– Никогда не думала, что ты…
– Ты будешь поражена, узнав, на что мы способны вместе в постели, – перебил он. – И я рад заметить – ты способная ученица. – Наклонившись, он снова поцеловал ее, проведя пальцем по вспухшим губам. – Тебе нравятся твои покои?
– Еще бы! Особенно сад с поразительным видом на горы, повелитель.
– Прекрасно! – кивнул он. – Ты голодна? Я – очень.
Не ел с утра.
– Сейчас прикажу служанкам принести ужин, господин.
А пока мы едим, ты расскажешь, как прошел день?
Темно-синие глаза одобрительно блеснули. Весь дворец сплетничал о том, что он собирается сделать Hyp своей женой, но до этого момента ничего не было решено. Только глупцом управляют порывы плоти. Он радовался, что сумел пробудить ее к страсти, но именно забота о его благополучии и интерес к делам стали той каплей, что перевесила чашу весов в ее пользу. Она станет его женой, поскольку, подобно Алие, оказалась не только умной, но и самоотверженной. Hyp совсем не похожа на те создания, что сейчас гниют в земле. Двух жен более чем достаточно для халифа Синнебара. Завтра он поговорит с имамом.
– Да, Hyp, – кивнул он, – я поделюсь с тобой событиями этого дня.
Глава 11
– Ну, де Боло, – осведомился принц Эдуард, – как по-твоему, ты достаточно окреп, чтобы ехать с нами, или вернешься в Англию? Я не осудил бы тебя за это, особенно при нынешних обстоятельствах.
– Отправлюсь с вами, мой сюзерен, – ответил Эдвард, – но сначала я должен разыскать жену и сэра Фулка. Их, несомненно, держат где-то поблизости и отдадут за выкуп.
– Возможно, – кивнул принц, – но я в этом сомневаюсь, ведь пока никто не потребовал денег, а после того, как твоя жена храбро повела в бой рыцарей, на нас ни разу не напали. Какая отважная женщина! Мне хотелось бы, чтобы она и сэр Фулк вернулись к нам.
– Я последую за вами через неделю, повелитель, если не сумею найти Ронуин. Но скорее всего я ее привезу, – сдержанно ответствовал де Боло, раздраженный словами принца.
– Буду молить Бога за всех вас, друг мой, но если через неделю не отыщешь следов, прекращай поиски. Ее, вероятно, уже успели продать в рабство или изнасиловали и убили на месте. Печально, что мы не получили никаких известий, но если ты не пустишься в погоню, честь твоя будет задета, и я это понимаю. Я и сам бы поступил так на твоем месте. Что ж, ты знаешь дорогу в Акру, – вздохнул принц, похлопав Эдварда по плечу.
– Прошу вас об одолжении, повелитель. Не возьмет ли ваша добрая жена служанку Ронуин в свой обоз – хотя бы на время, пока не найдется ее хозяйка? Сам я не смогу уберечь Энит от грубых вояк, а она хорошая девушка и обручена с одним из моих людей.
– Разумеется, – согласился принц Эдуард. – Пусть соберет вещи, и я сам провожу ее к Элинор.
Узнав о своей участи, Энит начала плакать.
– Пожалуйста, господин, позвольте мне остаться и ждать возвращения хозяйки.
– Нет, Энит, это невозможно, – покачал головой де Боло. – Ты встретишься с ней в Акре, а пока послужи принцессе. Моя миссия трудна и опасна, и мне не нужны лишние тревоги. А теперь собери вещи и отправляйся с принцем Эдуардом.
– Как прикажете, господин, – шмыгнула носом девушка и, захватив узелок, понуро последовала за принцем.
– Одной заботой меньше, – пробормотал Эдвард. Он все еще был слаб, но уже мог передвигаться. Утром он с двумя рыцарями отправится за пленниками. Ронуин… Его валлийская дикарка. Он не знал, убьет ее при встрече или зацелует. А Фулк! Где были его мозги, когда он позволил жене господина ввязаться в бой?! Нужно отдать должное Фулку – он хотя бы помчался в погоню!
