– И какое отношение все это имеет ко мне, мисс Лейн?
– Если границы разрушатся, все Невидимые вырвутся на свободу, Бэрронс.
– И?..
– Ты когда-то сказал, что не хочешь этого.
– Что не делает вышеизложенное моей проблемой.
– Так вот, третье желание: я хочу, чтобы это стало твоей проблемой.
– В каком смысле?
– Они думают, что ты можешь им помочь. Ты можешь?
Он поразмыслил минуту.
– Возможно.
Я решила не отступать.
– И ты поможешь?
– Зависит от мотивации.
– Как минимум, я буду в безопасности. А ОС-детектор, который чувствует себя в безопасности, – это счастливый ОС-детектор. Счастливый ОС-детектор более продуктивен.
– Вы ничего не выследили на протяжении нескольких недель.
– Потому что ты меня не просил! – вскинулась я.
– Вы знали, какой Объект Силы мне необходим, и скрывали от меня информацию о нем.
– Но ты же все равно узнал. Так в чем проблема? – Кажется, я начинаю разговаривать, как В'лейн.
– Проблема в том, мисс Лейн, что я до сих пор не получил этого ОС.
– Я над этим работаю. И буду работать быстрее, почувствовав себя в безопасности. Если стены падут, Невидимые будут охотиться за книгой и путаться у меня под ногами. Ты сказал однажды, что тебе не нужны толпы Невидимых в городе. Или ты соврал?
– Что ж, разумно. Так чего же вы хотите от меня?
– Я хочу, чтобы ты присоединился к ним на Хэллоуин и помог провести ритуал. И пообещал не вредить им. – Я очень старалась не проговориться.
По ходу нашего разговора получалось так, словно речь все еще идет о ши-видящих.
Пару минут Бэрронс сверлил меня взглядом, потом ответил:
– Предлагаю обменять действие на действие. Если вы приведете меня к «Синсар Дабх» так, чтобы книга оказалась в поле моего зрения, я помогу вашим друзьям.
– Поможешь моим друзьям, – я решила изменить последовательность, – и я приведу тебя к «Синсар Дабх».
– Даете слово?
– А ты поверишь моему слову?
– Вы же идеалистичная дурочка. Конечно поверю.
– Тогда даю слово.
С этим обещанием я разберусь, когда придет время. А сейчас важно сохранить стены и убедиться, что у человечества есть будущее, в котором можно будет с чем-то разбираться.
– Договорились. Но ваши действия не будут зависеть от успешности моих. Я сделаю все возможное, чтобы помочь во время ритуала, но не гарантирую успеха. Я ничего не знаю об их способностях и никогда раньше не занимался подобными видами магии.
Я кивнула.
– Ладно, принято. Ты им поможешь, и ты им не навредишь.
– Вы поверите моему слову?
– Конечно нет. Ты циничный ублюдок. Но они, похоже, поверят.
Он снова улыбнулся.
– Я помогу им и не наврежу. Заметьте, мисс Лейн: вы лишаете себя преимущества, позволяя оппоненту увидеть ваши эмоции. Никогда не выдавайте эмоций врагу.
– А ты мне враг?
– Вы же именно так меня воспринимаете. Так что будьте последовательны даже в мелочах. – Он отвернулся и шагнул к камину. – И кому же я должен помогать и не вредить? Старой ведьме?
– Я говорила не о ши-видящих.
Бэрронс остановился и замер.
– О ком же?
– О МакКелтарах.
Он довольно долго молчал. А потом мягко рассмеялся.
– Отлично сыграно, мисс Лейн.
– У меня хороший учитель.
– Один из лучших. Попрыгайте на одной ноге, мисс Лейн.
И начался урок Гласа.
Что-то мне подсказывало, что приятным он не будет.
– «Даже Ровене придется тебе поверить», разве не так ты сказала, Кэт? Я сделала то, о чем вы меня просили. Я достала Сферу. А теперь ты мне заявляешь, что бабуля все равно не пустит меня в ваши библиотеки? – Я так взбесилась, что чуть не разбила телефон.
