А. Довженко
1.
 |
Детство, юность, участие в гражданской войне на стороне армии УНР
Александр Петрович Довженко родился 10 сентября (29 августа) 1894 г. в селе Вьюнищи Черниговской губернии в небогатой многодетной семье. Как отмечает Довженко, родители его принадлежали к казацкому сословию. Его отец и мать были неграмотными. По словам самого Довженко, отец стыдился своей темноты и стремился дать образование своему сыну. Братьев и сестер у Александра было 13 человек, но лишь сам он и его сестра Полина дожили до трудоспособного возраста.
Отец направил мальчика учиться в Сосницкую начальную школу, а потом в начальное училище. В школе Александр был отличником, хотя позднее писал: «учителя сами-то совсем не понимают и поэтому им кажется, что я отличник ». Определенных наклонностей в детстве не имел, зато хотел выделяться — ему казалось, что он может всё, «в общем мечты в выборе будущей профессии летали в сфере архитектуры, живописи, дальнего плавания, разведения рыб и учительствования »[1].
После школы, Александр поступает в Глуховский учительский институт (ныне Глуховский национальный педагогический университет имени Александра Довженко). Выбор учебного заведения был вызван не желанием стать педагогом, а тем, что и он имел право сдавать туда экзамены, а в институте была высокая стипендия (120 рублей в год).
В институте, по собственным признаниям, он учился неважно. Стипендии его вскоре лишили, и, чтобы найти деньги, он давал уроки на дому, а отец даже продал 1/7 часть семейной земли, лишь бы сын доучился. Среди студентов он был самым молодым (ему было 16). В студенческой среде чувствовал себя чужим. По словам Довженко, в институте готовили «доброчинных, политически безграмотных, наивных учителей». Здесь же он «перестал верить в Бога, в чём и признался на исповеди отцу Александру, единственному либеральному человеку из всех наших учителей ». В институте Довженко познакомился с украинской литературой, которую «читали тайком от педагогов, как нечто родное, но запретное».
В 1914 году Довженко оканчивает институт и направляется в Житомирское начальное училище, где он преподаёт почти все предметы от природоведения и истории до гимнастики и рисования. В это же время он и сам учится рисовать и берёт уроки.
После начала Первой мировой войны его не призвали по состоянию здоровья из-за болезни сердца. Саму войну он сначала встретил восторженно. Позже он напишет «я забрасывал раненых цветами», но через некоторое время стал смотреть на них «уже с тоской и стыдом».
Февральскую революцию принял радостно: “ Гибель царя и самодержавия мы - учителя, сыновья крестьян, чиновники девятого класса встретили с огромною стихийною радостью ”[2]
В это же время Довженко увлекается националистическими идеями. Но, пересмотрев свои горячие юношеские порывы, Довженко назовёт их ослеплением людей, «вышедших из погреба » — ведь к тому времени он не имел «нормального, здорового политического образования, ни малейшего представления о борьбе классов и партий », о марксизме. Впоследствии он напишет в своей автобиографии: «Украинское сепаратистское буржуазное движение казалось мне в ту пору самым крайним революционным движением, самым левым, следовательно, самым лучшим: чем правее — тем хуже, что левее — тем лучше. О коммунизме я ничего не знал, и если бы меня спросили тогда, кто такой Маркс, я ответил бы, что это, пожалуй, издатель различных книг. […] Таким образом, я вошёл в революцию не в ту дверь »[3].
Осенью 1917 года Довженко переезжает в Киев, где поступает в Коммерческий институт. Он также становится вольнослушателем на естественном факультете университета, но учится плохо. Ему не хватает времени, так как приходилось учительствовать, а знания, которые дают ему в университете, не очень для него интересны.
Во время начавшейся гражданской войны он поступает добровольцем в армию Украинской Народной Республики[4](УНР). Как свидетельствует земляк Довженко инженер Петр Шох, Довженко вместе с ним «был воином 3-го Сердюцкого полка украинской армии». Вместе с отступлением правительства УНР Довженко переезжает в Житомир. Там он преподавал в школе старшин армии Украинской Народной Республики «Историю Украины и эстетику». Когда город перешёл под власть большевиков, он преподавал историю и географию в школе червонных (т.е. «красных») старшин при штабе 44-й стрелковой дивизии.
По словам Довженко, он стал большевиком в середине 1919 года.
В 1920 Довженко назначается заведующим Житомирской партийной школой. В этой должности он встречает советско-польскую войну. Отправившись с заданием к подпольщикам он попадает в польский плен. Во время допроса его показательно расстреливают холостыми. В этот же момент на польский отряд нападают красноармейцы и в завязавшейся перестрелке будущий режиссер под перекрёстным огнём совершает побег к своим.