Де Боло понимал, насколько отличается Ронуин от других женщин своим воспитанием и характером, и это ему не нравилось. Ее воинственность превозмогла осторожность и здравый смысл, и поэтому ее так легко захватили. Но почему же не убили на месте? Нужно узнать подробности того боя.
Эдвард позвал сэра Хьюго и велел поискать кого-нибудь из участников схватки. Тот вернулся с угрюмым и каким-то взъерошенным рыцарем, сэром Артуром Сэквиллом.
– Я слышал, в бою участвовала женщина, – сказал он, недоверчиво покачав головой, – но представить не могу ничего подобного. Говоришь, твоя жена?
– Именно, – кивнул Эдвард. – Дочь ап-Граффида, принца Уэльского.
– Великолепное создание! – восхищенно воскликнул сэр Артур. – Ворвалась в самую гущу и яростно призвала нас к бою. Впервые я ощутил, что крестовый поход – дело благочестивое и священное. Словно сами ангелы были на ее стороне.
– Ты видел, как ее захватили? Почему они увезли ее, а не убили на месте? – допытывался Эдвард.
– Она убила предводителя мусульман. Думаю, они, пытаясь защитить его, окружили твою жену. Разумеется, никто не понял, что перед ними женщина. Но они заманили ее в кольцо и стали уводить все дальше. Один только рыцарь последовал за ними, но его имени я не знаю.
– Сэр Фулк, – пояснил Эдвард. – Он мой человек и не должен был позволять Ронуин подобной глупости. Знаю, что переубедить ее было крайне трудно, почти невозможно. Кем был тот, кого она убила?
– Понятия не имею, лорд де Боло. Судя по одежде, человек знатный. Вряд ли я чем-то еще могу вам помочь, – пожал плечами сэр Артур.
– А куда они поскакали?
– К горам, – уверенно ответил рыцарь. – Это совершенно точно. Только не понимаю, почему именно туда. За горами ведь ничего нет.
– Должно быть, все-таки есть, иначе они поехали бы другим путем, – заметил Эдвард.
– Возможно, кочевники и их стада, но ничего больше, – возразил сэр Артур и, подумав, добавил:
– Лорд де Боло, они рано или поздно узнали, что рыцарь, так яростно сражавшийся с ними, на самом деле женщина. Вы сами понимаете, что ее ожидало. Трагическая потеря, но боюсь, вам придется с ней смириться. А если ваша супруга каким-то чудом выжила, захотите ли вы принять ее, после того как другие мужчины забавлялись с ней? Простите за откровенность, де Боло, но для вас она умерла. Помоги, Господи, бедняжке. Простите, что ничем не могу помочь вам.
Он поклонился Эдварду и вышел из шатра.
– Будьте готовы, мы выезжаем на рассвете, – приказал Эдвард рыцарям. – Накормите коней и запаситесь водой.
– Он сошел с ума, – убежденно заявил сэр Хьюго своему товарищу. – Сэр Артур прав: госпожа де Боло давно мертва или опозорена.
– Ты ведь знал ее, – отозвался сэр Роберт. – Будь она твоей женой, неужели не попытался бы спасти ее? Я бы пошел за ней на край света.
После полуночи, когда на небо поднялась ущербная луна, они покинули лагерь и направились в горы, темнеющие на горизонте. Вверху в гордом великолепии сверкали звезды. Всадники остановились отдохнуть – солнце пекло невыносимо. Тогда они напоили коней и спрятались в тени скал. Четыре дня они скакали, но так и не увидели ни шатров, ни стад, ни людей. Только скалы и редкие деревья.
Даже у подножия гор не оказалось ни единой живой души, словно сама земля разверзлась и поглотила Ронуин.
С каждым днем на сердце у Эдварда становилось все тяжелее. Приходилось согласиться с мнением окружающих. Ронуин для него потеряна. Он никогда больше не увидит ее.
Отдав приказ своим рыцарям, он повернул коня к морю.
Нужно выбраться на дорогу, ведущую в Акру, и догнать принца и остальных крестоносцев.