– Она сказала, что ты можешь прийти, если Сфера выполнит свое предназначение и стены станут прочнее. – Кэт извинялась уже несколько минут, но толку было мало, мой характер развернулся во всей красе.
– Это просто отговорки, и ты это прекрасно понимаешь! А что, если стены все равно падут? Почему я должна отвечать за то, как у нее пойдут дела? Свою часть уговора я уже выполнила!
На другом конце телефонной линии Кэт тихо вздохнула.
– Ровена говорит, что у меня не было права давать обещания от ее имени. Извини, Мак. Я не хотела тебя подставить, пожалуйста, поверь мне.
– Что еще она сказала? – напряженно поинтересовалась я.
Кэт помедлила.
– Что нам нельзя контактировать с тобой до Самайна и, если мы ослушаемся, она вышвырнет нас из аббатства. Еще один проступок – и она отправит нас в Дублин, жить у тебя. Она не шутила, Мак.
Я тут же представила родной магазин «Книги и сувениры Бэрронса», переполненный молодыми ши-видящими, и выражение лица его владельца. И чуть не улыбнулась.
– И что вы ей ответили?
– Я сказала, что у нас нет выбора, и что вышвыривать одну из нас в такие времена просто глупо, и я не понимаю, почему ты ей так не нравишься. Ровена ответила, что она видит в тебе моральное разложение и что ты…
– «Что я» что?
Кэт прочистила горло.
– Что ты испорчена до мозга костей.
Невероятно!
Да я так же испорчена, как и мои зубы, – ни одного пятнышка кариеса! Эта женщина ненавидит меня. Она невзлюбила меня с первого взгляда, а мой визит в компании В'лейна лишь ухудшил ситуацию.
Я смотрела на Сферу Д'жай, лежащую передо мной на конторке. Артефакт был упакован в стандартную коробочку для сувениров. Хорошо еще, что я отказалась отдавать им Сферу до того, как получу приглашение в аббатство и гарантии от самой Грандмистрисс.
– Значит, она не получит Сферу, – сухо сказала я.
– Ровена предупредила, что ты так и скажешь и это лишний раз докажет, что она права. Она говорит, что твоя гордость тебе дороже спасения всего мира от Фейри.
Вот ведь старая, хитрая, подлая летучая мышь с манипуляторскими замашками! Она десятилетиями практиковала такие трюки. До сих пор мной манипулировали только две наши официантки: они притворялись, будто не выспались, а потому не могут меня подменить, при том что все прекрасно знали – моя страсть к смешиванию сложных коктейлей все равно скажется на общей зарплате.
– Я сказала Ровене, что она ошибается. Что тебе не наплевать ни на нас, ни на мир. Она ведет нечестную игру, Мак, мы это знаем, но… Но нам все равно нужна Сфера. Мы не сможем провести тебя в аббатство, но мы… – Кэт перешла на шепот: – Мы будем помогать тебе изо всех сил. Дэни говорит, что попытается сфотографировать еще несколько страниц той книги. А мы можем стащить несколько фолиантов из библиотеки, если ты скажешь, что конкретно тебе нужно.
Я сжала и разжала кулак. Почувствовала успокаивающий вес копья в ножнах.
– Мне нужно узнать все, что вам известно о «Синсар Дабх». О том, откуда она у вас появилась, как вы хранили ее и где. Я хочу узнать каждый слух, легенду и миф, которые касаются книги.
– Но эти тома спрятаны в запретных библиотеках. Доступ туда открыт только членам хевена.
– Ну так узнайте, как можно туда пробраться.
– А почему бы тебе не попросить… ну, ты знаешь… его перенести тебя туда? – спросила Кэт.
– Я не хочу втягивать в это В'лейна.
Я уже думала о такой возможности, но мысль о том, что он окажется в одной комнате с тысячами книг, посвященных тайнам его расы, заставила меня передумать. Он мог бы уничтожить библиотеку из самолюбия.