После установления советской власти Довженко занимает различные должности: сначала секретаря Киевского губернского отдела народного образования, впоследствии комиссара Театра им. Тараса Шевченко, потом заведующего отделом искусств в Киеве.
А. Довженко - секретарь Киевского губернского отдела народного образования
В апреле 1921 Довженко вызывают в Харьков и зачисляют в Народный комиссариат по иностранным делам РСФСР. Его направляют на дипломатическую работу в Польшу, где он работает до февраля 1922. После этого Довженко переводят в Германию, где он занимает место секретаря консульского отдела Торгового представительства СССР. В это время Довженко публикует свои первые работы в качестве художника. В основном это карикатуры, некоторые из которых были напечатаны в журнале «Молот», выходившем в США. Постепенно Довженко понимает, что совмещать службу и творчество будет ему всё сложнее. Он пишет в ЦК КП(б)У заявление о предоставлении ему возможности заняться в Германии изучением графики.
Довженко в Берлине.1923
В апреле 1922 года Довженко выехал в Берлин и получил от Наркомпроса УССР стипендию в 40 долларов для обучения. В Германии он почти год учится в художественной школе профессора-экспрессиониста Вилли Геккеля. Летом 1923 года Довженко возвращается в УССР.
Как пишет сам Довженко: «Летом 1923 года я возвратился на Украину в Харьков и уже в Берлин не выезжал...
В партии я уже не был. Я был исключен из её рядов еще в бытность свою за границей по причине непредоставления документов из-за границы на чистку. Между тем, документы я послал. Они были потеряны в ЦК и разысканы случайно под шкафом через несколько лет. о чем мне и сообщил редактор газеты член ЦК В. Блакитный за день до своей смерти. Исключение из партии я переживал очень тяжело. Я разыскивал документы в истархе, хлопотал, возмущался "несправедливостью и черствостью" окружающих. на предложение одного из членов или. кажется, председателя ЦКК подать заявление о новом вступлении в партию я ответил нежеланием, считая себя неправильно исключенным. Словом, я поступил глупо, не по партийному и все мои дальнейшие хлопоты ни к чему не привели».
В Харькове он сразу знакомится с обществом украинских литературных романтиков и писателей-футуристов. Устраивается работать как художник-иллюстратор и художник-карикатурист в редакции газеты «Известия ВУЦИК». Свои работы подписывает псевдонимом «Сашко». Кроме работы в газете Довженко иллюстрирует книги, в частности «Голубые эшелоны» Петра Панча[5]. Его меткие карикатуры и дружеские шаржи с подписью «Сашко» часто появлялись в других изданиях.
Довженко. Товарищ Чичерин за кордоном.
Ждемо. Вести ВУЦК - 1923 худ. Довженко
В это же время Довженко близко взаимодействует литературным объединением «Гарт», которое ориентировалось на кино. Лидерами объединения были Эллан-Блакитный и Майк Йогансен. После того как «Гарт» распадался, Довженко начинает работать с сообществом «левых» украинских писателей ВАПЛИТЕ. Именно через это сообщество будущий режиссер знакомится с Всеукраинским фотокиноуправлением - ВУФКУ.
2. Работа на Одесской кинофабрике, приход в большое кино, фильм «Арсенал» – какие реальные события легли в его основу?
Первая картина, в которой он принимает участие в качестве стажёра – агитфильм «Красная армия». Работая в группе А.В. Курдюма над постановкой фильма «За лесом», в котором показывается классовая борьба в деревне, Александр Петрович начал активно интересоваться режиссурой и написанием сценариев к кинокартинам.
В 1926 году Довженко переезжает жить в Одессу. Он пишет сценарий для кинокомедии «Вася-реформатор», впоследствии Довженко участвует и в постановке картины как режиссер совместно с Фаустом Лопатинским. Первые работы Довженко в кино были комедийные («Вася-реформатор», «Ягодка любви», «Сумка дипкурьера»). На съемках «Васи-реформатора» и «Ягодки любви» в Одессе Александр Петрович знакомится с выдающимся украинским советским оператором Даниилом Порфирьевичем Демуцким[6], с которым в дальнейшем снимет много фильмов, в том числе «украинскую трилогию» («Звенигора», «Арсенал», «Земля») и фильм «Иван». Первые две картины из «украинской трилогии» режиссер снимает на «Одесской кинофабрике», фильм «Земля» снимается уже на построенной в 1927 году «Киевской киностудии», которой впоследствии было присвоено имя Александра Довженко.