В первую ночь их обратного путешествия, дождавшись, пока рыцари заснут, Эдвард долго оплакивал женщину, которую, как считал, он горячо любил. Но вскоре это чувство вытеснила из сердца ожесточенность. Ронуин сама виновата в том, что произошло. Сначала всячески избегала супружеской постели, настояла на участии в походе, хотя любая другая на ее месте осталась бы в Англии, молилась за благополучное возвращение мужа и правила хозяйством. Одно дело, когда в поход отправляется королева или принцесса, но жене простого лорда здесь нечего делать!
Он все чаще возвращался мыслями к кузине Кэтрин. Вернувшись в Англию, он должен будет жениться. Его семья всегда надеялась, что он возьмет в супруги Кэтрин, – теперь всеобщее желание исполнится. Она довольно мила внешне и будет беспрекословно подчиняться каждому слову супруга.
Разумеется, она не посмеет оттолкнуть мужа, когда ему вздумается овладеть ею, и их семья станет увеличиваться. Да, Кэтрин ему подходит.
Прибыв в Акру, Эдвард поспешил к писцу и продиктовал ему послание Рейфу.
Рейф де Боло был поражен, получив весной письмо от двоюродного брата.
– Ты выходишь замуж, – сообщил он сестре. – Валлийка умерла, хотя не могу взять в толк, как такая здоровая женщина могла поддаться заразе. Словом, Кэтрин, Эдвард хочет в жены тебя. Как только он вернется домой, вы обвенчаетесь, сестрица. Разве не об этом мы мечтали?
Но хотя Рейф и радовался за сестру, втайне он скорбел о прекрасной Ронуин. Будь она его женой, он сделал бы все, чтобы ее уберечь.
– Нам нужно молиться за душу леди Ронуин, – тихо заметила Кэтрин. – Она была не только красива, но и добра.
Все слуги это подтверждают.
– Значит, молись, – нетерпеливо бросил Рейф, но, увидев ошеломленное лицо сестры, опомнился:
– Прости, я иногда бываю груб и в своей радости за тебя забыл о несчастной леди Ронуин. Мы с ней не были врагами. Я тоже помолюсь за нее.
О кончине сестры Глинну сообщил отец Джон. Юноша, как и ожидалось, был вне себя от горя.
– Хочешь вернуться в Уэльс? – спросил священник. – К своему отцу?
Глинн задумался.
– Нет, – вымолвил он наконец. – Ронуин желала, чтобы я получил образование, и я не подведу ее, добрый отче.
Останусь в школе. Спасибо за то, что взяли на себя труд приехать, ибо, узнай я обо всем в Хейвне, наверняка не сдержался бы и выдал себя. Как умерла моя сестра?
– Эдвард не сообщил подробностей. Думаю, ему было слишком больно писать об этом. Мы узнаем обо всем, когда он вернется из крестового похода.
– Но я не чувствую всепоглощающей скорби, а это означает, что Ронуин жива! – неожиданно воскликнул Глинн. – Мы были так близки, что, если бы она погибла, я непременно это ощутил бы.
– Не позволяй кельтским суевериям взять над тобой власть и затмить рассудок честного христианина, парень, – предостерег его священник, прежде чем распрощаться.
Глинн пробормотал в ответ что-то утвердительное, но на деле не согласился с отцом Джоном. Пока он не узнает от зятя подробности кончины Ронуин, все равно не поверит, что она навсегда покинула эту землю. Только не его сестра.
Она слишком сильна, чтобы так просто сдаться.
Оставшись в келье один, Глинн взял лютню и сочинил балладу о женщине-воине по имени Ронуин. Душу его охватило столь глубокое умиротворение, что он еще тверже уверился в собственной правоте. Ронуин жива!
Но в таком случае что же произошло?
И тут его осенило – он сам отправится в Акру, найдет Эдварда и узнает все подробности. А потом пойдет искать сестру.
Несколько дней спустя он вышел в город, чтобы встретиться с Отом и Дьюи. Отец прислал его верных спутников в Шрусбери, когда узнал, что Глинн находится в монастырской школе. Те пока зарабатывали на жизнь, нанимаясь охранять торговцев, разъезжавших по сельской местности, но при этом неизменно возвращались в Шрусбери, поближе к воспитаннику. Оба жили у немолодой вдовы, которая говорила, что лучше спит, когда в доме ночуют такие крепкие молодцы.