«Людям не дозволено знать наших путей», – фыркнул бы он.
– Ты ему не доверяешь?
Его имя жгло мне язык горьковатой сладостью.
– Он же Фейри, Кэт! И полностью зациклен на себе. Может, мы и стараемся вместе сохранить стены, но для В'лейна люди – не более чем игрушки. К тому же все аббатство мгновенно узнает, что мы там, и мне придется найти иголку в стогу сена, прежде чем на меня свалятся семь сотен ши-видящих. – Как ни крути, а идея дурацкая. – Ты знаешь, кто является членом хевена? Может, нам удастся уговорить их помочь?
– Сомневаюсь. Ровена выбирает их из самых преданных ей людей. Я знаю, что так не должно быть. Я слышала, что раньше совет определяли голосованием, но с тех пор, как мы потеряли книгу, многое изменилось.
Кстати о тирании. Я действительно хотела выяснить, что же случилось двадцать лет назад и почему книга была потеряна. А еще больше я хотела выяснить, по чьей, собственно, вине.
– Кроме того, мне нужно узнать о пророчестве хевена, в котором говорится о каких-то пяти.
– Я о таком никогда не слышала, – ответила Кэт.
– Значит, начни копать в этом направлении. И узнай о четырех камнях, которые необходимы для перевода книги.
У меня было множество вопросов, на которые я надеялась найти ответ. Помимо всего прочего я хотела узнать о своей настоящей семье. Но эта тема пока что могла подождать.
– Хорошо. Так как насчет Сферы, Мак?
Я хмуро уставилась на упомянутый предмет. Если я придержу его у себя до Хэллоуина или вообще откажусь отдать Ровене, может ли она передумать и поделиться со мной информацией? Сомневаюсь, но даже если да, так ли уж это важно? И не будет ли слишком поздно? Как правильно заметила старушка, время сейчас на вес золота. Ответы мне нужны прямо сейчас.
Если стены падут, отправит ли Гроссмейстер всех вырвавшихся на свободу Невидимых на охоту за книгой? Что произойдет с улицами Дублина? По ним начнет бродить столько темных Фейри, что не только я, но и другие ши-видящие не осмелятся выйти наружу?
Нельзя допустить, чтобы все зашло так далеко. Стены должны устоять.
Возможно, Сфера даст Ровене возможность провести определенный ритуал ши-видящих. Кто-то из них, ши-видящие или Бэрронс с МакКелтарами, добьется успеха, и мы выиграем время – как минимум, до следующего Хэллоуина. То есть у нас будет целый год, чтобы выяснить, в чем дело. Придется забыть о гордости. Опять. Что-то мне уже не нравится это самое «общее благо».
А ведь есть еще аббатство, полное ши-видящих, которые стремятся выяснить, кто я. Я хотела дать им понять, что я на их стороне. Просто мне не нравится их предводительница.
– Кэт, завтра я отправлю Сферу в «ПСИ». Но вы, ребята, мне задолжали. Сильно задолжали. Очень сильно. И скажи Ровене, что, к счастью, одна из нас достаточно выросла, чтобы понимать, как нужно действовать.
Субботним вечером, в семь часов, я сидела в зоне отдыха, закинув ногу на ногу и пиная воздух. Я ждала Бэрронса.
– «Ваша проблема, мисс Лейн, – сказал он прошлой ночью, протягивая мне Сферу, – в том, что вы слишком пассивны. Вы сидите и ждете телефонных звонков. Да, привлечение Джайна было неплохой идеей…»
– «Джайн был прекрасной идеей, и ты это знаешь».
– «Но время работает против нас. Вам нужно стать агрессивной. Вы обещали мне встречу с книгой, мисс Лейн. Я жду ее».
– «И что ты предлагаешь?»
– «Завтра мы отправимся на охоту. Постарайтесь выспаться, поскольку завтра у вас такой возможности не будет».
