить Гермиона. — Невилл получил только «превосходно» и «выше ожидаемого» на ЖАБА.
— Спасибо, — Алиса счастливо улыбнулась, и тут, наконец, очнулся Фрэнк.
— Снейп, Мордредовы штаны! — радостно выкрикнул он. — Сын рассказывал, что ты умудрился обыграть этого маньяка Волдеморта! Оказывается, ты совсем не плохой парень, а столько лет разыгрывал из себя сволочь. И как убедительно!
— Спасибо за признание моих талантов, — процедил сквозь зубы герой войны. — Твой сын тоже молодцом: возглавил школьное сопротивление, когда Пожиратели командовали в Хогвартсе, зарубил волдемортовскую змею мечом Гриффиндора, все котлы в моей лаборатории повзрывал...
— Ах, Северус, да ладно тебе! — рассмеялась Алиса. — Мы купим для лаборатории столько котлов, сколько понадобится. Жаль, что твоим зельем нельзя вернуть… — она осеклась на полуслове, прожигаемая черным бездонным взглядом.
— Прошлое осталось в прошлом, — глухо сказал Северус. — А зелье не мое, я его приготовил вместе с моей ученицей, — он подтолкнул вперед Гермиону. — Вот, мисс Грейнджер — одноклассница вашего сына.
Скромно опустив глаза, она попыталась спрятаться за спину Снейпа, но тот, правильно разгадав ее маневр, не позволил сделать этого.
— Ох, детка. Не стоит стесняться, — Августа обняла Гермиону. — Благодаря тебе мой внук обрел родителей, а я вернула своих детей!
Было решено отпраздновать выздоровление Лонгботтомов в родовом мэноре. На торжественный обед леди Августа пригласила всех причастных к возвращению Френка и Алисы.
Невозможно передать словами радость Невилла, получившего такой подарок к окончанию школы. Он готов был на руках носить профессора Снейпа и Гермиону, даже пообещал назвать своих детей в их честь.
Возвращение в Хогвартс
После праздника у Лонгботтомов Гермиона вернулась в школу. Ее ученичество у профессора Снейпа и мадам Помфри должно было продлиться еще год. После этого девушка мечтала поступить в университет, выучиться на колдомедика и…
Гермионе страшно было признаться даже самой себе в том, что за этот год она хотела покорить сердце Северуса Снейпа!
Северус присел возле ухоженных могил, положил цветы и обвел пальцем высеченные на граните буквы. «Я люблю тебя, Лили, но девочка права, жизнь — она продолжается. Ты — самое замечательное и светлое, что было в моей молодости. И я очень надеюсь, что в моей уже зрелой жизни появится такая же нежная, светлая и замечательная женщина. Прости, если сможешь, за все то, что я делал неправильно. Я отпускаю тебя, любимая». Северус Снейп прощался с прошлым.
Помона встретила своего бывшего ученика у ворот школы и увлекла его к озеру. Там в тени огромного дуба декан Хаффлпаффа поведала коллеге новости:
— Северус, ты в курсе, что мистер Поттер и мистер Уизли зачислены в университет на факультет боевой магии?
— Помона, это даже не шутка, это, скорее всего, анекдот, — скептически нахмурился Снейп.
— Нет, мой друг. Это не анекдот, это — реальность, — профессор Спраут сияла так, словно речь шла о победе ее студентов в школьном турнире. — Нам пришло письмо из университета.
— Потрясающе, — скривился Снейп. — Помнится, туда не набирали студентов уже лет десять. Все обходились аврорской школой.
— А теперь набрали сразу курс, — Помона подмигнула коллеге. — Поттер, Рон и Джиневра Уизли, Томас, Финиган и Финч-Флетчли, Сьюзен Боунс и Лаванда Браун.
— Мда, — Снейп помрачнел.
— Тебя должно порадовать то, что туда же поступил и мистер Нотт.
— Хорошая новость, — голос слизеринского декана сразу потеплел. — Вот и сбывается рождественское предсказание.
— Ты тоже это заметил? — Помона на секунду замолчала. — Северус, я… Я вижу, что ты не равнодушен к Гермионе, она к тебе тоже…
— А вот об этом не стоит, — голос мастера зелий тут же стал холодным и жестким. — Она моя ученица. И только.
— Но через год ее ученичество закончится, — профессор Спраут по-матерински улыбнулась.
— Вот тогда и поговорим, Помона, — Северус развернулся, эффектно взмахнув мантией, и отправился в школу.
— Этот год пролетит очень быстро, — вслед ему прошептала профессор Спраут.
Лето для Гермионы прошло как во сне. Она весь июль проработала в лаборатории, почти не выходя из подземелий. Только тридцать первого Снейп дал ей полдня, чтобы она смогла поздравить друга с днем рождения. Грейнджер не жаловалась, она была жадна до знаний, любила своего мастера, и пока не придумала план, как покорить сердце Снейпа, Гермиона трудилась на благо науки, как домовой эльф. С августа она стала работать еще и у мадам Помфри: разбирала личные карты студентов, подготавливала необходимый на первое время запас зелий, мазей и прочих медицинских настоек. К первому сентября от Гермионы остались тол