Глинн прошел паутиной узких улочек к самой реке, где стоял дом вдовы.
– Доброе утро, миссис Эллен, – весело приветствовал он. – Не скажете, в городе ли сегодня От и Дьюи?
– Только вчера вернулись, молодой хозяин. Сейчас вскапывают мне огород, – ответила старая дама. – Иди прямо туда.
– Иисусе, парень! – воскликнул От, увидев Глинна. – Похоже, ты с каждым днем становишься выше. Чем это кормят тебя добрые братья?
Валлийцы тепло обняли Глинна.
– Ко мне приходил отец Джон, – без обиняков начал Глинн. – Они получили послание от Эдварда, в котором говорится, что Ронуин умерла.
– Не верю! – взорвался От.
– Я тоже, – отозвался Дьюи.
Глинн с облегчением улыбнулся.
– Прекрасно, потому что я тоже не ощущаю боли от потери сестры, – признался он. – Эдвард, должно быть, убежден в этом, иначе не написал бы такого, но пока я не узнаю сам, как это случилось, не поверю, что Ронуин ушла от нас навеки. И поэтому собираюсь отправиться в Акру, где стоят лагерем крестоносцы. Поедете со мной?
– Еще бы! – хором воскликнули они.
– Вот и хорошо. Я все обдумал. Ни Рейф де Боло, ни его сестра не знают моего настоящего имени. Они удивятся и встревожатся, если я не заеду в Хейвн, потому что считают меня бастардом Эдварда. Я навещу их и скажу, что собираюсь принять сан и поэтому меня на год отсылают во Францию учиться. Вы же через три дня приедете к аббату, которому известно, кто я, и объявите, что отец потребовал моего присутствия и велел вам меня сопровождать. Заглянем в Хейвн, а оттуда сразу отправимся в Святую Землю.
– А отец Джон? – встревожился От. – Он отнюдь не глуп и не поверит твоим сказкам про Францию.
– Ему я скажу правду, – решил Глинн. – Он не выдаст меня из страха обнаружить перед всеми, кого скрывал у себя дома Эдвард.
От с некоторым удивлением посмотрел на шестнадцатилетнего юношу. Он никак не ожидал от робкого, нерешительного Глинна такой отваги, но очевидно было, что парень отправится за сестрой хоть на край света и никакой силе в мире его не остановить.
– А деньги на дорогу? – отрезвил он воспитанника. – Правда, у нас с Дьюи отложено кое-что на черный день, но этого нам не хватит.
– Эдвард оставил мне некоторую сумму на мои нужды. Из нее я не потратил почти ничего, разве что на струны и на музыкальные инструменты. Кроме того, я попрошу Рейфа ссудить еще немного. Сошлюсь на то, что во Франции не на что будет жить. Ну а в крайнем случае, – засмеялся Глинн, – буду петь и рассказывать истории за еду и ночлег.
– Что ж, тогда все улажено, – кивнул От. – Через три дня жди нас, Глинн ап-Ллуэлин.
Выслушав валлийцев, настоятель сочувственно заметил:
– Разумеется, принц Ллуэлин хочет, чтобы в столь трагических обстоятельствах сын был рядом. Отец Джон рассказал мне о вашем несчастье, и с того дня мы молились за упокой души доброй госпожи. Глинн, мы будем с нетерпением ожидать твоего возвращения. Поезжай и утешь своего родителя.
– Ты истинный валлиец, – одобрительно заметил От, когда они проезжали через городские ворота. – Прекрасно держался и ничем не выдал себя.
Глинн весело ухмыльнулся.
В Хейвн-Касл юноша заявился один и поведал Рейфу и Кэтрин придуманную им историю. Отец Джон вопросительно приподнял бровь, но ничего не сказал.
– Итак, ты собираешься стать священником, – одобрительно заметил Рейф.
– Почему ты так этому радуешься? – удивился Глинн.