Я вздрогнула: в его словах была неожиданная сексуальная подоплека, которая меня настораживала. Не сомневаюсь, что Бэрронс не даст женщине заснуть всю ночь. Но почему ночью? Почему не поохотиться за книгой днем? Куда он ушел? Что он делал весь день?
«Я отслеживал преступления в последних новостях. Ночью самое время. Джайн когда-нибудь звонил вам днем?»
Ага, вот в чем дело. Не звонил.
«В семь часов, мисс Лейн. Час у нас уйдет на занятия Гласом».
Я встала, потянулась, поймала в окне свое отражение и оценила то, что вижу. Новые джинсы, сделанные во Франции, сидели как влитые. Мягкий розовый свитер, ботинки от Дольче Габбана, черная куртка от Эндрю Марка (из самой мягкой кожи, какую мне доводилось встречать) и переливающийся розовым, желтым и фиолетовым шарф в волосах. Я здорово потрудилась над макияжем и теперь выглядела и чувствовала себя на все сто.
Бэрронс все еще извинялся или, может, просто пытался переманить меня на свою сторону. Утром я проснулась и обнаружила под дверью четыре фирменных пакета и два чехла с одеждой. Меня выбило из колеи то, что Бэрронс купил мне одежду. Особенно неуютно стало от содержимого одной из сумок. У этого человека был прекрасный глазомер. Все подошло. То есть абсолютно все. И от этого мне тоже было не по себе.
Звякнул колокольчик над дверью, в магазин шагнул Бэрронс. Все тот же костюм от Армани, те же ботинки с железными носами, та же черная рубашка и те же темные глаза.
– Ты сегодня в зеркало смотрел? – холодно поинтересовалась я. – Или ты забыл, что я уже видела тебя в этой одежде?
– На колени передо мной, мисс Лейн.
Его слова окружили меня, пронзили, опустили на колени, как человека, полностью подчиненного Фейри.
– Для вас это как ожог, верно? – Бэрронс улыбнулся одной из самых страшных своих улыбок. – Такое нахальное мелкое существо должно изо всех сил сопротивляться приказу опуститься передо мной на колени.
Я ему покажу «нахальное»! Стиснув зубы, я попыталась встать. Попробовала почесать нос, но мне не удалось даже это. Я застыла в неудобной позе, словно затянутая в смирительную рубашку.
– Почему твой приказ сковал все мое тело? – Ну, хотя бы голосовые связки меня еще слушались.
– Ничего подобного. Мой приказ просто держит вас на коленях. В остальном вы свободны. Но вы слишком напрягаетесь, пытаясь сопротивляться, поэтому у вас сводит мышцы. Когда кто-то использует против вас Глас, заклятье действует лишь в пределах произнесенного приказа. Запомните это. Закройте глаза, мисс Лейн.
Это не был приказ, но я послушалась. И смогла пошевелить пальцами, а потом и руками. При этом я старательно пыталась найти в сознании то, что поможет мне сопротивляться.
Моя «ши-видящая часть» пылала, а все остальное исчезло во тьме. Но способности ши-видящей были абсолютно бессильны против Гласа.
– Кто вы? – требовательно спросил Бэрронс.
Какой странный вопрос. Разве он не знает обо мне все, до мельчайших деталей? Хотела бы я воспользоваться Гласом и спросить его об этом.
– Я Мак. МакКайла Лейн. – Возможно, по крови я О'Коннор, но всем сердцем принадлежу Лейнам.
– Наплевать на имя. Кто вы?
Я пожала плечами. Ха, теперь я могла это сделать! Колени приросли к полу, но тело снова меня слушалось. Я помахала руками, чтобы Бэрронс тоже это понял.
– Девушка. Двадцать два. Ши-видящая. Дочь…
– Ярлыки, – нетерпеливо отмахнулся Бэрронс. – Кто вы, мать вашу, мисс Лейн?
Я открыла глаза.
– Не понимаю.
– Закройте глаза.
Глас прокатился от стены до стены. Мои глаза снова закрылись.