Фильм «Арсенал»
Фильм «Арсенал» был снят на Одесской кинофабрике в 1928 году и вышел на экраны 25 февраля 1929 года. Фильм посвящен восстанию рабочих на киевском заводе «Арсенал» в январе 1918 года, жестоко подавленному правительством Центральной Рады[7]. В 1925 году на Одесской кинофабрике украинским режиссером Лесем Курбасом был снят фильм «Арсенальцы» с Семёном Свашенко в главной роли. Этот же актер сыгран главную роль украинского рабочего-большевика Тимоша в работе Довженко. Изначально поданный сценарий за авторством литератора Шатлаха был очень глубоко переработан Довженко.
Фильм «Арсенал» – первое, по-настоящему крупное произведение Александра Петровича. Он получил блестящую критику не только в Советском Союзе, но и в Европе, в США. Вот что писал о фильме французский писатель-коммунист Анри Барбюс[8], в еженедельнике «Манд», Париж, 29.02.1929:
«Технически лента замечательна. Необыкновенно насыщенная и многогранная, но сжатая и собранная, она поражает обилием блистательных деталей. Блеск и ясная жесткость фотографии, сдержанность актерской игры, движение, круговорот, зачаровывающее скольжение образов. В первой половине фильма есть кадры, где кажется, что летящий со все нарастающей скоростью переполненный солдатами поезд, который уже не может остановиться, бьет вас по глазам. Быстрая смена на экране прямоугольных очертаний его вагонов напоминает вертящееся колесо; вы, то поглощены зрелищем, то вновь овладеваете собою».
Особенно критики отмечали великолепную операторскую работу, уровень которой, по сути, был за гранью технических возможностей аппаратуры того времени.
Как писал в своих воспоминаниях один из двух художников картины Иосиф Аронович Шпинель (второй художник-декоратор Владимир Николаевич Мюллер) об операторе Данииле Демуцком:
«Снимать в те годы было чрезвычайно трудно. Павильоны — особенно на Одесской студии — маленькие, тесные; юпитеры огромные, неповоротливые. Они загромождали буквально все пространство и не позволяли широко использовать ракурс. Операторы, например, боялись потолков. Декорации же […] сделать без нависшего потолка невозможно. А осветить такую декорацию сложно. Нет пространства, некуда отойти с аппаратом. Часто приходилось строить искусственные куски потолка. Демуцкий был необыкновенный мастер. Он говорил мне:
— Не думайте обо мне, стройте декорации, как считаете нужным. А я уж постараюсь осветить их и снять.
Он был необычайно отзывчив к замыслу художника и как оператор никогда не превалировал над художником. Вспомните кадры «Арсенала», и вы поймете, как блистательно владел Демуцкий мастерством, как чутко выявляла его камера довженковскую драматургию, где поэтическая символика смело сочеталась с гротеском, а лиризм с пафосом. […]»
Во время съемок фильма Довженко знакомится со своей будущей женой Юлией Солнцевой, с которой они проживут 28 лет до самой смерти режиссера.
Фильм «Земля» – история создания, оценка современников
А. Довженко на съемках "Земли"
Фильм «Земля» является последним фильмом «украинской трилогии» («Звенигора», «Арсенал»», «Земля»). Съёмки фильма проходили в 1929 году, в прокат картина вышла в 1930-м, в то же самое время, когда в СССР проходила коллективизация.
Съемочная группа Земли выстраивает нужный кадр. На возке — Александр Довженко. Юлия Солнцева, жена режиссера, тащит возок
В фильме Довженко выразил собственное понимание этого процесса: «Землю я задумал как произведение, предвещающее начало новой жизни на селе. Но уничтожение кулачества как класса и коллективизация – события исключительной политической важности, происшедшие, когда фильм был готов, перед самым его показом, – сделали мой голос слишком слабым и недостаточным. … Мне хотелось донести до сознания зрителя, что переход на коллективную обработку земли — логичное и неизбежное свершение воли рабочих и крестьян, которые переоборудуют свои хозяйства и жизни».
Реакция на фильм
Наиболее резкая публичная критика в адрес фильма прозвучала со стороны поэта Демьяна Бедного. В газете «Известия» был напечатан его фельетон «Философы», посвящённый авторам фильма. В фельетоне особо обыгрывалась сцена с метаниями по избе обнажённой невесты Василя.