– Потому что ты отпрыск моего кузена, а он собирается жениться на Кэтрин, как только вернется из похода. Пусть ты и бастард, но в случае смерти Эдварда можешь попытаться отобрать у детей моей сестры их законное наследство. Ну а священникам не позволяется иметь собственность, так что отныне я спокоен, Глинн из Торли.
Безумная ярость охватила Глинна. Если де Боло прав и Ронуин погибла, то ее тело еще не успело остыть, а Эдвард уже подумывает о втором браке! Глинн молча поклялся убить зятя, но, поймав взгляд отца Джона, постарался взять себя в руки.
– Твоя преданность сестре похвальна, Рейф, – выдавил он.
– Что все это значит? – взорвался священник, оставшись наедине с Глинном.
– Я не верю в смерть сестры, – объяснил Глинн. – Ты смеешься над моими кельтскими предрассудками, но между мной и Ронуин всегда существовала некая мистическая связь.
Будь Ронуин мертва, я бы почувствовал это. Но сейчас я ничего не ощущаю – значит, она жива. Я отправляюсь в Святую Землю, чтобы отыскать ее и узнать от моего подлого зятя, что с ней стряслось. Как быстро он забыл Ронуин!
– Вижу, что не сумею отговорить тебя, Глинн, – вздохнул священник. – Очевидно, От и Дьюи где-то поблизости?
– Они согласились быть моими спутниками в этом нелегком предприятии, – улыбнулся юноша. – Позаботься о том, чтобы Рейф де Боло наградил меня толстым кошельком в возмещение за отказ от наследства.
– Что ты наговорил аббату? – рассердился священник.
– Сказал, что отец призывает меня в Уэльс. Вполне подходящее объяснение.
– Ты прав, ложь не должна быть слишком затейливой. Поезжай в Дувр, Глинн. Оттуда все еще отплывают суда, на которых переправляются во Францию те, кто хочет присоединиться к принцу Эдуарду. Молодой менестрель и двое воинов легко найдут место на палубе. Сейчас самое подходящее время года для путешествия, поскольку море спокойнее, чем зимой.
– Ты помолишься за нас, отче?
– Горячо и от души. Боюсь, ты собираешься искать ветра в поле, но не мне тебя удерживать. Если Эдвард де Боло утверждает, что твоя сестра, да упокоит Господь ее чистую душеньку, ушла на небеса, значит, так и есть, иначе с чего ему брать на себя грех лжи? Он любил леди Ронуин.
– Я тоже в недоумении, – покачал головой Глинн, – но твердо знаю: сестра жива. Почему Эдвард считает ее мертвой, для меня загадка, однако я докопаюсь до правды.
– Я позабочусь о том, чтобы Рейф раскошелился, – пообещал священник.
Получив деньги вместе с благословением отца Джона и спрятав мешочек с золотом, Глинн на следующий же день покинул замок и выбрался на дорогу, где его ожидали От и Дьюи. Юноша в последний раз оглянулся на Хейвн, гадая, увидит ли его еще когда-нибудь. Но особой скорби не чувствовал. Теперь у него есть цель, и он дойдет до конца. За время пребывания в школе он стал сильнее не только физически, но и духовно.
Пусть он предпочитает пение и стихи звону мечей, но если потребуется, проявит и мужество, и отвагу.
Через несколько дней они достигли Дувра, в гавани которого, как и говорил священник, нашли несколько кораблей, снаряженных в Святую Землю. Они без труда договорились о Проезде на крепком судне, капитан которого, валлиец, признал в Оте родича и приветствовал путников с распростертыми объятиями. После трех дней путешествия было установлено, что сестра дедушки Ота приходилась родной бабкой капитану. От объяснил также, что Глинн – еще один их родич, и к тому же менестрель, решивший отправиться в Святую Землю, чтобы развлекать воинов. Все семь недель плавания Глинн пел команде свои баллады, перекрывая мелодичным голосом шум волн.
Как только они оказались в Средиземном море, стало теплее, а потом и жарко. Судно заходило в разные порты, чтобы запастись едой и водой и избавиться от груза.