– Вы существуете только внутри себя, – сказал Бэрронс. – Никто вас не видит. Вы никого не видите. Вы вне морали, вы неподсудны. Закона нет. Нет добра, и нет зла. Что вы ощутили, взглянув на тело сестры?
Во мне вспыхнула ярость. Дикая злость на тех, кто сделал с ней это. И гнев на Бэрронса за то, что вытащил это воспоминание наружу. Мысль о том, что никто меня не видит и не может осудить, освободила что-то во мне. Меня захлестнули горе и злость.
– А теперь скажите мне, кто вы.
– Месть, – холодно сказала я.
– Уже лучше, мисс Лейн. Но попытайтесь снова. И, говоря со мной, склоните голову.
Когда урок подошел к концу, у меня шла кровь. Из разных ран. Я сама себя ранила.
Мне стало понятно, почему он это делает. Ночка все же выдалась горячей. Но я не занималась любовью, а училась жизни. Мне необходимо было научиться. И я не упущу ни малейшей возможности.
Когда Бэрронс приказал мне взять нож и порезать себя, в темной пелене, окутавшей мое сознание, что-то блеснуло. Нет, я все же ранила себя, но что-то во мне проснулось и сопротивлялось. Оно было во мне, это тайное место, главное – докопаться до него. Интересно, сколько времени у меня на это уйдет и в кого я к тому времени превращусь? Именно поэтому Бэрронс стал таким, как сейчас? Кто заставлял Иерихона Бэрронса опуститься на колени? Я не могла себе этого представить.
– А ты ранил себя, когда учился? – спросила я.
– Много раз.
– И сколько времени у тебя ушло на учебу?
Он сухо улыбнулся.
– Много лет.
– Но это невозможно! Мне нужно научиться Гласу уже сейчас! Хотя бы сопротивляться ему, иначе я не смогу приблизиться к большому «Г».
Я думала, что он начнет возражать по поводу Гроссмейстера, но Бэрронс ответил просто:
– Именно поэтому я пропустил годы тренировок и перешел сразу к сложному этапу. Сегодня было лишь начало… боли. Если вы не можете с этим справиться, скажите об этом здесь и сейчас. Больше я спрашивать не буду. Я зайду настолько далеко, насколько, по моему мнению, вы способны зайти.
Я глубоко вдохнула и резко выдохнула.
– Я справлюсь.
– Перевяжите себя, мисс Лейн. И воспользуйтесь вот этим. – Он протянул мне маленький флакон с маслянистой жидкостью.
– Что это?
– Это ускорит заживление.
Когда я вернулась, Бэрронс открыл дверь и повел меня в ночь. Я инстинктивно взглянула направо. Уже знакомая гигантская Тень темным облаком повисла над крышей соседнего дома. Она грозно зашевелилась и начала сползать в мою сторону по кирпичному фасаду.
Бэрронс вышел на крыльцо за моей спиной.
Тень отступила.
– Да что ты такое? – раздраженно поинтересовалась я.
– В Серенгети,[14] мисс Лейн, я был бы гепардом. Я сильнее, умнее, быстрее и голоднее всех остальных тварей. И я не извиняюсь перед газелью за то, что собираюсь ее съесть.
Я вздохнула и направилась к мотоциклу, но Бэрронс повернул налево.
– Мы пойдем пешком? – удивилась я.
– Первые несколько часов. Я хочу взглянуть на город, а потом вернуться за машиной.
Невидимые заполонили улицы. Но невероятно высокий уровень преступности не сдерживал и людей. Два мира смешались – беспечные люди, некоторые уже полупьяные, некоторые только приступившие к ночному веселью, смеялись и разговаривали вперемешку с хищными, мрачными, сосредоточенными Невидимыми. Магия Фейри стала какой-то небрежной, и если раньше мне приходилось смотреть мимо, то сегодня я к ним приглядывалась. Город превратился в подобие зловещего карнавала.