Довженко позже напишет, что этот фельетон произвел на него сокрушительное воздействие:
«Радость творческого успеха была жестоко подавлена чудовищным двухподвальным фельетоном Демьяна Бедного под названием "Философы" в газете "Известия". Я был так потрясен этим фельетоном, мне было так стыдно ходить по улицам Москвы, что я буквально поседел и постарел за несколько дней. Это была подлинная психическая травма. Вначале я хотел было умереть. Но через несколько дней мне пришлось стоять в почетном карауле в крематории у гроба Маяковского, с которым я был всегда в очень хороших отношениях. Впереди меня в карауле стоял Бедный. Я смотрел на его жирную голову и страстно думал – умри! Но он был непроницаем. Так мы и вышли из крематория живыми и невредимыми» [9].
Ряд комиссий в Москве и Ленинграде, изучавших фильм, обвиняли автора в пропаганде идей пантеизма. В результате заключения комиссий, фильм в прокат вышел в урезанном варианте. Однако звучали и иные мнения. Всеукраинское объединение работников революционной кинематографии (ВУОРРК) срочно собралось на обсуждение фильма и через два дня после выхода фельетона Бедного постановило: «Фильм тов. Довженко Земля не является кулацким и не содержит в себе никаких элементов контрреволюционности. Утверждения о наличии таких моментов в отдельных кадрах безосновательны. Собрание ВУОРРК считает невозможным вычеркивать кадры с голой женщиной, поскольку они не содержат в себе ничего порнографического и вполне связаны с общим характером Земли».
Современник создания и выхода в прокат фильма, Лев Арнштам писал о премьере «Земли» с участием самого Довженко:
«Помнится, после просмотра фильма началось его обсуждение. Помнится, кто-то обвинял Довженко в «биологизме», «пантеизме», «золяизме» и еще в каких-то там «измах». Он весело и легко огрызалcя, потом заговорил о своем, о главном: о смысле жизни человека-строителя, о любви и смерти, о назначении искусства и, конечно же, прекрасном — о красоте». [10]
Как пишет исследователь советского киноискусства Р. Юренев:
«Это был первый советский фильм о коллективизации. […]
Довженко […] задавался целью дать обобщенную поэтическую и философскую оценку гигантских социальных процессов. […] Он опирался на опыт литературы, и в первую очередь на творчество Маяковского. Он разделял стремления таких мастеров, как Эйзенштейн и Александров, искавших в своем одновременно с «Землей» создаваемом фильме «Старое и новое» художественных средства для выражения генеральной линии Коммунистической партии в деревне, стремившихся раскрыть особенности происходящей борьбы между старым и новым.
Только Эйзенштейн и Александров, согласно теории «интеллектуального кино», искали кинематографического выражения общественно-политических понятий […], а Довженко искал поэтического выражения истины о неминуемой победе нового над старым. […]» [11]
На Западе фильм восприняли восторженно. Так, в Берлине о «Земле» вышло 48 положительных рецензий. Вот отрывок одной из них (автор рецензии – Хаузман Р., рецензия написана в начале 1930-х.) «Когда мы смотрим кинофильм «Земля», то он потрясает и увлекает нас единством содержания, темпа и кинотехники. … Фильм о Земле начинается, как украинская народная песня. … Зрителю открывается аналогия между растением, животным и человеком как живыми существами на Земле. Например, Довженко показывает на узкой полоске земли внизу, на краю кадра, коров и быков, прямо врезающихся в небо, а в следующем кадре — крестьян, и становится ясно, что они так же укоренены в земле, как эти животные. … И при этом не возникает впечатления искусственности, все происходит совсем просто с материалистической точки зрения, и все же это Легенда о жизни, которую Довженко начинает со смерти, а заканчивает плодородием, рождением. … В России ему иногда ставили в упрек, что у него недостаточно четко выявлена тенденция классовой борьбы, что биология одерживает верх над политической теорией. Наверно, это можно было бы сформулировать так: для нас фильм Довженко представляет собой такое соединение теории, жизни и чувственности, что мы можем только безмерно дивиться. … Мать героя рожает в ту самую минуту, когда его хоронят. Именно этот момент ставили Довженко в упрек в России. Он-де показывает победу биологии, смерть это или роды — ему все равно; с точки зрения классовой борьбы и диалектики это ошибка».
Фильм «Земля» попал в список ЮНЕСКО как шедевр кинематографа.
Отреставрирован в 1971 году на «Мосфильме». Руководила процессом восстановления вдова Довженко – Юлия Солнцева.
Автор музыки к восстановленному фильму – Всеволод Овчинников.