Наконец они добрались до Акры, древнего города, считавшегося богатейшим портом на Средиземном море. Когда-то он принадлежал сирийцам, но в седьмом веке его захватили арабы. Позже город переходил из рук в руки, особенно во времена первых крестовых походов, но теперь власть принадлежала рыцарскому ордену госпитальеров, удерживавших его почти сто лет как часть иерусалимского государства.
Глинн, От и Дьюи сошли на берег и оказались на тесных, шумных и пыльных улицах. Капитан посоветовал им остановиться на маленьком постоялом дворе, где их не обманут и не ограбят, если, разумеется, не разевать рот. К своему облегчению, они обнаружили, что владелица, крупная грудастая особа неопределенного возраста, говорила по-норманнски.
– Я Глинн из Торли, госпожа, с приветом от капитана Риса. Сам я менестрель, а это мои спутники, вполне способные охранять мир и покой на вашем постоялом дворе как днем, так и ночью, – сообщил юноша с почтительным поклоном.
– Ищешь работу? – спросила она, упершись кулаками в пышные бедра.
– Только временного убежища, госпожа, но мы готовы служить вам за ужин и крышу над головой.
– Почему временного? – бесцеремонно допытывалась хозяйка, бросая многозначительные взгляды на Ота.
Тот дерзко подмигнул женщине.
– Я приехал, чтобы найти моего доброго господина Эдварда де Боло, – пояснил Глинн. – Если он в Акре, я поговорю с ним. Если же нет, по крайней мере узнаю, куда он уехал.
– Ладно, приму вас, – решила хозяйка. – Днем делай все, что угодно, но по вечерам развлекай пением и музыкой моих постояльцев. Твои же люди по ночам… тоже будут у меня на посылках. Договорились?
Она впервые как следует присмотрелась к Глинну, удивленная его юностью.
– Мы согласны, госпожа, – кивнул он. А она, оказывается, совсем неплоха собой. Кожа белее молока, а волосы черны как ночь.
– Меня зовут Нада, что на языке арабов означает «дающая», Все знают, что я самая щедрая женщина на свете, – похвасталась она, не сводя глаз с Ота. – А у твоих спутников есть имена, юный менестрель?
– Это От и Дьюи, – представил воинов Глинн.
– За кухней есть просторная комната, – сказала Нада. – Пойдемте, я покажу вам. Ну а потом можете поужинать. Судя по вашей худобе, вы уже несколько недель не ели ничего лучше солонины. Мне нравится, когда у мужчин побольше мяса на костях.
– Чтобы им было легче слопать тебя, – пробормотал Дьюи другу. – Ну и повезло же некоторым! Похоже, у нее кое-где настоящий рай!
– Спрошу, есть ли у нее сестра, – тихо ответил От.
Постоялый двор представлял собой чисто побеленное глинобитное здание, с твердым утоптанным земляным полом.
Деревянные столы были чисто выскоблены, скамьи аккуратно задвинуты под столешницы. Кухня в глубине помещения была уютной и теплой. С потолочных балок свисали связки сушеных трав и фруктов. Над огнем весело кипели горшки.
Узкие окна выходили на широкий двор. Трое служанок, быстро осмотрев пришедших, вернулись к делам.
– Ваша комната здесь, – показала Нада. – Из нее можно выйти во двор. Там чисто и сухо.
Глинн направился в свое новое жилище. Дьюи последовал за ним, а От остался на кухне с хозяйкой и, прижав ее к стенке, стал тискать мощные груди. Нада широко улыбалась, показывая крепкие белые зубы, и терлась о нового любовника, как кошка.
– Сейчас не время, – прошептала она, – и, кроме того, сначала нужно хорошенько тебя накормить. Что означает твое имя – От?
Ее рука скользнула в его шоссы и стала ласкать мужское достоинство, огромное и твердое, подрагивавшее в ее ладони.
– Оставьте нас, – велела она служанкам, и те исчезли.
– Гигант, – многозначительно сообщил он. – Дьюи пока займет мальчика, так что не волнуйся.
От поднял ее как пушинку, уложил на стол спиной к себе и, подняв юбки, легко нашел путь в гостеприимное лоно. Он со стонами вновь и вновь вонзался в женщину, а та усердно работала толстым задом, подхватив его ритм.