В толпе были Носороги и странного вида уличные «продавцы» с огромными глазами и без рта, были крылатые и очень быстро бегающие твари. Некоторые полностью закутывались в магию и разгуливали по тротуарам в компании людей. Другие сидели на крышах, как хищные птицы, высматривающие добычу. Я почти ждала, что кто-то из них узнает нас и поднимет тревогу, созывая остальных.
– Они заботятся лишь о собственных интересах, – успокоил меня Бэрронс, когда я упомянула об этом. – Они служат хозяину до тех пор, пока он в пределах видимости. Но настоящий хозяин Невидимых – голод, а Дублин для них – шведский стол. Они сидели взаперти сотни тысяч лет. От них мало что осталось, если не считать этого голода. Думаю, поэтому они такие… пустые. Они ослепли для всего, не связанного с голодом.
Я взглянула на него. Последние слова прозвучали странно… Мне показалось даже, что он жалеет Невидимых.
– Когда вы в последний раз убили одного из них, мисс Лейн? – внезапно спросил Бэрронс.
– Вчера.
– Были проблемы, о которых вы мне не сказали?
– Нет. Я просто порезала его на части.
– Что? – Бэрронс остановился и уставился на меня.
Я пожала плечами.
– Недавно погибла женщина. Если бы у меня под рукой оказалось мясо Невидимого, этого бы не случилось. Я решила не повторять ошибки. – Я чувствовала свою правоту, поэтому ничего не скрывала.
– Женщина в моем магазине? – Когда я кивнула, он продолжил: – И где же вы храните эти… части, мисс Лейн?
– В сумочке.
– Вы думаете, это разумно?
– Я уже сказала, что я думаю, – холодно отрезала я.
– Если вы решите снова это съесть, вы не сможете ощущать Объекты Силы. Вы понимаете это?
– У меня все под контролем, Бэрронс. – Я с самого обеда даже не взглянула на баночки.
– Наркоман не может ничего держать под контролем. Если вы снова съедите это мясо, мисс Лейн, я лично надеру вам задницу. Это ясно?
– Если я снова съем это мясо, ты попытаешься лично надрать мне задницу.
Способность противостоять Бэрронсу была одним из приятных побочных эффектов мяса Невидимого. Иногда одного этого достаточно, чтобы задуматься.
– Я подожду, пока пройдет его эффект! – проревел он.
– Так неинтересно. – Я никогда не забуду ту ночь, когда мы с ним дрались. И неожиданный прилив похоти тоже не забуду.
Мы посмотрели друг на друга, и на миг туман недоверия рассеялся и я смогла прочитать в его глазах, о чем он думает.
Вы еще многого не видели, не сказал Бэрронс.
Ты еще многого не чувствовал, промолчала я.
Его взгляд снова стал непроницаемым.
Я отвернулась.
Мы быстро шагали по мостовой. Внезапно Бэрронс схватил меня за руку и потянул в сторону боковой аллеи. Два темных Фейри возились с чем-то у мусорного бака. Я и вправду не хотела знать с чем.
– Давайте проверим ваши боевые навыки, мисс Лейн, пока вы не накачаны стероидами Невидимых.
Но прежде чем я смогла с удовольствием продемонстрировать Бэрронсу, как убивать ублюдков, зазвонил мой мобильный.
Это был инспектор Джайн.
Несколько следующих дней слились в сплошной водоворот. Бэрронс приходил каждый вечер, учил меня сопротивляться Гласу. И каждый вечер я не могла найти в себе силы сопротивляться, так что все заканчивалось свежими ранами.
Потом мы охотились за «Синсар Дабх».
Точнее, он охотился за «Синсар Дабх», а я изо всех сил старалась избежать встречи с книгой, как в ту ночь, когда мне позвонил Джайн. Инспектор дал мне наводку, а я потащила Бэрронса в противоположном направлении, стараясь держать дистанцию: я не хотела выдать себя внезапным приступом тошноты, падением на мостовую и пеной изо рта.
Каждый день появлялся В'лейн, чтобы спросить меня о результатах моей работы. Результатов не было, о чем я ему и сообщила. Он начал приносить мне подарки. Сначала принес шоколад, от которого нельзя поправиться, сколько бы я его ни съела. Потом были цветы из страны Фейри, которые никогда не вяли. После того как В'лейн ушел, я выбросила подарки. От шоколада полнеют, а цветы должны вянуть. Это те вещи, на которые всегда можно рассчитывать. Неизменные вещи, а мне таких в последнее время очень не хватало.
Когда мне не приходилось метаться от одного к другому, я занималась магазином, выпытывала информацию у Кэт и Дэни, перечитывала все, что могла найти о Фейри, и рылась в поисках подсказок в Интернете. В мешанине ролевых игр и фанфиков[15] невозможно было отличить факты от выдумки.
Я чувствовала себя автомобилем, увязшим в размытой колее, который, даже выбравшись из грязи, не будет знать, куда ехать.
Напряженность и неизвестность делали мою жизнь невыносимой. Я была на грани, я на всех срывалась, в том числе и на папу, который позвонил с известием, что маме наконец-то стало лучше. Они уменьшили дозу валиума и увеличили количество антидепрессантов. В воскресенье мама сама приготовила завтрак: сырники (ох, как я по ним скучала!), свиные отбивные, яйца. Она даже испекла свежий хлеб. Я мрачно жевала калорийный шоколадный батончик и размышляла о том, что в моей жизни больше нет места таким завтракам.
Дом был в миллиардах миль от меня.
До Хэллоуина осталось всего десять дней.
Скоро ши-видящие займутся своими делами в аббатстве. Бэрронс и МакКелтары проведут ритуал в Шотландии. Я еще не решила, с кем буду в этот день. Бэрронс просил меня сопровождать его (явно надеясь использовать меня как ОС-детектор в замке МакКелтаров). Я обдумывала вариант с аббатством. Мне не хотелось сидеть сложа руки, я хотела внести свой вклад в общее дело. Даже если мне придется стоять между Бэрронсом и МакКелтарами, чтобы они не поубивали друг друга. Вчера звонил Кристиан, чтобы сообщить, что все идет по плану и если уж они пережили ритуалы, то Бэрронса точно переживут.
Приближалась Ночь Всех Святых, которая покажет, выстоят стены между мирами или падут.
Странно, но я с нетерпением ждала Хэллоуина: после него должна была закончиться эта неопределенность – пребывание в чистилище. Я пойму, что нужно делать. Пойму, насколько все хорошо или плохо. Узнаю, что впереди целый год, чтобы спланировать действия, – или пойму, что пора вопить от ужаса. Так или иначе, начнется конкретика.
Но что касается книги (Твари!), конкретики не предвиделось. Я не знала, как к ней подобраться и что с ней дальше делать.
Не было конкретики с В'лейном и Бэрронсом. Я не верила им обоим.
И вдобавок ко всему каждый раз, глядя в окно или выходя на улицу, я вынуждена была бороться с почти непреодолимым инстинктом, вопящим, что пора убивать монстров. Или есть. Носороги бродили повсюду. В униформе городских служащих они выглядели нелепо: толстые ноги и руки, огромное пузо, блестящие пуговицы – и серое рыло. Меня тошнило от их присутствия, тошнило в буквальном смысле, но я не могла позволить себе снова «приглушить» чувствительность. Я начала принимать пепсид вместе с утренним кофе. Кстати о кофе, я попыталась поберечь свои нервы и пить кофе без кофеина, но это было ошибкой. Без кофеина я превращалась в медузу. С чем-то нужно расстаться. Я стала вредным, нервным, издерганным ужасом.
Не могу вспомнить, сколько раз за эти дни я решала довериться Бэрронсу.
А потом решала послать его к черту и поверить В'лейну. Я металась между возможными решениями, заполняя в дневнике страницу за страницей: в три колонки шли все преимущества и недостатки вариантов, «хорошие» и плохие» поступки и то, что можно было отнести к «неопределенным особенностям». Список этих неопределенностей был куда длиннее первых двух столбцов.