– Ах, как хорошо, дьявол ты этакий! – восклицала она. – Только не останавливайся!
Он ублажал ее несколько минут, а потом вдруг заявил:
– Прости, девочка, но это лишь немногое из того, что я могу дать. Ты права, мне нужен хороший обед.
Он врезался в нее последний раз и с громким вздохом излил семя.
Нада охнула и обмякла на столе. Как только От выпрямился, она, немного придя в себя, встала и оправила юбки.
– Моя спальня по другую сторону двора. Мне не помешает горячий любовник… временно, – объявила она, прежде чем выплыть из кухни.
– А я думал, мужчина всегда лежит на женщине, – удивился Глинн, выходя из комнаты.
– Не всегда, – покачал головой От. – А у тебя уже были женщины, парень?
Глинн кивнул:
– В Шрусбери есть девушка, которая расставляет ноги перед каждым, и всего за полпенни. Ученики монастырской школы дважды брали меня с собой.
– И тебе понравилось? – допрашивал От.
– Еще бы! Иначе почему бы я туда возвратился?
Мужчины дружно рассмеялись.
– Сразу видно – сын своего отца! – воскликнул Дьюи.
– Что ж, придется нам поучить тебя, как обращаться с женщинами, – сказал От. – Акра – вполне подходящее место для того, чтобы как следует позабавиться.
– Но прежде я должен найти Эдварда, – напомнил им Глинн.
– Обязательно, – кивнул От.
Поиски заняли добрых две недели. Слухи о появлении нового менестреля разнеслись по всему городу, и зал постоялого двора ломился от посетителей. Глинн пел как старые, знакомые баллады, так и те, что сочинил сам. Слушателям особенно полюбилась «Женщина-воин», восхвалившая Ронуин. Пока Глинн пел, служанки ходили на цыпочках, затаив дыхание. По вечерам они частенько наведывались в его комнату и развлекали обоих мужчин, пока От наслаждался прелестями Нады.
– Эта женщина просто ненасытна, – жаловался он спутникам, но те лишь лукаво ухмылялись.
Наконец им удалось встретиться с Эдвардом. Тот сразу узнал валлийцев, но долго приглядывался к Глинну, прежде чем понял, кто перед ним. Мальчик превратился в мужчину.
– Это ты? – изумленно выпалил он. – Что ты тут делаешь?
– Где моя сестра? – потребовал ответа Глинн.
– Мертва из-за собственной глупости и неосторожности, – с горечью бросил Эдвард. – Пойдем, сядем в тени, Глинн. Как там, в Хейвне?
– Все точно так же, как в тот день, когда ты и моя сестра покинули его. Рейф и Кэтрин с нетерпением ожидают твоего возвращения, – язвительно бросил Глинн. – Но расскажи мне о сестре. Как она погибла? Разве тебя не было рядом?
– Мы стояли лагерем у Карфагена, – начал Эдвард, знаком велев слуге принести охлажденного вина. – Я слег с лихорадкой и ужасным расстройством желудка. Ронуин преданно ухаживала за мной, позволяя Энит сменять ее только ночью, чтобы немного выспаться. Люди вокруг мерли как мухи, но Ронуин перенесла наш шатер подальше от лагеря и соблюдала безупречную чистоту. Я ей обязан жизнью. Король Людовик умер, а Карл Анжуйский заключил мир с мусульманами. Принц Эдуард, не стерпев такого, решил перебраться в Акру. Мне стало полегче, а Ронуин настолько измучилась от постоянной неподвижности, что попросила разрешения потренироваться с сэром Фулком на мечах. Я велел ей надеть доспехи, хотя она и спорила, утверждая, что ей будет слишком жарко. Когда они были на ристалище, на лагерь налетели враги. Обычный набег, ничего особенного.