Однажды я чуть было не выбросила белый флаг, не отдала Ровене копье и не присоединилась к ши-видящим. И дело было не только в том, что их больше и они могли бы меня защитить: с ними я могла бы избавиться от ответственности за принятие решений и передать эту головную боль Грандмистрисс. Пусть мир на блюдце с голубой каемкой скользит в ад – но я соскочу с этого крючка. М-да, эту Мак я знала. Всю жизнь терпеть не могла за что-то отвечать. Я хотела, чтобы обо мне заботились. И какого же черта меня занесло туда, где мне самой приходится заботиться буквально обо всех?
К счастью, к тому времени когда Ровена соизволила мне перезвонить, я была куда злее и неприятнее, чем обычно бывала она. Мы, естественно, поцапались, и это привело меня в чувство, так что я притворилась, будто перед этим звонила лишь затем, чтобы узнать, получила ли она Сферу. Сферу Д'жай пришлось оставить у аббатства, поскольку ко мне никто не вышел.
«Если ты хочешь услышать слова благодарности, то от меня ты их не дождешься», – отрезала бабуля и повесила трубку, напомнив мне, почему я ее так не люблю.
Каждый день я делала пометку в календаре. 31 октября приближалось.
Откупись, а то заколдую.
Придется и откупаться, и колдовать.
В среду днем я была в спа-салоне в Сан-Мартене, на сеансе массажа – очередной подарок от В'лейна, который явно почитывает на досуге инструкцию по ухаживанию за смертными. Неудивительно, что я немного утратила чувство реальности. Монстры, хаос и массаж – чудное сочетание.
Когда сеанс закончился, я оделась и отправилась в ресторан отеля, который В'лейн лично зарезервировал сегодня для нас. Принц Фейри ждал меня на террасе, с которой открывался прекрасный вид на море. Он придержал мой стул, приглашая за сияющий серебром и хрусталем обеденный стол, накрытый белоснежной скатертью. Мак версии 1.0 чувствовала бы себя обновленной, веселой, на своем месте. Я же умирала от голода. Наколов на нож клубнику, я съела ее прямо с лезвия. Был соблазн воспользоваться копьем, но оно, как всегда, исчезло в тот же миг, когда появился В'лейн. При том количестве одежды, которое он мне оставил, я чувствовала себя обнаженной. Но я предпочла бы гулять по бару в чем мать родила, если бы это позволило мне не расставаться с копьем.
Уже несколько дней подряд В'лейн являлся в самой человеческой из своих форм и практически не использовал магию. Он тоже пытался завоевать мое доверие. Забавно, чем больше они с Бэрронсом старались, тем меньше я им доверяла. Когда принц Фейри заходил в людные места, чтобы забрать меня, все головы тут же поворачивались в его сторону. Даже без магии он очаровывал всех женщин в пределах видимости.
Я хозяйничала за столом, наполняя тарелку клубникой, кусочками ананаса, лобстеров, крекерами с крабами и икрой. Слишком долго пришлось сидеть на попкорне и лапше.
– В'лейн, так что такое на самом деле «Синсар Дабх» и почему она всем так нужна?
Принц Видимых слегка опустил веки и отвел глаза. Это было очень человеческое выражение, подозрительное и недоверчивое. Словно он пытался определить, о чем мне можно рассказать, а о чем не стоит.
– Что ты знаешь о ней, МакКайла?
– Практически ничего, – сказала я. – Что в… ней… такого? Почему все за ней так охотятся?
Сложно было назвать эту штуку книгой, так что я пыталась обойтись местоимениями. Она ассоциировалась скорее с Тварью, чем со страницами.
– Как она выглядела, когда ты встретилась с ней? Как книга? Древняя, тяжелая, с массивным переплетом и замками?
Я кивнула.
– Ты видела существ, в которых она может превращаться? – Принц внимательно следил за моим лицом. – Догадываюсь, что да. И ты мне об этом не сообщила.