Такое бывало каждый день. Скорее переполох, чем сражение, в котором обычно не бывало пострадавших. Но в тот день Ронуин решила обагрить меч кровью врага, и Фулк, похоже, ей подчинился. Она надела шлем, так что никто не догадался, что она женщина. Говорят, Ронуин повела воинов в бой, и разразилась схватка не на жизнь, а на смерть. К несчастью, Ронуин отсекли от основной массы сражавшихся и взяли в плен. Фулка, бросившегося на помощь, тоже захватили. Четыре дня мы с сэром Хьюго и сэром Робертом искали их следы, но так и не нашли. Все считают, что мусульмане, узнав в ней женщину, изнасиловали ее и убили. В крайнем случае продали в рабство, да и то вряд ли, поскольку она была не девственна.
– Моя сестра жива, – уверил Эдварда Глинн, – в противном случае мое сердце подсказало бы правду.
– Глинн, мне очень жаль, – пробормотал де Боло и протянул руку юноше, которому искренне симпатизировал.
– Моя сестра жива! – выкрикнул Глинн. – И я найду ее, Эдвард!
– Скорее, ты найдешь ее останки. Я молился за упокой ее души каждый день, с тех пор как вернулся, – рассерженно бросил Эдвард.
– И одновременно искал новую жену! – взорвался Глинн. – Теперь Рейф де Боло торжествует, а его сестрица покорно ждет твоего возвращения.
– Это Ронуин следовало покорно ждать моего возвращения! – не сдавался Эдвард.
– Если ты хотел именно этого, значит, должен был запретить Ронуин сопровождать себя! Но твоему тщеславию льстило, что жена рвется с тобой в поход, совсем как принцесса Элинор. Кстати, насколько я знаю, не ты, а моя сестра обрадовалась предстоящему походу. Ронуин, дочь ап-Граффида, заслужила тебе благоволение королевского сына, а ведь Эдуард Плантагенет, как мы все знаем, скоро взойдет на трон, – с прямотой, поразительной для столь молодого человека, бросил Глинн.
– Не тебе меня осуждать, жалкий бродячий шут, ублюдок валлийского разбойника! Я забочусь о продолжении рода! – прошипел Эдвард. Никто не пробудит в нем укоры совести!
– Ничего, можешь быть уверен, – с презрительной улыбкой процедил Глинн, – когда я найду сестру, обязательно расскажу, какого негодяя она взяла в мужья. Правда, я с самого начала видел, что вы не подходите друг другу. Будь ты достойным человеком, оплакивал бы гибель жены, вместо того чтобы подыскивать новую!
– Твоя сестрица была бездушной сукой! – возразил Эдвард. – Столько времени отвергала меня! Не исполняла супружеского долга! Как считаешь, почему у нас не было детей? У меня сильное семя, и поверь, немало женщин в свое время затяжелели от де Боло! Но Ронуин и близко меня не подпускала. А Кэтрин горит желанием дать мне наследников!
– Надо же, и моя сестра очень кстати куда-то пропала.
Весьма удобно! Уж не ты ли приложил руку к ее таинственному исчезновению?
– Ты назвал меня бесчестным человеком? – взвился Эдвард.
– Именно, – подтвердил Глинн уничтожающим тоном и вызывающе улыбнулся бывшему зятю.
Рука де Боло легла на рукоять меча, глаза яростно сверкнули.
– Господин мой, – вмешался От, – у Глинна не хватит умения сразиться с тобой. Гнев затмил его разум. Ты мужчина. Не к лицу мужчине убивать детей.
– Вон с глаз моих! – закричал Эдвард. – Я больше не желаю тебя видеть!
– Я не боюсь схватиться с тобой один на один! – храбро объявил Глинн.
– Пойдем, парень, – тихо сказал От. – Он обязательно прикончит тебя, тогда кому же искать Ронуин?
– Накладываю на тебя валлийское проклятие, Эдвард де Боло! – с ненавистью выдохнул юноша. – Пусть у тебя родятся одни девочки! – И, повернувшись, вышел на улицу.
Эдвард издевательски рассмеялся.
– Хотел бы я, чтобы его сестра выказала мне хотя бы частичку такой страсти, – сказал он Оту. – Увези его домой, пока он еще жив. Может, ап-Граффид сумеет приструнить сыночка. А я больше не желаю иметь с ним дела.